Ермишин Олег. Афоризмы

 
   Вся человеческая мудрость заключается в двух словах: ждать и надеяться!
 
   Друзей не может быть слишком много.
 
   Ждать невозможно лишь тогда, когда ничего не делаешь.
 
   Женщина священна; женщина, которую любишь, – священна вдвойне.
 
   Занятым людям некогда разглядывать женщин.
 
   Как бы хорошо человек ни говорил, помните: когда он говорит слишком много, то в конце концов скажет глупость.
 
   Когда стареешь, чаще думаешь о своей молодости.
 
   Кто умеет создавать великое, создаст и малое.
 
   Кто чувствует в себе волю к борьбе, тот не теряет даром времени и сразу отвечает судьбе ударом на удар.
 
   …Легче всего осуществимы те мечты, в которых не сомневаются.
 
   Любовь без уважения далеко не идет и высоко не поднимается: это ангел с одним крылом.
 
   Люди всегда так – по самолюбию ближнего готовы бить топором, а когда их собственное самолюбие уколют иголкой, они вопят.
 
   Люди, которые никогда ни о чем не спрашивают, самые лучшие утешители.
   Молодость – большой недостаток для того, кто уже немолод.
 
   Надежда – лучший врач из всех, какие мне известны.
 
   Не от того, кто влюблен впервые, можно требовать умения молчать. Первой любви сопутствует такая бурная радость, что ей нужен исход, иначе она задушит влюбленного.
 
   Неистовство – признак слабости.
 
   Никогда не бывает проявлением трусости подчинение силе, стоящей над вами.
 
   Никогда не следует быть исключением. Если живешь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным.
 
   Опасайтесь не мертвых соперников, а живых врагов!
 
   Привидения являются только тем, кто должен их видеть.
 
   Ревность – признак любви.
 
   Редко случается, чтобы то, чего пламенно желаешь, столь же пламенно не оберегали другие люди.
 
   С любовницей можно расстаться, но жена, черт возьми, это другое дело, с нею вы связаны навсегда – вблизи или на расстоянии, безразлично.
 
   Скупость сушит душу.
 
   Слабые духом всегда все видят через траурную вуаль.
 
   Совет – больше, чем услуга.
 
   Страсть ослепляет самые уравновешенные умы.
 
   Судейские – народ живучий.
 
   Счастье в одиночестве – не полное счастье.
 
   Так уж положено: молодость веселится, старость бранится.
 
   Тот, кто мстит, иногда жалеет о совершенном, тот, кто прощает, никогда не жалеет об этом.
 
   У домов, как у людей, есть своя душа и свое лицо, на котором отражается их внутренняя сущность.
 
   Чем выше парит в небесах могучий орел, тем дольше он вынужден отдыхать на земле.

Александр Дюма (Сын)

   (1824—1895 гг.)
   писатель, драматург

   Всякая литература, не имеющая целью совершенство, мораль, идеал, словом, что-либо полезное, есть литература рахитическая, нездоровая, мертворожденная.
 
   Люди внесли в любовь стыдливость, поэзию, самопожертвование, самоотречение, но они же внесли в нее и то, чего не вносит ни одно животное: излишества, продажность, извращенность, лицемерие.
 
   Никогда не поздно замолчать, если знаешь, что лжешь.
 
   Печально не то, что надвигается старость, а что уходит молодость.
 
   Простое воспроизведение фактов и людей составляет задачу протоколиста или фотографа.
 
   Ревность – это искусство причинять себе еще больше зла, чем другим.
 
   Цепь брака настолько тяжела, что нести ее приходится вдвоем, – иногда втроем.

Жюль-Габриель Жанен

   (1804—1874 гг.)
   писатель, критик и журналист

   Немцы – господа жен, англичане – слуги, французы – товарищи, итальянцы – тюремщики, испанцы – мучители, магометане – палачи.

Дельфина де Жирарден

   (1804—1885 гг.)
   писательница

   Взгляд лицемерит, улыбка лжет, но драгоценности никогда не обманывают.
 
   Возражать – это нередко стучаться в дверь, проверяя, есть ли кто дома.
 
   Вуаль недотрог плотнее всего тогда, когда за ней есть что скрывать.
 
   Для женщины образование – роскошь, очарование – необходимость.
 
   Женщина прощает лишь после того, как понесет наказание.
 
   Женщина царствует, но не управляет.
 
   Запретный плод никогда не был пищей изголодавшихся.
 
   Ищите у женщин вдохновения, но не совета.
 
   Кокетство – вот истинная поэзия женщин.
 
   Коммерция – это деньги других людей.
 
   Мизантропы – люди порядочные; потому-то они и мизантропы.
 
   Неверность как смерть – она не знает нюансов.
 
   Нет ничего опаснее первого успеха.
 
   Попробуйте быть беспристрастным, и вскоре вы станете вызывать подозрения.
 
   Равенство – утопия негодяев.
 
   Только интонация убеждает.

Эмиль Жирарден

   (1806—1881 гг.)
   писатель,
   политический деятель

   Самые многочисленные армии суть далеко не самые сильные.
 
   Сила слова беспредельна. Удачного слова часто достаточно было, чтоб остановить обратившееся в бегство войско, превратить поражение в победу и спасти страну.
 
   Утопия – таково имя, которым невежество, глупость и недоверие всегда величали великие замыслы, открытия, предприятия и идеи, прославившие свой век, послужившие эрой в человеческом прогрессе.

Жозеф Жубер

   (1754—1824 гг.)
   писатель-романтик и моралист

   Бог – это место, где я забываю обо всем остальном.
 
   Вечер жизни приносит с собой свою лампу.
 
   Все стерпит бумага, но не читатель.
 
   Все точное коротко.
 
   Всему можно выучиться, даже добродетели.
 
   Гениальными называют людей, которые быстро делают то, что мы делаем медленно.
 
   Главный недостаток новых книг в том, что они мешают нам читать старые.
 
   Говори тише, чтобы тебя лучше услышала глухая аудитория.
 
   Детям нужны не поучения, а примеры.
 
   Если мой друг одноглазый, я смотрю на него в профиль.
 
   Императора любят из любви к империи.
 
   Искусство есть способность видеть невидимое, осязать неосязаемое и рисовать то, что не имеет облика.
 
   Когда слишком сильно боишься того, что может случиться, испытываешь облегчение, когда твои опасения наконец сбываются.
 
   Кто никогда не меняет взглядов, больше любит себя, чем истину.
 
   Мечты составляют половину реальности.
 
   Мудрость – сила слабых.
 
   Обучать – значит учиться вдвойне.
 
   Понять Бога легко, если только не пытаться его объяснить.
 
   Правосудие – право наиболее хитрого.
 
   Правосудие – это справедливость в действии. (Впоследствии повторено Бенджамином Дизраэли.)
 
   Стук барабанных палочек прогоняет мысль; вот почему барабан так любят в армии.
 
   Убедить можно лишь в том, в чем люди хотят убедиться.
 
   Удивительное удивляет лишь раз, а восхитительное с каждым разом восхищает все больше.
 
   Чтобы писать хорошо, нужна прирожденная легкость и приобретенная затрудненность писания.
 
   Ясность – настолько очевидное свойство истины, что нередко их даже путают между собой.
 
   Суеверие превращает все в чудеса.
 
   Благие намерения – ничто, если они не претворяются в добрые дела.
 
   Вместо того чтобы жаловаться на шипы у розы, я радуюсь тому, что среди шипов растет роза.
 
   Воображение – это глаза души.
 
   Воспитывая ребенка, нужно думать о предстоящей ему старости.
 
   Всякое излишество портит или нравы, или вкус.
 
   Выставить в смешном свете то, что не подлежит осмеянию, – в каком-то смысле все равно что обратить добро во зло.
 
   Даже недостатки могут нравиться, если в них проявилась душа.
 
   Если мои друзья кривы, я на них смотрю в профиль.
 
   Если романам случается оказывать такое большое влияние на нравы и привычки, то происходит это не столько к чести книг, сколько к стыду эпохи.
 
   Есть люди, у которых мораль всегда… материя, из которой они никогда не шьют себе платья.
 
   Лучшие душевные движения не значат ничего, если они не приводят к добрым действиям.
 
   Лучшие законы рождаются из обычаев.
 
   Морали подобает иной род ясности. Здесь дело не в созерцании, питающем разум, а в побуждениях, направляющих волю. Жар и пыл нужнее ей, чем свет.
 
   Нравственность – душа истории.
 
   Обучать – значит вдвойне учиться.
 
   Пользоваться чьими-либо благодеяниями – более верный способ привязать его к себе, чем делая ему одолжения в свою очередь.
 
   Разум может подсказать, чего следует избегать, и только сердце говорит, что следует делать.
 
   Справедливость без силы и сила без справедливости – обе ужасны.
 
   Справедливость – это истина в действии.
 
   Те, кто никогда не отказываются от ранее высказанных взглядов, любят себя больше, чем истину.
 
   Тот, у кого есть воображение, но нет знаний, имеет крылья, но не имеет ног.
 
   У того, кто смеется над злом, в любых его проявлениях, не совсем здоровое нравственное чувство.

Антуан-Лоран Жювье

   (1748—1836 гг.)
   ученый-ботаник

   Несчастье походит на труса: оно преследует людей, которых видит трепещущими, и бежит, когда смело идут ему навстречу.

Эмиль Золя

   (1840—1902 гг.)
   писатель

   Буржуазия именно такова, какой я ее рисую в своих романах: если в моих сочинениях много грязи, так это потому, что ее и в жизни столько же.
 
   Страдания правого – приговор неправому.
 
   Воля к жизни, участие в выполнении ее далекой и таинственной цели оправдывает самое жизнь.
 
   Единственное счастье в жизни – это постоянное стремление вперед.
 
   Суеверие опасно, допускать его существование – в этом даже есть известная трусость. Относиться к нему терпимо – не значит ли это навсегда примириться с невежеством, возродить мрак средневековья? Суеверие ослабляет, оглупляет.
 
   Смех – это сила, которой вынуждены покоряться великие мира сего.
 
   Если вы скроете правду и зароете ее в землю, она непременно вырастет и приобретет такую силу, что однажды вырвется и сметет все на своем пути.
 
   Никогда еще люди не относились друг к другу с таким ожесточением, никогда еще не были в такой степени ослеплены, как в наше время, когда они стали воображать, что знают все.
 
   Остроумие часто граничит с полной глупостью.

Жан-Альфонс Карр

   (1808—1890 гг.)
   писатель

   Для женского разговора необходимы по меньшей мере три женщины: две, которые говорят, и одна, о которой говорят.
 
   Если нужно отменить смертную казнь, пусть господа убийцы начнут первыми.
 
   Женщины угадывают все, а если ошибаются, значит, нарочно.
 
   Из двух друзей лишь один друг другого.
 
   Иные меняют честь на почести.
 
   Каждая женщина считает себя обокраденной, когда любовью одаряют другую.
 
   Каждый хочет иметь друга, но никто не хочет быть другом.
 
   Любовь рождается из ничего и умирает из-за всего.
 
   Много ли нужно для сохранения памяти о человеке? Час работы мраморщика.
 
   Мужчины вели бы себя гораздо смелее, если бы знали, что на уме у женщин; а женщины вели бы себя гораздо кокетливее, если бы знали мужчин поближе.
 
   Пишущая женщина грешит вдвойне: увеличивает количество книг и уменьшает количество женщин.
 
   Свобода одного имеет своим логическим пределом свободу других.
 
   Счастье есть общая сумма несчастий, которых удалось избежать.
 
   Чем больше все меняется, тем больше все остается по-старому.
 
   Чтобы заработать на жизнь, надо работать. Но чтобы разбогатеть, надо придумать что-то другое.
 
   Дружба двух женщин – всегда заговор против третьей.
 
   Единственное утешение в смерти тех, кого мы любили, – это что мы не утешаемся и что нам не приходится видеть, как они во второй раз умирают в нашем сердце тою смертью, которая глубже первой и которая называется забвением.
 
   Хорошо высказываешь только ту любовь, которой не чувствуешь.

Бенжамен Констан

   (1767—1830 гг.)
   писатель и публицист

   Безнравственность сердца свидетельствует также об ограниченности ума.
 
   Деспотизм – вот к чему ведет торжествующая общая воля; а чей деспотизм – одного, нескольких или всех, – это уже несущественно.
 
   Мораль должна быть не целью, но следствием художественного произведения.
 
   …Созерцание красоты любого рода, выводя нас за пределы вашего собственного "я"… пробуждает в нас способность к самопожертвованию…
 
   Чтобы жить спокойно, нужно затратить не меньше усилий, чем для того, чтобы править миром.

Огюст Конт

   (1798—1857 гг.)
   философ, один из основоположников позитивизма и социологии

   Единственная искренняя и прочная дружба – это существующая между мужчиной и женщиной, потому что это единственная привязанность, свободная от всякого соперничества.
 
   Когда мы хотим проникнуть в неразрешимую тайну сущности происхождения явлений, то мы не можем придумать ничего более удовлетворительного, как приписать их внутренним или внешним хотениям, уподобляя их, таким образом, повседневным проявлениям волнующих нас страстей.
 
   Хотя естественный порядок во всех отношениях чрезвычайно несовершенен, его возникновение тем не менее гораздо лучше согласуется с предположением разумной воли, чем с теорией слепого механического мироздания. Поэтому закоренелых атеистов можно рассматривать как самых непоследовательных теологов, так как они занимаются теми же вопросами, отбросив единственно годный для них метод.
 
   Истинная философия ставит себе задачей по возможности привести в стройную систему все человеческое личное и в особенности коллективное существование, рассматривая одновременно все три класса характеризующих его явлений, именно мысли, чувства и действия. Со всех этих точек зрения основная эволюция человечества представляется необходимо самопроизвольной, и только точная оценка ее естественного хода единственно может дать нам общий фундамент для мудрого вмешательства.
   Однако систематические видоизменения, которые мы можем ввести в эту эволюцию, имеют тем не менее чрезвычайную важность, так как они в состоянии значительно уменьшить частичные уклонения, гибельные замедления и резкую несогласованность, могущие иметь место при столь сложном движении, когда оно всецело предоставлено самому себе. Беспрерывное осуществление этого необходимого вмешательства составляет главную задачу политики. Но правильное представление о нем может дать только философия, которая постоянно совершенствует его общее определение.
 
   Наша опаснейшая болезнь заключается в глубоком разногласии умов относительно всех основных правил, непоколебимость которых является первым условием истинного социального порядка. Приходится признать, что пока отдельные умы не примкнут единодушно к некоторому числу общих идей, на основании которых можно построить общую социальную доктрину, народы, несмотря ни на какие политические паллиативы, по необходимости останутся в революционном состоянии и будут вырабатывать только временные учреждения. Равным образом достоверно и то, что, коль скоро это единение умов на почве общности принципов состоится, соответствующие учреждения неизбежно создадутся без всякого тяжелого потрясения, так как самый главный беспорядок рассеется благодаря одному этому факту. Именно на это и должно быть главным образом направлено внимание всех тех, кто понимает важное значение действительно нормального положения вещей.
 
   Мертвые правят живыми.

Виктор Кузен

   (1792—1867 гг.)
   философ,
   политический деятель

   Всякая подлинно историческая нация призвана осуществить определенную цель.

Гюстав Курбе

   (1819—1877 гг.)
   живописец

   Живопись – это вполне конкретное искусство, оно может быть только изображением действительно существующих вещей. Это язык природы, язык зримого мира. То, чего мы не видим, не существующее и абстрактное, не относится к области живописи.

Поль Курти

   (1840—1892 гг.)
   поэт и журналист

   Юноша ищет счастья в непредвиденном, старик – в привычном.

Поль-Луи Курье

   (1772—1825 гг.)
   публицист, писатель

   Всякий порок есть следствие праздности.

Жорж Кювье

   (1769—1832 гг.)
   естествоиспытатель,
   зоолог и палеонтолог

   Систему наук нужно рассматривать как систему природы: все в ней бесконечно и все необходимо.

Астольф де Кюстин

   (1790—1857 гг.)
   путешественник, публицист,
   автор путевых записок

   Россия – страна фасадов.
 
   Для внимательного взора судьба – это только развитие характера.

Эдуард-Рене Лабуле

   (1811—1883 гг.)
   писатель, публицист,
   ученый, политический деятель

   «Завтра» – великий враг «сегодня»; «завтра» парализует наши силы, доводит нас до бессилия, поддерживает в нас бездействие.
 
   Ничего не откладывать на завтра – вот секрет того, кто знает цену времени.

Жан-Батист Ламарк

   (1744—1829 гг.)
   естествоиспытатель,
   ввел термин «биология»

   Во всем, над чем работает природа, она ничего не совершает поспешно.

Альфонс Ламартин

   (1790—1869 гг.)
   писатель, политический
   деятель, поэт, историк,
   публицист

   В области политики угрожать, не наступая, – обнаружить свое бессилие.
 
   Величайшая из книг – книга жизни, которую нельзя ни закрыть, ни снова открыть по своему произволу.
 
   Даже в прекраснейших своих грезах человек не может вообразить ничего прекраснее природы.
 
   Если пар и железные дороги уничтожили расстояние, то книгопечатание уничтожило время: благодаря ему мы все – современники. Я беседую с Гомером и Цицероном, а Гомеры и Цицероны будущего будут беседовать с нами.
 
   Мир – это книга, страницы которой открываются нам с каждым шагом.
 
   Осмеяние людей умных составляет естественную привилегию глупцов.
 
   Промедление, иногда столь полезное в спокойное время, может оказаться гибельным в часы испытаний.
 
   Совесть есть закон законов.
 
   Утопии часто оказываются лишь преждевременно высказанными истинами.
 
   Бог – всего лишь слово, придуманное, чтобы объяснить мир.
 
   Музеи – это кладбища искусства.
 
   Народы так же падки на лесть, как и тираны.
 
   Суеверие есть злоупотребление верой.

Фелисите-Робер де Ламенне

   (1782—1854 гг.)
   аббат, публицист и философ

   Знаете ли, что пьет этот человек из стакана, дрожащем в его трясущейся от пьянства руке? Он пьет слезы, кровь, жизнь своей жены и своих детей.
 
   Наука служит лишь для того, чтобы дать нам понятие о размерах нашего невежества.

Пьер-Симон Лаплас

   (1749—1827 гг.)
   астроном, математик и физик

   То, что мы знаем, – ограничено, а то, чего мы не знаем, – бесконечно.

Гастон де Левис

   (1764—1830 гг.)
   писатель

   Благородство обязывает.
 
   Большие государства могут обойтись без союзников, а с малыми союзники не считаются.
 
   Все, что женщина может пообещать не кривя душой, – что она не будет искать случая.
 
   Много говорят о том, как непостоянны женщины в любви, но недостаточно много о том, как они постоянны в дружбе.
 
   Можно любить не один раз, но не одного и того же человека.
 
   Не так уж трудно найти любовницу и сохранить друга; куда труднее сохранить любовницу и найти друга.
 
   Несчастья не приходили бы к нам так скоро, если бы мы сами не проделывали половину пути.
 
   О любви можно сказать то же, что об остроконечных вершинах: едва взойдешь, как надо спускаться.
 
   Об уме человека много легче судить по его вопросам, чем по его ответам.
 
   Отдых сердца лучше всего обеспечивает работа ума.
 
   Самые лучшие работники не годятся на самые высокие должности, но на вторых ролях они хороши.
 
   Страх правит миром, надежда его утешает.
 
   Время стирает ошибку и отшлифовывает истину.
 
   Время то же, что деньги: не растрачивайте его, и у вас будет его вдоволь.
   Зависть накидывается на самые высокие достоинства и щадит одну только посредственность.

Жозеф-Мари Лекинио

   (1755—1813 гг.)
   политический деятель

   Религия является в полном смысле этого слова смертью разума.

Пьер Леру

   (1797—1871 гг.)
   философ,
   политический деятель

   Жить – значит не только меняться, но и оставаться собой.
 
   Истинные поэты всегда пророки.

Пьер-Сильвен Марешаль

   (1750—1803 гг.)
   писатель, просветитель,
   философ, публицист,
   политический деятель

   Лишь добродетельный человек имеет право быть атеистом.
 
   Мой разум – основа моего поведения, а мое сердце – мой закон. Мне столь же мало нужен Бог, как я – ему.
 
   Мудрец – больше, чем Бог: он исправляет зло, которое Бог допускает на нашем нелепом земном шаре.
 
   Наши книги по математике и физике нанесли много вреда святым письменам. Место чудес у нас заняли дивные явления природы.
 
   Не бойся Бога – бойся самого себя. Ты сам творец своих благ и причина своих бедствий. Ад и рай находятся в твоей собственной душе.
 
   Общество безбожников более совершенно, чем всякая другая организация.
 
   Появление на земле священных книг ничуть не заставило исчезнуть пороки, преступления и несчастья, являющиеся их следствием.
 
   Религии отличаются друг от друга только декорациями.
 
   Религия – это не что иное, как цепи, выдуманные для того, чтобы закрепить узы политического гнета.
 
   Религия – это слабость, которая чаще всего присоединяется к другим человеческим слабостям.

Бон-Луи-Анри Мартен

   (1810—1883 гг.)
   историк,
   писатель-романист

   Самая несчастная или самая мучительная смерть – ничто в сравнении с хорошо проведенной жизнью, и велик тот, кто достиг славного преимущества завещать своим потомкам такой урок и пример.

Проспер Мериме

   (1803—1870 гг.)
   писатель

   В несчастьи мы становимся тихими и кроткими, как ягнята.
 
   Все покупается, кроме народной любви.
 
   И трус набирается храбрости, видя, что враг удирает.
 
   Русский язык – язык, созданный для поэзии, он необычайно богат и примечателен главным образом тонкостью оттенков.
 
   Есть вещи важнее денег, но без денег эти вещи не купишь.

Жюль Мишле

   (1798—1874 гг.)
   историк

   Воспитание мальчика, по современным воззрениям, сводится к организации силы, деятельной и продуктивной, к выработке работника.
 
   Воспитание девочки есть создание гармонии, создание религии.
 
   Всякий человек – это человечество, его всемирная история.
 
   Женщину мучит не тирания мужчины, а его равнодушие.
 
   Табак убивает часы и делает их нечувствительными. Кофе сокращает их, возбуждая ум, и обращает их в минуты… Таким образом время умирает, а завтра и нас не станет.
 
   Человек – свой собственный Прометей.

Ги де Мопассан

   (1850—1893 гг.)
   писатель

   Война – варварство, когда нападают на мирного соседа, но это священный долг, когда защищают родину.
 
   Всякий стоящий у государственной власти обязан избегать войны точно так же, как капитан корабля избегает крушения.
 
   Жизнь – гора: поднимаешься медленно, спускаешься быстро.
 
   Когда приходит любовь, душа наполняется неземным блаженством. А знаешь, почему? Знаешь, отчего это ощущение огромного счастья? Только оттого, что мы воображаем, будто пришел конец одиночеству.