Страница:
Сгоревшее здание главного магазина (склада) смежных деталей. На переднем плане уничтоженный американский грузовик «форд» (фото из фондов ЦАНО)
Получивший сильные повреждения ремонтно-механический цех (фото из музея ГАЗа)
Особенно сильной бомбежке подвергся поселок Монастырка, расположенный юго-западнее автозавода. От мощных взрывов рушились дома, разлетались на части заборы и сараи, в воздухе летали бревна и горящие доски. Дождь зажигательных бомб вызвал многочисленные пожары, быстро охватившие целые улицы. Жители в ужасе отсиживались в щелях и погребах и неустанно молились, чтобы очередная бомба упала не на них. Даже по окончании налета большинство монастырцев не решались выходить на улицу, многих охватило полное оцепенение. Только на рассвете люди стали постепенно вылезать из своих укрытий, и тут их глазам предстало ужасное зрелище. Весь поселок превратился в груду дымящихся развалин, почва повсюду была изрыта воронками, торчали обгоревшие скелеты деревьев, лежали скорчившиеся в ужасных позах испепеленные трупы. Всего были разрушены 70 жилых домов и бараков, а уцелевшие постройки получили сильные повреждения. Старая каменная церковь от разрыва бомбы практически ушла в землю.В общей сложности служба МПВО зафиксировала падение на Автозаводский район около 200 фугасных бомб, в т.ч. 10 – весом 1000 кг, 40 – весом 500 кг, 100 – весом 250 кг и около 40 – весом SOTO кг.
Бомбардировке подверглись и другие районы города. В начале налета на завод «Двигатель революции» по прямой линии с северо-востока на юго-запад с интервалом ПО м упали десять фугасных бомб SC250, причем восемь из них не взорвались! В дальнейшем на Ленинский район были сброшены еще 22 фугаски, в т.ч. одна весом 1000 кг. Мощные взрывы прогремели в поселках Карповка и Инструментальный, у бани № 2, рядом с заводом «Красный кожевенник». Был частично разрушен конный парк станкозавода, где ранения получили конюх и две лошади, одна лошадь погибла. Взрывной волной вышибло окна на заводе «Красный кожевенник» и в жилом секторе. Один самолет, видимо, из-за ошибки штурмана, сбросил бомбы на Кировский район, вдалеке от промышленной зоны. Одна бомба SC500 взорвалась около трамвайной остановки 2-го инструментального завода, девять SC50 – в лесу около поселка Гвоздильный [154]. На ул. Игарской упала тяжелая зажигательная бомба, но пожаров не возникло.
Крыша рессорного цеха, пробитая авиабомбой (фото из фондов ЦАНО)
Паровоз, сброшенный с рельсов близким разрывом авиабомбы (фото из фондов ЦАНО)
Жители Ворошиловского района опять отделались легким испугом. 12 мелких зажигательных бомб упали на завод им. Фрунзе, еще одна – на ул. Радистов [155]. Все очаги возгораний были ликвидированы силами групп самозащиты. Разрушений, пожаров и пострадавших в районе не было.Пытаясь отразить налет, зенитная артиллерия в течение двух часов вела интенсивный заградительный огонь, израсходовав в общей сложности 25 483 снаряда среднего и 2786 снарядов малого калибра. Прожектористам удалось осветить пять самолетов и держать их в лучах от 30 секунд до 3 минут. При этом зенитчики заявили об одном сбитом бомбардировщике. Ночные истребители на сей раз действовали более активно, произведя 31 самолето-вылет с общим налетом 35,5 часа. При этом летчики 142-й ИАД отчитались о четырех встречах с противником и двух воздушных боях. Лейтенант Люньков из 632-го ИАП по возвращении на аэродром заявил о том, что сбил «Хейнкель-111» в районе деревни Сосновка Выксунского района.
По немецким данным, в ходе второго массированного налета на автозавод в Горьком пропали без вести два самолета:
– Не-111H-16 WNr.8514 «1G+AH» из 3-й эскадрильи KG27 «Бельке» с экипажем: пилот фельдфебель Вернер Букан, штурман унтер-офицер Фридрих Тухшерер, бортрадист фельдфебель Йоханнес Неуманн, бортмеханик фельдфебель Карл Бендерт и бортстрелок ефрейтор Вальтер Эльснер,
– Ju-88A-4 WNr. 142166 из 9-й эскадрильи KG1 «Гинденбург» с экипажем во главе с унтер-офицером X. Хорткопом.
На сей раз пвошники заявили о том, что из 80 самолетов к городу прорвались 20—25, остальные якобы не были допущены огнем зенитной артиллерии. Все это, как обычно, не соответствовало действительности. В частях противовоздушной обороны Горького тоже имелись потери. Осколками бомб были убиты четыре человека, еще семь получили ранения, в т.ч. два средних командира. Сгорели здание штаба и гараж 8-го дивизиона аэростатов заграждения.
На рассвете 6 июня немецкие бомбардировщики один за другим возвращались на свои аэродромы. Так, Не-111H «1G+FS» из 8./KG27 приземлился на аэродроме Орел в 01.00 по берлинскому времени,
проведя в воздухе 287 минут, Не-111H «1G+EL» из 3./KG27 – в 00.50 на аэродроме Оптуха, продолжительность вылета составила 300 минут, Не-111H «1G+DP»H3 6./KG27 – в 00.55 на аэродроме Домнино, проведя в воздухе 4 часа 55 минут и преодолев расстояние 1570 км.
Ликвидация последствий
Всего в течение полутора часов на Горький были сброшены 179 т бомб всех калибров. Служба МПВО зафиксировала падение на город около 230 фугасных [156]и нескольких тысяч различных зажигательных бомб. В результате, по официальным данным, погибли около 100 человек, еще столько же получили ранения. В поликлиники и госпитали поступили 33 тяжело-, 34 – средне– и 26 легкораненых. На автозаводе наутро были обнаружены 32 трупа рабочих. Тела многих других не нашли, и они стали «пропавшими без вести».В ликвидации последствий бомбежки участвовали различные формирования местной противовоздушной обороны. Медико-санитарный взвод в количестве 33 человек до 09.00 утра работал на различных объектах, оказав помощь 31 раненому, а также убрал 36 трупов. Кроме того, в Автозаводском районе работали три отряда «скорой помощи» и две медсандружины. Боевой расчет УПВ с 00.10 в течение пяти часов ликвидировал очаги пожаров на ул. Кирова, в поселках Монастырка и Западном. Аварийно-восстановительный взвод в количестве 29 человек участвовал в раскопке и извлечении пострадавших из заваленных щелей и по окончании работ был переброшен на разборку завалов, где работы продолжались весь следующий день. Дегазационная рота производила разведку очагов поражения и устанавливала места падения неразорвавшихся авиабомб. Кроме того, бойцы помогали извлекать трупы из щели барака № 7 в Северном поселке. В ликвидации последствий налета также принимали участие 2000 военнослужащих различных тыловых частей.
В 02.00 вследствие обрыва кабеля была нарушена связь между Сталинской и Соцгородской АТС. Для устранения повреждений выслали бригаду, которая смогла в течение часа частично устранить повреждения, подав временную прямую связь КП города с Автозаводским КП МПВО. Связь же между АТС была восстановлена только к 16.00. Аварийно-восстановительные бригады ЖКО из водопроводчиков и подсобных рабочих как могли ремонтировали разрушенные водопроводные магистрали в Соцгороде.
Наутро директор ГАЗа А. Лившиц написал донесение председателю горкомитета обороны М. Родионову, в котором изложил ужасные подробности налета: «Сообщаю Вам о втором вражеском налете на автозавод им. Молотова в ночь с 5на 6 июня с.г….
1. Бомбометание продолжалось до 2-х часов (1.30) с исключительной прицельностью попадания. Самолеты приближались к объекту, снижались, пикировали и сбрасывали бомбы.
2. В результате сброса фугасных, зажигательных и комбинированных бомб в ряде цехов возникли очаги пожаров, которые распространились и полностью уничтожили ряд вспомогательных и производственных объектов.
3. Вода в водопроводной сети завода была все время, но вследствие того, что трасса водоводной сети была повреждена прямыми попаданиями в нескольких местах, давление в сети было понижено. На заводе было всего 7автонасосов до прибытия большого количества из Горького.
4. В начале тревоги были обещаны заводу 25пожарных автомашин и 5 пожарных автопоездов. Эти машины во время бомбометания и возникновения пожаров на завод не прибыли, несмотря на неоднократные просьбы и требования завода. Машины начали прибывать только после конца бомбометания, когда пожары достигли весьма большой силы и значительная часть корпусов уже горела.
6. В результате бомбометания и пожаров на заводе сгорели: моторный цех, главный магазин смежных деталей, склад резины, гараж: тягачей, диетическая столовая № 4, главный конвейер, паровозное депо, цех шасси, опытная мастерская. Своевременно потушены пожары на 6 объектах.
По предварительным данным только на заводскую территорию без территории поселков было сброшено непосредственно в здания цехов 60 бомб, а на территорию завода 100 бомб.
Считаю необходимым отметить исключительно слабую ПВО завода».
6 ИЮНЯ
После второго подряд массированного налета на крупнейший завод Поволжья стало ясно, что немцы стремятся полностью вывести предприятие из строя. В преддверии летней кампании это создавало огромную опасность для советского командования. Днем б июня русские бомбардировщики предприняли повторный налет на аэродром Сещинская. На сей раз его атаковали В-25 из 15-го гвардейского бомбардировочного полка АДД. Помимо бомбежки взлетной полосы и стоянок самолетов, отдельные экипажи попытались нанести удар по РЛС и зенитным прожекторам. В частности, самолет командира эскадрильи майора Н. С. Бирюкова прошел над ними на бреющем полете и обстрелял из бортовых пулеметов. Хотя советской стороной атака была признана эффективной, фактически никаких серьезных повреждений аэродром не получил и находившиеся там экипажи эскадры KG55 «Грайф» продолжили подготовку к третьему массированному налету на Горький.В 18.36 в Горьком, Дзержинске и Балахне завыли гудки воздушной тревоги. Взгляды зенитчиков и жителей города были прикованы к небу. Вскоре в штаб корпусного района ПВО поступило донесение от наблюдателей, что над городом на высоте четыре километра появились сразу три самолета «Хейнкель-111». Зенитные батареи из разных частей города открыли заградительный огонь, жители побежали к укрытиям. Однако бомбежки не было. На самом деле над Горьким на высоте 7000 м прошли два Ju-88D из 1-й эскадрильи Aufkl.Gr . 100. «Юнкерсы» пролетели прямо над автозаводом, произведя аэрофотосъемку и зафиксировав погодные условия, после чего удалились в юго-западном направлении.
По тревоге были подняты 18 истребителей из 142-й ИДЦ, командование надеялось, что хотя бы сейчас удастся добиться каких-нибудь результатов. В 19.02 прозвучал сигнал «Отбой ВТ» и на некоторое время все стихло. Через полчаса «Яки», «ЛаГГи» и «МиГи» стали один за другим приземляться на свои аэродромы в Дзержинске, Стригино и Правдинске, и тут полковника Иванова снова ждало разочарование. Все летчики в один голос заявили, что контакта с противником не имели. Разведчики словно растворились в необъятном голубом небе.
Таким образом, немцы уже в третий раз с начала операции, при дневном свете и в одно и то же время, безнаказанно произвели аэрофотосъемку автозавода, благополучно доставив полученные разведданные в штаб 1-й авиадивизии в Орле. Бойцы службы ВНОС снова проявили полную некомпетентность в определении типов самолетов и высоты их полета, обсчитавшись в последней аж на три километра.
Но это все еще можно понять. Совсем другое дело, как два «Юнкерса» можно было принять за три «Хейнкеля»?!
Вечером на немецких аэродромах снова закипела работа. Техники завершали подготовку самолетов к длительному полету, летчики изучали доставленные дальними разведчиками снимки цели. По плану теперь нужно было атаковать северный сектор автозавода, в особенности крупные корпуса. Затем, четко по графику тяжело груженные машины стали одна за другой выруливать на старт. После 20.00 по берлинскому времени начали взлетать «Хейнкели» из эскадры KG27 «Бельке». Не-111H «1G+EL» из 3-й эскадрильи взлетел с аэродрома Орел в 20.08, Не-111H «1G+FS» из 8-й эскадрильи – в20.17,Не-111H«Ю+ВР»из6./КС27-в20.20ит.д.Всеговтретьем массированном налете на Горький участвовали 154 бомбардировщика из эскадр «Гинденбург», «Блиц», «Генерал Вефер», «Бельке», «Эдельвейс», «Грайф» и «Викинг». Одновременно с этим часть экипажей вновь отправилась бомбить второстепенные цели. Так, «Хейнкели» из 3./KG27 совершили уже третий налет на Сталиногорск.
Самолеты летели к цели двумя основными маршрутами: одна группа – через Ряжск – Сасово – Муром – Павлово, вторая – над железной дорогой Москва – Горький на высоте 2000—3000 м. Небольшая часть бомбардировщиков летела через Арзамас с выходом к цели с южного направления. Впереди шли цельфиндеры, обозначавшие маршрут полета периодически сбрасываемыми осветительными ракетами. Погода опять благоприятствовала налету: стоял полный штиль, температура к ночи опустилась до + 13°С.
В 23.55 генерал Осипов вновь приказал объявить воздушную тревогу. Сигнал был принят всеми районами города и продублирован средствами оповещения в течение восьми минут. В штабе ПВО царило напряжение, посты ВНОС наперебой докладывали о приближении большого числа самолетов. Навскидку суммировав их данные, стало ясно, что на Горький идут не менее 150 бомбардировщиков. Осипов и его штаб приготовились к худшему.
После полуночи в небе над Автозаводским районом вновь вспыхнули осветительные «люстры». Было понятно, что основным объектом атаки опять станет ГАЗ. Самолеты шли на цель с трех направлений, заходя с севера, запада и юга. Первыми наносили удар пикирующие бомбардировщики Ju-88, затем с горизонтального полета вываливали свой смертоносный груз «Хейнкели».
П. Мёбиус из 9-й эскадрильи KG27 «Бельке» вспоминал: «Мы выполняли эти стратегические налеты в неплотном боевом порядке до тех пор, пока это казалось целесообразным. Конечно, переговоры экипажей друг с другом были запрещены. Минимальная высота при пересечении линии фронта была установлена в 5000 м. Немедленно после пересечения линии фронта мы снижались и продолжали полет на 3000 м. Эту высоту мы сохраняли и при бомбежке, т.к. ужасно мерзли даже на этой высоте из-за недостаточного обогрева. Цель– Горький – было легко обнаружить благодаря ярким вспышкам взрывавшихся бомб и пожарам. Вокруг появлялись облачка от разрывов зенитных снарядов, и часто можно было увидеть трассирующие очереди из бортового оружия самолетов. Также мы ощущали турбулентные потоки, которые могли исходить от других наших самолетов или ночных истребителей».
На этот раз основной удар пришелся по механическим, прессовым и инструментальным цехам, расположенным в северной части автозавода. Сильной бомбежке подвергся инструментально-штамповальный корпус. Внутри здания взорвались 12 фугасных бомб, в т.ч. одна весом 1000 кг. Еще три фугаски воткнулись в пол и не сработали. В режущем цехе и ЦИС сильно пострадало оборудование, обвалилось 100 кв. м кровли. В штамповых цехах № 2 и № 3 обрушился целый пролет крыши. С южной стороны здания прямым попаданием была разрушена трансформаторная будка. На улице около инструментально-штамповального корпуса упали еще десять тяжелых фугасных бомб, в т.ч. три SC1000. От разрыва в общей сложности нескольких тонн аматола и тротила сдвинулся фундамент, расслоилась кладка, а местами обрушились целые участки стен. Многие несущие конструкции получили сильную деформацию. На месте погибли 10 человек, два получили тяжелые и три легкие ранения [157].
Схема падения немецких авиабомб на территории ГАЗа в ходе налета в ночь с 6 на 7 июня 1943 г. Цифрами обозначены основные объекты завода, указанные на его общей схеме на стр. 122–123
Сильные разрушения были причинены прессово-кузовному корпусу, причем рухнула полностью одна из стен, сгорели крыша и деревянные перегородки. На монтажно-сборочный цех № 5, в котором велась сборка танков Т-70, были сброшены пять фугасных бомб, в т.ч. две SC1000. От мощнейших взрывов участки цеха были полностью разрушены, бытовые постройки сгорели, но каким-то чудом уцелела часть основного оборудования. На цех корпусов упали пять тяжелых фугасных и десять зажигательных бомб, от которых здание частично обвалилось, сгорели крыша, бытовые помещения и часть оборудования. При ликвидации последствий пять человек получили ранения, один сгорел заживо. В ЦСК была разрушена кровля участка сборки глушителей и повреждены четыре станка. В цехе запасных частей были разрушены главный склад и часть бытовых помещений. Вокруг новокузовного корпуса прогремела серия мощных взрывов, от которых в здании деформировались стены, обрушилась часть перекрытий и вылетели все стекла. Взрывами и пожарами был частично разрушен и ремонтно-механическии цех, в моторных цехах № 2 и № 3 возник сильный пожар в термическом отделении, частично уничтоживший кровлю и оборудование. Несколько тяжелых фугасных бомб угодили в железнодорожный цех, разрушив до основания все здание. При этом были уничтожены два пожарных автонасоса, на одном из которых погиб весь боевой расчет.Гибель колесного цеха
Однако самая страшная участь постигла колесный цех, также находившийся в северном секторе завода. Корпус представлял собой пятипролетное здание площадью свыше 23 тыс. кв. м. Колонны и подкрановые балки были железобетонные, стены выполнены из шлакобетонных камней. Уязвимым местом цеха являлись перекрытия, выполненные деревянными сегментными фермами, а также кровля, покрытая рубероидом. Кроме того, деревянными досками были зашиты переплеты наружных стен и фонарей.В ходе налета немцы впервые применили воспламеняющуюся жидкость, вьшивавшуюся из специальных приборов, установленных на бомбардировщиках Ju-88. Несколько «Юнкерсов» на небольшой высоте прошли над северным сектором автозавода и полили его воспламеняющейся жидкостью. Даже жители Сормовского района, находившиеся в 13—15 км от автозавода, видели, как огромные огненные струи прорезали ночное небо и обрушивались на корпуса ГАЗа. Большая часть этого «напалма» как раз попала на здание колесного цеха. В результате одновременно вспыхнула практически вся крыша.
Обрушившиеся перекрытия в новокузовном цехе. На переднем плане стоят корпуса бронеавтомобилей БА-64 (фото из фондов ЦАНО)
Рухнувший пролет крыши инструментально-штампового цеха (фото из музея ГАЗа)
Упавшие конструкции перекрытий в новокузовном цехе (фото из музея ГАЗа)
Затем следующие волны немецких самолетов сбросили на колесный цех серию фугасных и тяжелых зажигательных бомб. Возникли сразу несколько десятков очагов пожаров, тушить которые не было никакой возможности. Сначала огонь охватил деревянные элементы, а затем все здание превратилось в огромный пылающий костер. Вследствие огромной температуры железобетонные конструкции, колонны, подкрановые балки и подкрановые пути стали трескаться и осыпаться, а металлические краны плавились и прогибались, горели даже станки. Расплавленный рубероид целыми потоками стекал по стенам и трубам, заполняя ливневую канализацию.Сильнейшие пожары охватили и многие другие объекты. Моторный цех № 1 был полит горючей смесью, потом в здание попала еще и бомба SC500, а также несколько «зажигалок». В итоге возник большой пожар, уничтоживший часть крыши и все деревянные строения антресолей. Мощный взрыв прогремел в кузовном отделении конструкторского зала КЭО, от которого частично обвалились стены и сгорела часть чертежей.
Некоторые объекты все же удалось спасти. Так, три зажигалки попали в центральную заводскую лабораторию, но пожар был ликвидирован формированиями МПВО. Успешно шла борьба с огнем в гараже, где были разрушены только бытовые помещения. Пожар в здании отдела кадров был ликвидирован красноармейцами воинских частей. В модельном цехе прогремели три мощных взрыва, затем возник пожар, но бойцы формирований МПВО не дрогнули и сумели локализовать огонь, не дав ему распространиться. Позднее около цеха в грунте были обнаружены еще две неразорвавшихся фугаски. Пожар, охвативший деревообделочный цех, также был быстро ликвидирован. Однако на многих других объектах борьба с огнем оказалась менее успешной. Сгорели дотла цех автонормалей, столовая газснаба, цех режущего инструмента, новая проходная, склад имущества МПВО, заводская АТС № 2, моторный цех № 2, прессовый цех, цех ковкого и серого чугуна.
Всего, по данным службы МПВО, на автозавод им. Молотова были сброшены 170 фугасных бомб весом от 50 до 2000 кг, причем немецкие летчики добились около 90 прямых попаданий в заводские корпуса. Авиамоторный завод № 466, расположенный на территории ГАЗа, на сей раз отделался легко. Около литейного корпуса упали и не взорвались пять фугасных бомб SC250, и лишь одна 50-кг бомба попала в цех № 24. Взрыв частично разрушил здание и вызвал пожар, который самоотверженно ликвидировали бойцы МПВО.
Сильной бомбежке подвергся и жилой сектор. В Соцгороде прямыми попаданиями разрушило здание АТС и районную поликлинику. Одна из фугасных бомб взорвалась в 10 м от командного пункта МПВО Автозаводского района, из-за чего оборвалась связь, как со штабами объектов, так и с городским КП на Почтовом съезде. В здание Автозаводского райисполкома попала 250-килограммовая бомба. Мощный взрыв прогремел на втором этаже здания, разрушив кровлю, стены и перекрытия. На пр. Молотова, ведущем от завода в западную часть района, упало большое количество фугасных и зажигательных бомб. В результате был частично разрушен дом № 28. Остекление всех домов Соцгорода и поселков было полностью выбито. Частично сгорел дом № 1 на ул. Октябрьской, полностью выгорел гараж райкома ВКП(б). Разрушения получили центральный клуб и районная электроподстанция. Дома №№ 1 и 3 на ул. Кирова были практически уничтожены прямыми попаданиями нескольких фугасок.
Две 50-кг фугасных бомбы упали около четырехподъездного четырехэтажного дома № 16 на пр. Молотова. Одна взорвалась у угла рядом с подъездом № 1, вторая – напротив подъезда № 3 со стороны восточного фасада. Взрывной волной этернитовая кровля дома была снесена полностью, обвалилась большая часть крыши. Стены во многих местах деформировались, получили трещины и отклонения, везде сдвинулась и расслоилась кладка. Лестница третьего подъезда рухнула полностью, лестница первого обвалилась частично. В большей части дома были деформированы перекрытия, вылетели рамы и двери, все стекла, обсыпалась половина штукатурки. От зажигалок вспыхнули стоящие неподалеку сараи, а одна бомба Brand C50A попала в щель, в которой прятались жители. Все они получили ожоги от страшной горючей жидкости. Сараи сгорели также у дома № 11 и у дома № 20 на пр. Жданова.
Н. В. Надёжкина, работавшая во время войны начальником техсектора экспериментального участка ИШЦ, вспоминала: «В то время я лежала дома с гипсом на ноге – был перелом. В больницу не брали, они были переполнены ранеными. Все население Соцгорода уходило в поле за город, чтобы избежать гибели. Яна постели оставалась одна. Кругом никого. Стрелка часов приближалась к полуночи. Начиналась нервная дрожь и мучительное ожидание. Чтобы успокоиться, я брала гитару и играла. Играла как умела и пела. Пела песни, в которых звучали внутреннее сопротивление и протест. Лишь бы не упасть духом, не сломиться, не раскиснуть.
Ровно в 12 часов начинался налет. Плотность бомбежки была невероятная. Позднее я подсчитала, что около моего дома было взорвано восемь бомб. Они оставили глубокие воронки. На мое счастье, в дом ни попала ни одна. Самая близкая взорвалась у торца дома. От ее удара дом зашатался, вылетели двери и окна, осыпалась вся штукатурка. Прижавшись к постели, я прятала под себя руки – лучше смерть, чем быть калекой. Ровно в 2 часа бомбежка кончилась. Горели деревянные сооружения, сараи, где хранились дрова у жителей. Над моей кроватью торчал громадный осколок бомбы, воткнувшийся в остатки стены, а сама я была засыпана мусором разрушившегося дома. Лежавший на столе студенческий портфельчик с документами, приготовленный на всякий случай, был в нескольких местах прорезан оконным стеклом, разбившимся от взрывной волны. Наутро друзья меня выбирали из мусора».
В Американском поселке в результате бомбардировки были полностью или частично разрушены четыре жилых дома. Значительные повреждения получил и Ново-Северный поселок, там был частично разрушен дом № 5 на ул. Рабочей, сгорели два барака на ул. Коммунальной. Барак № 2 прямым попаданием фугаски был практически разнесен в щепки, а расположенное рядом здание отделения милиции уцелело наполовину. На окраине Автозаводского района, на торфоболоте, от зажигалок сгорел барак № 2. В поселке Монастырка, расположенном юго-западнее ГАЗа, сгорели 13 частных одноэтажных домов вместе с хозяйственными постройками.