Страница:
– Они нас заметили, Пьер! - крикнул Арман, указывая рукой на берег.
– Так и должно было случиться, Арман. Но и коса уже близко. Им тоже не сладко придется, пойдут против ветра, а мы уже будем на просторе и сможем лавировать.
С большим трудом Пьеру удалось обогнуть косу, и море приняло их лодку в свою качающуюся колыбель. Наблюдая за действиями рыбаков, Пьер не скрывал своего удивления, и Арман, заметив это, спросил:
– Что ты на них так недоуменно смотришь?
– Да вот никак не пойму, с чего это они уваливают на восток. Странно мне это. - И, обращаясь уже к мальчишке, Пьер спросил: - Эй, ты! Может, ты пояснишь нам, с чего это ваши рыбаки не преследуют нас? Или рыбалка для них важнее? Отвечай!
– Там проходит течение, которое направляется в ту сторону, куда и плывут лодки, руми.
– Чего же ты нам об этом раньше не сказал?! - вскричал Пьер, но понял всю глупость вопроса и замолчал, а потом обратился к Арману: - Я уверен, что мы попали в самое неблагоприятное место для выхода в море. Видимо, течение было для нас противным, когда мы шли вдоль косы.
– Что уж теперь говорить. Вздуть бы мальчишку за это!
– Это ни к чему, Арман. Да, он сделал, что мог, для нашей погибели. Но это был его долг, а за исполнение долга не казнят, друг. Теперь нам надо поторопиться оторваться как можно дальше от преследователей. Хорошо бы уйти за горизонт, тогда можно будет надеяться, что нас просто не смогут отыскать в море.
Ветер слегка крепчал и очень медленно менял направление, задувая слегка с востока. Пьер старался держать лодку как можно круче к ветру, но она дрейфовала к берегу, и приходилось часто менять галсы, работая со снастями.
– Гляди, Пьер, лодки почти скрылись за горизонтом!
– Это ни о чем не говорит. Сейчас они поменяют галс и спустятся к нам почти с попутным ветром. Не пройдет и пары часов, как они будут у нас по правому борту.
– И что, нам никак не уйти от них?
– Они слишком далеко впереди, в открытом море, а нам туда не добраться так быстро. Однако подождем и поглядим, как будут разворачиваться события. Больше нам ничего не остается.
Взошло солнце и осветило берег. Арман оглядел его и сказал:
– Гляди-ка, Пьер, по эту сторону косы тоже есть селение. Смотри!
Пьер оглядел берег и согласно кивнул. Четыре лодки приближались к ним, но это были явно не преследователи. Они спешили на рыбную ловлю и не представляли опасности, но Пьер тем не менее грозно глянул на мальчишку и погрозил тому кулаком, показывая на лодки.
Тот вжался в днище лодки, потом забился под банку и там затих. Он уже понял, что его не собираются высаживать на косе, как обещали, и с ужасом наблюдал за чужеземцами.
Лодки преследователей, как и предполагал Пьер, быстро приближались, используя попутный ветер. Но и Пьеру удалось слегка продвинуться в море, и теперь они находились милях в пяти от берега, и селение уже не просматривалось.
– Все, Арман! - молвил с нотками отчаяния Пьер. - Нам крышка, или в лучшем случае придется выбрасываться на берег. Иначе мы попадаем в плен. Смерть нам грозит неминуемая. Так что за тобой слово.
– Вот черт! Опять, значит, ничего не получается! Что за напасть! Однако делать нечего, Пьер. Придется высаживаться на берег, а там как Богу будет угодно нами распорядиться. Сдается мне, что с этим нам никак нельзя мешкать, верно?
– Ты прав, Арман. Или сейчас, или никогда. Времени у нас нет. Идем к берегу, а там поглядим, что можно будет сделать.
Они переложили рей и рулевое весло, и лодка, подгоняемая уже попутным ветром, понеслась к берегу. Брызги обдавали друзей, но это их не волновало. Все взоры были теперь направлены на преследователей, которые находились уже совсем недалеко, меньше, чем в миле от них. Но тут Пьер заметил с надеждой в голосе:
– Кажется, нам малость повезло, Арман.
– Как это?
– Мы вовремя изменили курс, а рыбаки оказались слишком близко к косе и теперь замедлили ход, боясь оказаться на мели. Так что у нас появился шанс уйти от них и скрыться на берегу.
– Это плохой шанс, Пьер! Я было обрадовался, что можно уйти в море, а ты опять о береге. Это вообще не шанс, Пьер!
– Ладно тебе, перестань ныть. Теперь нам нужно избавиться от мальчишки, а то он сможет рассказать своим о направлении нашего бегства.
– Выбросить его за борт, да и все дела! Плавает он, видимо, хорошо, так что доберется до берега сам, а нет, так на то воля Аллаха, как они всегда говорят.
– Мальчишка ведь, ребенок. Не стоит рисковать его жизнью, Арман. Я его высажу ближе к берегу. За то время, пока он будет плыть, мы уже скроемся в зарослях.
Ближе к полудню беглецы подошли настолько близко к берегу, что все очертания его были хорошо видны. Селение скрылось за неровностями береговой линии, невдалеке просматривалась дорога, по которой изредка шли люди и катились арбы, запряженные мулами.
Саженях в ста с небольшим от берега Пьер тронул мальчишку за плечо и, с сожалением покачав головой, сказал:
– Думаю, ты хорошо плаваешь, так что доберешься до берега. Потому прыгай и плыви, а нам надо следовать своей дорогой. Прыгай, малыш, да поможет тебе Аллах.
Мальчишка боязно глянул на Пьера, несмело вылез из-под банки и прыгнул за борт головой вниз. Брызги быстро упали в волны, а голова мальчишки уже маячила позади лодки. Он действительно хорошо плавал, и Пьер махнул ему рукой на прощание.
Оглядев преследователей, он сказал:
– Хорошо, что на нас не обратили внимания местные рыбаки. А преследователи отстали, и теперь у нас есть около часа, чтобы скрыться в холмах.
– Ты правь, а я займусь едой. Перед высадкой не мешает подкрепиться, да и нести что-то съедобное куда легче в брюхе, чем на плечах. Согласен?
– Конечно, Арман. И мне дай перекусить и попить. Сколько времени ничего не ели.
Пока лодка приближалась к берегу, друзья наскоро поели и приготовились к высадке. Волна была не так уж и высока, но осторожность никогда и никому еще не мешала, и Пьер напряженно следил за волнами и берегом, направляя лодку в наиболее безопасное место.
Вот днище заскрипело о гальку, лодка остановилась, и беглецы не мешкая выскочили в воду, держа продукты повыше над водой.
– Не суетись, Арман, - сказал Пьер, глядя наверх, где проходила дорога. - Спокойно перейдем дорогу, а там уже поспешим, а то чего доброго прямо тут нас и зацапают.
Они неторопливо направились к дороге, карабкаясь по довольно крутому откосу. Выбравшись наверх, друзья огляделись. Поблизости никого не было, и лишь в отдалении двигались два ослика с седоками.
– Переходим дорогу, Арман. Держись за мной, идем пока прямо на запад, а уж потом поглядим, как оно выйдет.
– Ты хочешь сбить преследователей с толку, направившись в другую сторону? Так и сделаем, Пьер, и пусть мальчишка это увидит.
Они перешли каменистую пыльную дорогу и стали медленно подниматься на холм, держа направление на запад. Оглянувшись, Пьер заметил в море лодки преследователей и мальчишку, выбиравшегося на берег. Но кусты уже скрыли их.
Глава 19 БЕГСТВО
– Так и должно было случиться, Арман. Но и коса уже близко. Им тоже не сладко придется, пойдут против ветра, а мы уже будем на просторе и сможем лавировать.
С большим трудом Пьеру удалось обогнуть косу, и море приняло их лодку в свою качающуюся колыбель. Наблюдая за действиями рыбаков, Пьер не скрывал своего удивления, и Арман, заметив это, спросил:
– Что ты на них так недоуменно смотришь?
– Да вот никак не пойму, с чего это они уваливают на восток. Странно мне это. - И, обращаясь уже к мальчишке, Пьер спросил: - Эй, ты! Может, ты пояснишь нам, с чего это ваши рыбаки не преследуют нас? Или рыбалка для них важнее? Отвечай!
– Там проходит течение, которое направляется в ту сторону, куда и плывут лодки, руми.
– Чего же ты нам об этом раньше не сказал?! - вскричал Пьер, но понял всю глупость вопроса и замолчал, а потом обратился к Арману: - Я уверен, что мы попали в самое неблагоприятное место для выхода в море. Видимо, течение было для нас противным, когда мы шли вдоль косы.
– Что уж теперь говорить. Вздуть бы мальчишку за это!
– Это ни к чему, Арман. Да, он сделал, что мог, для нашей погибели. Но это был его долг, а за исполнение долга не казнят, друг. Теперь нам надо поторопиться оторваться как можно дальше от преследователей. Хорошо бы уйти за горизонт, тогда можно будет надеяться, что нас просто не смогут отыскать в море.
Ветер слегка крепчал и очень медленно менял направление, задувая слегка с востока. Пьер старался держать лодку как можно круче к ветру, но она дрейфовала к берегу, и приходилось часто менять галсы, работая со снастями.
– Гляди, Пьер, лодки почти скрылись за горизонтом!
– Это ни о чем не говорит. Сейчас они поменяют галс и спустятся к нам почти с попутным ветром. Не пройдет и пары часов, как они будут у нас по правому борту.
– И что, нам никак не уйти от них?
– Они слишком далеко впереди, в открытом море, а нам туда не добраться так быстро. Однако подождем и поглядим, как будут разворачиваться события. Больше нам ничего не остается.
Взошло солнце и осветило берег. Арман оглядел его и сказал:
– Гляди-ка, Пьер, по эту сторону косы тоже есть селение. Смотри!
Пьер оглядел берег и согласно кивнул. Четыре лодки приближались к ним, но это были явно не преследователи. Они спешили на рыбную ловлю и не представляли опасности, но Пьер тем не менее грозно глянул на мальчишку и погрозил тому кулаком, показывая на лодки.
Тот вжался в днище лодки, потом забился под банку и там затих. Он уже понял, что его не собираются высаживать на косе, как обещали, и с ужасом наблюдал за чужеземцами.
Лодки преследователей, как и предполагал Пьер, быстро приближались, используя попутный ветер. Но и Пьеру удалось слегка продвинуться в море, и теперь они находились милях в пяти от берега, и селение уже не просматривалось.
– Все, Арман! - молвил с нотками отчаяния Пьер. - Нам крышка, или в лучшем случае придется выбрасываться на берег. Иначе мы попадаем в плен. Смерть нам грозит неминуемая. Так что за тобой слово.
– Вот черт! Опять, значит, ничего не получается! Что за напасть! Однако делать нечего, Пьер. Придется высаживаться на берег, а там как Богу будет угодно нами распорядиться. Сдается мне, что с этим нам никак нельзя мешкать, верно?
– Ты прав, Арман. Или сейчас, или никогда. Времени у нас нет. Идем к берегу, а там поглядим, что можно будет сделать.
Они переложили рей и рулевое весло, и лодка, подгоняемая уже попутным ветром, понеслась к берегу. Брызги обдавали друзей, но это их не волновало. Все взоры были теперь направлены на преследователей, которые находились уже совсем недалеко, меньше, чем в миле от них. Но тут Пьер заметил с надеждой в голосе:
– Кажется, нам малость повезло, Арман.
– Как это?
– Мы вовремя изменили курс, а рыбаки оказались слишком близко к косе и теперь замедлили ход, боясь оказаться на мели. Так что у нас появился шанс уйти от них и скрыться на берегу.
– Это плохой шанс, Пьер! Я было обрадовался, что можно уйти в море, а ты опять о береге. Это вообще не шанс, Пьер!
– Ладно тебе, перестань ныть. Теперь нам нужно избавиться от мальчишки, а то он сможет рассказать своим о направлении нашего бегства.
– Выбросить его за борт, да и все дела! Плавает он, видимо, хорошо, так что доберется до берега сам, а нет, так на то воля Аллаха, как они всегда говорят.
– Мальчишка ведь, ребенок. Не стоит рисковать его жизнью, Арман. Я его высажу ближе к берегу. За то время, пока он будет плыть, мы уже скроемся в зарослях.
Ближе к полудню беглецы подошли настолько близко к берегу, что все очертания его были хорошо видны. Селение скрылось за неровностями береговой линии, невдалеке просматривалась дорога, по которой изредка шли люди и катились арбы, запряженные мулами.
Саженях в ста с небольшим от берега Пьер тронул мальчишку за плечо и, с сожалением покачав головой, сказал:
– Думаю, ты хорошо плаваешь, так что доберешься до берега. Потому прыгай и плыви, а нам надо следовать своей дорогой. Прыгай, малыш, да поможет тебе Аллах.
Мальчишка боязно глянул на Пьера, несмело вылез из-под банки и прыгнул за борт головой вниз. Брызги быстро упали в волны, а голова мальчишки уже маячила позади лодки. Он действительно хорошо плавал, и Пьер махнул ему рукой на прощание.
Оглядев преследователей, он сказал:
– Хорошо, что на нас не обратили внимания местные рыбаки. А преследователи отстали, и теперь у нас есть около часа, чтобы скрыться в холмах.
– Ты правь, а я займусь едой. Перед высадкой не мешает подкрепиться, да и нести что-то съедобное куда легче в брюхе, чем на плечах. Согласен?
– Конечно, Арман. И мне дай перекусить и попить. Сколько времени ничего не ели.
Пока лодка приближалась к берегу, друзья наскоро поели и приготовились к высадке. Волна была не так уж и высока, но осторожность никогда и никому еще не мешала, и Пьер напряженно следил за волнами и берегом, направляя лодку в наиболее безопасное место.
Вот днище заскрипело о гальку, лодка остановилась, и беглецы не мешкая выскочили в воду, держа продукты повыше над водой.
– Не суетись, Арман, - сказал Пьер, глядя наверх, где проходила дорога. - Спокойно перейдем дорогу, а там уже поспешим, а то чего доброго прямо тут нас и зацапают.
Они неторопливо направились к дороге, карабкаясь по довольно крутому откосу. Выбравшись наверх, друзья огляделись. Поблизости никого не было, и лишь в отдалении двигались два ослика с седоками.
– Переходим дорогу, Арман. Держись за мной, идем пока прямо на запад, а уж потом поглядим, как оно выйдет.
– Ты хочешь сбить преследователей с толку, направившись в другую сторону? Так и сделаем, Пьер, и пусть мальчишка это увидит.
Они перешли каменистую пыльную дорогу и стали медленно подниматься на холм, держа направление на запад. Оглянувшись, Пьер заметил в море лодки преследователей и мальчишку, выбиравшегося на берег. Но кусты уже скрыли их.
Глава 19 БЕГСТВО
Подниматься, хоть и по пологому склону, было довольно трудно. Пьер остановился, переводя дыхание:
– Так дело не пойдет, Арман. Мы слишком истощены для такой дороги.
– А что тут поделаешь? Не сидеть же тут и ждать арабов?
– Надо поискать тропу. Так мы быстрее оторвемся от преследователей, если будет погоня.
– Где же ее искать? Может, подняться на вершину холма и оглядеться? Кругом сады и огороды с полями, народу хватает, так что тропы тут обязательно должны быть.
– Так и сделаем, - Пьер оглядел окрестности и наметил вершину холма, на которую друзья и полезли вместе, не желая расставаться.
– Да-а, - протянул Пьер. - Выбраться незамеченными здесь нам не удастся, Арман. Слишком много вокруг угодий и людей.
– А если выйти на дорогу и захватить кого-нибудь с ослом или мулом? Тогда путь будет не так труден, а главное, двигаться сможем быстрее. Кстати, а ты можешь мне сказать, куда нам лучше податься-то?
– Вот это трудное дело, Арман. Куда направиться, на запад к испанцам или к берегу, где можно в очередной раз попытаться выйти в море и добраться своим ходом до островов? Тут одни вопросы, а ответов нет.
– Во всяком случае, надо убедиться в том, что нас не преследуют, а если преследуют, то постараться избавиться от этого любым способом.
– В таком случае стоит поискать дорогу и одновременно понаблюдать за берегом, пока мы не очень далеко от него удалились. Сверху это будет сделать не так уж и трудно.
После недолгого спора беглецы так и решили. Они спустились с холма, целый час искали тропу, нашли ее, и лишь после этого стали вести наблюдение за берегом. Это оказалось не так-то легко. Друзья отошли достаточно далеко, и теперь разобрать, что там происходит, было трудно. Лишь отменная зоркость выручила их. Они заметили группу людей с ослом позади, которая медленно поднималась в холмы.
– Вот они! - воскликнул Арман со злостью и страхом. - Сколько их, Пьер?
– Человек шесть, а может, и больше. Пока трудно разглядеть - кусты мешают. Пусть подойдут поближе, тогда можно сказать более точно.
– Что делать будем?
– Пока придется уходить вверх по тропе, а там решим. Пошли, но спешить особо не стоит. Надо щадить силы.
Час спустя, когда солнце уже клонилось к волнистому горизонту, путники остановились. Пьер сказал, устало растирая ноги:
– Хватит, Арман. Мы слишком устали. Погляди из-за скалы, преследуют ли нас?
Вскоре Арман вернулся и сообщил:
– Они приближаются, Пьер. Скоро мы их услышим. Их шестеро, ты правильно определил. На осле везут припасы.
– Людей вокруг поблизости не видно, потому подождем их здесь.
– Да ты что, Пьер! Это же верная гибель! Бежать надо!
– Куда? На чем? Не думаешь ли ты, что эти рыбаки отменные вояки? А у нас есть оружие, и на нашей стороне внезапность и дерзость. А это немалое преимущество. Нападем на них неожиданно и покончим с этим. Тут как раз отличная позиция. Тропа делает крутой поворот, и их можно будет подпустить очень близко.
– Рискованно, Пьер. А вдруг ничего у нас не получится?
– Для нас все тут рискованно. И почему вдруг не получится? Надо, чтобы получилось. Это от нас зависит. А пока передохнем и приготовимся. Думаю, что полчаса у нас есть, как ты считаешь?
– Может, и больше. Они идут медленно, не спешат.
– Вот видишь! Они не могут ожидать нашего нападения в таком месте. Это и надо нам использовать.
Арман полез на торчащий невдалеке камень, с которого лучше просматривались окрестности, а Пьер осмотрел поворот тропы, прикидывая возможные случайности. Он собрал на всякий случай кучку круглых камней для метания, потом уселся в тени и прикрыл глаза. Усталость давала себя знать, ноги ныли, хотелось спать.
Появился Арман и сказал, утирая пот с лица:
– Они подходят. Вооружены, идут спокойно. И еще вдали я заметил селение, а вокруг копошатся люди в садах и в полях. Так что действовать надо тихо и быстро.
– Приготовь кинжал и в случае необходимости атакуешь их камнями.
– Жаль, второй сабли нет у нас, - вздохнул Арман. Его побледневшее лицо выдавало волнение, да и Пьер чувствовал себя неважно. Сердце тревожно бухало в груди, в висках стучало от возбуждения.
– Тихо! - прошептал Арман. - Кажется, идут! Я выгляну и погляжу. - Он подполз к повороту и глянул на тропу, потом повернулся, подполз к Пьеру, прошептал: - Они шагах в пятнадцати. Впереди один самый ретивый араб, за ним остальные.
– Хорошо, Арман. Я их встречу, а потом уж ты, если появится необходимость.
Пьер подкрался к повороту и стал ждать, вслушиваясь в шум шагов.
Как только передовой преследователь подошел шага на три, Пьер выскочил из-за укрытия с саблей в правой руке и камнем в левой и крикнул:
– Всем стоять! Не двигаться! - А сам подскочил к арабу, который уже вытаскивал саблю из ножен. - Стоять! - повторил Пьер и рубанул отскочившего.
Клинок ударил противника по правой руке, и Пьер с отвращением ощутил скользящее движение сабли по кости. Араб вскрикнул, присел. Прижатая к ране ладонь тут же окрасилась кровью. Она бурно сочилась через рукав и сквозь пальцы.
Глаза араба стали наполняться ужасом и болью, его спутники остолбенели в нерешительности. Наконец кто-то из них что-то крикнул, и двое шагнули вперед.
Пьер переложил камень в правую руку и с силой швырнул в противника. Промахнуться было трудно - до него было не более пяти шагов. С глухим стуком камень ударил араба в кисть руки, которой он инстинктивно прикрыл лицо. Рука разжалась, сабля с легким звоном ударилась о каменистую тропу, а араб остановился, злобно глянув на Пьера.
– Всем стоять на месте! - Голос Пьера звенел от возбуждения. - Кто приблизится - зарублю, и товарища вашего прикончу! Бросай оружие! - Он в ярости поднял саблю над головой раненого.
Арабы сгрудились в кучу, переглядываясь и тихо что-то говоря друг другу. Наконец один из них спросил:
– Чего ты хочешь, руми? Вам все равно никуда не скрыться.
– Это уж наше дело, а вы бросайте оружие и сложите на тропу воду и еду. Или давайте вашего осла сюда, он, я вижу, нагружен всем тем, что нам нужно.
– А наш товарищ? Что с ним будет?
– Ни ему, ни вам у меня нет охоты причинять неприятности, но вы сами полезли к нам. Делайте, что я говорю, возвращайтесь назад, и никто больше не пострадает. В противном случае ни один из вас не останется невредимым. Это я вам обещаю!
После недолгого совещания они согласились и подтащили упирающегося осла к Пьеру, предварительно бросив оружие. Пьер подобрал с земли саблю раненого, взял повод осла и рявкнул:
– Забирайте своего раненого и спускайтесь вниз. И не вздумайте останавливаться. Иначе мы легко догоним и разделаемся с вами, и Аллах не поможет! Поторопитесь, правоверные!
Арабы потащили вниз раненого, оставив все оружие беглецам. Те, наблюдая за рыбаками, стали медленно подниматься дальше по склону, поминутно оглядываясь. Арабы поспешно спускались и тоже оглядывались, но во взглядах их читалось лишь желание поскорее уйти от опасности.
– Солнце скоро сядет, - сказал Арман. - Надо побыстрее выйти на дорогу и захватить ослов.
– Это было бы хорошо, но где эта дорога? Забыли мы спросить у арабов. А надо было бы.
– Не огорчайся, Пьер. Зато им неведомы наши намерения. Они не знают, куда мы направимся.
С высокого места они оглядели окрестности. Пьер заметил в миле с небольшим дорогу, которая вилась среди холмов, уходя на юго-запад. Он сказал, указывая рукой:
– Вон туда мы и направимся. Пока доберемся, так и солнце почти скроется, и люди уберутся по домам. А там видно будет.
Уже в сумерках они вышли к дороге. Она была почти пустынна, если не считать одинокого путника, уходящего на восток. Друзья остановились в раздумье, потом Арман спросил:
– В какую сторону направимся, Пьер?
– Мне больше нравится запад, Арман. Все ближе к испанцам.
– Тогда не стоит мешкать. Пошли.
Сумерки сгущались. Вскоре им попались трое арабов, возвращавшихся, видимо, с поля. На плечах у них мотыги. Друзья разминулись с ними, пробормотав что-то вроде приветствия.
– Так недалеко и до беды, - молвил Арман, когда арабы скрылись в сумерках.
– Будем надеяться, что усталые люди не обратили на нас внимания. Мало ли какой люд шатается по дороге. Так что будем идти подольше. Ночная темнота скроет нас до поры, а потом, может, и подвернется что-нибудь.
Больше никто им не встретился, и беглецы беспрепятственно прошли еще часа три. Ночная прохлада несколько освежала их, но усталость наваливалась всей тяжестью на плечи и ноги.
Наконец они дошли до хилого мостика, переброшенного через ручей. От него тянуло прохладой, осел жадно тянулся к воде, и никак не удавалось оттащить его в сторону.
– Передохнем здесь, Арман. Отойдем подальше от дороги и укроемся на ночь. Благо вода рядом. И ослу есть что пощипать, да и нам не мешает заглянуть в мешок. В животе-то бурчит…
Насытившись и напившись, путники забрались в густой кустарник и затаились там, вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь треском цикад. Осел спокойно щипал траву, а уставшие друзья прикрыли глаза. Сон тут же навалился на них и захватил в свои объятия…
Пьер со страхом открыл глаза и прислушался. Тишина звенела по-прежнему, восточная часть неба светлела - рассвет близок.
– Арман, вставай! - Толчок кулаком в бок поднял Армана мгновенно.
– Что такое? - Глаза бродячего актера испуганно и тревожно оглядывали сумрак.
– Вставать пора, утро наступает. Поедим - ив путь.
Искупавшись в студеной воде ручья и позавтракав, путники потащили за собой осла и вышли на дорогу. Даже пустынная, она вызывала тревогу. Ребята закутали накидками лица, оставив лишь глаза. Арман заметил:
– Пьер, тебя надо малость подмазать. Уж слишком ты светел, - с этими словами он стал что-то искать на обочине.
Скоро он держал в руке какой-то стебель. Размочалив его, он извлек немного сока и стал натирать им брови Пьера и его бритую голову. Через несколько минут кожа потемнела и стала почти черной. Смочив слегка ладони водой, Арман протер ими лицо Пьера. Теперь он был просто смугл. Можно было не опасаться, что его вид вызовет подозрение.
– Хорошо бы взглянуть на себя в зеркало, - вздохнул Пьер.
– Ничего, и так сойдет. Мы в театрах много красим друг друга, так что кое-что знаем про это. Зато трудно в тебе признать европейца.
Дорога постепенно наполнялась проезжими и прохожими, спешащими по своим делам. Скрипели арбы, мерно вышагивали верблюды с гордо поднятыми головами, семенили ослики, и уж совсем редко пролетал мимо всадник на выхоленной лошади. После долгого молчания Пьер заметил:
– Арман, нам лучше по очереди ехать на осле, а то здесь редко кто ведет эту скотину в поводу. Да и усталости будет меньше.
– А я думаю, что нам надо прикинуться немыми. Так легче избежать опасности быть узнанными.
– А как мы переговариваться будем? Я же не знаю языка жестов.
– Я немного знаю. К тому же по-французски здесь никто не понимает, а мы будем мычать нечленораздельно, коверкая слова. Вот и поймем друг друга. А несколько жестов ты и так запомнишь. Так что остается лишь быть внимательным и не попасться.
– Ну, что ж, это мысль, Арман. Давай начинать изучать жесты.
Они плелись по дороге и жестикулировали, а Арман тихо пояснял значение того или иного жеста. За этим занятием время шло быстрее, а мысли не терзали их своими мрачными предчувствиями.
В полдень Пьер тихонько зашептал Арману, отчаянно жестикулируя:
– Арман, прервем путешествие. Видишь, арабы опустились на молитву. Нам бы тоже надо побыстрее последовать их примеру, а то уж точно попадем под подозрение. Сходи с дороги, и падаем на колени!
Арман скривился, но безропотно последовал совету Пьера. Они опустились на колени, поглядывая по сторонам и копируя движения соседей, стали отбивать поклоны. Друзья усердно бормотали что-то себе под нос, тщательно следя за тем, чтобы всегда находиться лицом на восток.
Когда прочие путники встали и стали собираться в дорогу, Пьер тоже дал знак, и друзья поднялись. Украдкой оглядываясь, они не заметили ничего подозрительного и продолжили путь, на ходу пережевывая черствые лепешки и запивая еду тепловатой водой из бурдюка.
– На этот раз, кажется, пронесло, - шепнул Пьер.
– Да, тут ухо надо держать остро. Того и гляди, попадешь впросак. Будем внимательней наблюдать за другими.
К вечеру беглецы перешли небольшую речку, свернули к югу и устроились в зарослях на ночлег. Останавливаться в караван-сараях они опасались, да и заходить в городки и селения не решались. Еды пока хватало, и можно было обходиться без этого.
Утром их разбудил шум проходящего каравана. В клубах пыли мимо прошествовали верблюды, и звон колокольчиков медленно затихал вдали.
Солнце только-только взошло, и путники заторопились в путь.
– Пьер, а может, нам присоединиться к каравану? - спросил Арман, указывая на пыль впереди.
– А что это нам даст? Будем постоянно у людей на виду. Опасно.
– Там не так уж и много людей. Зато все прочие не обратят на нас внимание. Подумай-ка малость.
Прикинув идею друга, Пьер сказал:
– Возможно, ты и прав, Арман. Можно попробовать присоединиться к каравану. Если так, то надо поспешать, а то он уйдет далеко.
К полудню они нагнали караван и пристроились позади него, глотая пыль, которую, правда, немного отгонял к горам северный ветер. Горы эти постепенно все вырастали и уже отчетливо просматривались на горизонте зубчатой кромкой на фоне неба.
Погонщики верблюдов некоторое время посматривали на путников, которые иначе как нищими не могли быть. И видя, что те общаются знаками, не стали с ними вступать в разговоры. Едут себе по очереди на своем осле, ну так и пусть едут. Им не жалко. Места на дороге хватает.
Беглецы, занятые мыслями и наблюдениями, не обратили внимания на то, как караван свернул на дорогу, ведущую на юг. Да и трудно было уследить за этим, когда тучи пыли, кустарник, селения и встречные люди постоянно занимали их внимание.
Лишь на другой день они стали догадываться, что путь их лежит уже не на запад, а почти точно на юг. Пьер закрутил головой, поглядывая на солнце и по сторонам. Спросить бы караванщиков, да очень уж боязно. А вдруг их не поймут с этими дурацкими знаками и заподозрят неладное.
Однако на привале к ним подошел один из погонщиков и стал говорить, что они идут в пустыню, и спрашивать, знают ли путники об этом.
Арман отчаянно мычал, жестикулировал, изображая непонимание. Наконец Пьер промычал ему на искаженном французском о том, что караван теперь идет в пустыню, и Арман вопросительно поглядел на друга.
Пьер сам был в растерянности и никак не мог выбрать что-нибудь определенное. Погонщик подозрительно оглядывал их, но потом махнул рукой и отошел, предоставив этим глупым немым самим решать свою судьбу.
Оставшись одни, беглецы стали оживленно обсуждать услышанное, не забывая для виду жестикулировать.
– Что же нам теперь делать, Пьер? - взмолился Арман. - Да и куда караван нас приведет? Ты смог понять?
– Что тут понимать! Погонщик называл какие-то города или селения, да что с того толку. Откуда нам хоть что-то знать о них? А теперь я и сам никак не могу решить, куда нам идти. С караваном оно безопаснее. И еды можно раздобыть, и к людям уже немного притерлись, а возвращаться уже слишком далеко, да по незнакомой местности. В горы же пришли.
Они спорили и обсуждали положение до тех пор, пока караван не снялся с места. Друзья тоже поднялись и поплелись следом, все никак не решаясь принять окончательное решение. Наконец Пьер сказал:
– Что там у нас осталось из нашего сокровища? Давай прикинем и рассчитаем, Арман.
С этими словами Пьер пошарил в карманах и выудил пару серебряных перстней. Арман показал четыре безделушки.
– Так что, - продолжил Пьер, - смело можно считать себя бедняками, Арман. С такими богатствами нам далеко не уйти.
– Ну и что теперь? Куда нам податься?
– Я склоняюсь к тому, чтобы остаться с караваном. Можно постепенно узнать, куда он идет, прикинуть все это. Думаю, что в пустыне нам не грозит такая опасность, как на побережье. Там-то нам наверняка придется хуже.
– Ох, Пьер! В пустыне я еще ни разу не бывал, и, откровенно говоря, страх меня берет от одной мысли об этом. Ты, я слышал, бывал уже в таких местах. А я…
– Караван с проводниками идет по тропам и дорогам, веками освоенным. На них есть колодцы. К тому же нас много. Больше полусотни верблюдов, да мулы, ослы. Трое на лошадях. Охрана. А возвращаться нам будет очень опасно.
– Сдается мне, Пьер, что мы делаем большую ошибку, отправляясь в эту пустыню…
– Будем уповать на Всевышнего. Может, он поможет нам, грешникам, в трудном деле возвращения домой.
Арман вздохнул, нахмурив свои черные брови, и не ответил. Но Пьеру было понятно его состояние. Пока весна, в пустыне хорошо, но до нее еще дойти надо, а сейчас вокруг тянутся неприветливые горы. И немало еще пройдет дней и недель, пока они достигнут пустыни. Тогда уже станет вовсю жарить лето, а это страшно.
Уже сейчас они испытывали сильнейшую усталость, передвигаясь по очереди на одном ослике. К вечеру ноги так гудели, что спасу не было. А харчи кончились, приходилось выпрашивать их у погонщиков или охраны. К ним относились, как к надоевшим собакам, бросая объедки, которые им приходилось подбирать да еще и благодарить за подаяния.
Арман постоянно психовал, едва сдерживая свой горячий нрав. Пьер с опаской наблюдал, как нервы друга постепенно сдавали. Он с тяжестью в душе ожидал его нечаянного срыва, который может привести их к гибели.
Однако путь продолжался и вскоре пошел под уклон. Горы кончались. С ними кончались и проливные дожди, которые постоянно свирепствуют весной в горах. Бурные потоки часто преграждали путь, приходилось пережидать паводки. Шествие каравана постоянно замедлялось.
В селениях Пьеру иногда удавалось доставать продукты в обмен на кинжал или нож из тех, что они захватили у преследовавших их рыбаков, но эти запасы подошли к концу, а лишаться последнего необходимого оружия им не хотелось. И так друзья подвергали себя большой опасности, совершая подобные сделки, но другого выхода не было. Приходилось идти на риск, иначе неминуема голодная смерть, да и избавиться от лишнего груза не мешало.
– Так дело не пойдет, Арман. Мы слишком истощены для такой дороги.
– А что тут поделаешь? Не сидеть же тут и ждать арабов?
– Надо поискать тропу. Так мы быстрее оторвемся от преследователей, если будет погоня.
– Где же ее искать? Может, подняться на вершину холма и оглядеться? Кругом сады и огороды с полями, народу хватает, так что тропы тут обязательно должны быть.
– Так и сделаем, - Пьер оглядел окрестности и наметил вершину холма, на которую друзья и полезли вместе, не желая расставаться.
– Да-а, - протянул Пьер. - Выбраться незамеченными здесь нам не удастся, Арман. Слишком много вокруг угодий и людей.
– А если выйти на дорогу и захватить кого-нибудь с ослом или мулом? Тогда путь будет не так труден, а главное, двигаться сможем быстрее. Кстати, а ты можешь мне сказать, куда нам лучше податься-то?
– Вот это трудное дело, Арман. Куда направиться, на запад к испанцам или к берегу, где можно в очередной раз попытаться выйти в море и добраться своим ходом до островов? Тут одни вопросы, а ответов нет.
– Во всяком случае, надо убедиться в том, что нас не преследуют, а если преследуют, то постараться избавиться от этого любым способом.
– В таком случае стоит поискать дорогу и одновременно понаблюдать за берегом, пока мы не очень далеко от него удалились. Сверху это будет сделать не так уж и трудно.
После недолгого спора беглецы так и решили. Они спустились с холма, целый час искали тропу, нашли ее, и лишь после этого стали вести наблюдение за берегом. Это оказалось не так-то легко. Друзья отошли достаточно далеко, и теперь разобрать, что там происходит, было трудно. Лишь отменная зоркость выручила их. Они заметили группу людей с ослом позади, которая медленно поднималась в холмы.
– Вот они! - воскликнул Арман со злостью и страхом. - Сколько их, Пьер?
– Человек шесть, а может, и больше. Пока трудно разглядеть - кусты мешают. Пусть подойдут поближе, тогда можно сказать более точно.
– Что делать будем?
– Пока придется уходить вверх по тропе, а там решим. Пошли, но спешить особо не стоит. Надо щадить силы.
Час спустя, когда солнце уже клонилось к волнистому горизонту, путники остановились. Пьер сказал, устало растирая ноги:
– Хватит, Арман. Мы слишком устали. Погляди из-за скалы, преследуют ли нас?
Вскоре Арман вернулся и сообщил:
– Они приближаются, Пьер. Скоро мы их услышим. Их шестеро, ты правильно определил. На осле везут припасы.
– Людей вокруг поблизости не видно, потому подождем их здесь.
– Да ты что, Пьер! Это же верная гибель! Бежать надо!
– Куда? На чем? Не думаешь ли ты, что эти рыбаки отменные вояки? А у нас есть оружие, и на нашей стороне внезапность и дерзость. А это немалое преимущество. Нападем на них неожиданно и покончим с этим. Тут как раз отличная позиция. Тропа делает крутой поворот, и их можно будет подпустить очень близко.
– Рискованно, Пьер. А вдруг ничего у нас не получится?
– Для нас все тут рискованно. И почему вдруг не получится? Надо, чтобы получилось. Это от нас зависит. А пока передохнем и приготовимся. Думаю, что полчаса у нас есть, как ты считаешь?
– Может, и больше. Они идут медленно, не спешат.
– Вот видишь! Они не могут ожидать нашего нападения в таком месте. Это и надо нам использовать.
Арман полез на торчащий невдалеке камень, с которого лучше просматривались окрестности, а Пьер осмотрел поворот тропы, прикидывая возможные случайности. Он собрал на всякий случай кучку круглых камней для метания, потом уселся в тени и прикрыл глаза. Усталость давала себя знать, ноги ныли, хотелось спать.
Появился Арман и сказал, утирая пот с лица:
– Они подходят. Вооружены, идут спокойно. И еще вдали я заметил селение, а вокруг копошатся люди в садах и в полях. Так что действовать надо тихо и быстро.
– Приготовь кинжал и в случае необходимости атакуешь их камнями.
– Жаль, второй сабли нет у нас, - вздохнул Арман. Его побледневшее лицо выдавало волнение, да и Пьер чувствовал себя неважно. Сердце тревожно бухало в груди, в висках стучало от возбуждения.
– Тихо! - прошептал Арман. - Кажется, идут! Я выгляну и погляжу. - Он подполз к повороту и глянул на тропу, потом повернулся, подполз к Пьеру, прошептал: - Они шагах в пятнадцати. Впереди один самый ретивый араб, за ним остальные.
– Хорошо, Арман. Я их встречу, а потом уж ты, если появится необходимость.
Пьер подкрался к повороту и стал ждать, вслушиваясь в шум шагов.
Как только передовой преследователь подошел шага на три, Пьер выскочил из-за укрытия с саблей в правой руке и камнем в левой и крикнул:
– Всем стоять! Не двигаться! - А сам подскочил к арабу, который уже вытаскивал саблю из ножен. - Стоять! - повторил Пьер и рубанул отскочившего.
Клинок ударил противника по правой руке, и Пьер с отвращением ощутил скользящее движение сабли по кости. Араб вскрикнул, присел. Прижатая к ране ладонь тут же окрасилась кровью. Она бурно сочилась через рукав и сквозь пальцы.
Глаза араба стали наполняться ужасом и болью, его спутники остолбенели в нерешительности. Наконец кто-то из них что-то крикнул, и двое шагнули вперед.
Пьер переложил камень в правую руку и с силой швырнул в противника. Промахнуться было трудно - до него было не более пяти шагов. С глухим стуком камень ударил араба в кисть руки, которой он инстинктивно прикрыл лицо. Рука разжалась, сабля с легким звоном ударилась о каменистую тропу, а араб остановился, злобно глянув на Пьера.
– Всем стоять на месте! - Голос Пьера звенел от возбуждения. - Кто приблизится - зарублю, и товарища вашего прикончу! Бросай оружие! - Он в ярости поднял саблю над головой раненого.
Арабы сгрудились в кучу, переглядываясь и тихо что-то говоря друг другу. Наконец один из них спросил:
– Чего ты хочешь, руми? Вам все равно никуда не скрыться.
– Это уж наше дело, а вы бросайте оружие и сложите на тропу воду и еду. Или давайте вашего осла сюда, он, я вижу, нагружен всем тем, что нам нужно.
– А наш товарищ? Что с ним будет?
– Ни ему, ни вам у меня нет охоты причинять неприятности, но вы сами полезли к нам. Делайте, что я говорю, возвращайтесь назад, и никто больше не пострадает. В противном случае ни один из вас не останется невредимым. Это я вам обещаю!
После недолгого совещания они согласились и подтащили упирающегося осла к Пьеру, предварительно бросив оружие. Пьер подобрал с земли саблю раненого, взял повод осла и рявкнул:
– Забирайте своего раненого и спускайтесь вниз. И не вздумайте останавливаться. Иначе мы легко догоним и разделаемся с вами, и Аллах не поможет! Поторопитесь, правоверные!
Арабы потащили вниз раненого, оставив все оружие беглецам. Те, наблюдая за рыбаками, стали медленно подниматься дальше по склону, поминутно оглядываясь. Арабы поспешно спускались и тоже оглядывались, но во взглядах их читалось лишь желание поскорее уйти от опасности.
– Солнце скоро сядет, - сказал Арман. - Надо побыстрее выйти на дорогу и захватить ослов.
– Это было бы хорошо, но где эта дорога? Забыли мы спросить у арабов. А надо было бы.
– Не огорчайся, Пьер. Зато им неведомы наши намерения. Они не знают, куда мы направимся.
С высокого места они оглядели окрестности. Пьер заметил в миле с небольшим дорогу, которая вилась среди холмов, уходя на юго-запад. Он сказал, указывая рукой:
– Вон туда мы и направимся. Пока доберемся, так и солнце почти скроется, и люди уберутся по домам. А там видно будет.
Уже в сумерках они вышли к дороге. Она была почти пустынна, если не считать одинокого путника, уходящего на восток. Друзья остановились в раздумье, потом Арман спросил:
– В какую сторону направимся, Пьер?
– Мне больше нравится запад, Арман. Все ближе к испанцам.
– Тогда не стоит мешкать. Пошли.
Сумерки сгущались. Вскоре им попались трое арабов, возвращавшихся, видимо, с поля. На плечах у них мотыги. Друзья разминулись с ними, пробормотав что-то вроде приветствия.
– Так недалеко и до беды, - молвил Арман, когда арабы скрылись в сумерках.
– Будем надеяться, что усталые люди не обратили на нас внимания. Мало ли какой люд шатается по дороге. Так что будем идти подольше. Ночная темнота скроет нас до поры, а потом, может, и подвернется что-нибудь.
Больше никто им не встретился, и беглецы беспрепятственно прошли еще часа три. Ночная прохлада несколько освежала их, но усталость наваливалась всей тяжестью на плечи и ноги.
Наконец они дошли до хилого мостика, переброшенного через ручей. От него тянуло прохладой, осел жадно тянулся к воде, и никак не удавалось оттащить его в сторону.
– Передохнем здесь, Арман. Отойдем подальше от дороги и укроемся на ночь. Благо вода рядом. И ослу есть что пощипать, да и нам не мешает заглянуть в мешок. В животе-то бурчит…
Насытившись и напившись, путники забрались в густой кустарник и затаились там, вслушиваясь в тишину, нарушаемую лишь треском цикад. Осел спокойно щипал траву, а уставшие друзья прикрыли глаза. Сон тут же навалился на них и захватил в свои объятия…
Пьер со страхом открыл глаза и прислушался. Тишина звенела по-прежнему, восточная часть неба светлела - рассвет близок.
– Арман, вставай! - Толчок кулаком в бок поднял Армана мгновенно.
– Что такое? - Глаза бродячего актера испуганно и тревожно оглядывали сумрак.
– Вставать пора, утро наступает. Поедим - ив путь.
Искупавшись в студеной воде ручья и позавтракав, путники потащили за собой осла и вышли на дорогу. Даже пустынная, она вызывала тревогу. Ребята закутали накидками лица, оставив лишь глаза. Арман заметил:
– Пьер, тебя надо малость подмазать. Уж слишком ты светел, - с этими словами он стал что-то искать на обочине.
Скоро он держал в руке какой-то стебель. Размочалив его, он извлек немного сока и стал натирать им брови Пьера и его бритую голову. Через несколько минут кожа потемнела и стала почти черной. Смочив слегка ладони водой, Арман протер ими лицо Пьера. Теперь он был просто смугл. Можно было не опасаться, что его вид вызовет подозрение.
– Хорошо бы взглянуть на себя в зеркало, - вздохнул Пьер.
– Ничего, и так сойдет. Мы в театрах много красим друг друга, так что кое-что знаем про это. Зато трудно в тебе признать европейца.
Дорога постепенно наполнялась проезжими и прохожими, спешащими по своим делам. Скрипели арбы, мерно вышагивали верблюды с гордо поднятыми головами, семенили ослики, и уж совсем редко пролетал мимо всадник на выхоленной лошади. После долгого молчания Пьер заметил:
– Арман, нам лучше по очереди ехать на осле, а то здесь редко кто ведет эту скотину в поводу. Да и усталости будет меньше.
– А я думаю, что нам надо прикинуться немыми. Так легче избежать опасности быть узнанными.
– А как мы переговариваться будем? Я же не знаю языка жестов.
– Я немного знаю. К тому же по-французски здесь никто не понимает, а мы будем мычать нечленораздельно, коверкая слова. Вот и поймем друг друга. А несколько жестов ты и так запомнишь. Так что остается лишь быть внимательным и не попасться.
– Ну, что ж, это мысль, Арман. Давай начинать изучать жесты.
Они плелись по дороге и жестикулировали, а Арман тихо пояснял значение того или иного жеста. За этим занятием время шло быстрее, а мысли не терзали их своими мрачными предчувствиями.
В полдень Пьер тихонько зашептал Арману, отчаянно жестикулируя:
– Арман, прервем путешествие. Видишь, арабы опустились на молитву. Нам бы тоже надо побыстрее последовать их примеру, а то уж точно попадем под подозрение. Сходи с дороги, и падаем на колени!
Арман скривился, но безропотно последовал совету Пьера. Они опустились на колени, поглядывая по сторонам и копируя движения соседей, стали отбивать поклоны. Друзья усердно бормотали что-то себе под нос, тщательно следя за тем, чтобы всегда находиться лицом на восток.
Когда прочие путники встали и стали собираться в дорогу, Пьер тоже дал знак, и друзья поднялись. Украдкой оглядываясь, они не заметили ничего подозрительного и продолжили путь, на ходу пережевывая черствые лепешки и запивая еду тепловатой водой из бурдюка.
– На этот раз, кажется, пронесло, - шепнул Пьер.
– Да, тут ухо надо держать остро. Того и гляди, попадешь впросак. Будем внимательней наблюдать за другими.
К вечеру беглецы перешли небольшую речку, свернули к югу и устроились в зарослях на ночлег. Останавливаться в караван-сараях они опасались, да и заходить в городки и селения не решались. Еды пока хватало, и можно было обходиться без этого.
Утром их разбудил шум проходящего каравана. В клубах пыли мимо прошествовали верблюды, и звон колокольчиков медленно затихал вдали.
Солнце только-только взошло, и путники заторопились в путь.
– Пьер, а может, нам присоединиться к каравану? - спросил Арман, указывая на пыль впереди.
– А что это нам даст? Будем постоянно у людей на виду. Опасно.
– Там не так уж и много людей. Зато все прочие не обратят на нас внимание. Подумай-ка малость.
Прикинув идею друга, Пьер сказал:
– Возможно, ты и прав, Арман. Можно попробовать присоединиться к каравану. Если так, то надо поспешать, а то он уйдет далеко.
К полудню они нагнали караван и пристроились позади него, глотая пыль, которую, правда, немного отгонял к горам северный ветер. Горы эти постепенно все вырастали и уже отчетливо просматривались на горизонте зубчатой кромкой на фоне неба.
Погонщики верблюдов некоторое время посматривали на путников, которые иначе как нищими не могли быть. И видя, что те общаются знаками, не стали с ними вступать в разговоры. Едут себе по очереди на своем осле, ну так и пусть едут. Им не жалко. Места на дороге хватает.
Беглецы, занятые мыслями и наблюдениями, не обратили внимания на то, как караван свернул на дорогу, ведущую на юг. Да и трудно было уследить за этим, когда тучи пыли, кустарник, селения и встречные люди постоянно занимали их внимание.
Лишь на другой день они стали догадываться, что путь их лежит уже не на запад, а почти точно на юг. Пьер закрутил головой, поглядывая на солнце и по сторонам. Спросить бы караванщиков, да очень уж боязно. А вдруг их не поймут с этими дурацкими знаками и заподозрят неладное.
Однако на привале к ним подошел один из погонщиков и стал говорить, что они идут в пустыню, и спрашивать, знают ли путники об этом.
Арман отчаянно мычал, жестикулировал, изображая непонимание. Наконец Пьер промычал ему на искаженном французском о том, что караван теперь идет в пустыню, и Арман вопросительно поглядел на друга.
Пьер сам был в растерянности и никак не мог выбрать что-нибудь определенное. Погонщик подозрительно оглядывал их, но потом махнул рукой и отошел, предоставив этим глупым немым самим решать свою судьбу.
Оставшись одни, беглецы стали оживленно обсуждать услышанное, не забывая для виду жестикулировать.
– Что же нам теперь делать, Пьер? - взмолился Арман. - Да и куда караван нас приведет? Ты смог понять?
– Что тут понимать! Погонщик называл какие-то города или селения, да что с того толку. Откуда нам хоть что-то знать о них? А теперь я и сам никак не могу решить, куда нам идти. С караваном оно безопаснее. И еды можно раздобыть, и к людям уже немного притерлись, а возвращаться уже слишком далеко, да по незнакомой местности. В горы же пришли.
Они спорили и обсуждали положение до тех пор, пока караван не снялся с места. Друзья тоже поднялись и поплелись следом, все никак не решаясь принять окончательное решение. Наконец Пьер сказал:
– Что там у нас осталось из нашего сокровища? Давай прикинем и рассчитаем, Арман.
С этими словами Пьер пошарил в карманах и выудил пару серебряных перстней. Арман показал четыре безделушки.
– Так что, - продолжил Пьер, - смело можно считать себя бедняками, Арман. С такими богатствами нам далеко не уйти.
– Ну и что теперь? Куда нам податься?
– Я склоняюсь к тому, чтобы остаться с караваном. Можно постепенно узнать, куда он идет, прикинуть все это. Думаю, что в пустыне нам не грозит такая опасность, как на побережье. Там-то нам наверняка придется хуже.
– Ох, Пьер! В пустыне я еще ни разу не бывал, и, откровенно говоря, страх меня берет от одной мысли об этом. Ты, я слышал, бывал уже в таких местах. А я…
– Караван с проводниками идет по тропам и дорогам, веками освоенным. На них есть колодцы. К тому же нас много. Больше полусотни верблюдов, да мулы, ослы. Трое на лошадях. Охрана. А возвращаться нам будет очень опасно.
– Сдается мне, Пьер, что мы делаем большую ошибку, отправляясь в эту пустыню…
– Будем уповать на Всевышнего. Может, он поможет нам, грешникам, в трудном деле возвращения домой.
Арман вздохнул, нахмурив свои черные брови, и не ответил. Но Пьеру было понятно его состояние. Пока весна, в пустыне хорошо, но до нее еще дойти надо, а сейчас вокруг тянутся неприветливые горы. И немало еще пройдет дней и недель, пока они достигнут пустыни. Тогда уже станет вовсю жарить лето, а это страшно.
Уже сейчас они испытывали сильнейшую усталость, передвигаясь по очереди на одном ослике. К вечеру ноги так гудели, что спасу не было. А харчи кончились, приходилось выпрашивать их у погонщиков или охраны. К ним относились, как к надоевшим собакам, бросая объедки, которые им приходилось подбирать да еще и благодарить за подаяния.
Арман постоянно психовал, едва сдерживая свой горячий нрав. Пьер с опаской наблюдал, как нервы друга постепенно сдавали. Он с тяжестью в душе ожидал его нечаянного срыва, который может привести их к гибели.
Однако путь продолжался и вскоре пошел под уклон. Горы кончались. С ними кончались и проливные дожди, которые постоянно свирепствуют весной в горах. Бурные потоки часто преграждали путь, приходилось пережидать паводки. Шествие каравана постоянно замедлялось.
В селениях Пьеру иногда удавалось доставать продукты в обмен на кинжал или нож из тех, что они захватили у преследовавших их рыбаков, но эти запасы подошли к концу, а лишаться последнего необходимого оружия им не хотелось. И так друзья подвергали себя большой опасности, совершая подобные сделки, но другого выхода не было. Приходилось идти на риск, иначе неминуема голодная смерть, да и избавиться от лишнего груза не мешало.