Батчер Джим. Могила в подарок (Досье Дрездена - 3)

   - Это не леди, - негромко сказал Майкл. Рука его крепко сжала рукоять ножа. - Гарри Дрезден, Чародей, член Белого Совета, позвольте представить вам Мавру из Черной Коллегии Вампиров.
   - Настоящий вампир! - прошептала Сьюзен. Я услышал щелчок включаемого диктофона.
   - Я рада, - произнесла Мавра. - Наконец-то мы познакомились, чародей. Нам нужно поговорить. Подозреваю, у нас найдется много общего.
   - Убей меня, не вижу ничего, что могло бы быть между нами общего, мэм. Вы что, знакомы?
   - Да, - коротко бросил Майкл.
   Шепот Мавры сделался холодно-зловещим.
   - Этот славный Рыцарь убил моих детей и внуков. Совсем еще недавно.
   - Двадцать лет назад, - уточнил Майкл. - Три с лишним десятка людей были убиты в течение месяца. Да, я положил этому конец.
   Рот Мавры скривился чуть сильнее, обнажив пожелтелые зубы.
   - Да. Совсем еще недавно. Я этого не забыла, Рыцарь.
   - Ладно, - вмешался я. - Приятно было с вами побеседовать, Мавра, но мы уходим.
   - Нет, не уходите, - спокойно возразила Мавра. Если не считать глаз и губ, она так и не пошевелилась. Было что-то неестественное, в этой неподвижности. Настоящие, реальные существа шевелятся, дышат. Мавра даже не дышала.
   - Нет, уходим.
   - Нет. Двое из вас, может, и уйдут, - улыбка ее сделалась ледяной. Насколько мне известно, в приглашении сказано, что ты можешь привести с собой только одного спутника. Из этого следует, что один из твоих спутников, чародей, не подпадает под действие древних законов гостеприимства. Если это Рыцарь, мы побеседуем с ним. Жаль, что "Амораккиус" не при тебе, Сэр Рыцарь. Так наша беседа была бы куда интереснее.
   Я ощутил внутри неприятную пустоту.
   - А если это не Майкл?
   - В таком случае ты превышаешь свои права, чародей, и я выражаю тебе свое недовольство. Каковое недовольство продемонстрирую со всей надлежащей наглядностью, - взгляд ее переместился на Сьюзен. - Что ж, довольно. Выбирай, кто из этих двух уйдет. А с третьим мы побеседуем. Коротко.
   - Ты хочешь сказать, ты убьешь его.
   Мавра пожала плечами - первое движение с начала нашего разговора. Мне показалось, я слышу легкое потрескивание суставов, не желающих шевелиться.
   - Не могу же я, в конце концов, ходить голодная. А эта жалкая мелюзга, которую нам предложили Красные, на мой вкус сладковата, да и плоти в них кот наплакал.
   Я сделал шаг назад и повернулся к Майклу.
   - Если я выведу Сьюзен отсюда, - шепотом спросил я, - справитесь с этой сучкой?
   - Нет смысла переходить на шепот, Гарри, - заметил Майкл. - оно вас все равно слышит.
   - Да, - подтвердила Мавра. - Слышит.
   Вот так, Гарри. Любезничай после этого с вампирами.
   - Так что, - спросил я Майкла уже в полный голос. - Справитесь?
   Мгновение Майкл молча смотрел на меня, сжав губы.
   - Берите Сьюзен и уходите, - сказал он наконец. - Как-нибудь прорвусь.
   Мавра рассмеялась сухим, скрежещущим смешком.
   - Как благородно! Как чисто! Настоящее самопожертвование.
   Сьюзен шагнула вперед, став левее меня. Я обратил внимание, что Мавра чуть отступила от нее.
   - Минуточку, - сказала Сьюзен. - Я не маленькая девочка. Я знала, чем рискую, собираясь сюда.
   - Мне очень жаль, мисс Родригез, - извиняющимся тоном произнес Майкл. Но именно так я и поступлю.
   - Черт, уберите от меня этих свиней-шовинистов, - буркнула Сьюзен и повернулась ко мне. - Простите. Что, по-вашему, вы сейчас делаете?
   - Лезу в вашу милую корзиночку, - честно признался я, приподнял платок и даже присвистнул. - Да вы как на медведя собрались, мисс Родригез. Святая вода... Чеснок... Целых два креста. А это? Тридцать восьмой калибр?
   Сьюзен презрительно фыркнула.
   - Сорок пятый.
   Стоявшая чуть выше нас Мавра злобно зашипела. Я поднял взгляд на нее.
   - Томас говорил, Черная Коллегия пребывает в упадке. Я вот думаю: уж не нехватка ли общественного внимания тому виной... Вы не возражаете, мисс Родригез? - я сунул руку в корзинку, достал оттуда славную, пахучую головку чеснока и небрежно бросил ее в воздух, в направлении Мавры.
   Вампир не отступил - она просто исчезла на мгновение и снова возникла, уже несколькими ступенями выше. Чесночная головка шмякнулась на ступени, где она только что стояла, и скатилась обратно к нам. Я нагнулся и подобрал ее.
   - Я бы сказал, это "да", - я поднял взгляд на Мавру. - Вот, значит, что случилось, а? Стокер опубликовал "Большую Книгу Избиения Вампиров Черной Коллегии"?
   Голубые как у утопленника губы снова раздвинулись, демонстрируя пожелтелые зубы. Без клыков.
   - Это мало что значит. Вы созданы из бумаги и ваты. Я могу растерзать с дюжину десятков таких как вы.
   - Если только они не ели перед этим особенно острой пиццы, - заметил я. - Пошли отсюда, ребята, - я сделал шаг вверх по лестнице.
   Мавра широко раскинула руки и собрала в ладони темноту. Именно так: другими словами это не опишешь. Она развела руки в стороны, и темнота стеклась в них, сгустившись комками в ладонях.
   - Попробуй, прорвись мимо меня с этим оружием, чародей, и я расценю это как неприкрытое нападение на меня. И буду защищаться подобающим образом.
   Холод захлестнул меня. Я осторожно ощупал его своими чувствами, и он показался мне знакомым. Он напомнил мне ледяные цепи и безжалостные витки колючей проволоки. От него веяло пустотой, и мраком, и всем тем, чего не должно быть в магии.
   Мавра - вот кого я искал в этом доме.
   - Майкл, - перехваченным от волнения голосом окликнул я. Лязгнула сталь - он выхватил один из своих ножей.
   - А... - неуверенно произнесла Сьюзен. - А что это делают ее руки? Это так вампирам положено?
   - Не обязательно, - буркнул я. - Держитесь за мной.
   Как ни странно, оба послушались. Я поднял руку и сморщился от напряжения. Моя воля, мои силы были слабыми, сбоили как неисправный мотор. Они накапливались по крохам, по каплям. И все же я собрал их в поднятой руке, и они засияли хрупким, хрустальным светом, превратившим лицо Мавры в маску с резкими, черными тенями.
   Взгляд ее мертвых глаз остановился на мне, и я сразу понял, почему Майкл назвал ее "оно". Мавра больше не была женщиной. Кем бы она ни была, но только не человеческим существом. Эти глаза пялились на меня, завораживая нездоровым любопытством - так против воли тянет заглянуть, что скрывается под простыней в морге. Я сделал над собой усилие и отвел свой взгляд от ее.
   - Ну же, чародей, - прошипела Мавра. - Давай, померяемся силами - ты и я.
   Я напряг волю еще сильнее. Сил моих не хватило бы на две попытки. Я должен был убрать ее с первого раза или вообще никогда. Холод так и струился из нее, и пол у ее ног побелел от изморози.
   - Ты же не ударишь первой, ведь нет? - я даже не сразу понял, что произношу вслух свои мысли. - Ты же не можешь преступить закон?
   Наконец-то я увидел на ее лице какое-то подобие эмоций. Злобу.
   - Нападай, чародей. Или не нападай, и я заберу одного из смертных - по твоему выбору. Ты не можешь требовать безопасности для обоих.
   - Прочь с дороги, Мавра. Или оставайся на месте. Если ты попытаешься помешать нам уйти, если ты попытаешься вредить кому-либо, находящемуся под моим покровительством, тебе придется иметь дело с чародеем из Белого Совета, Рыцарем Меча и девой с корзинкой, полной чеснока и святой воды. И мне плевать, какая ты злобная и уродливая, от тебя только и останется, что грязное пятно на полу.
   - Только посмей, - прошипела она. Она снова исчезла, а мгновением спустя обрушилась на меня. Я набрал воздуха в легкие, но выдохнуть она мне уже не дала, и я не успел высвободить заклятие, изготовленное для нее.
   Майкл и Сьюзен шагнули вперед одновременно, выбросив руки вперед. Она держала в руке простой потемневший крест, а он - кинжал рукоятью вверх, так что тот тоже превратился в своего рода крест. И дерево, и сталь засияли холодным белым светом, и Мавра с разгона врезалась в этот свет как в каменную стену. Сгустки темноты рассыпались и улетучились из ее рук словно песок сквозь пальцы. Мы стояли перед ней - я в ореоле своего голубого света, Майкл и Сьюзен - в сиянии своих крестов, излучавших чистую, спокойную энергию, какой я не видел еще прежде.
   - Драконья Кровь, старая Змея, - негромко произнес Майкл. - Ты и твое племя не властны здесь. Угрозы твои пусты, слова лишены правды как тело жизни. Прочь с дороги, не испытывай гнева Всевышнего, - он покосился на меня. - Или пока мой друг Гарри не превратил тебя в грязное пятно на полу, добавил он; подозреваю, чтобы сделать мне приятно.
   Мавра медленно отступила на несколько ступенек вверх. Суставы ее, и правда, похрустывали. Она нагнулась и подняла оброненный череп. Потом снова повернулась к нам, глядя на нас с легкой улыбкой.
   - Можете не стараться, - сказала она. - Час пробил.
   - Час? - нервным шепотом переспросила Сьюзен. - О каком таком часе она говорит, Дрезден?
   - О часе официальных мероприятий, - прошептала в ответ Мавра. Она поднялась вверх по лестнице и мягко прикрыла створки двери, ведущей из двора. Те захлопнулись со зловещим стуком.
   Все огни разом погасли. Точнее, все, кроме голубого нимба вокруг моей руки и немного померкших крестов.
   - Класс... - прошептал я.
   Вид у Сьюзен был теперь просто-напросто перепуганный; она явно едва владела собой.
   - И что теперь будет? - шепотом спросила она, шаря взглядом по темноте.
   Смех - негромкий, издевательский, шипящий, полный чего-то влажного, булькающего, послышался со всех сторон. Вот уж в чем вампиров не переплюнешь - так это по части зловещего смеха. В этом можете смело верить мне на слово. Впрочем, сами они тоже хорошо это знают.
   Что-то блеснуло в темноте, и в круг света от моей руки вступили Томас и Жюстина. Он поднял обе руки вверх.
   - Вы не будете возражать, если я побуду с вами?
   Я покосился на Майкла. Тот нахмурился. Потом на Сьюзен - та с неожиданным для меня интересом смотрела на его почти нагое великолепие. Я легонько толкнул ее бедром, она зажмурилась, потом повернулась ко мне.
   - Я... Нет, я не против.
   Томас взял Жюстину за руку, и они вдвоем стали по правую руку от меня, где за ними приглядывал Майкл.
   - Спасибо, чародей. Боюсь, здесь меня не слишком любят.
   Я покосился на него. На шее его багровела отметина в форме безукоризненных женских губ. Я бы принял ее за след помады, когда бы не слабый запах паленого мяса.
   - Что приключилось с вашей шеей?
   Его лицо побледнело еще на несколько градусов.
   - Ваша крестная одарила меня поцелуем.
   - Черт, - только и сказал я.
   - Тонко подмечено. Вы готовы?
   - Готов? К чему?
   - К собранию Коллегии. К раздаче подарков.
   Усилие воли, с которым я удерживал свет, ослабло, и я опустил дрожащую руку - медленно, чтобы не утратить за ним контроль, ослабляя напряжение. Последний огонек мигнул и погас, оставив нас в темноте. Я и не думал раньше, что темнота может быть столь абсолютной.
   А потом темноту снова прорезал свет - уже знакомые прожектора, высветившие помост с троном и сидевшую на нем Бьянку в огненном платье. Ее рот, шею и пышный бюст покрыли теперь потеки свежей крови, и губы блеснули чем-то алым, влажным, когда она улыбнулась вниз, в темноту, дюжине пар глаз, горевших восхищением, или ужасом, или похотью, или всем этим вместе.
   - Всем стоять, - шепотом прокомментировал я, и эхом мне вторили лишенные всего человеческого шорохи и стоны из окружавшей нас темноты. Коллегия Вампиров открывает заседание.
   Глава двадцать девятая
   У страха множество оттенков и ароматов. Есть острый, серебряный страх, который молнией ударяет в твои руки и ноги, побуждая их к действию, к движению. Есть тяжелый, свинцовый страх - тот проникает в потроха, оседая в желудке в пустые часы между полуночью и рассветом, когда все темно, все проблемы кажутся вдвое больше, а любая болячка болит вдвое сильнее.
   И есть медный страх, натягивающий нервы туже скрипичных струн, ноющий на одной-единственной ноте, выносить которую еще хоть секунду, казалось бы, невозможно - но который все длится и длится, нагнетая напряжение к неизбежному грому литавр, вызывающей меди фанфар, угрожающему рокоту барабанов.
   Именно такой страх и испытывал я сейчас. Жуткое, липкое напряжение, оставляющее на языке медный привкус крови. Страх перед собравшимися вокруг нас в темноте тварями, страх перед собственной слабостью, страх за ту часть моих сил, что похитил у меня Кошмар. И страх за тех, что стояли вокруг меня, за людей, не обладающих той силой, что имелась у меня. За Сьюзен. За Майкла. За всех тех молодых людей, что лежали сейчас в темноте, отравленные, умирающие или уже мертвые, которые были слишком глупы или беспечны, чтобы избежать этой ночи.
   Я хорошо представлял себе, что эти твари могли сделать с ними. Эти хищники, жестокие убийцы. И это пугало меня до чертиков.
   Страх всегда идет рука об руку со злостью. Злость - мое убежище от страха, мой щит и мой меч для борьбы с ним. Я ждал страх в надежде на то, что он укрепит мою решимость, придаст твердости позвоночнику. Я ждал его в надежде на то, что он придаст мне сил, выстроит вокруг меня облако защитного поля.
   Я ждал, но не дождался ничего, кроме сосущей пустоты где-то под пряжкой пояса. На мгновение я снова ощутил в себе клыки демона из моего сна. Меня снова начало трясти.
   Я огляделся по сторонам. Весь просторный двор окружала изгородь из высоких кустов, подстриженных под крепостную стену. Кроны растущих по углам деревьев тоже были острижены, изображая сторожевые башни. Небольшие проемы в изгороди вели куда-то в темноту участка, но и они закрывались дверьми со стальными засовами. Единственный путь со двора вел вверх по лестнице, и там, наверху, стояла, небрежно прислонясь спиной к закрытой двери, Мавра. Она посмотрела на меня своими молочными как у трупа глазами, и голубые губы ее скривились в леденящей улыбке.
   Я перехватил трость обеими руками. Трость со спрятанной в ней шпагой, разумеется - из тех, что делали в старой, доброй Англии времен Джека-Потрошителя, не какая-нибудь там подделка, какие предлагают в журналах для мужчин вместе с шахтерскими фонарями и лазерными указками. Настоящая сталь. Впрочем, как я ее ни сжимал, намного лучше мне от этого не стало. Я все еще дрожал.
   Логика. Логика была следующим моим рубежом обороны. Страх питается незнанием. Значит, знание - оружие против страха, а логика - ключ к знанию. Бьянка начала говорить, обращаясь к толпе. Она несла какую-то напыщенную ерунду, прислушиваться к которой я не стал. Логика. Факты.
   Факт первый: кто-то подстраивает восстание мертвецов, терзая беспокойные души. По всей вероятности, саму магическую работу в этом направлении осуществляет Мавра. Смута в потустороннем мире помогла Кошмару, призраку демона, убитого мной и Майклом, пересекать границу между мирами и охотиться на нас.
   Факт второй: Кошмар мстит нам с Майклом, нападая на нас и наших друзей. Вполне возможно, его направляет при этом Мавра. Не исключено, однако, что и Бьянка могла узнать об этом от Мавры и воспользоваться этим. Так и так, результат один и тот же.
   Факт третий: он не явился за нами после захода солнца, как мы этого ожидали.
   Факт четвертый: меня окружают монстры, и только многовековая традиция не позволяет им впиться мне в горло. Впрочем, до сих пор она одна и защищала нас. До сих пор.
   Если только...
   - Блин-тарарам, - чертыхнулся я. - Терпеть не могу, когда разгадка приходит слишком поздно.
   Дюжина горящих красных глаз повернулась к нам. Сьюзен двинула меня локтем под ребра.
   - Да заткнитесь же, Дрезден, - возмущенно прошипела она. - Из-за вас они на нас смотрят!
   - Гарри? - прошептал Майкл.
   - Таков их сценарий, - вполголоса пояснил я. - все это подстроено.
   Майкл тихо охнул.
   - Что?
   - Вся эта затея, - сказал я. Куски мозаики начали ложиться по местам с опозданием часа этак на два. - С самого начала это была подстава. Ловушка. Призраки. Демон-Кошмар. Нападения на наши семьи и друзей. Все это.
   - Но для чего? - допытывался Майкл. - для чего заманивать нас сюда?
   - С самого начала она подстраивала все так, чтобы мы показались здесь. Она подстроила это с учетом уроков истории, - сказал я. - Нам нужно любой ценой убираться отсюда.
   - Уроки истории? - переспросил Майкл.
   - Ну да. Помните, что сделал Влад Цепеш при восшествии на престол?
   - О Боже, - выдохнул Майкл. - Спаси и сохрани.
   - Я чего-то не понимаю, - негромко призналась Сьюзен. - А что такого сделал этот парень?
   - Он пригласил всех своих политических противников и личных врагов на пир. А потом запер всех и спалил вместе с домом. Он хотел, чтобы правление его началось на высокой ноте.
   - Ясно, - сказала Сьюзен. - И вы считаете, именно это и делает сейчас Бьянка?
   - Господи, спаси и сохрани, - снова пробормотал Майкл.
   - Мне говорили, он помогает только тем, кто рассчитывает на собственные силы, - заметил я. - Надо уносить ноги.
   Лязгнув доспехами, Майкл огляделся по сторонам.
   - Они перекрыли выходы.
   - Я знаю. Со сколькими из них вы справитесь без Меча?
   - Если бы вопрос стоял только в сдерживании их...
   - Но он так не стоит. Нам нужно пробить брешь в их обороне.
   Майкл покачал головой.
   - Не знаю точно. Двух, возможно трех. С Божьей помощью.
   Я поморщился. На дверях, ведущих со двора, стояло по одному вампиру, но кроме них здесь находилось никак не меньше двух, если не трех десятков - не говоря уже о моей крестной и прочих гостях вроде Мавры.
   - Попробуем этот выход, - сказал Майкл, кивая в сторону ближайшей калитки.
   Я покачал головой.
   - Не выйдет.
   - У вас получится, - заверил меня Майкл. - Мне кажется, штук пять я как-нибудь сдюжу.
   - Таталата-маталата, - буркнул я. - Нам нужен план, который вытащил бы нас отсюда живыми.
   - Нет, Гарри. Мне положено стоять между людьми и опасностью вроде этой. Даже если ценой этому моя жизнь. Это моя работа.
   - Вам положено иметь при этом Меч. Я виноват в том, что его нет, так что, пока я не вернул его вам, оставьте свои жертвенные порывы. Мне не нужно ничьей смерти на моей совести, - или, подумал я, Черити, жаждущей отмщения за смерть отца своих детей. - Отсюда должен быть выход.
   - Позвольте-ка, - вмешалась Сьюзен, негромко, но так, чтобы ее было слышно поверх Бьянкиной речи. - Мы же не можем уйти сейчас, ведь это будет оскорбление вампирам.
   - И поводом потребовать немедленной сатисфакции.
   - Немедленной сатисфакции? - удивилась Сьюзен. - Это как это?
   - Дуэли. Не до первой крови, но до смерти. На практике это означает, что мне оторвут руки и будут любоваться на то, как я истекаю кровью, пояснил я. - Если мне, конечно, повезет.
   Сьюзен поперхнулась.
   - Ясно... А что будет, если мы просто подождем здесь?
   - Бьянка или кто-нибудь другой изыщет способ заставить нас переступить черту и нанести удар первыми. Тогда они нас убьют.
   - А если мы не нанесем удара первыми? - спросила Сьюзен.
   - Я полагаю, у нее наверняка имеется в запасе пара схем нашего уничтожения. Так, на всякий случай.
   - Нашего? - переспросила Сьюзен.
   - Боюсь, что так, - я посмотрел на Майкла. - Нам нужно отвлечь их. Что-нибудь, что заставило бы их всех смотреть в другую сторону.
   Он кивнул.
   - Вы по этой части лучший специалист, чем я, Гарри, - сказал он.
   Я перевел дух и огляделся по сторонам чтобы понять, с чем мне предстоит работать. Времени оставалось в обрез. Бьянкина речь подходила к финалу.
   - Итак, - возвысила голос Бьянка, - мы стоим на пороге новой эпохи для нашего племени, первой повсеместно признанной в Соединенных Штатах Коллегии. Нам больше не нужно бояться гнева наших недругов. Нам больше не нужно покорно склонять голову и подставлять глотку тем, кто претендует на власть над нами, - при этих словах взгляд ее черных глаз уперся прямо в меня. Наконец-то, обладая мощью всей Коллегии, питаемые поддержкой Владык Внешней Ночи, можем мы встретиться лицом к лицу с нашими врагами. И поставить их на колени, - она торжествующе улыбнулась, блеснув обагренными кровью клыками.
   Она провела кончиком пальца по горлу и подняла его ко рту слизнуть кровь. Даже с того места, где я стоял, я видел, как ее пробрала дрожь.
   - Мои дорогие подданные. Сегодня среди нас находятся гости. Гости, приглашенные сюда, дабы стать свидетелями нашего вступления во власть. Прошу вас, друзья мои. Помогите мне приветствовать их.
   Лучи прожекторов метнулись в толпу. Один из них уперся в нашу маленькую группу: меня, Майкла, Сьюзен, и Томаса с Жюстиной, стоявших чуть поодаль. Другой высветил Мавру на верхней площадке лестницы, сделав ее еще бледнее. Третий пошарил по толпе и остановился на моей крестной, которая небрежным движением откинула волосы назад и ослепительно улыбнулась собравшимся. Рядом с моей крестной стоял мистер Ферро, в губах которого так и была зажата незажженная сигарета, а из ноздрей сочился дым. В своей одежде центуриона он выглядел донельзя воинственно и абсолютно наплевательски по отношению к тому, что происходило вокруг.
   Аплодисменты, шуршащие, зловещие, послышались из темноты вокруг нас. Надо, надо ввести закон. Всех, кто настолько гадок, что даже аплодисменты их звучат зловеще, надо запретить или чего-нибудь еще в этом роде. А может, это просто я сделался таким нервным. Я кашлянул и вежливо помахал рукой.
   - А теперь Красная Коллегия с радостью воспользуется возможностью поднести нашим гостям приличествующие случаю подарки, - объявила Бьянка, дабы они знали, как глубоко - воистину глубоко - ценим мы их добрую волю. А посему позвольте обойтись без дальнейших церемоний. Мистер Ферро, почтите меня, выйдя сюда, ко мне, чтобы принять этот знак доброй воли от меня лично и от моей Коллегии.
   Прожектор следовал за Ферро, пока он шел к помосту. Он подошел к ступеням, склонил голову в неглубоком, но почтительном поклоне, потом поднялся и остановился перед Бьянкой. Предводительница вампиров поклонилась ему в ответ и махнула рукой. Одна из стоявших за ней фигур в капюшонах выступила вперед, держа в руках небольшой - не больше хлебницы - ларец. Тип в капюшоне откинул крышку, и внутри что-то заблестело и заискрилось.
   Глаза Ферро тоже блеснули, и он сунул руку в ларец. Легкая улыбка коснулась его губ, и он вытащил руку обратно - с некоторой, как мне показалось, неохотой.
   - Прекрасный дар, - пробормотал он. - Особенно в наш век нищих и шарлатанов. Спасибо.
   Они с Бьянкой снова обменялись поклонами, причем ее был на долю градуса, но ниже, чем его. Потом Ферро закрыл ларец и, сунув его подмышку, вежливо отступил от Бьянки на шаг, прежде чем повернуться и спуститься с помоста.
   Бьянка улыбнулась и снова повернулась к собравшимся.
   - Томас из рода Рейтов, представитель наших братьев и сестер из Белой Коллегии. Прошу тебя, поднимись сюда, дабы я могла одарить тебя знаком нашего почтения.
   Я покосился на Томаса. Он медленно втянул в себя воздух, потом повернулся ко мне.
   - Не будете добры постоять с Жюстиной, пока я отойду? - попросил он меня.
   Я посмотрел на девушку. Она стояла, глядя на Томаса, держа его за руку. Взгляд ее показался мне встревоженным, и она чуть прикусила губу. И вообще она была такая маленькая, так юна и напугана...
   - Конечно, - кивнул я, неловко протягивая ей руку. Она уцепилась за мой локоть; Томас изобразил на лице ослепительную улыбку, повернулся и, сопровождаемый лучом прожектора, поднялся на помост. От Жюстины замечательно пахло то ли цветами, то ли лесными ягодами, и этот аромат накладывался на другой, тяжелый, мускусный, ударявший в голову.
   - Она его ненавидит, - прошептала Жюстина. Пальцы ее больно впились сквозь рукав в мой локоть. - Они все его ненавидят.
   Я нахмурился и посмотрел на нее. Даже в расстроенных чувствах она была до ужаса красива, хотя то, как близко она от меня находилась, несколько снижало оглушительный эффект от ее наряда. Или отсутствия такового. На всякий случай я сосредоточил взгляд на ее лице..
   - За что они его ненавидят? - поинтересовался я.
   Она судорожно сглотнула.
   - Лорд Рейт - верховный повелитель Белой Коллегии. Бьянка посылала приглашение лично ему. Он послал вместо себя Томаса. Томас его незаконнорожденный сын. Из всей Белой Коллегии он ниже всех, наименее уважаем. Его присутствие здесь - оскорбление для Бьянки.
   Я умело скрыл свое удивление по поводу того, что она смогла связно произнести столько слов подряд.
   - А нет ли между ними личной вражды?
   Жюстина кивнула в сторону помоста, где Томас и Бьянка как раз обменивались поклонами. Та одарила его конвертом и шепнула что-то на ухо. Он отвечал примерно в том же духе.
   - Это все я, - сказала Жюстина. - Все из-за меня. Бьянка хотела заполучить меня к себе. Только Томас нашел меня первый. Она не простила ему этого. Она называет его похитителем.
   Что ж, некоторая логика в этом присутствовала. Бьянка возвысилась до своего нынешнего положения, будучи самой известной чикагской сводней. Ее "Бархатный Салон" предлагал услуги таких девушек, о каких большинству мужчин оставалось только мечтать, и по заоблачным ценам. Она нарыла достаточно грязи и политических связей, чтобы оградить себя от закона, даже не прибегая к своим вампирским штучкам, а уж по этой части с ней тоже мало кто мог сравниться. Бьянка могла желать кого-то вроде Жюстины - хорошенькую, свежую, соблазнительную до безумия. Одень такую в клетчатую юбочку, и накрахмаленную белую блузку, и...
   Уймись, Гарри. Блин-тарарам.
   - Значит, поэтому вы с ним? - спросил я. - Потому, что вы чувствуете, что всех врагов он нажил из-за вас?
   Она на мгновение подняла на меня взгляд и тут же отвела его. Взгляд был полон досады.
   - Вам этого не понять.
   - Послушайте. Он ведь вампир. Я знаю, они могут привлекать людей, но это может быть опасно для вас...