Батчер Джим. Могила в подарок (Досье Дрездена - 3)

   Я нагнулся над одной из таких веток, потом над другой, присмотрелся к ним и нахмурился.
   - Что это вы там ищете? - поинтересовался Майкл.
   - Кровь на шипах, - ответил я. - Розовые шипы могут продырявить почти что угодно, так что тот, кто рвал их с таким остервенением, не мог не напороться.
   - И как, нашли кровь?
   - Ни пятнышка. И отпечатков на земле тоже нет.
   Майкл кивнул.
   - Значит, призрак.
   - Надеюсь, нет.
   Майкл склонил голову набок и нахмурился.
   Я бросил ветку и развел руками.
   - Как правило, максимум, на что способны духи - это перемещать физические тела рывками. Ну там, опрокидывать горшки и кастрюли. Если постараться - может, даже сбросить на кого-нибудь стопку книг, - я махнул рукой в сторону растерзанных роз, потом назад - на изуродованные машины. Ну, конечно, и еще кое-что, но, во всяком случае, это всегда привязано к определенному месту, времени или событию. Призрак, если это был он, преследовал Лидию до этого места, потом учинил погром на священной территории. Я имею в виду, это просто улет. Эта тварюга на порядок сильнее любого призрака из тех, с кем я когда-либо встречался.
   Майкл нахмурился еще сильнее.
   - Что вы хотите этим сказать, Гарри?
   - Я хочу сказать, это может оказаться нам просто не по зубам. Послушайте, Майкл, я неплохо разбираюсь в нечисти и всяких там страшилках. Но основная-то моя специальность все-таки не они.
   Он хмуро покосился на меня.
   - Нам нужно разузнать о них больше.
   Я встал и отряхнул колени.
   - Вот это, - сказал я, - моя специальность. Ладно, пошли, поговорим с отцом Фортхиллом.
   Майкл постучал в дверь. Та без промедления приоткрылась. Отец Фортхилл, седеющий джентльмен довольно хрупкого сложения и среднего роста, воззрился на нас сквозь древние, напоминающие пенсне очки в тонкой проволочной оправе. Глаза его, обыкновенно голубые, яркостью не уступающие яйцам малиновки, этим утром изрядно покраснели.
   - О, Майкл. Слава Богу, - он отворил дверь шире, и Майкл ступил через порог. Они обнялись. Фортхилл чмокнул Майкла в обе щеки, потом отступил на шаг и посмотрел на меня. - И Гарри Дрезден, профессиональный чародей. Да, ни разу мне еще прежде не приходилось освящать целую пятигаллонную канистру воды, мистер Дрезден.
   Майкл удивленно уставился на меня: то, что мы со священником знали друг друга, явно оказалось для него сюрпризом. Я немного смущенно пожал плечами.
   - Вы же сами говорили, что я могу во всем на него положиться.
   - Действительно, можете, - подтвердил Фортхилл, и глаза его на мгновение блеснули из-под очков. - Надеюсь, к качеству святой воды претензий нет?
   - Абсолютно никаких, - ответил я. - Впрочем, можете спросить у вампиров.
   - Гарри, - не выдержал Майкл, - вы снова что-то утаиваете.
   - Что бы там ни думала про меня Черити, Майкл, я не бросаюсь к телефону звонить вам каждый раз, когда сталкиваюсь с проблемами, - я хлопнул его по плечу и протянул руку отцу Фортхиллу. Тот пожал ее с серьезным видом. Со мной обошлись без объятий и чмоканий в щечку.
   - С нетерпением жду дня, - улыбнулся мне Фортхилл, - когда вы посвятите свою жизнь Господу, мистер Дрезден. Ему пригодятся люди с вашей отвагой.
   Я постарался улыбнуться в ответ, но, боюсь, улыбка вышла несколько вымученной.
   - Послушайте, святой отец, я с удовольствием побеседую с вами на эту тему как-нибудь, но сейчас мы к вам по делу.
   - Разумеется, - согласился Фортхилл. Энтузиазма в его взгляде несколько убавилось, и он разом посерьезнел. Он повернулся и зашагал по чисто убранному коридору с темными деревянными балками на потолке и изображениями святых на стенах. Мы старались не отставать от него. - Видите ли, вчера, как раз перед заходом солнца ко мне пришла молодая дама.
   - И как, с ней все было в порядке?
   Он насупил кустистые брови.
   - В порядке? Я бы ответил отрицательно. Все признаки душевного смятения. Сильное истощение. К тому же у нее явно была температура, хотя и не слишком высокая, и еще, она в последний раз принимала душ довольно давно. В общем, вид такой, словно она спасается от чего-то бегством.
   Я нахмурился.
   - Угу. Мне тоже показалось, она не в лучшей форме, - я вкратце изложил свой разговор с Лидией и мое решение помочь ей.
   Отец Фортхилл покачал головой.
   - Я дал ей чистую одежду и накормил. Я как раз собирался отослать ее спать, когда это случилось.
   - Что случилось.
   - Ее начало трясти, - ответил Фортхилл. - Глаза закатились. Она так и осталась сидеть за столом, но опрокинула тарелку супа на пол. Я решил, что у нее припадок, и попытался удержать и сунуть ей что-нибудь в рот, чтобы она не прикусила языка, - он вздохнул и заложил руки за спину. - Боюсь, я мало чем мог помочь бедной девочке. Припадок, похоже, прошел через несколько секунд, но она продолжала дрожать и вся побелела.
   - Слезы Кассандры, - сказал я.
   - Или наркотическая ломка, - заметил Фортхилл. - Так или иначе, она нуждалась в помощи. Я отвел ее в спальню. Она умоляла не оставлять ее одну, поэтому я сел рядом и принялся читать ей отрывки из Святого Матвея. Она, казалось, немного успокоилась, но взгляд ее... - пожилой священник вздохнул. - Взгляд у нее был такой, словно она знала точно, что пропала. Отчаяние - и у столь юной девушки...
   - Когда на вас напали?
   - Минут через десять после этого, - ответил священник. - Все началось с жуткого такого завывания ветра. Господь да простит мне мое неверие, но в ту минуту я не сомневался, что окна не выдержат и разлетятся под его порывами. Потом мы услышали со двора звуки, - он судорожно сглотнул. - Ужасные звуки. Кто-то расхаживал взад-вперед. Тяжелые такие шаги. А потом кто-то начал звать ее по имени, - священник зябко охватил себя руками. -Я встал и обратился к этому существу, спросив, как его зовут, но оно только рассмеялось в ответ. Я начал заклинать его словами Священного Писания, и оно совершенно обезумело. Мы слышали, как оно сокрушает все на улице. Не побоюсь признаться вам, страшнее этого я в жизни ничего не испытывал.
   Девушка пыталась уйти. Выйти к этому существу. Она говорила, что не желает, чтобы со мной что-то случилось, что оно до нее все равно доберется. Ну, разумеется, я запретил ей это, и отказался выпустить ее. Это, снаружи, продолжало погром, а я продолжал читать девушке вслух Писание. Существо на улице продолжало ждать. Я... я ощущал его присутствие, но в окно ничего не видел. Только темноту. Ну, и слышал, когда оно сокрушало что-то еще.
   Ну, через несколько часов оно, похоже, утихомирилось. Девушка уснула. Я обошел помещения проверить, все ли окна и двери на запоре, а когда вернулся, она исчезла.
   - Исчезла? - переспросил я. - Исчезла в смысле - ушла? Или просто исчезла на ровном месте?
   Фортхилл неуверенно улыбнулся.
   - Задняя дверь оказалась не заперта, хотя она и прикрыла ее за собой, священник покачал головой. - Разумеется, я немедленно позвонил Майклу...
   - Нам необходимо найти эту девушку, - сказал я.
   Фортхилл мрачно кивнул.
   - Мистер Дрезден, я уверен, что только властью Всевышнего мы нынче остались целы в этих стенах.
   - Не буду с вами спорить, отец.
   - И все же... доведись вам ощутить всю злобу этого существа, всю его... ярость, Мистер Дрезден... Мне бы не хотелось встретиться с ним вне церкви, не обратившись к помощи Господа.
   - А я разве не обратился к ней? - я ткнул пальцем в Майкла. - Блин, да разве одного Рыцаря Креста недостаточно? И я всегда могу свистнуть двум остальным.
   Фортхилл улыбнулся.
   - Я вовсе не об этом, и вы это прекрасно понимаете. Впрочем, как хотите. Решение принимать вам самим, - он поднял взгляд на нас обоих. Надеюсь, джентльмены, я могу полагаться на ваше молчание в этом вопросе? В полицейском протоколе наверняка будет записано лишь, что неизвестные лица учинили акт вандализма.
   Я фыркнул.
   - Немного лжи во благо, Святой отец? - я сразу пожалел, что сказал это, но, черт, я устал от вежливых бесед.
   - Зло черпает силы из страха, мистер Дрезден, - ответил Фортхилл. - В нашей Церкви имеются специальные учреждения, которые занимаются подобного рода делами, - он на мгновение положил руку на плечо Майклу. - Однако огласка этих событий, пусть даже среди братии, не приведет ни к чему, только напугает множество людей и тем самым поможет врагу творить зло.
   Я согласно кивнул.
   - Разумный подход, Святой отец. Вы рассуждаете почти как чародей.
   Брови его удивленно поползли вверх, но почти сразу же он устало рассмеялся.
   - Молю вас, будьте осторожны, и да пребудет с вами Бог, - он перекрестил нас, и я ощутил сгущение энергии, как порой вблизи от Майкла. Вера. Майкл с Фортхиллом обменялись вполголоса несколькими словами о семье Майкла - я держался в стороне. Фортхилл вызвался крестить младенца, когда бы Черити ни разрешилась от бремени. Они снова обнялись, потом Фортхилл обменялся со мной дружеским, но все-таки деловым рукопожатием, и мы ушли.
   Оказавшись на улице, Майкл посмотрел на меня.
   - Ну, - спросил он. - Что дальше?
   Я нахмурился и сунул руки в карманы. Солнце поднялось уже довольно высоко; по ярко-голубому небу бежали пухлые белые облачка.
   - Я знаю одного типа, довольно тесно общающегося с местной нечистью. Этого психа в Олдтауне.
   Майкл нахмурился и сплюнул.
   - Некроманта.
   Я фыркнул.
   - Он не некромант. Максимум, на что он способен - это вызвать духа, чтобы поговорить с ним, да и то с трудом. По большей части ему приходится прибегать к дешевым трюкам, - я умолчал о том, что будь он настоящим некромантом, Белый Совет давно уже прижал бы его к ногтю. Я совершенно не сомневался в том, что к тому, о ком я говорил, наведывался по меньшей мере один из наших церберов и предупреждал его о возможных последствиях слишком жгучего интереса к темным искусствам.
   - Зачем тогда с ним вообще говорить, если он такой бездарь?
   - Возможно, он ближе к потустороннему миру, чем кто бы то ни было другой в нашем городе. Ну, не считая меня, конечно. И еще, я пошлю на разведку Боба - посмотрим, что ему удастся нарыть. Чем больше источников информации, тем лучше.
   Майкл хмуро посмотрел на меня.
   - Не доверяю я этой практике общения с духами, Гарри. Если отцу Фортхиллу или кому-нибудь из остальных станет известно об этом вашем приятеле...
   - Боб не приятель, - возразил я.
   - Но функции выполняет именно эти, не так ли?
   Я возмущенно фыркнул.
   - Приятели работают за так. Бобу-то я плачу.
   - Платите? - подозрительно переспросил он. - Чем платите?
   - В основном дамскими романами. Ну, иногда еще я трачусь на...
   Майкл выглядел потрясенным до глубины души.
   - Право же, Гарри, я не хочу знать. Неужели вы не можете рассчитать какое-нибудь заклинание прямо здесь, вместо того, чтобы полагаться на этих нечистых?
   Я вздохнул и покачал головой.
   - Мне очень жаль, Майкл. Будь он демоном, он оставил бы следы и еще какие-либо физические проявления, по которым я мог бы его найти. Но я совершенно уверен в том, что это был дух. Только чертовски сильный.
   - Гарри! - сурово произнес Майкл.
   - Извините, сорвалось. Призраки редко вселяются в оболочку, в магическое тело. Это всего лишь сгустки энергии. Они не оставляют за собой физических следов - во всяком случае, таких, которые сохранились бы дольше часа-полутора. Если бы он находился здесь сейчас, возможно, я бы смог рассказать о нем больше и попытался бы напрямую воздействовать на него своей магией. Но его здесь нет, так что...
   Майкл вздохнул.
   - Очень хорошо. Я попрошу тех, с кем связан, поискать девушку. Как вы сказали, ее зовут? Лидия?
   - Угу, - я описал ее Майклу. - И на запястье у нее был оберег. Тот браслет, что я носил несколько последних вечеров.
   - А он ее защитит? - поинтересовался Майкл.
   Я пожал плечами.
   - От чего-то, столь опасного, как представляется по описанию эта тварь... Если честно, не знаю. Нам необходимо узнать, кем был этот призрак при жизни, и унять его.
   - Что так и не говорит нам ничего о том, кто или что будоражит призраков в городе, - Майкл отворил дверцу пикапа, и мы уселись в машину.
   - Что мне нравится в вас, Майкл - так это то, что вы всегда мыслите позитивно.
   Он ухмыльнулся в ответ.
   - Вера, Гарри. Господь Бог умеет присматривать за тем, чтобы все рано или поздно устраивалось.
   Он тронул машину с места, я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Первым делом поговорить с этим моим психом. Потом послать Боба разузнать побольше о том, что выглядело как самый опасный призрак из всех, с которыми мне приходилось иметь дело несколько последних лет. А потом отыскать того, кто стоит за всей этой чертовщиной и ласково гладить его по головке до тех пор, пока он не исправится. Просто, как два пальца об асфальт.
   Я поежился, устроился поудобнее и остро пожалел о том, что вообще встал сегодня утром из теплой постели.
   Глава десятая
   Мортимер Линдквист пытался придать своему дому этакую готическую мрачность. По углам крыши торчали замшелые химеры. С улицы к дому вели кованые чугунные ворота и проезд, с обеих сторон обставленный статуями. Палисадник зарос высокой травой. Когда б его дом не представлял собой крытый красной черепицей, оштукатуренный клон южно-калифорнийского особняка, это, возможно, и сработало бы.
   В результате его трудов дом выглядел скорее как диснейлендовский дом призраков, чем зловещая обитель заклинателя мертвых. К черным чугунным воротам с обеих сторон примыкала обычная изгородь из проволочной сетки. Химеры при более пристальном рассмотрении оказывались пластиковыми копиями. Крашеный гипс скульптурных изваяний тоже мало напоминал благородный мрамор. В нетронутые заросли так и напрашивался розовый фламинго. Впрочем, я вполне допускаю, что при надлежащем освещении и с надлежащих ракурсов это могло и произвести впечатление на кого-нибудь.
   Я тряхнул головой и поднял руку, чтобы постучать в дверь.
   Она отворилась прежде, чем я успел коснуться ее, и прямо на меня, пыхтя, попятилась спиной вперед фигура с покатыми плечами, увенчанными блестящей лысиной. Я отступил вбок, пропуская ее. Маленький человечек вытащил на крыльцо здоровенный чемодан и, так и не замечая меня, остановился вытереть пот с лысины.
   Я скользнул за его спиной в дверь, тогда как он, бормоча что-то себе под нос, повернулся тащить свой чемодан к калитке. Я покачал головой и прошел в дом. Дверь служила входом для посетителей - никакого покалывающего ощущения, обычного при пересечении порога чьего-либо жилища, я не почувствовал. Прихожая сразу же давала представление о характере внутреннего убранства всего дома. Черные драпировки на стенах, дверях и окнах. Расставленные повсюду красные и черные свечи. Ухмыляющийся человеческий череп на полке, где тома Британской энциклопедии соседствовали с нацарапанными на коже неопределенного происхождения письменами. Череп, разумеется, тоже был из пластмассы.
   Из обстановки Морти держал в этом помещении стол, вокруг которого стояло несколько стульев, а за ним, лицом к дверям - кресло с высокой спинкой, украшенное резными чудовищами. Я уселся в кресло, положил руки на стол перед собой и принялся ждать.
   Человечек вернулся почти сразу же, вытирая лицо платком-банданой, пыхтя и отдуваясь.
   - Закрой дверь, - сказал я. - Потолковать надо, Морти.
   Он подпрыгнул и уставился на меня.
   - В-вы, - пролепетал он. - Дрезден. Что это вы здесь делаете?
   Я пристально посмотрел на него.
   - Да ты заходи, Морти.
   Он сделал шаг к столу, но дверь за собой не закрыл. Несмотря на всю свою округлость, двигался он с беспокойной резкостью потревоженной кошки. На белой рубашке выступили подмышками темные пятна.
   - Послушайте, Дрезден. Я же говорил уже вашим парням: я соблюдаю все ваши гребаные правила, ясно? Ничего я такого не делал, что вы хотите мне припаять.
   Ага. Значит, Белый Совет все-таки посылал к нему кого-то. Морти был профессиональным мошенником. Я не рассчитывал вытянуть из него хоть один правдивый ответ, не затратив на это изрядных усилий. Что ж, можно попробовать разыграть эту карту - это сэкономит время и силы.
   - Позволь сказать тебе кое-что, Морти. Когда я прихожу к кому-то и не говорю ничего, кроме "давай поговорим", а в ответ слышу: "Это не я, не я!" это невольно заставляет заподозрить, что тот, к кому я обращаюсь, в чем-то замешан. Ты понимаешь, о чем я?
   Его раскрасневшееся лицо разом заметно побледнело.
   - Не выйдет, приятель. Послушайте, я не имею никакого отношения к тому, что творится. Я в этом не виноват, да и не мое это дело, вот как.
   - К тому, что творится, - повторил я. Некоторое время я смотрел на свои сцепленные пальцами руки, потом снова поднял взгляд.
   - К чему чемоданчик, а, Морти? Похоже, тебе приспичило уехать на время из города?
   Он судорожно сглотнул и поежился.
   - Послушайте, Дрезден... мистер Дрезден. У меня сестра заболела, понимаете? Вот я и собираюсь ее проведать.
   - Конечно, конечно, - кивнул я. - Только это и ничего больше. Уехать из города, чтобы проведать больную сестру.
   - Богом клянусь, - с самым что есть искренним видом заявил Морти, подняв руку.
   Я указал на стул напротив.
   - Сядь, Морти.
   - Я бы с удовольствием, только такси вот-вот придет, - он повернулся к двери.
   - Ventas servitas, - театрально прошипел я (очень классно вышло!), и швырнул в дверь небольшой сгусток воли. Внезапный порыв ветра захлопнул дверь прямо у него перед носом. Он взвизгнул, попятился от двери и повернулся ко мне.
   Остаток заклинания я потратил на то, чтобы выдвинуть ему стоявший напротив меня стул.
   - Присядь, Морти. У меня к тебе несколько вопросов. Ответишь на них быстро - успеешь на такси. А не ответишь... - я зловеще оборвал фразу. Что хорошо в намеках - так это что люди как правило воображают себе вещи куда страшнее, чем то, что ты можешь с ним сделать. Тут главное - оставить простор воображению.
   Он уставился на меня и снова судорожно сглотнул, шевеля кадыком. Потом осторожно, мелкими шажками подобрался к стулу, словно ожидая, что стоит ему сесть, как из стула вылетят цепи и сами собой прикуют его. Он умостился на самом краешке стула, нервно облизнул губы и посмотрел на меня, возможно, выдумывая ложь поудобнее на те вопросы, что он ожидал от меня.
   - Знаешь, Морти, - сказал я, - а я ведь читал твои книжки. "Духи Чикаго". "Потусторонний Фактор". Ну там, еще две или три. Ты неплохо поработал.
   Выражение лица его изменилось; глаза подозрительно сощурились.
   - Спасибо.
   - Я хочу сказать, лет двадцать назад ты был чертовски неплохим исследователем. Чувствительности к духовным энергиям у тебя не отнять. Ты был - то, что у нас называется эктомант от природы.
   - Угу, - согласился он. Если не его голос, то уж взгляд немного смягчился. Впрочем, смотреть в упор мне в лицо он избегал. Да что там, не он первый. - Только это было давно.
   Я старался сохранять то же выражение голоса.
   - И что теперь? Ты пробавляешься дешевыми сеансами. Как часто тебе действительно удается установить контакт с духом? Один раз из десяти? Или из двадцати? И что у тебя осталось от настоящего дара, а?
   Чего-чего, а прятать свои эмоции он умел. Надо отдать ему должное. Но и я неплохо умею наблюдать за людьми. В том, как он держал шею и плечи, я разглядел злость.
   - Я на законных основаниях оказываю помощь тем, кто в ней нуждается.
   - Черта с два. Ты играешь на их горе, чтобы вытянуть из них сколько сможешь. Ты ведь и сам не веришь в то, что творишь добро - верно ведь, Морти - в глубине-то души? Ты можешь оправдывать это чем угодно, но тебе самому противно то, чем ты занимаешься. Будь это по-другому, твои способности не ослабли бы настолько.
   Он стиснул зубы, не пытаясь больше скрыть злость - первая искренняя его реакция с того момента, как он увидел меня за своим столом.
   - Если у вас ко мне дело, Дрезден, выкладывайте. Мне еще на самолет успеть надо.
   Я положил руки ладонями на стол и растопырил пальцы.
   - В последние две недели, - начал я, - всякая нечисть совершенно съехала с катушек. Ты, наверное, и сам знаешь, сколько пакости они уже натворили. Полтергейст в доме Кэмпбеллов. Чудище в университетском подвале. Агата Хэгглторн в Кук-Каунти.
   Морти поморщился и снова вытер пот с лица.
   - Ну слышал, слышал. Вы с Рыцарем Креста справились с худшими случаями.
   - Что еще происходит, Морти? Учти: я раздражительный - очень уж от недосыпания колбасит - так что выкладывай быстро и четко.
   - Не знаю, - буркнул он. - Я же утратил силу, не забывайте.
   Я сощурил глаза.
   - Но ты же слышишь кое-что, верно? У тебя до сих пор кое-какие связи в Небывальщине. Почему ты уезжаешь из города?
   Он рассмеялся, хотя и не слишком весело.
   - Вы сказали, вы читали все мои книги. Значит, и "Они Восстанут" тоже?
   - Перелистал. Типичный вздор о конце света. Я так понял, ты слишком много общался не с теми духами. Они страсть как любят продавать людям Армагеддон. Большинство такие же мошенники, как и ты.
   Он не обратил на мои слова никакого внимания.
   - Значит, вам известна и моя теория насчет барьера между нашим миром и Небывальщиной. И о том, что он медленно, но неуклонно разрушается.
   - И тебе кажется, что он начал рушиться окончательно? Морти, эта стена существует с начала времен. Не думаю, чтобы она рухнула именно сейчас.
   - Стена, - он презрительно хмыкнул. - Скорее, тонкая пленка. Кисельный берег. Она изгибается, и размывается, - он поежился и вытер вспотевшие ладони о штаны.
   - И сейчас она рушится?
   - Да вы посмотрите вокруг себя! - он почти кричал. - Боже мой, чародей. За последние две недели граница вихляется как бедра у шлюхи на панели. Какого черта, вы думаете, все эти духи так всполошились?
   Я сделал вид, что крик его меня совсем не смущает.
   - Так ты утверждаешь, что эта нестабильность дает духам возможность легче проникать в наш мир?
   - А еще делает духов, возникающих при смерти людей, сильнее и крепче, добавил он. - Вы думаете, те, с которыми вы имели дело в последние дни, самые крутые? Подождите, пока какую-нибудь студентку-отличницу не пришьют случайно в гангстерской разборке. Или пока добродетельный семьянин не испустит дыхание от СПИДа, которым его заразят по халатности при переливании крови.
   - Призраки крупнее и опаснее, - медленно произнес я. - Суперпризраки. Вот, значит, что ты имеешь в виду.
   Он хрипло рассмеялся.
   - На подходе новое поколение вирусов. Жизнь вообще превратится в ад. Боюсь, у вас теперь будет больше проблем с нападениями демонов, чем с уличными бандами.
   Я покачал головой.
   - Ладно, - вздохнул я. - Допустим, я покупаю эту твою доктрину насчет того, что барьер не бетонный, а жидкий. Допустим, в нем существуют завихрения, облегчающие пересечение барьера в обе стороны. Может что-то искусственно вызывать эти возмущения?
   - Откуда мне, черт подери, знать? - огрызнулся он. - Вам не понять, каково это, Дрезден - говорить с существами, которые жили в прошлом, которые живут сейчас и будут жить в будущем. Приглашать их к себе на закуски, чтобы они рассказали вам, как укокошили жену во сне...
   - Я хочу сказать, вам кажется, что все под контролем, но в конце концов все идет прахом. Мошенничать проще и спокойнее, Дрезден. Тут ты сам все решаешь. Людям ведь по барабану, действительно ли дядюшка Джеффри простил их за то, что они не явились к нему на день рождения. Им просто хочется услышать, что окружающий их мир - такое место, где дядюшка Джеффри обязательно их простит, - он замолчал и окинул взглядом полку с фальшивыми фолиантами и фальшивым черепом. - Вот это я им и продаю. Утешение. Это вроде телевидения: все хотят знать, что все будет хорошо, и просто счастливы платить за это.
   На улице посигналила машина. Морти свирепо покосился на меня.
   - Ну что, ко мне больше ничего?
   Я кивнул.
   Он вскочил на ноги, и щеки его чуть порозовели - правда, пятнами.
   - Видит Бог, мне нужно выпить. Уезжайте из города, Дрезден. Нынче ночью наведывалось что-то такое, чего я никогда еще не встречал.
   Я вспомнил покореженные машины и остатки роз.
   - Тебе известно, что это было?
   - Большое, - сказал Морти. - И злобное как... как... Оно жаждет крови, Дрезден. И сомневаюсь, чтобы вам или кому-либо еще удалось остановить его.
   - Но это призрак?
   Он улыбнулся мне волчьей ухмылкой. На его круглом, с широко посаженными глазами лице она казалась особенно зловещей.
   - Это Кошмар, - он повернулся и пошел к двери. Я с радостью отпустил бы его, но не мог. Этот человек стал лжецом, ловким мошенником... впрочем, он и раньше был таким.
   Я встал и толчком прижал его к двери, схватив за руку. Он выдернул руку и повернулся ко мне, вызывающе глядя мне в глаза. Я отвел взгляд. Что-то мне не очень хотелось заглядывать в душу Мортимера Линдквиста.
   - Морти, - негромко произнес я. - Отдохни от своих сеансов - хоть на время. Поезжай в какое-нибудь тихое место. Почитай. Отоспись. Ты ведь стал старше, сильнее. Дай себе шанс - и твои силы вернутся.
   Он снова рассмеялся - устало, безнадежно.
   - Разумеется, Дрезден. Что-нибудь в этом роде.
   - Морти...
   Он отвернулся и вышел. Он даже не позаботился запереть за собой дом. Я стоял на крыльце и смотрел, как он садится в такси, ожидавшее его у тротуара. Он запихнул свой чемодан на заднее сиденье и сам полез следом.
   Прежде, чем машина тронулась с места, он опустил стекло.
   - Дрезден, - окликнул он меня. - Под моим креслом есть ящик. Мои записи. Если вам так уж хочется свернуть себе шею, пытаясь выстоять против этой твари, хоть будете знать, во что ввязываетесь.
   Он поднял стекло, и машина тронулась с места. Некоторое время я смотрел ей вслед, потом вернулся в дом. Я нашел выдвижной ящик, спрятанный под подушкой резного кресла, а в ящике - три толстых тетради в кожаной обложке. Пергаментные страницы их были исписаны почерком, четким и аккуратным в самых ранних записях, и едва разборчивыми каракулями в самых свежих по времени. Я поднес тетради к лицу и вдохнул аромат кожи, бумаги и чернил - настоящих, а не всяких там геля или пасты.