Ермишин Олег. Афоризмы

 
   Я никогда не отрицаю, я никогда не противоречу, я иногда забываю.

Чарльз Диккенс

   (1812—1870 гг.)
   писатель

   В этом мире пользу приносит каждый, кто облегчает бремя другого человека.
 
   …Если вы хотите вознаградить честность, если хотите поощрять добро, подталкивать нерадивых, искоренять зло или исправлять недостатки, просвещение – широкое всестороннее просвещение – вот единое на потребу, вот единственная достойная задача.
 
   Живой человек, лишенный разума, – страшнее, чем мертвец.
 
   Из всех изобретений и открытий в науке и искусствах, из всех великих последствий удивительного развития техники на первом месте стоит книгопечатание…
 
   …Литература… обязана быть верной народу, обязана страстно и ревностно ратовать за его прогресс, благоденствие и счастье.
 
   Ложь откровенная или уклончивая, высказанная или нет, всегда остается ложью.
 
   Любовь – интереснейшая и самая простительная из всех человеческих слабостей.
 
   Нам дана жизнь с непременным условием храбро защищать ее до последней минуты.
 
   Не всегда высоко то, что занимает высокое положение, и не всегда низко то, что занимает положение низкое.
 
   Нет еще на свете такого холма, вершины которого настойчивость в конце концов не достигнет.
 
   Правда всегда отважна.
 
   Трудолюбие – душа всякого дела и залог благосостояния.
 
   Человек должен уважать свое призвание, каким бы оно ни было, и поддерживать достоинство этого призвания, и требовать от других уважения к нему, если оно того достойно.
 
   Человек не может по-настоящему усовершенствоваться, если не помогает усовершенствоваться другим.
 
   …Чересчур хорошая жизнь часто портит характер, так же как чересчур обильная еда портит желудок, и в этих случаях как тело, так и душу с успехом исцеляют лекарства не только неприятные, но даже противные на вкус.
 
   Первое правило бизнеса – поступай с другим так, как он хотел бы поступить с тобой.

Джордж Каннинг

   (1770—1827 гг.)
   политический деятель

   Время и случай ничего не могут сделать для тех, кто ничего не делает для себя самого.
 
   Ненадежнее фактов разве что цифры.

Томас Карлейль

   (1795—1881 гг.)
   историк, писатель,переводчик, публицист,
   просветитель, критик, философ

   Благословен тот, кто нашел свое дело в жизни; большего нам не дано.
 
   Благочестие и кислая мина – вещи разные.
 
   Богатство света состоит именно в оригинальных людях. Благодаря им и их произведениям свет именно свет, а не пустыня. Воспоминание о людях и история их жизни – сумма его силы, его священная собственность на вечные времена, поддерживающая его и насколько возможно помогающая ему проталкиваться вперед сквозь неизведанную еще глубину.
 
   Все обездоленные должны уяснить себе только одно: быть обездоленным глупо.
 
   […] Всюду, постоянно должен человек «расплачиваться ценой жизни», он должен, как солдат, исполнять свое дело за счет своей жизни. […]
 
   Всякий труд благороден, и благороден один лишь труд.
 
   Всякое величие бессознательно – в противном случае оно стоит малого или не стоит ничего.
 
   Гениальность – это прежде всего выдающаяся способность быть за все в ответе.
 
   Гении – наши настоящие люди, наши великие люди, вожди тупоумной толпы, следующей за ними, точно повинуясь велениям судьбы. […] Они обладали редкой способностью не только «догадываться» и «думать», но знать и верить. По натуре они склонны были жить, не полагаясь на слухи, а основываясь на определенных воззрениях. В то время как другие, ослепленные одной наружной стороной вещей, бесцельно носились по великой ярмарке жизни, они рассматривали сущность вещей и шли вперед как люди, имеющие перед глазами путеводную звезду и ступающие по надежным тропам.
 
   […] Сколько есть в народе людей, которые вообще могут видеть незримую справедливость неба и знают, что она всесильна на земле, – столько людей стоит между народом и его падением. Столько, и не больше. Всемогущая небесная сила посылает нам все новых и новых людей, имеющих сердце из плоти, не из камня, а тяжелое несчастье, и так уже довольно тяжелое, окажется учителем людей! […]
 
   Главный орган человеческого тела, незыблемая основа, на которой держится душа, – это кошелек.
 
   Глупость и хорошее пищеварение – незаменимые качества для борьбы с лишениями.
 
   Двое – трое – это уже Общество. Один станет Богом, другой – дьяволом, один будет вещать с кафедры, другой – болтаться под перекладиной.
 
   Если человек знает меру, он знает все.
 
   Если вы желаете удержать человека от какого-нибудь поступка, заставьте его разговориться на эту тему: чем больше люди говорят, тем меньше у них склонности делать.
 
   Если сами мы холопы, то для нас не может быть героев.
 
   Если бы Иисус Христос явился сегодня, никто бы не стал его распинать. Его бы пригласили к обеду, выслушали и от души посмеялись.
 
   Жизнь – короткое, очень короткое время между двумя вечностями…
 
   Здоровый человек – самое драгоценное произведение природы.
 
   Здоровье – великое дело как для того, кто им пользуется, так и для других.
 
   Жизнь великого человека не веселый танец, а битва и поход, борьба с властелинами и целыми царствами.
 
   Из всех проявлений человеческого творчества самое удивительное и достойное внимания – это книги. В книгах живут думы прошедших времен; внятно и отчетливо раздаются голоса людей, прах которых давно разлетелся, как сон. Все, что человечество совершило, передумало, все, чего оно достигло, – все это сохранилось, как бы волшебством, на страницах книг.
 
   Я не верю в коллективную мудрость невежественных индивидов.
 
   Искреннюю радость доставляет человеку возможность восхищаться кем-нибудь; ничто так не возвышает его – хотя бы на короткое время – над всеми мелочными условиями, как искреннее восхищение.
 
   Золотой дождь размывает все границы.
 
   Заблуждения мудреца положительно более поучительны, чем истины глупца, ибо мудрый парит в возвышенных областях, откуда все далеко видно, глупый же топчется по низменным проторенным дорогам.
 
   Идеал в тебе самом. Препятствия к достижению его – в тебе же. Твое положение есть тот материал, из которого ты должен осуществить этот идеал.
 
   Из всех прав самое неопровержимое – это право умного (силой ли, уговорами ли) вести за собой дурака.
 
   Три главные составные части современной цивилизации: Порох, Печать и Протестантизм.
 
   Хорошо написанная жизнь – почти такая же редкость, как хорошо прожитая.
 
   Как бы часто нам ни внушали, что более близкое и подробное ознакомление с людьми и вещами уменьшит наше восхищение или что только темное и наполовину незнакомое может казаться возвышенным, мы все-таки не должны этому безусловно верить. И здесь, как и во многом другом, не знание, а лишь малое знание заставляет гордиться, и на место восхищения узнанным предметом ставит восхищение самим узнавшим. […]
 
   Во Франции долго царил деспотизм, ограничиваемый эпиграммами.
 
   Жизнь – это слабый отблеск времени между двумя вечностями.
 
   При каждом споре, в тот момент, когда мы начинаем сердиться, мы перестаем бороться за истину и вступаем в спор уже за самих себя.
 
   Тот, кто ничего не совершил, ничего не знает.
 
   История мира – это биография великих людей.
 
   История – это квинтэссенция сплетни.
 
   Любая реформа, кроме моральной, бесполезна.
 
   Людям следует быть скромнее.
 
   Метафизика – это попытка ума подняться над умом.
 
   Можно обожать нечто, хотя бы оно было весьма незначительно; но невозможно обожать чистейшее, ноющее ничтожество.
 
   Молчание глубоко, как Вечность; разговоры мелки, как Время.
 
   Музыка своей мелодией доводит нас до самого края вечности и дает нам возможность в течение нескольких минут постичь ее величие.
 
   На нашем лучезарном небосклоне всегда сыщется темное пятно – и это наша собственная тень.
 
   Наличные – не единственная связь человека с человеком.
 
   Насколько человек побеждает страх, настолько он – человек.
 
   Настоящее – это суммарно взятое прошлое.
 
   Наше предназначение не в том, чтобы пытаться ясно разглядеть то, что удалено от нас и скрыто в тумане, но в том, чтобы трудиться над тем, что у нас под рукой.
 
   Не будьте рабом слов.
 
   Нет более печального доказательства ничтожности человека, чем неверие в великих людей.
 
   Нет между людьми закона более нравственного, чем закон власти и подчинения.
 
   Никто не знает, как поступит Толпа, тем более – она сама.
 
   Ничто так не научает, как сознание своей ошибки. Это одно из главных средств самовоспитания.
 
   Новая точка зрения всегда оказывается в меньшинстве…
 
   Опыт – самый лучший учитель, только плата за обучение слишком велика.
 
   Первая обязанность человека – преодолеть страх. Пока у человека трясутся поджилки, его действия останутся рабскими.
 
   Писатель – тот же священнослужитель.
 
   Поклонение героям должно выразиться в том, что сами мы будем героически настроены.
 
   Правильно во всех отношениях сказано: всякого человека судят по вере его. И по неверию.
 
   Природа не терпит лжи.
 
   Речь – удел человека; молчание – удел Бога; но и зверя, и смерти… А потому мы должны постигнуть оба искусства.
 
   С помощью цифр доказать можно все что угодно.
 
   Самая большая вина – не сознавать свою вину.
 
   Самое неприятное чувство – это чувство собственного бессилия.
 
   Самое страшное неверие – это неверие в себя.
 
   Самый несчастный из людей тот, для кого в мире не оказалось работы.
 
   Сентиментальные люди – самые бессмысленные из смертных…
 
   Слепой может объехать весь мир и ничего не заметить.
 
   Счастлив тот народ, чьи анналы отсутствуют в исторических книгам.
 
   Тяготы способны перенести сотни людей, благополучие – лишь единицы.
 
   Человек не должен жаловаться на времена; из этого ничего не выходит. Время дурное: ну что ж, на то и человек, чтобы улучшить его.
 
   Человек не может быть неисправимо плохим, если он хотя бы раз от души смеялся.
 
   Человек только и живет надеждой; надежда, по сути, его единственная собственность.
 
   Экономика – наука зловещая…
 
   Я думаю, что уважение к героям, в различные эпохи проявляющееся различным способом, является душой общественных отношений между людьми и что способ выражения этого уважения служит истинным масштабом нормальности или ненормальности господствующих на свете отношений.
   Я и не претендую на постижение вселенной – она во много раз больше, чем я…
 
   Величие великого человека обнаруживается в том, как он обращается с маленькими людьми.
 
   Книга – чистейшая сущность человеческой души.

Джон Китс

   (1795—1821 гг.)
   поэт

   В свой час своя поэзия в природе.

Чарлз Калеб Колтон

   (1780—1832 гг.)
   литератор

   Библиофил не только помнит то, что другие считают нужным забыть, но к тому же забывает то, что другие считают нужным помнить.
 
   Больше всего любят секреты те, кто не способен их сохранить.
 
   В любой области науки профессора предпочитают свои собственные теории истине, потому что их теории – их личная собственность, а истина – всеобщее достояние.
 
   В политике, как и в делах веры, у нас меньше сострадания для тех, кто наполовину разделяет наши убеждения, чем для тех, кто совершенно отвергает их.
 
   Вот в чем разница между счастьем и мудростью: тот, кто считает себя самым счастливым, действительно самый счастливый; но тот, кто считает себя самым мудрым, скорее всего самый большой дурак.
 
   Гений как золото: множество людей пишут о том и другом, не имея ни того ни другого.
 
   Говорят, что деньги может делать каждый дурак; но не слишком умен тот, кто так думает.
 
   Дружба часто заканчивается любовью, но любовь редко заканчивается дружбой.
 
   Если вы крадете у современников, вас обругают за плагиат, а если у древних – похвалят за эрудицию.
 
   Если вы хотите, чтобы вас знали незнакомые, живите в деревне; а если хотите, чтобы вас не знали знакомые, живите в городе.
 
   Если хочешь нажить врагов, превзойди других; если хочешь приобрести друзей, позволь себя превзойти.
 
   Как заметил сэр Ричард Стил, разница между католической и англиканской церковью состоит в том, что первая считает себя непогрешимой, а вторая – что она никогда не ошибается.
 
   Логика – это комод, в котором хранится полезная утварь и очень много ненужной.
 
   Любовь – это спаниель, которого больше радует наказание от хозяйской руки, чем ласки руки посторонней.
 
   Люди будут спорить из-за религии, писать о ней книги, сражаться и умирать за нее, – но только не жить по ней.
 
   Многие из тех, для кого день тянется слишком долго, сетуют, что жизнь чересчур коротка.
 
   Многие наши несчастья было бы легче перенести, чем утешения наших друзей.
 
   Мученики порока превосходят мучеников добродетели как своей стойкостью, так и числом.
 
   Мученическая смерть доказывает, что человек не был мошенником, но не доказывает, что он не был глупцом.
 
   Мы более склонны перенимать чужие пороки, чем добродетели: болезнь гораздо более заразна, чем здоровье.
 
   Мы едем в Италию для того, чтобы увидеть Италию, но не для того, чтобы увидеть итальянцев.
 
   На многих книгах ум читателя отдыхает, и причина этого очень проста: точно так же отдыхал ум писателя.
 
   На одного человека, искренне сочувствующего нашим горестям, приходится тысяча тех, кто искренне завидует нашим успехам.
   Некоторые читают, чтобы думать; таких очень мало. Другие читают, чтобы писать; таких много. А третьи читают, чтобы говорить; и их огромное большинство.
 
   Подражание – лучшая похвала.
 
   Скука породила больше игроков, чем корыстолюбие, больше пьяниц, чем жажда, и больше самоубийств, чем отчаяние.
 
   Слава – это могильщик, который обращает мало внимания на живых, зато обряжает мертвых, устраивает их похороны и провожает в могилу.
 
   Современники оценивают скорее человека, чем заслуги; но будущее будет смотреть на заслуги, а не на человека.
 
   Счастье распределено более равномерно, чем это кажется некоторым.
 
   Турки говорят: дьявол искушает всех, но ленивый человек искушает дьявола.
 
   Человек – парадокс во плоти, связка противоречий.
 
   Экзамены наполняют страхом любого, даже самого подготовленного, потому что на экзамене самый глупый может спросить больше, чем самый умный – ответить.
 
   Алкоголь превращает человека в убийцу и вора.
 
   Излишества в юности – вексель на старость, по которому приходится платить с процентами за тридцать лет.
 
   Размышляйте неторопливо, но действуйте решительно, уступайте великодушно, а сопротивляйтесь твердо.

Сэмюэл Тейлор Кольридж

   (1772—1834 гг.)
   поэт, литературный критик и философ

   В политике то, что начинается страхом, кончается обычно безумием.
 
   Всех известных мне женщин старше семидесяти можно разделить на три категории: 1) милые старушки; 2) старухи; 3) старые ведьмы.
 
   Всякое деяние несовершенно. Даже сотворение мира вступает в противоречие с моим представлением о величии Господа.
 
   Для большинства из нас опыт – это кормовые огни корабля, которые освещают лишь пройденный путь.
 
   Карлик видит дальше великана только тогда, когда заберется к нему на плечи.
 
   Критики – это обычно люди, которые были бы поэтами, историками, биографами и т. д. – если бы могли.
 
   Кто начинает с того, что любит христианство больше, чем истину, кончит тем, что полюбит свою собственную секту или церковь больше, чем христианство, и наконец – самого себя больше, чем все остальное.
 
   Лебеди поют перед смертью. Было бы неплохо, если бы некоторые люди умирали прежде, чем начнут петь.
 
   Люди, в своем большинстве, нигде не чувствуют себя такими чужими, как у себя дома.
 
   Мужчина, женившийся по любви, все равно что лягушка, прыгнувшая в колодец. Воды вдоволь, но обратно уже не выберешься.
 
   Недостатки великих писателей – это обычно их достоинства, доведенные до крайней степени.
 
   Неразделенная любовь часто становится причиной женоненавистничества, подобно тому как слишком сильная жажда становится, как думают некоторые, причиной водобоязни.
 
   Проза – это слова в наилучшем порядке, а поэзия – наилучшие слова в наилучшем порядке.
 
   Поэт на мгновенье сознательно отрекается от неверия; в этом сущность поэтической веры.
 
   Самой счастливой супружеской парой, какую я могу представить себе, был бы союз глухого со слепой.
 
   Сочинители изречений отчасти напоминают циклопа: у них тоже лишь один глаз, только этот глаз у них на затылке.
 
   Хороший человек не бывает настолько хорош, а плохой – настолько плох, какими они считаются.
   Через собственную тень не перепрыгнешь.
 
   Я больше не верю в привидения: я видел их слишком много.
 
   Плагиатор вечно боится быть обокраденным.
 
   Если вы хотите хорошо смотреться рядом с мудрецом, произведите на него хорошее впечатление; а если хотите хорошо выглядеть рядом с глупцом, оставьте его с благоприятным впечатлением о нем самом.
 
   Живопись – нечто среднее между мыслью и вещью.
 
   Ни один великий поэт не может не быть одновременно и большим философом.
 
   Тот, кто хвастается, что приобрел множество друзей, никогда не имел ни одного друга.
 
   Прежде чем угаснет пламя греха и увянет скорбь, к нам явится смерть с дружеским участием; открытый бутон, обращенный к небесам, дарует небу свой цвет.

Томас де Куинси

   (1785—1859 гг.)
   критик, очеркист,
   романист, переводчик

   Всякое действие лучше всего измеряется, объясняется и предупреждается реакцией на себя.
 
   Горе не демонстрирует своих язв; унижение не пересчитывает обид.
 
   Книги, говорят нам, должны наставлять и развлекать. Ничего подобного! Настоящая литература демонстрирует силу, ненастоящая – осведомленность.
 
   Первенствует та литература, что апеллирует к простейшим чувствам, а не та, что копается в сложных мыслях.
 
   Пренебрегайте пониманием, если оно противоречит всем остальным свойствам вашего интеллекта. Понимание, как таковое, каким бы полезным и необходимым оно ни было, является не только самой ничтожной, но и самой ненадежной способностью человеческого разума.
 
   Публика – плохая гадалка.
 
   Тот, кто говорит о быках, и во сне видит одних быков…
 
   У всякого несовершенства есть свой идеал, свое совершенство.
 
   Человек не вправе считать себя философом, если на его жизнь ни разу не покушались.

Джордж Генри Льюис

   (1817—1878 гг.)
   писатель

   Сыщик с его таинственным убийством и химик, ищущий структуру нового соединения, употребляют довольно мало формальных и логических способов рассуждения; путем ряда интуиций, допущений, предположений они наталкиваются на истинное объяснение и удачно схватывают его, когда оно делается недосягаемым.

Чарльз Лэм

   (1775—1834 гг.)
   поэт, эссеист,
   драматург, критик,
   писатель

   Богатство идет на пользу, ибо экономит время.
 
   Будущее, будучи всем, воспринимается ничем; прошлое, будучи ничем, воспринимается всем!
 
   В смешанной компании человеку малообразованному бояться нечего: все так стремятся блеснуть своими познаниями, что не обратят внимания на ваши.
 
   Великий ум проявляется в поразительном равновесии всех способностей; безумие же – это несоразмерное напряжение или переизбыток каждой способности в отдельности.
 
   Воображение – кобылка резвая. Одно плохо: перед ней слишком много дорог.
 
   Все новости, за исключением цены на хлеб, бессмысленны и неуместны.
 
   Все человечество, собственно, делится на две категории: одни берут в долг, другие дают.
 
   Газеты всегда возбуждают любопытство – и никогда его не оправдывают.
 
   Для взрослого человека доверчивость – слабость, для ребенка – сила.
 
   Долго всматриваться в пустоту наш внутренний взор не способен.
 
   Достаток в старости – продление молодости.
 
   Если глупость отсутствует на лице – значит, она присутствует в уме, причем в троекратном размере.
 
   Живопись слишком слаба, чтобы изобразить человека.
 
   Знание, посредством которого меня хотели оскорбить, может, по случайности, пойти мне на пользу.
 
   Истинный поэт грезит наяву, только не предмет мечтаний владеет им, а он – предметом мечтаний.
 
   Контрабандист – это единственный честный вор, ведь крадет он только у государства.
 
   Молитва перед едой – кощунство: негоже возносить похвалу Господу слюнявым ртом.
 
   Наш интеллект любит полюбоваться на себя в зеркало.
 
   Нет большего удовольствия в жизни, чем сначала сделать тайком доброе дело, а потом, «по чистой случайности», предать его гласности.
 
   Ничто не озадачивает меня больше, чем время и пространство, и вместе с тем ничто не волнует меньше: ни о том, ни о другом я никогда не думаю.
 
   Самые блестящие каламбуры – это те, которые наименее подвержены глубокому осмыслению.
 
   Стихия любого человека, я глубоко убежден в этом, не труд, а созерцание.
 
   Холодность – следствие не только трезвой убежденности в своей правоте, но и беспринципного безразличия к истине.
 
   Хорошее без плохого не бывает – даже школьнику на каникулы дают задание.
 
   Человек – существо азартное. Хорошего ему мало. Ему подавай самое лучшее.
 
   Чем тяжелей болезнь, тем явственнее внутренний голос.
 
   Что за наслаждение находиться в хорошей библиотеке. Смотреть на книги – и то уже счастье. Перед вами пир, достойный богов; вы сознаете, что можно принять в нем участие и наполнить до краев свою чашу.
 
   Я ко всему могу относиться равнодушно. Равнодушно – но не одинаково.
 
   Я прожил пятьдесят лет, но если вычесть из них те часы, что я жил для других, а не для себя, то окажется, что я еще в пеленках.
 
   Я с уважением отношусь ко всякого рода отклонениям от здравого смысла: чем смехотворнее ошибки, которые совершает человек в вашем присутствии, тем больше вероятность того, что он не предаст, не перехитрит вас.
 
   Будь проклято наше время; я буду писать для античности.
 
   Для меня всегда сомнительны достоинства стихов, пока они не напечатаны. Все вопросы снимает типографщик. (Ч. Лэм в передаче О. Уайльда).
 
   У влюбленного нет соперника более грозного, чем отец.
 
   Когда я не гуляю, я читаю; я не могу просто сидеть и думать. Книги думают за меня.
 
   Мало какой звук так возбуждает любопытство, как стук в дверь.
 
   Мы читаем, чтобы сказать, что мы это читали.
 
   Настоящее домашнее уединение возможно лишь в самом центре Лондона.
   Я твердо решил, что мои дети будут воспитываться в религии своего отца, если смогут установить, какая это религия.

Томас Бабингтон Маколей

   (1800—1859 гг.)
   историк, публицист,
   политический деятель

   Анализ – не дело поэта. Его призвание – воспроизводить, а не расчленять.
 
   Большой ум, как и большая гора, первыми ловят и отражают утреннее солнце.
 
   В любую эпоху самых злостных представителей рода человеческого следует искать среди народных вождей.
 
   В наше время многие политики имеют обыкновение с апломбом рассуждать о том, будто народ не заслуживает свободы до тех пор, пока не научится ею пользоваться. Это умозаключение сделало бы честь дураку из старой сказки, который решил не идти в воду, пока не научится плавать.
 
   Вежливость хорошо определили как благожелательность в мелочах.
 
   Вероятно, ни один человек не может быть поэтом, не может даже любить поэзию, если он, хотя бы в малой степени, не душевнобольной.
 
   Вознаграждению и наказанию подвластно все в этом мире. Все, кроме сердца.
 
   Всякий тиран настолько заинтересован в том, чтобы свой народ мог грабить только он сам, средства, которыми достигается эта цель настолько ясны и просты, что людям, быть может, живется лучше при самой жестокой тирании, чем при анархии.
 
   Древняя философия была мельницей, а не дорогой. Она состояла из вопросов, которые вращались в круге, и противоречий, которые всегда начинались сначала. В ней проявлялось огромное напряжение и совсем не было прогресса.