Страница:
Риченду. Вино было выпито, все слова сказаны - те слова, которые можно было
сказать сегодня. Если завтра он убьет Брэна, эта необыкновенная женщина,
должно быть, разлюбит его. А если Брэн будет жив, всем им придет конец.
Он поднял глаза и понял, что он никогда не брал за руку, никогда даже
не касался ее, кроме того мгновения прошлой ночью, когда узнал о том, что
она Дерини, - а завтра будет слишком поздно. Завтра все может кончиться
навеки. Он долго смотрел на нее, читая в ее глазах те же мысли. Вдруг Морган
привлек ее к себе, и их уста слились в глубоком поцелуе; казалось, что пламя
свечей в комнате стало бледнее.
Это произошло как бы ненароком; через мгновение они просто стояли
рядом. Морган смотрел в глаза Риченде, ее пальцы покоились в его ладони. Но
он знал, что не может дольше оставаться здесь сегодня, - чувство чести не
позволяло этого.
Какое-то время они не слышали ничего, кроме биения своих сердец. И вот
ему настало время уходить. Он коснулся губами ее нежных пальцев и скрылся в
ночи. Морган отправился на поиски Келсона и других, не зная, что сюда, к
палатке Риченды, приближается Дерри, заколдованный коварным врагом.
Риченда посмотрела ему вслед, потом окинула взглядом опустевшую
палатку. Свечи, казалось, горели теперь ярче, но почему-то вокруг стало
темнее. Как это случилось, как могла она полюбить этого высокого,
златоволосого, загадочного человека?
Все еще улыбаясь, она вошла в другую половину палатки и опустилась на
колени перед спящим сыном. Постепенно улыбка исчезла с ее лица, уступив
место печальным раздумьям.
Что ожидает их завтра? Как бы ни кончился поединок, тень Брэна - живого
или мертвого - всегда будет витать над ними. Их с Брэном связывает сын - а
эта связь посильнее, чем узы закона. А если Брэна убьет Аларик Морган... Что
же такое верность?
Она вспомнила все, чему ее учили, но не могла найти нужного ответа.
Женщина должна быть верна своему мужу. Так ей говорили. Но если муж предал
короля, как быть тогда? Должна ли она возненавидеть Моргана, если он
покарает предателя? Она не могла ответить и на этот вопрос.
Риченда вздохнула, поправила одеяло Брэндана и вдруг замерла, услышав
шум снаружи. Быстро выпрямившись, она выглянула во внешнюю часть палатки и
увидела у входа силуэт человека. Охрана не задержала его, и он не подходил
ближе - видно, никакой опасности нет. Но кто это может быть? Она вышла во
внешний покой, надеясь при свете свечей получше разглядеть его лицо.
- Кто вы? - спросила она тихо, стараясь не разбудить Брэндана и сестру
Люки. - У вас ко мне дело?
Человек, стоявший в дверях, опустился на одно колено.
- Я Шон лорд Дерри, миледи, - адъютант Моргана. Я... Не могли бы вы
пройти со мной в королевский шатер? Лорду Варину плохо, а Морган не может
сейчас позаботиться о нем. Он подумал - может быть, вы поможете?
- Да, конечно. Я постараюсь, - сказала она и взяла плащ, висевший у
входа во внутреннюю половину. - А что с Варином? Вы можете сказать
определеннее?
Дерри покачал головой и поднялся на ноги.
- Нет, миледи. Боюсь, что нет. Он бредит, у него лихорадка...
Риченда накинула плащ и посмотрела на Дерри.
- Я готова. Показывайте дорогу.
Дерри в замешательстве опустил глаза.
- Миледи, прежде чем мы пойдем, я... ну, я не знаю, как сказать, чтобы
не показаться вам дурачком, но король... ну, король просил вас взять с собой
юного лорда Брэндана.
- Взять с собой Брэндана? Но зачем?
- Пожалуйста, миледи, я, и епископ Арилан, и отец Дункан, мы боимся,
что Венцит и ваш муж попытаются похитить мальчика, если его оставить одного.
Предосторожность не помешает. Морган тоже просил об этом.
- Ох, бедный мой ребенок, - прошептала Риченда, поспешно крестясь и
заглядывая во внутреннюю половину.
Несколько мгновений она неподвижно смотрела на спящего ребенка, потом
обернулась к Дерри.
- Они правы. Все может быть. Брэн безумно любит сына. Он вполне может
упросить Венцита выкрасть его. Укройте его под своим плащом, Дерри, -
сказала она, трогая подбитый мехом плащ Дерри и подходя к кровати мальчика.
- Смотрите не разбудите сестру Люки. Все будет хорошо.
Дерри улыбнулся, но она не увидела этой странной улыбки.
- Конечно, миледи, - тихо сказал он. - Знаете, эти священники иногда
забавны. Идемте, Варину нужна ваша помощь.
Через несколько минут Риченда и Дерри вошли в королевскую палатку.
Дерри держал спящего Брэндана. После прореженной немногими факелами темноты,
царившей в лагере, глаза Риченды не сразу привыкли к яркому освещению в
шатре. Дерри опустил мальчика на меховую подстилку в центре шатра и указал
Риченде на лежащего в углу Варина. Когда Риченда подошла к нему, Дерри
отступил на шаг, сложил руки на груди, снова улыбнувшись, но женщина вновь
не заметила этой его улыбки.
- Он совсем неподвижен, просто ужас, - сказала Риченда, опускаясь на
колени и трогая лоб Варина. - Варин? Варин, вы слышите меня?
Как только она склонилась ниже, ее передернуло от ужаса - Риченда
увидела, что у него во рту кляп. В то же мгновение она поняла и то, почему
тело Варина так странно изогнуто, - его руки были связаны. Ошеломленно
оглянувшись на Дерри, Риченда увидела, что он склонился над спящим
Брэнданом, не обращая на нее никакого, внимания. И тут женщина застыла,
увидев, как он отходит в тень и вокруг его головы образуется слабое
свечение.
- Дерри!
Внезапно она все поняла, увидев, как вокруг ее сына начинает светиться
Переносящий Ход. Она вскочила и уже достигла границы Хода как раз в тот
момент, когда он двинулся. Она напрягла волю, чтобы остановить свечение, но
Дерри, подскочивший сзади, оттащил ее от круга
Мать криком пыталась разбудить мальчика, но Дерри зажал ей рот. Когда
часовой заглянул в палатку, услышав ее крик, в круге появились две
полупрозрачные фигуры; они приближались к спящему ребенку.
- Нет! - закричала Риченда, вырываясь из рук Дерри, когда один из них
поднял ее ребенка. - Нет, Брэн! Нет!
Кончики ее пальцев начали светиться, но она не могла направить эту силу
на Брэна - ей мешал Дерри. Часовые подоспели слишком поздно. Не в состоянии
ничего изменить, она в отчаянии смотрела, как круг наполняется светом.
Внезапно стало темно. Риченда еще раз крикнула: "Брэндан!", и тут наконец
часовые оторвали от нее Дерри и скрутили его.
Но было поздно. Мальчик уже исчез.
Ты священник навек
К тому моменту, как Келсон узнал о происшедшем, королевский шатер был
полон солдат. Когда в сопровождении Моргана, Дункана и Арилана появился
король, в палатке сразу же установилась тишина, которую нарушали только
тихие всхлипывания Риченды, одиноко сидевшей в центре восьмиугольника, и
крики Дерри, все еще пытавшегося вырваться из пут. Несколько солдат
беспомощно стояли рядом с ней, ничем не в силах помочь, а другие приводили в
чувство Варина. Дерри время от времени начинал вырываться, и пять солдат не
без труда удерживали его.
Келсон окинул происходящее взглядом и приказал лишним солдатам покинуть
помещение. Те с удивленным ропотом повиновались. Когда они ушли, Келсон и
Морган приблизились к Риченде. Леди взглянула на них и отвернулась.
- Не приближайтесь ко мне, государь. Здесь, в круге, - зло. Они забрали
моего сына, и я не смогу вернуть его.
- Забрали Брэндана? - выдохнул Морган, вспомнив, как совсем недавно
укладывал мальчика спать.
Арилан без лишних слов вошел в круг, опустился рядом с Ричендой на
колени, помог ей подняться на ноги. Дункан вывел ее из круга; она ломала
руки, рыже-золотистые волосы рассыпались по плечам, закрывали лицо. Морган
направился к ней, но Арилан покачал головой, знаком давая Дункану понять,
чтобы тот увел ее подальше от круга.
- Оставьте ее, Аларик, - тихо сказал он. - Дункан сейчас справится
лучше тебя. И необходимо как можно скорее закрыть Ход, пока Венцит не
воспользовался им снова. Мне не следовало оставлять его открытым.
- Можем мы помочь вам? - спросил Келсон, удивленно глядя на то, как
епископ присел, закрыв лицо руками.
- Нет, ваши силы понадобятся для Дерри. Отойдите назад, я начинаю.
Они отошли. Арилан поднял глаза, глубоко вздохнул, как бы
сосредоточиваясь, потом, склонив голову, коснулся руками земли. Вокруг его
головы появилось сияние, пульсирующее в такт его сердцебиению. Потом
вспыхнул яркий свет, и все исчезло, а епископ в изнеможении опустился на
четвереньки, но когда Морган хотел помочь ему, он покачал головой:
- Оставьте меня. Займитесь Дерри. Ход закрыт, я сейчас подойду к вам.
Под взглядами Келсона и сидевших на королевской кровати Риченды и
Дункана Морган, вздохнув, подошел к держащим Дерри солдатам. Дерри посмотрел
на Моргана; вокруг него опять возникло свечение, когда лорд Дерини подошел
поближе. Морган несколько мгновений смотрел на Дерри, потом, не говоря ни
слова, опустился на колени и стал снимать перчатки.
- Что вы видели? - обратился он к одному из стражников, кажется,
владевшему собой лучше других. - Нам сказали, что Дерри принес сюда спящего
мальчика и что леди Риченда пошла с ним по доброй воле.
- Вот как все было, ваша светлость. Они пробыли здесь всего одну
минутку - а я стоял на страже и вдруг слышу, леди кричит: "Дерри". Я
заглянул и вижу, что они борются, вон там, где был епископ. И потом что-то
произошло с мальчиком. Он лежал там, где епископ сейчас сидит, и потом так
вот чудно засветился, и еще было видно двух человек.
Келсон, подошедший поближе, чтобы слышать его рассказ, стал на колени
рядом с Морганом и внимательно посмотрел стражнику в лицо.
- Один из часовых сказал, что эти два человека были Венцит Торентский и
граф Марлийский. Ты можешь это подтвердить?
- Ну, я не знаю Венцита, государь. Но второй мог быть графом
Марлийским. Я и видел-то его недолго...
- Что случилось потом? - нетерпеливо спросил Морган.
- Ну, лорд Дерри оттащил леди от круга, прежде чем мы подоспели на
помощь, и мальчик вместе с этими двумя исчез. Я только не могу понять куда.
- Можешь даже не пытаться, - прошептал Морган. Он заткнул перчатки за
пояс и посмотрел на бьющегося в руках солдат Дерри. - Он все время так?
- Да, милорд. Он рвался туда, в круг, кричал, что, мол, не закрывайте
его, что ему тоже надо пройти. Пришлось заткнуть ему рот, не то мы сами себя
не слышали.
- Понимаю, - сказал Морган.
Он осмотрел Дерри с головы до ног и опустил глаза.
- Хорошо, выньте кляп, развяжите его и держите крепко. Это будет
нелегко.
- С ним что-то не так? - прошептал Келсон, когда стражник стал
выполнять приказ. - Морган, вы уверены, что его можно развязать? То, что он
сделал...
- Но нужно же понять, что с ним, - возразил Морган. - Видимо, этого он
и боялся тогда, днем, когда он впервые пришел в себя. Я должен был тогда же
заняться им.
Морган снова посмотрел на Дерри. Юноша содрогнулся и закрыл глаза,
когда Морган коснулся его лба. Уже через несколько мгновений Дерри опять
взглянул на Моргана, но теперь в его взгляде не было безумия. Он смущенно
посмотрел на солдат, которые держали его, и перевел глаза, полные испуга и
боли, на своего герцога. Чего-чего, а этого Морган не ожидал.
- Что... Что я наделал, Морган? - слабым голосом спросил юноша.
- Ты не помнишь?
Дерри моргнул и покачал головой.
- Что-то... страшное? Навредил кому-то?
Морган прикусил губу, сдерживая гнев и думая о женщине, пораженной
горем, что сидела в другом конце палатки.
- Да, Дерри. Ты помог Венциту и Брэну Корису похитить ребенка. Еще ты
оглушил Варина и часового. Ты действительно ничего не помнишь?
Дерри покачал головой, его глаза смотрели на Моргана с такой печалью,
что тот опустил глаза, не в силах переносить этого взгляда. Он нежно тронул
ладонью предплечье Дерри, но стоило его руке коснуться Дерри, как тот, весь
изогнувшись, вырвался из рук стражников и схватил Моргана за горло.
- Держите его! - закричал Келсон, хватая Дерри за ноги.
Все продолжалось секунды три; Дерри оторвали от Моргана, и теперь он
лежал, распростертый на полу; стражники сидели на его руках и ногах, однако
он продолжал сопротивляться и кричать:
- Нет! О Боже мой, нет! Морган, я не могу! Убей меня! Пожалуйста, убей
меня, пока я...
Морган наотмашь ударил Дерри по щеке, и тот затих. Тяжело дыша, Аларик
снова положил его голову себе на колени, дав стражникам знак, чтобы они
держали его покрепче. Келсон выпрямился и с тревогой посмотрел на Моргана,
движением руки отпуская солдат, сбежавшихся в палатку на крик.
- Боже мой, что случилось? С вами все в порядке? - спросил он. - Он же
хотел убить вас.
Морган кивнул и потер шею, на которой уже стали появляться синяки.
- Знаю. Единственное, что я могу предположить, - это что Венцит
полностью овладел его волей, всеми уровнями его сознания. Вот почему я не
распознал этого днем. Я снял внешние чары, но был еще один слой. Сейчас
необходимо разрушить это колдовство. Либо все получится, либо мы при попытке
сделать это убьем Дерри. - Он вздохнул и заставил себя успокоиться. - Когда
он опять придет в себя, можете вы быть рядом со мной, чтобы заглянуть в его
сознание и посмотреть, что это с ним творится?
Келсон кивнул, и Морган обратился к стражникам:
- А вы, ребята, держите его, держите все время, черт вас подери. Я
ничего не смогу поделать, если он начнет опять биться как припадочный и
попытается прикончить меня.
Солдаты покорно кивнули и навалились на Дерри, услышав его стон. Пока
он, однако, не пришел в себя окончательно, Морган осторожно начал сжимать
руками его голову, заглядывая ему в глаза.
- Слушай меня, Дерри, - сказал он, опуская руки на голову юноши.
Тело Дерри сотрясала сильная дрожь; Морган с трудом удерживал его
голову даже с помощью стражников. Нахмурившись, он еще крепче сжал руки и
напряг волю.
- Все в порядке, Дерри. С тобой все в порядке. Теперь расслабься и дай
мне войти в твое сознание, как делал прежде. Я разрушу чары Венцита.
Дерри вновь задрожал. Когда Морган сосредоточился, его тело скорчилось,
но через некоторое время расслабилось, и Дерри затих. Морган, устало опустив
голову, тоже, по-видимому, приходил в себя.
- Все хорошо, Келсон, - сказал наконец Аларик. - Сейчас делайте то же,
что я. А вы, ребята, не отпускайте его, пока я не велю. Он может еще
что-нибудь выкинуть.
Морган склонил голову, закрыл глаза, и Келсон, положив руку ему на
плечо, сделал то же самое. Через мгновение в палатке были слышны только
всхлипывания леди Риченды, которая рыдала на плече у Дункана.
Все внимание Дункана было поглощено тем, что происходит с Дерри.
Арилан, оставшийся почти без сил после того, как закрыл Ход, тоже направился
к Моргану и Келсону, когда немножко пришел в себя. Увидев, что Дерри затих к
Арилан уже способен помочь Аларику, Дункан подумал, что сейчас самое время
вывести Риченду из оцепенения и порасспросить, что же тут произошло.
- Миледи? - мягко сказал он.
Риченда проглотила слезы и, подняв голову, вытерла платком глаза и
потупилась.
- Я сделала ужасную вещь, отец мой, - прошептала она, не глядя на него.
- Столь ужасную, что даже не могу просить у вас прощения... Но я бы сделала
это снова, если бы могла.
Дункан, припоминая все, что слышал о происшедшем, пытался понять, что
же она имеет в виду. Ее слова так поразили его, что он даже забыл на время о
том, что не может исполнять обязанности священника.
- О чем вы, миледи? - спросил он. - Я не понимаю, за что вы можете
винить себя? Разве не Дерри обманом заманил вас сюда?
Риченда покачала головой.
- Вы не понимаете. - Она помолчала. - Мой... мой муж был в этом круге,
и это он унес моего сына. А я... я пыталась убить его.
- Убить его? - повторил Дункан, не представляя, как столь хрупкое
создание может убить сильного мужчину.
- Да, и у меня, наверное, получилось бы, если бы там не было Венцита и
если бы Дерри не помешал мне. Вы же Дерини, отец мой. Вы знаете, что я имею
в виду.
- Я знаю... - Дункан внезапно понял ее слова и на мгновение потерял дар
речи. - Миледи, - прошептал он, привлекая ее ближе к стене палатки, подальше
от посторонних ушей, - вы что, Дерини?
Она кивнула, так и не подымая глаз.
- А Брэн знает?
- Теперь знает, - прошептала она и решилась посмотреть ему в лицо. - И
я... ах, отец мой, что пользы? Я не могу лгать вам. У меня была еще одна
причина, чтобы желать его смерти. О Боже, помоги мне! Отец мой, я люблю
другого человека. Я люблю вашего друга Аларика, и он любит меня. Я пока не
изменила брачному обету. Но если Аларик убьет завтра Брэна, а такое может
быть, закон... Простите меня, отец мой. Я не могу даже думать о Брэне. Но он
ведь изменник. О, как мне быть?
Она опять горько разрыдалась, и Дункан, не зная, как еще утешить
Риченду, стал легко поглаживать ее по голове.
В другом конце комнаты Морган с Келсоном все еще стояли на коленях над
бесчувственным Дерри; Арилан тоже стоял рядом и бесстрастно смотрел на него.
И он, Дункан, ничем не может помочь им, пока не изопьет до дна свою чашу.
Склонив голову, он задумался, пытаясь разобраться в своих чувствах.
Риченда и Аларик. Теперь все стало понятно. Он был слепцом, раз не
увидел этого раньше. Зная щепетильность Аларика, Дункан был уверен, что
между ними еще ничего не произошло. Да и Риченда сама сказала, что она еще
не нарушила супружескую клятву.
Но Дункан понимал, что должны чувствовать сейчас эти двое, какие
мучения они испытывают, ожидая завтрашнего дня. Казалось странным, что
Аларик не поделился всем этим с ним. Впрочем, у них и времени-то не было в
последние дни. Кроме того, достаточно хорошо зная кузена, Дункан
предположил, что Морган стыдится своего чувства и не мог признаться ему,
священнику, что воспылал любовью к чужой жене.
Впрочем, об этом Аларик Морган не стал бы говорить ни с кем.
Вот и Риченда обратилась к нему, как к священнику. А имеет ли он право
оставаться им? Ведь она говорила с ним и как с Дерини тоже! Кто же он, в
конце концов?
Хорошо, он прежде всего Дерини, ибо таким родился и прожил тридцать
лет. То, что он скрывал это, неважно. Он Дерини.
Но как быть с его саном? Он уже несколько месяцев отстранен от служения
- и уже нарушил запрет на служение после смерти своего брата в Кульде.
Однако отлучение, наложенное на него, снято; допустим, его никогда и не было
- в глазах епископов, по крайней мере. Но остается ли он священником?
Возможно ли ему совместить в себе эти противоположности вопреки древним
запретам? Может ли он и дальше быть одновременно священником и Дерини?
Он посмотрел на Арилана... и задумался вновь. С первой службы у него не
было сомнений в том, что это - его призвание, что он будет хорошим
священником. Но как совместить эти две крайности? Вот для Арилана, похоже,
этого вопроса словно и не существует. Хотя он и скрывал свою природу столько
лет, что ж, оно и понятно - быть священником-Дерини совсем не безопасно.
Дункан вспомнил, как Арилан говорил, что они с ним - единственные
священники-Дерини со времен междуцарствия. Больше того, он не сомневался,
что Арилан верит в свое призвание, осознает себя верным слугой Господа.
Дункан ощутил некую особую святость, исходящую от этого человека, с первой
их встречи шесть лет назад. Не сомневался Дункан и в том, что требы Арилана
имеют законную силу, что его сан действителен. Но почему же тогда он
сомневается в своем праве быть священником? Почему бы и ему не оставаться
священником-Дерини?
Он вновь посмотрел на Риченду. Она уже овладела своими чувствами и,
собираясь что-то сказать, подняла на него свои прекрасные голубые глаза.
- Со мной все в порядке, отец мой. Я знаю, что не могу рассчитывать на
прощение, но вы меня выслушали, и мне стало легче. Если бы еще вы приняли
мою исповедь...
Дункан опустил глаза.
- Вы забыли, миледи, что я не могу исполнять обязанности священника.
- Мой дядя Кардиель сказал, что это после событий в Дхассе - ваше
личное дело. Они с Ариланом не видят оснований для того, чтобы вам не
продолжать служение церкви.
Дункан поднял бровь - а ведь верно. Арилан, несомненно, имел в виду,
что отмена отлучения предусматривает и восстановление в правах священника.
Конечно, Дункану хотелось бы, чтобы это сделал сам Карриган, отстранивший
его от церковной службы. Но сейчас Карриган лишен всякой власти, почти
изгнан, и выходит, теперь все зависит лишь от него самого. Он понял, что
впервые в жизни волен принять решение.
- А то, что я Дерини, разве не имеет для вас значения? - спросил он,
еще раз желая убедиться в правильности своих выводов.
Она удивленно посмотрела на него.
- Для меня это как раз очень важно, отец мой. Кому, как не вам, понять
меня. Я ведь тоже Дерини. Но вы спрашиваете так, как будто быть Дерини -
ужасное зло. Разве вы не можете оставаться священником, будучи Дерини?
- Конечно, могу.
- И вы, я думаю, будете таким же хорошим священником, каким были до
того, как стало известно, что вы - Дерини?
Он помолчал.
- Да.
Риченда печально улыбнулась и опустилась на колени.
- Так примите мою исповедь, отец мой. Моя душа просит этого, я умоляю
вас выполнить ваш долг священника. Вы слишком долго уклонялись от своих
обязанностей.
- Но...
- Вы восстановлены в своем сане, так решили высшие служители церкви.
Почему же вы противитесь? Разве не в этом смысл вашей жизни?
Дункан светло улыбнулся и склонил голову, а Риченда перекрестилась и
сложила руки в молитвенном жесте. Внезапно он отчетливо понял, что делает
то, что должен делать, и никогда уже в этом не усомнится. Со спокойной
уверенностью он прислушался к шепоту Риченды, начавшей свою исповедь.
Морган поднял голову и вздохнул, дав стражникам знак отпустить Дерри.
Юноша сейчас спокойно лежал перед ним, глаза были закрыты, он действительно
спал, спал естественным сном. Когда солдаты отошли, Морган снова присел на
корточки, держа в ладони маленькое черное кольцо. И он, и Келсон, и Арилан -
все трое старались не смотреть на правую руку Дерри, на его холодный,
побелевший средний палец, с которого сняли это кольцо. Чары были разрушены,
но лишь они трое знали, какой ценой досталась эта победа. Морган широко и с
удовольствием зевнул. Он устало посмотрел на своих собратьев: дело было
сделано.
- Теперь с ним все в порядке. Дерри снова свободен.
Келсон взглянул на кольцо, лежащее на ладони Моргана, и вздрогнул.
- Но через что он прошел! Вы защитили меня от большей части этого, но и
то, что я видел... Боже, как ему теперь жить?
- Он и не будет жить с этим. - Морган покачал головой. - Я взял на себя
смелость и очистил его разум от всего случившегося в Эсгаир Ду. Кое-что
останется в его памяти навсегда, но худшее он забудет. Спустя несколько
недель все это станет лишь смутным воспоминанием. И он еще будет недоволен,
что пропустит волнения завтрашнего дня. Хорошо бы ему поспать несколько
дней.
- Свои волнения я бы ему уступил, - сквозь зубы прошептал Келсон
Морган, хмыкнув, встал на ноги.
- Ничего, это я так, - усмехнулся Келсон. - Не пора ли нам всем
отдохнуть? Миледи?
Он подал руку Риченде, окончившей уже свою исповедь, и леди почтительно
поклонилась.
- Миледи, я искренне сочувствую вам. Будьте уверены, я сделаю все, что
в моих силах, чтобы вы завтра увидели своего сына.
- Благодарю вас, государь.
- Идемте же, друзья мои, - мягко сказал Арилан. - Скоро рассвет.
"Се тот, кто сидит над кругом земным"[25].
День был холодный не по сезону. В утренние часы на траве лежали тяжелые
капли росы, тяжелым был и влажный воздух. Восходящее солнце окрасило небо на
востоке, за высокими горными вершинами Кардосы, в малиновый и золотой цвета,
но серые низкие тучи затягивали горизонт. В лагере Келсона солдаты смотрели
на грозовое небо и опасливо крестились - такой странный рассвет не сулит
ничего доброго. В ясный солнечный день легче встречать любые невзгоды.
Келсон хмурился, надевая поверх туники золотую цепь.
- Это смешно, Аларик. Вы говорите, что мы не должны брать никакого
оружия. Но ведь когда я боролся с Кариссой, такого условия не было.
Арилан покачал головой и слегка улыбнулся, глядя на Моргана и Дункана.
Они были сейчас одни в палатке, чтобы без посторонних подготовиться к
предстоящему поединку. Кардиель уже отслужил для них мессу в присутствии
Нигеля, Варина и нескольких особо приближенных советников короля.
Но сейчас они остались одни, это было им необходимо, и каждый понимал,
что другого случая не представится. Вздохнув, Арилан поправил завязки на
епископском плаще и, подойдя к Келсону, положил ему руку на плечо.
- Я понимаю, для вас все это странно, Келсон. Но вспомните - вы тогда
не находились под покровительством и наблюдением Совета. Кроме того, для
групповых поединков правила строже - здесь больше возможностей для
какого-нибудь вероломства.
- Да уж без вероломства не обойдется, - вздохнул Морган, накидывая на
плечи черный плащ. - После того, что Венцит сделал с Дерри, я не удивлюсь
ничему.
- Зло будет наказано, - твердо сказал Арилан. - Пойдемте, эскорт ждет
нас.
Нигель и генералы ждали всех четверых возле королевского шатра. Келсон
вышел из палатки последним, и при его появлении все опустились на колени и
склонили в поклоне головы. Келсон был тронут. Сняв красную кожаную перчатку,
он поприветствовал приближенных взмахом руки и, кратко кивнув, дал им знак
встать.
- Благодарю вас, милорды, - учтиво сказал он. - Я не знаю, увижу ли я
вас вновь. Если мы победим, угрозы с востока больше не будет. Могущество
Венцита будет сокрушено навеки. Если мы потерпим поражение... - Он сурово
сжал губы. - Если мы проиграем, вас поведут за собой другие, и им придется
сказать сегодня. Если завтра он убьет Брэна, эта необыкновенная женщина,
должно быть, разлюбит его. А если Брэн будет жив, всем им придет конец.
Он поднял глаза и понял, что он никогда не брал за руку, никогда даже
не касался ее, кроме того мгновения прошлой ночью, когда узнал о том, что
она Дерини, - а завтра будет слишком поздно. Завтра все может кончиться
навеки. Он долго смотрел на нее, читая в ее глазах те же мысли. Вдруг Морган
привлек ее к себе, и их уста слились в глубоком поцелуе; казалось, что пламя
свечей в комнате стало бледнее.
Это произошло как бы ненароком; через мгновение они просто стояли
рядом. Морган смотрел в глаза Риченде, ее пальцы покоились в его ладони. Но
он знал, что не может дольше оставаться здесь сегодня, - чувство чести не
позволяло этого.
Какое-то время они не слышали ничего, кроме биения своих сердец. И вот
ему настало время уходить. Он коснулся губами ее нежных пальцев и скрылся в
ночи. Морган отправился на поиски Келсона и других, не зная, что сюда, к
палатке Риченды, приближается Дерри, заколдованный коварным врагом.
Риченда посмотрела ему вслед, потом окинула взглядом опустевшую
палатку. Свечи, казалось, горели теперь ярче, но почему-то вокруг стало
темнее. Как это случилось, как могла она полюбить этого высокого,
златоволосого, загадочного человека?
Все еще улыбаясь, она вошла в другую половину палатки и опустилась на
колени перед спящим сыном. Постепенно улыбка исчезла с ее лица, уступив
место печальным раздумьям.
Что ожидает их завтра? Как бы ни кончился поединок, тень Брэна - живого
или мертвого - всегда будет витать над ними. Их с Брэном связывает сын - а
эта связь посильнее, чем узы закона. А если Брэна убьет Аларик Морган... Что
же такое верность?
Она вспомнила все, чему ее учили, но не могла найти нужного ответа.
Женщина должна быть верна своему мужу. Так ей говорили. Но если муж предал
короля, как быть тогда? Должна ли она возненавидеть Моргана, если он
покарает предателя? Она не могла ответить и на этот вопрос.
Риченда вздохнула, поправила одеяло Брэндана и вдруг замерла, услышав
шум снаружи. Быстро выпрямившись, она выглянула во внешнюю часть палатки и
увидела у входа силуэт человека. Охрана не задержала его, и он не подходил
ближе - видно, никакой опасности нет. Но кто это может быть? Она вышла во
внешний покой, надеясь при свете свечей получше разглядеть его лицо.
- Кто вы? - спросила она тихо, стараясь не разбудить Брэндана и сестру
Люки. - У вас ко мне дело?
Человек, стоявший в дверях, опустился на одно колено.
- Я Шон лорд Дерри, миледи, - адъютант Моргана. Я... Не могли бы вы
пройти со мной в королевский шатер? Лорду Варину плохо, а Морган не может
сейчас позаботиться о нем. Он подумал - может быть, вы поможете?
- Да, конечно. Я постараюсь, - сказала она и взяла плащ, висевший у
входа во внутреннюю половину. - А что с Варином? Вы можете сказать
определеннее?
Дерри покачал головой и поднялся на ноги.
- Нет, миледи. Боюсь, что нет. Он бредит, у него лихорадка...
Риченда накинула плащ и посмотрела на Дерри.
- Я готова. Показывайте дорогу.
Дерри в замешательстве опустил глаза.
- Миледи, прежде чем мы пойдем, я... ну, я не знаю, как сказать, чтобы
не показаться вам дурачком, но король... ну, король просил вас взять с собой
юного лорда Брэндана.
- Взять с собой Брэндана? Но зачем?
- Пожалуйста, миледи, я, и епископ Арилан, и отец Дункан, мы боимся,
что Венцит и ваш муж попытаются похитить мальчика, если его оставить одного.
Предосторожность не помешает. Морган тоже просил об этом.
- Ох, бедный мой ребенок, - прошептала Риченда, поспешно крестясь и
заглядывая во внутреннюю половину.
Несколько мгновений она неподвижно смотрела на спящего ребенка, потом
обернулась к Дерри.
- Они правы. Все может быть. Брэн безумно любит сына. Он вполне может
упросить Венцита выкрасть его. Укройте его под своим плащом, Дерри, -
сказала она, трогая подбитый мехом плащ Дерри и подходя к кровати мальчика.
- Смотрите не разбудите сестру Люки. Все будет хорошо.
Дерри улыбнулся, но она не увидела этой странной улыбки.
- Конечно, миледи, - тихо сказал он. - Знаете, эти священники иногда
забавны. Идемте, Варину нужна ваша помощь.
Через несколько минут Риченда и Дерри вошли в королевскую палатку.
Дерри держал спящего Брэндана. После прореженной немногими факелами темноты,
царившей в лагере, глаза Риченды не сразу привыкли к яркому освещению в
шатре. Дерри опустил мальчика на меховую подстилку в центре шатра и указал
Риченде на лежащего в углу Варина. Когда Риченда подошла к нему, Дерри
отступил на шаг, сложил руки на груди, снова улыбнувшись, но женщина вновь
не заметила этой его улыбки.
- Он совсем неподвижен, просто ужас, - сказала Риченда, опускаясь на
колени и трогая лоб Варина. - Варин? Варин, вы слышите меня?
Как только она склонилась ниже, ее передернуло от ужаса - Риченда
увидела, что у него во рту кляп. В то же мгновение она поняла и то, почему
тело Варина так странно изогнуто, - его руки были связаны. Ошеломленно
оглянувшись на Дерри, Риченда увидела, что он склонился над спящим
Брэнданом, не обращая на нее никакого, внимания. И тут женщина застыла,
увидев, как он отходит в тень и вокруг его головы образуется слабое
свечение.
- Дерри!
Внезапно она все поняла, увидев, как вокруг ее сына начинает светиться
Переносящий Ход. Она вскочила и уже достигла границы Хода как раз в тот
момент, когда он двинулся. Она напрягла волю, чтобы остановить свечение, но
Дерри, подскочивший сзади, оттащил ее от круга
Мать криком пыталась разбудить мальчика, но Дерри зажал ей рот. Когда
часовой заглянул в палатку, услышав ее крик, в круге появились две
полупрозрачные фигуры; они приближались к спящему ребенку.
- Нет! - закричала Риченда, вырываясь из рук Дерри, когда один из них
поднял ее ребенка. - Нет, Брэн! Нет!
Кончики ее пальцев начали светиться, но она не могла направить эту силу
на Брэна - ей мешал Дерри. Часовые подоспели слишком поздно. Не в состоянии
ничего изменить, она в отчаянии смотрела, как круг наполняется светом.
Внезапно стало темно. Риченда еще раз крикнула: "Брэндан!", и тут наконец
часовые оторвали от нее Дерри и скрутили его.
Но было поздно. Мальчик уже исчез.
Ты священник навек
К тому моменту, как Келсон узнал о происшедшем, королевский шатер был
полон солдат. Когда в сопровождении Моргана, Дункана и Арилана появился
король, в палатке сразу же установилась тишина, которую нарушали только
тихие всхлипывания Риченды, одиноко сидевшей в центре восьмиугольника, и
крики Дерри, все еще пытавшегося вырваться из пут. Несколько солдат
беспомощно стояли рядом с ней, ничем не в силах помочь, а другие приводили в
чувство Варина. Дерри время от времени начинал вырываться, и пять солдат не
без труда удерживали его.
Келсон окинул происходящее взглядом и приказал лишним солдатам покинуть
помещение. Те с удивленным ропотом повиновались. Когда они ушли, Келсон и
Морган приблизились к Риченде. Леди взглянула на них и отвернулась.
- Не приближайтесь ко мне, государь. Здесь, в круге, - зло. Они забрали
моего сына, и я не смогу вернуть его.
- Забрали Брэндана? - выдохнул Морган, вспомнив, как совсем недавно
укладывал мальчика спать.
Арилан без лишних слов вошел в круг, опустился рядом с Ричендой на
колени, помог ей подняться на ноги. Дункан вывел ее из круга; она ломала
руки, рыже-золотистые волосы рассыпались по плечам, закрывали лицо. Морган
направился к ней, но Арилан покачал головой, знаком давая Дункану понять,
чтобы тот увел ее подальше от круга.
- Оставьте ее, Аларик, - тихо сказал он. - Дункан сейчас справится
лучше тебя. И необходимо как можно скорее закрыть Ход, пока Венцит не
воспользовался им снова. Мне не следовало оставлять его открытым.
- Можем мы помочь вам? - спросил Келсон, удивленно глядя на то, как
епископ присел, закрыв лицо руками.
- Нет, ваши силы понадобятся для Дерри. Отойдите назад, я начинаю.
Они отошли. Арилан поднял глаза, глубоко вздохнул, как бы
сосредоточиваясь, потом, склонив голову, коснулся руками земли. Вокруг его
головы появилось сияние, пульсирующее в такт его сердцебиению. Потом
вспыхнул яркий свет, и все исчезло, а епископ в изнеможении опустился на
четвереньки, но когда Морган хотел помочь ему, он покачал головой:
- Оставьте меня. Займитесь Дерри. Ход закрыт, я сейчас подойду к вам.
Под взглядами Келсона и сидевших на королевской кровати Риченды и
Дункана Морган, вздохнув, подошел к держащим Дерри солдатам. Дерри посмотрел
на Моргана; вокруг него опять возникло свечение, когда лорд Дерини подошел
поближе. Морган несколько мгновений смотрел на Дерри, потом, не говоря ни
слова, опустился на колени и стал снимать перчатки.
- Что вы видели? - обратился он к одному из стражников, кажется,
владевшему собой лучше других. - Нам сказали, что Дерри принес сюда спящего
мальчика и что леди Риченда пошла с ним по доброй воле.
- Вот как все было, ваша светлость. Они пробыли здесь всего одну
минутку - а я стоял на страже и вдруг слышу, леди кричит: "Дерри". Я
заглянул и вижу, что они борются, вон там, где был епископ. И потом что-то
произошло с мальчиком. Он лежал там, где епископ сейчас сидит, и потом так
вот чудно засветился, и еще было видно двух человек.
Келсон, подошедший поближе, чтобы слышать его рассказ, стал на колени
рядом с Морганом и внимательно посмотрел стражнику в лицо.
- Один из часовых сказал, что эти два человека были Венцит Торентский и
граф Марлийский. Ты можешь это подтвердить?
- Ну, я не знаю Венцита, государь. Но второй мог быть графом
Марлийским. Я и видел-то его недолго...
- Что случилось потом? - нетерпеливо спросил Морган.
- Ну, лорд Дерри оттащил леди от круга, прежде чем мы подоспели на
помощь, и мальчик вместе с этими двумя исчез. Я только не могу понять куда.
- Можешь даже не пытаться, - прошептал Морган. Он заткнул перчатки за
пояс и посмотрел на бьющегося в руках солдат Дерри. - Он все время так?
- Да, милорд. Он рвался туда, в круг, кричал, что, мол, не закрывайте
его, что ему тоже надо пройти. Пришлось заткнуть ему рот, не то мы сами себя
не слышали.
- Понимаю, - сказал Морган.
Он осмотрел Дерри с головы до ног и опустил глаза.
- Хорошо, выньте кляп, развяжите его и держите крепко. Это будет
нелегко.
- С ним что-то не так? - прошептал Келсон, когда стражник стал
выполнять приказ. - Морган, вы уверены, что его можно развязать? То, что он
сделал...
- Но нужно же понять, что с ним, - возразил Морган. - Видимо, этого он
и боялся тогда, днем, когда он впервые пришел в себя. Я должен был тогда же
заняться им.
Морган снова посмотрел на Дерри. Юноша содрогнулся и закрыл глаза,
когда Морган коснулся его лба. Уже через несколько мгновений Дерри опять
взглянул на Моргана, но теперь в его взгляде не было безумия. Он смущенно
посмотрел на солдат, которые держали его, и перевел глаза, полные испуга и
боли, на своего герцога. Чего-чего, а этого Морган не ожидал.
- Что... Что я наделал, Морган? - слабым голосом спросил юноша.
- Ты не помнишь?
Дерри моргнул и покачал головой.
- Что-то... страшное? Навредил кому-то?
Морган прикусил губу, сдерживая гнев и думая о женщине, пораженной
горем, что сидела в другом конце палатки.
- Да, Дерри. Ты помог Венциту и Брэну Корису похитить ребенка. Еще ты
оглушил Варина и часового. Ты действительно ничего не помнишь?
Дерри покачал головой, его глаза смотрели на Моргана с такой печалью,
что тот опустил глаза, не в силах переносить этого взгляда. Он нежно тронул
ладонью предплечье Дерри, но стоило его руке коснуться Дерри, как тот, весь
изогнувшись, вырвался из рук стражников и схватил Моргана за горло.
- Держите его! - закричал Келсон, хватая Дерри за ноги.
Все продолжалось секунды три; Дерри оторвали от Моргана, и теперь он
лежал, распростертый на полу; стражники сидели на его руках и ногах, однако
он продолжал сопротивляться и кричать:
- Нет! О Боже мой, нет! Морган, я не могу! Убей меня! Пожалуйста, убей
меня, пока я...
Морган наотмашь ударил Дерри по щеке, и тот затих. Тяжело дыша, Аларик
снова положил его голову себе на колени, дав стражникам знак, чтобы они
держали его покрепче. Келсон выпрямился и с тревогой посмотрел на Моргана,
движением руки отпуская солдат, сбежавшихся в палатку на крик.
- Боже мой, что случилось? С вами все в порядке? - спросил он. - Он же
хотел убить вас.
Морган кивнул и потер шею, на которой уже стали появляться синяки.
- Знаю. Единственное, что я могу предположить, - это что Венцит
полностью овладел его волей, всеми уровнями его сознания. Вот почему я не
распознал этого днем. Я снял внешние чары, но был еще один слой. Сейчас
необходимо разрушить это колдовство. Либо все получится, либо мы при попытке
сделать это убьем Дерри. - Он вздохнул и заставил себя успокоиться. - Когда
он опять придет в себя, можете вы быть рядом со мной, чтобы заглянуть в его
сознание и посмотреть, что это с ним творится?
Келсон кивнул, и Морган обратился к стражникам:
- А вы, ребята, держите его, держите все время, черт вас подери. Я
ничего не смогу поделать, если он начнет опять биться как припадочный и
попытается прикончить меня.
Солдаты покорно кивнули и навалились на Дерри, услышав его стон. Пока
он, однако, не пришел в себя окончательно, Морган осторожно начал сжимать
руками его голову, заглядывая ему в глаза.
- Слушай меня, Дерри, - сказал он, опуская руки на голову юноши.
Тело Дерри сотрясала сильная дрожь; Морган с трудом удерживал его
голову даже с помощью стражников. Нахмурившись, он еще крепче сжал руки и
напряг волю.
- Все в порядке, Дерри. С тобой все в порядке. Теперь расслабься и дай
мне войти в твое сознание, как делал прежде. Я разрушу чары Венцита.
Дерри вновь задрожал. Когда Морган сосредоточился, его тело скорчилось,
но через некоторое время расслабилось, и Дерри затих. Морган, устало опустив
голову, тоже, по-видимому, приходил в себя.
- Все хорошо, Келсон, - сказал наконец Аларик. - Сейчас делайте то же,
что я. А вы, ребята, не отпускайте его, пока я не велю. Он может еще
что-нибудь выкинуть.
Морган склонил голову, закрыл глаза, и Келсон, положив руку ему на
плечо, сделал то же самое. Через мгновение в палатке были слышны только
всхлипывания леди Риченды, которая рыдала на плече у Дункана.
Все внимание Дункана было поглощено тем, что происходит с Дерри.
Арилан, оставшийся почти без сил после того, как закрыл Ход, тоже направился
к Моргану и Келсону, когда немножко пришел в себя. Увидев, что Дерри затих к
Арилан уже способен помочь Аларику, Дункан подумал, что сейчас самое время
вывести Риченду из оцепенения и порасспросить, что же тут произошло.
- Миледи? - мягко сказал он.
Риченда проглотила слезы и, подняв голову, вытерла платком глаза и
потупилась.
- Я сделала ужасную вещь, отец мой, - прошептала она, не глядя на него.
- Столь ужасную, что даже не могу просить у вас прощения... Но я бы сделала
это снова, если бы могла.
Дункан, припоминая все, что слышал о происшедшем, пытался понять, что
же она имеет в виду. Ее слова так поразили его, что он даже забыл на время о
том, что не может исполнять обязанности священника.
- О чем вы, миледи? - спросил он. - Я не понимаю, за что вы можете
винить себя? Разве не Дерри обманом заманил вас сюда?
Риченда покачала головой.
- Вы не понимаете. - Она помолчала. - Мой... мой муж был в этом круге,
и это он унес моего сына. А я... я пыталась убить его.
- Убить его? - повторил Дункан, не представляя, как столь хрупкое
создание может убить сильного мужчину.
- Да, и у меня, наверное, получилось бы, если бы там не было Венцита и
если бы Дерри не помешал мне. Вы же Дерини, отец мой. Вы знаете, что я имею
в виду.
- Я знаю... - Дункан внезапно понял ее слова и на мгновение потерял дар
речи. - Миледи, - прошептал он, привлекая ее ближе к стене палатки, подальше
от посторонних ушей, - вы что, Дерини?
Она кивнула, так и не подымая глаз.
- А Брэн знает?
- Теперь знает, - прошептала она и решилась посмотреть ему в лицо. - И
я... ах, отец мой, что пользы? Я не могу лгать вам. У меня была еще одна
причина, чтобы желать его смерти. О Боже, помоги мне! Отец мой, я люблю
другого человека. Я люблю вашего друга Аларика, и он любит меня. Я пока не
изменила брачному обету. Но если Аларик убьет завтра Брэна, а такое может
быть, закон... Простите меня, отец мой. Я не могу даже думать о Брэне. Но он
ведь изменник. О, как мне быть?
Она опять горько разрыдалась, и Дункан, не зная, как еще утешить
Риченду, стал легко поглаживать ее по голове.
В другом конце комнаты Морган с Келсоном все еще стояли на коленях над
бесчувственным Дерри; Арилан тоже стоял рядом и бесстрастно смотрел на него.
И он, Дункан, ничем не может помочь им, пока не изопьет до дна свою чашу.
Склонив голову, он задумался, пытаясь разобраться в своих чувствах.
Риченда и Аларик. Теперь все стало понятно. Он был слепцом, раз не
увидел этого раньше. Зная щепетильность Аларика, Дункан был уверен, что
между ними еще ничего не произошло. Да и Риченда сама сказала, что она еще
не нарушила супружескую клятву.
Но Дункан понимал, что должны чувствовать сейчас эти двое, какие
мучения они испытывают, ожидая завтрашнего дня. Казалось странным, что
Аларик не поделился всем этим с ним. Впрочем, у них и времени-то не было в
последние дни. Кроме того, достаточно хорошо зная кузена, Дункан
предположил, что Морган стыдится своего чувства и не мог признаться ему,
священнику, что воспылал любовью к чужой жене.
Впрочем, об этом Аларик Морган не стал бы говорить ни с кем.
Вот и Риченда обратилась к нему, как к священнику. А имеет ли он право
оставаться им? Ведь она говорила с ним и как с Дерини тоже! Кто же он, в
конце концов?
Хорошо, он прежде всего Дерини, ибо таким родился и прожил тридцать
лет. То, что он скрывал это, неважно. Он Дерини.
Но как быть с его саном? Он уже несколько месяцев отстранен от служения
- и уже нарушил запрет на служение после смерти своего брата в Кульде.
Однако отлучение, наложенное на него, снято; допустим, его никогда и не было
- в глазах епископов, по крайней мере. Но остается ли он священником?
Возможно ли ему совместить в себе эти противоположности вопреки древним
запретам? Может ли он и дальше быть одновременно священником и Дерини?
Он посмотрел на Арилана... и задумался вновь. С первой службы у него не
было сомнений в том, что это - его призвание, что он будет хорошим
священником. Но как совместить эти две крайности? Вот для Арилана, похоже,
этого вопроса словно и не существует. Хотя он и скрывал свою природу столько
лет, что ж, оно и понятно - быть священником-Дерини совсем не безопасно.
Дункан вспомнил, как Арилан говорил, что они с ним - единственные
священники-Дерини со времен междуцарствия. Больше того, он не сомневался,
что Арилан верит в свое призвание, осознает себя верным слугой Господа.
Дункан ощутил некую особую святость, исходящую от этого человека, с первой
их встречи шесть лет назад. Не сомневался Дункан и в том, что требы Арилана
имеют законную силу, что его сан действителен. Но почему же тогда он
сомневается в своем праве быть священником? Почему бы и ему не оставаться
священником-Дерини?
Он вновь посмотрел на Риченду. Она уже овладела своими чувствами и,
собираясь что-то сказать, подняла на него свои прекрасные голубые глаза.
- Со мной все в порядке, отец мой. Я знаю, что не могу рассчитывать на
прощение, но вы меня выслушали, и мне стало легче. Если бы еще вы приняли
мою исповедь...
Дункан опустил глаза.
- Вы забыли, миледи, что я не могу исполнять обязанности священника.
- Мой дядя Кардиель сказал, что это после событий в Дхассе - ваше
личное дело. Они с Ариланом не видят оснований для того, чтобы вам не
продолжать служение церкви.
Дункан поднял бровь - а ведь верно. Арилан, несомненно, имел в виду,
что отмена отлучения предусматривает и восстановление в правах священника.
Конечно, Дункану хотелось бы, чтобы это сделал сам Карриган, отстранивший
его от церковной службы. Но сейчас Карриган лишен всякой власти, почти
изгнан, и выходит, теперь все зависит лишь от него самого. Он понял, что
впервые в жизни волен принять решение.
- А то, что я Дерини, разве не имеет для вас значения? - спросил он,
еще раз желая убедиться в правильности своих выводов.
Она удивленно посмотрела на него.
- Для меня это как раз очень важно, отец мой. Кому, как не вам, понять
меня. Я ведь тоже Дерини. Но вы спрашиваете так, как будто быть Дерини -
ужасное зло. Разве вы не можете оставаться священником, будучи Дерини?
- Конечно, могу.
- И вы, я думаю, будете таким же хорошим священником, каким были до
того, как стало известно, что вы - Дерини?
Он помолчал.
- Да.
Риченда печально улыбнулась и опустилась на колени.
- Так примите мою исповедь, отец мой. Моя душа просит этого, я умоляю
вас выполнить ваш долг священника. Вы слишком долго уклонялись от своих
обязанностей.
- Но...
- Вы восстановлены в своем сане, так решили высшие служители церкви.
Почему же вы противитесь? Разве не в этом смысл вашей жизни?
Дункан светло улыбнулся и склонил голову, а Риченда перекрестилась и
сложила руки в молитвенном жесте. Внезапно он отчетливо понял, что делает
то, что должен делать, и никогда уже в этом не усомнится. Со спокойной
уверенностью он прислушался к шепоту Риченды, начавшей свою исповедь.
Морган поднял голову и вздохнул, дав стражникам знак отпустить Дерри.
Юноша сейчас спокойно лежал перед ним, глаза были закрыты, он действительно
спал, спал естественным сном. Когда солдаты отошли, Морган снова присел на
корточки, держа в ладони маленькое черное кольцо. И он, и Келсон, и Арилан -
все трое старались не смотреть на правую руку Дерри, на его холодный,
побелевший средний палец, с которого сняли это кольцо. Чары были разрушены,
но лишь они трое знали, какой ценой досталась эта победа. Морган широко и с
удовольствием зевнул. Он устало посмотрел на своих собратьев: дело было
сделано.
- Теперь с ним все в порядке. Дерри снова свободен.
Келсон взглянул на кольцо, лежащее на ладони Моргана, и вздрогнул.
- Но через что он прошел! Вы защитили меня от большей части этого, но и
то, что я видел... Боже, как ему теперь жить?
- Он и не будет жить с этим. - Морган покачал головой. - Я взял на себя
смелость и очистил его разум от всего случившегося в Эсгаир Ду. Кое-что
останется в его памяти навсегда, но худшее он забудет. Спустя несколько
недель все это станет лишь смутным воспоминанием. И он еще будет недоволен,
что пропустит волнения завтрашнего дня. Хорошо бы ему поспать несколько
дней.
- Свои волнения я бы ему уступил, - сквозь зубы прошептал Келсон
Морган, хмыкнув, встал на ноги.
- Ничего, это я так, - усмехнулся Келсон. - Не пора ли нам всем
отдохнуть? Миледи?
Он подал руку Риченде, окончившей уже свою исповедь, и леди почтительно
поклонилась.
- Миледи, я искренне сочувствую вам. Будьте уверены, я сделаю все, что
в моих силах, чтобы вы завтра увидели своего сына.
- Благодарю вас, государь.
- Идемте же, друзья мои, - мягко сказал Арилан. - Скоро рассвет.
"Се тот, кто сидит над кругом земным"[25].
День был холодный не по сезону. В утренние часы на траве лежали тяжелые
капли росы, тяжелым был и влажный воздух. Восходящее солнце окрасило небо на
востоке, за высокими горными вершинами Кардосы, в малиновый и золотой цвета,
но серые низкие тучи затягивали горизонт. В лагере Келсона солдаты смотрели
на грозовое небо и опасливо крестились - такой странный рассвет не сулит
ничего доброго. В ясный солнечный день легче встречать любые невзгоды.
Келсон хмурился, надевая поверх туники золотую цепь.
- Это смешно, Аларик. Вы говорите, что мы не должны брать никакого
оружия. Но ведь когда я боролся с Кариссой, такого условия не было.
Арилан покачал головой и слегка улыбнулся, глядя на Моргана и Дункана.
Они были сейчас одни в палатке, чтобы без посторонних подготовиться к
предстоящему поединку. Кардиель уже отслужил для них мессу в присутствии
Нигеля, Варина и нескольких особо приближенных советников короля.
Но сейчас они остались одни, это было им необходимо, и каждый понимал,
что другого случая не представится. Вздохнув, Арилан поправил завязки на
епископском плаще и, подойдя к Келсону, положил ему руку на плечо.
- Я понимаю, для вас все это странно, Келсон. Но вспомните - вы тогда
не находились под покровительством и наблюдением Совета. Кроме того, для
групповых поединков правила строже - здесь больше возможностей для
какого-нибудь вероломства.
- Да уж без вероломства не обойдется, - вздохнул Морган, накидывая на
плечи черный плащ. - После того, что Венцит сделал с Дерри, я не удивлюсь
ничему.
- Зло будет наказано, - твердо сказал Арилан. - Пойдемте, эскорт ждет
нас.
Нигель и генералы ждали всех четверых возле королевского шатра. Келсон
вышел из палатки последним, и при его появлении все опустились на колени и
склонили в поклоне головы. Келсон был тронут. Сняв красную кожаную перчатку,
он поприветствовал приближенных взмахом руки и, кратко кивнув, дал им знак
встать.
- Благодарю вас, милорды, - учтиво сказал он. - Я не знаю, увижу ли я
вас вновь. Если мы победим, угрозы с востока больше не будет. Могущество
Венцита будет сокрушено навеки. Если мы потерпим поражение... - Он сурово
сжал губы. - Если мы проиграем, вас поведут за собой другие, и им придется