Вудс Стюарт. Лос Анжелес Таймс

   — Майкл, мне нужны деньги.
   Майкл был удивлен. — Чак, последний раз, когда мы виделись, у тебя было три четверти миллиона наличными. Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что тебе нужны деньги?
   — Мне они просто нужны.
   — Зачем?
   — Есть кое-какие люди, которые давят на меня.
   — Что еще за люди?
   — Очень настырные люди.
   — Что произошло с твоими деньгами, Чак?
   — Ну, во-первых, я сделал несколько неудачных капиталовложений. И, кроме того, мне досталась очень дорогостоящая леди. И мы с ней оба приобрели довольно скверную привычку.
   — Кокаин?
   Чак кивнул. — Господи, никогда бы не поверил, что денежки могут так быстро испариться.
   — А я то надеялся, что после такого ужасного примера с Кэрол Джеральди, ты будешь держаться подальше от наркоты.
   — Послушай, сейчас уже поздно толковать об этом. На будущей неделе я собираюсь в реабилитационный центр, — нашел одно местечко на побережье. Мне сейчас надо оплатить некоторые долги и немного продержаться, покуда я не начну восстановительный курс, понимаешь?
   Майкл быстро пробежал взглядом по страницам сценария. Он понимал, что невозможно немедленно оценить вещь, но, по крайней мере, выстроена она была неплохо. К тому же, Чак Пэриш был очень талантливый писатель.
   — Ну, и сколько ты хочешь за него?
   — Боже, понятия не имею. Я только знаю, что должен пятьдесят штук, а тем двоим, кажется, задолжал не менее тридцати или около того.
   — Господи, подумал про себя Майкл. Он, и в самом деле, по уши в дерьме.
   — Как насчет четверти миллиона?
   — Чак…
   — Я знаю, знаю, что ты еще не читал. Поверь, Майкл, это моя самая лучшая работа. Она потрясна.
   — И когда тебе понадобятся деньги?
   — Теперь же.
   — Сейчас? Чак, сейчас девять вечера. Я не могу обналичить чек в такой час.
   — Тогда завтра, прямо с утра?
   — Я не могу заплатить четверть миллиона за то, чего в глаза не видел.
   — Хорошо. Сколько можешь?
   — Ты и вправду должен этим людям восемьдесят штук?
   — Как минимум.
   — Ладно, Чак. Я дам тебе сто тысяч за то, что не видел в глаза.
   — По рукам, — без колебаний сказал Чак.
   Майкл подошел к письменному столу и вынул из ящика стандартные бланки на заключение контрактов, затем вернулся к дивану. Он положил бланк контракта на стол и дал Чаку ручку. Подпиши вот здесь, — сказал он, показав пальцем.
   — Это же пустой бланк.
   — Я заполню его позже.
   — Когда я получу деньги?
   — Первым делом завтра с утра я подготовлю чек.
   — Мне нужны наличные, а не чек.
   — Хорошо, давай встретимся возле банка студии на углу Вилшир и Биверли Глен, скажем, в одиннадцать. Нет, лучше в двенадцать.
   — В полдень? Ты обещаешь?
   — Конечно.
   Чак подписал контракт.
   Майкл положил контракт обратно в ящик стола. — Чак, рад бы поболтать с тобой подольше, но мне нужно еще успеть в одно место.
   Чак поднялся. — И я хочу быть директором фильма, — сказал он.
   — Я сам бы хотел, чтобы ты был директором, но сразу сделать это не могу.
   — А где мой экземпляр контракта?
   — Я подготовлю его и принесу твой экземпляр прямо в банк. А сейчас, Чак, прошу прощения.
   Они пожали друг другу руки, и Майкл пошел к своему автомобилю. — До завтра.
   — До завтра.
   Черт возьми, подумал Майкл. Но надо убедиться, что я не проиграл. Он махнул Чаку рукой и вернулся обратно в офис Лео, чтобы попрощаться с гостями, потом отправился назад к себе в офис, разыскал тетрадь для записей и ручку, включил торшер и устроился на диване. А теперь, давай поглядим, стоит ли овчинка выделки, подумал он, открывая первую страницу сценария. В противном случае, Чаку долго придется ждать возле банка.
   Два часа спустя, Майкл отложил рукопись в сторону и перелистал свои заметки. Чак оказался прав. Конечно, нужно было кое-что сделать, чтобы довести сценарий до ума, но вещь и в самом деле оказалась потрясающей. Следующей картиной, которую он снимет, будет «В лабиринтах прямоты». Сразу же после Тихоокеанских дней.
   В отличном настроении он поехал домой.

ГЛАВА 31

   На следующее утро Майкл приехал в свой офис и занялся составлением контракта для Чака. К тому времени, когда пришла Марго, у него уже был готов подписанный экземпляр, и он попросил ее заполнить требующиеся бланки, а потом набрал номер Лео Голдмэна.
   — Ну, как тебе понравилась демонстрация фильма, а? — спросил Лео.
   — По мне, все прошло хорошо.
   — Хорошо? Все прошло потрясающе, парень! Я чую запах Академических наград.
   — Рад это слышать.
   — Как продвигаются Тихоокеанские дни?
   — Необыкновенно хорошо. Очень скоро у нас будет готов сценарий.
   — Говоря о готовности, ты имеешь в виду, что его одобрит Сюзан Харт?
   — Да.
   — Ну, если так, то хорошо. С ней непросто иметь дело, но ты молодчина — проделал большую работу. Позволь дать тебе полезные сведения о Хартах. Роберт прошел программу антиалкогольной реабилитации и пока держится, но как только перед ним возникает роль, которой он боится, его вновь тянет к бутылке. Его особая слабость — хорошие французские вина. Сюзан заставила его продать все запасы из погребов на аукционе, и одна эта распродажа принесла около миллиона. У него была крупнейшая в Соединенных Штатах винная коллекция красного Бордо урожая 1961 года. Лично я приобрел кое-что еще до аукциона, но когда супруги бывают у меня, я не могу выставлять вино на стол. Актер совершенно не в силах устоять перед бутылкой Мутон Ротшильд.
   — Он показался довольно уверенным в себе во время нашей первой читки сценария. Он хорошо держался и ничем не уступал жене.
   — Имей в виду, он — актер, причем хороший. Сюзан — не монстр, она всего лишь хочет избежать любой ситуации, которая может притянуть ее мужа к рюмке. Она прикладывает для этого много усилий. Когда начнешь съемки, держи Боба подальше от вина.
   — Буду иметь это в виду. Непременно, подумал Майкл про себя.
   — Какие планы на будущее? Что собираешься делать по завершении этой картины?
   — Лео, я как раз и звоню по этому поводу. Я приобрел киносценарий — фактически, только вчера.
   — О чем он?
   — Он называется «В лабиринтах прямоты», и речь идет о еженедельной дружеской игре в покер, где каждый из троих игроков замышляет обчистить остальных.
   — И кто автор?
   — Чак Пэриш, тот самый, что написал сценарий фильма Городские вечера.
   — Звучит неплохо. И сколько ты заплатил?
   — Двести тысяч, хотя он потянул бы на не меньше полумиллиона.
   — Здорово!
   — Лео, одно лишь беспокоит меня. У Чака неотложные долги, поэтому он попросил меня выдать ему деньги наличными. Я договорился встретиться с ним сегодня в нашем банке и передать ему чек, который он сможет тут же и обналичить.
   — У тебя имеется подписанный контракт?
   — Да.
   — И сценарий в надежном месте?
   — Да.
   — Я позвоню в бухгалтерию, чтобы они подготовили чек. И позвоню в банк, чтобы выдали деньги наличными.
   — Нельзя ли попросить их выделить для этой операции приватное помещение?
   — Ладно, сделаю. Послушай, парень, хочешь, чтобы я ознакомился с рукописью прежде, чем это сделаешь ты?
   — С удовольствием дам прочитать, но там надо кое-что подправить, так что советую немного подождать.
   — Я полагаюсь на тебя. Чек будет готов в течение часа.
 
   В 11:30 утра Майкл появился в банке с двумя портфелями: своим собственным и еще одним дешевым пластиковым. Он вызвал управляющего отделением банка и представился ему.
   Хорошо, что вы заранее позвонили, — сказал тот. — Нам нужно некоторое время, чтобы собрать такую сумму наличными. Майкл передал ему оба портфеля. — Попросите ваших служащих положить по сто тысяч в каждый из них. Я дожидаюсь мистера Пэриша и передам вам чек на его имя, как только он появится.
   — Хорошо, что вы принесли два портфеля, — заметил управляющий, принимая их. — У нас не так много наличности в сто долларовых купюрах, все больше по двадцать и пятьдесят баксов. Он предложил Майклу пройти в конференц-зал и ушел с двумя портфелями. Вернулся он через пять минут.
   — Имейте в виду, перед тем, как передать вам деньги, я должен получить от вас чек.
   — Конечно же, — ответил Майкл. — И почему бы вам не держать деньги при себе, покуда я сам не получу подпись Чака Пэриша под чеком?
   — Буду рад. Управляющий удалился с обоими портфелями.
   Без пяти двенадцать в банке появился Чак. Его провели в конференц-зал.
   — Ты принес деньги? — вместо приветствия спросил он.
   Из внутреннего кармана пиджака Майкл выудил конверт. — Вот твой чек, тебе надо лишь расписаться на нем. Он вытащил чек из конверта, положил его лицевой стороной вниз на стол и дал Чаку ручку. — Поставь свою подпись здесь.
   Чак поспешно подписал чек. У него тряслись руки, и выглядел он гораздо хуже, чем накануне.
   — Я сейчас вернусь, — сказал Майкл. Он вышел из комнаты и пошел с чеком в офис управляющего. — Получите чек, он подписан.
   Менеджер тщательно все проверил. — Вы можете гарантировать, что это именно он, а никто иной.
   — Даю гарантию.
   Менеджер вручил ему оба портфеля.
   Майкл вернулся в конференц-зал. Войдя, он поставил свой портфель на пол возле стола, а пластиковый портфель поставил на стол. — Будь любезен, пересчитай!
   Чак раскрыл замок, торопливо перебрал рукой пачки денег, потом закрыл портфель. — Думаю, здесь все в порядке. Я тебе верю.
   — Да, вот еще. Из кармана пиджака Майкл вытащил ворох бумаг. — Тут копия контракта с моей подписью. Он отдал Чаку бумаги, и тот машинально сунул их в свой карман. Майкл достал еще одну бумагу и положил ее на стол. Нужно, чтобы ты подписал квитанцию, что получил все сполна.
   Чак подмахнул бумагу, не глядя. Потом он поднялся с места. Спасибо, мне надо идти.
   — Чак, перед тем, как уйдешь, я хочу, чтобы ты все усвоил.
   — Что именно?
   — В контракте и квитанции проставлена сумма в двести тысяч долларов.
   — Что?
   — Я поставил эту цифру в соответствии с моими соображениями, и я передал, а ты получил от меня двести тысяч наличными.
   — Не понимаю.
   — Не волнуйся. Это поднимет твою цену в Голливуде. При случае, ты всегда можешь предъявить агентам этот контракт, в котором указана сумма в двести тысяч. Это будет в твоих собственных интересах. Если кто-то спросит, говори, что получил двести тысяч.
   — Майкл, ты что, обкрадываешь меня?
   — Чак, если ты когда-либо еще раз скажешь эти слова мне или кому другому, знай, это будет нашей с тобой последней сделкой. А сейчас, если тебя что-то не устраивает, верни свой портфель, я же верну тебе рукопись и контракт, и мы будем квиты. Он ждал ответа.
   — Майкл, меня все устраивает, — сказал Чак. — И, правда, кто еще даст мне сто тысяч за непрочитанный сценарий?
   Вот именно, Чак, — сказал Майкл. И улыбнулся. Главное, запомни. Мы с тобой завязаны друг с другом не на один день. Мы вместе уже заработали какие-то деньги. В дальнейшем их будет еще больше.
   Чак пожал ему руку и ушел. Майкл подождал еще минут пять и, попрощавшись с банкиром, тоже ушел.
   Сев в Порше, он отправился в свой личный банк — Кенсингтон Траст. Его принял у себя в офисе Дерик Винфилд.
   — Хотел бы положить деньги на счет.
   — Конечно, — ответил Винфилд. Мне надо только пропустить их через счетчик и подбить итог. Он вышел и вернулся несколько минут спустя, отдав Майклу пустой портфель и приходный ордер. — Чем еще могу служить?
   — Я хотел бы узнать, сколько у меня всего на счету?
   — Нет проблем. Винфилд вынул из кармана ключ и вставил его в терминал своего компьютера. Он набрал несколько ключевых слов, посмотрел на экран, потом добавил еще несколько строк. Из принтера выполз лист бумаги, который Винфилд дал Майклу. Проценты, заработанные за неделю, будут готовы к завтрашнему дню. В этот баланс они еще не вошли.
   Майкл взглянул на лист бумаги и улыбнулся. — Спасибо, — произнес он. — Я чрезвычайно признателен.
   Что ж, очень рад, ответил банкир. А сегодняшний вклад начнет работать с завтрашнего дня.
   Майкл покинул офис Винфилда, насвистывая какую-то веселую мелодию. Дела шли настолько хорошо, что трудно было вообразить.

ГЛАВА 32

   Агент Томас Карсон из лос анжелеского отделения ФБР склонился над своей конторкой и надел наушники. Вдоль четырехметровой конторки стояли несколько записывающих устройств, включающихся время от времени.
   — Это его второе по счету посещение банка, — сказал техник, медленно усилив звук, чтобы Карсон мог лучше слышать.
   — А что случилось в первый раз? — спросил Томас. — Напомни мне.
   — Он положил на свой счет значительную сумму денег, но для полноты картины вы должны все проверить еще раз. Счет в тот день был открыт на имя Каллабрезе, и сейчас это имя подтверждено.
 
   — Спасибо, Кен, — сказал Карсон, — я погляжу досье мистера Каллабрезе. Он вернулся к файлам, нашел нужное имя и проверил дату. Затем он направился в другой кабинет и из другого файла достал копию банковской операции. Он сел и внимательно ознакомился с документом банка Кенсингтон Траст. Через несколько минут Карсон должен был быть на еженедельном собрании у шефа бюро. Полученный материал давал пищу для размышлений. Он был не первым, кто собирал досье по этому делу. Раньше него им заинтересовался детектив лос анжелеской полиции по имени Ривера. Томас набрал его номер.
   — Это Том Карсон из ФБР.
   — Привет.
   «Привет» прозвучал не слишком-то дружелюбно. Непонятно, за что эти копы так ненавидят федеральные службы? Этого он, Том, не мог понять. — По своим каналам я только что наткнулся на имя Винсента Каллабрезе и выяснил, что вы тоже интересовались им. Что вы инкриминируете ему?
   — Отпечатки его пальцев были обнаружены в автомобиле, на котором было совершено преступление. Мафиозная «шестерка» по имени Ипполито украл машину и совершил на ней наезд на гражданина. Явно заказное убийство. А пальцы Каллабрезе остались на приборной доске.
   — И какие вы сделали выводы?
   — Я сделал вывод, что он был в машине. Свидетель заявил, что в ней был второй человек.
   — И куда это все привело?
   — Никуда, — ответил коп. — В нашей базе данных на него ничего нет, никаких бумаг, ничего. Все, что я мог сделать, это поставить флажок на его дело и терпеливо дожидаться, когда он проколется и будет арестован. Рано или поздно это произойдет. Я в это твердо верю.
   — Хорошо, детектив Ривера, — попытался закруглить разговор Карсон, — спасибо за помощь.
   — Подождите минутку, — сказал Ривера. — Я поделился с вами своей информацией. Могу я рассчитывать, что вы поделитесь своей?
   — О, наш улов намного скромнее. Даже нечего сказать.
   Ривьера чертыхнулся и повесил трубку.
   Карсон остановился возле своего рабочего места проверить сообщения, затем взял папку и направился по коридору в дальний конец, где располагалась приемная шефа. В кабинете присутствовали еще двое начальников — отдела кадров и отдела расследований. Карсон был руководителем разведслужбы. Он молча выслушал доклад кадровика, проявил интерес к докладу по расследованиям, затем наступил его черед.
   — Том, что у вас для меня нового? — спросил шеф.
   — Шеф, вы просили, чтобы с мая мы начали прослушивать офисы банка Кенсингтон Траст.
   — Я не давал вам такого задания, — сухо ответил шеф. — Какого дьявола, Кенсингтон Траст?
   Карсон просто обязан был преподнести дело с выгодой для себя. — Это инвестиционный банк, со штаб квартирой в Лондоне, с отделениями, разбросанными по всему земному шару. Англичане еще называют его торговым банком.
   — Ну, и что? — шеф взглянул на часы. Он прежде вел дела бюро криминальных расследований, а все, что было связано с финансами, было ему неинтересно. Но Карсон знал, что дела мафии шефа интересовали.
   — Мы давно подозреваем их в операциях по отмыванию денег, но они проворачивали свои дела так ловко, что зацепиться не было никакой возможности. Тем не менее, сейчас мы располагаем сведениями, что они связаны с небезызвестной организацией под названием Коза Ностра.
   Неожиданно шеф весь обратился в слух. — О! Ну, рассказывай, чего вы там нарыли?
   — Несколько месяцев тому назад в местное отделение Кенсингтон Траст обратился некий Каллабрезе.
   — Он, что, мафиози?
   — По нашим сведением, да. У Карсона было очень мало в поддержку этого заявления, но впервые, за несколько недель, ему удалось пробудить интерес шефа, и он не собирался упускать такую возможность. — В первое посещение отделения Кенсингтон Траст Каллабрезе открыл там инвестиционный счет на сумму семьсот шестьдесят тысяч долларов. Из них сто тысяч были наличными, а остальные — в виде кассового чека нью-йоркского банка.
   — Какого именно банка?
   — Нам это пока неизвестно, но планируем выяснить. Просто я не считал, что нам стоит с этим торопиться.
   — Продолжай.
   — Каллабрезе подчеркнул, что хочет вложить деньги в «улицу».
   — Боже, Карсон, может быть, имелась в виду Уолл-Стрит. В таком случае, в этом нет ничего особенного.
   — Шеф, вам следовало бы прослушать записи, чтобы вникнуть в нюансы, но не думаю, чтобы он имел в виду Уолл Стрит. Он сказал, что ожидает роста капитала из расчета три процента в неделю, и менеджер Кенсингстонского банка согласился, что это вполне возможно.
   Шеф кивнул. — Выглядит, как доход от наркоторговли, хотя, поди, попробуй, докажи, что это так.
   — Пока нет, шеф, но даже если бы нам это удалось, я бы не хотел связываться с таким монстром, как Кенсингтон банк. Полагаю, что банк важен для нас тем, что мог бы вывести на след крупной дичи.
   — В этом есть смысл, — кивнул шеф. — И сколько времени понадобится, чтобы получить санкцию прокурора на прослушивание?
   — Недели три, — ответил Карсон.
   — А у нас есть сговорчивый судья?
   — Купер. Он — то, что надо.
   — Жди две недели, а после добивайся продления санкции еще на полгода. Я лично подпишу запрос.
   — Да, сэр, — радостно сказал Карсон. Это было именно то, чего он добивался. Меньше всего он хотел, чтобы истек срок разрешения на прослушивание. Он вовсе не желал выглядеть глупо.
   — А что произошло во время второго визита Каллабрезе? — поинтересовался шеф.
   — Он принес с собой еще сто тысяч наличными.
   — Ну, очень похоже, что он — мафиози. Никто не таскает с собой такую массу наличных.
   — Когда он пришел в первый раз, то упомянул нью-йоркские связи, хотя и не называл имен. Могу поклясться, что он связан с мафией.
   — С таким именем, как Каллабрезе, никаких сомнений. Ты не прощупал его через нашу систему?
   — Я это сделал, и он там есть, правда, с совсем небольшими грешками. С него сняли отпечатки одиннадцать лет назад, когда он еще был подростком. И с тех пор ничего. Правда, один лосанжелеский детектив недавно делал на него запрос. У меня был с ним разговор. Оказалось, что отпечатки пальцев Каллабрезе были обнаружены в украденной мафиозной «шестеркой» машине, совершившей наезд в целях убийства. Но на поверку оказалось, что на этого Каллабрезе нет никаких бумаг.
   — Тогда он — точно мафиози, — заметил все более возбужденный шеф. — Ты не заказал его фото?
   — В том то и дело, что в его деле нет ни одной фотографии. Это явное упущение тамошнего полицейского отделения. Но я поставил на его деле флажок, и если он попадется, то об этом станет известно.
   — Внеси Каллабрезе в список лиц, подлежащих наблюдению. Я желаю, чтобы за ним следили и как за клиентом банка, и как и за личностью, связанной с отмыванием денег, полученных от торговли наркотиками.
   — Есть, сэр.
   — Шеф встал с места. — Спасибо, джентльмены. Встретимся в то же время на будущей неделе.
   Карсон вернулся к своему рабочему месту в отличном расположении духа. Единственное, что портило настроение, это то, что вряд ли в ближайшее время Каллабрезе проявит себя, но это имя поможет ему при общении с начальством.
   Спасибо тебе, Винсент Каллабрезе, кем бы ты ни был, подумал он.

ГЛАВА 33

   Детектива Рикардо Ривера разбудил телефонный звонок. Он перевернулся на другой бок и взглянул на стоящие на тумбочке часы. Было шесть тридцать утра. До одиннадцати ему не надо было никуда спешить. Вот, черт!
   — Алло?
   — Алло, Рикки.
   Этого следовало ожидать. — Синди, — закричал он в трубку. — Какого дьявола ты трезвонишь в пол седьмого утра?
   — Полагаю, что ты догадываешься сам, — сказала она.
   — Черт подери, я собирался встать не раньше одиннадцати. Я мог бы, по крайней мере, поспать еще целых три часа. Ей следовало знать за столько лет совместной жизни, что если его разбудят, то после он уже не заснет.
   — Прости, я только желала быть уверенной, что застану тебя на месте.
   — Как там Джорджи? — спросил Ривера, в душе ненавидя имя, которое она дала их сыну в честь своего папаши.
   — Вчера он играл в футбол и умудрился сломать палец.
   — Ты уверена, что он его сломал?
   — Уверена, совершенно уверена. В травмопункте ему наложили гипсовую повязку. И он должен носить ее шесть недель.
   — Знак отваги, — сказал Ривера, улыбнувшись про себя. Когда-то он сам ходил с гипсовой повязкой на руке, и в глазах девчонок это давало ему сто очков вперед.
   — Мне надо выписать чек на оплату больничного счета, — сказала она.
   Он сжался, как пружина. — И сколько?
   — Триста двадцать долларов.
   — Боже! Можно подумать, он сломал позвоночник!
   — Они должны были сделать рентген и все необходимое. И это не так уж много, исходя из того, сколько сейчас стоит медицинское обслуживание.
   — У тебя на банковском счету лежат деньги?
   — Вот потому-то я и звоню. Мне надо положить деньги на счет, чтобы выписать им чек.
   — Все равно он сегодня не пройдет через банк, — сказал Рик. Зарплата ляжет на его счет только через два дня.
   — Рик, я так не могу. Мне нельзя рисковать кредитной историей теперь, когда я осталась одна. Тем более, что по постановлению ты должен оплачивать медицинские расходы.
   — Ладно, по пути на работу я заскочу в банк.
   — Спасибо тебе. Да, и вот еще что, Рикки…
   — Да, твой чек придет вовремя, можешь не волноваться.
   — Правда, Рикки?
   — Правда.
   — Я так говорю, потому что ты подвел меня уже три раза, и, знаешь, это сильно осложняет мою жизнь.
   — Все получишь вовремя.
   — Мой адвокат говорит, что если ты задержишь алименты, то в эти выходные не получишь свидания с Джорджи.
   — Стало быть, ты шантажируешь меня ребенком?
   — Нет, если чек придет вовремя.
   — Обещаю, что не подведу.
   — И обещаешь сегодня утром положить деньги на счет?
   — Да, обещаю.
   — Спасибо, Рикки. Увидимся в выходные.
   Ривера вскочил с кровати и порылся в ящике стола, в котором хранил чековую книжку. У него там оставалось триста тридцать два доллара. После того, как он выпишет чек, на счету у него останется всего двенадцать баксов. Он сунул руку в карман брюк. Еще двенадцать долларов. Это были деньги на еду, и их едва хватало до получки. Он сел, выхватил пачку счетов из верхнего ящика письменного стола и стал считать на калькуляторе. Оказалось, что погасив все долги, включая алименты, у него после получки останется меньше сотни, с которой надо дожить до следующей зарплаты.
   С момента развода, случившегося с год назад, у него практически не было денег. Даже то, что ему удалось скопить прежде, улетучилось на оплату самых необходимых счетов. Он должен был признать, что его жизнь катится под откос.
   Будучи женаты, они вели вполне достойный образ жизни. У них был довольно приличный домик в Долине и две машины. После развода ей остался дом и один из автомобилей, и он оплачивал и то, и другое. У них были совместные накопления, но судья решил дело в ее пользу, оставив ей львиную долю. Он хорошо изучил свою бывшую супругу. Стоило ему только нарушить привычный график платежей, как она тут же лишила бы его прав видеться с малышом.
   Он тяжко вздохнул. Жизнь загнала его в сортир, и ему вовсе не улыбалось барахтаться в дерьме.
   Он заехал в банк, положил на счет Синди триста двадцать долларов и прибыл на службу раньше времени. Его ждало сообщение от Чико. Он не стал звонить, а пошел прямо к нему. Чико склонился над негативом отпечатков пальцев, тщательно изучая их при помощи лупы. Ривера дождался, когда Чико выпрямится, и лишь тогда обратился к нему.
   — Привет, приятель.
   — Рикардо, мой мальчик, как дела?
   — Все в порядке. У тебя есть что-нибудь для меня?
   — Да, прости, что пришлось так долго ждать.
   — Да, ладно, тут нет никакой спешки. Как бы там ни было, дело терпит, просто мне хотелось удовлетворить свое любопытство.
   Чико поискал что-то в ящике стола и вытащил пластиковый пакет, в котором лежал небольшой серебряный предмет. К нему была пришпилена карточка с отпечатками пальцев. — Мне удалось найти аналог к правому указательному пальцу, — сказал он. — Это то, что тебе было нужно?
   — Ну, это подтверждает мои предположения, ответил Ривера, — но этого явно недостаточно. Я не в состоянии доказать, что эти отпечатки получены именно в том месте.
   — В любом случае, вот они!
   Ривера взял пакет. — Спасибо тебе, друг. Я у тебя в долгу. Он вернулся к своему рабочему месту, испытывая бешеное сердцебиение. Что ж, я добрался до этого сукиного сына. Теперь он у меня в руках. Теперь у него было все для того, чтобы произвести арест.
   Он сидел за своим рабочим столом и старался все тщательно продумать. Если он верно сдаст карты, то в конце туннеля его собственной судьбы забрезжит свет. Он снял телефонную трубку и набрал номер.