Фейст Раймонд. Восход короля торговцев

   — В чем дело? — спросил он, мгновенно протрезвев. Что-то в ее облике заставило его пожалеть, что он не вооружен.
   Карли бросилась ему на шею и зарыдала:
   — Прости.
   Голова у Ру закружилась, и он через силу спросил:
   — О чем ты говоришь?
   — Я хотела, чтобы это был счастливый день, — услышал он сквозь рыдания.
   — А разве это не так? — спросил он.
   Карли ничего не сказала. Единственным ее ответом были слезы.

ГЛАВА 11. ПУТЕШЕСТВИЕ

   Джейсон прищелкнул пальцами.
   Груда гроссбухов, лежавшая перед бывшим официантом кофейни Баррета, выглядела устрашающе.
   — Ну вот, я с ними покончил, — сказал он, отодвигаясь вместе со стулом от письменного стола, поставленного в углу склада.
   Плотники сколотили для Джейсона несколько полок и обнесли его рабочее место невысокой загородкой, чтобы он находился в относительном уединении, но мог видеть входящих. Ру уведомил юношу, что в тех случаях, когда сам Ру, Дункан и Луи отсутствуют одновременно, ответственность за грузовые перевозки возлагается на него.
   Дункан скучал, а Луи, по обыкновению, молчал.
   — И что? — спросил Ру.
   — Что ж, твое положение лучше, чем ты полагал, особенно если тебе удастся заставить заплатить хотя бы некоторых из тех, кто остался должен Гельмуту. — Джейсон протянул Ру листок пергамента. — Я составил список должников.
   Ру проглядел список.
   — Да тут даже парочка нобилей!
   Джейсон улыбнулся:
   — Опыт моей работы у Баррета свидетельствует о том, что они с большой неохотой оплачивают счета. — Помолчав, он добавил:
   — И если ты прислушаешься к моим словам, я советовал бы тебе забыть об этих долгах до тех пор, пока тебе не понадобится услуга кого-то, кто занимает высокое положение при дворе или обладает определенным влиянием.
   — Разумно, — кивнул Ру. — А это что? — спросил он, взяв другой список.
   — Люди, с которыми господин Гриндаль вел дела в других городах, но личность которых определить не удалось.
   Ру пришел в явное замешательство.
   — Их имена неизвестны?
   — Это в порядке вещей. Нередко те, кто продает ценности, не хотят, чтобы об этом стало широко известно. Имена зашифрованы, и, боюсь, шифр знал только господин Гриндаль.
   Ру задумчиво посмотрел на список.
   — Может быть, Карли что-то знает, — пробормотал он. — По-моему, ей было известно о делах отца намного больше, чем сам он считал.
   — Что у нас по плану? — спросил Дункан.
   В последнее время кузен стал раздражать Ру. Он жаловался, что не обладает такой властью, но при этом совершенно не желал работать.
   — Утром мы отправляемся в Саладор, — сдержавшись, чтобы не ответить резкостью, произнес Ру. — Туда надо доставить специальный груз.
   — Саладор? — протянул Дункан. — Я там знаю одну служаночку.
   — Ты знаешь служанок повсюду, Дункан, — заметил Ру.
   — Верно, — сказал бывший наемник. Его настроение явно улучшилось, когда впереди замаячило развлечение. Совсем по-иному на эту новость отреагировал Луи.
   — Что за груз мы везем в Саладор? — спросил он.
   Ру протянул ему свиток. Луи развернул его и присвистнул.
   — Невероятно, — пробормотал он.
   Это замечание пробудило в Дункане любопытство.
   — Что там такое?
   — Срочный груз из дворца для герцога Саладорского, — ответил Ру.
   — Кузена короля? — спросил Джеисон.
   — Того самого. Я понятия не имею, что именно мы везем, но плата слишком заманчива, чтобы отказываться. А там, — сказал Ру, показывая список должников, — попытаемся определить два имени. — Он задумчиво посмотрел на список. — И, надеюсь, потом удастся раскусить кого-нибудь на востоке. — Он помолчал. — Я схожу домой, поговорю с Карли, а завтра на рассвете мы с Дунканом отправимся в путь. Оставайся здесь и будь начеку, — сказал он Дункану.
   Дункан нахмурился, но оба они понимали, что дай Дункану свободу, он прошлялся бы до полудня и явился бы пьяным. Ру повернулся к Луи:
   — Ты будешь управлять делами, пока мы с Дунканом…
   — Минутку, кузен, — перебил его Дункан. — Почему бы тебе не взять с собой Луи и не оставить меня руководить фирмой?
   Ру бросил на своего кузена короткий взгляд; это требование означало только одно: Дункан нашел в Крондоре очередную официантку или служанку, поразившую его воображение.
   — Потому что я не хочу вернуться и обнаружить, что разорен, — ответил Ру и, не обращая внимания на обиженную физиономию кузена, снова заговорил с Луи:
   — Если что-то понадобится, обращайся к Карли. Джеисон знает, каковы наши ресурсы, так что, прежде чем тратить их целиком, убедись, что дело верное.
   Луи улыбнулся. Он уже устал повторять Ру, что «верных дел» не бывает.
   — Понял, — ответил он.
   Затем Ру повернулся к Джейсону:
   — Ты отлично поработал, Джеисон. Спасибо. Не можешь ли ты теперь начать вести бухгалтерские книги для меня, начиная с того дня, когда я получил полный контроль над компанией?
   — Запросто, — сказал Джеисон.
   — Хорошо, и озаглавь их «Эйвери и Компания».
   Ру пошел к выходу, но на пороге остановился.
   — И до моего возвращения не упоминайте в разговорах с Карли об этой смене названия.
   Джейсон и Луи переглянулись, но промолчали.
   Ру вышел и заторопился домой. Улицы были запружены людьми, и, когда он добрался до цели, солнце уже скрылось за зданием, стоявшим напротив дома Гриндаля. Оглядевшись, Ру неожиданно подумал, что это место выглядит отвратительно даже при солнечном свете, и еще раз поклялся, что, как только сумеет себе позволить, перевезет жену в новое, более приличное жилье.
   — О сэр, хозяйка здесь, — увидев Ру, пропела из кухни Мэри.
   После свадьбы она стала называть Карли не иначе как «хозяйкой дома» или, еще проще, «хозяйкой», словно та была супругой нобиля. Ру это пришлось по душе, равно как и то, что, обращаясь к нему, Мэри начала именовать его «хозяином» или «сэром».
   Ру вошел на кухню и увидел, что Карли стоит у большого разделочного стола, вцепившись в него так, что побелели пальцы.
   — Что случилось? — забеспокоился Ру.
   — Ее, бедняжку, только что вырвало, — сказала Рэнди, кухарка.
   Ру нахмурился:
   — Карли?
   — Это у меня что-то вроде колик, — чуть слышно проговорила Карли. — Просто я только что вошла, и запах пищи…
   Она еще сильнее побледнела и, прикрыв рот рукой, выбежала через заднюю дверь в уборную.
   — Я так беспокоюсь о хозяйке, — произнесла Мэри, которая не отличалась догадливостью.
   Рэнди рассмеялась и принялась мыть овощи в раковине.
   — С ней все будет отлично. — сказала она.
   Ру был в полной растерянности.
   — Сэр, — сказала Мэри, — если хотите, я пойду взгляну, как там хозяйка.
   — Не надо, я сам, — сказал Ру и направился к задней двери.
   Скромный внешний вид дома скрывал не только богатое внутреннее убранство; на внутреннем дворе был разбит роскошный садик. Карли проводила там много времени, ухаживая и за овощами, и за цветами. У стены стояла уборная. Когда Ру подошел к ней, дверь открылась, и из уборной появилась бледная Карли.
   — Что с тобой? — спросил Ру и тут же пожалел об этом. Судя по выражению ее лица, он задал один из самых глупых вопросов за всю свою жизнь.
   И все же Карли ответила:
   — Все замечательно.
   — Может, послать за лекарем? — предложил Ру.
   Видя, что он встревожен, Карли улыбнулась:
   — Нет, лекарь здесь не поможет.
   Ру испугался:
   — Боги! Что же это?
   Несмотря на недомогание, Карли не смогла удержаться от смеха. Ру взял ее под руку и отвел на скамейку у небольшого фонтана.
   — Не беспокойся, Ру, — сказала Карли. — Просто я хотела удостовериться и поэтому не говорила, — продолжала она, когда они сели. — Ты скоро станешь отцом.
   На мгновение Ру утратил дар речи.
   — Мне нужно сесть, — произнес он наконец.
   Карли засмеялась:
   — Ты же сидишь.
   Ру встал.
   — Вот теперь мне нужно сесть, — сказал он и снова уселся. Потом его узкое лицо расплылось в такой широкой улыбке, какой Карли у него никогда не видела. — Ребенок?
   Карли кивнула, и Ру внезапно понял, что она у него красавица. Он поцеловал жену в щеку.
   — Когда?
   — Еще семь месяцев.
   Ру подсчитал в уме, и его глаза расширились.
   — Значит…
   Она кивнула:
   — В первую ночь.
   — Подумать только! — воскликнул Ру. Потом его осенила отличная мысль:
   — Я немедленно прикажу Луи изменить название компании на «Эйвери и сын»!
   Карли прищурилась:
   — Изменить название компании?
   — Любимая, я хочу, чтобы весь мир знал, что у меня будет сын, — сказал Ру и, взяв ее руку, встал. — Я должен сообщить эту новость Дункану и Эрику до моего отъезда.
   Он уже выходил из сада, когда Карли спросила:
   — Ты завтра уезжаешь?
   Ру остановился.
   — Я повезу в Саладор особый груз для принца. Когда вернусь, все тебе расскажу, но сейчас я должен найти Эрика и сказать ему, что скоро стану отцом.
   Не дожидаясь ответа, он выскочил из сада. Некоторое время Карли молча сидела, потом медленно встала.
   — А что, если это будет дочь? — спросила она вслух.
   Темнело. Карли побрела в дом, где всю жизнь чувствовала себя всего лишь гостьей.
   Ру застонал. Дункан засмеялся, выхватил у него вожжи и погнал лошадей сквозь городские ворота. Дункан, Луи, Эрик и другие друзья отпраздновали будущее отцовство своего друга, и теперь Ру расплачивался за это тяжким похмельем. Дункан помог ему добраться домой, и там он почти без сознания рухнул на кровать рядом с Карли. Наутро она разбудила его, но не словом не обмолвилась о вчерашнем. Дункан вопреки обыкновению явился вовремя, и надо было уезжать.
   В предрассветных сумерках они отправились в конюшню, впрягли в фургон лошадей и двинулись ко дворцу. У ворот их уже ждали несколько человек, которые быстро погрузили в фургон товары, предназначенные к отправке.
   К немалому удивлению Ру, кавалеристами, которые должны были эскортировать груз, командовал Эрик.
   — Я тоже не знаю, что там внутри. — Это было все, что он сказал.
   Наступил полдень. Фургон с грохотом мчался по Королевскому тракту. Впереди начинался долгий подъем к подножию южного края хребта Каластиус.
   — Лошадям нужно отдохнуть, — сказал Ру.
   Дункан натянул вожжи и крикнул:
   — Эрик! Пора устроить привал!
   Эрик, который скакал чуть впереди, кивнул, повернул коня и спешился, приказав остальным солдатам сделать то же самое. Дункан достал большой кожаный мех и напился воды, после чего передал мех Ру.
   — Как голова? — спросил Эрик, подойдя к фургону.
   — Слишком мала, чтобы вместить всю боль, — простонал Ру. — О боги, зачем я это сделал?
   Эрик пожал плечами:
   — Я и сам удивляюсь. Похоже, тебе придется немало потрудиться, чтобы стать счастливым.
   Ру кивнул:
   — По правде говоря, я боюсь сойти с ума. Я — отец! Он велел Дункану присмотреть за лошадьми и отвел Эрика в сторону.
   — Что я знаю о том, как быть отцом? — пожаловался он, когда они очутились за пределами слышимости. — Мой старик только колотил меня, и все дела. Что я буду делать, когда родится ребенок?
   — Нашел у кого спрашивать, — усмехнулся Эрик. — У меня не было никакого отца.
   На лице Ру отразилась паника.
   — Что мне делать?
   Эрик пожал плечами:
   — Ты просто-напросто первым проходишь через то, через что суждено пройти всем нам. Сначала жена, потом ребенок. — Он поскреб подбородок. — Мне самому любопытно, что я стану делать, если полюблю кого-то, женюсь, а потом заведу детей.
   — Ну?
   — Я в самом деле не знаю.
   — Посоветуй хоть что-нибудь!
   Эрик положил руку ему на плечо.
   — Ладно, мне сейчас пришла в голову одна мысль. Я подумал, что если бы я стал отцом, то спросил бы себя: что бы па моем месте делал Мило?
   На мгновение Ру замер, но потом улыбнулся:
   — Судя по тому, как он относился к вам с Розалиной, когда вы были детьми, лучшего папочки и вообразить нельзя.
   — Вот именно, — сказал Эрик. — Поэтому если мне будет что-то не ясно, то я просто представлю себе, что бы сделал Мило, и попытаюсь сделать то же самое.
   Ру просветлел.
   — Хорошо. Дьявол, по-моему, мне стоит выпить еще воды, — пробормотал он.
   Эрик рассмеялся:
   — Не спеши, Ру. У тебя куча времени, чтобы успеть прийти в себя после этой ночи.
   Они пошли обратно к фургону.
   — Так почему ты командуешь эскортом? — спросил Ру.
   — Сам попросился, — ответил Эрик. — Во дворце и так безопасно, а этот груз, по мнению принца, нуждается в особой защите, и я целый год не был дома.
   Ру заморгал:
   — Неужели целый год?
   — На этот раз мы нанесем два визита: по дороге туда и на обратном пути. Может, нам удастся даже выкроить один лишний день.
   — Да, у тебя есть мать и Натан, Мило и Розалина, — вздохнув, сказал Ру.
   — У тебя тоже есть там друзья, Ру.
   Ру улыбнулся:
   — Интересно, как поживает Гвен?
   Эрик наморщил лоб.
   — Ты теперь женатый человек, Ру.
   Ру вытащил из-под козел мешок с провизией и достал оттуда хлеб. Отломив кусок, он сунул его в рот и запил глотком воды.
   — Я не так уж женат, — сказал он.
   Эрик помрачнел. Ру поднял руку:
   — Я имею в виду — не настолько женат, чтобы не оказать уважение старым друзьям, даже если это женщины.
   Эрик пристально посмотрел ему в лицо:
   — Надеюсь, ты сказал то, что думаешь.
   Вернулся Дункан, посланный присмотреть за лошадьми.
   — Лошади в порядке, — доложил он.
   Ру снова взобрался на козлы.
   — Что ж, поехали дальше. Герцог Саладорский ждет не дождется этого груза, и мы получим премию за скорость.
   Дункан вздохнул: козлы были так же удобны, как каменная глыба.
   — Надеюсь, что это будет очень большая премия, — проворчал он.
   Путешествие было спокойным. Наличие эскорта помогало объясниться с отрядами местной стражи, и это экономило драгоценное время Ру. На постоялый двор «Шилохвость» они въехали после захода солнца, а покинули его еще до восхода, не успев повидать Розалину и ее семью, но надеялись сделать это на обратном пути.
   В детстве Ру лишь дважды ездил с отцом в Саладор и теперь смотрел на Восточное Княжество глазами взрослого человека. Это был край пшеницы, которую растили в этих местах веками. Опрятные фермы издали казались миниатюрами, нарисованными художником. По сравнению с этим Западное Княжество производило удручающее впечатление.
   К городским воротам они подъехали в полдень. Эрик, не останавливаясь, крикнул стражникам: «Груз от принца для герцога!», и их немедленно пропустили.
   Знаменосец развернул знамя с гербом принца Крондорского. В это утро солдаты надели плащи, которые обычно везли и седельных сумках, и Ру увидел, что его эскорт составляют не городские стражники, а гвардейцы из личной охраны принца Патрика. Ру снова подивился, что же, это за груз такой, но понимал, что вряд ли когда-нибудь это узнает.
   Они проехали через весь город, и Ру поражался обилию народа. Крондор был столицей Западного Княжества, но по численности населения ему не уступали многие восточные города, а Саладор был вторым по величине городом королевства после Рилланона. Только через час фургон остановился у дворца герцога.
   Дворец принца в Крондоре был расположен на вершине холма у самой гавани. Резиденция герцога тоже располагалась на холме, но больше чем в миле от побережья, и гавань оттуда была плохо видна.
   — Я уж почти забыл, какой он здоровый, — пробормотал Дункан.
   — А я никогда и не знал, — заметил Ру.
   Эрик доложил о них дворцовой охране. Стражник махнул рукой, пропуская фургон на территорию дворца, а его напарник побежал к главному входу, чтобы уведомить герцога. Третий стражник указывал путь к подъезду с высокими двойными дверьми. Рядом располагалась широкая лестница из нескольких маршей.
   — По этим ступеням шествуют важные господа, — сказал Дункан и, спрыгнув на землю, добавил:
   — А двери — для обычных людей.
   — Ты ждал чего-то другого? — спросил Ру.
   Дункан вздохнул и с преувеличенным облегчением почесал спину.
   — Все, что мне сейчас нужно, — заявил он, — это лохань с горячей водой и горячая баба, которая будет греть меня остаток ночи.
   Ру улыбнулся:
   — Не сомневаюсь, что ты получишь и то и другое.
   Двери над лестницей распахнулись, и по широким ступеням стал спускаться богато одетый молодой человек. За ним шла престарелая дама, окруженная свитой. В свои восемьдесят с лишним лет она держалась прямо и шла легко и уверенно, картинно опираясь на резную трость с золотой рукояткой. Ее седые волосы были уложены в незнакомую Ру прическу и сколоты золотыми шпильками.
   Юноша подошел к Эрику, и тот поклонился:
   — Милорд.
   — Бабушка, — сказал молодой человек старой даме, — они привезли это.
   Открылась двойная дверь, расположенная рядом с лестницей, и оттуда выбежали слуги в ливреях герцогских цветов. Юноша указал на фургон; они быстро развязали парусину, закрывавшую груз, и осторожно опустили на землю шесть больших ящиков.
   Дама показала на первый ящик:
   — Откройте.
   Слуги повиновались. Дама поворошила тростью груду одежды, Ру с Дунканом переглянулись.
   — Передайте кузену Патрику, что мы благодарны, — сказал юноша Эрику. — Бабушка?
   Старая дама улыбнулась, и Ру заметил в этой улыбке отблеск былой красоты, достойной восхищения.
   — Да, мы благодарим.
   Жестом велев слугам унести ящики, она сказала:
   — Арута… Он всегда был ко мне внимателен. Если не считать моего мужа, больше всего я скучаю о нем. — На мгновение она погрузилась в воспоминания, а потом вдруг сказала:
   — Дункан!
   Дункан в великом смущении шагнул вперед, но в это время юноша откликнулся:
   — Бабушка?
   — Мадам? — спросил Дункан.
   Поглядев на них обоих, престарелая дама улыбнулась.
   — Я обращалась к своему внуку, сэр, — сказала она Дункану Эйвери. — Значит, вас тоже зовут Дункан?
   Дункан снял шляпу и склонился в самом изысканном придворном поклоне.
   — Дункан Эйвери к вашим услугам, мадам. Старая дама повернулась к внуку.
   — Передай своему отцу, что вскоре я присоединюсь к его двору, Дункан, — сказала она.
   Юноша кивнул, посмотрел на своего тезку и быстро поднялся по лестнице.
   Подойдя к Дункану Эйвери вплотную, дама внимательно вгляделась в его лицо.
   — Я вас знаю, — тихо произнесла она.
   Дункан улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.
   — Мадам, вряд ли это возможно. Уверен, что если бы мы встретились, я бы ни на минуту не забыл об этом.
   Дама засмеялась, и смех ее прозвучал удивительно молодо. Она похлопала себя пальцами по груди.
   — Я была права. Я вас знаю. Я вас женила. Или кого-то очень похожего на вас, давным-давно. — Она повернулась к свите и, не оглядываясь, добавила:
   — И если я увижу вас рядом с любой из моих внучек, я велю кнутом прогнать вас хлыстом из города.
   Дункан взглянул на Ру, и на лице его мелькнула тревога. Поднявшись на первую ступеньку, старая дама посмотрела на Дункана, и Ру заметил в ее улыбке озорство.
   — Или приведу в свои апартаменты. — Повернувшись к Эрику, она сказала:
   — Сержант, передайте моему внучатому племяннику мою благодарность за эти подарки от моего брата.
   Эрик отдал честь.
   — Миледи.
   Ру подошел к Эрику.
   — Кто это? — спросил он.
   — Леди Кэрлайн, вдовствующая герцогиня Саладорская. Тетка короля.
   Дункан расхохотался.
   — Наверно, она была той еще штучкой.
   Ру ткнул кузена локтем в ребро.
   — Похоже, что такой и осталась.
   Они вернулись к фургону.
   — Что же это за ценный груз? — недоумевал Дункан. — Какие-то старые тряпки…
   — Похоже, что так, — ответил Ру, забираясь на козлы. — Но у нее наверняка полно такого добра.
   Дункан тоже взобрался на козлы, и Ру крикнул Эрику:
   — Куда теперь?
   — В трактир «Ловкие кучера». Мы проехали его по дороге сюда. Там открыт королевский счет.
   Ру улыбнулся. Каждая сбереженная монета должна быть вложена в дело, чтобы компенсировать потери после убийства Гельмута. Стоило Ру подумать о своем бывшем партнере, как его веселье пропало.
   Трактир был скромен, но чист, и Ру после долгого путешествия наслаждался горячей ванной. Дункан нашел желанную официантку, а Ру остался с Эриком. Они уселись подальше от солдат, чтобы те не могли их услышать, и Ру тихо спросил:
   — Ты понимаешь, что происходит?
   — Что ты имеешь в виду? — в свою очередь спросил Эрик.
   — Эту «спешную» доставку старой одежды.
   Эрик пожал плечами:
   — Вероятно, что эти вещи принадлежали старому принцу, и принц Патрик решил, что его двоюродная бабка будет рада их получить.
   — Эту часть я понимаю, — сказал Ру. — Я понимаю, почему именно я привез эти вещи во дворец. — Он не стал упоминать о некоем контракте, им обоим и без того было о нем известно. — Но доставку этого груза в Саладор можно было поручить кому угодно, и к чему такая спешка?
   — Может быть, старая дама больна? — предположил Эрик.
   Ру покачал головой:
   — Едва ли. Судя по виду, она вполне способна содрать с Дункана штаны.
   Эрик рассмеялся:
   — Да, ведет она себя откровенно.
   — Это де Лонгвиль мне удружил? — спросил Ру.
   — Нет, — ответил Эрик. — В эти дела он не вмешивается. Выбор пал на тебя по распоряжению канцлера.
   — То есть герцога Джеймса.
   — Вероятно, — зевнув, ответил Эрик. — Я устал. Почему бы тебе не подумать об этом завтра? Кроме того, какая разница, что за работа, если за нее хорошо платят?
   Он встал и жестом приказал своим людям отправляться спать. Ру остался в одиночестве и долго сидел, размышляя, пока к нему не подошла официантка и не спросила, не хочет ли он чего-нибудь. Ру покачал головой и, когда она ушла, сказал стулу, на котором только что сидел Эрик:
   — Это меня тревожит.
   На этот раз визит в Равенсбург был куда веселее. Зная о том, что Ру скоро должен вернуться, горожане задумали небольшую вечеринку.
   Эрик и его солдаты покинули Саладор на следующее утро после разгрузки, между тем как Ру и Дункан пустились на розыски таинственных должников. Кое-кого из них знала Карли, и, поговорив с ними, Ру пораскинул мозгами и быстро вычислил всех должников, живущих в Саладоре и его окрестностях. При этом он обнаружил, что осмотрительность Гриндаля в каждом отдельном случае объяснялась разными причинами. Все, за исключением одного, согласились продолжать сотрудничество с новой компанией Ру, а тот, кто отказался, полностью выплатил долг. Ру был доволен.
   Эрик имел возможность провести в Равенсбурге несколько дней, но Ру не чувствовал необходимости задерживаться в городе своего детства и рассчитывал провести здесь всего одну ночь, а потом отправиться назад, в свой новый дом в Крондоре.
   В обеденном зале постоялого двора «Шилохвость» собралось не меньше полусотни человек, и Эрик улыбался, радуясь, что его здесь по-прежнему помнят. Глядя на него из дальнего утла, Ру чувствовал легкую зависть. Сам он был в Равенсбурге знаком со всеми, но друзей у него почти не было. В то же время Эрик был товарищем всем, в том числе и Ру.
   И все же Ру улыбался. Из кухни вышла мать Эрика, Фрейда, сияя словно солнечный луч. Ру был вынужден признать, что замужество изменило ее в лучшую сторону. Найдет ли он сам когда-нибудь счастье в семье, подумал Ру и, вспомнив о Карли, почувствовал тревогу, несмотря на то что женщины рожали детей с начала времен; да и вряд ли его присутствие могло что-нибудь изменить. Добиваться успеха, зарабатывать деньги для нее и для ребенка — это было самое важное из того, что Ру мог сделать.
   — Чего задумался? — спросил женский голос.
   Подняв голову, Ру увидел знакомое лицо. Он улыбнулся:
   — Гвен, привет.
   Усевшись, девушка на правах старой подруги перегнулась через стол и похлопала Ру по руке.
   — Я так и думала, что встречу тебя и твоего кузена, — сказала она и, повертев головой, показала на Дункана, который в другой части зала был увлечен разговором с незнакомой Ру юной девушкой. — Правда, Элиен нашла его первой.
   — Элиен? Сестричка Бертрама? — Ру внимательнее посмотрел на девушку. Когда он видел ее в последний раз, грудь у нее была как у мальчика. Теперь же под глубоким вырезом блузки он мог рассмотреть довольно аппетитные формы.
   — Как у тебя дела? — спросила Гвен, рассеянно крутя завиток волос.
   — Отлично, — ответил Ру. — Я стал владельцем компании грузоперевозок.
   Гвен заулыбалась еще шире.
   — Владельцем? Как это тебе удалось?
   Ру вкратце рассказал ей о смерти своего партнера. Подошла Фрейда и, улыбнувшись Ру, наполнила его стакан.
   — Она изменилась, — заметил Ру.
   — Нашла хорошего человека, — сказала Гвен.
   — А как ты? — сделав большой глоток, спросил Ру.
   Гвен драматически вздохнула. Ру знал, что, как и ее ровесницы, она каждый вечер крутилась у городского фонтана, флиртуя с парнями, но в отличие от других все еще была не замужем.
   — Всех подходящих уже разобрали. — Гвен притворно надула губы и, царапнув Ру по ладони, добавила:
   — С тех пор как вы с Эриком покинули Равенсбург, многое изменилось.
   — Стало скучнее? — ухмыльнулся Ру.
   — Можно и так сказать.
   Гвен посмотрела на Дункана, который что-то шептал Элиен на ухо. Глаза у девушки расширились, и она покраснела, а потом разразилась смехом, прикрывая ладошкой рот.
   — Ну вот, еще один цветочек будет сорван этой ночью, — тихо произнесла Гвен. В ее голосе прозвучала неподдельная досада, и Ру понял, что, услышав о приезде Дункана, Гвен пришла сюда ради него.