Цацулин Иван К.. Атомная крепость (Книга 2)

   Как бы отвечая на невысказанный Геймом вопрос, Коул пояснил:
   - Тебе придется принять участие в "Элинт"... Это кодированное наименование целого ряда секретных операций. Ты что-нибудь слышал об этом? Не слышал? Я так и думал... Потом нас с тобой перебросят еще кое-куда, там будет даже не "Элинт", а значительно хуже... Брр... - он выразительно посмотрел на Гейма, зябко поежился и хрипло рассмеялся. - Ну, не скучай, капитан Стив Гейм, ты им еще покажешь!
   - Кому?
   - Русским, конечно. - Коул встал и выглянул в окно. Было еще рано. В воздухе тихо кружились желтые листья и падали между деревьев.
   - Ты случайно не помнишь, как русские назвали космическую ракету, которую они послали к Солнцу? - спросил неожиданно Коул, думая о чем-то своем.
   Гейм ответил:
   - "Мечта".
   - Ну, ну, пусть они мечтают, - хмыкнул Коул, - а мы люди дела, будем действовать, - и шагнул к двери.
   Уже от дверей Коул многозначительно сказал:
   - Итак, я буду на Окинаве, а это кое-что значит, можешь мне поверить, капитан Стив Гейм, - и захлопнул за собой дверь.
   "Стало быть, все-таки Окинава... Что ждет там меня?" - размышлял Гейм.
   Отъезду Коула летчик обрадовался, - теперь он мог отлучиться наконец из форта Мид.
   В тот же день на машине полковника он отправился в Вашингтон. Его, конечно, с нетерпением ждали. Майкл Гибсон караулил на обочине шоссе, там, где оно пересекало границу штата. Должно быть, Майклу основательно надоело вглядываться в лица проезжающих, он радостно улыбнулся капитану и бросился к своей машине. Роскошный "кадиллак" рванул с места, Гейм старался не терять его из виду. Рядом с сыном писателя сидел кто-то в штатском. Когда автомобили несколько сблизились и человек обернулся, Гейм узнал в нем генерала Гуго Лайта, одного из крупных банкиров на Среднем Западе. Так вот откуда у Майкла этот великолепный автомобиль! Гейм знал, что Лайт служит в штабе командующего Седьмой армией США, дислоцированной в Западной Германии, занимает там высокий пост и появляется на родине лишь по каким-нибудь важным делам. Следовательно, и на этот раз, как обычно говорил Артур Гибсон, "с Рейна надо ждать гадостей". И все же приезд Лайта очень обрадовал летчика, он всегда чувствовал к нему большую симпатию за его ум и мужество, за активное участие в борьбе против таких опасных людей, как Уильям Прайс.
   Машины свернули на боковую дорогу и на большой скорости понеслись вперед. Гейм понятия не имел, куда его ведет Майкл Гибсон, лишь внимательно следовал за ним. Так ехали довольно долго, во всяком случае, летчик не без основания стал с опаской поглядывать на приборы - бензина в баке оставалось не так уж много.
   Вечерело. Тени пали на землю. Солнце стало на самой кромке горизонта, большое, излучающее мягкое сияние. Придорожные деревья то и дело заслоняли его от Гейма. Мохнатые ветви мелькавших по сторонам деревьев казались совсем черными на ослепительном фоне солнечного диска. Потом, как-то незаметно, солнце скрылось, последняя полоска света погасла.
   Сумерки. Гейм всегда, еще с детства в Калифорнии, любил это предвечернее время, приносившее в дом успокоение от дневных хлопот и отдых от трудов. Но на этот раз Гейм не почувствовал знакомого облегчения и легкой радости, ему было не до того.
   Уже совсем стемнело, когда вдоль дороги показалась длинная изгородь. Машины миновали массивные ворота и въехали во двор большой усадьбы. Из переднего автомобиля показался Лайт. Он вылез из кабины и пошел навстречу Гейму.
   Несколько выше среднего роста, широкоплечий, темноволосый, с длинным бледным лицом, на котором выделялись голубые глаза; уверенные движения, спокойный взгляд, походка солдата - все выдавало в нем кадрового военного таков был генерал Гуго Лайт, которого летчик знал, когда тот еще был майором.
   - Рад приветствовать вас на моей ферме, - радушно произнес Лайт, крепко пожимая руку Гейма, и, заметив, видимо, с каким интересом Гейм осматривается, добавил: - Каприз моего старика. Он всегда был уверен в своем призвании фермера. Здесь прошло мое детство.
   Прошли в дом.
   - Можно и отдохнуть, - сказал Лайт, приглашая летчика занять место за столом. - Мистер Артур Гибсон прибудет позже. - Он машинально взглянул на часы. - Он прилетит не раньше чем часа через два.
   - Прилетит?
   - Да, конечно. У меня тут имеется вполне приличный аэродром - тоже причуда моего старика. - Лайт неожиданно рассмеялся. - Он тогда обзавелся и своим пилотом... Парень был сорвиголова... Одним словом, мы тут не имели недостатка в спиртном.
   Вот оно что! Значит, аэродром поддерживается в должном состоянии еще с того времени, когда в Штатах существовал "сухой закон" и вино ввозилось из-за границы, главным образом из Канады, контрабандой. В те годы многие богатые американцы поступали точно так же, как и банкир Лайт.
   - Он очень хочет повидаться с вами, - продолжал генерал, имея в виду Артура Гибсона. - Его весьма беспокоит отсутствие связи с профессором Райтом, - Лайт деликатно умолчал о Чармиан.
   Гейм не хотел высказывать свои тревоги до появления Гибсона.
   - Я не знал, что вы в Штатах, - заметил он. - Вы так прочно связали свою карьеру с Западной Германией...
   Лайт щелкнул зажигалкой и некоторое время задумчиво смотрел на вспыхнувший огонек.
   - Карьеру... - он медленно повернулся к летчику. - Видите ли, Гейм, я не люблю этого слова, во всяком случае - в применении ко мне.
   Гейм хотел сказать, что не желал обидеть Лайта, но тот жестом попросил его молчать.
   - Вы слишком увлеклись затеями Уильяма Прайса, в них видите все зло для человечества. Берегитесь забыть о других опасностях, угрожающих всем нам, людям Земли, - Лайт говорил задумчиво, почти с грустью.
   - Германия, - догадался Гейм.
   - Западная Германия, - уточнил Лайт. - Там имеются люди, которые изо дня в день работают над подготовкой к новой войне...
   - Вы правы, - согласился Гейм. Лайт скупо улыбнулся:
   - Я же говорю - вы, капитан, кроме Прайса, ничего не хотите знать. Занимайтесь Прайсом, и, если я чем-нибудь смогу быть вам полезен - готов действовать. Но пока вы тут занимаетесь "королем урана", я не спускаю глаз с событий в Европе. Трудно сказать заранее - здесь или там настанет скорее решительный момент, час для решений и действий.
   - И вы...
   - И Артур Гибсон, и наши друзья... Гибсон прибудет сегодня не один... Нам будет о чем поговорить. Но я хотел бы предупредить: кроме Артура Гибсона, вас здесь никто не должен видеть.
   Они долго еще сидели за вечерним чаем и тихо беседовали о том, что творится в Европе. Несколько раз приходил нахмуренный, озабоченный Майкл и тотчас уходил, и каждый раз при этом хозяин бросал быстрый взгляд на наручные часы - оба ждали весточки с самолета, но пока ничего не было.
   Гейм с симпатией заговорил о Советском Союзе. Швырнув скомканную сигарету, Лайт с неожиданной яростью сказал:
   - Запомните, Гейм, я не из тех, кто готов обниматься с русскими.
   - Зачем вы говорите мне об этом? - рассердился летчик.
   - Затем, чтобы вы знали - я враг большевистских порядков, строя.
   - Вы же банкир, естественно... - Гейм пожал плечами.
   - Да, я банкир. - Лайт не мог справиться с душившей его злостью, - и все же в основном вопросе я сегодня в одном лагере с русскими, с большевиками: новая война была бы безумием, всеобщей гибелью. Я думаю о человечестве, о судьбе нации, капитан Гейм.
   - Да, конечно, - капитан пытался осмыслить переживания Лайта, понять, где же и в чем они с ним друзья, а где - враги.
   Майкл не дал додумать: самолет с Гибсоном на борту заходил на посадку. Лайт торопливо вышел, Гейм остался со своими тревогами. Он отчетливо представлял себе, как где-то там, на неведомой ему пока Земле Бэтси инженер Норрис изо всех сил торопится выполнить планы Уильяма Прайса. Прайс безусловно отлично осведомлен о трудностях и опасностях, с которыми связана проблема овладения ближним космосом, но он не станет тратить ни времени, ни денег на проведение всякого рода экспериментов, будет спешить послать в небо свои космические корабли с людьми и ракетным оружием, послать, как только Норрис сумеет дать ему для этого подходящие двигатели и аппараты. Все это создавало особо опасную ситуацию для Чармиан и Райта, делало более рискованным их положение. К его счастью, Гейм еще не знал о той опасности, которая уже нависла над Чармиан, над ним самим, над их общим делом, над их жизнью...
   Гибсон появился только утром, усталый, побледневший.
   - Извините, Стив, мы должны были спешить, - сказал он.
   Писатель тяжело опустился в кресло.
   - В нашем распоряжении мало времени, Стив Гейм, - заговорил он. - Вам надо уехать отсюда прежде, чем вас сможет увидеть кто-либо из гостей мистера Лайта, осторожность никогда не мешает.
   Наступало раннее утро золотой осени. Свежий ветерок с равнины нес прохладу, шевелил занавески на окнах. Желто-зеленые травяные ковры устилали окрестные холмы, низкие, приветливые. Гейм заметил, что на лице писателя появилось больше морщин, а на голове седины. Он, наверное, основательно устал и от поездки сюда и от бессонной ночи, проведенной в заботе и спорах.
   Гейм передал Гибсону записку профессора Райта с координатами Земли Бэтси.
   - Я так и думал, - ознакомившись с документом, заметил писатель и задумчиво откинулся на спинку кресла.
   - Почему? - вырвалось у летчика.
   - Стремление Уильяма Прайса завладеть ближним космосом и таким образом добиться господства над миром, точнее, над нами, обитателями Земли, представляет собой конденсированное выражение стремления наших стратегов из штабов, и ничего больше. Мы с вами знаем, что означало бы для всего человечества, если бы этим деятелям удалось осуществить их замыслы. Однако и это следует признать, у Прайса имеется существенное преимущество перед нашими официальными военными кругами - он не связан ответственностью, дисциплиной, не обязан давать кому-либо отчет в его делах и не беспокоится, что его частная неудача может как-то повлиять на его служебную карьеру. Я подозреваю: Прайс не один организовывает и финансирует опасные для мира затеи, полагаю - возглавляет сугубо законспирированный консорциум, в который входят и другие наши мультимиллионеры. Прайс и его друзья страшно спешат. Какое же решение в этих условиях должен был принять Прайс? Во-первых и прежде всего, - построить необходимые ему заводы и стартовые площадки в таком районе, который сам по себе давал бы какую-то гарантию относительной безопасности пилотам-космонавтам от действия проникающей радиации двух поясов активной радиации, окружающих нашу планету. Учеными установлено, что над районами земных полюсов, Северного и Южного, в поясах радиации имеются как бы окна, прорывы. Разве не естественно было бы предположить, что, стремясь сохранить свою "воинскую силу" на космических кораблях и в то же время не желая тратить время на изучение средств защиты космонавтов от радиации, Прайс выберет для своих целей именно район полюса?.. И, конечно же, не Южного, а Северного. Наш друг профессор Райт подтверждает справедливость моей догадки - Прайс приобрел территорию на севере американского континента, назвал ее в честь дочери Землей Бэтси и принялся за дело. Рано или поздно нам с вами придется вмешаться в развитие событий на этой "Земле", но, к сожалению, кроме замыслов Прайса и географических координат того места, где над осуществлением этих замыслов работает инженер Норрис, нам ничего не известно, у нас нет в данное время связи с Райтом... и Чармиан. Я много размышлял над создавшимся положением и пока не вижу иного выхода, кроме того, что на Землю Бэтси все-таки легче всего пробраться вам с вашим помощником Финчли. Мы еще взвесим все детали, но я хотел бы, чтобы вы уже теперь привыкли к мысли о будущем путешествии на Землю Бэтси. Подумайте об этом, возможно, вы придумаете что-нибудь удачное. После того как вы вернетесь к Прайсу с вашей переподготовки, я найду возможность уточнить с вами подробности визита к Райту и Чармиан. Кстати, куда вас направляют?
   Гейм рассказал все, что знал со слов Коула.
   - Операция "Элинт"... - протянул писатель. - Вы не знаете, что это такое?
   Летчик ответил, что не имеет об этом ни малейшего представления, - на сей счет Коул держал язык за зубами.
   - Смотрите, Гейм, не втянули бы они вас в какую-нибудь провокацию, озабоченно заметил Гибсон. - Окинава может быть лишь одним из пунктов вашей довольно странной, на мой взгляд, переподготовки. Не забывайте о том, что наши вояки мечтают, и я хотел бы, чтобы это стало известно всем-всем, покорить Страну Советов и их друзей в Европе и Азии, истребить лучших людей многих неугодных им стран, превратить в рабов тех, кому будет оставлена жизнь.
   - О том же мечтал Гитлер.
   - Вас поражает совпадение стремлений гитлеровцев и наших вояк? Но ведь причина такого совпадения ясна - у тех и у других один и тот же или одинаковый по духу хозяин - только и всего. У Гитлера были геополитики и идеологи расовой "теории" - и у нас они есть, и резвятся вовсю, объявляют народы колониальных стран "примитивными", "неодаренными", неспособными управлять своей родиной, уверяют, что, мол, естественный отбор населения Соединенных Штатов в результате переселения из Европы, а также географическая среда превратили американцев в расу, призванную управлять другими, владеть всем миром, заявляют, будто бы "сама природа" предопределила Соединенным Штатам роль господина, дала нам "право" вмешиваться во внутренние дела любого государства, при помощи оружия устанавливать повсюду порядки, угодные тем, кто правит Соединенными Штатами. Вы не читали книжку профессора политических наук мистера Киффера "Реальности мирового могущества"? Я вам процитирую кое-что из труда Киффера на память: "Единственный закон, который государство может применять, автор имеет в виду наше государство, Соединенные Штаты, и говорит о применении "закона" к другому государству, - это закон силы. Мне нужно, я хочу, я беру! Да здравствует гром пушек! Мы должны проникнуть в самые отдаленные уголки земли. Наши войска должны усеять территорию десятков других государств". Германия должна быть превращена в главный плацдарм для развязывания агрессивной войны в Европе.
   Испания генерала Франко - в огромную воздушную базу... Что же касается Англии, то ее земля, как утверждал мистер Киффер, "будет усыпана войсками. Ее поля и луга будут превращены в непрерывную цепь военно-воздушных баз, откуда бомбардировщики и истребители союзников будут проводить операции против врага".
   - Враги - это, конечно, русские, - заметил Гейм.
   - Главным образом, - подтвердил Гибсон. - Именно они с давних пор объект вожделений наших прохвостов. Еще в конце прошлого века наш геополитик Гильпин предлагал захватить Сибирь и соорудить там "космополитическую железную дорогу", которая облегчила бы нам возможности хозяйничать на русской земле. А наш соотечественник Адамс на самом рубеже нынешнего столетия выступал с идеей создания блока англосаксонских стран и их господства над всеми другими народами. Американцы, по его замыслу, должны были обосноваться на Филиппинах, захватить Китай, превратить Тихий океан во внутреннее американское море и стать хозяевами земного шара.
   - Но ведь то, что предлагал когда-то Адамс и что значительно позже предложил фашист Киффер, претворяется в жизнь! - возбужденно произнес летчик. - Тихий океан...
   - Однако мы поломали зубы и не отобрали у русских Сибирь, - усмехнулся писатель.
   - И все же: Западная Германия, Испания... А Англия? Разве Киффер не оказался пророком! Ее поля и луга усыпаны нашими войсками, на ее полигонах и аэродромах проходят военное обучение гитлеровские убийцы, те самые, что еще не так давно топили англичан у Дюнкерка, бомбили Лондон... взволнованно заговорил Гейм. Гибсон легким движением руки остановил его.
   - Фашист Киффер, конечно, не пророк, просто он отлично знает, что именно нужно его хозяевам, и выступает с публичным обоснованием их устремлений, только и всего. Киффер под грабеж и разбой подводит, так сказать, научную базу. Это же делали до него и другие американские геополитики. Для нас с вами, Гейм, сейчас важнее другое: наши деятели прекрасно отдают себе отчет в том, что при нынешней технике истребления новая война, тотальная, глобальная и еще черт их знает какая, была бы чистейшим безумием, и все же они то и дело утрачивают здравый смысл, кричат о каком-то нашем "праве" первыми вероломно напасть на Советский Союз. Гибсон поднял на собеседника задумчивый взор. - Рокфеллерам, Дюпонам и их прихвостням в Пентагоне до зарезу нужна война, и если опасно развязать мировую войну, они удовлетворятся пока полдюжиной малых войн - в Корее, Юго-Восточной Азии, в Африке, Латинской Америке, - они же привыкли зарабатывать на войне, наживать состояния. Рано или поздно жадность погубит их, но до тех пор, пока они мечтают о войне, все мы в страшной опасности. Что бы ни предлагали русские - наших вояк не устраивает: русские вооружаются - плохо, русские разоружаются - тоже плохо, тоже "вызов" нам. Наши джентльмены обнаглели, Гейм, до предела, их устроило бы лишь одно если бы Советский Союз перестал существовать. А так как он не намерен пойти на это, то мы и собираемся в удобный для нас момент напасть на него, покорить, да, да - ни много ни мало - покорить, силой уничтожить его. Что бы мы ни говорили - цель остается прежней. Да мы и не скрываем наших намерений, публично кричим о них. Вы, конечно, помните специальный номер журнала "Кольерс"? Авторами статей в них выступили наши государственные деятели, сотрудники госдепартамента, сенаторы, ученые, комментаторы. Сто тридцать страниц злобного антисоветского чревовещания и дата, когда мы завоюем Советский Союз: шестидесятый год. Пророчество врагов мира не оправдалось - риск слишком велик! Однако мы продолжаем готовиться к большой войне и пока что занимаемся провокациями и демагогией на весь мир. Кубинцы прогнали нашего лакея Батисту - мы попытались организовать интервенцию на Кубу. Народ Чили взял власть в свои руки - наши монополии организовали там террор, диверсии, саботаж, и, наконец, контрреволюционный переворот.
   Гибсон был взволнован. Он подошел к Гейму и протянул ему руку.
   - Вам пора уезжать. Будет все же лучше, если никто даже из моих спутников не увидит вас здесь.
   Гейм понимающе кивнул головой: ни борьбу против Прайса, ни положение банкира и генерала Гуго Лайта не следовало ставить под угрозу в результате какой-нибудь случайности.
   - Подумайте о Земле Бэтси, - сказал Гибсон на прощание. - Ваша кандидатура все-таки самая лучшая.
   Он мог бы и не напоминать об этом: мысль лично проникнуть на запретную территорию на Севере не давала теперь Гейму покоя; предложение Гибсона он сразу же принял как боевой приказ. К тому же там находилась - и, быть может, в опасности - Чармиан.
   Летчик заверил Гибсона, что как только освободится от операции "Элинт" - тотчас постарается проникнуть в логово инженера Норриса. "Элинт", "Элинт"! Гейму и в голову не приходило, какие опасности ожидают его в ближайшие дни там, в Азии.
   Глава восьмая
   Вся группа летчиков прибыла на Окинаву одновременно и поступила в распоряжение полковника Коула. Капитан Гейм не переставал удивляться его способности к превращениям. Еще недавно, на родине, он пьянствовал, непечатно поносил своего непосредственного начальника, генерала, называл того не иначе как "рыжей ирландской свиньей", плакался Гейму в жилетку и, должно быть на всякий случай, откровенно заискивал перед ним, играл роль рубахи-парня и старого испытанного друга. Здесь, на юге Японии, Коул олицетворял собой тип армейца-службиста, эдакого армейского волка, для которого они, прибывшие из Штатов летчики, всего-навсего желторотые птенцы. Странное дело - Гейма он так будто и не узнавал. Возможно, он вспомнил кое-что из неосторожно рассказанного в форту Мид и теперь досадовал... Как бы то ни было, подхода к нему сейчас у Гейма не находилось, и это обстоятельство его несколько тревожило: разобраться в предстоящей операции "Элинт" будет безусловно труднее, придется до всего доходить самому, иногда основываться исключительно на догадках, чего Гейм страшно не любил.
   Бетонированные ленты тянулись вдоль побережья, совсем рядом с линией океанского прибоя. На взлетных полосах стоят готовые к старту американские военные самолеты с пилотами в кабинах - готовность номер один. Сигнал из штаба - и машины с ревом уходят в пепельное от зноя небо.
   Окинава! Стратегическое ее значение высоко ценится Пентагоном: на север - Япония, острова Кюсю и Хонсю с многострадальными Нагасаки и Хиросимой; на юг - Филиппины, с американскими военными базами, гарнизонами; на восток - цепочка островов, которые только что миновал Гейм: Иводзима, Маркус, Уэйк, Гавайские - незаконно захваченные янки и превращенные в мощные морские крепости; на запад, совсем близко - побережье Китая, и далее на восток - советское Приморье; на юго-западе - остров Тайвань, на котором засел Чан Кайши со своей бандой. На юго-западе же - Вьетнам и Лаос, объекты американского бандитского вторжения и чудовищных злодеяний, там тысячи уничтоженных американцами селений, жители которых поголовно от мала до велика расстреляны и вырезаны американскими солдатами, заживо сожжены напалмом с "летающих крепостей" и "Фантомов". Там у берегов - пиратский Седьмой флот США...
   Окинава! Бетонированные взлетно-посадочные полосы полны боевых машин и летчиков, постоянно ожидающих приказа к вылету.
   Гейм зашел в барак, крытый рифленым железом, - это отсюда должен поступить боевой приказ пилотам. Он застал здесь несколько офицеров, их обязанность - постоянно находиться в готовности сигнала к боевым действиям. К военным действиям против кого? Этого они не знают точно: во всяком случае, против Советского Союза. Но им и ни к чему знать, они маленькие винтики в сложном механизме, управление которым находится далеко отсюда, в Штатах. Откуда, из какой точки на карте США поступит приказ, этого им тоже знать не положено, они всего-навсего безгласные исполнители чужой воли, тех, что находятся там, в Штатах. Что за люди - умные или глупые, честные или бесчестные, наконец, нормальные или обезумевшие маньяки - отдадут приказ начать войну, и этого они никогда не узнают. Их обязанность постоянно ждать сигнала из неведомого штаба, и когда сигнал поступит, не теряя ни секунды, вынуть из сейфа коричневой кожи портфель с белыми блестящими буквами на нем: "Совершенно секретно". В этом портфеле точные боевые задания. Какие задания - до минуты "икс" знать никому не положено. А когда эта минута придет, думать будет некогда: бомбардировщики уже покинут Окинаву и только в воздухе получат шифрованный приказ с указанием курса и цели. И пилотам некогда будет размышлять о полученном боевом приказе - счет пойдет на секунды, реактивные машины с воем поднимутся в стратосферу и, пожирая пространство, устремятся прочь от базы. Если это произойдет, то, конечно, в часы, когда на западе и северо-западе все будет еще скрыто ночной мглой, когда люди там будут спокойно спать. Ночь мгновенно сбросит свое темное покрывало и обольется кровью. Миллионы невинных женщин и мужчин, детей и стариков будут в ту ночь лишены жизни: это то, чего хотят богобоязненные американцы, что они называют "превентивной", предупредительной войной, войной "на всякий случай". Но эта ночь не принесет победы янки: в минуту коварного нападения в небо вонзятся межконтинентальные баллистические ракеты и лягут курсом туда, откуда развязали войну и где понятия не имеют, как это страшно, когда война бушует над головой, когда гибнет все живое. Пройдет небольшой срок, всего от пятнадцати до тридцати минут, и стратеги из Пентагона поймут, что такое ответный удар, нанесенный ракетно-ядерным оружием: ослепительное, в тысячи крат сильнее солнечного, пламя будет жечь их землю, уничтожая все живое; вслед за поднявшимися к черному небу бесчисленными грибами атомных взрывов по континенту пройдут ураганы, по сравнению с мощью которых сила самых страшных тайфунов - ничто. На месте цветущих полей и садов будет черная, обугленная пламенем и зараженная радиацией пыль, на месте городов развалины, груды мусора. Это будет совсем не та война, на которой привыкли наживаться ростовщики из фешенебельных особняков с Уолл-Стрита и 5-й авеню, и война эта произойдет не за тридевять земель, по ту сторону океанов, а у них дома, где никто из них никогда не видел ее.
   Некоторые бизнесмены Америки знают, что могут потерять все, и все же не прочь рискнуть: ведь бизнес - всегда риск. Взлелеянная веками жажда наживы, наживы любой ценой, заботливо воспитанная тяга к грабежам и, убийствам не дает им покоя, и в результате - оружие на взводе, а ребята в рифленом бараке и там, в тесных кабинах готовых к взлету реактивных бомбардировщиков, томятся в предчувствии преступления, которое их заставят-таки совершить, и в смертном страхе за собственную жизнь: они же понимают, какую цену им придется заплатить за полет на Запад, где их нападение ожидают в любую минуту, где огромные уши радиолокаторов ни на секунду не прекращают обшаривать небо, где наверняка зенитные батареи, высотные истребители и управляемые ракеты всех систем и видов ждут их, давно изготовившись к бою.
   Гейм молча смотрел на людей, обреченных на уничтожение в первые же минуты после того, как они начнут новую "большую" войну.
   Соединенные Штаты вложили в "освоение" чужого, не принадлежащего им острова, миллиарды долларов, создали на этом острове огромные базы для военных самолетов и запуска ракет, построили тут военно-морскую базу для Седьмого флота и крупную армейскую базу для снабжения пятидесятитысячного войска, оснастили свои базы на Окинаве орудиями, танками, вертолетами, но кому же из находящихся на военных базах на Окинаве неясно: развяжи они войну - их базы на острове будут сметены с лица земли раньше, чем их обитатели успеют удрать.