Байлс Джон. Дети Древнего Бога

   — Очень хорошо, как хотите. Настоятельно советую вам уведомить меня, если переду…
   — Никогда.
   — …маете… Независимо от этого, сэр Тодзи, вам нужен отдых, вашим ранам нужно некоторое время, чтобы затянуться.
   — Да? Сколько времени?
   — Возможно, несколько недель.
   — Вот дерьмо.
   Доктор еще раз поклонился.
   — Доброго вам дня, сэр Тодзи, — после чего он вышел.
   "Паршиво", — подумал Тодзи.
   У него все еще оставался незакрытый счет, и он должен был выяснить наверняка…
   Была ли та тварь Рей?
   Он сделал несколько глубоких вздохов, собрал волю в кулак и попытался подняться на ноги.
   — Оу… похоже у меня будет трудный день.
   С трудом он сел на кровати. Так что же ему делать? На данный момент у него не было никакого конкретного плана. Он не видел своего оружия и доспехов, к тому же доспехи были разломаны на спине. Дерьмо, он же получил их от короля на время. Кроме того, Тодзи был вынужден признать, что находится в слишком плохой форме для сражения.
   — Хорошо хоть сука меня не видит, — пробормотал он.
   Тодзи осторожно огляделся по сторонам, чтобы точно убедиться, что ее здесь нет. Вселенная иногда работала таинственными и неприятными способами.
   Вроде, оставался только один путь. Вернуться к королю и спросить — что за чертовщина здесь происходит? Он надеялся, что король знает, кто принес его оттуда, и что случилось… в общем, что это было за чудовище.
   Да, и надо бы попросить прощения за испорченные вещи.
   Надев одежду, висевшую у двери, он отправился в неспешную прогулку по замку, ловя на себе любопытные взгляды слуг, хотя никто не пытался его остановить.
   Миновав один коридор, Тодзи внезапно почувствовал, как волосы его встают дыбом. Поблизости происходило что-то нехорошее.
   Из темного коридора появилось несколько монахов в черных робах, с лицами, скрытыми под капюшонами. Но на груди каждого монаха была, несомненно, эмблема NERV. Один из них заметив Тодзи, направился к нему с угрожающим видом.
   — Иди отсюда, мальчик, тебе нечего здесь делать.
   — Эй, приятель, я пилот NERV и…
   — Не имеет значения, — оборвал его монах, — Двигай отсюда, пока не…
   — Не задерживайся, брат, — послышался другой голос. И из дверного проема появился еще один монах в капюшоне, — С ним поговорю я.
   Глаза Тодзи расширились. Он узнал этот голос.
   Командующий Икари.
   Вспышка красного позади Икари, подсказала Тодзи, что там, в темном коридоре, есть кто-то еще. Из-за фигуры командующего вышла на свет бледная и тихая Аянами Рей, облаченная в неописуемое платье.
   — Аянами? Что ты…?
   Командующий Икари оборвал его вопрос, откинув свой капюшон, чтобы Тодзи видел, с кем говорит:
   — Пилот, ты не должен задавать никаких вопросов относительно… чудовища, которого ты преследовал. Это приказ.
   — Что? Но…
   — Дальнейшие расспросы будут рассматриваться, как измена, и ты ответишь за это по всей строгости закона.
   — Но…
   — Считай, что это для твоей же пользы… и для твоей сестры.
   Глаза Тодзи сузились.
   — Эй, отвали от моей сестры, ты…
   — Я не угрожаю твоей сестре, — сказал командующий Икари твердым, холодным тоном, — Я просто напоминаю тебе, в какой области должны находиться твои интересы.
   Тодзи был вынужден признать, что в чем-то этот ублюдок прав.
   — Проклятье… хорошо.
   Гендо пристально изучал Тодзи некоторое время, словно стараясь заглянуть в его душу, затем кивнул и снова натянул капюшон на голову.
   — И, пилот…
   — Да?
   — Ты забудешь обо всем, что видел здесь сегодня. Это приказ.
   Не дожидаясь ответа, Гендо повернулся и не спеша удалился, оставив Тодзи кипеть от ярости. Вслед за ним пошла и Рей, но прежде чем она исчезла, на секунду Тодзи встретил внимательный взгляд девушки-альбиноса.
   Она вела себя строго и холодно, даже в большей степени, чем он мог видеть в школе. Но было еще кое-что, что он успел заметить…
   Когда их взгляды встретились, он увидел в ее красных глазах какое-то движение. На краткий миг его взгляд словно обрел остроту и ясность. Вглядевшись, он увидел, как в глазах Рей что-то движется, вращается, поворачивается. Сначала один оборот, затем другой, и еще один, слой за слоем, и в каждом слое — ряд непонятных странных символов и рисунков, бесконечные круги внутри кругов, и все это на поверхности ее глаз.
   И помимо тех символов, кругов и тайных знаков, он ощутил нечто живое, злобное, яростное, жаждущее вырваться на волю.

* * *

   Первые лучи солнца проникли через высокие окна, согревая Майю.
   Она застонала, когда последние обрывки сна растаяли, оставив ее уставшей и раздраженной. Отключиться, сидя на стуле — не самая лучшая идея, а подушка из клавиатуры — никудышная. Майя потерла свое лицо, ощущая заметные вмятины, оставленные кнопками, и снова застонала.
   Ее спина затрещала, когда она потянулась, чтобы размяться и вернуть ей чувствительность. Снаружи, она слышала утреннее щебетание птиц, звуки движущихся машин, а также мягкие шелест волн, набегающих на берег озера.
   — Ммм… семпай… когда же я заснула?
   Диван, где лежала Рицуко, оказался пуст.
   — Семпай? Где вы? — нахмурилась Майя.
   Она потратила пару секунд, чтобы окончательно продрать глаза, затем внимательно осмотрела все вокруг, еще раз позвав семпай. Ванна была пуста, спальня тоже, так же, как и вся квартира. Тихо и пусто. Единственное «но» — входная дверь слегка приоткрыта.
   Рицуко уехала? Куда она могла отправится? Майя помчалась вниз и вздохнула с облегчением, увидев автомобиль Рицуко на месте.
   Тогда… где же она?
   "Пошла на пляж, — решила Майя. — Кажется, это единственный, возможный вариант. Она пересекла улицу и стала осматривать прибрежную полосу, где увидела одинокую фигуру, стоящую спиной к ней и смотревшей на огромное озеро. Рицуко стояла в тени деревьев, наконец, избавившись от своего жакета, перчаток и очков.
   — Семпай? — позвала Майя.
   Голова Рицуко слегка дернулась, но больше она не сделала ни единого движения. Что-то в ее облике подсказало Майе, что не стоит подходить слишком близко. Она подошла и остановилась в нескольких метрах от скопления деревьев. Рицуко немного переместилась, скрываясь в тени и за стволами деревьев, но она не уходила.
   — Семпай…
   — Оно зовет меня, — сказала Рицуко, нарушив тишину, — Понимаешь, каждый день, на протяжении многих лет, оно зовет меня.
   — Кто… кто зовет?
   — Море.
   — Море?
   — Майя, я собираюсь рассказать тебе одну историю. Подойди ближе, присядь.
   Она сделала, как сказал ей ее семпай. Рицуко повернулась к ней спиной. На ней была простая белая футболка и хлопчатобумажные шорты. Ее руки и ноги были неестественно бледными, покрытыми странными темными пятнами тут и там.
   Чувствуя, что пытаться увидеть лицо ее семпай было бы ошибкой, Майя села позади нее, на расстоянии вытянутой руки.
   — Хорошо, семпай, история…
   Рицуко медленно кивнула.
   — История… — она глубоко вздохнула, слегка откинув голову, как обычно делала, — Однажды, давным-давно, существовало королевство, морская держава, которая могла бы посрамить Атлантиду. Некоторые считают, что именно это королевство послужило источником вдохновения для легенды об Атлантиде…
   Это было огромное королевство, их империя покрывала большую часть мира… но времена изменились, и королевство исчезло. Теперь, оно разрушено, а его дети блуждают по миру, в ожидании времени, когда их король снова воскреснет.
   В течение нескольких секунд, единственным звуком был мягкий всплеск, с которым волны накатывались на берег озера, и слабый, но вездесущий, звук автомобилей, всегда наполнявший атмосферу Геофронта.
   — Это грустная история, — тихо сказала Майя.
   — О, нет, ничего грустного в этой истории нет, — спокойно ответила Рицуко, — Видишь ли, это было королевство чудовищ, только чудовищ. Все они заслужили смерть…
   Майя не могла понять, что происходит. Какое отношение имеет эта история к состоянию Рицуко?
   — Семпай, я не понимаю…
   — Я могу слышать их, — тихо произнесла Рицуко, — Я могу слышать зов, и иногда, ему так сложно сопротивляться. Я долго боролась, и это было трудно, очень трудно. Ты не могла знать…
   — Семпай, пожалуйста, давайте вернемся домой.
   — Прежде чем человек ступил на эту землю, они существовали, эти чудовища. И когда зародилось человечество, они использовали людей, как домашнюю скотину, использовали для развлечения, совокуплялись с ними…
   Глаза Майи расширились, когда тон Рицуко вдруг стал ожесточенным. Рицуко сходила с ума прямо у нее на глазах? Неужели ее разум, в конце концов, сдался перед болезнью?
   — И может быть, люди тоже чудовища, Майя. Может быть, люди тоже, потому что, ты понимаешь, у них были дети, и эти дети… эти дети…
   — Семпай… вы больны… пожалуйста, вернемся…
   Рицуко издала резкий смешок.
   — Больна? Я не больна, вовсе нет. Это не болезнь, это эволюция. Разве ты не поняла? Я… я дочь своей матери… Я чудовище.
   И тут, Рицуко повернулась к ней лицом.
   Майя задохнулась, стараясь сдержать вскрик. Глаза ее семпай изменились, увеличились, радужная оболочка закрывала почти весь глаз. Она видела перепонки между пальцами Рицуко, а сами пальцы были непохожи на человеческие.
   — О, боже, Майя, — прошептала Рицуко, — Я не хочу быть чудовищем.
   Она разрыдалась, спрятав лицо в перепончатых ладонях. Майя медленно протянула руку и положила ее на плечо Рицуко.
   — Семпай, — сказала она, ее собственный голос дрожал от сдерживаемых рыданий, — Семпай…вы не чудовище. Нет.
   Она наклонилась вперед и крепко обняла Рицуко. Глаза Рицуко расширились от удивления.
   — Майя…
   Молодая девушка не могла удержаться и расплакалась. Сквозь слезы, она повторяла:
   — Вы не чудовище. Нет. Я верю в вас…я всегда верила. Что бы ни случилось, я буду с вами, семпай. Я не могу бросить вас, пожалуйста, нет.
   — Это тяжело, Майя. Это очень тяжело…
   — Семпай…я…я люблю вас.
   Повисла тишина, нарушаемая только плеском волн о берег.
   — Майя… посмотри на меня… посмотри, на кого я похожа…
   Майя медленно отстранилась и грустно улыбнулась сквозь слезы.
   — Я вижу моего семпай, — прошептала она и снова склонилась к ней.
   Не видимые никем, скрытые среди деревьев на пустынном пляже, встретились губы, встретились две одинокие души, находя защиту от шторма жизни, хотя бы в этом мимолетном мгновении.

* * *

   — Давай, обормот, колись.
   Тодзи, который вместе с Синдзи направлялся в школу, впился взглядом в Аску, мигом представив твердый ботинок врезающийся в ее зад.
   — В чем мне колоться, ты, королевская сука?
   Аска прищелкнула пальцами.
   — Чем вы занимались с Хикари вчера вечером?
   — Что?
   — Зная тебя, полагаю ты попробовал совратить ее.
   — Эй! Просто чертов…
   — Сазухара, если ты заставишь ее плакать, я тебе так врежу, как тебе и не снилось.
   — Да ничего не было, — возразил Тодзи, — С другой стороны, теперь, зная твой ненормальный, жестокий, извращенный характер, я чувствую жалость к Синдзи. Бог знает, что ты способна сотворить с бедным парнем.
   — Ничего не было! — закричали Синдзи и Аска, одновременно.
   Тодзи приподнял бровь и подозрительно посмотрел на них обоих.
   — Синдзи, приятель, скажи — что это не так.
   — Ч-что?
   — Скажи, что она не заполучила тебя!
   — О чем ты говоришь…э…
   Это ударило всех троих в один и тот же момент. Ледяной холод по спине, чувство, что что-то не так во вселенной. Нечто страшное ждало их на пути.
   Они осмотрелись вокруг, заметив кое-какие знакомые признаки. Исчезли стаи птиц, мелкие животные убегали в разные стороны, даже насекомые убирались прочь.
   И вот, из-за угла появилась Рей. Без всяких эмоций на лице, без единого слова на устах, просто устрашающее тихое движение.
   Мысли закрутились в голове Аски. Рей казалась почти…ну…нормальной в последнее время. Постепенно, в течение недель и месяцев, она привыкла к этим изменениям. Она забыла, какой она была …жуткой? Тревожащей? Странной? Она забыла ту Рей, которую увидела впервые, а теперь…
   — А-аянами? — тихо произнес Синдзи.
   Первое Дитя повернулась и посмотрела на них. Ее красные глаза горели даже при свете дня.
   Все трое вспоминали позже, что им казалось, что они тонут в этих глазах, в этих ужасных прекрасных глазах. И внутри этих глаз, они видели круги внутри кругов, бесконечный взгляд тайной магии.
   А за кругами… Нечто… неописуемое.

* * *

   — Ты уверен, что это была хорошая идея? — нахмурился Фуюцуки.
   — Мы не могли позволить случиться еще одному подобному инциденту. Она могла убить кого-то важного. Ее вырастили с гарантией, что у нее нет причин ненавидеть кого-либо, мы были уверены в этом. И убить кого-то, кого она едва знала… — он покачал головой, — Если бы у нас была замена, я отказался бы от нее полностью. Но пока, у нас нет выбора.
   Фуюцуки кивнул.
   — Но это не может продолжаться вечно.
   — Хотелось бы надеяться, что она восстановит свой баланс. Если понадобится, мы сможем снова запечатать ее.
   — Скоро, она станет слишком сильной для нас, — сказал Фуюцуки, — Я начинаю задаваться вопросом: сможем ли мы привести дело к желательному завершению?
   — Мы должны. Все идет согласно плану. В День Возвращения, Дети будут готовы.
   — Если мы ошибаемся, они уничтожат нас.
   — Если мы ошибаемся, у нас нет причин продолжать существование. Ты хотел бы жить в мире, где мы потерпим неудачу?
   Фуюцуки вздрогнул.
   — Я не назвал бы это жизнью.
   — Точно. Но пока, мы просто работаем, в ожидании этого дня.
   — Может, он придет слишком быстро.
   OMAKE
   Черно-белое изображение, передаваемое на личный монитор Гендо, показывало, как Майя Ибуки и Рицуко Акаги обменялись коротким нерешительным поцелуем.
   Фуюцуки отодвинулся от экрана, вздохнув.
   — Просто великолепно. Посмотрите на нас, мы, Гендо, пара старых грязных вуайеристов, с огромным бюджетом.
   — Хмм.
   — Хватит наблюдать за ними! Имей совесть, мужик!
   — Хмм.
   — Гендо!
   Гендо принял его обычную позу, слегка наклонив голову.
   — Я знал, что Ибуки безгранично предана доктору Акаги, но, кажется, недооценил природу ее преданности.
   — Да, мы увидели все, что нужно. Теперь прояви немного уважения и отключи камеры слежения.

ГЛАВА 15
ВТОРОЕ СОЛНЦЕ

   Лифт уносил одетых в комбинезоны детей в недра NERV. Сегодня по графику у них предстоял тест синхронизации.
   Тодзи сгорал от нетерпения. Наконец-то ему дадут настоящую ЕВУ.
   — Проклятье, жду не дождусь, когда увижу ее!
   — Вероятно, она будет копия моей, — бросила Аска равнодушно.
   — С чего ты взяла?
   — НАДЕЮСЬ, ты знаешь, что мой Второй — первая серийная модель, в то время, как у Синдзи и Рей прототипы? — надменно добавила она.
   Тодзи тупо посмотрел на нее.
   — Эээ… это так?
   — ТАК что, все другие ЕВЫ, сделанные после 03, основаны на моем Втором.
   Тодзи нахмурился.
   — Эх…
   Наконец, лифт остановился, и они вышли в ангар, где находились ЕВЫ. На четвертой площадке стояло новое дополнение к их команде, выглядевшее в физическом плане идентично Аскиной ЕВЕ, но черно-синей окраски.
   Тодзи усмехнулся.
   — Ууух, крутые цвета. Мне нравится.
   — Черное и синее, твоя ЕВА — один сплошной кровоподтек, — язвительно заметила Аска.
   Тодзи не обратил внимание на ее слова, горя желанием поскорее оказаться внутри.
   — Йо! Центр управления полетом! — завопил он, повернувшись к комнате контроля, выступающей на одной стен, — Ключи есть? Я хотел бы обкатать этого плохого парня!
   Голос Рицуко из невидимых громкоговорителей эхом разнесся по ангару:
   / Мы откроем ЕВУ через минуту, пилот. До этого, постарайся расслабиться и успокоиться. Нам нужны точные данные о твоем взаимодействии с Третьим, и ты очень поможешь нам, если будешь вести себя поспокойней./
   — О…хорошо.
   Из Евангелионов выдвинулись капсулы, и четверо пилотов направились к своим машинам. Тодзи заколебался, глядя на черную противную жижу, также известную, как LCL
   — Дерьмо, об этом-то я забыл.
   — Давай, входи, Сазухара.
   — Эй, могу я в следующий раз захватить освежитель воздуха или что-нибудь в этом роде?
   Громкий голос Аски донесся из ее собственной ЕВЫ:
   /Просто полезай внутрь, идиот!/
   — Отлично! Отлично! Блин, как же я ненавижу эту жижу… — он глубоко вздохнул и с криком: «банзай!» нырнул в LCL.
   Наконец все четыре пилота оказались на месте. Рицуко провела их через стадию подключения питания, с удовольствием отметив, что Тодзи не слишком отставал от остальных. Время, которое он провел в VR, себя оправдало.
   / Всем проследовать в индивидуальные тестовые комнаты, — приказала Рицуко, — Рей, комната 1, Синдзи, комната 2, Аска — 3, Тодзи — 4./
   Четыре ЕВЫ выбрались из LCL и вышли из основного помещения, разойдясь по четырем отдельным комнатам.
   / И что теперь? / — спросил Синдзи, устроившись в своей тестовой комнате.
   / Сегодня, вы научитесь кое-чему новому, — ответила всем им Рицуко, — Ну, за исключением Сазухары, которому нужно поближе познакомиться с Третьим. Что касается остальных, то сейчас мы испытаем некоторые способности, показанные вами в последнем бою. У вас не плохо получилось, но практика не повредит.
   Тодзи в своей ЕВЕ, выполнял приказы лично Мисато, и с этим не испытывал никаких проблем. Если бы он заглянул в другие комнаты, то разинул бы рот от удивления, видя как изменяются физические тела ЕВ.
   ЕВА Аски столкнулась с некоторыми затруднениями во время выполнения задания. Иногда, она могла сразу вызвать силу различных Ангелов, убитых ЕВОЙ, иногда это занимало несколько минут. Синдзи и Первый имели во время этого теста столько же затруднений, если не больше.
   Тем временем, в тестовой комнате № 1, Рицуко поражалась, как выполняет задание Рей. Без задержек, Нулевой изменил форму руки, превратив ее в огромную змею, затем в клешню, потом в массу извивающихся щупалец, прежде чем вернуться к нормальному виду. На секунду Рей сделала паузу, затем, по команде Рицуко, пара широких черных крыльев раскрылись позади ЕВЫ 00, одновременно величественных и пугающих.
   Рей никогда не разочаровывала Рицуко, и сегодняшний день не был исключением.
   Тем временем, Тодзи внезапно кое-что вспомнил.
   / Эй, Мисато-сан, могу я закончить упражнение?/
   / Ты уже хочешь вылезти? — удивленно переспросила Мисато, — Ты так стремился попасть в ЕВУ, так в чем проблема?/
   / Я, эээ, только что вспомнил о назначенной встрече./

* * *

   Майя наблюдала, как ее семпай спокойно и уверенно отдает распоряжения пилотам. Ей больше нравилась Рицуко такой, какой она была сейчас. Она немного забеспокоилась, увидев, что руки Рицуко иногда дрожат, и она временами бросала косой взгляд на лампы в комнате.
   — Семпай, — сказала Майя тихо, — Вы…
   Рицуко обнадеживающе улыбнулась своей ассистентке.
   — Все хорошо, Майя, просто немного переутомилась.
   — Это…вы…
   — Все отлично, — повторила Рицуко, — Я думаю, мы добились стабильности.
   Майя кивнула. Оглядевшись по сторонам, она убедилась, что никто на них не смотрит, и нежно сжала руку Рицуко.

* * *

   Тодзи стоял у ворот школы, праздно насвистывая, по своему обыкновению. Он положил в рот дюжина мятных таблеток, с помощью которых надеялся побыстрее отбить привкус LCL. Будет паршиво, если Хикари почувствует LCL в его дыхании.
   — Ты готов? — спросила Хикари, выйдя из ворот школы.
   Тодзи кивнул.
   — Держи. — Она вручила ему большой букет цветов. Тодзи растерянно уставился на него, не зная, что сказать.
   — Эээ…спасибо, — наконец выдавил он из себя.
   Хикари взглянула на него.
   — Это для Мика, дурак.
   — О! О, конечно, — он сконфуженно улыбнулся, почесав затылок, — Пошли что ли?
   — Эй, что у тебя во рту? — спросила она.
   — Мятные таблетки. Лучше не спрашивай.
   Хикари несколько озадаченно кивнула, и они отправились в больницу. Прогулка вышла молчаливой, главным образом, потому что у Тодзи были трудности с поддержанием светского разговора.
   Они остановились у входа в больницу. Тодзи хмуро оглядел здание.
   — Тодзи?
   Он повернулся к ней, догадываясь, о чем она думает.
   — Просто вспомнил о своей сестре, — тихо ответил он.
   Они постояли еще чуть-чуть, затем, Хикари взяла Тодзи за руку, и они вошли внутрь. После короткого разговора у стола регистрации, они начали странствие по запутанным коридорам и лестницам, пока не добрались до палаты Мика.
   Тодзи она показалась ужасно тоскливой.
   Непрерывное гудение медицинского оборудования, непрекращающееся шипение респиратора, бледный флуоресцентный свет, все это было слишком хорошо знакомо ему.
   Биип. Шшш
   — Тодзи, не мог бы ты положить цветы вон туда? — спросила Хикари, указывая на прикроватный столик
   Он кивнул и положил цветы на столик. Только теперь он заметил, что цветы поникли, но они же были свежими когда Хикари вручила их ему. Может, он просто не обратил внимание? Ладно, сейчас это было неважно.
   — Привет, Мика-чан, — мягко сказала Хикари, — Мы пришли навестить тебя, Тодзи и я.
   Биип. Шшш
   — Все в школе скучают без тебя, ты знаешь. Без тебя как-то не так.
   Биип. Шшш
   — Так…выздоравливай скорее, хорошо? Мы будем молиться за тебя.
   Биип. Шшш
   В то время, как Хикари была опечалена судьбой одноклассницы, Тодзи застыл пораженный шоком. Его лицо побледнело. Широко раскрытыми глазами он смотрел на лежащую девочку.
   Без сомнения, он видел ее раньше.
   Он видел ее в Стране Снов.
   Ее оторванную голову, с выражением ужаса, застывшем на лице.
   — Тодзи?
   Рей убила ее, их одноклассницу. И он ничего не мог с этим сделать. Какие у него были доказательства? Что он мог сказать?
   Он не мог сказать ничего, как бы ему ни хотелось. Командующий Икари ясно дал понять, к чему это приведет.
   И его сестра была в NERV.
   — Тодзи?
   — Что? А?
   — Тодзи, что с тобой? Ты выглядишь так, словно увидел призрак.
   — Да, — пробормотал он, — что-то в этом роде.

* * *

   Синдзи отвлекся от работы над домашним заданием, когда тень женщины упала на него.
   — Да? — спросил он.
   — Я собиралась что-то достать для тебя, но я не могу вспомнить что, — произнесла Мисато, — Как дела? — на ее лице появилось лукавое выражение.
   — Все хорошо, — ответил он, — Вот только…немного беспокоюсь о Рей.
   — Беспокоишься о Рей? — переспросила Мисато, подсаживаясь за стол.
   — Ну, она выглядит… Похоже, с ней что-то случилось, — сказал Синдзи, постукивая карандашом по столу, — Она снова… стала жуткой. Я не знаю, как еще это описать.
   Мисато нахмурилась.
   — Она показалась мне довольно замкнутой в течении последней тренировки, — сказала она, — О, теперь я вспомнила, что это было. Не уходи никуда, — она встала и убежала в свою комнату.
   Синдзи пожал плечами, и вернулся к домашней работе. Не успел он дойти до следующего параграфа, как возвратилась Мисато, помахивая пачкой прошитой бумаги.
   — Вот образцы подчерка Рей. Это тест, который она сдавала в прошлом году. Я получила его от одного из ее учителей, — она положила бумаги на стол и села, — Давай, тащи свои карточки и посмотри, не она ли твоя тайная поклонница?
   Синдзи кивнул, и отправился в свою комнату. Порывшись в куче вещей, которые ему хотелось сохранить, но у него все никак не находилось времени, что бы навести среди них порядок, он нашел карточки. Вернувшись назад, он снова сел за стол и раздраженно бросил их перед собой. «Хотел бы я, чтобы Мисато не пялилась на меня с таким нетерпением», — подумал Синдзи.
   Она схватила их и стала сравнивать почерки. Более ранние открытки были изготовлены с помощью вырезанных и приклеенных букв, но позже, тайный поклонник стал просто писать сообщения, давая возможность для сравнения.
   — Похоже, мы поймали ее, — сказала Мисато, — Хотя я удивлена, что она не пригласила тебя на танцы.
   — Отец вызвал ее на базу, в тот день, когда были танцы, прямо в тот момент, когда она собиралась поговорить со мной, — сказал Синдзи, уставившись на реферат о производстве в Венесуэле и на последние открытки тайного поклонника, содержавшие странные, но искренние стихи. Он несколько секунд размышлял, что может означать: «Я как кошка с собакой», — И после этого, она снова стала бесчувственной… Я…я имею в виду… — он не мог заставить себя обвинить своего отца в этом, или тех, кто работал под его командованием.
   Иногда, он не обращал внимания на некоторые вещи. Например, он часто забывал, что Мисато не была его старшей сестрой, тетей, матерью, кузиной или еще кем-то, помимо того, что она его босс в NERV. Он чувствовал, что она ближе к нему, чем любой из его кровных родственников, если бы не редкие встречи с отцом и исчезающие воспоминания о матери. Но теперь, он остро ощутил ее статус, как командира и помощника своего отца.
   — Ты думаешь, он сделал что-то с ней? — спросила Мисато. Похоже, ее тоже беспокоила эта мысль.
   Синдзи кивнул.
   — Я только… не могу понять зачем. В чем была причина? Возможно, он просто… я имею в виду… это, может быть, совпадение.
   — Ну, она могла рассердиться из-за того, что ты пошел на танцы с Аской, а не с ней, и ее холодность — способ показать, как она рассержена. Рицуко в этом похожа на нее. Чем больше она раздражена, тем больше она молчит, и тем более холодный прием оказывает. Я готова поспорить, если бы ты поговорил с ней, она, вероятно, быстро бы простила тебя, — Мисато старалась выглядеть уверенной.