Страница:
Герб в большом зале был вырезан на каминной полке. Мартин обратился к Белле:
- Думаю, этим лучше заняться мне. У меня лапа не такая тяжелая. Подними меня, чтобы я смог дотянуться.
Белла с готовностью обняла Мартина и поставила его на каминную полку с такой легкостью, как если бы он был птичьим перышком.
Мартин склонился над выпуклым гребнем, вырезанным в потемневшей от огня балке из корня дуба. Он безуспешно попытался повернуть его. Гонф ловко взобрался наверх и стал рядом с ним.
- Ну-ка, товарищ, дай я попробую. Может, у тебя просто лапа не волшебная...
Из своей сумки воришка достал кусок сыра и втер его под края гребня.
- Подождем минутку, пока смазка проберется во все щели. Это не очень долго: поперечина еще теплая от огня.
Талант Гонфа не остался невостребованным: когда немного погодя воришка вытер лапы о жилетку и ловким движением попытался стронуть гребень, тот поддался.
- Ну-ка, товарищ, подсоби. Дергай его из стороны в сторону, как я. И в то же время вытягивай.
Мартин и Гонф поспешно спустились на пол. Динни заплясал от нетерпения:
- Шрршрр, сударыня Белла, скажи скорее: это карта Сарлармандрастрона?
Белла перевернула цилиндр и заглянула в открытый конец.
- Смотри, Гонф, там свиток! У тебя лапки куда как ловчее моих - постарайся вытащить его, не попортив.
Хитрый воришка в мгновение ока вытащил пергамент и развернул его. Все внимательно вглядывались в письмена - толстые приземистые буквы в древнем стиле. Белла улыбнулась:
- Это начертано лапой моего прадеда господина Броктри. Надо знать, что только барсуки-самцы отправлялись в Саламандастрон. И каждый оставлял указания своему сыну, чтобы тот смог тоже пойти туда. То, что мы видим, должен был читать и расшифровывать мой отец Вепрь. К несчастью, у него не было сына, не для кого было оставлять карту, и поэтому, разобравшись в загадочной рукописи господина Броктри, он аккуратно спрятал свиток обратно на старое место - в надежде, что однажды очередной наследник нашего рода обнаружит его.
Белла шмыгнула носом и отвела глаза.
- Что ж, может, мой маленький Солнечный Блик и смог бы разобраться в этих загадках, если бы был сейчас среди нас.
Динни погладил Беллу по спине своей бархатной лапой:
- Хррш, не волнуйся, сударыня Белла, мы, может, тоже разберемся.
Все это время Мартин вертел в лапах деревянный цилиндр. Наконец он встряхнул его и постучал по стенкам. Наружу выпало несколько листьев и хвоинок.
- Погляди-ка, Белла. Как думаешь, что это значит?
Барсучиха пожала плечами:
- Просто сухие листья и хвоя. Давайте прочтем, что написано в рукописи:
Вепрь - имя барсучье:
Деревья под небом.
Где в дождик играешь?
Где сыр ем я с хлебом?
Дома ищи и так же, как я,
Глаза подними: тайна - твоя!
Была там когда-то
Крепость солдату.
В деревьях четырех всем миром
Ищите Вепря
Под элем, хлебом, сыром.
Мартин прислонился к камину.
- Вот так так! Это уж точно, настоящая древняя загадка!
Вернувшись в кабинет Беллы, все задумались о непонятной находке. Прошло немало времени, но им никак не удавалось осмыслить загадочное переплетение слов в этом стихотворении. Гонфу это надоело, он улегся на пол и стал барабанить лапами по ножке кресла.
- Гм, деревья, хлеб, сыр, дождик, крепость... Что за бессмысленное бормотание!
Динни нахально забрался в кресло. Он сидел, откинувшись на спинку и полузакрыв глаза, будто решил вздремнуть.
- Хватит барабанить, Гонф. Я думаю.
Белла плотно сжала губы и в раздумье наморщила лоб.
- "Вепрь - имя барсучье". Но при чем тут деревья? Никогда не слышала, что моего отца назвали в честь какого-либо дерева.
Гонф на полу перевернулся на спину:
- Если бы ему дали имя в честь дерева или растения, его звали бы Вепрь Мох, или Вепрь Цветущий Мох, или Моховой Вепрь Цветущий.
Бросив на Гонфа строгий взгляд, Мартин призвал его к серьезности:
- Гонф, перестань! Ты же прекрасно понимаешь, что сейчас мы стараемся разгадать загадку, а не шутки шутим. Во второй строчке говорится про деревья.
- Никогда не слыхал про деревья-вепри, да и дед мой, думаю, не слыхал, ухмыльнулся Динни.
Белла поддержала его:
- Я тоже. Я знаю вяз, березу, ясень и много других деревьев, но никогда не слышала о дереве "вепрь". Может, это старое шутливое название какого-нибудь дерева?
Гонф неожиданно сел.
- Повтори-ка, что ты только что сказала, Белла.
Барсучиха с удивлением посмотрела на него:
- Что? Про шутливое название дерева?
- Нет, не это. Мне кажется, я понимаю, чего хочет Гонф, - перебил Мартин. - Ты сказала, что бывают всякие деревья - вяз, береза, ясень и так далее. Динни, ты куда отправился? Я-то думал, ты нам помогаешь разгадать загадку.
Юный крот, уже выходя из кабинета, бросил Мартину через плечо:
- Хррш, этим я и занимаюсь: иду за листьями, что ты оттоль вытряхнул.
- Конечно же! Листья и хвоя! - Гонф перепрыгнул через Динни быстрее, чем тот успел закрыть за собой дверь.
Стремглав бросившись в большой зал, Гонф принялся собирать разлетевшиеся листья и хвоинки, а Динни еще только направлялся туда, ворча на него:
- Шрр, это моя мысль была, Гонф, попрыгун мышиный!
Они вместе принесли добычу в кабинет. Все четверо без особой надежды на успех уставились на иссохшие, потрепанные листья и хвою.
- Обычные, сухие листья и хвоя. Им много лет, вот и все. Что они могут означать?
Белла осторожно прикоснулась к ним лапой.
- Давайте поглядим. Тут два листа - вязовый и рябиновый, и хвоинки еловые и пихтовые. На листьях ничего не написано и не нарисовано. Что ты об этом думаешь, Мартин?
Мартин принялся исследовать листья и хвою. Он раскладывал их в разном порядке, переворачивал так и сяк, снова раскладывал... и наконец покачал головой:
- Ничего не понимаю. Ель, пихта, вяз, рябина. Рябина, вяз, пихта, ель. Непостижимо!
Тут Гонф улыбнулся с видом бесконечного превосходства:
- Слушай, товарищ, тебе здорово повезло, что я - Король Шифровальщиков! Что ты скажешь о таком порядке: вяз, ель, пихта, рябина?
- Ты все шутишь, Гонф? - спросила Белла, строго глядя на него.
Не переставая улыбаться, Гонф разложил листья в желаемой последовательности:
- Если это и шутка, то тебе придется согласиться, что очень умная! Вяз, ель, пихта, рябина. В этом порядке надо взять первую букву каждого дерева. Сначала В, потом Е, потом П, потом Р - получается ВЕПР, то есть "Вепрь", мягкий знак - не в счет.
- Да, да, правильно! Вепрь - имя барсучье.
Динни радостно захлопал в ладоши.
- Мы кое-что уже понимаем! Давайте еще думать!
- Давайте. Взгляните на эту строчку: "Дома ищи". Теперь нам, по крайней мере, ясно, что карта находится где-то в Барсучьем Доме. Нам незачем прочесывать лес, чтобы ее найти.
- Но где именно?
- Там, где Вепрь развлекался в дождливые дни.
- Вепрь Боец развлекался?
- Хрхм, когда малой был, играл же он!
- Правильно, Дин!
- Ну, а вот это: "Где сыр ем я с хлебом"? Наверное, тут имеется в виду место, где Вепрь завтракал?
- Нет, это же о твоем деде, сударыня Белла.
- Конечно! Вепрь был очень дружен с господином Броктри. Вполне вероятно, что он играл на полу, когда господин Броктри ел.
- Так-то так, но вот непонятное место: "Была там когда-то крепость солдату". Где же тут крепость?
- А разве мы сами не придумывали себе замки и крепости, когда были маленькими?
- Ха-ха, я до сих пор так играю, товарищ.
- Ххршшхр, мы-то знаем, шр, ты играть любишь. Давай-ка, сударыня Белла, покажи нам, где играл Вепрь, когда малой был.
Они принялись наудачу бродить из комнаты в комнату. Каждую минуту Белла останавливалась, оглядывалась вокруг, отрицательно качала головой и приговаривала:
- Гм, может, да, а может, и нет... Отец не очень-то увлекался играми, когда был маленьким. А меня тогда и на свете-то не было...
Мартин остановился между проходом и главным залом.
- Подумай немножко. Твой отец рассказывал когда-нибудь о том, где господин Броктри ел хлеб с сыром?
- Гмм... пожалуй, нет. Я полагаю, он ел, сидя за столом, как это делает любой воспитанный зверь, когда он дома.
- За столом!
Все бросились в большой зал, где стоял огромный обеденный стол.
Гонф заколотил по нему лапами.
- Что ж, хороший прочный стол. Сделан вроде бы из вяза. Что дальше?
Взгляд Беллы стал отрешенным: она будто старалась что-то припомнить.
- Погодите, погодите... Теперь вспомнила! Господин Броктри был довольно упрямым стариком. Я помню, отец рассказывал мне, что тот отказывался есть за этим столом: говорил, ему, мол, нужно копье, чтобы доставать еду с другого края широкого стола. Поэтому в один прекрасный день он смастерил себе собственный стол, на одного, очень удобный, так что хлеб, сыр и эль были всегда под лапой. Этот стол стоит на кухне. Деду нравилось, что от печи идет жар. Кроме того, он любил макать хлеб во все кастрюли с соусами, которые еще только готовились на огне. Он предпочитал на кухне.
На кухне они действительно увидели стол, о котором только что рассказывала Белла. Гонф взобрался на него и принялся глядеть наверх.
- Ерунда какая-то, товарищи. Я вижу только потолок. А ведь там говорится: "Глаза подними: тайна - твоя!"
Белла села в кресло и положила лапы на стол.
- Вот этот стол. Разгадка должна быть где-то в нем. Смотрите, мой дед смастерил его из вяза, ели и пихты с отделкой из рябины. Да, прекрасно представляю, как отец сидит за этим столом, ест хлеб с сыром и запивает октябрьским элем - точь-в-точь как его отец сидел тут до него.
Мартин не промолвил ни слова. Он уставился на Беллу, сидевшую за столом. Внезапно его осенило:
- Коль ты под ним играла... ведь на нем, наверное, была скатерть?
Белла улыбнулась воспоминаниям своего детства.
- Да, такая большая, белая... Я утверждала, что это моя палатка.
Мартин забрался под стол.
- А маленький Вепрь Боец играл совсем по-другому. Он, наверное, говорил, что это его замок или крепость. Гм, странно... Тут снизу столешница в одном месте покрыта корой каштана. Гонф, дай-ка мне твой нож.
Мартин, сидя под столом, принялся за работу - вырезал куски каштановой коры и выкидывал их наружу. В поисках разгадки все остальные внимательно рассматривали каждый кусок, вылетавший из-под стола, но безуспешно. Динни принюхивался и царапал кору лапами.
- Хшшрр! Ничего покуда!
- Нет, кое-что есть все-таки. Карта! - В голосе Мартина слышалось нескрываемое ликование. Он неуклюже выбрался из-под стола, держа в лапах свиток светлой бересты. - Это было спрятано между корой и столешницей. Смотрите, какие странные письмена!
Белла взяла свиток.
- Это старинное письмо барсуков. Отлично! Пойдемте обратно в кабинет. Мне придется сделать перевод. Спасибо вам, друзья. Это описание дороги к Саламандастрону. Как только мы его расшифруем, вы сможете отправиться в путь!
19
Джиндживер из всех сил ковырял стену. Как только стражники удалились, он стал искать способ общаться с соседями-заключенными. Из набухшей от влаги известки, скреплявшей камни в стене его камеры, он вырвал костыль, к которому прикреплялось кольцо - это устройство было предназначено для усмирения буйных заключенных. Вооружившись костылем, дикий кот выбрал место помокрее на разделявшей камеры стене и принялся яростно выскребать известку вокруг камня, который был поменьше остальных блоков. Вскоре ему удалось высвободить его из извести. Подковыривая, дергая, подпихивая и раскачивая камень, Джиндживер наконец вытащил его из стены не без помощи заключенного в соседней камере, который толкал его от себя. В образовавшуюся дыру пролез маленький мокрый нос.
- Привет, Коггз. Это я, Ферди.
Услыхав приветливый голос, Джиндживер улыбнулся от радости. Он одобрительно погладил нос незнакомца.
- Увы, приятель, я не Коггз. Меня зовут Джиндживер. Я тебе не враг. Коггз сидит в соседней камере. Веди себя тихо. Может быть, доберемся и до него.
- Спасибо тебе, господин Джиндживер. Ты дикий кот?
- Да, но это не должно тебя беспокоить. Я не причиню тебе зла. А теперь сиди тихо, дружок, я буду работать дальше.
Ферди замолчал, наблюдая сквозь отверстие за Джиндживером, который упорно расковыривал противоположную стену. На этот раз времени потребовалось много. Лапы кота болели от непривычной тяжелой работы - раскачивать камни, ковырять известку, возиться с костылем... Наконец Джиндживер потянул камень на себя, а Коггз стал толкать его с другой стороны - и кусок стены вывалился на пол!
- Привет, господин Джиндживер. Меня зовут Коггз. А Ферди здесь?
Дикий кот пожал лапку, просунувшуюся сквозь стену.
- Здесь он, здесь, Коггз. Если ты посмотришь внимательно, то увидишь его в дыре вон там.
Оба ежонка уставились друг на друга сквозь отверстия.
- Привет, Коггз!
- Привет, Ферди!
- Скоро явится стража - они принесут мне хлеб и воду, - перебил их Джиндживер. - Я поделюсь с вами. Сидите смирно по своим камерам и не шумите. Завтра, когда прилетит Чибб, я сообщу ему, что вы здесь.
Без особенного труда Джиндживер вернул камни на место. Он сидел в ожидании стражников, которые должны были принести его ежедневную порцию хлеба и воды, и размышлял о том, что впервые за длинную череду горестных дней он снова обрел способность улыбаться.
На поиски друзей идут
Отважные мышата
За горы, реки и леса
Проложен путь когда-то.
И весело весенним днем
Дружина выступает
И зелен лист, и звонок свист,
И солнышко сияет.
- Гонф, прекратишь ты наконец скакать и вопить?! Мы ведь пытаемся разобраться в рукописи! Динни, швырни-ка что-нибудь в этого вредного толстяка!
Мартин принялся чесать в затылке, когда они с Беллой снова склонились над свитком. Юный Динни с полной готовностью запустил в воришку большой подушкой, и безобразник повалился на спину.
- Хршшхр, теперь примолкнешь малость, Гонф. Ты просто какой-то мешок с воплям, клянусь рытьем, мешок с воплям!
Гонф разлегся на полу, положив голову на подушку; он тихонько напевал обрывки новых стихов, которые собирался сложить. Мартин и Белла усердно трудились над свитком, выделяя понятные места и делая пером соответствующие пометки на карте. Рукопись была написана древним письмом барсуков, которое Белле приходилось истолковывать для Мартина.
Динни крикнул из глубина кресла, в которое он уютно зарылся:
- Мартин, что нового?
Мартин прочитал вслух:
"Дар госпоже Чернухе от дикого гуся Олава Бороздящего Небо, которого она нашла раненым в Лесу Цветущих Мхов и вылечила. Ориентир, по которому моя стая находит дорогу к морю, называется горой огненного дракона".
В этом месте Мартин поставил звездочку и написал: "Саламандастрон" и продолжил:
"Мы, вольные жители неба, летаем туда на крыльях. По земле же придется проделать длинный и тяжелый путь. Вот как нужно идти (начну с того, как я пролетаю над Барсучьим Домом):
Верша полет, смотрю с высот
Лишь зелень крон во взоре,
Как будто волны подо мной,
Что ветер гонит в море.
Рассветный луч мне в спину бьет,
Воркует голубь сонный,
Полоска бурая ползет
Змеею протяженной.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!
И над равниной золотой
Крылом я в небе бью,
И под собою зрю теперь
Синющую змею.
Потом изменчива земля
То вверх, то вниз бросает,
И ряд зубов земли торчит,
Что шерсть овец кусает.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!
А дальше мгла стоит, клубясь,
Но все-таки я вижу
Кругом предательскую грязь,
Болотистую жижу.
Но дальше над равниной вод
Должны мы устремиться,
Где, испещряя небосвод,
Кричат морские птицы.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!
Летим мы дале прямиком
Над высоченным пиком,
Что там пылает маяком
В краю глухом и диком,
Туда, где месяц молодой,
Летим мы на просторе,
Где небо сходится с водой
И солнце тонет в море.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!".
Гонф подошел и уставился на свиток.
- Ну что ж, этот самый как-его-там Бороздящий Небо был почти таким же отличным бардом, как я. Однако готов спорить, товарищ, что воровать, как я, ему было слабо.
Мартин покачал головой в раздумье:
- Странный, конечно, путеводитель: рассказано гусиным стихом, записано на древнебарсучьем, а переведено на обычный лесной. Как думаешь, Белла, мы ничего не пропустили?
Барсучиха возмутилась:
- Конечно же нет! Перевод совершенно точен - слово в слово. Сам знаешь, барсуки очень образованные звери, хотя все это кажется мне крайне загадочным.
Динни выкарабкался из кресла и искоса посмотрел на аккуратные записи Мартина.
- Урр, та-та-та, вот так ученость! Клянусь рытьем, это потруднее будет, чем воду пилить!
Гонф с трудом сдержал смех.
- Ну, Дин, умеешь же ты выражаться! Теперь нам остается только поднапрячь мозги и вообразить, что мы все стали Бороздящими Небо.
Мартин поддержал его:
- Правильно! Именно так нам и следует поступить. Надо представить себе, как мы видели бы землю сверху, если бы были птицами.
Стоя у окна своей комнаты, Цармина смотрела, как занимается рассвет над Страной Цветущих Мхов. Туман клочьями висел над верхушками деревьев, солнце поднималось все выше в бледно-голубом безоблачном небе. Повелительнице диких котов необычайно нравился ее последний замысел. Теперь лесные жители, наверное, уже заметили, что двое ежат потерялись, и они должны выслать отряды на поиски. Цармина отправила Кладда и еще одну ласку по имени Поскребыш прочесывать лес во главе отборного отряда примерно из двадцати солдат. Они отправились налегке, не обремененные привычными доспехами Котира. Они смогут действовать как партизаны: прятаться в засаде, чтобы захватить любых жителей леса, какие попадутся, и избегать открытого столкновения, если им решат дать бой.
Цармина видела, как солдаты, вооруженные каждый на свой вкус и основательно снабженные провиантом, крадучись выходят из ворот крепости. Повелительница диких котов скривила губы от удовольствия. В данный момент не было необходимости продолжать допрос двух пленных: пусть посидят в своих камерах, пока не почувствуют мук голода. Всегда легче допрашивать зверей, которые несколько дней не ели. Да и где уж двум маленьким ежатам превзойти в хитрости саму Повелительницу Тысячи Глаз?
Поскребыш был довольно наблюдательной лаской. Он ткнул кинжалом в сторону неба:
- Видишь этого дрозда, Кладд?
Кладд отметил, что Поскребыш не соизволил титуловать его командиром. Он взглянул вверх, но Чибб уже скрылся из виду.
- Дрозда? Где?
Поскребыш вложил кинжал в ножны.
- Ты не успел его заметить. Готов присягнуть, что это та же птица, которую я несколько раз уже видел, - она кружила у казарм. И всегда под конец пряталась где-то на уровне земли.
Кладду не хотелось признать, что Поскребыш оказался более бдителен, чем он сам.
- Гм, может, это что-нибудь и значит, а может, и нет. Обычно жители леса не очень-то водятся с птицами. Но на всякий случай надо разобраться... Эй ты, Толстохвост, отправляйся к Котир и доложи госпоже об этом дрозде. И никому ни слова! Я не желаю, чтобы Ясеневая Нога или лисица присваивали себе мои заслуги.
Толстохвост отдал честь и затрусил по направлению к Котиру.
Поскребыш оглядел густой лес, окружавший их со всех сторон.
- Я думаю, нам стоит на некоторое время залечь здесь в засаде. Таким образом мы сможем немного отдохнуть, не прекращая наблюдения, а, Кладд?
Эта мысль показалась Кладду вполне здравой, но непочтительные замашки Поскребыша начинали его раздражать.
- Я то же самое подумал. Ребята, давайте-ка, подберите себе хорошие укрытия да держитесь начеку. Если замечу, что кто-нибудь дрыхнет, я из его хвоста себе шнурки для сапог нарежу! К тебе, Поскребыш, это относится.
Патрульный отряд стал разбредаться меж деревьев. Поскребыш показал язык в спину Кладда и неслышно пробормотал:
- Кладд-тупица, в голове водица!
Несмотря на яркий свет солнечного дня, Толстохвосту было не по себе одному в Стране Цветущих Мхов. Горностай поспешно пробирался между деревьями, бросая направо и налево быстрые внимательные взгляды. На ходу он вслух повторял сам себе указания Кладда:
- Рассказать госпоже, что по территории Котира шатался дрозд. Он летит низко, а потом исчезает на уровне земли. Кладд думает, что это каким-то образом может иметь отношение к лесным обитателям. Я не должен ничего говорить Ясеневой Ноге и Фортунате. Гм, если они меня спросят, я просто совру им, что вернулся, потому что вывихнул лапу. Стоит на всякий случай поучиться хромать.
Аргулор широким кругом облетал лес: это был способ одурачить всех в Котире и заставить их думать, что он улетел. Он уже стал было заворачивать назад, как вдруг услышал доносившийся снизу голос и увидел под собой горностая, хромавшего по кустарнику:
- Я должен рассказать госпоже, что какой-то дрозд заметил, как Кладд болтается вокруг казарм. Нет, не так. Я должен доложить дрозду, что Кладд болтал с госпожой...
Аргулору не потребовалось безупречного зрения, чтобы определить, где поджидало его очередное блюдо. Он камнем рухнул вниз.
У этого камня были когти и страшный кривой клюв!
Кабинет Беллы все еще представлял собой хаос из старинных рукописей. Они сползали в разные стороны со стола, потайной ящик так и остался открытым. Среди всего этого беспорядка стояли в пыли несколько подносов с едой. Свиток с листьями и хвоей, который раскрыл друзьям тайну пути в Саламандастрон, лежал на ручке большого кресла. Динни утопал в горе мягких подушек. Белла сидела у письменного стола. Она не обижалась на юного крота за то, что он занял ее любимое кресло, - хотя, пожалуй, он чересчур к нему привязался... Мартин шагал взад-вперед по комнате. Каждый раз ему приходилось перешагивать через Гонфа. Воришка растянулся на потрепанном ковре, покрывавшем пол кабинета. Мартину было непросто вообразить себя птицей. Юному Дину, горячему приверженцу твердой почвы под лапами, становилось дурно при одном упоминании о полете на высоте: его начинало подташнивать и кружилась голова. Гонф, напротив, оказался весьма одаренной мышептицей.
- Ха! "Лишь зелень крон во взоре, как будто волны подо мной, что ветер гонит в море". Понять это так же просто, как почесать усы, товарищи! Здесь имеется в виду Лес Цветущих Мхов, где мы как раз и находимся.
Белла закрыла глаза, представляя себе, что летит по небу.
- Гмм, я думаю, сверху наш лес и впрямь выглядит как волны, которые гонит ветер. Дальше, Гонф. Что там дальше?
- "Рассветный луч мне в спину бьет, воркует голубь сонный"!
- Шррхр, разве не ясно, "рассвет" - это восход солнца. Гусь нам говорит, мол, к западу путь держать! - закричал с кресла Динни.
Мартин пожал ему лапу.
- Молодец, крот! Конечно же, раз солнце встает на востоке, а рассвет находится у гуся за спиной, значит, он летит прямо на запад. Это ты отлично разгадал, Динни.
Крот широко ухмыльнулся и еще глубже зарылся в кресло.
- Хррршш, хо-хо, я не только землерой, хррр! Видывал я этих голубьев, как они просыпаются на рассвете, гхррш, жуть как шумят, воркуют да воркуют. Ну, а как там дальше поэзия?
Гонф продолжал:
- В стихах говорится: "Полоска бурая ползет змеею протяженной".
Белла понимающе кивнула:
- Ага, ну уж здесь-то, старина, Олав загадал загадку попроще. Я отлично знаю это место. Между лесами и равниной к югу от Котира дорога резко изгибается. Я много раз ходила по ней, и каждый раз мне приходила на ум змея, вылезающая из старой кожи.
При упоминании о змее Гонфа передернуло, и он поскорее заговорил о другом:
- Значит, так, товарищи, идем по лесу на запад, за Котиром пересекаем дорогу. После этого прямиком по равнинам и полям: как сказано в стихотворении, "над равниной золотой", где "зрю... синюю змею". Фу, какая гадость эти змеи!
- Это вовсе не настоящая змея, Гонф, - перебил его Мартин. - Что-то вроде извивающейся дороги, о которой говорила Белла, но тут змея синяя - значит, это река. А вот чего я не понимаю - так это "ряд зубов земли торчит, что шерсть овец кусает".
Белла потянулась и зевнула.
- Уух! Мне кажется, что мы начинаем плесневеть - так долго сидим в этой пыльной комнате. Овцы и земля, шерсть и зубы... Быть может, сейчас мы за деревьями леса не видим, но в конце концов, когда вы там окажетесь, наверное разберетесь, что к чему. Что вы собираетесь делать? Сидеть здесь полгода и загадки разгадывать или использовать то, что успели узнать? Ведь все остальное вы сможете понять уже в пути. Съестные припасы для вас приготовлены и уложены, оружие ваше при вас, сообразительность и молодой пыл тоже. Чего же вам еще не хватает?
Ответ дал Гонф:
- Хорошего товарища, который будет рядом с нами, что бы ни случилось.
- Хрршрр, вы же вашего крота дома не бросите!
Мартин и Гонф радостно засмеялись, а Белла сконфуженно поклонилась кроту:
- Прости меня, Динни. Я и не подозревала, что ты тоже отправляешься в поход.
Молодой крот поднялся на задних лапах.
- Бррш, попробуй только меня не пустить, сударыня Белла! Хотя с твоим креслом мне не легко будет расстаться.
20
Замысел Сосопа был изящен и прост.
Отряд лесных жителей должен отправиться в путь из какого-нибудь места неподалеку от Котира, взяв с собой заплечные мешки с запасами еды. Эти мешки будут по одному передавать Чиббу. Тогда он сможет быстро долетать до окна камеры и передавать еду Джиндживеру. Аббатиса Жермена предусмотрела решительно все: лесные жители помогут с переноской мешков, Чиббу не придется перенапрягаться, совершая длинные перелеты, а Джиндживер будет тайком делиться пищей с Ферди и Коггзом. Потом придет время организовать операцию по спасению пленников, но она потребует от всех вождей Сосопа тщательнейшей разработки.
- Думаю, этим лучше заняться мне. У меня лапа не такая тяжелая. Подними меня, чтобы я смог дотянуться.
Белла с готовностью обняла Мартина и поставила его на каминную полку с такой легкостью, как если бы он был птичьим перышком.
Мартин склонился над выпуклым гребнем, вырезанным в потемневшей от огня балке из корня дуба. Он безуспешно попытался повернуть его. Гонф ловко взобрался наверх и стал рядом с ним.
- Ну-ка, товарищ, дай я попробую. Может, у тебя просто лапа не волшебная...
Из своей сумки воришка достал кусок сыра и втер его под края гребня.
- Подождем минутку, пока смазка проберется во все щели. Это не очень долго: поперечина еще теплая от огня.
Талант Гонфа не остался невостребованным: когда немного погодя воришка вытер лапы о жилетку и ловким движением попытался стронуть гребень, тот поддался.
- Ну-ка, товарищ, подсоби. Дергай его из стороны в сторону, как я. И в то же время вытягивай.
Мартин и Гонф поспешно спустились на пол. Динни заплясал от нетерпения:
- Шрршрр, сударыня Белла, скажи скорее: это карта Сарлармандрастрона?
Белла перевернула цилиндр и заглянула в открытый конец.
- Смотри, Гонф, там свиток! У тебя лапки куда как ловчее моих - постарайся вытащить его, не попортив.
Хитрый воришка в мгновение ока вытащил пергамент и развернул его. Все внимательно вглядывались в письмена - толстые приземистые буквы в древнем стиле. Белла улыбнулась:
- Это начертано лапой моего прадеда господина Броктри. Надо знать, что только барсуки-самцы отправлялись в Саламандастрон. И каждый оставлял указания своему сыну, чтобы тот смог тоже пойти туда. То, что мы видим, должен был читать и расшифровывать мой отец Вепрь. К несчастью, у него не было сына, не для кого было оставлять карту, и поэтому, разобравшись в загадочной рукописи господина Броктри, он аккуратно спрятал свиток обратно на старое место - в надежде, что однажды очередной наследник нашего рода обнаружит его.
Белла шмыгнула носом и отвела глаза.
- Что ж, может, мой маленький Солнечный Блик и смог бы разобраться в этих загадках, если бы был сейчас среди нас.
Динни погладил Беллу по спине своей бархатной лапой:
- Хррш, не волнуйся, сударыня Белла, мы, может, тоже разберемся.
Все это время Мартин вертел в лапах деревянный цилиндр. Наконец он встряхнул его и постучал по стенкам. Наружу выпало несколько листьев и хвоинок.
- Погляди-ка, Белла. Как думаешь, что это значит?
Барсучиха пожала плечами:
- Просто сухие листья и хвоя. Давайте прочтем, что написано в рукописи:
Вепрь - имя барсучье:
Деревья под небом.
Где в дождик играешь?
Где сыр ем я с хлебом?
Дома ищи и так же, как я,
Глаза подними: тайна - твоя!
Была там когда-то
Крепость солдату.
В деревьях четырех всем миром
Ищите Вепря
Под элем, хлебом, сыром.
Мартин прислонился к камину.
- Вот так так! Это уж точно, настоящая древняя загадка!
Вернувшись в кабинет Беллы, все задумались о непонятной находке. Прошло немало времени, но им никак не удавалось осмыслить загадочное переплетение слов в этом стихотворении. Гонфу это надоело, он улегся на пол и стал барабанить лапами по ножке кресла.
- Гм, деревья, хлеб, сыр, дождик, крепость... Что за бессмысленное бормотание!
Динни нахально забрался в кресло. Он сидел, откинувшись на спинку и полузакрыв глаза, будто решил вздремнуть.
- Хватит барабанить, Гонф. Я думаю.
Белла плотно сжала губы и в раздумье наморщила лоб.
- "Вепрь - имя барсучье". Но при чем тут деревья? Никогда не слышала, что моего отца назвали в честь какого-либо дерева.
Гонф на полу перевернулся на спину:
- Если бы ему дали имя в честь дерева или растения, его звали бы Вепрь Мох, или Вепрь Цветущий Мох, или Моховой Вепрь Цветущий.
Бросив на Гонфа строгий взгляд, Мартин призвал его к серьезности:
- Гонф, перестань! Ты же прекрасно понимаешь, что сейчас мы стараемся разгадать загадку, а не шутки шутим. Во второй строчке говорится про деревья.
- Никогда не слыхал про деревья-вепри, да и дед мой, думаю, не слыхал, ухмыльнулся Динни.
Белла поддержала его:
- Я тоже. Я знаю вяз, березу, ясень и много других деревьев, но никогда не слышала о дереве "вепрь". Может, это старое шутливое название какого-нибудь дерева?
Гонф неожиданно сел.
- Повтори-ка, что ты только что сказала, Белла.
Барсучиха с удивлением посмотрела на него:
- Что? Про шутливое название дерева?
- Нет, не это. Мне кажется, я понимаю, чего хочет Гонф, - перебил Мартин. - Ты сказала, что бывают всякие деревья - вяз, береза, ясень и так далее. Динни, ты куда отправился? Я-то думал, ты нам помогаешь разгадать загадку.
Юный крот, уже выходя из кабинета, бросил Мартину через плечо:
- Хррш, этим я и занимаюсь: иду за листьями, что ты оттоль вытряхнул.
- Конечно же! Листья и хвоя! - Гонф перепрыгнул через Динни быстрее, чем тот успел закрыть за собой дверь.
Стремглав бросившись в большой зал, Гонф принялся собирать разлетевшиеся листья и хвоинки, а Динни еще только направлялся туда, ворча на него:
- Шрр, это моя мысль была, Гонф, попрыгун мышиный!
Они вместе принесли добычу в кабинет. Все четверо без особой надежды на успех уставились на иссохшие, потрепанные листья и хвою.
- Обычные, сухие листья и хвоя. Им много лет, вот и все. Что они могут означать?
Белла осторожно прикоснулась к ним лапой.
- Давайте поглядим. Тут два листа - вязовый и рябиновый, и хвоинки еловые и пихтовые. На листьях ничего не написано и не нарисовано. Что ты об этом думаешь, Мартин?
Мартин принялся исследовать листья и хвою. Он раскладывал их в разном порядке, переворачивал так и сяк, снова раскладывал... и наконец покачал головой:
- Ничего не понимаю. Ель, пихта, вяз, рябина. Рябина, вяз, пихта, ель. Непостижимо!
Тут Гонф улыбнулся с видом бесконечного превосходства:
- Слушай, товарищ, тебе здорово повезло, что я - Король Шифровальщиков! Что ты скажешь о таком порядке: вяз, ель, пихта, рябина?
- Ты все шутишь, Гонф? - спросила Белла, строго глядя на него.
Не переставая улыбаться, Гонф разложил листья в желаемой последовательности:
- Если это и шутка, то тебе придется согласиться, что очень умная! Вяз, ель, пихта, рябина. В этом порядке надо взять первую букву каждого дерева. Сначала В, потом Е, потом П, потом Р - получается ВЕПР, то есть "Вепрь", мягкий знак - не в счет.
- Да, да, правильно! Вепрь - имя барсучье.
Динни радостно захлопал в ладоши.
- Мы кое-что уже понимаем! Давайте еще думать!
- Давайте. Взгляните на эту строчку: "Дома ищи". Теперь нам, по крайней мере, ясно, что карта находится где-то в Барсучьем Доме. Нам незачем прочесывать лес, чтобы ее найти.
- Но где именно?
- Там, где Вепрь развлекался в дождливые дни.
- Вепрь Боец развлекался?
- Хрхм, когда малой был, играл же он!
- Правильно, Дин!
- Ну, а вот это: "Где сыр ем я с хлебом"? Наверное, тут имеется в виду место, где Вепрь завтракал?
- Нет, это же о твоем деде, сударыня Белла.
- Конечно! Вепрь был очень дружен с господином Броктри. Вполне вероятно, что он играл на полу, когда господин Броктри ел.
- Так-то так, но вот непонятное место: "Была там когда-то крепость солдату". Где же тут крепость?
- А разве мы сами не придумывали себе замки и крепости, когда были маленькими?
- Ха-ха, я до сих пор так играю, товарищ.
- Ххршшхр, мы-то знаем, шр, ты играть любишь. Давай-ка, сударыня Белла, покажи нам, где играл Вепрь, когда малой был.
Они принялись наудачу бродить из комнаты в комнату. Каждую минуту Белла останавливалась, оглядывалась вокруг, отрицательно качала головой и приговаривала:
- Гм, может, да, а может, и нет... Отец не очень-то увлекался играми, когда был маленьким. А меня тогда и на свете-то не было...
Мартин остановился между проходом и главным залом.
- Подумай немножко. Твой отец рассказывал когда-нибудь о том, где господин Броктри ел хлеб с сыром?
- Гмм... пожалуй, нет. Я полагаю, он ел, сидя за столом, как это делает любой воспитанный зверь, когда он дома.
- За столом!
Все бросились в большой зал, где стоял огромный обеденный стол.
Гонф заколотил по нему лапами.
- Что ж, хороший прочный стол. Сделан вроде бы из вяза. Что дальше?
Взгляд Беллы стал отрешенным: она будто старалась что-то припомнить.
- Погодите, погодите... Теперь вспомнила! Господин Броктри был довольно упрямым стариком. Я помню, отец рассказывал мне, что тот отказывался есть за этим столом: говорил, ему, мол, нужно копье, чтобы доставать еду с другого края широкого стола. Поэтому в один прекрасный день он смастерил себе собственный стол, на одного, очень удобный, так что хлеб, сыр и эль были всегда под лапой. Этот стол стоит на кухне. Деду нравилось, что от печи идет жар. Кроме того, он любил макать хлеб во все кастрюли с соусами, которые еще только готовились на огне. Он предпочитал на кухне.
На кухне они действительно увидели стол, о котором только что рассказывала Белла. Гонф взобрался на него и принялся глядеть наверх.
- Ерунда какая-то, товарищи. Я вижу только потолок. А ведь там говорится: "Глаза подними: тайна - твоя!"
Белла села в кресло и положила лапы на стол.
- Вот этот стол. Разгадка должна быть где-то в нем. Смотрите, мой дед смастерил его из вяза, ели и пихты с отделкой из рябины. Да, прекрасно представляю, как отец сидит за этим столом, ест хлеб с сыром и запивает октябрьским элем - точь-в-точь как его отец сидел тут до него.
Мартин не промолвил ни слова. Он уставился на Беллу, сидевшую за столом. Внезапно его осенило:
- Коль ты под ним играла... ведь на нем, наверное, была скатерть?
Белла улыбнулась воспоминаниям своего детства.
- Да, такая большая, белая... Я утверждала, что это моя палатка.
Мартин забрался под стол.
- А маленький Вепрь Боец играл совсем по-другому. Он, наверное, говорил, что это его замок или крепость. Гм, странно... Тут снизу столешница в одном месте покрыта корой каштана. Гонф, дай-ка мне твой нож.
Мартин, сидя под столом, принялся за работу - вырезал куски каштановой коры и выкидывал их наружу. В поисках разгадки все остальные внимательно рассматривали каждый кусок, вылетавший из-под стола, но безуспешно. Динни принюхивался и царапал кору лапами.
- Хшшрр! Ничего покуда!
- Нет, кое-что есть все-таки. Карта! - В голосе Мартина слышалось нескрываемое ликование. Он неуклюже выбрался из-под стола, держа в лапах свиток светлой бересты. - Это было спрятано между корой и столешницей. Смотрите, какие странные письмена!
Белла взяла свиток.
- Это старинное письмо барсуков. Отлично! Пойдемте обратно в кабинет. Мне придется сделать перевод. Спасибо вам, друзья. Это описание дороги к Саламандастрону. Как только мы его расшифруем, вы сможете отправиться в путь!
19
Джиндживер из всех сил ковырял стену. Как только стражники удалились, он стал искать способ общаться с соседями-заключенными. Из набухшей от влаги известки, скреплявшей камни в стене его камеры, он вырвал костыль, к которому прикреплялось кольцо - это устройство было предназначено для усмирения буйных заключенных. Вооружившись костылем, дикий кот выбрал место помокрее на разделявшей камеры стене и принялся яростно выскребать известку вокруг камня, который был поменьше остальных блоков. Вскоре ему удалось высвободить его из извести. Подковыривая, дергая, подпихивая и раскачивая камень, Джиндживер наконец вытащил его из стены не без помощи заключенного в соседней камере, который толкал его от себя. В образовавшуюся дыру пролез маленький мокрый нос.
- Привет, Коггз. Это я, Ферди.
Услыхав приветливый голос, Джиндживер улыбнулся от радости. Он одобрительно погладил нос незнакомца.
- Увы, приятель, я не Коггз. Меня зовут Джиндживер. Я тебе не враг. Коггз сидит в соседней камере. Веди себя тихо. Может быть, доберемся и до него.
- Спасибо тебе, господин Джиндживер. Ты дикий кот?
- Да, но это не должно тебя беспокоить. Я не причиню тебе зла. А теперь сиди тихо, дружок, я буду работать дальше.
Ферди замолчал, наблюдая сквозь отверстие за Джиндживером, который упорно расковыривал противоположную стену. На этот раз времени потребовалось много. Лапы кота болели от непривычной тяжелой работы - раскачивать камни, ковырять известку, возиться с костылем... Наконец Джиндживер потянул камень на себя, а Коггз стал толкать его с другой стороны - и кусок стены вывалился на пол!
- Привет, господин Джиндживер. Меня зовут Коггз. А Ферди здесь?
Дикий кот пожал лапку, просунувшуюся сквозь стену.
- Здесь он, здесь, Коггз. Если ты посмотришь внимательно, то увидишь его в дыре вон там.
Оба ежонка уставились друг на друга сквозь отверстия.
- Привет, Коггз!
- Привет, Ферди!
- Скоро явится стража - они принесут мне хлеб и воду, - перебил их Джиндживер. - Я поделюсь с вами. Сидите смирно по своим камерам и не шумите. Завтра, когда прилетит Чибб, я сообщу ему, что вы здесь.
Без особенного труда Джиндживер вернул камни на место. Он сидел в ожидании стражников, которые должны были принести его ежедневную порцию хлеба и воды, и размышлял о том, что впервые за длинную череду горестных дней он снова обрел способность улыбаться.
На поиски друзей идут
Отважные мышата
За горы, реки и леса
Проложен путь когда-то.
И весело весенним днем
Дружина выступает
И зелен лист, и звонок свист,
И солнышко сияет.
- Гонф, прекратишь ты наконец скакать и вопить?! Мы ведь пытаемся разобраться в рукописи! Динни, швырни-ка что-нибудь в этого вредного толстяка!
Мартин принялся чесать в затылке, когда они с Беллой снова склонились над свитком. Юный Динни с полной готовностью запустил в воришку большой подушкой, и безобразник повалился на спину.
- Хршшхр, теперь примолкнешь малость, Гонф. Ты просто какой-то мешок с воплям, клянусь рытьем, мешок с воплям!
Гонф разлегся на полу, положив голову на подушку; он тихонько напевал обрывки новых стихов, которые собирался сложить. Мартин и Белла усердно трудились над свитком, выделяя понятные места и делая пером соответствующие пометки на карте. Рукопись была написана древним письмом барсуков, которое Белле приходилось истолковывать для Мартина.
Динни крикнул из глубина кресла, в которое он уютно зарылся:
- Мартин, что нового?
Мартин прочитал вслух:
"Дар госпоже Чернухе от дикого гуся Олава Бороздящего Небо, которого она нашла раненым в Лесу Цветущих Мхов и вылечила. Ориентир, по которому моя стая находит дорогу к морю, называется горой огненного дракона".
В этом месте Мартин поставил звездочку и написал: "Саламандастрон" и продолжил:
"Мы, вольные жители неба, летаем туда на крыльях. По земле же придется проделать длинный и тяжелый путь. Вот как нужно идти (начну с того, как я пролетаю над Барсучьим Домом):
Верша полет, смотрю с высот
Лишь зелень крон во взоре,
Как будто волны подо мной,
Что ветер гонит в море.
Рассветный луч мне в спину бьет,
Воркует голубь сонный,
Полоска бурая ползет
Змеею протяженной.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!
И над равниной золотой
Крылом я в небе бью,
И под собою зрю теперь
Синющую змею.
Потом изменчива земля
То вверх, то вниз бросает,
И ряд зубов земли торчит,
Что шерсть овец кусает.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!
А дальше мгла стоит, клубясь,
Но все-таки я вижу
Кругом предательскую грязь,
Болотистую жижу.
Но дальше над равниной вод
Должны мы устремиться,
Где, испещряя небосвод,
Кричат морские птицы.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!
Летим мы дале прямиком
Над высоченным пиком,
Что там пылает маяком
В краю глухом и диком,
Туда, где месяц молодой,
Летим мы на просторе,
Где небо сходится с водой
И солнце тонет в море.
Лучу я гогочу: Лечу! - Лечу!".
Гонф подошел и уставился на свиток.
- Ну что ж, этот самый как-его-там Бороздящий Небо был почти таким же отличным бардом, как я. Однако готов спорить, товарищ, что воровать, как я, ему было слабо.
Мартин покачал головой в раздумье:
- Странный, конечно, путеводитель: рассказано гусиным стихом, записано на древнебарсучьем, а переведено на обычный лесной. Как думаешь, Белла, мы ничего не пропустили?
Барсучиха возмутилась:
- Конечно же нет! Перевод совершенно точен - слово в слово. Сам знаешь, барсуки очень образованные звери, хотя все это кажется мне крайне загадочным.
Динни выкарабкался из кресла и искоса посмотрел на аккуратные записи Мартина.
- Урр, та-та-та, вот так ученость! Клянусь рытьем, это потруднее будет, чем воду пилить!
Гонф с трудом сдержал смех.
- Ну, Дин, умеешь же ты выражаться! Теперь нам остается только поднапрячь мозги и вообразить, что мы все стали Бороздящими Небо.
Мартин поддержал его:
- Правильно! Именно так нам и следует поступить. Надо представить себе, как мы видели бы землю сверху, если бы были птицами.
Стоя у окна своей комнаты, Цармина смотрела, как занимается рассвет над Страной Цветущих Мхов. Туман клочьями висел над верхушками деревьев, солнце поднималось все выше в бледно-голубом безоблачном небе. Повелительнице диких котов необычайно нравился ее последний замысел. Теперь лесные жители, наверное, уже заметили, что двое ежат потерялись, и они должны выслать отряды на поиски. Цармина отправила Кладда и еще одну ласку по имени Поскребыш прочесывать лес во главе отборного отряда примерно из двадцати солдат. Они отправились налегке, не обремененные привычными доспехами Котира. Они смогут действовать как партизаны: прятаться в засаде, чтобы захватить любых жителей леса, какие попадутся, и избегать открытого столкновения, если им решат дать бой.
Цармина видела, как солдаты, вооруженные каждый на свой вкус и основательно снабженные провиантом, крадучись выходят из ворот крепости. Повелительница диких котов скривила губы от удовольствия. В данный момент не было необходимости продолжать допрос двух пленных: пусть посидят в своих камерах, пока не почувствуют мук голода. Всегда легче допрашивать зверей, которые несколько дней не ели. Да и где уж двум маленьким ежатам превзойти в хитрости саму Повелительницу Тысячи Глаз?
Поскребыш был довольно наблюдательной лаской. Он ткнул кинжалом в сторону неба:
- Видишь этого дрозда, Кладд?
Кладд отметил, что Поскребыш не соизволил титуловать его командиром. Он взглянул вверх, но Чибб уже скрылся из виду.
- Дрозда? Где?
Поскребыш вложил кинжал в ножны.
- Ты не успел его заметить. Готов присягнуть, что это та же птица, которую я несколько раз уже видел, - она кружила у казарм. И всегда под конец пряталась где-то на уровне земли.
Кладду не хотелось признать, что Поскребыш оказался более бдителен, чем он сам.
- Гм, может, это что-нибудь и значит, а может, и нет. Обычно жители леса не очень-то водятся с птицами. Но на всякий случай надо разобраться... Эй ты, Толстохвост, отправляйся к Котир и доложи госпоже об этом дрозде. И никому ни слова! Я не желаю, чтобы Ясеневая Нога или лисица присваивали себе мои заслуги.
Толстохвост отдал честь и затрусил по направлению к Котиру.
Поскребыш оглядел густой лес, окружавший их со всех сторон.
- Я думаю, нам стоит на некоторое время залечь здесь в засаде. Таким образом мы сможем немного отдохнуть, не прекращая наблюдения, а, Кладд?
Эта мысль показалась Кладду вполне здравой, но непочтительные замашки Поскребыша начинали его раздражать.
- Я то же самое подумал. Ребята, давайте-ка, подберите себе хорошие укрытия да держитесь начеку. Если замечу, что кто-нибудь дрыхнет, я из его хвоста себе шнурки для сапог нарежу! К тебе, Поскребыш, это относится.
Патрульный отряд стал разбредаться меж деревьев. Поскребыш показал язык в спину Кладда и неслышно пробормотал:
- Кладд-тупица, в голове водица!
Несмотря на яркий свет солнечного дня, Толстохвосту было не по себе одному в Стране Цветущих Мхов. Горностай поспешно пробирался между деревьями, бросая направо и налево быстрые внимательные взгляды. На ходу он вслух повторял сам себе указания Кладда:
- Рассказать госпоже, что по территории Котира шатался дрозд. Он летит низко, а потом исчезает на уровне земли. Кладд думает, что это каким-то образом может иметь отношение к лесным обитателям. Я не должен ничего говорить Ясеневой Ноге и Фортунате. Гм, если они меня спросят, я просто совру им, что вернулся, потому что вывихнул лапу. Стоит на всякий случай поучиться хромать.
Аргулор широким кругом облетал лес: это был способ одурачить всех в Котире и заставить их думать, что он улетел. Он уже стал было заворачивать назад, как вдруг услышал доносившийся снизу голос и увидел под собой горностая, хромавшего по кустарнику:
- Я должен рассказать госпоже, что какой-то дрозд заметил, как Кладд болтается вокруг казарм. Нет, не так. Я должен доложить дрозду, что Кладд болтал с госпожой...
Аргулору не потребовалось безупречного зрения, чтобы определить, где поджидало его очередное блюдо. Он камнем рухнул вниз.
У этого камня были когти и страшный кривой клюв!
Кабинет Беллы все еще представлял собой хаос из старинных рукописей. Они сползали в разные стороны со стола, потайной ящик так и остался открытым. Среди всего этого беспорядка стояли в пыли несколько подносов с едой. Свиток с листьями и хвоей, который раскрыл друзьям тайну пути в Саламандастрон, лежал на ручке большого кресла. Динни утопал в горе мягких подушек. Белла сидела у письменного стола. Она не обижалась на юного крота за то, что он занял ее любимое кресло, - хотя, пожалуй, он чересчур к нему привязался... Мартин шагал взад-вперед по комнате. Каждый раз ему приходилось перешагивать через Гонфа. Воришка растянулся на потрепанном ковре, покрывавшем пол кабинета. Мартину было непросто вообразить себя птицей. Юному Дину, горячему приверженцу твердой почвы под лапами, становилось дурно при одном упоминании о полете на высоте: его начинало подташнивать и кружилась голова. Гонф, напротив, оказался весьма одаренной мышептицей.
- Ха! "Лишь зелень крон во взоре, как будто волны подо мной, что ветер гонит в море". Понять это так же просто, как почесать усы, товарищи! Здесь имеется в виду Лес Цветущих Мхов, где мы как раз и находимся.
Белла закрыла глаза, представляя себе, что летит по небу.
- Гмм, я думаю, сверху наш лес и впрямь выглядит как волны, которые гонит ветер. Дальше, Гонф. Что там дальше?
- "Рассветный луч мне в спину бьет, воркует голубь сонный"!
- Шррхр, разве не ясно, "рассвет" - это восход солнца. Гусь нам говорит, мол, к западу путь держать! - закричал с кресла Динни.
Мартин пожал ему лапу.
- Молодец, крот! Конечно же, раз солнце встает на востоке, а рассвет находится у гуся за спиной, значит, он летит прямо на запад. Это ты отлично разгадал, Динни.
Крот широко ухмыльнулся и еще глубже зарылся в кресло.
- Хррршш, хо-хо, я не только землерой, хррр! Видывал я этих голубьев, как они просыпаются на рассвете, гхррш, жуть как шумят, воркуют да воркуют. Ну, а как там дальше поэзия?
Гонф продолжал:
- В стихах говорится: "Полоска бурая ползет змеею протяженной".
Белла понимающе кивнула:
- Ага, ну уж здесь-то, старина, Олав загадал загадку попроще. Я отлично знаю это место. Между лесами и равниной к югу от Котира дорога резко изгибается. Я много раз ходила по ней, и каждый раз мне приходила на ум змея, вылезающая из старой кожи.
При упоминании о змее Гонфа передернуло, и он поскорее заговорил о другом:
- Значит, так, товарищи, идем по лесу на запад, за Котиром пересекаем дорогу. После этого прямиком по равнинам и полям: как сказано в стихотворении, "над равниной золотой", где "зрю... синюю змею". Фу, какая гадость эти змеи!
- Это вовсе не настоящая змея, Гонф, - перебил его Мартин. - Что-то вроде извивающейся дороги, о которой говорила Белла, но тут змея синяя - значит, это река. А вот чего я не понимаю - так это "ряд зубов земли торчит, что шерсть овец кусает".
Белла потянулась и зевнула.
- Уух! Мне кажется, что мы начинаем плесневеть - так долго сидим в этой пыльной комнате. Овцы и земля, шерсть и зубы... Быть может, сейчас мы за деревьями леса не видим, но в конце концов, когда вы там окажетесь, наверное разберетесь, что к чему. Что вы собираетесь делать? Сидеть здесь полгода и загадки разгадывать или использовать то, что успели узнать? Ведь все остальное вы сможете понять уже в пути. Съестные припасы для вас приготовлены и уложены, оружие ваше при вас, сообразительность и молодой пыл тоже. Чего же вам еще не хватает?
Ответ дал Гонф:
- Хорошего товарища, который будет рядом с нами, что бы ни случилось.
- Хрршрр, вы же вашего крота дома не бросите!
Мартин и Гонф радостно засмеялись, а Белла сконфуженно поклонилась кроту:
- Прости меня, Динни. Я и не подозревала, что ты тоже отправляешься в поход.
Молодой крот поднялся на задних лапах.
- Бррш, попробуй только меня не пустить, сударыня Белла! Хотя с твоим креслом мне не легко будет расстаться.
20
Замысел Сосопа был изящен и прост.
Отряд лесных жителей должен отправиться в путь из какого-нибудь места неподалеку от Котира, взяв с собой заплечные мешки с запасами еды. Эти мешки будут по одному передавать Чиббу. Тогда он сможет быстро долетать до окна камеры и передавать еду Джиндживеру. Аббатиса Жермена предусмотрела решительно все: лесные жители помогут с переноской мешков, Чиббу не придется перенапрягаться, совершая длинные перелеты, а Джиндживер будет тайком делиться пищей с Ферди и Коггзом. Потом придет время организовать операцию по спасению пленников, но она потребует от всех вождей Сосопа тщательнейшей разработки.