Страница:
Вопрос в том, что футбол просто популярнее, и с этим ничего не поделаешь. Ты стал, условно говоря, стрелком – не жалуйся на судьбу: ты выбрал эту стезю, ты сам ее выбрал, ты должен был быть готов к тому, что такое будет. Может быть, такая, скажем так, несправедливость действительно часто ярко выраженна. Когда ты общаешься со спортсменами, ты это понимаешь (я писал материал по этому поводу). Наши футболисты не должны жаловаться, что у них хуже условия, чем на Западе, они должны смотреть, какие условия у представителей других видов спорта, как они добиваются своих побед. Итак, популярность футбола – это раз. В футболе труднее добиться результата, достичь успеха, потому что в нем очень велика конкуренция. В других видах спорта ее гораздо меньше. А тут двести стран, и такие, которым палец в рот не клади. Почему наших много в НХЛ? Потому что у нас выдающаяся хоккейная школа, мы многого добились: десятки раз становились чемпионами мира, выиграли подряд несколько Олимпиад. Мы – общепризнанная в мире великая хоккейная держава.
У нас был футбол выдающегося уровня в пятидесятые – шестидесятые годы. Потом настало черное время семидесятых, когда мы длительное время не попадали в чемпионат мира: после 1970 года играли только в 1982-м – двенадцатилетний перерыв. В это же время в чемпионате Союза процветали договорные игры – пришлось просто ввести лимит ничьих. Это был период, когда мы очень сильно отстали от мира… из-за этой грязи, которая поразила наш футбол.
Второе падение произошло в девяностых, когда распалась большая страна. У нас всегда сборная состояла из украинцев, грузин, москвичей, россиян – другие клубы очень редко выставляли своих игроков. Правда, в 1956, потом в 1960 году, когда мы выиграли Олимпиаду и первый Кубок Европы, отличился один клуб – это был «Спартак». Именно спартаковцы составили большинство в составе сборной. В данный момент у нас нет общепризнанной в мире футбольной школы. Мы не можем сейчас похвастаться такими достижениями, какие были в 1956, в 1960 году, не можем претендовать на выдающиеся результаты. Но тренеры нашей сборной не имеют права оправдывать этим свои низкие результаты, как они это сделали после последнего чемпионата мира и делают сейчас. Во-первых, они не имеют права валить ответственность на игроков – это их поражение. Во-вторых, они обязаны делать все, что в их силах, но не допускать такого лицемерия и обмана. Едва успев заступить в должность, Газзаев через прессу распространяет десять принципов работы со сборной, а потом в течение года все их нарушает – от первого до последнего. В результате все его принципы оказываются дешевой пропагандистской шелухой: эти «принципы» были заявлены потому, что нужно было что-то противопоставить действиям Романцева на чемпионате мира. Но проходит год, и мы видим все то же самое (что было у Романцева), от начала до конца. Это – несоответствие слов делам. Это и приводит к тому, что наш футбол в таком положении и у нас такие результаты.
Если говорить о проблемах мирового футбола, то прежде всего надо сказать о сумасшедших ценах на игроков, абсолютно не соответствующих их качеству. Футболист таких денег (условно говоря, 35 миллионов долларов) вообще стоить не должен. Зидана купили за шестьдесят с чем-то, Фигу примерно за такие же деньги, сейчас Абрамович хочет за сто миллионов долларов купить Рауля. Таких денег игроки не должны стоить. Именно потому, что западные менеджеры просто, грубо говоря, одурели от этой безумной трансферной гонки, переборщили с этой денежной «гонкой вооружений», стали жить в какой-то момент не по средствам, весь этот рынок и рухнул, на плаву остались единицы. Поэтому сейчас и у нас ЦСКА и «Торпедо» (если его, действительно, как обещает, купит Мамут и сделает из него суперклуб) будут иметь возможность покупать таких игроков, которые раньше России даже не снились. Это первый момент.
Второй момент – это то, что в футбольной жизни все большее место занимает клубный футбол, что очень сильно зажимает институт национальных сборных. Сейчас предлагается вообще создать постоянно действующую суперлигу из ведущих команд Европы, где будут еженедельные игры. В сборной игрокам будет играть просто некогда!
И в то же самое время идет такая интернационализация футбола, которая может вообще лишить его смысла. Ведь смысл футбола во многом заключается в национальном самовыражении. Если не будет сборных, то не будет и этого самовыражения. А мы уже видим, что практически все ведущие клубы мира наполовину заполнены иностранцами. Одно дело, когда есть все-таки какой-то национальный костяк, как, например, в «Манчестер Юнайтед». Хотя там есть такие иностранные звезды, как голландец Ван Нистелрой, норвежец Улына, в этой команде есть английский дух. «Арсенал» – очень хорошая футбольная команда, замечательная, красивая, но именно британского нутра я в ней не вижу: французский тренер, большинство звезд тоже французы, играют представители и других стран. Поэтому Англия болеет за «Манчестер Юнайтед». Костяк команды должны составлять представители коренной нации, граждане страны: людям хочется видеть своих. Безусловно, они будут аплодировать звездам, но они хотят чувствовать какую-то сопричастность с этой командой. Болельщику хочется чувствовать сопричастность, а вот этого становится все меньше и меньше в мировом футболе. И в нашем футболе, кстати, тоже. Сейчас – просто абсурд, это уже достигло апогея: в последнем матче команды «Торпедо-Металлург» в стартовом составе не вышло ни одного гражданина России, ни одного из одиннадцати! Приехали, докатились! Наконец-то РФС собирается вводить лимит на легионеров. Я надеюсь, что эта беспрецедентная ситуация послужит толчком, потому что всегда должна быть последняя капля.
Другая проблема в мировом футболе – это стремление к достижению результата любыми средствами. Доходило до такой степени, что чемпионат мира 1990 года, чемпионат Европы 1992 года в Швеции просто невозможно было смотреть. Я имею в виду именно зрелищ-ность игры – была сплошная роботизация. Потом поменяли несколько правил, связанных с офсайтами, в частности то, что вратарь уже не может больше играть руками. Это позволило вернуть зрелищность – чемпионат Европы 2000 года был совершенно замечательный, достаточно приличный был и чемпионат мира.
Последний чемпионат мира выявил еще одну проблему: это безумная перегруженность календаря международных, ведущих европейских чемпионатов. Мы увидели, что самые мастеровитые, самые блестящие команды, которые были главными фаворитами чемпионата мира, вылетели на первой же стадии, потому что все силы были выжаты, из них из-за перенасыщенности играми в течение сезона. Почему вылетела Аргентина? Потому что все ведущие аргентинцы лиги играют в Европе. Почему вылетели Франция, Португалия? Все та же причина. Были и другие причины, безусловно, но эта – несомненно главная. Упорядочение европейского футбольного календаря необходимо, и кое-что в него уже внесено. В частности, с этого года не будет проводиться второй групповой этап Лиги чемпионов, только как бы один этап – групповой. Это уже улучшает ситуацию, потому что этот второй этап уже был неинтересен: он был затянут, скучен, и он, опять же, очень сильно выматывал футболистов. Вот это, на мой взгляд, основные проблемы мирового футбола.
И, конечно, непомерная коммерциализация, вытеснившая из футбола его спортивную суть. Тут тоже такой неоднозначный момент. К примеру, какая-нибудь английская, японская, китайская или шведская домохозяйка знает Бекхэма. Но они знают его не потому, что он хорошо подает с правого фланга, бьет штрафные удары, а потому, что он женат на Виктории Адаме, потому что вокруг них все время вьются сотни папарацци, потому что они все время устраивают вокруг себя PR-жизнь, PR-кампанию. Фактически Бекхэм стал общемировой знаменитостью не благодаря своим игровым достоинствам, а благодаря грамотно и умело выстроенной рекламной кампании. Это раздражает людей, которые увлекаются собственно футболом, которые жаждут, чтобы популярность распределялась по справедливости, по игровым, человеческим качествам футболистов. Многих это раздражает. Я бы сказал, что Бекхэм – это смягченный вариант Курниковой, Бекхэм все-таки очень хороший футболист. Он далеко не лучший футболист мира, но он входит по крайней мере в десятку, в двадцатку лучших футболистов мира. Курникова стала мега-звездой, пачками подписывает рекламные контракты, получая от них миллионы долларов, – совершенно не за спорт, не за теннис. Она вообще забыла в какой-то момент о том, что во всем мире, а не только в мире спорта и тенниса, о ней ходят анекдоты. Попробую вспомнить… «Теннис хорош тем, что он приносит миллионы долларов, но он плох тем, что в него еще надо играть». Вот в таком духе. Людям, далеким от спорта, суета вокруг этих звезд и знаменитостей важнее собственно спортивной сути.
Но, может быть, в этом есть доля справедливости? Может быть, таким способом люди «раскручивают» спорт на большую территорию? Может быть, здесь так: вот человек заинтересовался Бекхэмом, а потом решил посмотреть, что же это такое – футбол? Может быть, это не так уж и плохо… Определенный мотив, конечно, в этом действительно есть. Но ощущение некоторой несправедливости от того, что Бекхэм в мире популярнее того же Зи-дана, все-таки есть. Это выглядит не совсем справедливым. Мы сейчас рассуждаем несколько идеалистически, а надо все-таки быть ближе к реальной жизни и понимать, что отрицать такое развитие, отрицать сегодняшние реалии нельзя. Взять хотя бы случай с Абрамовичем – с покупкой «Челси». Меня бесят наши политики, некоторые граждане-маргиналы, которые возмущаются: «Как он смел вывезти наши деньги!» Как будто это не его деньги, а именно «наши». Вот он у него из кармана эти деньги вытащил и вывез в Англию, там купил клуб, там их тратит! Я считаю, что такая реклама, какую Абрамович делает России, российскому спорту, такое внимание, которое он привлекает к российскому спорту посредством покупки старейшего английского футбольного клуба, просто беспрецедентны. Я считаю, что он принес этим колоссальную пользу российскому спорту.
В этой связи необходимо говорить о нашей чисто российской психологии. У нас в стране не состоялась попытка цивилизованной покупки олигархом клуба российской премьер-лиги: Александр Мамут не смог купить футбольный клуб «Торпедо – Лужники». Уже были подписаны контракты со Смертиным, с Караманом, уже велись переговоры с Луисом Фернандесом на должность главного тренера, с Жарделом – нападение, с Хенриком Ларс-соном – все это было абсолютно реально. Но гендиректор Алешин не захотел продавать «Торпедо» в связи с тем, что деньги ему предложили не все сразу, а в рассрочку, – хорошее дело сгубила элементарная жадность и совершенный непрофессионализм.
Этот эпизод показал, что российскому олигарху легче купить процветающий «Челси», который в прошлом году занял третье место в чемпионате Англии, чем родное, гордящееся своей нищетой «Торпедо». При этом люди забывают, что тот же самый Абрамович – председатель совета директоров омского хоккейного «Авангарда», то есть он вкладывает деньги и в российский спорт. Упорная молва твердит, что Абрамовичу принадлежит также 50 процентов акций футбольного ЦСКА, просто об этом нигде официально не говорится. Ну ведь очевидно, что человек вкладывает деньги в российский спорт! За какие-то считаные недели Абрамовича узнал весь мир! Раньше его и в России-то основная масса населения не очень знала, а сейчас его узнал весь мир, узнала Россия. Очень смешно. Тут речь идет не о каких-то вопросах тщеславия, потому что как раз по поступкам, по всем действиям Абрамовича создается впечатление, что он все это делает не для того, чтобы попасть на первые полосы газет и журналов. Мне кажется, что у Абрамовича нет комплексов на этот счет. Человек не просто делает настоящий, цивилизованный бизнес – нет, он хочет получить удовольствие. В том-то и дело: он хочет получить удовольствие. По-настоящему богатый человек захотел получить от чего-то кайф, и неожиданно выяснилось, что предмет его вожделений – клуб английской аристократии. Он же, насколько я знаю, проводил мониторинг, специально нанял две маркетинговые компании, которые на протяжении полугода исследовали, какой лондонский клуб лучше всего ему купить, рассматривались варианты: «Арсенал», «Тотенхэм», «Челси». Выяснилось, что «Челси» – клуб лондонской аристократии, где самые дорогие билеты, самые престижные гостиницы и т п. Купив клуб, Абрамович повел чрезвычайно продуманную, грамотную политику. Надо сказать, что, хотя в клубе был английский хозяин (Кен Бейс), «Челси» считался самым неанглийским клубом премьер-лиги. Там в основном составе всегда был только один, ну, может, два английских игрока (Денис Вайнс, в последний год Френк Лэмпарт, кто-то еще). Что сделал Абрамович? Он первым делом купил четверых одареннейших молодых британских футболистов. То есть он, оперируя иностранным капиталом (для Англии иностранным), купил британский клуб и сделал команду в тысячу раз более британской, чем сразу же завоевал общественное мнение, которое, естественно, было очень сильно насторожено после того, как он приобрел «Челси». Он купил защитников Джонсона и Бриджа, потом полузащитника ирландца (но все равно из Британии), потом Дафа и еще полузащитника Джо Коула (эти четверо – из числа самых перспективных и талантливых британских футболистов сегодня) и только после этого при– нялся скупать звезд зарубежных и преуспел по полной программе. Взял Себастьяна Миро, аргентинца из «Манчестер Юнайтед», потом Эрнанда Крайстла, тоже аргентинца, форварда, купленного в Италии, и, наконец, Клода Ватиле, французского полузащитника мадридского «Реала». За какие-то месяцы был очень умно и последовательно создан суперклуб.
Тренера итальянца Клаудио Раньери он оставил, что тоже свидетельствует о его уме: если человек с достаточно посредственным составом занял третье место в чемпионате Англии, то было бы очень несправедливо не дать ему шанс поработать с составом звездным. Это бы было несправедливо, и общественное мнение наверняка восприняло бы это очень негативно. Хотя ходили слухи о переговорах со Свеном Эрикссоном, тренером сборной Англии (швед), остался Раньери, и сезон команда начала здорово. Посмотрим, что из этого будет – опять же очень мудро: Абрамович не торопится, не ставит обязательной чемпионской цели в этом году, понимая, что команде на то, чтобы сыграться, на то, чтобы стать командой-звездой, безусловно, нужен не один сезон.
Кстати, эти примеры очень убедительно свидетельствуют о статусе футболиста сегодня и за рубежом, и у нас в стране. Кто же это такой прежде всего по своим функциональным, человеческим, юридическим и другим обязанностям в обществе: спортсмен, шоумен, гладиатор? Есть в Америке такое понятие – перевести его можно как «пример для подражания». Так вот в Америке популярный, знаменитый спортсмен рассматривается именно с этой позиции: он должен всегда и везде пропагандировать, учить обычного мальчишку, как нужно себя вести. Иногда это доходит до абсурда: что есть, что пить – гамбургеры, кока-колу и т д., но сама постановка вопроса, наверное, правильна. Наверное, молодежь надо воспитывать на примере этих звезд. Молодой парень, учась различать жизненные ценности, может научиться чему-то правильному, но ведь может и неправильному. Человек в современном обществе очень подвержен зомбированию со стороны средств массовой информации, со стороны телевидения, и доля истины в том, что именно спортсмену предназначается роль пропагандиста, есть. Но в этом есть и один минус. Спортсмена загоняют в очень жесткие рамки, ему нельзя сделать ни шага в сторону, а он нормальный человек, он не машина – он может просто начать пить, как теннисистка Джениффер Каприати. Она была подающей фантастические надежды звездой, а потом – раз! – пьянство, наркотики… как наша фигуристка Оксана Баюл – такой же случай. Люди в современном американском обществе воспринимают спортсменов как машин по вырабатыванию положительных ценностей. Так нельзя. Это слишком. Безусловно, в какие-то рамки их нужно ставить, чтобы они были действительно примером, но это нельзя делать тотально: вот только так и никак иначе – ведь человеческой натуре свойственна определенная доля бунтарства.
Почему именно в Америке максимальное количество случаев, когда дети являются в школу с пистолетами и расстреливают своих учителей, своих товарищей? В благополучной, суперкомфортной Америке? Потому что в Америке любой человек загнан в определенную колею: в таком-то возрасте он должен быть тем-то, в таком-то – тем-то. И настолько не допускается отступление от стандартов, съезд с шоссе жизненного пути, что у человека (а у ребенка в силу лабильности психики особенно) стихийно возникает чувство протеста, которое зачастую выражается и осуществляется в уродливых формах. А спорт – это часть жизни, это жизнь… Попытка вогнать человека в прокрустово ложе «royal model», этот самый «пример для подражания», оборачивается порой катастрофическими последствиями. Майкл Джордан, Уэйн Гретцки – это люди, с которыми американскому обществу действительно повезло, потому что они «кругом положительные» (по крайней мере, внешне).
В принципе мы можем, наверное, экстраполировать этот процесс, эту идею и на Европу, на европейский футбол… на южно-американский футбол, на наш футбол. Но, во-первых, Европа многограннее, чем Америка, как и весь мир в целом, не говоря уже о Южной Америке, где свобода нравов вообще выходит порой за всякие рамки. Если брать Южную Америку, так там ситуация с «примером для подражания» может складываться с точностью до «наоборот». Там футбол, как мы совершенно справедливо отметили вначале, это любовь, это то, что людям дано от природы, это возможность выбиться из беднейших слоев (социологи называют это, кажется, социальной мобильностью). А бывает порой, что люди выбиваются, а потом опять туда же падают, там же и заканчивают – вот Гарринча… Ну, а многие выбиваются… например, Пеле тоже не был из богатой семьи, а сейчас он в полном порядке. Но в Южной Америке, обратите внимание, сегодня другие идолы. Там идол Марадона – «bad boy». Южноамериканцы все-таки более темпераментны, вспыльчивы, управляемы и поэтому, может быть, именно это человеческое буйство, способность поражать мир своими не только хорошими, но и плохими поступками – любыми – вот это и есть идеал южноамериканцев.
Я пытаюсь вспомнить себя в том возрасте, когда я только становился болельщиком. Как я воспринимал футбол? Мне как спартаковскому болельщику тогда был дорог Федя Черенков – дорог тем, что он, такой маленький, хрупкий, болезненный, так озорно, красиво, весело, изящно разбирался с этими киевскими гладиаторами! Обладая гораздо более скромными от природы возможностями, он своей смекалкой, каким-то куражом, вдохновением сводил в пользу «Спартака» все схватки. Мне, мальчишке, тогда было так приятно на Федю смотреть, может быть, потому, что я сам не отличался серьезными физическими данными: я был второй от конца по росту в классе. Может быть, мы хотели видеть в футболистах благородство, спортивность. Я мучительно переживал, когда вдруг замечал на стадионе, что «Спартак» забивает гол, который начинался чуть ли не у своих ворот со штрафного, либо который был назначен неправильно, либо который был неправильно исполнен, по катящемуся мячу (нельзя по катящемуся мячу бить, надо обязательно остановить его на месте и после этого начать разыгрывать уже накатом). Сейчас я совершенно не переживаю по этому поводу – может, циничный стал, может, профессионально стал ко всему относиться. А тогда, в одиннадцать-двенадцать лет, мне было неудобно. И самым, может быть, психологически тяжелым для меня был момент, когда Федя Черенков забил свой сотый мяч. Благороднейший Федя Черенков, образец спортсмена в моем идеалистическом понимании, забил в матче с «Днепром» свой сотый гол с несправедливо назначенного за его снос пенальти. Хотя не было там никакого пенальти. И тогда, и сейчас это общеизвестный факт. И мне было больнее всего, что Федя пошел бить этот пенальти и забил его. Он потом в интервью уже годы спустя признался, что ему неудобно за тот эпизод. Сейчас такое английское джентльменство в футболе выжжено каленым железом.
Сейчас футбол стал слишком денежным. Сейчас он гораздо более замешан на деньгах, более утилитарен. О fair play, о благородстве, о красоте игры надолго забыли. Слава Богу, ФИФА по крайней мере поддерживает это начинание с fair play. Понятно, что сама по себе постановка вопроса о fair play очень несовременна, она, скажем так, немножко из прошлого, но ее нужно внедрять, пробивать ей дорогу какими угодно методами – что-то святое должно в этом спорте оставаться!
Мне понравилось, как повел себя в игре со «Спартаком» ведущий полузащитник «Торпедо» Игорь Сенцов (помните тот нашумевший случай в прошлом году – он вызвал неоднозначную реакцию). Увидев, что игрок «Спартака» лежит на траве, Сенцов выбил мяч в аут, хотя это был почти голевой момент. Главный тренер «Торпедо» обрушился потом на него на пресс-конференции, что, типа, «честная игра», безусловно, важна, но не для нас… нет, безусловно, и для нас, но не в голевой ситуации… вот что-то такое.
Помню, я написал колонку по этому поводу, где пытался проанализировать все «за» и «против». Я к этому подошел с точки зрения футбольной разумности: не думал ли он в этом эпизоде о том, что играет против «Спартака», который возглавляет Олег Романцев, который возглавляет также и сборную, которая поедет на чемпионат мира через два месяца… тогда это все меняет. Мы настолько уже заледенели в нашем утилитарном восприятии футбола, что сразу начинаем копаться в сиюминутном человеческом (человеческом!) порыве. Я не верю, что за ту секунду, когда Сенцов увидел упавшего игрока, он успел продумать: «Вот сейчас выбью в аут – Романцев меня возьмет на чемпионат мира». Нет, это было рефлекторное движение, значит, человек действительно от души так сделал. А мы тогда все начали сразу копаться, что за этим стоит, – вот что самое страшное! Мы настолько ушли от основополагающих человеческих понятий и принципов, что даже страшно становится.
Я скажу так: последний, 2003, год в лице Валерия Георгиевича Газзаева в стерильном виде показал, каким не должен быть тренер. Он показал, как плохо, когда для человека не существует средств, когда для него существует только цель. В принципе для него это все началось еще в «Алании», когда он стремился все равно каким образом, какими средствами добиться победы. Наверное, его психология и этика были деформированы уже тогда. Но сейчас мы увидели какую-то жуткую смесь человеческой фальши и лицемерия, совершенно неадекватное восприятие реальности, окружающей среды, действительности! А ведь начинал как хороший, вполне талантливый тренер, действительно что-то искал, изучал итальянский футбол (для этого учил даже итальянский язык), в 1992 году обыграли «Олинтарино». Ну, а потом началось…
Это один тип тренера. Существует, конечно, достаточно много тренерских типажей. Есть тренер, для которого цель оправдывает средства, которому главное – добиться результата, а каким образом, что потом будут об этом говорить, что останется в человеческой памяти, в памяти поколений – ему абсолютно все равно. Мы видим этот футбол, в него сейчас играет ЦСКА. Это тактика мелкого и крупного фола, где главное – сорвать атаку, а каким способом – совершенно неважно. Во всем цивилизованном мире судят по-другому, и такой футбол, в который играет – я не буду говорить ЦСКА, я буду говорить именно Газзаев, потому что эти же люди при другом тренере играли бы в совершенно другой футбол, – такой футбол был бы пресечен на корню.
Итак, это первый тип. Второй тип тренера – это человек, абсолютно зацикленный на футболе; человек, для которого тоже существует только цель, но это не совсем то, когда цель оправдывает средства, нет, но для этого человека футбол – это абсолютно все. У него от переживаний, связанных с футболом, деформируется психика, он сходит с ума, он просто готов вывернуться наизнанку ради победы. Это человек, для которого, по большому счету, не существует ничего в этой жизни, кроме футбола, кроме его команды. Пример такого человека – Романцев. Талантливый человек, безусловно талантливый. Тренер от Бога! Безусловно, природное дарование… и огранка хорошая: он многое перенял от Бескова.
Есть категория тренеров, которые могут и игру поставить, и сделать как бы приятную глазу команду, но которые не настолько сконцентрированы на игре. Они любят жизнь, они достаточно свободно и недогматично могут рассуждать на любые темы, с ними приятно. Они контактные, общительные. И тренеры хорошие! Но слишком любящие всю окружающую их жизнь, футбольный антураж… вообще жизнь. Они слишком разносторонни, чтобы добиваться каких-то больших побед в футболе. Больших побед добиваются все-таки в основном фанатики. Пример такого замечательно разностороннего, открытого, общительного человека и хорошего тренера (он доказал это уже во всех командах, где работал), но тренера, который в решающий момент все-таки остается вторым, – это Прокопенко. Человек и тренер, который мне потрясающе приятен!
Проехавшись по российской провинции и пообщавшись со многими, я увидел, что там все-таки иная атмосфера. Мне кажется, здоровое рациональное тренерское зерно растет и придет к нам с периферии. Люди не боятся показать, что они хотят учиться у зарубежных тренеров (слава Богу, сейчас даже у провинциальных наших тренеров есть возможности ездить на стажировки в ведущие европейские клубы, общаться с ведущими тренерами европейского футбола). Например, меня чрезвычайно впечатлил при личном общении главный тренер казанского «Рубина» Курбан Бердыев – человек достаточно жесткий, аскетичный, непьющий, некурящий, истово преданный футболу. Мне кажется, он далеко пойдет. При помощи известного футбольного агента Константина Сарса-ния ему удалось съездить в Лондон и получить двухчасовую аудиенцию у Арсена Венгера, главного тренера «Арсенала». Он посмотрел тренировку и потом два часа (разговор планировался на 45 минут) они беседовали. Он был настолько потрясен, настолько доволен встречей и разговорами с Венгером! Он мне рассказывал: «Ты говоришь с такой глыбой и понимаешь, насколько мы отстали, насколько многому надо еще учиться! Сидишь в машине и все лихорадочно записываешь – только бы чего-то не упустить, только бы не забыть! Ни одной мысли, которую Венгер высказывает!». То же самое Александр Выбега-лов, главный тренер «Шинника»: он во всех подробностях рассказывал, как провел неделю на тренировках «Нью-Кастла», как работает с командой знаменитый тренер Бобби Робсон. У людей появились страсть, жажда к учебе.
У нас был футбол выдающегося уровня в пятидесятые – шестидесятые годы. Потом настало черное время семидесятых, когда мы длительное время не попадали в чемпионат мира: после 1970 года играли только в 1982-м – двенадцатилетний перерыв. В это же время в чемпионате Союза процветали договорные игры – пришлось просто ввести лимит ничьих. Это был период, когда мы очень сильно отстали от мира… из-за этой грязи, которая поразила наш футбол.
Второе падение произошло в девяностых, когда распалась большая страна. У нас всегда сборная состояла из украинцев, грузин, москвичей, россиян – другие клубы очень редко выставляли своих игроков. Правда, в 1956, потом в 1960 году, когда мы выиграли Олимпиаду и первый Кубок Европы, отличился один клуб – это был «Спартак». Именно спартаковцы составили большинство в составе сборной. В данный момент у нас нет общепризнанной в мире футбольной школы. Мы не можем сейчас похвастаться такими достижениями, какие были в 1956, в 1960 году, не можем претендовать на выдающиеся результаты. Но тренеры нашей сборной не имеют права оправдывать этим свои низкие результаты, как они это сделали после последнего чемпионата мира и делают сейчас. Во-первых, они не имеют права валить ответственность на игроков – это их поражение. Во-вторых, они обязаны делать все, что в их силах, но не допускать такого лицемерия и обмана. Едва успев заступить в должность, Газзаев через прессу распространяет десять принципов работы со сборной, а потом в течение года все их нарушает – от первого до последнего. В результате все его принципы оказываются дешевой пропагандистской шелухой: эти «принципы» были заявлены потому, что нужно было что-то противопоставить действиям Романцева на чемпионате мира. Но проходит год, и мы видим все то же самое (что было у Романцева), от начала до конца. Это – несоответствие слов делам. Это и приводит к тому, что наш футбол в таком положении и у нас такие результаты.
Если говорить о проблемах мирового футбола, то прежде всего надо сказать о сумасшедших ценах на игроков, абсолютно не соответствующих их качеству. Футболист таких денег (условно говоря, 35 миллионов долларов) вообще стоить не должен. Зидана купили за шестьдесят с чем-то, Фигу примерно за такие же деньги, сейчас Абрамович хочет за сто миллионов долларов купить Рауля. Таких денег игроки не должны стоить. Именно потому, что западные менеджеры просто, грубо говоря, одурели от этой безумной трансферной гонки, переборщили с этой денежной «гонкой вооружений», стали жить в какой-то момент не по средствам, весь этот рынок и рухнул, на плаву остались единицы. Поэтому сейчас и у нас ЦСКА и «Торпедо» (если его, действительно, как обещает, купит Мамут и сделает из него суперклуб) будут иметь возможность покупать таких игроков, которые раньше России даже не снились. Это первый момент.
Второй момент – это то, что в футбольной жизни все большее место занимает клубный футбол, что очень сильно зажимает институт национальных сборных. Сейчас предлагается вообще создать постоянно действующую суперлигу из ведущих команд Европы, где будут еженедельные игры. В сборной игрокам будет играть просто некогда!
И в то же самое время идет такая интернационализация футбола, которая может вообще лишить его смысла. Ведь смысл футбола во многом заключается в национальном самовыражении. Если не будет сборных, то не будет и этого самовыражения. А мы уже видим, что практически все ведущие клубы мира наполовину заполнены иностранцами. Одно дело, когда есть все-таки какой-то национальный костяк, как, например, в «Манчестер Юнайтед». Хотя там есть такие иностранные звезды, как голландец Ван Нистелрой, норвежец Улына, в этой команде есть английский дух. «Арсенал» – очень хорошая футбольная команда, замечательная, красивая, но именно британского нутра я в ней не вижу: французский тренер, большинство звезд тоже французы, играют представители и других стран. Поэтому Англия болеет за «Манчестер Юнайтед». Костяк команды должны составлять представители коренной нации, граждане страны: людям хочется видеть своих. Безусловно, они будут аплодировать звездам, но они хотят чувствовать какую-то сопричастность с этой командой. Болельщику хочется чувствовать сопричастность, а вот этого становится все меньше и меньше в мировом футболе. И в нашем футболе, кстати, тоже. Сейчас – просто абсурд, это уже достигло апогея: в последнем матче команды «Торпедо-Металлург» в стартовом составе не вышло ни одного гражданина России, ни одного из одиннадцати! Приехали, докатились! Наконец-то РФС собирается вводить лимит на легионеров. Я надеюсь, что эта беспрецедентная ситуация послужит толчком, потому что всегда должна быть последняя капля.
Другая проблема в мировом футболе – это стремление к достижению результата любыми средствами. Доходило до такой степени, что чемпионат мира 1990 года, чемпионат Европы 1992 года в Швеции просто невозможно было смотреть. Я имею в виду именно зрелищ-ность игры – была сплошная роботизация. Потом поменяли несколько правил, связанных с офсайтами, в частности то, что вратарь уже не может больше играть руками. Это позволило вернуть зрелищность – чемпионат Европы 2000 года был совершенно замечательный, достаточно приличный был и чемпионат мира.
Последний чемпионат мира выявил еще одну проблему: это безумная перегруженность календаря международных, ведущих европейских чемпионатов. Мы увидели, что самые мастеровитые, самые блестящие команды, которые были главными фаворитами чемпионата мира, вылетели на первой же стадии, потому что все силы были выжаты, из них из-за перенасыщенности играми в течение сезона. Почему вылетела Аргентина? Потому что все ведущие аргентинцы лиги играют в Европе. Почему вылетели Франция, Португалия? Все та же причина. Были и другие причины, безусловно, но эта – несомненно главная. Упорядочение европейского футбольного календаря необходимо, и кое-что в него уже внесено. В частности, с этого года не будет проводиться второй групповой этап Лиги чемпионов, только как бы один этап – групповой. Это уже улучшает ситуацию, потому что этот второй этап уже был неинтересен: он был затянут, скучен, и он, опять же, очень сильно выматывал футболистов. Вот это, на мой взгляд, основные проблемы мирового футбола.
И, конечно, непомерная коммерциализация, вытеснившая из футбола его спортивную суть. Тут тоже такой неоднозначный момент. К примеру, какая-нибудь английская, японская, китайская или шведская домохозяйка знает Бекхэма. Но они знают его не потому, что он хорошо подает с правого фланга, бьет штрафные удары, а потому, что он женат на Виктории Адаме, потому что вокруг них все время вьются сотни папарацци, потому что они все время устраивают вокруг себя PR-жизнь, PR-кампанию. Фактически Бекхэм стал общемировой знаменитостью не благодаря своим игровым достоинствам, а благодаря грамотно и умело выстроенной рекламной кампании. Это раздражает людей, которые увлекаются собственно футболом, которые жаждут, чтобы популярность распределялась по справедливости, по игровым, человеческим качествам футболистов. Многих это раздражает. Я бы сказал, что Бекхэм – это смягченный вариант Курниковой, Бекхэм все-таки очень хороший футболист. Он далеко не лучший футболист мира, но он входит по крайней мере в десятку, в двадцатку лучших футболистов мира. Курникова стала мега-звездой, пачками подписывает рекламные контракты, получая от них миллионы долларов, – совершенно не за спорт, не за теннис. Она вообще забыла в какой-то момент о том, что во всем мире, а не только в мире спорта и тенниса, о ней ходят анекдоты. Попробую вспомнить… «Теннис хорош тем, что он приносит миллионы долларов, но он плох тем, что в него еще надо играть». Вот в таком духе. Людям, далеким от спорта, суета вокруг этих звезд и знаменитостей важнее собственно спортивной сути.
Но, может быть, в этом есть доля справедливости? Может быть, таким способом люди «раскручивают» спорт на большую территорию? Может быть, здесь так: вот человек заинтересовался Бекхэмом, а потом решил посмотреть, что же это такое – футбол? Может быть, это не так уж и плохо… Определенный мотив, конечно, в этом действительно есть. Но ощущение некоторой несправедливости от того, что Бекхэм в мире популярнее того же Зи-дана, все-таки есть. Это выглядит не совсем справедливым. Мы сейчас рассуждаем несколько идеалистически, а надо все-таки быть ближе к реальной жизни и понимать, что отрицать такое развитие, отрицать сегодняшние реалии нельзя. Взять хотя бы случай с Абрамовичем – с покупкой «Челси». Меня бесят наши политики, некоторые граждане-маргиналы, которые возмущаются: «Как он смел вывезти наши деньги!» Как будто это не его деньги, а именно «наши». Вот он у него из кармана эти деньги вытащил и вывез в Англию, там купил клуб, там их тратит! Я считаю, что такая реклама, какую Абрамович делает России, российскому спорту, такое внимание, которое он привлекает к российскому спорту посредством покупки старейшего английского футбольного клуба, просто беспрецедентны. Я считаю, что он принес этим колоссальную пользу российскому спорту.
В этой связи необходимо говорить о нашей чисто российской психологии. У нас в стране не состоялась попытка цивилизованной покупки олигархом клуба российской премьер-лиги: Александр Мамут не смог купить футбольный клуб «Торпедо – Лужники». Уже были подписаны контракты со Смертиным, с Караманом, уже велись переговоры с Луисом Фернандесом на должность главного тренера, с Жарделом – нападение, с Хенриком Ларс-соном – все это было абсолютно реально. Но гендиректор Алешин не захотел продавать «Торпедо» в связи с тем, что деньги ему предложили не все сразу, а в рассрочку, – хорошее дело сгубила элементарная жадность и совершенный непрофессионализм.
Этот эпизод показал, что российскому олигарху легче купить процветающий «Челси», который в прошлом году занял третье место в чемпионате Англии, чем родное, гордящееся своей нищетой «Торпедо». При этом люди забывают, что тот же самый Абрамович – председатель совета директоров омского хоккейного «Авангарда», то есть он вкладывает деньги и в российский спорт. Упорная молва твердит, что Абрамовичу принадлежит также 50 процентов акций футбольного ЦСКА, просто об этом нигде официально не говорится. Ну ведь очевидно, что человек вкладывает деньги в российский спорт! За какие-то считаные недели Абрамовича узнал весь мир! Раньше его и в России-то основная масса населения не очень знала, а сейчас его узнал весь мир, узнала Россия. Очень смешно. Тут речь идет не о каких-то вопросах тщеславия, потому что как раз по поступкам, по всем действиям Абрамовича создается впечатление, что он все это делает не для того, чтобы попасть на первые полосы газет и журналов. Мне кажется, что у Абрамовича нет комплексов на этот счет. Человек не просто делает настоящий, цивилизованный бизнес – нет, он хочет получить удовольствие. В том-то и дело: он хочет получить удовольствие. По-настоящему богатый человек захотел получить от чего-то кайф, и неожиданно выяснилось, что предмет его вожделений – клуб английской аристократии. Он же, насколько я знаю, проводил мониторинг, специально нанял две маркетинговые компании, которые на протяжении полугода исследовали, какой лондонский клуб лучше всего ему купить, рассматривались варианты: «Арсенал», «Тотенхэм», «Челси». Выяснилось, что «Челси» – клуб лондонской аристократии, где самые дорогие билеты, самые престижные гостиницы и т п. Купив клуб, Абрамович повел чрезвычайно продуманную, грамотную политику. Надо сказать, что, хотя в клубе был английский хозяин (Кен Бейс), «Челси» считался самым неанглийским клубом премьер-лиги. Там в основном составе всегда был только один, ну, может, два английских игрока (Денис Вайнс, в последний год Френк Лэмпарт, кто-то еще). Что сделал Абрамович? Он первым делом купил четверых одареннейших молодых британских футболистов. То есть он, оперируя иностранным капиталом (для Англии иностранным), купил британский клуб и сделал команду в тысячу раз более британской, чем сразу же завоевал общественное мнение, которое, естественно, было очень сильно насторожено после того, как он приобрел «Челси». Он купил защитников Джонсона и Бриджа, потом полузащитника ирландца (но все равно из Британии), потом Дафа и еще полузащитника Джо Коула (эти четверо – из числа самых перспективных и талантливых британских футболистов сегодня) и только после этого при– нялся скупать звезд зарубежных и преуспел по полной программе. Взял Себастьяна Миро, аргентинца из «Манчестер Юнайтед», потом Эрнанда Крайстла, тоже аргентинца, форварда, купленного в Италии, и, наконец, Клода Ватиле, французского полузащитника мадридского «Реала». За какие-то месяцы был очень умно и последовательно создан суперклуб.
Тренера итальянца Клаудио Раньери он оставил, что тоже свидетельствует о его уме: если человек с достаточно посредственным составом занял третье место в чемпионате Англии, то было бы очень несправедливо не дать ему шанс поработать с составом звездным. Это бы было несправедливо, и общественное мнение наверняка восприняло бы это очень негативно. Хотя ходили слухи о переговорах со Свеном Эрикссоном, тренером сборной Англии (швед), остался Раньери, и сезон команда начала здорово. Посмотрим, что из этого будет – опять же очень мудро: Абрамович не торопится, не ставит обязательной чемпионской цели в этом году, понимая, что команде на то, чтобы сыграться, на то, чтобы стать командой-звездой, безусловно, нужен не один сезон.
Кстати, эти примеры очень убедительно свидетельствуют о статусе футболиста сегодня и за рубежом, и у нас в стране. Кто же это такой прежде всего по своим функциональным, человеческим, юридическим и другим обязанностям в обществе: спортсмен, шоумен, гладиатор? Есть в Америке такое понятие – перевести его можно как «пример для подражания». Так вот в Америке популярный, знаменитый спортсмен рассматривается именно с этой позиции: он должен всегда и везде пропагандировать, учить обычного мальчишку, как нужно себя вести. Иногда это доходит до абсурда: что есть, что пить – гамбургеры, кока-колу и т д., но сама постановка вопроса, наверное, правильна. Наверное, молодежь надо воспитывать на примере этих звезд. Молодой парень, учась различать жизненные ценности, может научиться чему-то правильному, но ведь может и неправильному. Человек в современном обществе очень подвержен зомбированию со стороны средств массовой информации, со стороны телевидения, и доля истины в том, что именно спортсмену предназначается роль пропагандиста, есть. Но в этом есть и один минус. Спортсмена загоняют в очень жесткие рамки, ему нельзя сделать ни шага в сторону, а он нормальный человек, он не машина – он может просто начать пить, как теннисистка Джениффер Каприати. Она была подающей фантастические надежды звездой, а потом – раз! – пьянство, наркотики… как наша фигуристка Оксана Баюл – такой же случай. Люди в современном американском обществе воспринимают спортсменов как машин по вырабатыванию положительных ценностей. Так нельзя. Это слишком. Безусловно, в какие-то рамки их нужно ставить, чтобы они были действительно примером, но это нельзя делать тотально: вот только так и никак иначе – ведь человеческой натуре свойственна определенная доля бунтарства.
Почему именно в Америке максимальное количество случаев, когда дети являются в школу с пистолетами и расстреливают своих учителей, своих товарищей? В благополучной, суперкомфортной Америке? Потому что в Америке любой человек загнан в определенную колею: в таком-то возрасте он должен быть тем-то, в таком-то – тем-то. И настолько не допускается отступление от стандартов, съезд с шоссе жизненного пути, что у человека (а у ребенка в силу лабильности психики особенно) стихийно возникает чувство протеста, которое зачастую выражается и осуществляется в уродливых формах. А спорт – это часть жизни, это жизнь… Попытка вогнать человека в прокрустово ложе «royal model», этот самый «пример для подражания», оборачивается порой катастрофическими последствиями. Майкл Джордан, Уэйн Гретцки – это люди, с которыми американскому обществу действительно повезло, потому что они «кругом положительные» (по крайней мере, внешне).
В принципе мы можем, наверное, экстраполировать этот процесс, эту идею и на Европу, на европейский футбол… на южно-американский футбол, на наш футбол. Но, во-первых, Европа многограннее, чем Америка, как и весь мир в целом, не говоря уже о Южной Америке, где свобода нравов вообще выходит порой за всякие рамки. Если брать Южную Америку, так там ситуация с «примером для подражания» может складываться с точностью до «наоборот». Там футбол, как мы совершенно справедливо отметили вначале, это любовь, это то, что людям дано от природы, это возможность выбиться из беднейших слоев (социологи называют это, кажется, социальной мобильностью). А бывает порой, что люди выбиваются, а потом опять туда же падают, там же и заканчивают – вот Гарринча… Ну, а многие выбиваются… например, Пеле тоже не был из богатой семьи, а сейчас он в полном порядке. Но в Южной Америке, обратите внимание, сегодня другие идолы. Там идол Марадона – «bad boy». Южноамериканцы все-таки более темпераментны, вспыльчивы, управляемы и поэтому, может быть, именно это человеческое буйство, способность поражать мир своими не только хорошими, но и плохими поступками – любыми – вот это и есть идеал южноамериканцев.
Я пытаюсь вспомнить себя в том возрасте, когда я только становился болельщиком. Как я воспринимал футбол? Мне как спартаковскому болельщику тогда был дорог Федя Черенков – дорог тем, что он, такой маленький, хрупкий, болезненный, так озорно, красиво, весело, изящно разбирался с этими киевскими гладиаторами! Обладая гораздо более скромными от природы возможностями, он своей смекалкой, каким-то куражом, вдохновением сводил в пользу «Спартака» все схватки. Мне, мальчишке, тогда было так приятно на Федю смотреть, может быть, потому, что я сам не отличался серьезными физическими данными: я был второй от конца по росту в классе. Может быть, мы хотели видеть в футболистах благородство, спортивность. Я мучительно переживал, когда вдруг замечал на стадионе, что «Спартак» забивает гол, который начинался чуть ли не у своих ворот со штрафного, либо который был назначен неправильно, либо который был неправильно исполнен, по катящемуся мячу (нельзя по катящемуся мячу бить, надо обязательно остановить его на месте и после этого начать разыгрывать уже накатом). Сейчас я совершенно не переживаю по этому поводу – может, циничный стал, может, профессионально стал ко всему относиться. А тогда, в одиннадцать-двенадцать лет, мне было неудобно. И самым, может быть, психологически тяжелым для меня был момент, когда Федя Черенков забил свой сотый мяч. Благороднейший Федя Черенков, образец спортсмена в моем идеалистическом понимании, забил в матче с «Днепром» свой сотый гол с несправедливо назначенного за его снос пенальти. Хотя не было там никакого пенальти. И тогда, и сейчас это общеизвестный факт. И мне было больнее всего, что Федя пошел бить этот пенальти и забил его. Он потом в интервью уже годы спустя признался, что ему неудобно за тот эпизод. Сейчас такое английское джентльменство в футболе выжжено каленым железом.
Сейчас футбол стал слишком денежным. Сейчас он гораздо более замешан на деньгах, более утилитарен. О fair play, о благородстве, о красоте игры надолго забыли. Слава Богу, ФИФА по крайней мере поддерживает это начинание с fair play. Понятно, что сама по себе постановка вопроса о fair play очень несовременна, она, скажем так, немножко из прошлого, но ее нужно внедрять, пробивать ей дорогу какими угодно методами – что-то святое должно в этом спорте оставаться!
Мне понравилось, как повел себя в игре со «Спартаком» ведущий полузащитник «Торпедо» Игорь Сенцов (помните тот нашумевший случай в прошлом году – он вызвал неоднозначную реакцию). Увидев, что игрок «Спартака» лежит на траве, Сенцов выбил мяч в аут, хотя это был почти голевой момент. Главный тренер «Торпедо» обрушился потом на него на пресс-конференции, что, типа, «честная игра», безусловно, важна, но не для нас… нет, безусловно, и для нас, но не в голевой ситуации… вот что-то такое.
Помню, я написал колонку по этому поводу, где пытался проанализировать все «за» и «против». Я к этому подошел с точки зрения футбольной разумности: не думал ли он в этом эпизоде о том, что играет против «Спартака», который возглавляет Олег Романцев, который возглавляет также и сборную, которая поедет на чемпионат мира через два месяца… тогда это все меняет. Мы настолько уже заледенели в нашем утилитарном восприятии футбола, что сразу начинаем копаться в сиюминутном человеческом (человеческом!) порыве. Я не верю, что за ту секунду, когда Сенцов увидел упавшего игрока, он успел продумать: «Вот сейчас выбью в аут – Романцев меня возьмет на чемпионат мира». Нет, это было рефлекторное движение, значит, человек действительно от души так сделал. А мы тогда все начали сразу копаться, что за этим стоит, – вот что самое страшное! Мы настолько ушли от основополагающих человеческих понятий и принципов, что даже страшно становится.
Я скажу так: последний, 2003, год в лице Валерия Георгиевича Газзаева в стерильном виде показал, каким не должен быть тренер. Он показал, как плохо, когда для человека не существует средств, когда для него существует только цель. В принципе для него это все началось еще в «Алании», когда он стремился все равно каким образом, какими средствами добиться победы. Наверное, его психология и этика были деформированы уже тогда. Но сейчас мы увидели какую-то жуткую смесь человеческой фальши и лицемерия, совершенно неадекватное восприятие реальности, окружающей среды, действительности! А ведь начинал как хороший, вполне талантливый тренер, действительно что-то искал, изучал итальянский футбол (для этого учил даже итальянский язык), в 1992 году обыграли «Олинтарино». Ну, а потом началось…
Это один тип тренера. Существует, конечно, достаточно много тренерских типажей. Есть тренер, для которого цель оправдывает средства, которому главное – добиться результата, а каким образом, что потом будут об этом говорить, что останется в человеческой памяти, в памяти поколений – ему абсолютно все равно. Мы видим этот футбол, в него сейчас играет ЦСКА. Это тактика мелкого и крупного фола, где главное – сорвать атаку, а каким способом – совершенно неважно. Во всем цивилизованном мире судят по-другому, и такой футбол, в который играет – я не буду говорить ЦСКА, я буду говорить именно Газзаев, потому что эти же люди при другом тренере играли бы в совершенно другой футбол, – такой футбол был бы пресечен на корню.
Итак, это первый тип. Второй тип тренера – это человек, абсолютно зацикленный на футболе; человек, для которого тоже существует только цель, но это не совсем то, когда цель оправдывает средства, нет, но для этого человека футбол – это абсолютно все. У него от переживаний, связанных с футболом, деформируется психика, он сходит с ума, он просто готов вывернуться наизнанку ради победы. Это человек, для которого, по большому счету, не существует ничего в этой жизни, кроме футбола, кроме его команды. Пример такого человека – Романцев. Талантливый человек, безусловно талантливый. Тренер от Бога! Безусловно, природное дарование… и огранка хорошая: он многое перенял от Бескова.
Есть категория тренеров, которые могут и игру поставить, и сделать как бы приятную глазу команду, но которые не настолько сконцентрированы на игре. Они любят жизнь, они достаточно свободно и недогматично могут рассуждать на любые темы, с ними приятно. Они контактные, общительные. И тренеры хорошие! Но слишком любящие всю окружающую их жизнь, футбольный антураж… вообще жизнь. Они слишком разносторонни, чтобы добиваться каких-то больших побед в футболе. Больших побед добиваются все-таки в основном фанатики. Пример такого замечательно разностороннего, открытого, общительного человека и хорошего тренера (он доказал это уже во всех командах, где работал), но тренера, который в решающий момент все-таки остается вторым, – это Прокопенко. Человек и тренер, который мне потрясающе приятен!
Проехавшись по российской провинции и пообщавшись со многими, я увидел, что там все-таки иная атмосфера. Мне кажется, здоровое рациональное тренерское зерно растет и придет к нам с периферии. Люди не боятся показать, что они хотят учиться у зарубежных тренеров (слава Богу, сейчас даже у провинциальных наших тренеров есть возможности ездить на стажировки в ведущие европейские клубы, общаться с ведущими тренерами европейского футбола). Например, меня чрезвычайно впечатлил при личном общении главный тренер казанского «Рубина» Курбан Бердыев – человек достаточно жесткий, аскетичный, непьющий, некурящий, истово преданный футболу. Мне кажется, он далеко пойдет. При помощи известного футбольного агента Константина Сарса-ния ему удалось съездить в Лондон и получить двухчасовую аудиенцию у Арсена Венгера, главного тренера «Арсенала». Он посмотрел тренировку и потом два часа (разговор планировался на 45 минут) они беседовали. Он был настолько потрясен, настолько доволен встречей и разговорами с Венгером! Он мне рассказывал: «Ты говоришь с такой глыбой и понимаешь, насколько мы отстали, насколько многому надо еще учиться! Сидишь в машине и все лихорадочно записываешь – только бы чего-то не упустить, только бы не забыть! Ни одной мысли, которую Венгер высказывает!». То же самое Александр Выбега-лов, главный тренер «Шинника»: он во всех подробностях рассказывал, как провел неделю на тренировках «Нью-Кастла», как работает с командой знаменитый тренер Бобби Робсон. У людей появились страсть, жажда к учебе.