59. А то, что рот снова быстро раскрывается после произнесения
   слова, знаменует глубину над землею и то, что Господь Бог хочет тем
   не менее обитать в ней, и сохранить себе свое правление, и удержать
   диавола пленником в огне гнева.
   60. Слово Gott собирается в средине, вверху на языке, и вырывается
   из сердца наружу, и оставляет рот открытым, и остается на своем
   царском престоле, и звучит из себя и в себя; когда же оно
   произнесено, то производит еще толчок между верхними зубами и языком.
   61. Это означает, что когда Бог сотворил небо и землю, а также и
   всех тварей, Он, однако, остался на своем Божественном, вечном,
   всемогущем престоле и никогда не покидал его и что Он один есть все.
   Последний толчок знаменует остроту Его духа, с которою Он во
   мгновение ока все совершает во всем своем теле.
   62. Слово Himmel собирается в сердце, и вырывается до губ, и здесь
   замыкается; и слог m e 1 вновь раскрывает губы и удерживается
   посредине на языке, и дух исходит из уст по обеим сторонам языка.
   63. Это означает, что самое внутреннее рождение затворено для самого
   внешнего мерзостным грехом и непостижимо для внешнего поврежденного
   рождения.
   64. Но так как это слово имеет два слога и второй слог m e 1 снова
   раскрывает рот, то это означает, что врата Божества были снова
   растворены.
   65. Но то, что слогом mel оно снова собирается на языке верхним
   небом и удерживается и дух исходит возле по обеим сторонам,
   означает, что Бог хочет этому поврежденному царству или месту в Боге
   дать снова царя и великого князя, который снова разомкнул бы самое
   внутреннее рождение ясного Божества, и тогда Дух Святой снова изошел
   бы в сей мир по обеим сторонам, то есть из самой внутренней глубины
   Отца и Сына, и сей мир возродился бы снова через нового царя.
   66. Слово und собирается в сердце, и пленяется языком в верхнем
   небе, и сплачивается воедино, когда же бывает отпущено, то
   производит еще один толчок от сердца к устам. Это означает
   разделение между святым и земным рождениями.
   67. Слог, хотя исходит из сердца, задерживается языком в верхнем
   небе, так что нельзя понять, какое это слово: это означает, что
   земное и поврежденное рождение не может постигнуть самого
   внутреннего рождения; но оно безумно и слепо.
   68. Последний толчок из сердца означает, что хотя в сыновстве своем
   оно и может качествовать совместно с самым внутренним рождением, но
   не может постигать его в своем разуме: вот почему этот слог нем, и
   не имеет смысла, и употребляется лишь для разделения.
   69. Слово Е r d e n вырывается из сердца и собирается позади над
   языком, в задней части неба, и дрожит; в произнесении первого слога
   Е r язык не принимает участия, но прижимается совсем в глубине к
   нижнему небу и прячется, как пред врагом.
   70. Второй слог den собирается языком и верхним небом и оставляет
   рот открытым, и дух сложения в образ исходит через нос и не хочет в
   этом слове выходить вместе с ним через уста; и хотя он и выходит
   немного через уста, однако истинный звук истинного духа исходит
   наружу лишь через обоняние, или через нос.
   71. Это великая тайна: слово Ег означает зажженные терпкое и горькое
   качества, суровый гнев Божий, и оно дрожит в задней части неба, и
   язык пугается этого, и прижимается к нижнему небу, и бежит, как пред
   врагом.
   72. Слово den собирается опять-таки на языке, и дух извлекает силу
   из слова, и исходит с нею иным путем через нос, и так поднимается с
   нею в мозг, пред царский престол.
   73. Это означает, что самый внешний салитгер земли извергнут навеки
   из света и святости Божией.
   74. Но то, что дух схватывает силу слова и иным путем, через нос,
   восходит в мозг, пред престол чувств, означает, что Бог хочет
   извлечь сердце земли из гнева злобы и употребить его к своей вечной
   царственной хвале.
   75. Заметь: Он хочет извлечь из земли ядро и самое лучшее, или
   доброго духа, и вновь возродить к своей чести и славе.
   76. О человек, одумайся теперь: какое ты посеешь в землю семя, такое
   и взойдет тебе, и вечно будет цвести, и приносить плоды, либо в
   любви, либо в гневе.
   77. Но когда доброе будет отделено от злого, ты будешь жить тогда в
   своем, приобретенном здесь уделе, будь то на небе или в адском огне;
   куда ты теперь домогаешься, туда пойдет и душа твоя после смерти.
   78. Или ты мнишь, что мой дух извлек это из поврежденной земли или
   из старой войлочной шляпы? Поистине нет; но в это время, время моего
   описания, дух качествовал совместно с глубочайшим рождением Божиим;
   в нем почерпнул я мое познание, и оттуда извлечено оно: не в великой
   земной радости, но в муках рождения и в скорби.
   79. Ибо что мне пришлось претерпеть за это от диавола и от адского
   качества, которое господствует в моем внешнем человеке, как и во
   всех людях, этого ты не поймешь, разве только если сам попляшешь в
   этом хороводе.
   80. Если бы наши философы и ученые играли всегда не на скрипке
   гордости, а на скрипке пророков и апостолов, другое было бы,
   пожалуй, в мире познание и другая философия. К тому же по слабости
   моей и по причине малого учения, а также и робости языка я почти
   ничто; но в познании я не совсем простец; я только не могу излагать
   его изящно и глубоким языком, но довольствуюсь моим даром, я -
   философ для простецов.
   О СОТВОРЕНИИ СВЕТА В СЕМ МИРЕ
   81. Закрой здесь немного твои плотские глаза, ибо они здесь тебе ни
   к чему не пригодны, будучи слепы и мертвы, но открой глаза твоего
   духа, и я истинно покажу тебе творение Божие.
   82. Заметь: когда Бог согнал воедино, в одну глыбу, поврежденный
   салитгер земли и камней, возникший в самом внешнем рождении через
   возжжение, то третье рождение в природе в глубине над землею не было
   чисто и светло, так как в нем горел еще гнев Божий.
   83. И хотя самое внутреннее рождение было светло и ясно, однако
   самое внешнее, состоявшее в огне гнева, не могло объять его, но было
   совсем темным.
   84. Ибо Моисей пишет: Und es war flnster auf der Tieffe ("И было
   темно над глубиною" ("И тьма над бездною"), Быт. 1, 2). Слово auf
   означает самое внешнее рождение, а слово in -- самое внутреннее.
   85. Но если бы самое внутреннее рождение было темно, то гнев Божий
   вечно почивал бы в сем мире и вовеки не стало бы светло; но гнев не
   коснулся так сердца Божия.
   86. Потому он остался сладостным, приветным, благостным, кротким,
   чистым и милосердным Богом по своему сердцу в самом внутреннем
   рождении в месте сего мира, и кроткая любовь Его проникает из Его
   сердца в самое внешнее рождение гнева и гасит гнев. Вот почему Он
   сказал: "Да будет светло" ("Да будет свет") (Быт. 1, 3).
   87. Заметь здесь смысл в высочайшей глубине: слово сказал -- sprach
   произнесено по-человечески. Вы, философы, откройте глаза, я хочу в
   моей простоте научить вас, каков должен быть язык Божий.
   88. Слово sprach собирается между зубами: ибо они стискиваются, и
   дух с шипом выходит наружу сквозь зубы, и язык изгибается посредине
   и заостряется спереди, как бы прислушиваясь, что там шипит, и боясь.
   89. Но когда дух собирает слово, он закрывает рот и собирает слово в
   задней части неба над языком в полости, в горьком и терпком
   качествах.
   90. Тогда язык пугается и прижимается к нижнему небу; и тогда дух
   вырывается из сердца, и заключает слово, собравшееся в задней части
   неба в терпком и горьком качествах в гневе, и устремляется сквозь
   ярость наружу, сильный и могущественный, как царь или князь, и
   раскрывает уста, и господствует могучим духом из сердца во рту и вне
   рта, и создает могущественный и долгий слог; подобно духу,
   пробившему гнев, против которого гнев выпускает свой скрежет в
   терпком и горьком качествах, в задней части неба в полости на языке,
   но остается при своем праве и на своем месте, и пропускает сквозь
   себя кроткого духа из сердца, и гремит вослед ему своим скрежетом, и
   помогает образованию и составлению слова, но при всем своем громе не
   может сойти со своего престола, и остается пленником в своей
   полости, и проявляет себя ужасающим образом.
   91. Это великая тайна. Заметь здесь смысл: если ты постигаешь это,
   то правильно разумеешь Божество; если же нет, то не слеп ли ты еще в
   духе? Не суди, иначе ты наскочишь здесь на крепкие ворота и будешь
   пленен; если охватит тебя огонь гнева, ты останешься в нем вечно.
   92. Смотри же, человек, какие врата неба, ада и земли, а также и
   всего Божества раскрывает пред тобой дух.
   93. Ты не должен думать, что Бог в то время говорил по-человечески,
   что это было лишь бессильное слово, как у человека. Слово человека
   хотя и собирается таким же образом, в той же соразмерности, в том же
   качестве и тем же способом, но только полумертвый человек не
   разумеет его, а это разумение весьма благородно и драгоценно, ибо
   оно рождается единственно в познании Святого Духа.
   94. Слово же Бога, произнесенное Им в то время в силе, охватывает
   небо и землю, и небо всех небес, и даже все Божество.
   95. Собирается же оно прежде всего между стиснутыми зубами и шипит:
   это означает, что Дух Святой в начале творения прошел сквозь
   жесткую, замкнутую стену третьего и самого внешнего рождения,
   которое состоит в огне гнева в сем мире. Ибо написано: "И было темно
   над глубиною, и Дух Божий витал над водою"1 (Быт. 1, 2).
   96. Глубина означает самое внутреннее рождение, а тьма -- самое
   внешнее, поврежденное, в котором горел гнев; вода означает укрощение
   духа.
   97. А то, что дух с шипением проходит сквозь зубы, означает, что Дух
   проходил из сердца Божия сквозь гнев; а зубы остаются стиснутыми,
   пока дух шипит, и не раскрываются, это означает, что гнев не объял
   Святого Духа.
   98. А то, что язык прижимается в нижнем небе, и спереди заостряется,
   и не дает воспользоваться собою для шипения, означает, что самое
   внешнее рождение, со всеми тварями, которые в нем, не может ни
   объять Святого Духа, исходящего из самого внутреннего рождения, из
   сердца Божия, ни задержать Его своею властью и возбранить Ему.
   99. Ибо Он проникает сквозь все замкнутые покои и рождения и не
   нуждается ни в каком раскрытии, равно как не могут удержать Его и
   зубы, чтобы Он не прошел сквозь них.
   100. А то, что зубы остаются раскрытыми, когда Он с шипением
   проходит сквозь них, означает, что Он исхождением своим из сердца
   Божия в творении сего мира снова раскрыл врата неба, и прошел сквозь
   врата гнева Божия, и крепко затворил диаволу его вечно возжженный
   дом гнева, из которого он не сможет выйти вовеки.
   101. Далее, это означает, что Дух Святой имеет как бы раскрытые
   врата в доме гнева в сем мире, где Он творит дело свое, непостижимо
   для врат адовых, и где Он собирает себе святое семя, в вечную хвалу
   себе, без согласия крепких врат адовых и совершенно непостижимо для
   них.
   102. Подобно тому как дух совершает сквозь зубы исхождение свое и
   осуществляет принятое решение и, однако, зубы не могут двигаться или
   постигнуть волю духа, так и Дух Святой, не постигаемый диаволом и
   гневом Божиим, непрерывно созидает себе святое семя и храм в доме
   сего мира.
   103. А то, что все слово sprach собирается в задней части неба, над
   языком, в полости посреди терпкого и горького качеств и скрежещет,
   означает, что Бог собрал место мира сего в средине, у сердца, и
   снова построил дом в хвалу себе, вопреки всему рычанию и ропоту
   диавола, и господствует там своим Святым Духом.
   104. Подобно тому как дух могущественно и сильно исходит из сердца,
   сквозь ропот и скрежет терпкого и горького качеств, и исхождением
   своим господствует в терпком и горьком качествах, непостижимо для
   них, как могущественный царь, -- так и дух Божий господствует
   могущественно в самом внешнем рождении сего мира, в доме гнева, и
   порождает себе в нем храм, непостижимый для дома гнева.
   105. А то, что терпкий и горький дух так ропщет, когда дух проходит
   из сердца сквозь его дом и господствует с властью, означает, что
   гнев Божий вместе с диаволами в доме сего мира сопротивен любви и
   что оба они во все время мира сего будут сражаться и биться друг с
   другом, как два враждующих воинства; отсюда берут также свое начало
   человеческая и звериная вражда и борьба всех тварей.
   106. А то, что терпкое и горькое качества вместе собираются в слово
   и согласуются друг с другом и, однако, один лишь дух сердца
   произносит слово в устах, означает, что все твари, происшедшие
   единственно через слово, как-то: звери, птицы, рыбы, гады, зелень и
   трава, а также деревья и кустарники, слагаются из всего тела злыми и
   добрыми и что во всех них будет пребывать гневное, поврежденное
   качество, а также любовь Божия и, однако, все будет движимо духом
   любви; и обе стороны будут тереться между собою, и давить, и
   нажимать друг на друга.
   107. И поэтому во многих тварях так жестоко разгорится огонь гнева,
   что все тело вместе с духом составит в аду один вечный салиттер
   гнева.
   108. Ибо дух, рождающийся в сердце, принужден в теле своем двигаться
   посреди врат ада и весьма легко может возжечься; это словно дерево и
   огонь: если не польешь водой, загорится.
   109. О человек, ты не был сотворен вместе со зверями через слово из
   зла и добра; если бы ты только не вкусил от зла и добра, то не было
   бы в тебе огня гнева; но так и ты добыл себе животное тело, да
   смилуется ныне любовь Божия, это свершилось!
   110. А то, что по составлении слова в терпком и горьком качествах в
   задней части неба, над языком, рот широко раскрывается и вместе с
   тем исходит к устам собранный дух, родившийся из сердца, а также из
   терпкого и горького качеств, означает, что твари будут жить в
   великой скорби и превратности и смогут порождать себя не посредством
   одного тела, а посредством двух.
   111. Ибо терпкое и горькое качества отнимают у духа из сердца силу и
   заражаются ею: вот почему природа так ослабела ныне в духе сердца и
   не в состоянии более воздвигнуть собственное внутреннее рождение
   сердца; и поэтому природа сотворила женщину и мужчину.
   112. И это означает также злую и добрую волю во всей природе, а
   равно и во всех тварях; и что отныне будут непрестанная борьба,
   битва и умерщвление, отчего сей мир зовется поистине долиною скорби,
   исполненною крестной муки, преследований, усилий и труда. Ибо когда
   дух творения вступил в среду, он принужден был слагать творение
   посреди царства ада.
   113. И так как самое внешнее рождение в природе двойственно, то есть
   зло и добро, то отсюда непрестанная пытка, гнет, скорбь и стон, и
   все твари принуждены в сей жизни претерпевать мучения, и сей злой
   мир зовется по справедливости смертным рвом диавола.
   114. А то, что терпкий и горький духи в задней части неба, на языке,
   остаются на своем престоле, и посылают лай свой через слово к устам
   и, однако, могут сдвинуться оттуда, означает, что хотя диавол, как и
   гнев Божий, будет господствовать во всех тварях, однако не будет
   иметь в них полной власти, и будет вынужден оставаться в своей
   темнице, и лаять на всех тварей, и мучить их, но не побеждать; если
   только они сами по собственной воле не захотят остаться на его месте.
   115. Подобно тому как кроткий дух сердца проникает сквозь терпкое и
   горькое качества и побеждает их, и хотя и заражается терпким и
   горьким духом, однако проходит насквозь как победитель; но если бы
   захотел добровольно остаться в аду в терпком и горьком духах и
   отдаться в плен, а не сражаться, то вина была бы его.
   116. Так бывает и с теми тварями, которые постоянно хотят лишь сеять
   и пожинать в адском огне, особенно же с человеком, который живет в
   постоянном вожделении гордости, жадности, зависти и гнева и не хочет
   ни разу побороться и сразиться с ними духом и огнем любви; он сам
   навлекает на себя гнев Божий и пылающий адский огонь на тело и душу.
   117. А то, что язык так жестоко прижимается к нижнему небу, когда
   вырывает слово, знаменует душевного духа тварей, особенно человека.
   Слово, которое собирается в верхнем небе и качествует совместно с
   терпким и горьким духами, знаменует семь духов природы или звездное
   рождение, в котором господствует диавол и где Дух Святой противится
   ему и побеждает диавола.
   118. Язык же знаменует душу, которая порождается семью духами
   природы и есть их сын; и когда семь духов чего-нибудь хотят, язык
   принужден двигаться по их воле и содействовать им.
   119. Если только звездные духи не становятся лживыми и не начинают
   любодействовать с диаволом, то прячут душевного духа и хранят его
   сами в своих узах в плену как сокровище, когда сражаются с диаволом;
   подобно тому как они прячут язык как свою лучшую драгоценность,
   когда борются с терпким и горьким качествами.
   120. Вот тебе краткое и все же правдивое наставление о том слове,
   которое произнес Бог, в познании духа точно написанное и согласно
   моим дарованиям и вверенному мне таланту точно сообщенное.
   121. Теперь спрашивается: что же сказал Бог? Он сказал: "Да будет
   свет, и стал свет" (Быт. 1, 3).
   122. Глубина: свет произошел из самого внутреннего рождения и снова
   зажег самое внешнее.
   123. Заметь: он снова сообщил самому внешнему рождению природный,
   свойственный ему свет. Ты не должен думать, что свет солнца и
   природы и есть сердце Божие, светящее в сокровенном. Нет, ты не
   должен поклоняться природному свету: он не сердце Божие, но лишь
   зажженный в природе свет, сердце и сила которого состоят в тучности
   сладкой воды; и всех прочих духов в третьем рождении не называют
   Богом, хотя они рождены в Боге и из Бога, однако они лишь дело рук
   Его, которое не может досягнуть назад, в глубочайшее рождение, и
   охватить ясное Божество, подобно тому как плоть не может постигнуть
   душу.
   124. Но это не должно быть понято так, будто Божество тем самым
   отделено от природы; нет, но они -- как тело и душа: природа есть
   тело, сердце Божие есть душа.
   125. Теперь кто-нибудь спросит: какой же это свет был зажжен тогда?
   Было ли то солнце или звезды? Нет, солнце и звезды были сотворены
   лишь на четвертый день из этого самого света; в семи духах природы
   взошел некий свет, не имевший собственного места или престола, но
   сиявший повсюду, однако не ярко, как солнце, но подобно небесной
   лазури, и светло -- по роду неточных духов, пока не последовало затем
   настоящее сотворение и зажжение огня в воде в терпком духе вместе с
   солнцем.
   Глава XIX
   О СОТВОРЕННОМ НЕБЕ И ОБ ОБРАЗЕ ЗЕМЛИ И ВОДЫ,
   А ТАКЖЕ О СВЕТЕ И ТЬМЕ О НЕБЕ
   Истинное небо, которое есть наше человеческое собственное небо, куда
   отходит душа, разлучаясь с телом (и куда отошел Христос, и откуда он
   пришел и родился от своего отца, и стал человеком в чреве девы
   Марии), до сей поры было весьма скрыто от сынов человеческих, и о
   нем высказывались различные мнения.
   2. Ссорились из-за него и ученые в своих многих странных писаниях и
   таскали друг друга за волосы, осыпая насмешками и поношениями; и тем
   бесчестили святое имя Божие, и ранили его члены, и разоряли храм
   Его, и оскверняли святое небо этими хулениями и враждою.
   3. Всегда и всюду люди полагали, что небо отстоит от сей поверхности
   земли на много сот или тысяч миль и что один Бог обитает в этом
   небе; и некоторые физики осмелились даже мерить эту высоту и
   сочинили диковинные вещи.
   4. Хотя и сам я прежде этого моего познания и откровения Божия также
   считал, что единственное настоящее небо и есть то, которое
   замыкается высоко над звездами светло-голубою окружностью, и думал,
   что Бог пребывает там один своим особым существом и правит в сем
   мире только лишь силою своего Святого Духа.
   5. Когда же это причинило мне немало тяжелых ударов, исходящих, без
   сомнения, от духа, имевшего склонность ко мне, я впал наконец в
   тяжелую меланхолию и печаль, созерцая великую глубину сего мира, а
   также солнце и звезды, равно и облака, дождь и снег и рассматривая в
   духе моем все творение сего мира.
   6. Ибо во всех вещах находил я злое и доброе, любовь и гнев: в
   неразумных тварях, как-то: в дереве, камнях, земле и стихиях, равно
   как и в человеке и в зверях.
   7. А также взирал я и на малую искорку человека, какое она могла бы
   иметь значение пред Богом по сравнению с этим великим зданием неба и
   земли.
   8. Но так как я находил, что во всех вещах было злое и доброе, в
   стихиях равно как и в твари, и что в сем мире безбожному жилось так
   же хорошо, как и благочестивому, а также что лучшими странами
   владели варварские народы и что счастье благоприятствовало им лучше,
   нежели благочестивым.
   9. То это ввергло меня в совершенную меланхолию и сильную печаль и
   не могло меня утешить никакое писание, которое было мне, однако,
   весьма хорошо знакомо; причем, конечно, не оставался праздным и
   диавол, нередко внушавший мне языческие мысли, о которых я здесь
   умолчу.
   10. Когда же в этой печали дух мой (о котором я тогда мало или
   ничего не разумел) решительно воздвигся к Богу как бы с великою
   бурею и все мое сердце, и весь ум со всеми прочими мыслями и со всею
   волею сосредоточились на том, чтобы неотступно бороться с любовью и
   милосердием Божиим и не отступать, пока Он не благословит меня, то
   есть не просветит меня своим Святым Духом, чтобы я мог уразуметь Его
   волю и избавиться от моей печали, -- тогда дух мой пробился.
   11. Когда я в упорном рвении моем так жестоко выступал против Бога и
   против всех врат адовых, как если бы сил моих было еще больше, в
   готовности положить свою жизнь (чего я, конечно, не был бы в
   состоянии сделать без содействия Святого Духа Божия), то вскоре,
   после нескольких жестоких боев, дух мой пробился сквозь врата адовы
   до самого внутреннего рождения Божества и был там объят любовью, как
   жених обнимает возлюбленную невесту свою.
   12. Каково же было ликование в духе, я не могу ни описать, ни
   высказать; и это не может быть сравнено ни с чем, лишь с тем, когда
   посреди смерти рождается жизнь; еще можно сравнить это с
   воскресением из мертвых.
   13. В этом свете дух мой вскоре проник зрением все и во всех тварях,
   а также в зелени и траве, познал Бога, кто Он есть, и как Он есть, и
   какова его воля: и вскоре в том же свете выросла и моя воля в
   великом побуждении описать существо Божие.
   14. Но так как я не был в состоянии тотчас же охватить глубокие
   рождения Божий в их существе и постичь их в моем разуме, то прошло
   добрых двенадцать лет, пока было дано мне истинное разумение; и было
   с ним как с молодым деревом, посаженным в землю: сначала оно молодо,
   и нежно, и приятно на вид, особенно если оно хорошо принялось расти;
   но оно не тотчас же приносит плоды, и даже если бы зацвело, цветы
   отпадают; и немало пройдет над ним холодных ветров, морозов и
   снегов, прежде чем оно вырастет и начнет приносить плоды.
   15. Так было и с этим духом: первый огонь был лишь семенем, а не
   пребывающим светом; немало холодных ветров пронеслось над ним с той
   поры, но воля никогда не угасала.
   16. Это дерево нередко также испытывало себя: не может ли оно
   принести плод, и покрывалось цветами, но до сей поры цветы сбивались
   с дерева ветром; вот оно взращивает ныне свои плоды.
   17. От этого света получил я свое познание, а также волю и
   побуждение; и хочу описать это познание сообразно моим дарованиям и
   предоставить действовать Богу, хотя бы я привел в гнев этот мир,
   диавола и все врата адовы, и хочу выждать, каково в этом деле
   намерение Бога. Ибо я слишком слаб, чтобы узнать его предначертания,
   хотя дух и дает познать в свете кое-что из будущих вещей, однако я
   еще слишком слаб по своему внешнему человеку, чтобы постигать их.
   18. Но душевный дух, который качествует совместно с Богом, постигает
   их ясно, животному же телу достается лишь беглый взгляд на них, как
   если бы сверкнула молния: ибо так бывает с самым внутренним
   рождением души, когда, возносимое Святым Духом, оно прорывается
   сквозь самое внешнее рождение, сквозь врата ада; но самое внешнее
   рождение вскоре снова затворяется, ибо гнев Божий держит его в
   плену, в своей власти, под крепким запором.
   19. И тогда исчезает познание самого внешнего человека, и он ходит в
   своем печальном и скорбном рождении, как беременная женщина, к
   которой подступают боли и которая хотела бы родить и, однако, не
   может и непрестанно мучится.
   20. Так бывает и с животным телом: вкусив однажды от Божественной
   сладости, оно непрестанно алчет и жаждет по ней; но диавол, в силу
   гнева Божия, успешно обороняется; и человек на этом пути принужден
   всегда оставаться лишь в скорбном рождении, и нет ничего в его
   рождениях, кроме сражений и битв.
   21. Я написал это не в похвалу себе, но в утешение читателю; если
   возбудится в нем, быть может, охота идти вместе со мною по моему
   узкому мостку, чтобы он не приходил так скоро в отчаяние, когда