Эддингс Дэвид. Владычица магии

   – У тебя есть какие-нибудь новые истории для нас? – спросила одна из дриад.
   – Множество, – с хитрым видом отозвался Волк, заговорщически прикладывая палец к носу. – Только нужно подождать, пока соберутся все ваши сестрички, правда ведь?
   – Одну, только одну, – молила дриада.
   – А что вы мне дадите за это?
   – Поцелуи, – мгновенно сообразила девушка. – Пять поцелуев от каждой из нас!
   – Это очень интересная история, – начал торговаться Волк. – И стоит больше пяти. Я хочу десять.
   – Восемь, – заспорила крохотная дриада.
   – Ну хорошо, – согласился Волк. – Сойдемся на восьми.
   – Вижу, ты здесь и раньше бывал, Старый Волк, – сухо заметила тетя Пол.
   – Прихожу время от времени, – откровенно признал Волк.
   – Ты же знаешь, конфеты на них плохо действуют, – укоряюще покачала головой тетя Пол.
   – Иногда немного сладкого не повредит, а они так его любят! Дриады на что угодно согласятся за конфеты.
   – Ты просто отвратителен, – фыркнула тетя.
   Дриады, толкаясь, окружили господина Волка; нежно улыбающиеся девушки выглядели как венок весенних цветов – все, кроме той, что взяла в плен Гариона.
   Она стояла поодаль, надувшись, теребя наконечник стрелы, и наконец подобралась к Гариону.
   – Не собираешься убежать отсюда? – с надеждой спросила она.
   – Нет, – решительно замотал головой юноша.
   Девушка разочарованно вздохнула:
   – Ну пожалуйста, хотя бы ради меня.
   – Сожалею, – стоял на своем Гарион.
   Дриада снова горько вздохнула.
   – Всегда мне не везет! Даже развлечь некому, – пожаловалась она и побежала к подругам.
   На поляне появился Силк, шагая медленно, осторожно, давая дриадам время привыкнуть к нему. Только потом из шатра вышел Дерник.
   – Они еще дети, правда? – заметил Гарион тете Пол.
   – Кажутся детьми, – поправила она – Но гораздо старше, чем выглядят. Дриада живет, пока не засохло ее дерево, а дубы – деревья очень долговечные.
   – А есть мальчики-дриады? Я вижу только девушек.
   – Мальчиков не бывает, дорогой, – объяснила тетя, вновь принимаясь готовить завтрак.
   – Тогда как?.. То есть, я хотел...
   Гарион начал заикаться, чувствуя, как горят уши.
   – Для таких вещей они стараются поймать мужчин, – кивнула тетя Пол. – Путешественников, проезжающих, кто под руку попадется.
   – Ах вот как, – пробормотал Гарион, решив не задавать лишних вопросов.
   После завтрака путешественники старательно залили костер водой из ручья, оседлали лошадей и отправились в путь. Впереди шагал господин Волк, по-прежнему окруженный бойкими, смеющимися дриадами, щебечущими, словно стая веселых птичек. Шепот деревьев больше не казался враждебным, и теперь друзей провожал приветливый шепот миллионов зеленых листочков.
   К вечеру они добрались до большой поляны в середине леса. В самом центре стоял исполинский дуб. Гарион никогда не представлял себе, что могут существовать подобные великаны. В поросшем мхом стволе зияли многочисленные дупла, а нижние ветки были так толсты и длинны, что затеняли почти всю поляну.
   Вокруг дерева царила атмосфера неземного спокойствия и какой-то всепрощающей мудрости. Гарион почувствовал, будто кто-то нерешительно, колеблясь, коснулся головы, словно мягкий лист упал на лоб. Прикосновение совсем не походило ни на что испытанное ранее, дружеское, почти нежное.
   Дерево буквально кишело дриадами, рассевшимися, подобно ярким бабочкам, на его ветвях и весело по-птичьи щебетавшими.
   – Пойду скажу матери, что вы прибыли, – сказала Ксера и побежала к дереву.
   Путники спешились и нерешительно переминались, не выпуская из рук поводья, чувствуя на себе любопытные взгляды перешептывающихся, хихикающих дриад.
   По какой-то причине откровенные игривые взгляды ужасно смущали Гариона. Он подвинулся ближе к тете Пол и заметил, что остальные тоже столпились вокруг нее, как бы ища защиты.
   – Где принцесса? – спросила она.
   – Вон там, мистрис Пол, – ответил Дерник, – беседует с дриадами.
   – Не спускайте с нее глаз, – велела тетя. – А мой легкомысленный отец?
   – Около дерева, – пробормотал Гарион. – Дриады, по-моему, очень его любят.
   – Старый дурак, – мрачно заключила тетя Пол.
   И вдруг из большого дупла над нижними ветками появилась еще одна дриада.
   Вместо короткой туники, которую носили остальные, она была одета в развевающееся зеленое одеяние, а золотые волосы обвивал венок из гибкого растения, издали похожего на омелу. Дриада грациозно соскользнула на землю.
   Тетя Пол выступила навстречу; остальные держались сзади, на почтительном расстоянии.
   – Дорогая Полгара! – тепло приветствовала дриада. – Как давно мы не виделись!
   – На нас всех возложены нелегкие обязанности, Ксанта, – объяснила тетя Пол.
   Обе женщины нежно обнялись.
   – Ты привела этих нам в подарок? – спросила королева Ксанта, восхищенно оглядывая мужчин, стоявших за спиной тети Пол.
   Та весело рассмеялась:
   – Боюсь, что нет, Ксанта. И рада бы подарить их тебе, но они, скорее всего, понадобятся мне самой, только немного позже.
   – Жаль! – притворно вздохнула королева и обратилась к остальным:
   – Добро пожаловать! Ужин давно готов!
   – С радостью присоединимся к вам, – кивнула тетя Пол и взяла королеву за руку. – Не уделишь ли мне минуту внимания, Ксанта?
   Женщины отошли подальше и тихо заговорили о чем-то, а дриады в это время хлопотливо вынимали из дупла свертки и узелки и накрывали на стол прямо на траве под ветвями дуба.
   Еда выглядела крайне непривычно: сырые фрукты, орехи и грибы – обычная пища дриад. Бэйрек мрачно взирал на расставленные блюда.
   – Мяса небось нет, – проворчал он.
   – Все равно, хоть кровь разогреет, – пообещал Силк. Бэйрек, подозрительно взглянув на жидкость в чашке, осторожно отхлебнул и с отвращением сплюнул.
   – Вода!!
   – Неплохо бы тебе для разнообразия хоть раз отправиться спать на трезвую голову, – ехидно вставила тетя Пол.
   – От этого, по-моему, и заболеть можно, – возразил Бэйрек.
   Се'Недра уселась около королевы Ксанты, очевидно, желая поговорить с ней наедине, но поскольку кругом было полно народа, она наконец решилась высказаться.
   – Прошу вас об одолжении, ваше величество.
   – Говори, дитя, – улыбнулась королева.
   – Всего лишь маленькая просьба. Мне нужно убежище, где бы я смогла скрываться несколько лет. Отец мой к старости теряет разум, и я хочу быть подальше, пока он не придет в себя.
   – Но почему Рэн Борун вдруг стал вести себя неразумно? – удивилась королева.
   – Не выпускает меня из дворца и настаивает, чтобы в день своего шестнадцатилетия я отправилась в Райве! – оскорбленно воскликнула Се'Недра. – Слышали ли вы когда-нибудь о чем подобном?
   – Почему он желает твоей поездки в Райве?
   – Какой-то дурацкий договор. Ни один человек давно уже не помнит, в чем там дело.
   – Если это договор, его нужно чтить, дорогая, – мягко ответила королева.
   – Не поеду в Райве! – объявила Се'Недра. – Останусь здесь, пока мне не исполнится семнадцать, и конец всем договорам.
   – Нет, дорогая, – покачала головой Ксанта, – не останешься.
   – Что? – ошеломленно пролепетала Се'Недра.
   – У нас тоже договор. С семьей Борунов. И мы свято выполняем все условия. Наш лес остается неприкосновенным, пока потомки принцессы Ксории по женской линии будут жить среди Борунов. Обязанность твоя – повиноваться отцу и пребывать во дворце.
   – Но я дриада, – зарыдала Се'Недра, – и здесь моя родня.
   – Ты, кроме того, еще и человек, – не уступала королева, – и должна жить с отцом.
   – Не хочу ехать в Райве! Это унизительно!
   – Не будь дурочкой, детка, – строго нахмурилась Ксанта. – У тебя есть обязанности, которые необходимо выполнять, – долг дриады, члена семьи Борунов и принцессы империи. Подобные детские выходки и капризы давно пора оставить. Если ты обязана быть в Райве, значит, отправишься туда.
   Се'Недра, явно потрясенная столь жестким обращением, впала в угрюмое молчание.
   Королева повернулась к господину Волку:
   – До нас дошли некоторые слухи, и я решила, что в мире людей происходит нечто особенно важное, могущее повлиять даже на нашу жизнь здесь, в лесу. Хотелось бы мне узнать, в чем суть этих необычных событий.
   Волк серьезно кивнул:
   – Я так и думал. Слушай же: из тронного зала дворца Райве украдено Око Олдура. Похититель известен. Это – Зидар, Отступник.
   У Ксанты на миг перехватило дыхание.
   – Но как это произошло?
   – Не знаем, – развел руками Волк. – Зидар пытается пронести Око в королевство энгараков, а как только окажется там, употребит все свое могущество, чтобы пробудить Торака.
   – Но этого не должно случиться, – испугалась королева. – Что вы решили делать?
   – Олорны и сендары готовятся к войне, – ответил Волк. – Аренды обещали помощь, а Рэн Боруну я посоветовал кое-что, хотя он не дал определенного ответа. С Борунами всегда трудновато приходится.
   И мельком глянул на все еще обиженную Се'Недру.
   – Значит, война неизбежна? – опечалилась королева.
   – Боюсь, что так, Ксанта. Я вместе с друзьями отправился в погоню за Зидаром и надеюсь, мы сможем поймать его и доставить Око обратно, прежде чем он успеет добраться до Торака. Если нам удастся это сделать, думаю, энгараки от отчаяния все равно нападут на Запад. Древние пророчества вот-вот исполнятся. А знамения очень ясны, и даже извращенные умы гролимов не могут их не понять.
   – Я сама видела некоторые знамения, Белгарат, – вздохнула королева, – но надеялась, что ошиблась. Приметы Зидара известны?
   – Очень похож на меня. Мы долго служили одному хозяину, а это накладывает на людей определенный отпечаток.
   – Такой человек проходил через наш лес на прошлой неделе и скрылся в Найссе! – воскликнула Ксанта. – Знай мы, кто он, обязательно задержали бы.
   – Значит, мы ближе к цели, чем я думал. Этот человек был один?
   – Нет. С ним шли двое слуг Торака и маленький мальчик.
   – Мальчик? – вскинулся Волк.
   – Да, лет шести, не больше.
   Старик нахмурился, но вдруг широко раскрыл глаза.
   – Так вот как он это проделал! Мне и в голову не пришло подумать о таком.
   – Мы можем показать, где он пересек реку, – продолжала королева. – Однако я должна предупредить – идти в Найссу такой большой компанией опасно. У Солмиссры повсюду соглядатаи.
   – Я уже решил, что делать, – заверил Волк, оборачиваясь к Бэйреку. – Уверен, что в устье Лесной реки ждет корабль?
   – Он там будет, – пробурчал Бэйрек. – Капитан – человек надежный.
   – Прекрасно. Мы с Силком пойдем по следу Зидара, а вы спуститесь по течению реки к морю. Потом пройдете вдоль побережья и подниметесь по Змеиной реке к Стисс Тору. Там и встретимся.
   – Уж не хочешь ли ты отправиться без нас в такое опасное место, как Найсса? Разумно ли делить силы в столь грозный час? – спросил Мендореллен.
   – Это необходимо, – пояснил Волк. – Змеиный народ чувствует себя в джунглях как дома и не любит пришельцев. Силк и я сможем продвигаться быстрее и гораздо осторожнее, если будем одни.
   – Где мы встретимся? – спросил Бэйрек.
   – Около пристани Стисс Тора есть драснийский торговый квартал. Некоторые из его обитателей – мои друзья. Спроси только Редека из Боктора. Если мы не сможем вас ждать, значит, оставим весточку о том, куда пошли.
   – А я? Что со мной? – вмешалась Се'Недра.
   – Тебе, я думаю, лучше оставаться с нами.
   – Мне вовсе ни к чему ехать в Найссу.
   – Поедешь, потому что я так велю, – приказала тетя Пол. – Я не твой отец, Се'Недра, и надутые губки на меня не действуют, впрочем, как и кокетливые взгляды, поэтому не трудись.
   – Я опять убегу! – пригрозила Се'Недра.
   – И сделаешь большую глупость, – холодно заметила тетя Пол. – Мне придется вернуть тебя, и, поверь, это крайне неприятная процедура! Слишком серьезное положение сейчас в мире, чтобы придавать значение капризам испорченной девчонки! Останешься со мной и явишься в тронный зал дворца королей Райве, даже если мне придется тащить тебя на цепи! Мы достаточно заняты, чтобы возиться с тобой и во всем угождать.
   Се'Недра долго смотрела на нее и неожиданно залилась слезами.

Глава 22

   На следующее утро, пока солнце еще не поднялось, а белый полупрозрачный туман окутывал ветви огромных дубов, Силк и господин Волк начали готовиться к походу в Найссу. Гарион сидел на пеньке, угрюмо наблюдая за сборами.
   – Почему такой мрачный? – спросил Волк.
   – Не хотел бы вот так расставаться.
   – Это всего на пару недель.
   – Знаю, но все же... – пожал плечами Гарион.
   – Позаботься о тетушке, пока меня не будет, – попросил Волк, завязывая узел.
   – Хорошо.
   – И никогда не снимай амулет. Найсса – место опасное.
   – Не буду, – пообещал Гарион. – И ты будь поосторожнее, хорошо, дедушка?
   Старик серьезно взглянул на него, отряхнул влагу с белой бороды.
   – Я всегда осторожен, Гарион.
   – Уже поздно, Белгарат, – позвал Силк, таща за повод лошадей.
   Волк кивнул.
   – Увидимся через две недели в Стисс Торе, – прошептал Волк внуку.
   Гарион быстро обнял старика и отвернулся, не в силах смотреть, как уходят эти двое. Увидев одиноко стоявшего Мендореллена, печально уставившегося в пространство, он пересек поляну и подошел поближе.
   – Расставаться всегда так грустно, – задумчиво пробормотал рыцарь, вздыхая.
   – И не только грустно, но и страшновато, правда, Мендореллен?
   – Ты мальчик неглупый и чувствительный, Гарион.
   – Что тебя беспокоит? Последние дни ты как-то странно ведешь себя.
   – Обнаружил в себе нечто, непривычное, и это нечто мне не нравится.
   – Да? Что же именно?
   – Страх, – коротко ответил Мендореллен.
   – Страх? Перед кем?
   – Перед глиняными людьми. Не знаю отчего, но само их существование вселяет ужас в душу мою.
   – Мы все испугались тогда, Мендореллен, – уверил Гарион.
   – Я никогда ничего не боялся раньше, – спокойно ответил Мендореллен.
   – Никогда?
   – Даже в детстве. Но меня дрожь взяла при виде этих глиняных чудовищ, и отчаянно хотелось убежать.
   – Ты ведь не сбежал, а, наоборот, храбро дрался.
   – На этот раз да, – признал Мендореллен, – но что будет в следующий? Теперь, когда страх нашел дорогу в сердце мое, кто может сказать, когда он снова вернется? В какой-нибудь отчаянный час, когда успех нашего дела будет висеть на волоске, вдруг мерзкий ужас сожмет холодной рукой глотку и превратит в жалкого труса? Эта мысль гложет мозг, и я смертельно стыжусь своей слабости и бессилия.
   – Стыдишься? Потому что испытываешь простые человеческие чувства? Ты слишком строго судишь себя, Мендореллен!
   – Ты в доброте своей находишь предлог, чтобы оправдать меня, юноша, но порок мой слишком гнусен. Всю жизнь стремился я к совершенству и почти достиг цели, но теперь именно это превосходство над другими, которому дивился мир, запятнано и унижено. Как горько сознавать подобное!
   Он повернулся, и Гарион с испугом увидел, что в глазах рыцаря стоят слезы.
   – Не поможешь ли мне надеть латы? – попросил Мендореллен.
   – Конечно.
   – Чувствую острую необходимость одеться в сталь. Это укрепит мое трусливое сердце.
   – Ты не трус, – замотал головой Гарион.
   – Только время это покажет, – печально вздохнул Мендореллен.
   Когда настало время прощаться, королева Ксанта выступила вперед:
   – Желаю всем успеха. Я помогу вам в поисках чем только возможно, но дриады неразрывно связаны узами жизни со своим деревом. Мой дуб очень стар, и я должна о нем заботиться.
   Она нежно взглянула на исполинское дерево, чернеющее в утреннем тумане.
   – Мы в рабстве друг у друга, но это рабство, порожденное любовью.
   И снова Гарион почувствовал то же слабое прикосновение к сердцу, испытанное вчера при виде дерева-исполина. Но на этот раз он ощутил, что дуб прощается и предостерегает его от неведомой опасности.
   Королева Ксанта обменялась испуганным взглядом с тетей Пол и пристально посмотрела на Гариона.
   – Мои младшие дочери проводят вас к реке, которая служит южной границей нашего леса, – продолжала она. – Оттуда вы легко найдете дорогу к морю.
   Голос, казалось, не изменился, но взгляд почему-то стал задумчивым.
   – Спасибо, Ксанта, – тепло поблагодарила тетя Пол, обнимая королеву дриад.
   – Если сможешь передать Борунам, что Се'Недра здорова и осталась со мной, императору станет хоть немного легче.
   – Обязательно, Полгара, – пообещала Ксанта.
   Они сели на коней и в сопровождении полудюжины дриад, порхавших впереди, словно бабочки, направились к югу. Гарион почему-то чувствовал, что ужасно угнетен, и, почти не обращая внимания на окружающих, в полном молчании ехал рядом с Дерником по извилистой лесной тропинке.
   Около полудня тени под деревьями сгустились, и друзьям стало не до разговоров. Предупреждение, прошелестевшее в листве старого дуба, казалось, тысячекратно повторялось остальными деревьями, слышалось в каждом скрипе ствола и трепете тонких веток.
   – Должно быть, погода переменится, – решил Дерник, глядя вверх. – Хотел бы я увидеть небо!
   Гарион кивнул, пытаясь заглушить ощущение надвигающейся опасности.
   Во главе кавалькады ехали Мендореллен в латах и Бэйрек в кольчуге; Хеттар, запахнувшись в куртку с нашитыми стальными пластинами, держался сзади.
   Казалось, всех одолевает зловещее предчувствие беды. Мужчины держали оружие наготове, постоянно обшаривая глазами густые заросли.
   И в этот момент весь лес наполнился толнедрийскими легионерами, поднимавшимися из кустов или выходившими из-за деревьев. Они не пытались нападать, просто стояли, выставив короткие копья, сверкая полированными стальными нагрудниками.
   Бэйрек выругался, Мендореллен резко осадил жеребца.
   – В сторону! – приказал он солдатам, опуская копье.
   – Полегче, – предупредил Бэйрек.
   Дриады, испуганно взглянув на солдат, немедленно растворились в густой чаще.
   – Как считаешь, лорд Бэйрек, – безмятежно вопросил рыцарь, – не перебить ли эту свору? Их здесь не больше сотни.
   – Как-нибудь на досуге нам придется побеседовать на подобные интересные темы, – кивнул Бэйрек и, оглянувшись, заметил, что Хеттар успел подъехать поближе.
   – Что ж, – вздохнул великан, – думаю, самое время решить этот вопрос.
   Затянув ремни на щите, он обнажил меч.
   – Ну как, Мендореллен? Дадим им возможность исчезнуть, пока не поздно?
   – У тебя милосердная душа, лорд Бэйрек, – согласился Мендореллен.
   Но тут у изгиба тропинки появилась группа всадников. Их предводитель, широкоплечий мужчина, был одет в голубой плащ с серебряной оторочкой.
   Нагрудник и шлем, выложенные золотом, ослепительно блестели. Горячившийся гнедой жеребец грыз удила, топча копытами влажные листья, устилавшие землю.
   – Превосходно, – кивнул мужчина, подъезжая ближе, – просто превосходно.
   Тетя Пол обожгла пришельца ледяным взглядом.
   – Неужели легионерам больше нечего делать, как только подстерегать мирных путешественников?! – возмутилась она.
   – Это мой легион, почтенная дама, – высокомерно процедил мужчина в голубом плаще, – и выполняет мои приказания. Вижу, принцесса Се'Недра решила ехать с вами.
   – Куда и зачем я направляюсь – мое дело, ваша светлость, – надменно ответила Се'Недра, – а вовсе не забота Великого герцога Кэдора из дома Вордью.
   – Ваш отец крайне обеспокоен, принцесса, – начал Кэдор. – Вся Толнедра ищет вас. Кто эти люди?
   Гарион свирепо нахмурился и затряс головой, пытаясь предостеречь ее, но опоздал.
   – Те два рыцаря впереди – сэр Мендореллен, барон Во Мендор, и лорд Бэйрек, граф Трелхеймский, – объявила девушка. – Воин-олгар, который едет в арьергарде – Хеттар, сын Чо-Хэга, главы вождей кланов Олгарии. А дама...
   – Я сама могу говорить за себя, дорогая, – вежливо перебила тетя Пол. – Интересно узнать, что привело Великого герцога Вордью в такую даль, на юг Толнедры!
   – У меня здесь дела, благородная дама, – ответил Кэдор.
   – Очевидно, – кивнула тетя Пол.
   – Все имперские легионы ищут принцессу, но лишь на мою долю выпала удача!
   – Удивлена, что представитель семьи Вордью с такой готовностью пришел на помощь, – заметила тетя Пол, – особенно если учесть, что между обоими домами вот уж несколько веков не утихает смертельная вражда.
   – Не пора ли прекратить эту бессмысленную перепалку? – ледяным тоном отрезал Кэдор. – Я не обязан никому давать отчета в своих поступках.
   – Да и мотивы этих поступков, по всей видимости, не очень-то благородны.
   – По-моему, вы забываетесь, леди! Думайте, с кем говорите! И прошу помнить о том, какое будущее меня ожидает!
   – Какое же будущее ожидает вас, ваша милость? – осведомилась тетя Пол.
   – Я стану Рэном Вордью, императором Толнедры, – объявил Кэдор.
   – Вот как? И что же делает в лесу Дриад будущий император Толнедры?
   – То, что считаю нужным для защиты моих интересов, – сухо ответил Кэдор. – И в данный момент мне необходимо взять принцессу Се'Недру под свою опеку.
   – Вряд ли это понравится моему отцу, герцог Кэдор, не говоря уже о притязаниях на трон! – вспылила Се'Недра.
   – Меня не интересует мнение Рэн Боруна, ваше высочество. Толнедра нуждается во мне, и никакие происки Борунов не лишат меня короны императора. Очевидно, старик замышляет выдать вас замуж за кого-нибудь из семейства Хонетов или Орбитов, чтобы иметь поддержку и обеспечить себе преемника. Это может сильно усложнить обстановку, а мне это ни к чему.
   – Собираетесь облегчить себе жизнь, взяв меня в жены? – презрительно прошипела Се'Недра. – Не дождетесь!
   – Ошибаетесь. Мне не нужна жена-дриада. В отличие от Борунов род Вордью гордится чистотой крови!
   – Значит, будете держать меня в заточении?
   – Боюсь, это невозможно. У императора повсюду глаза и уши. Печально, что вы предпочли скрыться из дворца таким недостойным образом, ваше высочество. Мне стоило больших денег устроить своего агента на кухню императора и получить из Найссы редкостный, но очень эффективный яд. Я даже взял на себя труд сочинить послание к вашему отцу с выражением соболезнования.
   – Какая предусмотрительность, – пролепетала Се'Недра, бледнея.
   – К сожалению, теперь придется действовать более жестоко, – продолжал Кэдор. – Острый кинжал и глубокая яма положат конец вашему нежелательному участию в толнедрийской политике. Крайне сожалею, принцесса, но поверьте, лично я не питаю к вам никакой ненависти – это просто суровая необходимость защищать свои интересы.
   – Один лишь недостаток в столь хитром плане, Кэдор, – перебил Мендореллен, осторожно прислонив копье к стволу.
   – Мне так не кажется, барон, – самодовольно хмыкнул Кэдор.
   – Ошибка состоит в том, что ты оказался слишком близко от моего меча, и теперь голова твоя в большой опасности, а человеку без головы корона ни к чему.
   Гарион понял: Мендореллен лезет на рожон еще и из желания доказать самому себе, что он не трус.
   Кэдор оценивающе оглядел рыцаря.
   – Ты не сделаешь этого, – без особой убежденности решил он. – Нас слишком много.
   – Зря так думаешь. Уж слишком ты самоуверен. Слава обо мне гремит по всему миру, а меч в руках моих творит чудеса. И солдаты твои для меня – все равно что травинки под острой косой! Ты обречен, Кэдор!
   И с этими словами рыцарь обнажил огромный меч.
   – Чему бывать, того не миновать, – криво усмехнулся Бэйрек и, кивнув Хеттару, выхватил свой меч.
   – Вряд ли это благоразумно, – раздался сзади знакомый хриплый голос.
   Из-за деревьев выехал всадник на черной лошади. Темная мантия развевалась по ветру. Он быстро прошептал что-то и резко взмахнул правой рукой. Мозг Гариона заволокло темной пеленой, в ушах послышался странный рев. Меч Мендореллена упал на землю.
   – Благодарю, Эшарак, – облегченно вздохнул Кэдор. – Я не ожидал такого.
   Мендореллен стянул латную перчатку и осторожно прижал к груди руку, корчась от боли. Глаза Хеттара сузились, но тут же почему-то стали пустыми.
   Черный конь мерга с любопытством оглядел его и презрительно отвернулся.
   – Ну, Ше-Дар, – зловеще ухмыльнулся Эшарак, явно наслаждаясь зрелищем, – может, попытаешься еще раз?
   – Это не лошадь, – с болезненным отвращением пробормотал Хеттар, – только выглядит как лошадь, но на самом деле нечто другое.
   – Совершенно верно, – согласился Эшарак. – Абсолютно другое. Можешь стараться прочесть его мысли, но, думаю, тебе вряд ли понравится то, что узнаешь.
   Соскочив на землю, он направился к путешественникам, впиваясь в них пылающими глазами. Остановился перед тетей Пол, отвесил иронический поклон.
   – Вот мы и встретились снова, Полгара.
   – Вижу, у тебя было много дел, Чемдар.
   Кэдор, уже собиравшийся спешиться, испуганно вскинулся:
   – Ты знаешь эту женщину, Эшарак?
   – Его зовут Чемдар, герцог Кэдор, – ответила тетя Пол, – и он жрец гролимов. Ты думал, Чемдар всего-навсего купил твою честь, но скоро поймешь, что на самом деле он завладел гораздо большим.
   Она выпрямилась в седле; белая прядь волос на лбу излучала неземное свечение.
   – Ты достойный враг, Чемдар. Мне даже немного тебя не хватало.
   – Не смей, Полгара, – поспешно предупредил гролим. – Сердце мальчишки у меня в руке. Попробуй только собрать свою волю, и он умрет. Я знаю, кто он и как дорог тебе.