Ермишин Олег. Афоризмы

 
   Повторный брак – это триумф надежды над опытом.
 
   Подобно тому как мир есть цель войны, праздность есть конечная цель занятости.
 
   Позвольте мне смеяться с мудрым и обедать с богатым.
 
   Покровитель – это тот, кто равнодушно взирает на тонущего в волнах человека и, когда тот достигает берега, обременяет его своей помощью.
 
   Потерянный рай – это книга, которую, однажды закрыв, уже очень трудно открыть.
 
   Поэт может воспевать многих женщин, на которых он побоялся бы жениться.
 
   Предрассудки не имеют разумных оснований, поэтому их нельзя опровергнуть разумными доводами.
 
   Путы привычек обычно слишком слабы, чтобы их ощутить, пока они не станут слишком крепки, чтобы их разорвать.
 
   Словари все равно что часы. Даже самые плохие лучше, чем никакие, и даже от самых лучших нельзя ожидать абсолютной точности.
 
   Стоит ли жизнь того, чтобы жить? Это вопрос для эмбриона, не для мужчины.
 
   Стыд – это страх перед людьми, совесть – страх перед Богом.
 
   Супружество таит в себе немало мучений, но целибат не таит в себе никаких удовольствий.
 
   Так как писать умели главным образом мужчины, все несчастья на свете были приписаны женщинам.
 
   Тот, кого автор спрашивает, какого он мнения о его книге, подвергается пытке и не обязан говорить правду.
 
   У меня есть две очень серьезные причины не публиковать список моих подписчиков: во-первых, я потерял все имена; во-вторых, я потерял все деньги.
 
   Удовольствие, которое доставляет нам хороший собеседник, вовсе не зависит ни от его знаний, ни от его добродетели.
 
   Цитаты из античных авторов – пароль образованных людей по всему свету.
 
   Человек весьма склонен жаловаться на неблагодарность тех, кто его перерос.
 
   Человек предпочтет, чтобы о нем рассказывали сто неправд, чем одну неприятную правду.
 
   Человек, который гостит у другого неделю, на неделю превращает его в раба.
 
   Человеческому уму свойственно перелетать не от удовольствия к удовольствию, а от надежды к надежде.
 
   Чтобы усилить свой аргумент, нужно повысить голос.
 
   Я живу, чтобы писать, и пишу, чтобы жить.
 
   Я терпеть не могу человечество, потому что считаю себя одним из лучших его представителей и знаю, насколько я плох.
 
   Я скорее доверю свои деньги безрукому, который физически не может украсть, чем человеку с самыми высокими принципами.
 
   Я не желал бы жить с человеком, который лжет, когда трезв, и которого надо налить вином, чтобы вырвать у него слова правды.
 
   Превосходство некоторых людей – чисто местное. Они велики, потому что окружающие их слишком малы.
 
   Печаль может быть устранена любыми средствами, кроме пьянства.
 
   Если человек на своем жизненном пути не приобретает себе новых знакомых, он скоро оказывается одиноким.
 
   Красное вино – напиток для мальчишек, портвейн – для мужчин; но тот, кто стремится быть героем, должен пить бренди.
 
   Мышь: животное, путь которого усеян упавшими в обморок женщинами.

Филипп Додридж

   (1702—1751 гг.)
   общественный деятель

   Если вас никто не любит, будьте уверены, – это ваша вина.

Джон Локк

   (1632—1704 гг.)
   философ и политический деятель

   Бесцельно со стороны воспитателя говорить об обуздании страстей, если он дает волю какой-либо собственной страсти; и бесплодными будут его старания искоренить в своем воспитаннике порок или непристойную черту, которые он допускает в себе самом.
 
   Вежливость – первая и самая приятная добродетель.
 
   Великое искусство научиться многому – это браться сразу за немногое.
 
   …Вещи бывают добром и злом только в отношении удовольствия и страдания. Добром мы называем то, что способно вызвать или увеличить наше удовольствие… Злом… называем то, что способно причинить нам или увеличить какое-нибудь страдание…
 
   Гимнастика удлиняет молодость человека.
 
   Волю и желание нельзя смешивать… Я хочу действия, которое тянет в одну сторону, в то время как мое желание тянет в другую, прямо противоположную.
 
   Двадцать проступков можно простить скорее, чем одно нарушение правды.
 
   Девять десятых тех людей, с которыми мы встречаемся, являются тем, что они есть – добрыми или злыми, полезными или бесполезными – благодаря воспитанию.
 
   Действия людей – лучшие переводчики их мыслей.
 
   Дурные примеры, несомненно, действуют сильнее хороших правил.
 
   Едва ли есть что-либо более нужное для знания, для спокойной жизни и для успеха всякого дела, чем умение человека владеть своими мыслями.
 
   Если строгость и приводит к исцелению от скверной наклонности, то этот результат часто достигается за счет насаждения другого, еще худшего и более опасного недуга – душевной пришибленности.
 
   Есть два вида неблаговоспитанности: первый заключается в робкой застенчивости, второй – в непристойной небрежности и непочтительности в обращении. И того и другого можно избегнуть соблюдением одного правила: не быть низкого мнения ни о себе, ни о других.
 
   Зависть есть беспокойство души, вызванное сознанием того, что желательным нам благом завладел другой, который, по нашему мнению, не должен обладать им раньше нас.
 
   Истинное мужество выражается в спокойном самообладании и в невозмутимом выполнении своего долга, невзирая ни на какие бедствия и опасности.
 
   Истинное мужество готово встретиться с любой опасностью и остается непоколебимым, какое бы бедствие ни угрожало.
 
   Красноречие обладает, подобно прекрасному полу, такими значительными прелестями, что не терпит нападок на себя. И было бы бесполезно бранить искусство обманывать, когда людям нравится такого рода обман.
 
   Мужество – страж и опора всех остальных добродетелей, и тот, кто лишен мужества, вряд ли может быть твердым в исполнении долга и проявить все качества истинно достойного человека.
 
   Ничто не проникает так незаметно и глубоко в душу человека, как пример: какую бы дурную черту люди не проглядели в себе и не прощали себе самим, она может внушать им только отвращение и стыд, когда выступает перед ними в других людях.
 
   …Не всегда краснеют, когда испытывают стыд, представляющий собой беспокойство ума при мысли о том, что совершено нечто неприличное или такое, что уменьшит уважение к нам со стороны других.
 
   Насмешка – это наиболее утонченный способ выставить недостатки других.
 
   Нет большей грубости, чем прерывать другого во время его выступления.
 
   Никому еще не удавалось быть настолько хитрым, чтобы скрыть это свое качество.
 
   Никто не знает силы своих способностей, пока он не испытал их.
 
   Ничто так не прекрасно для глаза, как правда для ума; ничто так не безобразно и непримиримо с разумом, как ложь.
 
   Нравственные правила нуждаются в доказательствах, следовательно, они не врождены.
 
   Обучение наукам способствует развитию добродетели в людях с хорошими духовными задатками; в людях, не имеющих таких задатков, оно ведет лишь к тому, что они становятся еще более глупыми и дурными.
 
   Основа всякой добродетели и всякого достоинства заключается в способности человека отказываться от удовлетворения своих желаний, когда разум не одобряет их.
 
   От правильного воспитания детей зависит благосостояние всего народа.
 
   Порок не в том, чтобы иметь желания, а в неумении подчинить их правилам разума; дело не в том, испытываете ли вы или не испытываете самих влечений, а в способности управлять ими и отказываться от них.
 
   Память – это медная доска, покрытая буквами, которые время незаметно сглаживает, если порой не возобновлять их резцом.
 
   Притворство пытается исправить природные недостатки. Цель его – нравиться, но оно никогда ее не достигает.
 
   Скажите страстно влюбленному мужчине, что возлюбленная обманывает его, представьте ему двадцать свидетелей неверности его возлюбленной, и можно держать пари, ставя десять против одного, что несколько любезных слов ее опровергнут все свидетельства обвинителей.
 
   Создавайте лишь немного законов, но следите за тем, чтобы они соблюдались.
 
   Страх есть беспокойство души при мысли о будущем зле, которое, вероятно, на нас обрушится.
 
   Счастье в своем полном объеме есть наивысшее удовольствие, к которому мы способны, а несчастье – наивысшее страдание.
 
   У лжи постоянная спутница – хитрость.
 
   Я не могу признать полезным для ребенка какое бы то ни было наказание, при котором стыд пострадать за совершенный проступок не действует на него сильнее, чем само страдание.
 
   В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; ученость становится в нем педантизмом; остроумие – шутовством, простота – неотесанностью, добродушие – льстивостью.
 
   Хитрость есть только отсутствие разума: не будучи в состоянии достигнуть своих целей прямыми путями, она пытается их добиться плутовскими и окольными путями; и ее беда заключается в том, что хитрость помогает лишь один раз, а потом всегда лишь мешает.
 
   Логика есть анатомия мышления.
 
   Не вправе наказывать ребенка тот, кого ребенок не любит.
 
   Наставнику легче командовать, чем учить.

Бернард Мандевиль

   (1670—1733 гг.)
   писатель

   Волнение, вызываемое страхом, пропорционально не опасности, а нашему предчувствию беды, которой мы опасаемся, будь она реальна или воображаема.
 
   В тот самый момент, когда зло перестало бы существовать, общество должно было бы прийти в упадок.
 
   Если мы хорошо воспитаны, то не страдаем ни от каких ограничений в наших чувственных удовольствиях.
 
   Милосердием называется такая добродетель, благодаря которой любовь, питаемая нами к самим себе, переносится на других, не связанных с нами узами дружбы или родства, и даже на совершенно неизвестных нам людей, перед которыми у нас нет никаких обязательств и от которых мы не надеемся ничего получить и ничего не ждем.
 
   Мы часто испытываем стыд и краснеем за других только потому, что иногда принимаем слишком близко к сердцу дела других.
 
   Противоположностью чести является бесчестье, или позор, который заключается в плохом мнении и презрении других.
 
   Стыдом можно назвать печальное размышление о нашей собственной недостойности, вытекающее из опасения, что другие либо заслуженно презирают нас, либо могли бы презирать, если бы всё знали.
 
   Только добродетельные люди способны наслаждаться истинными удовольствиями.
 
   Тот, кто не имеет сострадания, жесток.
 
   Честь есть не что иное, как хорошее мнение о нас других людей.
 
   Хорошо воспитанный человек может желать, и даже страстно желать похвал и уважения от других, но хвала, высказанная ему прямо в лицо, оскорбляет его скромность.

Мари Монтегю

   (1690—1762 гг.)
   писательница

   Вежливость ничего не стоит, но приносит много.
 
   Нет развлечений дешевле чтения книг и нет удовольствия более длительного.

Александр Поп

   (1688—1744 гг.)
   поэт

   Болезнь – своего рода преждевременная старость.
 
   Большинство женщин не имеет характера: они или блондинки, или брюнетки; это лучший способ различать их.
 
   Большинство людей ищет общества не столько с целью слушать, сколько говорить.
 
   В каждом человеке ровно столько тщеславия, сколько ему недостает ума.
 
   Всем глупцам не терпится осмеять кого-нибудь.
 
   Все мы плывем по волнам океана; разум служит нам компасом, а страсти – ветром, гонящим нас.
 
   Каждый человек отличается от другого и с каждым днем отличается от себя.
 
   Когда люди, старея, становятся добродетельными, они просто-напросто приносят Богу в жертву остатки дьявола.
 
   Молчание есть лоск дураков и хитрость мудреца.
 
   Надежда, сопровождающая нас всю жизнь, не покидает нас даже в час смерти.
 
   Наиболее доверчивы самые серьезные люди.
 
   Недостаток скромности есть недостаток ума.
 
   Нет микроскопа, который бы так увеличивал, как глаза человека, любующегося собой.
 
   Ошибаться – свойство человека, прощать – свойство богов.
 
   Покупать книги только потому, что они выпущены известным издателем, все равно, что покупать совсем не приходящийся впору костюм только потому, что сшит он известным портным.
 
   Приходить в гнев – значит вымещать на себе ошибки другого.
 
   Силу уму придают упражнения, а не покой.
 
   Слова подобны листьям: дерево, производящее их очень много, приносит очень мало плодов.
 
   Стараться подействовать на пошлого человека мягкою и тонкою речью, все равно что пытаться обтесывать каменную глыбу бритвою.
 
   Тот, кто лжет, не отдает себе отчета в трудности своей задачи, ибо ему предстоит еще двадцать раз солгать, чтобы поддержать первую ложь.
 
   Цветистость слога в рукописи и речах похожа на васильки во ржи, которые гуляющему нравятся, а добивающемуся пользы бывают только в тягость.
 
   Человек бывает настолько самонадеян, насколько он ограничен пониманием.
 
   Что считается добродетелью в женщине, очень разнится с тем, что под этим подразумевается у мужчин. Очень хорошая женщина представляла бы собою очень жалкого мужчину.
 
   Божественное право королей – править плохо.
 
   Во всех партиях, сообществах, сектах самые невежественные в то же время – самые фанатичные.
 
   Девятая заповедь гласила: Блаженны не ожидающие ничего, ибо не разочаруются.
 
   За всю свою жизнь я ни разу не встречал человека, который не снес бы горестей ближнего, как истинный христианин.
 
   Лучшее правительство то, которое управляет меньше всего.
 
   Море соединяет страны, которые оно разделяет.
 
   Наши взгляды как наши часы: все они показывают разное время, но каждый верит только своим.
 
   Мы бы меньше удивлялись тому, что наши соседи водятся с дурной компанией, если бы помнили, что люди обычно ищут компанию не столько для того, чтобы слушать, сколько для того, чтобы говорить.
 
   Некоторые люди так ничему и научаются, потому что понимают все слишком быстро.
 
   О том, как мало значения Господь придает богатству, можно судить по тому, каким людям он его дал.
 
   Партийность – всего лишь безумие многих ради выгоды некоторых.
 
   Публика – дура. (Сказано в 1737 г.)
 
   Я умираю от сотни хороших симптомов.
 
   Ошибаться – человечно, прощать – божественно.
 
   Партийность – это умоисступление многих ради выгоды некоторых.

Сэмюэл Ричардсон

   (1689—1761 гг.)
   писатель,
   создатель европейского семейно-бытового романа

   Берегите время: это – ткань, из которой сделана жизнь.

Джонатан Свифт

   (1667—1745 гг.)
   писатель,
   политический деятель

   А что, если церкви – это усыпальницы не только для мертвых, но и для живых?
 
   Болезни старости ослабляют нашу привязанность к жизни по мере того, как мы приближаемся к смерти.
 
   Большинство браков несчастно потому, что молодые жены плетут сети, в то время как им следовало бы позаботиться о клетках.
 
   Большинство мужчин любят лесть потому, что сами они ценят себя невысоко; с женщинами все наоборот.
 
   Бывает, что я читаю книгу с удовольствием и при этом ненавижу ее автора.
 
   Власть – такое же искушение для монарха, как вино или женщины для молодого человека, как взятка – для судьи, деньги – для старика и тщеславие для женщины.
   В мире нет ничего более постоянного, чем непостоянство.
 
   В спорах, как на войне, слабая сторона разжигает костры и устраивает сильный шум, чтобы противник решил, будто она сильней, чем есть на самом деле.
 
   В старости умный человек занят тем, что пытается избавиться от того недомыслия и безрассудства, которые он совершил в молодости.
 
   Всякий, кто способен вырастить два колоска пшеницы на том месте, где раньше рос только один… заслуживает высшей похвалы человечества, для своей страны он делает гораздо больше, чем все политики вместе взятые.
 
   Всякое правительство, действующее без согласия тех, кем оно правит, – вот исчерпывающая формула рабства!
 
   Выдержки, извлечения и прочая подобны зажигательным стеклам – они собирают лучи ума и знания, рассеянные в произведениях писателей, и силою и живостью сосредоточивают эти лучи в сознании читателей.
 
   Гения сразу видно хотя бы потому, что против него объединяются все тупицы и бездари.
 
   Говорить, что человек обязан верить в Бога, – не только неверно, но и неразумно.
 
   Давно известно, что те, кому отводят вторые места, имеют неоспоримое право на первое.
 
   Достоинство, положение, богатство в каком-то смысле необходимы старикам, чтобы молодежь соблюдала дистанцию и не вздумала издеваться над их преклонными годами.
 
   Дурная компания подобна собаке, которая пачкает тех, кого больше всех любит.
   Если бы на небесах богатство почиталось ценностью, его бы не давали таким негодяям.
 
   Если вы направляете в чей-либо адрес остроту, вы должны быть готовы принять ее и в свой адрес.
 
   Если со мной держатся на расстоянии, я утешаю себя тем, что мой недоброжелатель от меня так же далеко, как и я от него.
 
   Есть только один способ появления книги (как, кстати, и их авторов) на свет божий – и десятки тысяч способов этот мир навсегда покинуть.
 
   Женщине не нужно много ума, – так, нам довольно, если попугай отчетливо произнесет хотя бы несколько слов.
 
   Жить иногда имеет смысл чужим умом, но полагаться можно только на свой.
 
   За все утехи и развлечения нам воздастся сполна страданиями и тоской – это все равно, что до времени промотать накопленные сбережения.
 
   Заговоры, составляемые мелкими умами против человека, явившегося в свет со славою, только удостоверяют гениальность этого человека.
 
   Законы как паутина, в которой запутывается мелкая мошка, а не шмели и осы.
 
   Из свиного уха шелкового кошелька не сошьешь.
 
   Казалось бы, ложь – такая простая и общедоступная вещь, а между тем я ни в одном разговоре ни разу не слышал, чтобы даже самые умудренные лжецы удачно соврали трижды кряду.
 
   Как же можно рассчитывать, что человечество способно внять совету, если его не хватает даже на то, чтобы внять предостережению?
 
   Как человека можно распознать по обществу, в котором он вращается, так о нем можно судить и по языку, которым он выражается.
 
   Клевета наносит удары обыкновенно достойным людям, так черви предпочтительно набрасываются на лучшие фрукты.
 
   Книги – дети разума.
 
   Когда врачи говорят о религии, они уподобляются мясникам, рассуждающим о жизни и смерти.
 
   Когда кто-то заметил одному весьма влиятельному лицу, что народ недоволен, тот ответил: «Подумаешь, несколько ослов сидят в кофейне да несут вздор, а им уж кажется, будто их болтовня – глас народный».
 
   Когда мы стремимся к чему-то, это что-то представляется нам исключительно в положительном свете; но вот цель достигнута, и теперь уже в глаза бросаются лишь отрицательные стороны нашего предприятия.
 
   Коль скоро великий смысл нашей религии в единении духовного и человеческого, как странно бывает видеть некоторые духовные трактаты, начисто лишенные человеколюбия.
 
   Критика – налог, который великий человек платит публике.
 
   Кроме действительных болезней мы подвержены множеству болезней мнимых.
 
   Кто станет отрицать, что все люди отчаянные правдолюбы, – ведь они так откровенно и чистосердечно раскаиваются в своих ошибках, при этом не проходит и дня, чтобы они не противоречили сами себе.
 
   Лесть, говорят, пища глупых, между тем сколько умных людей готовы от времени до времени отведать хоть глоток этой пищи.
 
   Лишь очень немногие живут сегодняшним днем. Большинство готовится жить позднее.
 
   Любимым развлечением мужчин, детей и прочих зверей является потасовка…
 
   Людей, которые пользуются всеми благами жизни, ничего не стоит вывести из себя; доставить им удовольствие куда труднее.
 
   Менее всего мудрец одинок тогда, когда находится в одиночестве.
 
   Мне никогда не доводилось видеть, слышать или читать в книгах, чтобы духовенство пользовалось в христианской стране любовью. Завоевать симпатию у народа могут лищь те священники, которые подвергаются преследованиям.
 
   Мы довольны, когда смеются нашему остроумию, но не нашей глупости.
 
   Мы религиозны ровно настолько, чтобы уметь друг друга ненавидеть.
 
   Мы так привязаны друг к другу только потому, что страдаем от одних и тех же болезней.
 
   Наблюдательность – это память старика.
 
   Настоящую сатиру никто не принимает на свой счет.
 
   Нас часто обвиняют в том, что мы не замечаем своих собственных слабостей, но много ли, скажите, таких, которые бы знали свои сильные стороны? Они подобны земельной породе, которая не ведает, что скрывает в себе золотую жилу.
 
   Не было еще ни одного мудрого человека, который хотел бы помолодеть.
 
   Невозможно представить себе, чтобы такое естественное, необходимое и универсальное явление, как смерть, задумывалось Небесами в виде наказания человечеству.
 
   Некоторые, стремясь искоренить предрассудок, истребляют заодно добродетель, честность и религию.
 
   Никто не стремится получать советы, зато деньги получать горазды все, – выходит, деньги лучше, чем советы.
 
   Ничто так не нарушает расчеты, как неудача, сопровождаемая чувством стыда и вины.
 
   Нужное слово в нужном месте – вот наиболее точное определение стиля.
 
   Нытье – та дань, которая больше всего угодна небесам; это и наиболее искреннее проявление нашей набожности.
 
   Обещания даются только затем, чтобы их нарушать.
 
   О лошадях говорят, что «их сила – во рту и в хвосте». Это же, по сути, можно сказать и про женщин.
 
   Отдаваться гневу часто все равно, что мстить самому себе за вину другого.
 
   Отсутствие веры – это тот недостаток, который необходимо либо преодолеть, либо скрыть.
 
   Партия – это безумие многих ради выгоды единиц.
 
   Похоже, что религия с возрастом впала в детство, и теперь, как и в детстве, ее необходимо подкармливать чудесами.
 
   При том, как легко прощаем мы себе наши дурные поступки, мелкие страсти, как старательно скрываем немощь нашего тела, не мудрено, что и к собственной глупости мы относимся снисходительно.
 
   Причина великих событий, как и источники великих рек, часто бывает очень мала.
 

 
Пусть одарен Фортуной вдруг
Наш недруг, талым бы не друг;
Мы первое стерпеть готовы,
Но не переживем второго.
 

 
   Религия – болезнь души.
 
   Самую большую и самую искреннюю часть наших молитв составляют жалобы.
 
   Сатира – своеобразное зеркало, в котором каждый, кто смотрит в него, видит любое лицо, кроме собственного.
 
   Слоны всегда изображаются меньшими, чем они есть на самом деле; блохи же – всегда большими.
 
   Старики и кометы почитаются по одной и той же причине: и у тех, и у других длинные бороды; и те, и другие владеют даром предсказания.
 
   С умом – как с бритвой: острый, он ранит других; притупившись – самого себя.
 
   Тот, кто, казалось, добился всего в жизни, находится обыкновенно в том состоянии, когда неудобства и огорчения заслоняют радости и утехи.
 
   Тщеславие скорее есть признак ничтожества, нежели величия.
   То, что люди зловредны, меня никогда не удивляло, но вот то, что им не стыдно, мне кажется странным.
 
   Убежденность – необходимое качество для проповедников и ораторов, ибо тот, кто поверяет свои мысли толпе, преуспеет тем вернее, чем больше верит в них сам.
 
   Удовлетворять потребности ценой отказа от желаний равносильно тому, чтобы отрубить ноги, когда нужны башмаки.
 
   У писателей вошло в привычку называть наш век «переломным», у художников – «грешным».
 
   Человека можно заставить (деньгами или угрозой) ходить в церковь – но не более того.
 
   Чем человек душевнее, тем он бездушнее.
 
   Что может быть смехотворнее, чем зрелище катящегося по улицам катафалка?
 
   Хотя разум, по воле Провидения, должен управлять нашими чувствами, в двух решающих моментах земного существования чувства все же берут верх над разумом. Таково, во-первых, желание воспроизвести себе подобных – ни один здравомыслящий человек никогда бы не женился, прислушайся он к голосу рассудка, и, во-вторых, страх перед смертью, что также противоречит здравому смыслу: если бы человек не поддавался чувствам, он бы ненавидел жизнь и хотел бы, чтобы она поскорее кончилась или никогда бы не начиналась.