Абнетт Дэн. Возвращение Рейвенора

   Ревок задержался в дверях:
   — Любая уловка, Куллин, и я убью вас.
   — Очень на это надеюсь, — произнес Куллин и взмахом руки закончил разговор.
   Как только секретисты ушли, Куллин поспешил к Лейле Слейд и помог ей подняться.
   — Ты ведь им солгал? — спросила она.
   — В чем?
   — В том, что передал документы банкирскому дому? Ты никогда так не поступал.
   — Блеф, Лея, но не ложь. Это очень разные вещи.
   — Как скажешь.
   — А скажу я тебе: давай-ка распечатаем остальное оружие. На всякий случай.
   Салдон махнул сканером в сторону Ануэрта.
   — Знаете, — сказал он, — этот парень хорош. Даже виду не подает; что узнал вас. К сожалению, сканер говорит обратное. Мощный мозговой импульс. Аж все синапсы выстрелили. Он знает вас. Действительно знает.
   Изувеченное лицо Ануэрта смотрело на Кыс.
   — Я снабжаю вас всеми извинениями, — прошипел он сквозь распухшие губы. — Никогда не собирался влиять на измену вам.
   — Не беспокойтесь, — сказала Кыс.
   Салдон достал мобильный вокс.
   — Ревок? Да? Это я. Салдон. В нашей тюрьме. Похоже, мы тут взяли одну из команды Рейвенора. Да, заперта. Нет, она полностью проверена. Одна из людей Рейвенора. Абсолютно. Хорошо. Как только вернетесь.
   Салдон выключил вокс и сунул его в карман. Затем он посмотрел на Ануэрта.
   — Уведите его, — сказал он.
   Брейд махнул палочкой в сторону люка, и тот открылся. Веснушчатый секретист подтолкнул Ануэрта к двери.
   — Есть только одно «но», — сказала Кыс.
   — Что еще? — спросил Салдон.
   — То подсознательное слово, которое, как вам показалось, я поймала. Теперь я помню, как оно звучало.
   Пэйшэнс Кыс посмотрела Салдону прямо в лицо и произнесла его.
 

Глава двадцать шестая

   То, что она произнесла, словом не являлось. Даже каким-то четким звуком это было не назвать. Просто напряжение, причиняющее боль губам.
   Но Салдону досталось сильнее. Его тут же скрутила неудержимая рвота, и он рухнул на колени, обхватив живот руками и извергая его содержимое.
   Кыс уже бежала мимо него. Брейд развернулся в открытом люке и выхватил пистолет из-под плаща. Пэйшэнс врезалась в противника, приложив его о кирпичную стену камеры. Кыс вцепилась в запястье вооруженной руки обеими скованными руками и одновременно ударила Брейда коленом по почкам. Тот хрюкнул и выгнулся назад, а она припечатала руку с оружием о стену, обдирая его костяшки о грубый беленый кирпич. Противник закричал от боли и выронил оружие. Он попытался выкрутиться, сбросить ее с себя. Не выпуская его руки, Кыс толкнула его плечом, заставив врезаться лицом в стену.
   Салдон поднимался на ноги, вынимая оружие. Пэйшэнс выпустила запястье Брейда, воспользовалась его плечом в качестве рычага и прыгнула, завращавшись в горизонтальной плоскости. Ее закружившиеся в воздухе ноги ударили Салдона, ломая ему скулу и выбивая оружие, которое покатилось в другой конец комнаты. Секретист покатился назад.
   Но ее захват на плече Брейда ослаб. Он взмахнул рукой, вцепившись в воротник ее бумажного платья. Рукав оторвался по плечо. Кис ударила его в живот и обхватила его голову скованными руками, когда Брейд согнулся пополам. Она вложила в рывок всю силу рук и корпуса, ломая ему шею.
   Брейд повалился. У Кыс осталось время только на то, чтобы откатиться в сторону, уходя от удара Салдона, а затем, сложив кулаки вместе, врезать ему по ребрам. Секретист налетел спиной на стену, молотя кулаками в попытке дотянуться до Пэйшэнс. С рычанием она прыгнула на него, точно ныряльщик, выставив вперед руки. Ее ладони прошли по разные стороны его шеи, а металлическая цепочка впилась ему в горло. Салдон издал тихий, сдавленный хрип, вцепившись в ее руки. Она продолжала давить, пока ладони ее не коснулись стены, а цепочка не скрылась в складках его шеи. Лицо секретиста приобрело фиолетовый оттенок, и он перестал сопротивляться.
   Кыс отпустила его и отошла в сторону. Салдон сполз по стене до сидячего положения, а его голова завалилась набок.
   Шолто Ануэрт стоял в дверном проеме и просто смотрел. Он смотрел так, будто его все это не касалось, будто мир для него стал совершенно непонятным местом.
   Кыс прошла по камере и подобрала палочку актуатора, которую выронил Брейд. Она поиграла с настройками, задействовала ее, и наручники автоматически расстегнулись, свалившись. Она бросила палочку Ануэрту, и он поймал ее.
   — Снимай свои кандалы. Поживее.
   Он заморгал и подчинился. Кыс обыскала тела. Кроме разменных монет и пачки лхо, у них ничего не нашлось. Пэйшэнс взяла один из пистолетов — небольшой, обтекаемый лазган — и запасную энергетическую ячейку.
   Ануэрт освободился.
   — Что… что принадлежит теперь? — спросил он.
   — Надо выбираться отсюда, — сказала Кыс.
   — Я не заслуживаю… что говорить, я ведь опозорил свою службу вам и вашим друзьям. Я никогда не подразумевал озвучивать никаких материализмов, когда заключал свою договоренность с вашим господином на большой серьезности. Но они сделали мне больно. Они избили меня и…
   — Замолчите, — сказала Кыс. — Пожалуйста, отвернитесь к стене.
   Он подчинился. Кыс стащила через голову разорванное платье. Брейд и Салдон были слишком крупными, чтобы их одежда могла ей подойти, но пиджачный жакет Салдона, если его застегнуть, выглядел на ней как пальто. Она убрала пистолет и энергетическую батарею в карман и взяла в левую руку жезл.
   — Пойдем, — сказала она. — Делай все, что я приказываю, и не разговаривай.
   Ануэрт кивнул.
   Ее губы все еще странно покалывало от произнесенного ею странного слова. У Пэйшэнс возникло неприятное чувство, будто она начинает понимать, что же происходило в административных башнях Юстиса Майорис. Если она права, то масштабы бедствия ужасающи.
   Она выглянула в холл. Простой коридор, по обеим сторонам которого тянулись запертые люки других камер. И никого вокруг.
   Потащив за собой Ануэрта, она закрыла свою камеру и двинулась вперед.
   На востоке таяли последние клочья грозы. Моросил легкий дождик, силы которого едва хватало, чтобы сигнальные столбы продолжали вспыхивать. Сгущалась вечерняя мгла.
   Нейл спустился по лестницы от железнодорожной станции, выйдя на пустынную улицу. В этот час не было даже зонтоносцев. Он спрятался от дождя под стеклянным навесом и в свете ближайшего уличного фонаря включил свой вокс. Впереди, на фоне вечернего неба выделялись огни окон башни Администратума.
   — Это Нейл. Есть что-нибудь?
   — Нет, Гарлон. По-прежнему ничего.
   — Я на подходах к башне. Если потребуется, буду ждать всю ночь.
   — Принято. Я сообщу, как только что-нибудь узнаю.
   Нейл убрал вокс и уставился на огни.
   — Давай же, Пэйшэнс, — пробормотал он. — Давай, девочка. Подай нам знак.
   Хотя ей и было крайне неприятно в этом признаваться, но Кара начала подозревать, что Белкнап знал, о чем говорил. Было что-то бесконечно умиротворяющее и успокаивающее в огромном здании Экклезиархии, залитом светом свечей.
   Ночные моления должны были начаться уже через несколько минут, и паства постепенно собиралась. Понимая, что священнослужителям не понравится, если прямо посреди мессы кто-то начнет разговаривать по воксу, Кара вышла в вестибюль и сделала звонок.
   — Это Кара. От Пэйшэнс что-нибудь поступало?
   — Боюсь, что нет, — сказал я.
   — Знаете, я просто хотела предупредить, что примерно ближайшие полчаса мой вокс будет выключен.
   — Почему?
   — Я решила сходить на ночные моления, — сказала она. — Не хотелось бы испортить церемонию.
   Пауза.
   — Что-то не припомню, чтобы ты когда-нибудь ходила на ночные моления, Кара.
   Она неожиданно почувствовала себя неловко.
   — Я просто… просто почувствовала, что должна это сделать, Гидеон. Белкнап предположил, что обращение к вере может положительно сказаться на моей душе и помочь в выздоровлении. Мне кажется, он очень старомоден. Как бы то ни было, но его идея мне понравилась. Ведь большую часть времени я веду себя как самый обыкновенный язычник. К тому же благословение нам всем сейчас не помешает, верно?
   — Думаю, ты права. Но, Кара, ты мне что-то недоговариваешь.
   — Нет, — рассмеялась она. — Не глупите.
   — Есть в твоем голосе что-то такое…
   — Честно, Гидеон. — Она заглянула в брошюру путеводителя, которую взяла с ближайшего столика. — Просто я пытаюсь решить… решить, молиться здесь, в великом темплуме, или в прилегающей ризнице.
   — Что ты только что сказала? — спросил я. Карл и Зэф уставились на меня.
   — Я только сказала, что пытаюсь решить…
   — Нет, самое последнее. Ты сказала «ризница»?
   Заэль спрыгнул с дивана и встал рядом со мной.
   — Да, старая ризница. Согласно этому путеводителю, она примыкает к великому темплуму, но гораздо старше его. Меня это очень впечатляет.
   — Я же говорил вам, — забормотал Заэль. — Говорил. У меня был сон.
   — Кара? — произнес я по связи. — Объясни мне, почему ты отправилась туда?
   — Потому, что Белкнап…
   — Нет, Кара. Конкретно в это место. Ты говоришь, что находишься в великом темплуме. Он ведь расположен в общем блоке А?
   — Да. А в чем дело?
   — Почему именно туда?
   Кара на том конце линии замялась.
   — Белкнап предложил мне сходить в храм ради спасения души. Вот я и подумала, что раз уж идти, то идти в самый большой. А это здесь. Великий темплум. Гидеон, я сделала что-то не так?
   — Нет, — ответил я. — Возможно, ты, наоборот, поступила очень правильно. Кара, раз уж ты там, можешь сделать кое-что для меня?
   — Все, что угодно.
   — Сходи в эту старую ризницу и оглядись. Только оглядись.
   — Хорошо. А могу спросить, почему?
   Я понял, что ясные глаза смотрят прямо на меня.
   — Скорее всего, ничего такого. Просто странное совпадение. Но есть шанс, только шанс, что мы испытываем на себе некоторое влияние судьбы. Это может быть нечто предопределенное. Кое-что, что Заэль видел во сне.
   — Ясно. Что ж, сделаем.
   — Просто проверь это ради меня. Если Бог-Император или Его агентство распределения удачи решат нам улыбнуться, мне бы хотелось этим воспользоваться. Как я уже говорил, благословение нам сейчас действительно не помешает.
   — Я проверю и вскоре перезвоню вам, — сказала она и отсоединилась.
   — Что это было? — спросил у меня Карл.
   — Я скажу тебе, если что-нибудь получится, — сказал я. — От Пэйшэнс все еще ничего?
   Карл покачал головой.
   — Тем не менее, кое-что удалось узнать, — сказал он. — Я весь вечер прогонял присланные Кыс материалы через свои вспомогательные когитаторы, пытаясь перевести их или выцепить из них хоть какой-то смысл.
   — И?
   — Все еще остается бессмыслицей. Абсолютной. Случайный набор знаков. Кроме…
   — Чего? — спросил Зэф.
   — На этом сгорели вспомогательные машины. Полностью обнулился привод индексации. Обе машины умерли у меня на руках пять минут тому назад.
   Четверо мужчин в темных костюмах прошли мимо, грохоча ботинками по каменным полам. Как только они скрылись из виду, Кыс и Ануэрт вышли из укрытия и направились дальше. Кыс не была уверена, был ли тому причиной страх или просто твердая решимость подчиняться ее приказам, но Ануэрт вел себя крайне тихо. Он скользил от одной тени до другой, следя за каждым ее жестом. Кыс захотелось извиниться перед ним. Весь рейс она ненавидела его и только теперь поняла, насколько трогательно он был им предан. Из-за них он вынес все эти страдания.
   «Я вас вытащу, — решила она. — Я отведу вас в безопасное место, капитан Ануэрт. И это действительно самое меньшее, что я могу сделать».
   Они пробирались по темным коридорам анклава секретистов. Незаметно скользили мимо распахнутых дверей, за которыми были комнаты, где суровый персонал трудился за консолями информационных систем, где люди в защитной одежде склонялись над листами бумаги, разложенными на подсвечивающихся снизу стеклянных столах… проходили мимо комнат, напоминавших библиотеки, комнат, куда пневматическая почта доставляла цилиндры с сообщениями в стойки для операторов, которым предстояло их открыть и отсортировать.
   Кыс услышала отдаленное жужжание и почувствовала, как вибрирует пол. Казалось, будто поблизости работали какие-то огромные машины. Она указала жезлом актуатора на пульт, встроенный в стену, и вывела гололитическую карту здания. Ангар. То, что нужно. Подняться на два этажа, лестница прямо возле…
   Кто-то приближался. При помощи жезла она открыла ближайшую дверь и затянула Ануэрта в ее тень. Мимо прошли двое секретистов. Сопровождающие их боевые гончие натягивали поводки.
   Они остановились всего в нескольких метрах от двери, вступив в беседу с кем-то, кто подошел с другой стороны. Кыс услышала, как один из секретистов одернул своего сервитора.
   Там было уже не пройти.
   Она взяла Ануэрта за руку, слегка вздрогнув, когда не ощутила тех пальцев, что были отрезаны. Пэйшэнс повела капитана по темному проходу, начинавшемуся за открытой дверью. Жужжание становилось все громче.
   Тоннель вывел их на т-образный перекресток. Они свернули направо, и Кыс снова воспользовалась жезлом, чтобы открыть люк.
   Зал, простиравшийся за ним, был воистину огромен. Кыс и Ануэрт смотрели на него с подвесной дорожки. Здесь и располагался источник шума.
   Под ним грохотало и кружилось множество гигантских машин, чьи подвижные механизмы и валы испускали потоки света и когерентной энергии. Возле машин двигались крошечные фигурки людей, настраивая и регулируя их работу.
   Быстро окинув помещение взглядом, Кыс насчитала шестьдесят машин. Дата-станы. У секретистов было шестьдесят дата-станов, работающих как единое целое.
   — Трон Святый, — прошептала Кыс.
   Даже центральный офис Администратума на Трациане Примарис владел только четырьмя дата-станами, которых хватало, чтобы обработать планетарный поток данных.
   Карл рассказывал ей как-то раз, что на весь Скарус всего тридцать дата-станов, через которые прогоняются все дела сектора. Уж в этом-то он разбирается.
    Шестьдесят дата-станов…
   — Не сюда, — улыбнулась Кыс Ануэрту.
   Они развернулись и снова зашагали по тоннелю. Вышедший из-за угла техноадепт чуть не врезался в них.
   — Кто… — заговорил он.
   Она оглушила его жезлом, а затем, когда адепт повалился на пол, выстрелила ему в висок из лазерного пистолета. Фоновый рев дата-станов заглушил этот отрывистый звук.
   Беглецы поспешили по тоннелю ко второму люку. Кыс снова проверила гололитическую карту при помощи очередной панели, встроенной в стену.
   — Лестница, — сказала она. — Это хорошо. Благодаря ей мы сможем проникнуть в ангар.
   — Это было бы наиболее богато, — кивнул Ануэрт. Кыс взмахнула жезлом актуатора в сторону люка.
   Ничего не изменилось. Она попыталась снова, а потом еще раз. Тогда она поднесла жезл к глазам и стала разглядывать его.
   Кожух был сломан. Некоторые из кнопок больше не работали. Использовать его в качестве дубинки против техноадепта было плохой идеей.
   — О Трон! — прошипела она. — Только не это…
   Она оглянулась. Ануэрт исчез.
   — Шолто? — зарычала она, вынимая пистолет. — Шолто, помоги мне Трон, где тебя черти нос…
   Он уже спешил обратно. В руках капитан сжимал небольшой старый чемоданчик с инструментами, которые он забрал у мертвого адепта.
   — Во всем упорстве… — заговорил он.
   — Даже не начинайте. Вы можете открыть эту дверь? — прервала его Кыс.
   Ануэрт опустился на колени, открыл чемоданчик и извлек электродрель.
   — Давай посмотрим, — сказал он. — Скрестите пальцы. Попробую, но, к разнесчастью, не обладаю достаточным…
   — Я уже скрестила пальцы, Шолто. Действуйте.
 

Глава двадцать седьмая

   Бонхарт и Молей ждали Ревока у лифта.
   — Он здесь? — спросил Ревок.
   — Прибыл десять минут назад, — сказал Бонхарт. — Мы разместили его в частной приемной номер три. За ним присматривает Моникэ.
   — Он прислал нам перечень инструкций, — произнес Молей. — Требований,как он сам их называет. Должен сказать, что он обнаглел. Но мы стараемся удовлетворять его просьбы.
   Ревок кивнул.
   — Вы доверяете ему? — спросил Бонхарт.
   — Его способностям? — сказал Ревок. — Да. Я проверил его прошлое. Безупречные рекомендации. Он лучший из лучших. Доверяю ли ему как человеку? Нет, ни капли. Но нам придется его потерпеть.
   Они зашагали по залу.
   — Есть еще кое-что, — сказал Бонхарт. — Сегодня мы поймали женщину в Третьей башне Администратума. Вначале нам показалось, что у нее обычные сублиминальные проявления, но потом мы с почти абсолютной гарантией установили, что она из людей Рейвенора.
   — Я уже знаю, — сказал Ревок. — Салдон звонил мне. Телекинетик, верно?
   Бонхарт кивнул.
   — И все бы хорошо, Торос, но теперь у нас не осталось никаких сомнений, что она из его людей. Потому что она сбежала. Рутинная проверка камер показала, что Салдон и Брейд мертвы. Она вырвалась на свободу.
   Ревок остановился.
   — И бродит здесь?
   — Да, сэр.
   — Проклятье. У нас сейчас слишком много дел, чтобы еще и с телекинетиком возиться. Рейвенор должен быть мертв к утру. Но найдите ее. Вы оба. Лично проследите, чтобы ее поймали и убили.
   Бонхарт и Молей кивнули.
   Позади них открылся люк подъемника, и из него вышел главный управляющий. Все младшие служащие, находившиеся в зале, отложили свои дела и либо сделали реверанс, либо поклонились.
   — Исчезните, — прошептал Торос Бонхарту и Молею. — Мне надо кое-что уладить.
   Они еще раз кивнули и поспешно удалились.
   Трайс прошел по залу, приблизился к Ревоку. В этот раз Жадер нарядился в самые роскошные свои официальные одеяния, и вокруг него кружили три черепа-сервитора. Следом за управляющим семенил старший шифровальщик, облаченный в закрытый балахон красного бархата. В руках он с особым почтением нес небольшую металлическую шкатулку.
   — Торос, — улыбнулся Жадер.
   — Он ждет нас, сэр, — ответил Ревок, кланяясь.
   — Что же, мне бы хотелось как можно быстрее с этим закончить. Я только что был у Диадоха. Он в очень плохом настроении. Похоже, что до него дошли слухи о возникшей проблеме, и его раздражает, что я не рассказываю подробностей. Я старался быть осмотрительным. Если он узнает, что Рейвенор жив и продолжает свою охоту на Юстисе, он выйдет из себя. Вы знаете, какие отношения его связывают с Рейвенором.
   — Да, сэр.
   — Поэтому, если уж я ему и стану рассказывать о том, что у нас возникла какая-либо проблема, мне хотелось бы говорить о ней в прошедшем времени. Хотелось бы иметь возможность сказать ему, что Рейвенор мертв.
   — Тогда давайте сделаем так, чтобы это осуществилось, — предложил Ревок.
   Он открыл дверь частной приемной и пропустил вперед Трайса и шифровальщика.
   Моникэ стояла у самого входа — просто рябь в воздухе. Она поклонилась.
   За длинным столом, в дальнем его конце сидел Орфео Куллин. Лейла Слейд стояла позади него, и руки ее были скрещены на груди так же напряженно, как были стиснуты ее губы.
   Ревок затворил и закрыл на замок дверь.
   — Главный управляющий, — произнес Куллин, поднимаясь и учтиво кланяясь, — это для меня большая честь.
   — Мастер Куллин, — ответил Трайс, — я наслышан о вас.
   — Надеюсь, рассказывали только плохое, — ответил Куллин. — Позвольте мне начать с признания того, что именно я организовал покушение на вашу жизнь… Должен сказать, что в этом не было ничего личного.
   — Понимаю.
   Они обменялись рукопожатиями.
   — Стул, пожалуйста, — сказал Трайс.
   Ревок подвинул главному управляющему стул.
   — У вас возникла проблема, — приступил к делу Куллин, наклоняясь вперед и схлопывая ладони вместе. — Индивидуум… назовем его, скажем, Некто Р.
   — Лучше назовем его Этот Ублюдок Рейвенор, — улыбнулся Трайс.
   Куллин кивнул и усмехнулся.
   — Договорились. И этого индивидуума вы хотите выследить, определить его местонахождение и уничтожить. У меня для этого имеются средства. Навыки, оружие. Я уже передал свои требования вашим людям. Полагаю, все они приемлемы для вас?
   — Как вы собираетесь его найти, — выпрямился на стуле Трайс. — Мы и сами ищем, но из этого пока ничего не вышло.
   — При всем уважении, сэр, — произнес Куллин. — Как я понимаю, вы использовали для этого псайкеров. Рейвенор слишком квалифицирован, чтобы на это купиться. Разум подсказывает мне, что он использует неприкасаемых, приязнь к ним он унаследовал от своего наставника Эйзенхорна. Если рядом с ним находится неприкасаемый, Рейвенор будет невидимкой даже для лучших из ваших псайкеров. Он хитер, сэр, и прячет свое сознание от чужих глаз.
   — Так как же вы намереваетесь определить его местонахождение, мастер Куллин?
   — Я воспользуюсь Вором, главный управляющий. Инкубулой. Думаю, вы хорошо осведомлены о его способностях.
   — Более чем хорошо, — с натянутой улыбкой произнес Трайс.
   — Защищен Рейвенор или нет, есть неприкасаемый рядом с ним или нет, — Вор найдет его. Именно этим он и занимается. Вор обязательно найдет Рейвенора. Но есть одна серьезная проблема.
   — Какая еще? — спросил Трайс.
   — В обычных обстоятельствах Вора можно призвать и отдать ему приказ. Это означает, что его надо накормить и проинструктировать. Управляющий аппарат требует наличия талантливого псайкера, чтобы контролировать Вора. Но эта связь прервется, как только Вор окажется в радиусе действия неприкасаемого Рейвенора. Другими словами, мы можем выпустить Вора, отправить его за Рейвенором, а затем утратить над ним контроль, как только он приблизится к цели.
   — Так что вы предлагаете сделать? — спросил Трайс.
   Куллин пожал плечами.
   — Есть время брать, есть время делиться, сэр. Благодаря вашей помощи я могу совсем иначе управлять Вором. Не потребуется его кормить, не потребуется искать псайкера для управления им. Мы отдадим ему приказ при помощи Энунции.
   Трайс помедлил.
   — Да, Ревок мне уже рассказывал, что вы на удивление хорошо осведомлены о нашей деятельности.
   — Мне нравится все знать, — сказал Куллин. — Но на самом деле это умозаключение было случайным. Я увидел, как господин Ревок сражается с Бронзовым Вором, и, как мне показалось, то, чем он воспользовался, не могло быть ничем кроме Энунции.
   — Сделать такой вывод было непросто, — сказал Ревок. — Энунция держится в строжайшей тайне, и в записях Империума упоминания о ней исключительно фрагментарны. Большинство даже очень образованных людей никогда и не слышали о ней.
   Куллин сохранял спокойные, учтивые манеры.
   — Я профессионал в том, что касается тайн. И я — не большинство людей. Конечно, на многое у меня нет ответа. Например, как вы уже и говорили, во всех имперских архивах можно найти не более пары дюжин упоминаний Энунции, да и те содержатся в труднодоступных произведениях. И лишь единичные упоминания содержат какую-либо семантику или морфологию. Поэтому позвольте предположить, что вы нашли какой-то очень серьезный и доселе неизвестный источник лексики, если добились такого прогресса?
   — В некотором смысле, — произнес Трайс. — Но скорее не нашли, а реконструировали его. Если наши отношения принесут свои плоды, мастер Куллин, мы откроем вам правду.
   — Большего мне и не надо, — сказал Куллин. — Дайте мне Энунцию, и я достану для вас что угодно. Считайте это платой за устранение Рейвенора.
   — Договорились, — легко откликнулся Трайс. — И в качестве жеста нашей доброй воли…
   Он кивнул дожидающемуся шифровальщику, и тот открыл металлическую коробку, показав Куллину ее содержимое.
   — Команды, необходимые для управления инкубулой, — сказал Трайс. — Составлены на Энунции и начертаны на инертном металлическом диске. Даже не пытайтесь читать самостоятельно. Это за вас сделает Ревок. Он прошел обучение.
   — Что ж, замечательно, — сказал Куллин. — Давайте приступим.
   — Торос, — произнес Трайс, поднимаясь со стула, — буди псайкеров, пусть будут наготове.
   — В этом нет никакой нужды, сэр, — сказал Куллин.
   — Возможно, и нет, но мне все равно хотелось бы на всякий случай иметь их под рукой. — Трайс расправил складки своих одеяний. — Если Вор выведет нас к Рейвенору и тот снимет защиту, пусть они сразу же покончат с ним.
   Хор запел вступление к ночным молениям. К куполу великого темплума взлетели чистые и прекрасные голоса.
   Кара прошла к западным воротам, а оттуда, по галерее, к старой ризнице. В обступившей ее темноте отдаленные голоса хора казались жалобным стенанием ветра. Кара положила ладонь на рукоять своего оружия.
   Вокруг не было ничего, кроме темноты и капель дождя. Путь перегородили деревянные козлы, на которых была повешена табличка: «Старая ризница закрыта на реконструкцию».
   Она повернулась назад, потянувшись к воксу.
   За ее спиной прогудело два выстрела из лазерного оружия. В темноте застучали чьи-то каблуки.
   Кара выхватила оружие и бросилась в укрытие. В темноте сверкнуло еще два коротких импульса. По гравию зашуршало еще больше подошв.
   На дорожке, справа от Кары, появился человек. Молодой мужчина — тощий, с аугметическими глазами. Он шел, странно подволакивая ноги. Когда он проходил мимо укрытия Кары, что-то выпало из его руки и с лязгом ударилось о камень.
   Компактный восьмимиллиметровый пистолет.
   Молодой человек упал и затих.
   Она подползла к нему, перевернув на спину. Его тело остывало. В груди зияли две огромные раны, оставленные лазером.