– Дельное решение, – оживился медальон. – Чего тянуть-то. Ох и покоролевствуем мы, Семен, ох и поуправляем Империей! Вернее, Вселенским Диском... вернее, Вселенско-Имперским Диском... э, долго произносить, как бы покороче? Во, придумал! Слимперия! В память о Слимпе, хе-хе. Значит, для начала отбабахаем тебе, Семен, посреди Слимперии памятник выше облаков, типа ось мироздания... ну и я на груди у того памятника, а как же! Большой, красивый, блестящий, чтобы в солнечную погоду меня во всех Мирах видно было...
– Вытер руки? Тогда пиши, – Семен присел на край стола, покачал ногой.
– Что писать-то? – Хайк занес ручку над пустой строкой.
– Тебя как полностью зовут? – Семен глянул на черепахового бойца. – А то давно знакомы, а как по батюшке величают, до сих пор не знаю.
– Хайк, третий сын Варри-Непобедимого, главы клана Болотной Черепахи, – с недоумением ответил Хайк. – А что?
– Вот и впиши это в пустую строку, – Семен подмигнул Хайку. – Был третьим в семье, а станешь первым в Империи... в Слимперии, как Мар ее обозвал, – Семен постучал по медальону пальцем. – Слышишь, хорошее название придумал! Думаю, приживется. – Но Мар не ответил – похоже, он напрочь онемел от неожиданности, только поскуливал да покряхтывал, не в силах вымолвить ни слова.
– Симеон, я не достоин, – Хайк отложил ручку. – Кто я и кто ты... Нет, не буду вписывать себя! И не проси.
– Пиши! – рявкнул Семен. – Нашел время выяснять, кто лучше, а кто хуже... Я никогда не буду правителем, потому что не хочу! Не по мне оно, понимаешь? А ты... Во-первых, я знаю, что ты человек порядочный и никого почем зря не угробишь. Во-вторых, займешься воспитанием принца, у тебя получится! В ученики его возьмешь, боевым наукам обучишь... Человека из него сделаешь. Не придворного воспитанника, а именно – человека.
– Все равно не буду, – упрямо помотал головой Хайк. – Не достоин я!
– ... Да и Яне нос утрешь, – мимоходом, как о незначительном, заметил Семен, – будет знать, как тебя обижать. – Хайк молча взял ручку и быстро вписал свое имя в отречение Кардинала.
– Молодец, – Семен встал. – Спрячь документ, пока Кардинал не передумал... э, да у тебя ж все мокрое, куда прятать-то! Вывесь свое барахло на балконе, там ветерок его быстро высушит. – Хайк послушно снял с себя мокрые штаны, оставшись в одних плавках, и, прихватив куртку, отправился на балкон.
– А теперь, Олия... – Семен повернулся было к девушке, но испуганный вопль Хайка оборвал его слова:
– Симеон! Олия! Сюда, скорей! – Семен опрометью кинулся на крик, вдруг представив себе, что новоиспеченный регент ненароком ухитрился вывалиться за балконное ограждение и висит над бездной дрыгая ногами, вот-вот сорвется...
Однако Хайк и не думал никуда вываливаться: бросив мокрую одежду на пол, упершись руками в высокие перила, он стоял и смотрел вдаль. Семен выбежал на балкон и замер, пораженный увиденным; Олия остановилась рядом с Семеном, взяла его за руку – ей от того увиденного стало жутковато.
Балкон находился на самой вершине гигантского дворца-пирамиды – просторный, мраморный, обдуваемый теплым ночным ветром – и с него открывался изумительный вид на деловую часть Мира Перекрестка. Вернее, на весь Мир Перекрестка. Точнее, на видимую часть Слимперии.
Внизу, где-то под пирамидой, далеко-далеко, шло празднество – там запускали фейерверк, блуждающие россыпи еле видимых разноцветных искр: народ праздновал День Перекрестка и не было народу сейчас никакого дела до того, что происходило с их Миром. Пока что не было.
А впереди, перед балконом, простиралась ночь, а за ней, на самой грани видимости, светился день. День иного Мира, неизвестно какого: иномирное солнце висело над Слимперией, освещая свой кусочек Всемирного Диска; а чуть дальше тоже виднелось солнце, совсем маленькое, тусклое, вечернее, а за ним еще одно, крохотное, и еще... Солнца уходили вдаль как фонари над бесконечным шоссе.
Семен повернул голову – в другой стороне тоже были солнца, большие и малые, желтые, красные, голубые... и в другой стороне – тоже. Солнца нового Мира, единого и неделимого, солнца великой Слимперии.
– Красотища! – с восхищением сказал Мар. – Невероятная красотища. И ты от всего этого отказался... Эх, Семен, Семен. – Медальон умолк, погруженный в горестные думы.
– Эгей, на балконе! – крикнул снизу кто-то очень знакомым голосом: слышимость в чистом воздухе была изумительная. – А вот и я, как обещал, – Семен навалился животом на ограждение, посмотрел вниз: лениво взмахивая крыльями, к ним поднимался из темноты фиолетовый дракон устрашающих размеров, дракон, переливающийся отблесками тысяч далеких солнц; на спине летающей крепости в легкой открытой беседке сидел человек в фиолетовом смокинге, фиолетовых брюках-дудочках и фиолетовых же штиблетах, сидел и во всю размахивал над головой фиолетовым цилиндром.
– Это же Настройщик, – ахнула Олия, – откуда? – дракон поравнялся с балконом и завис, распластав кожистые крылья и слегка покачиваясь на месте.
– Ты откуда? – ошарашено спросил Семен, – неужели все-таки смог выбраться из своего Комплексного Мира?
– Смог, – фиолетовый Настройщик торжественно водрузил цилиндр на голову. – Буквально только что, через оставленные твоим болтливым медальоном путевые метки. Свобода, братцы, свобода! И мой Комплексный Мир ожил... Имею я право устроить себе отпуск, верно? Шампанского, опять же, с друзьями выпить, – он огляделся. – Тем более, что повод, кажется, есть. И кто ж это все устроил?
– Он, – Хайк и Олия одновременно указали на Семена.
– Прошу на борт, коллега! – Настройщик махнул рукой. – Всех прошу! Летим смотреть новый бескрайний Мир и пить шампанское, – фиолетовый бог повел рукой и от беседки к балкону протянулся широкий золотой трап.
– Я не могу, – расстроено покачал головой Хайк, – у меня работа и юный принц на воспитании... И Слимперией управлять кому-то надо, в конце концов.
– А мы летим, да, Олия? – Семен повернулся к девушке.
– Конечно! – она легко вспрыгнула на перила балкона: Семен подсадил, помог; пробежав по трапу, Олия оказалась в беседке, где ее подхватил Настройщик.
– Бывай, Хайк, – Семен пожал руку черепаховому бойцу. – Смотри, управляй Слимперией по уму и по совести! Вернусь – проверю, – хлопнув на прощанье Хайка по плечу, он забрался на трап и зашагал по золотой дорожке.
– Можешь не сомневаться! – крикнул Хайк, третий сын Варри-Непобедимого, главы клана Болотной Черепахи, а ныне властелин Слимперии, – штаны только сначала высушу и сразу же приступлю, по уму да по совести. До встречи! – Хайк помахал вослед улетающему дракону мокрой курткой.
...Фиолетовый дракон, мягко взмахивая крылами, летел к солнечному, дневному Миру; Настройщик откупорил первую бутылку шампанского, пробка с хлопком унеслась в звездное небо: Семен и Олия подставили бокалы под пенную струю.
– Нафиг того Слимпа, – с подъемом воскликнул медальон, – он все одно в кусты свалил, причем навсегда. Да здравствует Настройщик! Настройщику – ура! ...Уж лучше такой бог в корешах, чем никакой, да, Семен? – тихо добавил он.
Но Семен ничего ему не ответил: он смотрел на Олию, а Олия смотрела на Семена...
А потом они выпили шампанского, обнялись и поцеловались, крепко-крепко.
И последнее слово осталось за Маром.
Впрочем, не в первый раз.
И, скорей всего, не в последний.
– Вытер руки? Тогда пиши, – Семен присел на край стола, покачал ногой.
– Что писать-то? – Хайк занес ручку над пустой строкой.
– Тебя как полностью зовут? – Семен глянул на черепахового бойца. – А то давно знакомы, а как по батюшке величают, до сих пор не знаю.
– Хайк, третий сын Варри-Непобедимого, главы клана Болотной Черепахи, – с недоумением ответил Хайк. – А что?
– Вот и впиши это в пустую строку, – Семен подмигнул Хайку. – Был третьим в семье, а станешь первым в Империи... в Слимперии, как Мар ее обозвал, – Семен постучал по медальону пальцем. – Слышишь, хорошее название придумал! Думаю, приживется. – Но Мар не ответил – похоже, он напрочь онемел от неожиданности, только поскуливал да покряхтывал, не в силах вымолвить ни слова.
– Симеон, я не достоин, – Хайк отложил ручку. – Кто я и кто ты... Нет, не буду вписывать себя! И не проси.
– Пиши! – рявкнул Семен. – Нашел время выяснять, кто лучше, а кто хуже... Я никогда не буду правителем, потому что не хочу! Не по мне оно, понимаешь? А ты... Во-первых, я знаю, что ты человек порядочный и никого почем зря не угробишь. Во-вторых, займешься воспитанием принца, у тебя получится! В ученики его возьмешь, боевым наукам обучишь... Человека из него сделаешь. Не придворного воспитанника, а именно – человека.
– Все равно не буду, – упрямо помотал головой Хайк. – Не достоин я!
– ... Да и Яне нос утрешь, – мимоходом, как о незначительном, заметил Семен, – будет знать, как тебя обижать. – Хайк молча взял ручку и быстро вписал свое имя в отречение Кардинала.
– Молодец, – Семен встал. – Спрячь документ, пока Кардинал не передумал... э, да у тебя ж все мокрое, куда прятать-то! Вывесь свое барахло на балконе, там ветерок его быстро высушит. – Хайк послушно снял с себя мокрые штаны, оставшись в одних плавках, и, прихватив куртку, отправился на балкон.
– А теперь, Олия... – Семен повернулся было к девушке, но испуганный вопль Хайка оборвал его слова:
– Симеон! Олия! Сюда, скорей! – Семен опрометью кинулся на крик, вдруг представив себе, что новоиспеченный регент ненароком ухитрился вывалиться за балконное ограждение и висит над бездной дрыгая ногами, вот-вот сорвется...
Однако Хайк и не думал никуда вываливаться: бросив мокрую одежду на пол, упершись руками в высокие перила, он стоял и смотрел вдаль. Семен выбежал на балкон и замер, пораженный увиденным; Олия остановилась рядом с Семеном, взяла его за руку – ей от того увиденного стало жутковато.
Балкон находился на самой вершине гигантского дворца-пирамиды – просторный, мраморный, обдуваемый теплым ночным ветром – и с него открывался изумительный вид на деловую часть Мира Перекрестка. Вернее, на весь Мир Перекрестка. Точнее, на видимую часть Слимперии.
Внизу, где-то под пирамидой, далеко-далеко, шло празднество – там запускали фейерверк, блуждающие россыпи еле видимых разноцветных искр: народ праздновал День Перекрестка и не было народу сейчас никакого дела до того, что происходило с их Миром. Пока что не было.
А впереди, перед балконом, простиралась ночь, а за ней, на самой грани видимости, светился день. День иного Мира, неизвестно какого: иномирное солнце висело над Слимперией, освещая свой кусочек Всемирного Диска; а чуть дальше тоже виднелось солнце, совсем маленькое, тусклое, вечернее, а за ним еще одно, крохотное, и еще... Солнца уходили вдаль как фонари над бесконечным шоссе.
Семен повернул голову – в другой стороне тоже были солнца, большие и малые, желтые, красные, голубые... и в другой стороне – тоже. Солнца нового Мира, единого и неделимого, солнца великой Слимперии.
– Красотища! – с восхищением сказал Мар. – Невероятная красотища. И ты от всего этого отказался... Эх, Семен, Семен. – Медальон умолк, погруженный в горестные думы.
– Эгей, на балконе! – крикнул снизу кто-то очень знакомым голосом: слышимость в чистом воздухе была изумительная. – А вот и я, как обещал, – Семен навалился животом на ограждение, посмотрел вниз: лениво взмахивая крыльями, к ним поднимался из темноты фиолетовый дракон устрашающих размеров, дракон, переливающийся отблесками тысяч далеких солнц; на спине летающей крепости в легкой открытой беседке сидел человек в фиолетовом смокинге, фиолетовых брюках-дудочках и фиолетовых же штиблетах, сидел и во всю размахивал над головой фиолетовым цилиндром.
– Это же Настройщик, – ахнула Олия, – откуда? – дракон поравнялся с балконом и завис, распластав кожистые крылья и слегка покачиваясь на месте.
– Ты откуда? – ошарашено спросил Семен, – неужели все-таки смог выбраться из своего Комплексного Мира?
– Смог, – фиолетовый Настройщик торжественно водрузил цилиндр на голову. – Буквально только что, через оставленные твоим болтливым медальоном путевые метки. Свобода, братцы, свобода! И мой Комплексный Мир ожил... Имею я право устроить себе отпуск, верно? Шампанского, опять же, с друзьями выпить, – он огляделся. – Тем более, что повод, кажется, есть. И кто ж это все устроил?
– Он, – Хайк и Олия одновременно указали на Семена.
– Прошу на борт, коллега! – Настройщик махнул рукой. – Всех прошу! Летим смотреть новый бескрайний Мир и пить шампанское, – фиолетовый бог повел рукой и от беседки к балкону протянулся широкий золотой трап.
– Я не могу, – расстроено покачал головой Хайк, – у меня работа и юный принц на воспитании... И Слимперией управлять кому-то надо, в конце концов.
– А мы летим, да, Олия? – Семен повернулся к девушке.
– Конечно! – она легко вспрыгнула на перила балкона: Семен подсадил, помог; пробежав по трапу, Олия оказалась в беседке, где ее подхватил Настройщик.
– Бывай, Хайк, – Семен пожал руку черепаховому бойцу. – Смотри, управляй Слимперией по уму и по совести! Вернусь – проверю, – хлопнув на прощанье Хайка по плечу, он забрался на трап и зашагал по золотой дорожке.
– Можешь не сомневаться! – крикнул Хайк, третий сын Варри-Непобедимого, главы клана Болотной Черепахи, а ныне властелин Слимперии, – штаны только сначала высушу и сразу же приступлю, по уму да по совести. До встречи! – Хайк помахал вослед улетающему дракону мокрой курткой.
...Фиолетовый дракон, мягко взмахивая крылами, летел к солнечному, дневному Миру; Настройщик откупорил первую бутылку шампанского, пробка с хлопком унеслась в звездное небо: Семен и Олия подставили бокалы под пенную струю.
– Нафиг того Слимпа, – с подъемом воскликнул медальон, – он все одно в кусты свалил, причем навсегда. Да здравствует Настройщик! Настройщику – ура! ...Уж лучше такой бог в корешах, чем никакой, да, Семен? – тихо добавил он.
Но Семен ничего ему не ответил: он смотрел на Олию, а Олия смотрела на Семена...
А потом они выпили шампанского, обнялись и поцеловались, крепко-крепко.
И последнее слово осталось за Маром.
Впрочем, не в первый раз.
И, скорей всего, не в последний.