Ассиди Орлова. Грабители

      Неожиданно один из них рванулся по трупам своих товарищей и дернул
потайной рычаг, спрятанный в нише. И, прежде чем пуля Шапиро сразила
людоеда, за спиной Жака грохнул взрыв. Все содрогнулось, когда огромные
пласты горной породы стали засыпать коридор - единственный путь к
отступлению.
      Каменный обломок докатился до Жака и больно ударил его по ноге.
      Последних воинов из пещерной команды Ральф и Тони добивали уже вдвоем.
И, только разделавшись со всеми, они окликнули Монро.
      - Лейтенант, ты живой?! - спросил Шапиро.
      - Что с вами, сэр?! - вторил ему Тони Лутц. И он и Ральф видели, что
прохода в пещеру больше не существовало и часть обломков обрушившегося свода
завалила позицию Монро.
      - Да все нормально! - крикнул в ответ Жак, весь серый от покрывавшей
его пыли. - Просто камень по ноге ударил, вот проверяю - цела ли.
      Высвободив ногу из-под завала, Жак осторожно согнул ее в колене и
понял, что все в порядке. Затем осторожно поднялся и оглядел поле боя.
      Картина открылась весьма внушительная: беспорядочно разбросанные тела,
хищный оскал на застывших лицах и руки, сжимавшие оружие, которое не успели
пустить в ход. В большом костре теперь валялся один из людоедов, а его
одежда полыхала ярким пламенем, давая возможность осмотреть всю пещеру.
      - Ну что, пойдем вниз, - сказал Жак.
      - Другого выхода у нас нет, - согласился Лутц, держа винтовку
наизготове.
      Монро стал осторожно спускаться по высоким выщербленным ступеням, а
Шапиро и Лутц страховали его, стоя на втором ярусе.
      Жак делал шаг за шагом, внимательно следя за телами поверженных врагов.
Любой из них мог оказаться легко раненным, и тогда...
      И вдруг лежавший слева от Монро людоед вскинул руку, и в ту же секунду
в него впились две пули, посланные Ральфом.
      Жак с облегчением выдохнул наполненный гарью воздух.
      - Постойте, сэр. Так дело не пойдет! - остановил его Шапиро и тоже
спустился вниз. Вслед за ним сошел Лутц.
      Теперь на их винтовках блестели штыки, и Жак уже знал, что они
предпримут.
      Бойцы по-деловому разделили работу между собой и принялись за ее
исполнение, а Монро с намеренным запозданием шел позади, благодарный, что
его не заставляют делать то же самое. Одно дело сцепиться с врагом в бою и
совсем другое - всадить штык в раненого.
      Когда все закончилось, Ральф и Тони вытолкнули из костра дымящегося
людоеда, а затем осторожно сняли с вертела то, что осталось от одного из их
товарищей.
      - Нужно найти останки третьего и снять Торнстена, - сказал Шапиро.
      - Там есть большая дверь, - заметил Жак. - Думаю, что за ней мы отыщем
клочок земли, чтобы похоронить их по-человечески.
      Тони подбросил в костер сучьев, после чего он с Ральфом направился в
дальний конец пещеры, где стояла клетка с пленником.
      Монро прикрывал их сзади, целясь в проем обнаруженной им двери на
случай, если кто-то попытается войти.
      Лутц подошел к клетке, сбитой из толстых реек, и, взглянув на
испуганного человека, спросил:
      - По-нашему говоришь, урюк, или как?
      - Я... Я не урюк, я Хосмар - торговец пряностями, - с достоинством
ответил пленник и распрямился, насколько позволял низкий потолок клетки.
      - Урюка зовут "Хосмар", сэр! - продублировал Тони и, потеряв к
обитателю клетки всякий интерес, пошел к Шапиро.
      Вдвоем с Ральфом они стали обследовать доски двери, которые от
многолетнего воздействия пыли и копоти превратились в камень.
      - Как вы сюда попали? - спросил Монро, открывая тяжелый засов узилища.
      - Какое большое спасибо я вам хочу сказать! - принялся благодарить
торговец. - Какое большое спасибо!
      Он выбрался из клетки и, разогнув спину, заохал:
      - Какое же... ох! вам спасибо... ох!
      - Так как вы сюда попали? - снова спросил Жак.
      - Меня послал Мастар, староста Урюпина. Мы дальние родственники, и я
иногда помогаю ему в делах управления городом. Он попросил, чтобы я сходил
посмотреть, цела ли галерея - раньше мы ходили по ней в Энно-Вайс, когда
были еще маленькими... это... кнагус, то есть детьми.
      - Ну и что?
      - Я поднялся на гору, а дальше идти было нельзя - кто-то построил
стену. Я стал стучать посохом, чтобы проверить ее толщину, а тут выскочили
мясоеды, и все...
      - Мясоеды? - переспросил Жак.
      - Да. Они хотели меня съесть, но потом поймали ваших солдат и сказали,
что такого это... броппус, то есть дерьма, как я, они уже объелись, а
"братьев Василия" еще никогда не пробовали...
      - "Братьев Василия"?
      - Да, вас все так называют - и в Урюпине, и в Энно-Вайс. А я сразу
подумал, что ничего хорошего у них не выйдет, и вот - как в руны смотрел, -
Хосмар всплеснул руками и поправил на голове небольшую шапочку, украшенную
вышивкой.
      - Солдаты были живыми, когда их притащили? - спросил подошедший Шапиро.
      Хосмар обернулся и, встретившись со взглядом Ральфа, попятился.
      - Рета баранома хи... - заговорил он на родном языке, но тут же
исправился: - Простите меня... Нет, солдаты были мертвые.
      - А зачем ты вообще выяснял эту дорогу? - снова спросил Шапиро. Каждое
слово он выговаривал так, будто бросал перепуганному Хосмару обвинение.
      - Мастар хотел показать ее вашему командиру...
      При упоминании о командире Жак спохватился и, вытащив рацию, нажал
кнопку вызова. Однако он не услышал даже слабых помех - в пещере рация
работать отказывалась.
      57
      Из дальнейшего допроса Хосмара удалось выяснить, что единственный выход
из пещеры вел на тропу, которая спускалась вниз, к подножию гор.
      Дверь открывали только снаружи, но для этого в нее требовалось сильно
постучать. А еще Хосмар сказал, что в Энно-Вайс ведут только две дороги:
одна из пещеры, а другая с плато, куда уже поднимали "скаутов".
      - Значит, чтобы вернуться к Урюпину, мы должны пройти по долине
Энно-Вайс и...
      - Правильно, - кивнул Хосмар. - Добраться до города Люктинга и
подняться по большой дороге до самого плато.
      - И нам дадут туда пройти?
      - Нет, не дадут, - категорично заявил Хосмар,
      - Что же ты, урюк, тогда так гладко расписываешь? - строго спросил
Лутц.
      - Почему он говорит "урюк"? - задал вопрос торговец, обращаясь к Монро.
      - Тони, не говори ему "урюк", он же теперь наш проводник, - попросил
Жак.
      - А что тут такого, сэр? Урюк, между прочим, едят. Это такая рыба в
баночках...
      - Я не рыба в баночках, я "сэр", - со значением произнес торговец
пряностями, поняв, что "сэр" это лучше, чем "урюк".
      Видя, что Лутц уже заготовил гневную тираду, Монро остановил его жестом
и, обращаясь к Хосмару, спросил:
      - Сколько людей ты видел - там, с той стороны? - и Жак указал на дверь,
ведущую в Энно-Вайс.
      - Три больших человека, - сказал Хосмар. - Очень больших...
      - Три - это не проблема, но там могут быть и другие, - заметил Шапиро и
стал менять магазин, поскольку прежний был опустошен на две трети.
      То же самое проделали Монро с Лутцем, а Хосмар с интересом и уважением
наблюдал за манипуляциями военных.
      Когда он понял, что "братья Василия" все же собрались стучать в дверь,
то напомнил еще раз:
      - Это очень большие люди, очень.
      - Спасибо, приятель, мы уже слышали это, - отозвался Лутц, едва
удержавшись, чтобы снова не обозвать торговца "урюком". - Ты лучше отойди к
стеночке, а то тебя и зацепить могут.
      То, что нужно поберечься, Хосмар понял и спрятался за клетку, в которой
прежде сидел.
      - Ну что, готовы? - спросил Шапиро.
      - Готовы! - ответили Жак и Тони.
      - Тогда я стучу, - и с этими словами Шапиро изо всех сил стал бить
ногой в дверь.
      Вскоре с той стороны загремели тяжелые засовы, и дверь наконец
отворилась.
      - Твою мать... - только и смог сказать Ральф вместо того, чтобы
немедленно нажать на курок.
      Загораживая весь просвет, в дверном проеме стоял трехметровый колосс и
так же удивленно рассматривал Ральфа. По виду это был такой же пехотинец в
кожаных доспехах, как и те, что усеяли своими телами пол в пещере, однако
его огромный рост и руки, похожие на клешни, внушали ужас.
      Наконец гигант понял, что перед ним враги. Его дубинка громко лязгнула
и неожиданно ощетинилась острыми лезвиями.
      Шапиро спустил курок, и колосс пошатнулся от сильного удара. Тем не
менее он не упал, а лишь отступил и, наклонив голову, словно бык, бросился
вперед. Еще несколько пуль, выпущенных Монро и Лутцем, поразили его, и
гигант, завалившись на сторону, врезался плечом в притолоку.
      От страшного удара содрогнулась вся стена, однако она выдержала, а
сраженный колосс повалился на землю, выпустив из рук необычное оружие.
Словно почувствовав, что осталось без хозяина, оно с тем же мелодичным
звоном втянуло лезвия внутрь и превратилось в толстую металлическую дубинку.
      - Я пошел... - промолвил Шапиро и шагнул. Следом за ним вперед двинулся
Монро.
      Оказавшись на свежем воздухе, он жадно вдохнул его и тут же закашлялся,
исторгая костровую гарь и запах жареной человечины.
      Жак совершенно потерялся во времени и поначалу не понял, что уже
рассвет.
      - Тихо как, - произнес. Лутц, тоже вышедший глотнуть свежего воздуха.
      Своим голосом он будто нарушил тонкое равновесие предрассветной тишины,
и откуда-то снизу, из зарослей, покрывавших крутой склон, послышался трубный
рев, а затем треск кустарника.
      - Еще один! - известил Шапиро, прячась за большой валун.
      Монро упал на одно колено и навел винтовку на источник шума, а Лутц
занял позицию справа от него.
      Монстры были уязвимы, но это не слишком успокаивало. Несмотря на свои
размеры, суперсолдаты двигались на удивление быстро. Жак пытался поймать
гиганта на мушку, но сделать это в предутренних сумерках было просто
невозможно.
      Приблизившись на расстояние метров в сорок, бесновавшийся гигант
неожиданно замолк и будто испарился. Монро и Лутц переглянулись, а Ральф
привстал из-за камня и, посмотрев вниз, крикнул:
      - Он идет по тропе! Там есть тропа!
      Монро стал лихорадочно осматриваться, пытаясь понять, где же эта тропа
выходит из зарослей, но в этот момент монстр выскочил справа от Луща, на
расстоянии двух метров.
      Следуя инстинкту самосохранения, Тони моментально упал на землю, и
оскалившаяся лезвиями палица бесполезно рассекла воздух. Одновременно с этим
гигант ухитрился выстрелить от бедра, и пуля, пробив наплечник Монро,
заставила его сделать сальто назад. И хотя Жак не потерял сознание, он все
же выронил винтовку и даже спустя мгновение никак не мог сфокусировать
взгляд.
      Извиваясь как змея, Монро сумел выхватить свой пистолет и, едва
определив врага, стал выпускать в него пулю за пулей, делясь точно между
глаз.
      Видя, что это только ошеломило гиганта, Жак трясущимися руками вбил
новую обойму и снова начал стрельбу, подсознательно отмечая, что сам еще
жив.
      Неожиданно прямо над ним словно тряпичная кукла пролетел Лутц. Он
приземлился где-то в кустах и не издал ни звука.
      Схватка продолжалась. Жак уворачивался от ударов и все стрелял и
стрелял. Он чувствовал, что не один, что Шапиро тоже держится и ведет бой.
      Кувыркнувшись через голову и вырвавшись из запутанных объятий
маскировочной сетки, Жак снова увидел монстра, но теперь он стоял к Жаку
спиной
      Огромные бугры мышц, обтянутые толстой кожаной кирасой, затылок,
смотревшийся как речной валун, - едва ли пистолетная пуля нанесла бы ему
серьезный вред.
      Недолго размышляя, Монро выстрелил врагу под колено, и тот повалился на
бок.
      Однако поняв, где находится его обидчик, гигант тяжело перекатился на
спину и вскинул свою громадную руку, похожую на манипулятор робота.
      На Жака взглянуло широкое дуло неведомого оружия, однако он оказался
быстрее. Его пистолет отстучал оставшиеся боеприпасы и замер с оттянутой
рамой. Шапиро тут же поддержал лейтенанта огнем, но у него тоже вышли все
патроны.
      И стало тихо.
      Из распахнутой двери пещеры выбрался Хосмар. Он деловито поправил
шапочку и, оглядевшись, сказал:
      - Хорошо. Теперь здесь все три.
      Жак поднялся с колен и несколько раз попытался пересчитать поверженных
гигантов. Наконец он удостоверился, что их действительно три:
      - Двое здесь и один у двери.
      - Нормально, - хрипло произнес Шапиро - Наверное, они нападали с двух
сторон.
      - У тебя кровь, - заметил Монро.
      - Ерунда - царапина, - отмахнулся Ральф. - Где Лутц? Вы его видели?
      - Видел, только мельком... Он там. - И Монро указал направление, в
котором пролетел Тони. Затем поднял свою винтовку, проверил, как ходит
затвор, и двинулся следом за Шапиро, который осторожно спускался к месту
приземления Лутца.
      Тони лежал на густо сплетенных ветках кустарника. Заросли сыграли роль
подушки, и Лутц сразу открыл глаза, едва Монро шлепнул его по щеке.
      - Где я? - удивленно спросил он.
      - Ты все еще не дома, парень, - пояснил Шапиро. - Ты можешь встать?
      - Попробую, только внутри все болит. - Лутц поморщился. - Этот урюк
меня так ногой поддел...
      С помощью Монро и Шапиро Тони поднялся на ноги и потащил за ремень
винтовку - он так и не выпустил ее из рук.
      - Ты смотри, - сказал он, указывая на обломанный штык. - Даже полонская
сталь не выдержала. О, сэр, а у вас наплечник продырявлен!
      Жак посмотрел на свое плечо - и действительно, бронещиток был пробит
насквозь и дырка довольно основательная.
      - Держись за нас, Тони, и пошли наверх. Нам еще нужно ребят похоронить,
- напомнил Шапиро.
      И они полезли вверх по осыпающимся камням.
      Тони еще несколько раз спотыкался - сказывался сильный ушиб, но, когда
все трое выбрались на площадку, он был уже в норме.
      - Вот это кони! - сказал Лутц, увидев тела гигантов. - Это сколько же
их кормить надо, чтобы такие вымахали?! О, а вот моя потеря. - Держась за
живот и слегка прихрамывая, он подошел к одному из колоссов и попытался
выдернуть из его груди обломок штыка, однако это ему не удалось. Озадаченный
Лутц стукнул по огромному телу прикладом винтовки: - Да у него не ребра, а
сплошной череп! Бильярдный шар!
      Пока Монро и Шапиро переводили дух, Тони все никак не успокаивался,
поскольку большую часть битвы пропустил по уважительной причине.
      - А с этим что? - спросил он, указывая на гиганта с иссеченным лицом.
      - Это наш лейтенант постарался, - серьезно сказал Шапиро. - Вертелся на
земле и стрелял из пистолета, как зенитная башня. Без его помощи они бы нас
уделали.
      - Ну ты тоже не на дереве сидел, - улыбнулся Монро. Ему было приятно,
что Ральф похвалил его. - Между прочим, я не знал, что стрелял в разных,
думал, что это один и тот же.
      Вспомнив, что пора связаться с Вильямсом, Монро достал рацию, которая,
к счастью, не пострадала, и попытался соединиться с полковником. Однако из
этого ничего не вышло.
      Как ни тряс Жак рацию, как ни давил на кнопку вызова - рация молчала.
      - Может, это из-за гор? - предположил Шапиро.
      - Сам не понимаю. С другой стороны, мы находимся почти на вершине и
прием должен быть хороший.
      Они постояли молча. Потом неожиданно заговорил Хосмар:
      - Там в яме, - он указал на пещеру, - я нашел все, что осталось от
ваших солдат... Я знаю, что вы прячете своих умерших в землю...
      Видно было, что Хосмара интересовало, почему именно в землю, но у него
хватило такта не задавать этот вопрос.
      - А вы куда прячете покойников? - спросил Монро.
      - Мы засыпаем их такой, и они превращаются в воду. А потом ее выливают
под дерево. От этого оно лучше растет. Те, у кого дерево выше, могут
похвастаться древностью своего рода...
      - Понятно, - кивнул Жак. - Ну что, думаю, копать будем вот тут - как
будто место хорошее и земля мягкая.
      - Возьмите, - сказал Хосмар и услужливо протянул широкий тесак, который
вполне годился вместо лопаты.
      58
      Вильямс тщетно пытался выйти на связь с лейтенантом Монро. Не помогали
никакие ухищрения Даже мощный радиосканер на "скауте" Саломеи не мог уловить
в эфире ни малейшего сигнала.
      "Ну вот, теперь потеряли Монро", - обреченно подумал Вильямс. Его отряд
таял с каждым днем, и тот час, когда не останется совсем никого, был уже
совсем близко.
      Однако полковник старался поменьше рассуждать. Он был военным, и в его
задачу входило наносить противнику урон, тем более что все остальные задачи
были малопонятны и расплывчаты.
      Идти, но куда? Оставаться в Урюпине, но как долго?
      Дольтшпиры, а точнее, те, кто насылал их стаи на отряд Вильямса, были
настроены весьма решительно. И хотя существовала вероятность, что после
ночного боя решительности у врага поубавится, дальнейшая судьба маленького
отряда целиком зависела от возможностей противника.
      К примеру, если он располагал тысячами дольтшпиров, потеря одной сотни
его не обескуражит.
      На рассвете в каменоломни снова пришел староста Мастар. С ним прибыли
несколько горожан. Они принесли лекарства для раненых, но раненых не было.
      Тогда, чтобы оказать хоть какую-то помощь, люди Мастара стали помогать
рыть могилы.
      Сам староста подошел к Вильямсу:
      - Рад видеть вас живым, полковник. Честно говоря, не надеялся
встретиться с вами.
      - Я и сам не надеялся, - признался Вильямс. - Хотел бы я знать, много
ли врагов противостоит нам?
      - Очень много, - сказал Мастар. - Оставайтесь лучше в городе. Там вы
будете под нашим покровительством и вас никто не тронет.
      - Оставаться навсегда? Жить здесь до самой смерти?
      Вильямс понял, что это прозвучало не слишком уважительно по отношению к
этой планете и городу Урюпину - ведь его жители, как могли, помогали
солдатам полковника.
      - Извините... - сказал он.
      - Не извиняйтесь, я понимаю, Василий рассказывал мне, что его народ не
терпит неволи, даже условной, Свобода или смерть...
      - Вот именно. Одно мне непонятно: если, как я понял, этот Василий нашел
возможность уйти отсюда, почему он этого не сделал?
      - Я тоже задавал ему этот вопрос... - сказал Мастар и посмотрел на
горы. Его взгляд был полон грусти и затаенного отчаяния. Он молчал и держал
паузу так долго, что полковник подумал - староста забыл о разговоре. - Но
его ответ ничего мне не прояснил. Он сказал: тот, кто нашел дорогу назад,
уже в ней не нуждается.
      - Я не понимаю, - покачал головой полковник.
      - Я тоже. Василий ушел слишком рано, и у меня осталось много вопросов.
- Мастар посмотрел на Вильямса. - Я надеялся, что вы сумеете мне на них
ответить, я думал, что вы все такие, как он.
      - Увы, мы разные.
      В этот момент к Вильямсу подбежал танкист - единственный оставшийся в
живых после ночного боя.
      - Один танк поедет, сэр! - доложил он.
      - Молодец, Стоктон. Спасибо тебе. Топлива хватит?
      - Да, все, что не успело сгореть, мы собрали. Смазку тоже слили, она
хоть и другой марки, но для "скаутов" сгодится.
      - Отлично, Стоктон. Танк пригодится нам для разведки. Сколько времени
тебе нужно до полной готовности?
      - Максимум два часа, сэр.
      - Значит, через два часа выступаем.
      Козырнув перепачканной ладонью, Стоктон убежал к своей машине.
      - Значит, идете на Люктинг? - спросил Мастар.
      - У нас нет другого выхода. Возможно, мы возьмем город приступом,
возможно, договоримся с тамошним феодалом, главное для нас - добраться до
моря. Там есть стартово-посадочный модуль.
      - Я тоже слышал об этом острове, - закивал староста, - но всегда
считал, что это легенды. У нас на Ловусе достаточно места на суше, не
представляю, зачем нужно делать остров.
      В этот момент со скалы, являвшейся самой высокой точкой в окрестностях
каменоломни, послышался громкий разбойничий свист. И тут же, как по команде,
все солдаты побросали свои дела и, похватав оружие, спрятались в укрытиях.
      Полковник, бесцеремонно схватив Мастара за одежду, швырнул его за
огромный валун и сам упал рядом.
      - Что случилось? - обеспокоенно спросил староста.
      - Сейчас узнаем.
      И действительно, почти в ту же секунду из рации послышался голос:
      - Всего один, сэр. Наверное, разведчик. Нам стрелять?
      - Только наверняка, - ответил полковник.
      - Есть наверняка, сэр.
      Вильямс осторожно приподнялся над камнем и припал к биноклю. Вскоре он
тоже увидел одинокий дольтшпир, летевший точно в сторону каменоломни. Пока
аппарат находился вне досягаемости лаунчера, однако он быстро приближался.
      - Вы убьете его? - спросил Мастар.
      - А что нам остается? Они должны знать, что мы не шутим и что с нами
лучше договариваться. Мы попали на этот ваш Ловус совсем не по своей воле...
      Между тем лазутчик становился все ближе. Вильямс с замиранием сердца
следил за траекторией его полета, ожидая момента, когда навстречу дольтшпиру
рванется ракета.
      "Спокойно, Сэм, ребятам виднее", - успокаивал себя Вильямс, не отрывая
взгляда от увеличивавшейся точки.
      Наконец с крохотной площадки на вершине скалы стартовал крохотный
красный огонек, который понесся к дольтшпиру, оставляя за собой витой дымный
след.
      Заметив угрозу, аппарат резко спикировал вниз, но ракета, распознав его
маневр, тоже пошла за целью. Тогда дольтшпир рванулся вверх, но ракета
сумела выполнить и этот маневр. Она уже сидела практически "на хвосте" и
сокращала дистанцию, чтобы сработать на подрыв. В последний момент дольтшпир
совершил отчаянный маневр - он рванулся вверх и лег на спину, чтобы уйти от
погони, однако ракета взорвалась яркой вспышкой, и поражающие элементы
защелкали по обшивке аппарата.
      Было видно, как дольтшпир сразу отяжелел и едва сумел вернуться в
нормальное положение. Его скорость резко упала, и, выполняя разворот в
сторону гор, он сорвался в штопор.
      А затем повторилась уже знакомая Вильямсу картина. Подбитый аппарат
разлетелся на миллион жемчужных шариков, через мгновение сгоревших до черной
угольной копоти.
      - Как красиво! - неожиданно произнес Мастар. Он уже стоял в полный
рост, и его глаза горели восторгом.
      - Да куда уж красивее, - сказал полковник, поднимаясь на ноги. - Век бы
такой красоты не видеть. Затем он снял рацию и спросил:
      - Ну что, больше никого?
      - Нет, сэр. Больше никого не видим...
      - Ну вот и хорошо. Спасибо за службу, ребята, нам очень понравилось. -
Полковник покосился на Мастара и добавил: - Особенно гостям.
      Староста Урюпина понял, что эти слова относятся к нему, и улыбнулся.
      Все бойцы Вильямса, а также помощники, прибывшие вместе с Мастаром, уже
вернулись к своей работе. И люди трудились слаженно, будто это была одна
команда.
      - Кстати, - вспомнил полковник, - раз уж вы не знаете, сколько в
Энно-Вайс дольтшпиров, так, может, вам известно, что они такое -
пилотируемый аппарат или автомат? Или они управляются дистанционно? А может,
это живое существо? - добавил полковник задумчиво. - Иногда мне кажется, что
они живые - слишком уж противные на вид.
      - Я не понимаю... - развел руками Мастар.
      - Дольтшпир - он живой или это машина? Мастар подумал, потер переносицу
и сказал:
      - Он - живая машина.
      - Живая... - повторил полковник. - А поподробнее?
      - Больше я о них ничего не знаю, - пожал плечами Мастар.
      59
      Билл Харченко сидел в углу просторного холла, прикрываясь листьями
искусственной пальмы, и следил за Джулианом Эйром.
      Отрабатывая полученный аванс, Джулиан, как мог, расписывал позитивную
роль Имперского торгового агентства, которое не только способствовало
развитию науки, искусств и свободной прессы, но и делало конкретные
пожертвования свободным художникам.
      Конечно, не всем, а только тем, кто этого достоин.
      Когда же его спросили, кто достоин конкретно, Джулиан объяснил, что все
достойные находятся здесь - в холле.
      Собрание радостно загудело. Попросили огласить размеры поддержки.
      - Поддержка, прямо скажем, внушительная, - сказал Джулиан. - Но в обмен
на это Имперская торговая палата хотела бы более лояльного отношения...
      - Нас не купишь! - заорал какой-то косматый парень. - Мы независимые!
      - Правильно - не наступайте нашей песне на горло! - добавил Эрнст,
тучный лысоватый парень, от которого всегда пахло вчерашним пивом.
      - Не все так плохо, коллеги, как вы подумали! - заявил Джулиан. -
Посмотрите, кто сидит у нас в президиуме: Хорст Анжу - некоронованный король
андеграунда! Мастер подложных фактов - Джеймс Макагон! Я сам, - Джулиан