Батчер Джим. Могила в подарок (Досье Дрездена - 3)

   - Неплохо сказано, - кивнул я своему призраку.
   - Рад, что твоя теория сработала, - отозвался он. - У меня одного так хорошо не вышло бы.
   - Ну, за это можешь сказать спасибо Кравосу. Это они с Бьянкой и Маврой взбаламутили все настолько, чтобы это стало возможным, - мы оба посмотрели на Кравоса. - Что ж, надеюсь, ты больше не будешь гадить исподтишка, пока я валяюсь обдолбанный до бесчувствия, а, балбес? Это удалось тебе в последний раз. Вопросы есть?
   Кравос в ярости бросился на меня. Он превосходил меня силой, так что справиться с ним просто так у меня не получилось бы. Я ткнул пальцем ему в глаз. Он взвизгнул и укусил меня за руку.
   И тут вмешался мой призрак. Он охватил Кравоса руками за шею и дернул назад. Кравос бился обезумевшим зверем, размахивая руками; отчаяние придавало ему сил. Мой призрак был немного сильнее меня, но и ему не удалось бы удержать Кравоса долго.
   - Гарри! - крикнул мой призрак. - Ну!
   Я схватил Кравоса за горло, вложив в руку все свои раздражение и ярость. Я занес левую руку, и ногти на ней - те, что во сне - вытянулись, превратившись в блестящие когти. Кравос уставился на меня, онемев от изумления.
   - Думаешь, ты один умеешь играть во сне, Кравос? Будь я готов ко встрече с тобой в тот, прошлый раз, тебе никогда не удалось бы проделать со мной все это, - лицо мое исказилось, и рот превратился в хищную пасть. - На этот раз я готов. Ты теперь в моем сне. И я забираю назад то, что мне принадлежит.
   Я вгрызся ему в живот. Я вспорол его своими когтями, и впился зубами в его потроха - как он тогда проделывал со мной. Клочья его плоти разлетались во все стороны, кровь - снящаяся - брызгала; внутренности - снящиеся дымились.
   Я рвал на куски и заглатывал сочившееся кровью мясо. Он визжал и бился, но уйти не мог. Я рвал его на куски и пожирал; горячая кровь его казалась мне сладкой, его призрачное мясо - изысканным, и оно заполняло ту зияющую пустоту, что была во мне.
   Я сожрал его с потрохами.
   И когда я сделал это, я почувствовал, как сила, уверенность, убежденность вернулись ко мне. Украденная у меня магия серебряной молнией устремилась обратно в меня, и это обретение ее кололо меня, жгло изнутри.
   Но я не остановился на этом. Мой призрак отошел в сторону, пока я пожирал Кравоса. Проглотив его сердце, я обрел и его, Кравоса, силу красную, полную жизни, примитивную и опасную силу. Магия Кравоса годилась только для разрушения.
   Я присвоил и ее. Чего-чего, а объектов для разрушения у меня имелось достаточно.
   Ко времени, когда я покончил с Кравосом, разлетевшиеся клочки его исчезали как остатки любого страшного сна. Я распластался на снившемся мне полу, дрожа от бурлившей во мне энергии. Я ощутил на плече чью-то руку и поднял взгляд.
   Должно быть, вид у меня был тот еще. Мой призрак отступил на шаг и поднял руки вверх.
   - Полегче, полегче, - сказал он. - Полагаю, ты его сделал.
   - Я его сделал, - тихо повторил я.
   - Он был призрак, - сказал мой призрак. - Так что настоящей личностью считать его уже нельзя. Да и для призрака он был, скажем так, тухловат. Тебе не о чем жалеть.
   - Легко сказать, - буркнул я. - Тебе со мной не жить.
   - Тоже верно, - согласился мой призрак. Он опустил взгляд на себя. Его украшенное синяками тело понемногу делалось прозрачным. - Всем хорошо быть призраком, кроме одного. Стоит тебе разделаться с тем, что стало причиной твоего появления, и тебе конец. С Кравосом - настоящим Кравосом - уже покончено. От него оставалась только оболочка. И это же случилось бы и с ним, если бы он убил тебя.
   - Разберись с другими, пока они не разобрались с тобой, - сказал я. Спасибо.
   - Затея была твоя, - сказал мой призрак. - Но мне понравилось.
   - Надеюсь.
   - Вот и хорошо. Ты уж постарайся не угробиться, ладно?
   - Я подумаю.
   Он помахал рукой и растворился окончательно.
   Я заморгал и проснулся. Сьюзен склонилась надо мной и хлестала меня ладонью по щекам. Я ощущал себя перемолотым в труху - но этим дело не ограничивалось. Мое тело только что не жужжало от распиравшей его энергии, моя кожа зудела, словно я не занимался магией несколько недель. Она хлестнула меня еще пару раз, прежде чем я испустил сдавленный стон и поднял руку, чтобы остановить ее.
   - Гарри? - спросила она. - Гарри, ты очнулся?
   Я поморгал еще немного.
   - Угу, - сказал я. - Угу. Встаю.
   - Кравос? - спросила она.
   - Я нажал на нужные кнопочки, и он сорвался с цепи. Он одолел меня, сказал я. - Ну, а потом я одолел его. Ты все сделала как надо.
   Сьюзен, дрожа, привалилась спиной к стене.
   - Господи. Когда ты перестал дышать, я едва не завизжала. Если бы ты не предупредил меня, не знаю, что бы я делала.
   - Ты сделала все замечательно, - сказал я. Потом перекатился на четвереньки и встал, хотя тело мое протестующе взвыло. Казалось, боль происходит где-то далеко-далеко от меня. Все это было неважно. Энергия пульсировала во мне - вот это важно! Мне только нужно было высвободить часть этой энергии, пока я не взорвался.
   Сьюзен рванулась было помочь мне, но отшатнулась, уставившись на меня.
   - Гарри? Что случилось?
   - Я получил кое-что обратно, - ответил я. - Это круто. Мне еще больно, но это ерунда, - я заложил руки за голову и потянулся. Потом порылся в тряпье и нашел пару трусов, более-менее подходящих мне по размеру. Я застенчиво покосился на Сьюзен и натянул их. - Подыщи что-нибудь для Жюстины, и мы уходим отсюда.
   - Я пыталась. Она не выходит из-за стиральной машины.
   Я раздраженно стиснул зубы. Потом щелкнул пальцами и буркнул: "Ventas servitas".
   В комнате взметнулся вихрь, и Жюстина пробкой вылетела из-за стиральной машины. Мгновение она лежала, нагая и оглушенная, и смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
   - Жюстина, - сказал я. - Мы уходим. Мне плевать, сумасшедшая вы или нет. Вы идете с нами.
   - Уходим? - переспросила Жюстина. Сьюзен помогла ей сесть и накинула ей на плечи красный плащ. Он доходил той до середины бедер, и она встала, дрожа как олень в свете фар. - Но... Мы же все умрем.
   - Должны были, - возразил я. - Прошедшее время, - я стал лицом к двери, направил часть бурлившей во мне энергии в указательный палец, наставил его в дверь и повторил: "Ventas servitas!"
   Снова взревел ветер, и дверь разлетелась фонтаном щепок, разбив при этом одну или две из лампочек, освещавших просторное помещение за ней.
   - Держитесь за моей спиной, обе! - приказал я голосом, дрожавшим от злости и напряжения. - Ни в коем случае не высовывайтесь вперед, если хотите остаться целыми.
   И шагнул к двери.
   Из-за косяка выметнулась рука, следом за которой показалось и остальное тело - Кайли Гэмилтон, вновь в человечьем облике и в своем славном маскарадном костюмчике. Он схватил меня за горло и с размаху припечатал спиной к стене.
   - Гарри! - вскрикнула Сьюзен.
   - Попался, - прошипел Кайли, с нечеловеческой силой вдавливая меня в стену. За его спиной возникла и Келли; некогда хорошенькое лицо ее дергалось и перекашивалось, словно сидевшей в ней твари стало тесно в человеческой маске. Похоже, даже вампирских способностей к мимикрии явно не хватало, чтобы обуздать такой жуткий накал страстей.
   - Налетай, сестричка, - сказал Кайли. - Заразен он или нет, мы сейчас вырвем у него сердце и отведаем, наконец, какова на вкус кровь чародея.
   Глава тридцать седьмая
   Ярость охватила меня прежде, чем я успел испугаться - ярость, столь яркая и слепящая, что я даже не поверил, что способен на такую. А может, сам я и не был способен. В конце концов, как говорится, что пожрешь... - даже если ты чародей.
   - Отпусти, Кайли, - посоветовал я. - У тебя один шанс уйти живым - если ты уйдешь прямо сейчас.
   Кайли расхохотался, оскалив клыки.
   - Блефуй на здоровье, чародей, - проворковал он. - Нас не надуешь. Бери его, сестричка.
   Келли рванулась ко мне, но я ждал этого. Я поднял правую руку и в третий раз произнес: "Ventas servitas!" Чудовищный порыв ветра ударил в нее с силой набитого песком мешка и отшвырнул через всю комнату, прямо в стену.
   Кайли злобно взвизгнул, оторвал руку от моего горла и замахнулся ей мне в лицо. От первого удара я успел уклониться и с удовольствием услышал, как кулак его с хрустом врезался в камень. Однако движение это стоило мне равновесия, и пока я восстанавливал его, он снова бросился, целя в мою шею. Все, что мне оставалось - это смотреть, как приближаются ко мне его руки.
   И тут между нами возникла Сьюзен. Я не видел, как она приближалась, я увидел только, как она обеими руками перехватила его удар. С яростным вскриком она развернулась и швырнула Кайли следом за его сестрой. Он врезался в Келли, и оба еще раз грянулись о стену. Келли по-звериному взвизгнула. Из-под привлекательной плотской оболочки вырвалось черное, покрытое слизью, похожее на летучую мышь существо, провело по складчатой коже когтями и уставилось на Кайли. Тот стряхнул ее с себя, выкрикнул что-то на нечленораздельном наречии и тоже высвободился из маски. Оба с ожесточением замолотили друг по другу крыльями и когтями.
   Я зарычал и выбросил вперед запястье - жестом, до сих пор мне незнакомым. Слова сами собой срывались с моего языка.
   - Сатарак, на-кадум! - багровая, злобная энергия, позаимствованная мною у Кравоса, выплеснулась из меня, из моей правой руки, стремительно метнулась через комнату и окутала обезумевших вампиров огненным коконом.
   Они визжали, умирая. Звуки эти напоминали скрежет разрываемого металла и одновременно перепуганный детский плач. Волна жара докатилась и до нас, едва не спалив волосы у меня на груди, на ногах. Жирный, зловонный дым пополз по полу.
   Я смотрел на то, как они умирают, хотя не видел почти ничего сквозь пламя. Часть меня хотела торжествующе отплясывать вокруг их погребального костра, размахивать руками и кататься в их пепле, когда тот остынет.
   Гораздо большая часть меня болезненно сжималась. Я смотрел на последствия сложенного мною заклятия и не мог поверить, что оно исходило от меня - откуда бы я ни почерпнул эту силу, как бы ни хотелось мне свалить это на извращенную душу Кравоса, это сделал все же я. Это я убил их, так же быстро и бездумно, как если бы раздавил ногой муравья.
   Но они же вампиры, убеждала часть меня. Они сами напросились на это. Они были монстрами.
   Я покосился на задыхающуюся Сьюзен, белая блузка которой потемнела от крови. Не отрываясь, широко раскрытыми глазами смотрела она на огонь. Белки ее медленно темнели. Я увидел, как ее пробрала дрожь, и закрыл ей глаза рукой. Когда я отнял руку, глаза снова сделались нормальными, полными слез.
   Там, в оболочке моего заклятия, стихали крики. Потом не осталось ничего, кроме потрескивания. Шипения. Бульканья.
   Я отвернулся и посмотрел на дверь.
   - Пошли, - сказал я. Сьюзен и Жюстина послушно шагнули за мной.
   Я вел их по подвалу. Он оказался неожиданно большим, недостроенным, сырым. В центре комнаты рядом с постирочной зияло большое сточное отверстие. Оно было забито трупами. Дети с маскарада. Другие, в лохмотьях и одежде с чужого плеча. Пропавшие бомжи.
   Я задержался на краю отверстия, пытаясь уловить хоть один признак жизни. Ни дыхания, ни даже слабого биения пульса. Только мертвые тела. Пол под нашими ногами был влажный: из трубы у стены подтекала вода.
   Накрытый обед.
   - Ненавижу их, - сказал я. Голос мой прозвучал в подвале неожиданно громко - Сьюзен, я их ненавижу.
   Она ничего не сказала в ответ.
   - Я не позволю им продолжать это. До сих пор я старался держаться подальше от них. Я больше не могу. После того, что видел - не могу, и все тут.
   - Вы не сможете биться с ними, - прошептала Жюстина. - Они слишком сильны. Их слишком много.
   Я поднял руку, и Жюстина замолчала. Я склонил голову набок и услышал краем своего натренированного слуха - чуть слышное постукивание. Я почти бегом пересек комнату, обогнул тела и оказался у небольшой ниши в стене.
   В нише обнаружилась встроенная полка, а на ней - мой браслет, мой жезл и Бобов череп, который так и не удосужились вынуть из авоськи. При моем приближении глазницы черепа ожили, засветившись оранжевым огнем.
   - Гарри! - вскричал Боб. - Звезды милосердные, ты цел и невредим! - он поколебался секунду-другую. - И вид у тебя - грознее некуда. Даже в трусах с желтыми утятами.
   Я опустил взгляд и попытался представить себе вампира, щеголяющего семейными трусами в желтых утятах. Или, если уж на то пошло, хотя бы чародея.
   - Боб, - сказал я.
   - Уау, - Боб даже присвистнул. - Твоя аура изменилась. Ты теперь ужасно похож на...
   - Заткнись, Боб, - сказал я очень спокойным голосом.
   Он послушался.
   Я надел браслет и взял в руку жезл. Потом пошарил взглядом и нашел свой посох, стоящим в углу. Я забрал и его.
   - Боб, - спросил я. - Что мое барахло делает здесь?
   - О, - ответил Боб. - Это? Ну, видишь ли, Бьянке втемяшилось в голову, что твое, как ты говоришь, барахло, может взорваться, если с ним кто-нибудь будет возиться.
   Я услышал в его голосе этакую хитринку, хотя поклясться в этом не мог бы.
   - Правда?
   - Ума не приложу, с чего она это взяла.
   - Считай, что я удваиваю твою зарплату, - я взял череп и протянул Жюстине. - Вот, несите это. Только не уроните.
   Боб снова присвистнул.
   - Эй, красотка! Какой у тебя славный плащик. Можно посмотреть покрой?
   Я дернул череп к себе - так резко, что Боб охнул.
   - Не глазей куда не надо. Мы все еще у Бьянки в доме, и нам еще надо найти дорогу отсюда, - я нахмурился, покосился на Жюстину, потом быстро посмотрел в одну сторону, в другую. - Где Сьюзен?
   Жюстина зажмурилась.
   - Она была здесь, прямо за... - она повернулась и тоже принялась вертеть головой.
   Из трубы все капала вода.
   За этим исключением тишина стояла полная.
   Жюстина затрепетала как лист.
   - Здесь, - прошептала она. - Они здесь. Только мы их не видим.
   - Кто это "мы", детка? - проворчал Боб, вертясь в своей авоське. - Я не вижу никаких завес, Гарри.
   Я шарил взглядом по стенам, потолку, полу, сжимая в руке свой жезл.
   - Ты видел, как она отошла? Или как ее утащили?
   Боб смущенно закашлялся.
   - Ну, по правде говоря, я смотрел больше на Жюстину. На ее маленькую, шикарную...
   - Я тебя понял, Боб.
   - Извини.
   Я раздраженно тряхнул головой.
   - Значит, они пробрались сюда, возможно, прикрываясь завесой. Схватили Сьюзен и выскочили. Кой черт им прятаться? Почему бы просто не сунуть мне нож в спину? Или не прихватить заодно и Жюстину?
   - Хорошие вопросы, - заметил Боб.
   - А я скажу тебе, почему. Потому, что их здесь не было. Они не смогли бы утащить Сьюзен так просто. Не сейчас.
   - Почему нет? - поинтересовался Боб.
   - Уж поверь мне. Она бы им показала. Они не проделали бы этого, не подняв при этом шума, а мы бы это заметили.
   - Допустим, ты прав, - сказал Боб. - Тогда зачем ей уходить от нас?
   Жюстина покосилась на меня и облизнула губы.
   - Ее могла заставить Бьянка. Я видела, как она делала это. Она заставила Сьюзен саму зайти в постирочную.
   Я хмыкнул.
   - Похоже, Бьянка налегала на книги, а, Боб?
   - Вампир-чародей, - задумчиво произнес Боб. - Черная магия. Это может быть очень даже круто.
   - Я тоже могу быть крутым. Ладно, Жюстина, держитесь за мной. И держите ухо востро.
   - Есть, сэр, - негромко сказала она. Я обошел ее и направился к лестнице. Часть той энергии, что я ощущал только что, исчезла. Боль и усталость снова придвинулись ближе. Я делал все, что в моих силах, чтобы поменьше думать о них. Короткий приступ паники застрял у меня в горле, пытаясь заставить меня визжать. Его я тоже оттолкнул прочь. Я просто подошел к нижней ступеньке и посмотрел наверх.
   Наверху виднелась дорогая деревянная дверь, распахнутая настежь. Вниз по ступенькам струился мягкий ветерок и запах ночного воздуха. Поздняя ночь с предрассветным туманом. Я оглянулся на Жюстину, и та едва не отшатнулась от меня.
   - Оставайтесь внизу, - приказал я ей. - Боб, кое-кто или кое-что может начать летать здесь. Постарайся помочь ей, чем сможешь.
   - Хорошо, Гарри, - согласился Боб. - Ты, конечно, понимаешь, что эта дверь открыта для тебя. Они так и ждут, что ты подымешься.
   - Угу, - буркнул я. - Что ж, сильнее я все равно не стану, так что почему бы не попробовать сейчас?
   - Ты мог бы дождаться рассвета. Тогда они...
   - Тогда они силой пробьются сюда, - перебил я его, - чтобы спрятаться от солнечного света. Так и так выйдет махалово, - я повернулся к Жюстине. Постараюсь вывести вас отсюда, - сказал я ей. - Если смогу.
   Она быстро подняла глаза на мое лицо и тут же опустила их.
   - Спасибо, мистер Дрезден. За попытку.
   - Не за что, детка, - я согнул и разогнул левую руку, ощущая на ней приятный холодок своего браслета-оберега. Потом покрепче сжал посох. Потом покатал в пальцах жезл, ощупывая врезанные в дерево руны - формулы силы, огня, власти.
   Я поставил ногу на нижнюю ступеньку. Босые ноги ступали почти бесшумно, но доска скрипнула под моим весом. Я расправил плечи и шагнул выше, потом еще выше. Что ж, разберемся, подумал я. Боялся я наверняка. И злился до чертиков тоже.
   Я постарался крепче держаться за злость и отмести страх прочь. Не могу сказать, чтобы это получилось у меня слишком хорошо, но я двинулся дальше.
   За открытой дверью обнаружился просторный зал, и в дальнем конце его стояла Бьянка. На ней было то же белое платье, что я уже видел раньше мягкая ткань, туго натянутая на соблазнительных выпуклостях, играющая тенями с выразительностью живописного полотна. Сьюзен, дрожа, стояла перед ней на коленях, с низко склоненной головой. Одной рукой Бьянка держала ее за волосы.
   Вокруг Бьянки и за ее спиной стояло с дюжину вампиров: костлявые члены, мешковатые черные тела, истекающие слюной клыки, кожистые перепонки между руками и телом. Несколько вампиров вскарабкалось на стены и угнездились под потолком жирными черными пауками. У всех, даже у Сьюзен, были огромные черные глаза. И все до одного смотрели на меня.
   Перед Бьянкой припали на колено человек пять-шесть в серых, невыразительных костюмах, оттопыривавшихся в неожиданных местах, с пистолетами в руках. Очень большими пистолетами. Наверное, это штурмовые автоматы, подумал я. Взгляды у них были несколько квелые, словно им позволили видеть только часть из того, что происходило в помещении. Не более того.
   Я посмотрел на них и оперся на посох. И рассмеялся. Смех вышел так себе, сиплое кудахтанье, но и оно отдалось эхом от стен и высокого потолка, и заставило вампиров беспокойно поерзать на месте.
   Бьянка медленно изогнула губы в легкой улыбке.
   - И что такого смешного ты увидел здесь, дружок?
   Я улыбнулся в ответ. Не могу сказать, чтобы слишком дружески.
   - Да все это. Хотя бы то, что вы, должно быть, считаете парня в трусах с желтыми утятами и с двумя деревяшками в руках чертовски опасным типом.
   - Если на то пошло, считаю, - ухмыльнулась Бьянка. - Будь я на вашем месте, я сочла бы это лестью.
   - Правда? - удивился я.
   Бьянка чуть растянула губы, отчего улыбка сделалась шире.
   - О да. Конечно. Джентльмены, - сказала она, обращаясь к мужчинам с автоматами. - Огонь.
   Глава тридцать восьмая
   Я выбросил левую руку вперед, бросив в браслет энергию, и выкрикнул: "Riflettum!"
   Пистолеты с грохотом изрыгнули огонь. Пули высекали снопы искр, отлетая от невидимого барьера в каких-то шести дюймах от моей руки. Браслет разогрелся от напряжения: охранники явно не жалели пуль. Огонь стих так же внезапно, как начался, только отрикошетившие пули с визгом носились по залу, разнося в щепки дорогую мебель. Один из вампиров коротко взвыл и, сорвавшись со стены, жирным жуком плюхнулся на пол. Снова грянули выстрелы; автомат в руках у одного охранника вдруг дернулся вбок и как-то искривился, а сам он закричал от боли и опрокинулся с окровавленными руками и посеченным осколками лицом.
   Современная техника неважно работает в присутствии магического источника, и подающие механизмы автоматического оружия - не исключение.
   Еще два автомата заело, остальные стихли, расстреляв магазины. Я продолжал стоять с вытянутой вперед рукой. По всему полу передо мной валялись сплющенными комочками свинца пули. Охранники попятились от меня, потом как-то разом шмыгнули за спины вампиров и выбежали из зала. Я не могу винить их. Если бы я держал в руках автомат, вдруг оказавшийся бесполезной железкой, я бы тоже сбежал.
   Отпихнув пули босой ногой, я шагнул вперед.
   - Прочь с дороги, - сказал я. - Выпустите нас. Мы не причиним вреда остальным.
   - Кайли, - произнесла Бьянка, гладя Сьюзен по голове. - Келли. Она так и так сошла с ума. Не все переносят переход легко, - взгляд ее переместился вниз, на Сьюзен.
   Улыбка застыла на моем лице.
   - Последний шанс, Бьянка. Отпусти нас с миром, и ты останешься жива.
   - А если я скажу "нет"? - вкрадчиво спросила она.
   Я зарычал от ярости и поднял свой жезл.
   - Fuego! - рявкнул я. Энергия вырвалась из жезла и алым вихрем устремилась в голову Бьянке.
   Не прекращая улыбаться, Бьянка подняла левую руку, пробормотала какую-то тарабарщину, и на моих глазах перед ней соткался чуть вогнутый диск холодной тьмы, который встретил поток моей энергии и поглотил его, расколов на части, на маленькие струйки огня. Паркет в местах, где они попали на пол, загорелся.
   Мгновение я молча смотрел на нее. Я знал, что она обучилась кое-каким трюкам - может, одному-двум заговорам, ну там, еще какой-нибудь мелочи. Но штуки вроде той, которую она сейчас проделала, подвластны не каждому. Что там, я знаю парней из Белого Совета, которые не отбили бы такого удара без посторонней помощи.
   Бьянка мило улыбнулась мне и опустила руку. Вампиры рассмеялись своим шипящим, нечеловеческим смехом. По моей спине забегали мурашки, а в животе воцарилась ледяная пустота.
   - Что ж, мистер Дрезден, - проворковала она. - Похоже, Мавра оказалась неплохим наставником, а я - способной ученицей. Похоже, мы с вами выступаем более-менее на равных. Впрочем, есть еще одна карта, которую мне хотелось бы выложить на стол, - она хлопнула в ладоши.
   Один из вампиров отворил дверь. За ней, опершись на модную трость, стоял темноволосый, смуглый, крепко сложенный мужчина среднего роста, одетый в шитый явно на заказ костюм безупречного покроя. Чуть запавшая челюсть и широкие скулы напомнили мне южноамериканских индейцев.
   - Славный костюмчик, - сказал я ему.
   Он окинул меня взглядом с ног до головы.
   - Славные... утятки.
   - О'кей, - вздохнул я. - Премного благодарен. Кто это?
   - Меня зовут, - сказал мужчина, - Ортега. Дон Паоло Ортега из Красной Коллегии.
   - Привет, дон, - осклабился я. - Я хотел бы заявить протест.
   Он улыбнулся, блеснув ровными белыми зубами.
   - Не сомневаюсь, что хотели бы, мистер Дрезден. Однако я изучал сложившуюся здесь ситуацию. И баронесса, - он поклонился Бьянке, - не нарушила никаких законов. Ни общепринятых законов гостеприимства, ни данного ей слова.
   - Вздор, - возмутился я. - Она нарушила дух и того, и другого.
   Ортега поцокал языком.
   - Увы, у нашего племени принято, что законы не имеют духа, мистер Дрезден. Лишь слово. И баронесса Бьянка строго держалась слова. Вы развязали в ее доме многочисленные поединки, убили ее верноподданных, нанесли ущерб ее имуществу и репутации. И теперь вы тоже стоите, готовые продолжить свои нападки на нее в самой что есть незаконной и преступной форме. Полагаю, то, что вы делаете, подпадает под определение "Закон Большой Дубинки".
   - Если у вас есть сказать чего-то по существу, - перебил я его, валяйте, выкладывайте.
   Взгляд Ортеги вспыхнул.
   - Я присутствую здесь в качестве наблюдателя от Красного Короля, только и всего. Я всего лишь свидетель.
   - Свидетель, который донесет весть о вашем коварном нападении до других Коллегий, - пояснила Бьянка. - Это означает войну между нашим родом и Белым Советом.
   Войну.
   Между вампирами и Белым Советом.
   Вот сукин сын. Это было просто немыслимо. Подобных конфликтов не было уже лет тысячу. Во всяком случае, на памяти живущих - а некоторые чародеи живут чертовски долго.
   - Я никогда не считала вас тугодумом, мистер Дрезден, - сказала Бьянка. - Вы готовы выслушать мое предложение?
   Я чувствовал себя хуже с каждой проходящей секундой. Тело мое слабело. Только что я был полон энергии, но я потратил довольно много ее на свою магию. Она должна была вернуться, но пока мои батарейки садились, и чем сильнее, тем меньше я мог не обращать внимания на боль, слабость, головокружение.
   Короче говоря, вампиры взяли меня на мушку. Мне нужен был план. Позарез нужен. И время.
   - Легко, - сказал я. - Я весь внимание.
   Бьянка сжала пальцы, запущенные в волосы Сьюзен.
   - Первое. Вам будут прощены ваши... издержки дурного вкуса, выказанные в несколько последних дней. Я не считаю двух последних смертей - не могу сказать, чтобы они были неспровоцированными, и потом, эти двое умерли, по крайней мере, быстро. Я вас прощаю, мистер Дрезден.
   - Вы очень добры.
   - Это еще не все. Уходя, вы можете забрать свое оборудование, свой череп и шлюху Белого ублюдка. Целыми, невредимыми и с заверениями неприкосновенности в будущем. Будем считать, мы квиты.
   Я позволил себе некоторую сухость голоса.
   - Как могу я отказаться от такого?
   Она улыбнулась.
   - Вы убили человека, который был мне очень дорог, мистер Дрезден - не непосредственно вы, не спорю, однако к смерти ее привели именно ваши действия. Я прощаю вас и за это.