Багдерина Светлана. И стали они жить-поживать

   — А-а-а-а-а!!!.. Бац!!! Хлоп!!! Шмяк!!! Бам!!! Тарар-рах!!! Бумс-бумс-бумс-бумс!!!
   А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!.. - неслось взбесившимся горным потоком по коридорам, этажам и крыльям дворца, собирая по пути ручейки испуга и речки паники:
   — Что случилось?!.. Что происходит?!..
   — Тревога!!!..
   — На нас напали!!!..
   — Пожар!!!..
   — Помогите!!!..
   — Горим!!!..
   — Замок штурмуют!!!..
   — Спасайся, кто может!!!..
   — Враг наступает!!!..
   — Пожа-а-ар!!!..
   — Спасите!!!..
   — Защищайтесь, кто может!!!..
   — Стра-а-а-ажа!!!..
   — А-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!..
   Никем не услышанные в общем шуме и реве часы пунктуально и равнодушно пробили четыре.
   Разбираться, успокаиваться и расходиться по квартирам хватило до шести.
   Первое членораздельное слово от караульного добились только к восьми.
   И слово это, за несколько минут облетевшее весь замок, было: "П-ПРИЗРАКИ".
   Третий помощник первого советника присутствовал при этом.
   Вооруженный строгим наказом своего патрона пресекать нелепые слухи и панику, он, как только услышал это слово из трясущихся уст в одночасье поседевшего и сраженного заиканием стражника, совершенно точно понял, что призраки - это нехорошо. Призраки - это страх. Призраки - это паника. Призраки - это нелепые слухи. Которые нужно пресекать.
   И поэтому, важно надув впалые щеки и нахмурив брови, он сморщил нос в презрительном: "Вранье".
   — Как это - вранье?! - подскочили к нему караульные, находившиеся в эту ночь на страже в одном крыла с потерпевшим, и поэтому имевшие возможность слышать всю гамму охвативших их товарища чувств из первых уст.
   — Я сам слышал, как он кричал!..
   — Да я теперь неделю не смогу нормально спать!..
   — А я - две недели!..
   — А я - три!..
   — Что ж ты его - трусом считаешь?!..
   — Наш товарищ - трус?!..
   — Испугался собственной тени, что ли?!..
   — И мы, по-твоему, тоже трусы?!..
   — Ты не слышал, как он орал!!!..
   — Как будто его живого режут на тысячу кусков!!!..
   — Снимают кожу!!!..
   — Варят в кипящем масле!!!..
   — Это ты - трус!!!..
   Третий помощник внезапно с запоздалым беспокойством обнаружил, что его зажал в угол отряд взбешенных стражников, чрезвычайно решительно потрясающих с самыми прозрачными намерениями перед его зачесавшимся вдруг носом пудовыми кулаками.
   — К-КАК ЭТО - В-ВРАНЬЕ?!..
   В горло ему одной рукой вцепился враз пришедший в себя и вскочивший со своего предсмертного одра виновник торжества, покрытый неровным слоем успевшего слегка затвердеть разноцветного гипсо-известкового налета.
   В другой руке у него был нож.
   — Вы меня не поняли!.. Вы меня не так поняли!.. - заверещал неудачливый восстановитель общественного спокойствия.
   — Это я-то в-вру?!.. Это я-то т-трус?!.. - рычал Тычок сквозь стиснутые зубы.
   — Нет, нет!!!.. Я не хотел сказать, что ты трус!.. Я хотел сказать, что ты не трус!.. Когда я говорил, что это не призраки, я не это имел в виду!..
   — А ч-что ты имел в-в-виду, х-хорек б-библиотечный? - облыжно обвиненный во лжи стражник вырвался, наконец, из рук не очень активно пытавшихся угомонить его приятелей, сбил чародея с ног и торжествующе приставил к горлу поверженного противника большущий остро заточенный нож зловещего вида.
   — Н-ну-ка, п-повтори, что ты с-сказал! А то я за с-себя н-не отвечаю!..
   — Мы за него не отвечаем, - пожав плечами, уточнили его сослуживцы и стали ждать расправы, как дети - балагана.
   — Я… Я сказал… Я сказал… что все на самом деле… гораздо… хуже… опасней, я хотел сказать!.. - тщетно пытаясь высвободиться, извивался и верещал под тушей стражника несчастный миротворец, который не думал-не гадал, никак не ожидал такого вот конца своей не предвещающей катастрофы миссии.
   — Что?!..
   — Что ты сказал?!..
   — Ч-что т-ты имеешь в-в-виду?.. - мгновенно побледнев, как будто заново окунувшись в кошмар прошлой ночи, выпустил свою жертву и осел рядом Тычок.
   — Я имел в виду… что это… это… это не призраки!.. - чувствуя, что он на правильном пути, сворачивать с которого желающий еще посуществовать одним куском маг-стажер не должен ни в коем случае, поспешно провозгласил третий помощник первого советника. - Это были не призраки!..
   — А… к-кто… т-тогда?..
   — Это демоны!.. Да, демоны!.. Конечно, это были демоны!.. Это гораздо ужаснее призраков!.. Тут кто угодно испугается!.. Даже такой герой, как ты!.. Да-да-да!..
   Я точно знаю!.. Отпусти меня, пожалуйста…
   И новое слово, облетевшее всех обитателей замка за несколько минут как по волшебству и наследившее у каждого в дальнем маленьком темном уголке души под вывеской "страх", было: "Д-ДЕМОНЫ".
   Вечером, когда стемнело и все после праведных или не очень дневных трудов разошлись по комнатам, привидения собрались в покоях пленницы Костея, чтобы отчитаться о последней проделанной работе и получить новое задание.
   Отправив бледную испуганную непонятно чем Находку спать и плотно прикрыв за ней дверь, Серафима надела кольцо и скосила глаза на переносицу.
   Восторженные, ликующие голоса получили воплощение перед ее взором немедленно.
   — Мы сделали это! Сделали! Сделали!!!..
   — Он испугался нас!!!..
   — Выдела бы ты, царица, как он подпрыгнул, когда мы со Звездочетом загасили второй факел!
   — А когда мы заскрипели лесами у него под ухом!!!.. -…Я думал, он умрет тут же, на месте!!!.. Вот умора!!! Офицер, ты это видел?
   Видел, а?..
   — Мы с Матроной и Конюхом в это время дули ему в лицо - кто же и видел, как не мы!
   — Герой!!!
   — Ха-ха-ха-ха!!!..
   — А потом он понесся, вереща, как недорезанный кабан!
   — И все ронял своей алебардой!.. -…Сам себя пугая!
   — А когда он вляпался в раствор, он стал похож на грязевого!
   — Какого еще грязевого?
   — Ну, в доме - домовой, в воде - водяной…
   — Ха-ха-ха! Грязевой! Штукатурный!..
   — Я вижу, если не самочувствие, то настроение у вас уже улучшилось? - пряча ухмылку, прервала рассказ царевна.
   — Настроение - да. Еще бы! Давненько мы так не развлекались! - подлетел к ней веселый Звездочет. - И если так дело пойдет, то мы перестанем уменьшаться!
   Спасибо тебе, царица Елена! Что бы мы без тебя делали! Хотя, чтобы начать расти, нам еще будет нужно напугать не одну сотню людей.
   — Около двух тысяч хватит? - усмехнулась Серафима, которой тоже сегодня утром не дал поспать злосчастный Тычок, и оглядела свою армию. - Весь замок в вашем распоряжении.
   — Вперед, бойцы! - азартно выхватил призрачную саблю Офицер. - В атаку!
   — Полетим, напугаем опять стражников!
   — Нет, лучше полковников!
   — Или самих колдунов в Пауке!
   — Нет, лучше Зюгму! Мне не терпится увидеть его жирную рожу, перекошенную от страха!
   — Жалко, что мы не можем проникнуть в Проклятую башню Костея…
   — Почему не можете? - быстро спросила Серафима, задумчиво до сих пор наблюдавшая за планированием операции устрашения.
   — Потому что она наложил на нее заклятие, и никто без его приглашения - ни человек, ни зверь, ни призрак - не могут в нее попасть.
   — Он просто всех боится, этот заморенный сморчок!
   — Ага, ему есть, кого бояться…
   — Да кого ж ему бояться - он же бессмертный? - с видом гончей, напавшей на след, напряженно прищурилась царевна.
   — То-то и оно… - вздохнул Звездочет. - Это мы так выдаем желаемое за действительное… Мы имели ввиду, что если бы он бессмертным не был, то бояться бы ему было ой сколько народу… И живых, и мертвых…
   — А-а… - разочаровано протянула Серафима. - А я было подумала…
   — Ну, так что - мы сегодня кого-нибудь пугаем, или мы сегодня никого не пугаем? - весело воскликнул Офицер.
   — Вперед!!! - радостно завопили призраки и хотели было уже сорваться с места, как Серафима их окликнула:
   — Эй, ребята, постойте. Пугать-то пугать, но делать это надо с чувством, с толком, с расстановкой, чтобы нанести максимальный ущерб при минимальных затратах усилий.
   — Это твое второе правило пугалогии? - заинтересованно остановился Звездочет, извлек из кармана кусок пергамента и грифель и приготовился записывать.
   — Чего? - не поняла царевна.
   — Ну, ты же сама вчера говорила, что есть такая наука - правильно пугать людей.
   Значит, по-ученому ее название будет "пугалогия", - охотно объяснил Звездочет.
   Остальные духи согласно закивали.
   — Н-ну… Если вам так нравится… - пожала плечами Серафима и улыбнулась лукаво, - то пусть будет "пугалогия". Я не против.
   — Ну, так что у нас сегодня в теоретической части семинара? - Звездочет устроился поудобнее на ручке кресла и положил пергамент на колени.
   — В теоретической части у нас сегодня очень простая теория, - важно заложив руки за спину с видом заправского академика, Серафима стала расхаживать по комнате, и все привидения при ее приближении уважительно расступались, образуя коридор. - Наша цель - помешать нормальной жизнедеятельности и работе замка как можно больше. Как вы думаете, каким образом в нашем положении это можно достигнуть?
   — Напугать всех до смерти! - поднял руку Придворный.
   Комната наполнилась одобрительным гулом.
   — Замечательно, - поддержала предложение Серафима. - Но невыполнимо. Пока, по крайней мере, до тех пор, пока мы не придумаем, как это можно сделать. Еще идеи?
   — Напугать Зюгму!
   — Напугать стражу!
   — Напугать солдат!.. - посыпалось со всех сторон.
   — Стоп, стоп, стоп, - успокаивающе вскинула ладони Серафима. - Все это хорошо.
   Но сможете ли вы напугать, предположим, ВСЕХ солдат, и если даже да, то повлияет ли это на жизнь замка днем?
   — Н-ну-у-у-у-у…
   — Вот-вот.
   — Но что же нам тогда делать, душечка? - потеряно развела руками Матрона.
   — А подумайте сами, - сделала еще одну попытку натолкнуть призраков на правильную мысль царевна. - С чего начинают свой день солдаты?
   — Просыпаются, умываются, идут завтракать… - начал рассказывать Офицер.
   — Та-ак, - кивнула Серафима. - А стражники?
   — Просыпаются, умываются, идут завтракать… - выступил вперед Тощий Стражник и стал загибать пальцы, перечисляя.
   — А колдуны?
   — Просыпаются, умываются, идут… - начал было пересказывать ту же сказочку в третий раз Звездочет, и вдруг его осенило:
   — Кухня!!!.. Они все начинают день с еды, а если кухня рано утром ничего не приготовит, то весь распорядок полетит кувырком!..
   — И, значит, если мы наведем на кухне ночью СВОЙ порядок, то днем костеевы прихвостни про свой могут забыть! - восторженно воскликнул Усатый Придворный.
   — Две тысячи без завтрака - страшная сила! - восхитилась идеей царевны Матрона.
   — Ну, кастрюлькины дети, держитесь! - радостно взревел Толстый Стражник и энергично потряс своей алебардой. - Мы вам устроим сладкую жизнь!..
   Светопреставление на кухне затмило вчерашнюю панику на пятом этаже южного крыла.
   Выкипевший чай, недоваренная похлебка, беглая опара, битая и недобитая посуда, шкурки, перья, очистки, помои и неначатые еще курицы смешались в невиданном коктейле, заливая и валя с ног все и всех на своем пути, а вопли перепуганных дежурных поваров были слышны в городе у подножия Замкового Холма. В это недоброе утро к и без того закрытой для посторонних жизни в зловещей резиденции царя Костея невыспавшееся воспаленное воображение горожан добавило новые, не испытанные еще ни одним живым существом ужасы.
   Через полчаса после тревоги, стуча зубами и забившись в угол, работники общепита замка уже давали свидетельские показания взбешенному шеф-повару Резаку.
   Вернее, пытались дать.
   Потому что их свирепый начальник и рта им раскрыть не давал, орал, брызжа слюной, осыпая их проклятьями и обещая все возможные и невозможные кары на их бесталанные головы.
   — Демоны!!! Демоны!!! Ха! Демоны! Какие демоны?! Какие демоны, я вас спрашиваю, уроды?! Молчать, когда с вами разговаривают!!! Я знаю, вы меня все ненавидите!
   Вы на все пойдете, лишь бы подвести меня, опорочить в глазах… в глазу… хозяина! Вы готовы сдохнуть, но лишь бы я за вами пошел! Наслушались сплетней!
   Придумали! Мало мне было этого переезда! Теперь вы меня хотите в могилу свести!
   Ненавижу!!! Всех вас, быдло, ненавижу!!! Всех уничтожу! До единого! Шкуру спущу!!!
   Три шкуры!!! Десять шкур!!! На куски изрежу!!! На медленном огне зажарю!!! Всех!..
   Всех!.. Всех!..
   Договорить ему не дал умрун - посланец Костея.
   — Его величество требует, чтобы ты явился перед ним не медля, - бесстрастно проговорил он и стал ждать, пока шеф-повар задавит свой гнев, смирится с тем, что умрунов в этом замке нельзя ни резать, ни жарить, ни утилизировать иным путем, и соблаговолит проследовать за ним.
   — Я еще вернусь, - злобно бросил, наконец, шеф-повар ночным дежурным, резко повернулся и выскочил из своей комнаты вперед посланца.
   Расшвыряв умрунов на часах у покоев будущей Костеевой жены, Зюгма, подпрыгивая, шипя и брызжа слюной, как забытый на плите чайник, ворвался в комнату и сразу налетел на Находку.
   — Говори!!! Немедленно!!! Это она!!! Я знаю!!! - вопил он дурным голосом на всю башню, гоняясь за перепуганной служанкой по всем комнатам, пока не загнал в угол в самой дальней и не сбил с ног.
   — Отвечай!!! Что она сделала!!! Как!!! Живо!!! Говори, скотина!!! Как она выходила из покоев, сказывай!!!..
   — Не знаю, не знаю, я ничего не знаю, и ничего не видела, ничего не слышала… - плакала горничная, закрываясь руками не столько от ударов, которых, к удивлению, не последовало, сколько от одного вида разъяренного царского советника.
   — Куда она ходила ночью? - ревел тот и потрясал волосатыми кулаками с побелевшими костяшками, не слыша, казалось, ее робких объяснений. - Куда?! Как?!
   Почему никто ничего не знает?!.. Как она это все устроила?! Говори!!!
   Находка, несмотря на свое бедственное положение, без труда догадалась, о чем идет речь, и прокричала сквозь слезы:
   — Это не она! Это демоны! Демоны! Так все говорят!..
   — Демонов не может быть! - забил себя по пухлым бокам кулаками колдун, выбивая, может, недостающие слова или угрозы, которые бы подействовали на упрямую тупую служанку, и кто их только таких идиоток на службу набирает. - Это бред! Бред!
   Бред! Ерунда!!!..
   — Все говорят… демоны… напали… - всхлипывала девушка, размазывая слезы по лицу. - Я ничего не слышала!..
   — Дура! Убью! - в последний раз рявкнул Зюгма и внезапно успокоился.
   — Я их бою-у-у-усь!.. - чуть не в голос ревела теперь служанка, закрывая лицо руками.
   — Заткнись! Тупица деревенская! - прошипел он сквозь сжатые зубы, и Находка, в последний раз икнув и судорожно проглотив не желавшие затыкаться рыдания, лихорадочно закивала головой.
   — Да… Да… Да… Но я все равно… ничего… не видела…
   — Я не знаю, как она это делает, но я это узнаю, - прищурив и так заплывшие жиром маленькие хомячинные глазки, Зюгма склонился над горничной. - И если завтра ночью в замке опять что-нибудь случится, а тебе будет нечего мне рассказать, я тебя отправлю служить в Проклятую башню. Даю тебе слово. Ты мне надоела.
   — Да… Да… Да… - кивала, как помешанная, девушка, боясь остановиться хоть на секунду, чтобы страшный первый советник, которого она боялась в сто раз больше, чем всех демонов вместе взятых, не передумал и не отправил ее в Проклятую башню прямо сейчас.
   — Уж не в сговоре ли ты с этой стервой? - присел вдруг на корточки перед ней тот и вкрадчиво заглянул в глаза. - Уж не сочувствуешь ли ты ей? Не покрываешь ли?
   — Нет!!! - в ужасе воскликнула Находка.
   Если бы Зюгме была охота вдаваться в такие тонкости, он бы наверняка приметил, что слишком быстро отреагировала служанка, и слишком испугано…
   Но это было выше его достоинства - разбираться в оттенках эмоций какой-то вонючей прислуги, и он продолжил:
   — Если она тебя подкупила или запугала - подумай еще раз. У тебя есть только один день. Ты знаешь - я не вру. Если ночью что-то произойдет, а ты опять ничего не увидишь и не услышишь, пеняй на себя. Я только что придумал для тебя наказание поинтереснее. По сравнению с ним Проклятая башня тебе покажется родимым домом. Тебе там не работать, ничтожество. Я просто поговорю с его величеством, и в его гвардии появится первый умрун - женщина. Ты меня поняла, дрянь? Ты меня хорошо поняла?
   — Да… Да… Да…
   — Что? Не слышу! - приблизил еще больше к лицу Находки свою толстую ряшку колдун.
   — Да… мой господин… - прошептала дрожащими губами она.
   — Вот так-то. Запомни.
   И он выпрямился и, яростно топая по гулкому камню пустой комнаты, вышел прочь.
   В этот вечер после ужина Костей лично вызвался проводить свою невесту, отпустив охрану из умрунов.
   — Надеюсь, ваше величество, эти нелепые ночные паники последних двух дней не мешали вам сильно, - поглаживая непроизвольно свой почти бледно-розовый Камень, говорил он, стараясь примериться к ее быстрому шагу.
   — Ночные паники? - презрительно вскинула брови царевна. - Нет, кроме того, что они лишают меня заслуженного отдыха, укорачивают мой сон, портят мое настроение на весь день, цвет моего лица на всю неделю - видите эти круги под глазами - они не лгут! - и мое здоровье - может, на всю жизнь! - они вовсе мне не мешают. Если вы именно это имели в виду, ваше величество.
   — Кхм…
   — И, кстати, хоть один человек в этом замке в состоянии нормально объяснить, что все-таки здесь по ночам стало происходить? Самые нелепые слухи циркулируют по замку - демоны, призраки, духи, черти лысые… я не вас имела в виду. По-моему, люди сами себя пугают. Форточка от ветра хлопнет - уже у всех готово объяснение:
   "Привидения". Создается такое впечатление, что ваш не так уж в последнее время и уважаемый господин первый советник попросту не справляется со своими обязанностями.
   — Почему вы так решили? - подозрительно прищурился царь.
   — Отвечать за моральный климат в коллективе - его прямая обязанность…
   — За… что? - несмотря на все усилия, споткнулся Костей.
   — За то, чтобы не было ненужных сплетен и пересудов среди ваших подданных, - разъяснила Серафима, окинув его непонимающе-удивленным взглядом, каким стала бы разглядывать черепаху с кошачьей головой.
   — Да-да. Я так и подумал, - коротко кивнул Костей и тут же поспешно добавил, спасая свое реноме. - Ноблесс оближ. Дольче вита - финита ля комедия. Кель кошмар. Продолжайте.
   — Так вот. О чем это я.
   — О… пересудах, - нашелся Костей.
   — Ах, да. Он должен разъяснять всю ошибочность их мировоззрения простым людям вашего замка, а он занят непонятно чем. Когда его надо - его не найти. Вот, например, сегодня после завтрака, мне понадобилось обсудить с ним важную проблему…
   — Какую?
   — Куда на время реконструкции переселить его. Так вот, ни я, ни один посыльный не смогли его найти! Пришлось без его ведома перетащить его пожитки в комнату над казармами, рядом со стойлами. Пусть там немного шумно, и амбре с ног сбивает, но зато он будет держать руку на пульсе реальной жизни, как и положено чиновнику его положения. А то - подумать только! Человек, занимающий такой важный пост, уходит неизвестно куда, не сказав никому ни слова! А если он срочно понадобится не мне, а вам? Вы будете его ждать по полчаса-часу, как я? Ох, не царское это дело, ваше величество. Сдается мне, он загордился, возомнил себя великим магом и в грош не ставит вообще никого здесь.
   Имена названы не были, но Костей намек понял и лицом потемнел чернее ноябрьской ночи. Заронить подозрение в душу царя было проще и быстрее, чем растопить снежинку в вулкане.
   — Я… подумаю над вашими словами, Прекрасная Елена, - только и ответил он, поджав тонкие бескровные губы.
   Но Серафима поняла, что мишень разбита вдребезги, и мысленно усмехнулась.
   Не исключено, что если еще немножко поднажать, то скоро его светлейшеству придется заговаривать бородавки в каком-нибудь балагане на деревенской ярмарке.
   И, может, одним врагом у Лукоморья будет меньше.
   Если что-то не можешь сделать сам, поручи это дело другому.
   Ох, если бы все было так просто с генералом… Если верить Находке, самый лучший полководец вражеской армии - это вам не хухры-мухры. Задвинуть бы и его куда-нибудь на выселки пограничные столбы караулить, с вышки светлое будущее высматривать…
   Ладно, что-нибудь придумаем.
   Если получится.
   Ах-х!!!..
   Ешкины матрешки!!!..
   Генерал!!!..
   Сегодня же они со Змиуланией должны были вернуться!!!..
   Она еще прибавила шагу, и Костей побежал за ней вприпрыжку.
   — Куда вы так торопитесь… ваше величество… - задыхаясь, догнал он ее, наконец.
   — Лечь пораньше спать, - остановилась у дверей Серафима. - Пока опять какому-нибудь коновалу не приснилась какая-нибудь чепуха, и он не перебудил всю округу.
   — Вы не приглашаете меня зайти?
   — Нет. Не приглашаю. У меня от этих ночных концертов, вы не поверите, разразилась страшнейшая мигрень.
   — Мигрень? - озадачено нахмурился царь. - А что это такое?
   — Это когда болит половина головы, - любезно пояснила царевна.
   — И какая половина головы болит у вас?
   — Верхняя. Спокойной ночи, ваше величество.
   — Спокойной но… - только и успел ответить Костей, как дверь перед его носом захлопнулась, и он остался один на один с двумя часовыми-умрунами.
   Царь постоял с минуту, ожидая, не последует ли продолжения, но, судя по всему, это была односерийная мелодрама.
   — Ишь, вытаращились… - раздраженно пробурчал он в адрес вытянувшихся в струнку гвардейцев, втянул совсем не по-царски голову в плечи и поплелся восвояси.
   Не успела дверь за ее спиной захлопнуться, как Серафима, привычным уже жестом подхватив с подставки приготовленный Находкой ночник, кинулась на лестницу, ведущую вверх, на этаж Змеи.
   "Прилетела? Не прилетела? Прилетела? Не прилетела? Прилетела…" - с чувством космического облегчения, как будто ей только что сказали, что последние семь дней были кошмарным сном, царевна налетела на холодный жесткий хвост.
   Если бы она смогла допрыгнуть хоть до одной шеи, она бы повисла на ней и расцеловала Змиуланию как родную.
   Прилетела.
   Наконец-то.
   — Здравствуй, Серафима, - прошептала одна голова, на которую сейчас же зашипели три остальные (считая царевнину).
   — Змиулания, привет! Ты поосторожнее тут с обращениями - у меня теперь горничная живет, не забывай!
   — Хочешь, я ее съем? - обнажила зубы в улыбке одна голова.
   Серафима прищурилась, посмотрела внимательно на Змею, пытаясь догадаться, шутит та или нет, и решила, что ей в загадки играть некогда.
   — Не хочу, - просто ответила она. - Пока. Послушай, Змиулания, похоже, ты в хорошем настроении, да?
   — Да, - кивнули все три головы одновременно. - А что?
   — Извини, но я тебе его испорчу. Как Зюгма испортил мне его три дня назад. Как я хотела видеть тебя в тот вечер - я чуть с ума не сошла, пока тебя ждала здесь полночи!
   — Я носила генерала Кукуя в Турухтанское ханство. Там у него неприятности по военной части. Впрочем, и здесь, похоже, тоже. Если бы он мог бежать быстрее, чем я лечу, он бы побежал, лишь бы быть подальше от своего царя. А что случилось у тебя, Сер… Елена?
   — У нас, Змиулания. У нас случилось, - Серафима тихо положила руку на лапу Змеи.
   — Ты знаешь конкретный план захвата Лукоморья? Хотя, нет, ты говорила. Так вот, ты знаешь, что Чернослов - прошлый первый советник Костея, внезапно пропавший отсюда за несколько дней до моего похищения, сейчас находится в Лукоморске и правит страной?
   — Что?!..
   Всю игривость со Змеи как ветром сдуло.
   — Да. И я не знаю, почему Костей до сих пор ведет себя так, как будто все у него пошло по плану, и я - это не я, а Сама Знаешь Кто.
   — Кто тебе это сказал? Зюгма? А он точно знает?.. Что же делать?.. Что же делать?..
   Что нам делать?.. - если бы анатомия Змиулании позволяла, и если бы она смогла быстро выбрать одну из трех, она бы схватилась за голову.
   — Может, он не знает? Может, Чернослов ему не сказал? - вдруг глаза Змеи вспыхнули надеждой. - Этот колдун - хитрая бестия, и если бы я была на месте Костея, я бы не доверяла ему ни на секунду. Ему придумать коварство - что тебе засунуть руку в карман! Что он задумал, как ты думаешь? Что ты предлагаешь, Сер…
   Елена? Что делать? Скажи, что мне делать?..
   — Не буду врать, я об этой проблеме уже думала, - угрюмо покривила губы царевна.
   — С того момента, как только узнала про него. Все передумала, что можно, и что нельзя. Чуть не поседела и не сморщинилась. Положение у нас аховое, Змиулания.
   Думала я и про то, что худая слава этого колдуна бежит впереди него как скаковой заяц, и что Елена… в положении… и что в любой момент Костей может узнать про твою подмену, и что он тогда сделает с нами со всеми… И единственное решение, которое я нашла, это то, что ты должна немедленно, пока ночь, лететь в Лукоморск и разделаться с Чернословом. Как - обдумаешь по дороге или сориентируешься на месте.
   Царевна выжидательно уставилась на Змею.
   Та опустила глаза и покачала всеми тремя головами.
   — Нет.
   — Но почему?! - чуть не стукнула ее кулаком по лапе Серафима.
   — Если я испепелю его издалека, то когда Костей захватит Лукоморск - извини, С…
   Елена, он его захватит, я не сомневаюсь - то узнает об этом, и тогда… Короче, это невозможно. А подлететь к нему вплотную, чтобы… унести подальше… - Змея тактично не сказала "сожрать", но это читалось во всех ее шести глазах, - я не смогу. Он почувствует меня раньше и обратит против меня свою магию. Я этого тоже допустить не могу. Извини… Это был очень хороший план, но неосуществимый…
   Есть у тебя еще какая-нибудь идея?
   Царевна поежилась, впервые почувствовав и усталость, и недосыпание, и ночной промозглый октябрьский холод.