Батчер Джим. Могила в подарок (Досье Дрездена - 3)

   - Я не ищу спасения, мистер Дрезден, - сказала она, и в ее хорошеньких глазках мелькнула какая-то не женская решимость. - Однако есть кое-что, что вы могли бы сделать для меня.
   Я заподозрил неладное и настороженно покосился на нее.
   - Да? И что же?
   - Вы можете взять нас с Томасом с собой, когда будете уходить.
   - Ну да, вы приехали на лимузине, и хотите прокатиться домой в моем обществе?
   - Не валяйте дурака, мистер Дрезден, - сказала она. - Я слышала, о чем разговаривали вы и ваши друзья.
   Я буквально услышал, как скрипят мои плечи от свалившейся на них нагрузки.
   - Вы нас слышали. Значит, вы тоже не человек?
   - Я очень даже человек, мистер Дрезден. Я просто умею читать по губам. Так вы поможете ему или нет?
   - Не мое дело защищать его.
   Ее мягкий рот сжался в жесткую линию.
   - Я сделаю это вашим делом.
   - Вы мне угрожаете?
   Ее лицо порозовело как ее, с позволения сказать, платье, но она не сдавала позиций.
   - Нам нужен друг, мистер Дрезден. Если вы откажетесь помочь нам, мне придется попытаться завоевать расположение Бьянки, раскрыв ваш план бегства и добавив к нему утверждение, будто я слышала, как вы замышляли убить ее.
   - Это ложь! - прошипел я.
   - Это преувеличение, - мягко произнесла она и опустила взгляд. - Но ей и этого будет достаточно, чтобы вызвать вас на дуэль. Или чтобы вынудить вас пролить кровь. И если это случится, вы умрете, - она вздохнула. - Мне бы не хотелось поступать так. Но если мы не предпримем чего-нибудь, чтобы защитить себя, она его убьет. А меня сделает одной из своих дрессированных шлюх.
   - Я не позволю, чтобы это с вами случилось, - сказал я. Слова эти вырвались из моего рта прежде, чем я успел прогнать их через думающую часть мозга, но прозвучали солидно, весомо, как и подобает истине. Ох, черт.
   Она снова неуверенно посмотрела на меня, чуть прикусив губу зубами.
   - Правда? - прошептала она. - Вы действительно поступите так?
   Я поморщился.
   - Ну да, да, конечно.
   - Значит, вы поможете мне? То есть, нам?
   Майкл, Сьюзен, Жюстина, Томас... Еще немного в том же духе, и мне придется завести секретаря, чтобы вести учет всех тех, кого мне положено опекать.
   - Вам - да. Томас способен и сам о себе позаботиться.
   Глаза ее наполнились слезами.
   - Мистер Дрезден, прошу вас. Если есть что-то, что в моих силах, чтобы убедить вас, я...
   - Черт! - выругался я, заставив Майкла неодобрительно покоситься в мою сторону. - Черт, черт, черт бы вас побрал, женщина. Всех женщин, если уж на то пошло, - теперь на меня косилась еще и Сьюзен. - Он же вампир, Жюстина! Он вами питается! С какой стати вас должно заботить, что с ним случится?
   - Он тоже личность, мистер Дрезден, - возразила Жюстина. - И к тому же личность, которая не причинила вам никакого вреда. Почему же вас не беспокоит, что с ним случится?
   Терпеть не могу, когда женщина просит меня о помощи, а я, не подумав, соглашаюсь несмотря на дюжину серьезных причин не делать этого. Терпеть не могу, когда мне угрожают и силой заставляют делать что-то неразумное и рискованное. И уж совсем терпеть не могу, когда кто-то спорит со мной на темы морали и побеждает.
   Жюстина втравила меня во все три эти ситуации разом, но я не мог отказать ей. Уж слишком она казалась хорошенькой и беспомощной.
   - Ладно, - сказал я, хоть логика моя и восставала против этого. Ладно, держитесь ближе ко мне. Если хотите моей защиты, делайте все как я скажу, когда я скажу - и как знать, может, нам и удастся выбраться отсюда живыми.
   Она чуть вздрогнула - надо признать, у нее это вышло очень даже мило и прижалась ко мне.
   - Спасибо, - шепнула она, зарывшись лицом мне ниже подбородка, что отозвалось щекотным ощущением в позвоночнике. - Спасибо, мистер Дрезден.
   Я неловко кашлянул и решительно отогнал любые мысли насчет более обстоятельных проявлений благодарности в будущем. Возможно, это вампирская слюна делает меня таким восприимчивым к женским фокусам, предположил я. Да, конечно. Я осторожно отстранился от Жюстины и подождал, пока вернется с помоста Томас с конвертом в руке.
   - Что ж, - вполголоса приветствовал я его. - На вид все прошло вполне благополучно.
   Он отозвался несколько бледноватой улыбкой.
   - Ну... она может наводить страх, когда хочет.
   - Не позволяйте ей вертеть вами, - посоветовал я. - Что она вам подарила?
   Томас обнял Жюстину, и та прижалась к нему с такой энергией, словно хотела слиться с ним. Он помахал конвертом в воздухе.
   - Вилла на Гавайях, - сказал он. - И билет на сегодняшний ночной рейс. Ей показалось, что мне, возможно, захочется улететь из Чикаго. Навсегда.
   - Билет, конечно, один, - предположил я, покосившись на Жюстину.
   - М-мм.
   - Очень мило с ее стороны, - заметил я. - Послушайте, Томас. Нам обоим нужно сегодня выбраться отсюда. Вы только держитесь поближе ко мне и не отставайте. Идет?
   Он нахмурился, потом укоризненно посмотрел на Жюстину.
   - Жюстина, я же просил не...
   - У меня не было другого выхода, - отвечала она. - Должна же была я помочь тебе.
   Он кашлянул.
   - Извините, мистер Дрезден. Я никого не хотел вовлекать в мои проблемы.
   Я почесал в затылке.
   - Все в порядке. Думаю, мы можем помочь друг другу.
   На мгновение Томас зажмурился.
   - Спасибо, - произнес он, наконец - совершенно искренне.
   - Тихо, - шепнул я и покосился на Бьянку. Та как раз говорила что-то одной из теней в капюшонах. Пара их отошла вглубь помоста и вернулась, неся что-то явно изрядно тяжелое. Они поставили этот предмет, накрытый алым покрывалом, на помост рядом с Бьянкой.
   - Гарри Дрезден, - произнесла Бьянка. - Наш старый, добрый знакомый, чародей, член Белого Совета. Прошу вас подняться сюда, ко мне, чтобы я могла вручить вам подарок, давно уже для вас приберегаемый.
   Я сглотнул и оглянулся на Майкла с Сьюзен.
   - Держите ухо востро, - сказал я. - Если она и задумала чего-то, полагаю, это произойдет сейчас, когда мы разъединены.
   Майкл положил руку мне на плечо.
   - Ступайте, Гарри, - сказал он. - Да пребудет с вами Господь.
   Энергия мурашками пробежала по моей коже, и ближние к нам вампиры отодвинулись на несколько шагов. Майкл увидел, что я заметил это, и позволил себе чуть улыбнуться.
   - Вы уж там поосторожнее, мистер Дрезден, - напутствовала меня Сьюзен.
   Я по возможности беззаботнее подмигнул им, кивнул Томасу с Жюстиной и, держа трость в руке, поднялся по ведущей на помост лестнице. Капли пота стекали в угол глаза, возможно, портя мой грим. Я не стал обращать на это внимания и, остановившись перед Бьянкой, встретился с ней взглядом.
   У вампиров нет души. Она могла не бояться моего взгляда. Да и у нее самой не хватало умения вглядеться вглубь меня. По крайней мере, два года назад дело обстояло именно так. Она встретила мой взгляд спокойно; глаза ее были темными, красивыми и бездонными.
   Я изобразил на лице глубочайшее почтение и сфокусировал взгляд на кончике ее безупречно вздернутого носа. Грудь ее вздымалась как от наслаждения под языками обволакивавшего ее пламени, и она испустила довольный вздох.
   - О, Гарри Дрезден, - промурлыкала она. - Я с нетерпением ждала нашей сегодняшней встречи. Ведь вы, в конце концов, очень недурны собой. Вот только вид у вас странноват.
   - Спасибо, - произнес я. Никто, разве что пара прислужников в балахонах в глубине помоста, нас не слышал. - И как вы намерены меня убить?
   Некоторое время она задумчиво молчала. Потом доверительно склонилась ко мне - со стороны это, наверное, смотрелось очень мило.
   - Помните Полу, мистер Дрезден? - спросила она.
   Я повторил ее движение, хотя чуть сдержаннее, вложив в него крупицу оскорбления.
   - Ну как же не помнить! Она была очень мила. Вежлива. Правда, с тех пор мы с ней не встречались.
   - И не встретитесь. Она была мертва, не прошло и часа с того мгновения, как нога ваша ступила в мой дом.
   - Я боялся, что дело обернулось для нее таким образом, - сказал я.
   - Вы хотите сказать, что вы убили ее?
   - Не моя вина в том, что вы утратили контроль за собой и слопали ее, Бьянка.
   Она улыбнулась, блеснув ослепительно-белыми зубами.
   - О, это именно ваша вина, мистер Дрезден. Вы вторглись в мой дом. Вы довели меня до состояния, близкого к безумию. Вы под угрозой уничтожения принудили меня к сотрудничеству, - она придвинулась ко мне, позволив заглянуть под свое огненное платье. Под ним, разумеется, ничего не было. Теперь я намерена вернуть вам долг. Я не из тех, кого вы можете переступить или походя использовать по своей прихоти. Во всяком случае, больше не из тех, - она помолчала. - В некотором роде, я вам благодарна, Дрезден. Если бы мне не хотелось так сильно убить вас, я никогда не достигла бы своего нынешнего положения. Я бы никогда не стала главой Коллегии, - она махнула рукой в сторону толпы вампиров внизу. - Можно сказать, все это дело ваших рук.
   - Это ложь, - тихо сказал я. - Я не заставлял вас провоцировать Мавру на ее поступки. Я не заставлял вас приказывать ей терзать тех несчастных призраков, баламутить Небывальщину или натравливать ручного демона Кравоса на ни в чем не виноватых людей - только чтобы навредить мне.
   Улыбка ее сделалась еще шире и ослепительнее.
   - Значит, вы полагаете, мистер Дрезден, только-то всего и случилось? Право же, боюсь, вас ждет неприятный сюрприз.
   Злость заставила меня поднять взгляд и заглянуть ей в глаза, но она же придала мне сил не провалиться в них с головой. Никакого сомнения, за последние два года она сделалась гораздо сильнее.
   - Может, покончим с этим?
   - В делах серьезных спешка ни к чему, - промурлыкала она, но все же протянула руку и потянула за угол темно-красной ткани, скрывавшей стоявший на полу предмет. - Это вам, мистер Дрезден. Со всеми моими самыми искренними пожеланиями.
   Ткань соскользнула, открывая взгляду надгробный камень из белого мрамора с золотой пентаграммой посередине. Выше нее виднелась надпись врезанными в камень золотыми буквами: "ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ГАРРИ ДРЕЗДЕН"; под ней - "ОН УМЕР ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО". К углу плиты был прикреплен скотчем конверт.
   - Ну как, нравится? - проворковала Бьянка. - В комплекте к этому прилагается участок на Грейсленде, рядом с бедной малышкой Инес. Уверен, вам найдется о чем с ней поговорить. В свое время, конечно.
   Я перевел взгляд с плиты обратно на нее.
   - Ну, давайте, - сказал я. - Делайте свой ход.
   Она рассмеялась - не сдерживая смеха, так, чтобы слышала толпа внизу.
   - О, мистер Дрезден, - произнесла она, снова понизив голос. - Право же, вы не понимаете. Я не могу открыто уничтожить вас, вне зависимости от того, что вы мне сделали. Но я могу защищаться. Или могу не вмешиваться, когда защищаться будут мои гости. Я могу смотреть на то, как вы умираете. И если дело обернется серьезнее и запутаннее, и если вместе с вами погибнет кто-нибудь еще - что ж, меня-то в этом вряд ли можно будет обвинить.
   - Томас, - произнес я.
   - И его маленькая сучка. И Рыцарь, и ваша подруга-репортер. Я надеюсь провести остаток вечера как можно приятнее, Гарри.
   - Мои друзья могут называть меня Гарри, - возразил я. - Но не вы.
   - Месть подобна сексу, - мистер Дрезден, - ответила она с улыбкой. Она слаще всего, если ей заниматься не торопясь, по нарастающей.
   - Вам ведь известно, что говорят про месть, а, Бьянка? Надеюсь, вы уже приготовили еще один камень. Для второй могилы.
   Мои слова поразили ее, и она на мгновение замолчала. Потом махнула слугам - те подняли плиту руками в мягких перчатках и унесли ее в темноту.
   - Я распорядилась отвезти ее на Грейсленд, мистер Дрезден. Ваша могила будет ждать вас еще до восхода солнца, - она царственно махнула рукой, отпуская меня.
   Я холодно поклонился в ответ.
   - Там видно будет, - как, ничего ответ? А потом я повернулся и на негнущихся ногах спустился по лестнице.
   - Гарри, - встретил меня Майкл. - Что случилось?
   Я предупреждающе поднял руку и тряхнул головой, пытаясь мыслить внятно. Западня вокруг меня почти захлопнулась. Это я ощущал всеми своими потрохами. Впрочем, если бы мне удалось вычислить, что задумала Бьянка, как знать, может, я и выпутался бы еще.
   На время, пока трещавшая по швам, бедная моя голова пыталась вникнуть в Бьянкину логику, я доверил задачу отслеживания прочих неприятностей Майклу и остальным. Тем временем на помост поднялась моя крестная, и я невольно прислушался.
   Бьянка одарила ее маленькой черной шкатулкой. Леа отворила ее, и по телу ее пробежала дрожь, от чего огненно-красная шевелюра колыхнулась.
   - Воистину королевский подарок, - произнесла Леа, закрыв шкатулку. - По счастью, как этого требует закон моего народа, я захватила с собой ответный дар, надеюсь, не меньшей ценности.
   Леа кивнула слуге, и тот протянул ей длинный, темный футляр. Она отворила его, показала его содержимое Бьянке, потом повернулась лицом к толпе и высоко подняла, демонстрируя всем.
   "Амораккиус". Меч Майкла. Он лежал, сияя, на темном бархате, отражая зловещий багровый свет чистыми, голубоватыми лучами. Майкл рядом со мной застыл, прикусив губу, чтобы удержаться от крика.
   По толпе вампиров и прочих сушеных тварей пробежал ропот. Судя по всему, они очень хорошо знали этот меч. Еще мгновение Леа держала его так, потом опустила, закрыла футляр и передала его Бьянке. Та положила его к себе на колени и улыбнулась вниз - мне и, как мне показалось, Майклу.
   - Достойный ответ на мой подарок, - сказала Бьянка. - Благодарю тебя, Леди Леанансидхе. Пусть Мавра из Черной Коллегии поднимется к нам.
   Моя крестная спустилась с помоста. Из ночи выплыла и поднялась к Бьянке Мавра.
   - Мавра, - обратилась к той Бьянка. - Ты достойнейший и почетнейший гость в моем доме. И я надеюсь, ты нашла прием и почет, оказанный тебе, достойным и соответствующим твоему статусу.
   Мавра поклонилась Бьянке, но взгляд ее красных глаз скользнул к Майклу.
   - Ох, Боже мой, - прошептал я. - Вот сукина дочь.
   - Прости его, Господи, - вздохнул Майкл. - Гарри? О чем это вы?
   Я стиснул зубы, оглядываясь по сторонам. Все собравшиеся смотрели на меня - вампиры, мистер Ферро, все до одного. Все они знали, что сейчас произойдет.
   - Могильная плита. Это было написано на этой моей чертовой могильной плите.
   Продолжая улыбаться, Бьянка следила за моим лицом. От нее явно не укрылось, что я тоже понял, к чему все клонится.
   - Тогда прошу тебя, Мавра, прими эти маленькие знаки моего расположения, а вместе с ними мою надежду на те отмщение и процветание, что пребудут отныне с тобой и твоим родом, - она протянула Мавре футляр с мечом, и та приняла его. Затем Бьянка махнула слугам, и те вынесли и положили перед ними еще один накрытый тканью сверток.
   Слуги сдернули с него покрывало. Лидия. Ее темные, вьющиеся волосы были заплетены в аккуратный узел; облегающая черная лайкра подчеркивала изгиб ее бедра, красоту ее бледных членов. Глаза ее щурились на свет, и голова бессильно склонилась набок - ее снова опоили чем-то.
   - Боже мой, - ужаснулась Сьюзен. - Что они с этой-то девушкой хотят сделать?
   Мавра повернулась к Лидии, открывая футляр.
   - Какая прелесть, - прошипела она, снова покосившись на Майкла. - Что ж, такой дар недурно бы вскрыть. Возможно, это чуть повредит металл, но, уверена, я это как-нибудь переживу.
   Майкл со свистом втянул воздух сквозь зубы.
   - Что происходит? - допытывалась Сьюзен.
   - Кровь невинных, - прорычал он. - Меч уязвим. Она хочет лишить его силы. Гарри, мы не можем допустить этого.
   По всему двору вампиры побросали свои бокалы, сбросили фраки и ощерили на меня свои обагренные алым клыки. Мавра достала "Амораккиус" из футляра, и Бьянка торжествующе рассмеялась. Казалось, меч протестующе застонал при прикосновении вампира, но Мавра только осклабилась и подняла его.
   Томас шагнул ко мне, заслонив собой Жюстину и кладя руку на эфес своего меча.
   - Дрезден, - прошипел он. - Не валяйте дурака, Дрезден. Это всего одна жизнь - этой девушки и какого-то меча, а на другой чаше весов жизни всех нас. Стоит вам вмешаться, и мы обречены.
   - Гарри? - дрогнувшим голосом пробормотала Сьюзен.
   Майкл тоже повернулся ко мне; выражение лица его не обещало ничего хорошего.
   - Вера, Дрезден. Не все еще потеряно.
   Что до меня, я не видел ни единого шанса. Впрочем, от меня ничего не требовалось. То есть, требовалось: ничего не делать. Даже пальцем не шевелить. Все, что от меня требовалось, чтобы выбраться отсюда живым - это стоять смирно и не делать ничего. Все, что от меня требовалось - это смотреть, как они убивают девушку, которая приходила ко мне несколько дней назад, умоляя о защите. Все, что от меня требовалось - это не обращать внимания на ее крики, когда Мавра будет вспарывать ей живот. Все, что от меня требовалось - это позволить монстрам уничтожить одно из главных орудий, сдерживавших их. Все, что от меня требовалось - это оставить Майкла на верную смерть, объявить Сьюзен моей спутницей и уйти отсюда.
   Майкл кивнул мне, достал из ножен оба ножа и повернулся к помосту.
   Я зажмурился. Да простит меня Бог за то, что я сейчас сделаю...
   Я удержал Майкла за плечо прежде, чем он успел сделать шаг. А потом я выхватил из трости шпагу, перехватил трость левой рукой и послал в нее заряд воли, заставив вырезанные на ней руны засиять бело-голубым светом.
   Майкл улыбнулся мне свирепой улыбкой и занял место справа от меня. Томас бросил на меня взгляд и прошептал: "Нам конец", - но и он пристроился слева от меня со сверкающим хрустальным мечом в руке. Со всех сторон от нас злобно взвыли вампиры. Мавра обратила на нас взгляд, снова собирая темноту в свободную ладонь. Бьянка медленно поднялась с трона; темные глаза светились торжеством. Чуть в стороне от нее Леа, нахмурившись, положила руку на локоть мистеру Ферро.
   Со злобным шипением Мавра подняла "Амораккиус" высоко в воздух.
   - Гарри? - спросила Сьюзен, и ее дрожащая рука коснулась моего плеча. Что нам делать?
   - Держись за мной, Сьюзен, - я скрипнул зубами. - Надеюсь, я делаю правое дело.
   - Даже если это меня убьет, подумал я про себя. И всех вас тоже.
   Глава тридцатая
   В играх, в книгах по истории или на лекциях по военному искусству учителя, старые боевые клячи и прочие теоретики щеголяют схемами или расставляют солдатиков стройными рядами и колоннами. Они объясняют вам, как вон та дивизия проделала брешь в боевых порядках противника, или как вон то подразделение удержало свой рубеж, в то время как остальные отступили.
   Но все это так, видимость. Подлинная борьба противников - вне зависимости от того, сколько их, десятки ли тысячи - спутана, текуча, за ней трудно уследить. Видимость может показать исход, но она не даст вам никакого представления о наваливающихся телах, о воплях, о страхе, о неверных рывках вперед или куда-то еще. Внутри боя все сводится к безумному движению, звуку и смазанным образам, пропадающим из взгляда едва ли не прежде, чем ты успеваешь осознать, что это такое. Всем правят инстинкт и рефлексы - времени думать нет, а если все же выпадают секунда или две, единственная мысль в голове - это: "Как это я еще жив?" Вы против воли впитываете все, что происходит вокруг вас. Это какая-то непристойная пытка, а может, временный ад - потому что, так или иначе, все это проходит очень быстро.
   Волна вампиров обрушилась на нас. Они навалились: по-звериному быстрые, с перекошенными, оскаленными лицами, с зияющими провалами черных глаз. Рты, распахнутые неестественно широко, торчащие клыки, зловещие шипение и вой... Один из них целил в бледный живот Томаса острым копьем. Томас взмахнул своим хрустальным мечом и, отбив удар, отсек острие.
   Это не обескуражило нападавшего вампира: тот отшвырнул ставшую бесполезной деревяшку и впился зубами Томасу в локоть. Тот попытался стряхнуть его, но проклятая тварь держалась крепко. Томас мгновенно сменил тактику, резко вздернув вампира вверх так, что ноги того оторвались от земли, и по рукоять вонзил меч ему в живот. Вампир рухнул на землю, и из горла его вырвались булькающие звуки злобы, смешанной с агонией.
   - Животы! - крикнул Томас. - Без крови у них не будет сил биться!
   Майкл поймал нацеленный в него удар мачете на гарду одного из своих кинжалов и тут же вонзил второй в брюхо державшего его вампира. Из раны ударил фонтан крови, и тот, дергаясь, покатился на землю.
   - Сам знаю! - свирепо огрызнулся Майкл, не оборачиваясь на Томаса.
   И тут же на него обрушилась целая лавина тел в красном.
   - Майкл! - крикнул я, пытаясь пробиться к нему, но водоворот схватки отнес меня еще дальше. Я увидел, как он отбивается, припав на колено; увидел, как лезут на него вампиры, ощетинившись ножами и зубами. Если кто-то из них и горел как Келли Гэмилтон недавно, я этого не видел.
   Откуда-то появился Кайли Гэмилтон. Он перебрался через копошившуюся вокруг рыцаря кучу-малу, сверкнув клыками, оскалился на меня и поднял полуавтоматический пистолет - явно дорогую, позолоченную игрушку.
   - Прощай, Дрезден. Скатертью дорожка.
   В ответ я поднял трость с сиявшими белым огнем рунами, и рявкнул: "Venteferro!"
   Магическая энергия с легким шорохом вырвалась из рун. Магию земли вряд ли можно считать моим коньком, но и совсем уж бездарем по этой части меня тоже не назовешь. Я опасался, что наложенное на трость заклятие выветрилось за давностью, но нет, оно сохранилось очень даже неплохо. Вихрь энергии ударил в пистолет, и тот вылетел у Кайли из рук.
   Я успел еще подправить немного его траекторию, так что он врезался в морду другому вампиру, устремившемуся было на Жюстину.
   Пистолет врезался в него на скорости чуть меньше звуковой, и тот без вскрика отлетел назад, в темноту. Жюстина повернулась прямо на второго вампира - и в ту же секунду меч Томаса буквально скосил того, перерубив ноги ниже колен.
   - Iesu domine! - трубным гласом воззвал из-под груды вампиров Майкл, и те вдруг разлетелись во все стороны, словно отброшенные неведомой силой. Человеческие кожа и плоть лохмотьями слезали с них, обнажая блестящие, маслянисто-черные тела. - Domine! - повторил он, поднимаясь на ноги и стряхивая с себя бесформенные ошметки - так отряхивается собака, вылезши из воды. - Lava quod est sordium!
   - А ну, бей гадов! - заорал я и ринулся вперед, к ведущей на помост лестнице. Майкл рассек море алых костюмов надвое: вампиры только-только поднимались с земли, а те, что не попадали, умерили натиск, с шипением держась в нескольких футах от нас. Сьюзен и Жюстина повернулись к одному, дерзнувшему подобраться ближе, и разом отбили у остальных охоту следовать его примеру, окатив его святой водой из Сьюзеновой корзинки. Тварь взвыла и опрокинулась навзничь, размахивая руками и ногами как недодавленный жук.
   - Бьянка! - вскричал Томас. - Наш единственный шанс - лишить их главаря!
   Из темноты вылетел нож - так стремительно, что я не успел среагировать. Зато успел Томас. Не сходя с места, он поднял меч, и нож, лязгнув о лезвие, отлетел в темноту.
   Мы уже достигли подножия лестницы.
   - Томас, сдерживайте их здесь. Майкл, мы - наверх, - я даже не оглянулся проверить, послушались ли меня, а сразу ринулся вверх по лестнице со шпагой и тростью в руках и ощущением омерзительной пустоты в желудке. Шансов успеть вовремя, чтобы спасти Лидию, у нас не было.
   И все-таки мы успели. Возможно, затеянное нами побоище отвлекло внимание Мавры, и она не отрываясь смотрела на кровь, облизывая губы. Потом она глянула на меня, и лицо ее исказилось злобной гримасой. Она повернулась к Лидии и замахнулась мечом.
   - Майкл! - рявкнул я и вытянул трость перед собой. - Venteferro!
   "Амораккиус" вспыхнул голубыми и золотыми сполохами, когда моя энергия окутала его искрящимся коконом, и Мавра взвыла от боли и неожиданности. Она отступила на шаг, но все же продолжала сжимать рукоять меча своими бледными руками.
   - Ну что ж, сама напросилась, - буркнул я и стиснул зубы - с такой силой завибрировала у меня в руке дымящаяся от напряжения трость. - Vente! Venteferro! - я описал тростью дугу в воздухе, и Мавра, едва успев прошипеть что-то, оторвалась от помоста и, так и не отпуская меча, полетела вниз. Она с силой грянулась о камни, а меч, испустив новый сноп угрожающе-ярких искр, отлетел от вампира в сторону.
   Волна усталости и головокружения накатила на меня, и я едва не упал вслед за ней. Даже используя концентратор - трость с рунами - я исчерпал силы почти до дна. Мне ничего не оставалось, как стиснуть зубы и надеяться, что я не брякнусь в обморок.
   - Гарри! - крикнул Майкл. - Берегитесь!
   Я поднял взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мавра снова ринулась на помост. На этот раз она не позаботилась подняться по ступенькам, а просто приземлилась на него в нескольких футах от меня. Из-за моей спины вынырнул Майкл, выбросив перед собой повернутый лезвием вниз кинжал. Руки вампира метнулись ему навстречу, и темнота выплеснулась из ее ладоней потоком черной, вязкой нефти. Она зашипела и забурлила, попав на клинок и на одежду рыцаря, и Майкл прорвался сквозь ее пелену. Кинжал, превратившийся в крест, окутался белым огнем. Мавра испустила шипящий вопль и отпрянула от него.
   - Гарри! - крикнул Томас снизу. - Поторапливайтесь! Мы долго не продержимся!
   Я окинул взглядом помост, но не увидел ни Бьянки, ни ее прислужников, хотя яркий как от галогеновой лампы свет пылающего креста Майкла проникал даже в темные места. Я поспешил к Лидии, на ходу убирая шпагу обратно в трость.
   - Продержимся? Черт, да я удивлен, что мы до сих пор живы!
   - Свет тем ярче, чем гуще тьма! - выкрикнул Майкл, лицо которого перекосила гримаса свирепого торжества, а глаза горели такой страстью, какой я не видел в них еще ни разу. Он продолжал гнать Мавру сиянием своего креста, и она пятилась от него до тех пор, пока со вскриком не упала с помоста. - Идите же, силы ночи! Посмотрим, кто кого!