Страница:
Через несколько секунд вспыхнул свет, и на мостовой возник Миззамир, излечивший рану с помощью эликсира божественного врачевания, которого у него в Серебряной Башне было хоть отбавляй.
— О небо! — пробормотал он, обнаружив, что пленник пропал.
Ясно было, что план Миззамира отловить злодеев по одному провалился. Один из них его видел и, как ни странно, сумел ускользнуть. Разумеется, он предупредит остальных. Придется придумывать что-то еще.
— Ну что ж — возможно, в другой раз. И волшебник снова исчез.
Сэм с Валери на руках и Арси шли по темным переулкам и задним дворам.
— Надо разыскать остальных и сматываться отсюда, — пропыхтел Арси. — Стражники наверняка нагрянут за мной… У меня были тут неприятности с парой местных.
— Стражники! — презрительно фыркнул Сэм. Арси с тревогой посмотрел на него:
— Сэм… Я слышал двоих, которые проходили мимо… Они искали кого-то, похожего на тебя… Если только в городе не найдется еще кто-то, одетый во все черное и орудующий кинжалами… Что ты натворил?
— Убил одного.
Сэм заглянул за угол. Путь был свободен, и он поспешно пошел дальше.
— Убил одного! — воскликнул Арси. — С чего это тебе взбрело в голову делать такую глупость? У тебя же контракт, или ты забыл? Стыд и позор!
— Он пытался изнасиловать какую-то девчушку. А теперь заткнись, Арси, не мешай мне думать.
Сэм наморщил лоб. Мысли у него путались после превращения в камень, но он хорошо помнил последние слова Миззамира: «Я за вами вернусь». Надо подстеречь его там и успеть позаботиться об отступлении на случай новой неудачи. Он посмотрел на Арси. Бариганец был в смятении.
— Арси, Робин ночует в конюшне. Его не пустили в гостиницу. Валери… — Сэм поставил натуанку на ноги. Она растерянно заморгала. — Ви, ты можешь идти? Тут совсем недалеко? — Она слабо кивнула. — Отлично. Арси, отведи Валери в конюшню. Никому не придет в голову искать нас там. А потом найди Кайлану и Черную Метку. Придется уходить раньше, чем мы планировали. Берите Валери и пробирайтесь к северным воротам. Я нагоню вас там. Но если меня не будет через час, то дальше идите без меня — и как можно быстрее.
Арси непонимающе уставился на него:
— Сэм? Ты в своем уме?
— Иди!
Убийца хлопнул его по плечу и побежал обратно. Но как только он повернул за угол, шаги его резко оборвались. Арси озадаченно потряс головой. Чертовщина какая-то. В туманном лунном свете ему показалось, что глаза Сэма, сверкавшие из-под складок шарфа, из веселых зеленовато-коричневых превратились в холодные серые.
Добравшись до конюшни, вор с колдуньей застали там странную, но необычайно мирную сцену. Кайлана мыла руки в ведре с водой, Робин с выпученными глазами лежал в углу, а Черная Метка, опустившись на колени, обтирал пучком соломы тонконогого жеребенка. Мать младенца стояла рядом и вылизывала его. Арси сбивчиво пересказал события этой ночи и слова Сэма. Злодеи поспешно разбежались по комнатам собирать вещи, а потом отряд растворился в ночи.
Тени встретили Сэма как старого друга. С чувством несказанного облегчения он шагнул в благословенную прохладу их царства и напрямик побежал к тому месту, где встретился с Миззамиром. Не обнаружив поблизости тени, напоминающей силуэт волшебника, Сэм с некоторой неохотой выскользнул из темного угла в реальный мир и стал ждать. В тот раз он был не готов к встрече с Первым волшебником, но сейчас — другое дело. А если убийца подготовился хотя бы немного, остановить его практически невозможно, ибо его реакции и сила доведены до нечеловеческого уровня благодаря умелой фокусировке огня в крови. Он холоден, безжалостен, быстр, бесшумен и смертоносен. Именно таким был сейчас Сэм, дожидавшийся Миззамира.
Через полчаса он сдался. Видимо, маг уже успел вернуться, обнаружить отсутствие Сэма и исчезнуть опять. А все из-за того, что драгоценное время было потрачено на Арси и Валери. Это они виноваты в том, что он упустил свою жертву! Донельзя раздраженный, Сэм отыскал тень погуще и вошел в сумеречный мир.
Шагая по своим новым владениям, он обратил внимание, что тени тускнеют и проходить сквозь них становится тяжелее. Видимо, снаружи начинает светать… Сэм с отвращением поморщился. Мысль о скучном дневном свете была ему неприятна. Быстрее и безопаснее будет идти за тенями остальных и присоединиться к ним только тогда, когда снова настанет чудесная ночь. Он прикинул, где находятся северные ворота, и направил свои призрачные шаги туда, в расчете нагнать своих спутников уже за городской чертой.
— Он не идет, — пробормотала Кайлана. — А он не сказал, кто именно превратил его в камень?
— Нет, — помотал головой Арси. — Только отправил нас к вам, а сам бегом бросился обратно.
— С этим убийцей творится что-то странное, — задумчиво произнесла Валери. — Я сегодня хотела воспользоваться колдовством, но оказалось, что моего талисмана как будто вообще нет в нашем мире. И в то же время, когда мы наткнулись на Сэма, он благополучно оказался при нем. А сейчас? — Она наморщила лоб и на секунду сосредоточилась, а потом, мрачно нахмурившись, объявила: — А сейчас он снова исчез! Меня это очень тревожит.
— Ты говорила — ему нельзя его надевать? — спросил Арси. — Он может ему повредить? Валери вздохнула:
— Портал Тьмы — это чистое, концентрированное зло. Конечно, как я уже говорила, мой портал мал, и он безопасен, если его силой не пользуются… Но если он его надел и каким-то образом начал использовать, талисман будет воздействовать на него… Я много лет училась им управлять, но он все равно делает меня темным, злым и жестоким существом — такой, какая я есть. — Она улыбнулась, сверкнув своими акульими зубами. — А что он может сотворить с твоим глупым приятелем, вор, остается только гадать.
Робин беспокойно заерзал. Ему не хотелось думать о том, что в компании у них может появиться еще один человек настолько же злой, как Валери. Он считал, что лучше, пока не поздно, отправиться в путь.
— Час уже прошел — даже больше. А он ясно сказал, что, если его не будет через это время, мы должны идти дальше.
Арси посмотрел на небо. Оно уже начало светлеть.
— Скоро рассвет, — пробормотал он. — Ночи и впрямь становятся все короче. — Он смерил взглядом высокую фигуру Черной Метки и добавил: — За некоторыми исключениями, конечно.
Шлем грациозно кивнул.
Кайлана вздохнула:
— Да, наверное, нам следует уходить. Если он задержался, то потом нас догонит… А если что-то случилось, то каждая лишняя минута грозит нам большими опасностями. Мы выходим.
— И оставляем здесь мой талисман? — зарычала Валери. Кайлана холодно посмотрела на нее:
— А ты предпочла бы дождаться стражи — учитывая, что без своего портала ты якобы бессильна? Помолчав, Валери неохотно сказала:
— Ну, если ты так ставишь вопрос… И все же лучше бы ему появиться сейчас.
Отряд выступил в путь — и тут же остановился. Темная фигура рыцаря не сдвинулась с места.
— Черная Метка? Пошли! — поторопил его Арси.
Рыцарь вынул из ножен меч и, вонзив его в землю, крепко обхватил руками эфес, расставил пошире ноги и застыл в таком положении, словно стальной колосс. Какое-то время все молча смотрели на него, а потом Кайлана тихо сказала:
— По-моему, ему надоело убегать.
— Пропади оно пропадом, это дурацкое рыцарство! — фыркнула Валери. — Идем, ты, железная задница!
Черный рыцарь не пошевелился; только легкий ветерок чуть покачивал потрепанный черный плюмаж. Валери с досадой вздохнула:
— Одного мы могли бы еще бросить — но не двоих.
— Придется подождать еще немного, — согласилась Кайлана.
Робин с Арси обменялись взглядом, ясно говорящим, что каждый в эту минуту предпочел бы оказаться где угодно, лишь бы не здесь, — и приготовились нетерпеливо ждать.
У северных ворот Сэм обнаружил пять теней: две — среднего размера, одну большую, одну маленькую и одну четвероногую.
— Конечно, это они, — сердито пробормотал Сэм, обходя вокруг. — Только почему они не ушли? Почему сидят тут? Прошло уже больше часа! Идиоты. — Он пнул ближайшую тень. — Вставайте и убирайтесь отсюда, шваль!
Замечательно, что можно орать на них на расстоянии всего одной тени, а они даже не слышат. Глупцы! Он лучше их всех вместе взятых — а они считают его всего лишь орудием для расправы. И явно не доверяют: остались тут, хотя он велел им уходить… Но он не доверяет им тоже. При первом удобном случае они сдадут его Миззамиру, потому что им это выгодно. Отчасти именно поэтому ему так важно прикончить волшебника.
Но может быть… может быть, лучше сначала убить этих людей, пока они его еще не предали? И тогда можно будет спокойно выследить мага, а не шататься по лесам и болотам ради какой-то мифической цели. Арси, маленький негодяй, всю дорогу норовит обокрасть его и бросить в минуту опасности. Ну-ка, прикинем… Если выйти из тени вот здесь… Бариганцу хватит удара ногой в солнечное сплетение. Потом — кентавр с его дурацкой улыбочкой: ему он запросто перережет глотку. Дальше — Валери, эта черная сучка, которая хочет отнять у него талисман! Сэм стиснул висящий на груди камень. Талисман дает ему власть над тенями, поэтому он убьет ее хотя бы для того, чтобы оставить его себе. Кентавр будет еще хрипеть, когда она свалится с отравленным кинжалом в сердце. Потом рыцарь… Сэм ему никогда не доверял. Он странен и непонятен, а все, чего не понимает Сэм, опасно. Жаль, конечно, что он закован в латы, но если сыпануть ему в забрало ядовитой пыли, это сработает… И остается еще Кайлана — она посмела бить его палкой и вообще втянула его в это дело! Вот кто во всем виноват! И сейчас она, наверное, самая могущественная среди них: Валери ведь вышла из строя… Значит, друидка должна умереть первой.
Сэм даже не стал вызывать таящийся в крови огонь. Такой сброд этого не заслуживает. Он наспех проверил свои инструменты, вооружился двумя кинжалами и выскользнул в тень у самой стены.
Выскользнул — и, к своему несчастью, встретил первые лучи утреннего солнца и проницательный взгляд зеленых глаз Кайланы.
Он отпрянул от жгучего света, пытаясь не растерять решимость, но ему было трудно погрузить клинок в сердце обладательницы этих немыслимо зеленых глаз. Если бы у него в крови пылал огонь, он бы не стал колебаться, но Сэм не призвал огня…
Кайлана не знала причины обещания смерти, которое прочла в незнакомых серых глазах за маской из шелковой ткани, но не стала ее выяснять, а сразу приняла меры. Воля, способная остановить голодного хищника, взгляд, более древний чем сталь и города, проникли в мозг Сэма.
Для остальных прошло всего лишь мгновение, но для убийцы и друидки оно показалось вечностью. Кайлана была холодна и неподвижна, как горный ледник, а Сэм, дрожа от желания убивать, пытался справиться с мучительным светом, который становился все ярче.
Наконец он отступил, заставив себя сдержать нетерпение и казаться нормальным.
Еще не время… Подожди, подожди, пока не стемнеет… Пока они не заснут и глаза их не будут видеть…
Кинжалы вернулись в ножны, и Сэм натянул на глаза шарф, чтобы спрятать их от яркого солнца.
— Гм… Извините, — услышал он собственное бормотание. — Мне показалось, что это не вы.
— Вот как? — холодно проговорила Кайлана. — У меня возникло такое же ощущение. Ты надел талисман Валери, Сэм?
Сэм замер, застигнутый врасплох. Предательство! Убей их! Убей их немедленно!
— Талисман? Какой талисман? А, тот! Нет, конечно, я его не надевал! Не глупи. Пошли. Здесь нельзя оставаться.
Он быстро зашагал по дороге, и остальные, обменявшись недоуменными взглядами, двинулись за ним — только Черная Метка слегка задержался. Вытаскивая из земли меч, он проводил убийцу долгим взглядом и покачал головой. Кайлана знала, что Сэм солгал, но промолчала, дав себе зарок с этой минуты не терять бдительности.
Вдоль пыльной дороги колосились хлеба, хотя стояла поздняя осень. Отряд без происшествий добрался до побережья, где весьма любезный начальник порта охотно указал им судно, готовое отплыть в Натодик, расположенный по другую сторону Кранчского пролива.
— Приятная перемена, — заметил Арси.
Остальные с ним согласились. После утомительного путешествия, сопряженного с бегством, неплохо предоставить кому-то другому заботиться о твоем передвижении.
Глубокие синие воды Кранчского пролива, разделяющего Кварт и Натодик, поднимались и опускались в ритме, который имел мало общего с обычными приливами и отливами. Ходили слухи, что это дышит гигантское чудовище, спящее на дне пролива. Глупое суеверие, разумеется, — но это соображение не помешало капитану «Розовой лилии» в самом глубоком месте бросить в воду корзину со сладким хлебом, чтобы задобрить чудовище, если оно, паче чаяния, вздумает пробудиться. «Розовая лилия» была небольшим, но ладным двухмачтовым судном с фигурой водяного эльфа на форштевне. Ее капитан, Фауз, обычно не брал на борт пассажиров, но за крупную сумму согласился изменить этому правилу. Злодеи заняли пару кают под верхней палубой, а Робин решил, что ему удобнее устроиться в грузовом трюме. Имея четыре ноги, он без труда сохранял равновесие во время качки и целыми днями торчал на палубе, терзая свою арфу, которая из-за влажности то и дело расстраивалась. При этом он активно сочинял баллады — как для собственного удовольствия, так и для того, чтобы убедить злодеев в том, что его действительно интересуют их приключения. Злодеям, впрочем, было на него решительно наплевать. Они предпочитали попивать охлажденное в море вино и поигрывать в карты.
— Прямо не знаю… — говорил Арси Сэму, глядя на Черную Метку поверх своих карт, — вообще-то это смахивает на жульничество. Ну, как определишь, блефует он или нет? Лицо должно быть открыто… — Арси покосился на убийцу, по-прежнему закутанного в черный шарф. — Впрочем, и ты мало чем от него отличаешься.
— Не ной, Арси, — невнятно пробормотал Сэм сквозь складки шарфа и бросил в мисочку серебряный стеллин. — Играю.
— И я, — из-под капюшона ответила Валери, добавляя к ставкам золотую серьгу.
Что-то в ее облике показалось Сэму странным, но потом он сообразил, что исчез Чернец, который был неотъемлемой частью костюма колдуньи. Поискав ворона глазами, он обнаружил его за спиной у бариганца: Чернец с интересом смотрел Арси через плечо, и губы Сэма сложились в презрительную улыбку. Матросы с любопытством поглядывали на странных пассажиров, играющих в «ямы и тузы», прижимая карты стаканами с вином, чтобы их не унес ветер.
Сэм сделал попытку глотнуть вина, взялся рукой за шарф, потеребил его — и поставил стакан на место, даже не пригубив.
— Почему ты не снимаешь эту штуку, убийца? Ты ведь не собираешься работать на корабле? — поинтересовалась Валери, понаблюдав за его действиями.
Сэм чуть заметно вздрогнул и холодно ответил:
— Мне так больше нравится. Защищает глаза от солнца. Кайлана, которая не захотела осваивать правила новой игры и развлекалась тем, что считала дельфинов, обернулась:
— Знаешь, Сэм, подозреваю, что у тебя не в порядке глаза. Я еще вчера заметила. Может, конъюнктивит?
— Чепуха! — проворчал Сэм. — Я все прекрасно вижу.
— Да? — не поверила Кайлана. — Можешь сказать, что ты видишь вон там?
Она довольно неопределенно махнула рукой в сторону левого борта. Сэм привстал и посмотрел туда.
— Конечно, могу! — фыркнул он возмущенно. — Большой белый корабль. И перестань меня донимать, Кайлана, — буркнул он, снова садясь.
Кайлана задумчиво погладила посох. Нынешний Сэм был совсем не похож на того, который всего на прошлой неделе чуть ли не первым прекратил ссору на краю топи. Однако она решила пока ничего не говорить. Арси тоже заметил странное состояние своего друга и решил отвлечь его разговором. Сэму всегда нравилось произносить долгие меланхолические монологи в защиту своей профессии… Может быть, это его ободрит. Арси оглядел палубу. Почти все матросы спустились в кубрик, а вахтенные не обращали внимания на пассажиров. Валери пожала плечами и бросила карты. Прокашлявшись, Арси повернулся к угрюмому Сэму:
— Сэм, там, в городе, ты впутал нас в неприятности, убив того стражника… Как твой наниматель я имею право спросить — зачем тебе это понадобилось?
Сначала казалось, что убийца не собирается отвечать. Но потом из-под складок черной материи зазвучал холодный негромкий голос:
— Когда я был маленький — мне было лет пять, хотя точно не знаю, в гильдии так и не смогли установить мой возраст… Короче, мы с матерью жили в одной из самых рассохшихся развалюх Бисторта. Знаешь — в конце улицы Терглин? На углу с переулком Дубильщиков.
— Только сейчас там никаких домов нет! — сказал Арси. — Они все давно сгорели. Мэр хотел построить там чего-то, но так долго прособирался, что этот район расчистили, и он стал частью открытого рынка.
Сэм кивнул:
— Все правильно. Но тогда там стояли полуразвалившиеся лачуги, кишащие крысами и термитами. Мэр все распинался насчет того, что надо бы их сносить и строить на их месте новые дома, магазины или еще что-то… И нам было страшно, потому что в таком случае мы оказались бы без крыши над головой. Но он так и не собрался… Хвала богам, мэром тогда был старый Фелспот, а не эти новые с их отбеливанием и непомерным усердием…
Сэм со вздохом повертел в руке стакан с вином. Он сам толком не знал, зачем рассказывает об этом. Может, просто чтобы отвлечься от надоевшей игры, а может, потому, что уже не важно, будут они что-то знать или нет: если все сложится, как задумано (а он в этом не сомневался), то его слушатели еще до рассвета пойдут на корм рыбам. Он поставил стакан и продолжил рассказ:
— Моя мать всегда была слабой… все время болела. Наверное, она рожала меня зимой, когда голодала, да так и не смогла оправиться после родов. И с головой у нее было не все в порядке. Например, она никак не могла вспомнить, кто был мой отец, как он выглядел и куда исчез. Но она любила меня и заботилась обо мне, как умела. Мне пришлось расти быстро, и, как только смог, я начал ей помогать: искал по канавам объедки, попрошайничал… Одним словом, обычная история бедного сиротки.
Арси кивнул. Не одного такого сиротку он осчастливил парой монет — разумеется, когда никто не видал. Как все бариганцы, он был излишне сентиментален по отношению к детям. Прочие составляющие его натуры относились к этой слабости с насмешливым презрением. Валери выразительно закатила глаза и отвернулась, но Черная Метка отложил в сторону карты и внимательно слушал. Тихий голос убийцы, казалось, глушит плеск волн и скрип мачт, словно холодный ветер, словно густой туман, стекающий с тропинок времени и пробуждающий шепот давнего горя — почти забытого, но по-прежнему глубокого.
— Мой отец, кто бы он ни был, оставил нас без гроша. Мать не могла найти работы — она была слишком слаба… да и соображала неважно. Мысли у нее все время путались. Вот и приходилось мне таскать домой хлеб, или сырные корки, или еще что-нибудь, особенно зимой, когда ей становилось совсем плохо.
Сэм откинулся на кожаную подушку и запрокинул голову, вглядываясь в тусклую синеву вечернего неба.
— Однажды вечером я пришел домой и нашел ее в задней комнате с каким-то пьяным приезжим. Там все было вверх дном. Он избил ее до бесчувствия и изнасиловал до полусмерти. Он стоял посреди комнаты, голый… А она была вся в крови и кричала так страшно… я больше никогда такого крика не слышал… как будто щенок тонет… Для пятилетнего мальчишки — ужасное потрясение. Наверное, умнее всего было бы убежать… Но я не чувствовал страха, только холод внутри. А потом… потом ко мне что-то пришло… Я не могу сказать что. Только профессиональные убийцы могут понять это ощущение огня в крови. Я схватил ножку от табуретки, зазубренную на изломе, а потом просто прыгнул. Не знаю, как маленькому тощему мальчишке удалось повалить мужчину в семь раз старше и в десять раз тяжелее его… Я помню только холодный огонь, удары, и кровь, и крики, когда мы упали… Наверное, мы опрокинули нашу единственную лампу, потому что она вдруг взорвалась пламенем, а мы все боролись на полу. А потом он обмяк, и кровь хлынула из дыры, которую зазубренная ножка табуретки проделала в его горле. Меня всего трясло. Я пытался поднять мать, вывести ее из дома, потому что пламя уже лизало стены. Но она только лежала и ужасно, отчаянно кричала, и этот крик вонзался мне в грудь ледяными иглами и оставлял в сердце кровоточащие раны… Я услышал, как она прорыдала: «Только не опять, не опять»… А потом захлебнулась. Ее глаза перестали видеть меня, они остановились, остекленели… А пламя уже ревело вовсю, и повсюду был дым. От жара у меня лопалась кожа, но я все равно старался поднять тело матери: думал, что ее еще можно спасти… Но ничего не получалось, и в конце концов мне пришлось выбежать из комнаты. Я едва успел добраться до двери, когда все здание рухнуло, и я провалился сквозь горящие балки на первый этаж. — Сэм помолчал и горько вздохнул. — Как видите, я остался жив. Меня завалило досками, ослепил дым, и я, наверное, сгорел бы вместе с остатками дома, если бы мимо не шли Миффер и Фарадагар. Увидев пламя, они решили поглазеть на пожар, заметили меня и вытащили из-под обломков. Они взяли меня с собой, перевязали, накормили, а потом оставили в гильдии и начали обучать, как одного из своих. Уже гораздо позже я узнал, что они разглядели во мне тот холодный огонь, что составляет сущность убийцы, и поэтому иначе поступить не могли. Человека с задатками убийцы опасно оставлять одного… — Сэм прищелкнул языком. — Ну, вот, собственно, поэтому я его и убил. При определенных обстоятельствах я вспоминаю ту ночь и как кричала мать, умирая… Тогда я позволяю себе убивать без заказчика, без платы… Убийца быстр и уверен и, если захочет, может дарить человеку безболезненную смерть. Но никто — и тем более женщина — не должен страдать так, как страдала в ту ночь моя мать.
Наступило долгое молчание. Сэм почувствовал себя немного неловко и решил поменять тему разговора.
— Этот белый корабль стал ближе, — заметил он, поглядев через перила в ту сторону. — Но он не двигается. Стоит на якоре?
— Действительно, он неподвижен, — согласилась Кайлана, наблюдая за судном, — но глубина здесь, в центре пролива, очень большая… Чтобы поставить его на якорь, понадобилась бы очень длинная цепь.
— Странно, — сказала Валери. — Может, кто-нибудь из экипажа знает о нем?
Колдунья встала и поманила к себе первого помощника, который как раз вышел на палубу, чтобы заступить на вахту. Тот охотно подошел.
— Да, сударыня?
— Вон тот белый корабль, — Валери изящно махнула ручкой в направлении загадочного судна, — вы его знаете? Первый помощник уважительно кивнул:
— Да, сударыня: это корабль могущественного волшебника. Говорят, там он отдыхает от мирской суеты. Благодаря волшебству корабль всегда остается на одном месте, несмотря на глубину и приливы.
— Волшебник? — Сэм резко вскинул голову. — Этот корабль принадлежит волшебнику?
— Да, сударь, — подтвердил помощник. — Благородному магу, убеленному сединой. Он носит длинные серебристые одежды и не расстается с посохом, усыпанным драгоценными камнями. — Он замялся, а потом добавил: — По крайней мере так говорят… Сам я этого мага не видел. Он не любит показываться на людях.
Сэм на мгновение замер, потом кивнул, встал, потянулся и ушел в трюм. Помощник капитана, поклонившись, отошел, а злодеи переглянулись.
— Вы не думаете, что Сэм… — начал Арси.
Валери покачала головой:
— Конечно, нет. До корабля несколько сотен ярдов бурного моря, кишащего акулами. Кроме того, это, наверное, вообще не Миззамир, и Сэм, несомненно, это понимает. Пытаться доплыть до корабля — безумие. И если это все-таки Миззамир, Сэм настолько устанет, что скорее всего сам будет убит.
— Да, не думаю, чтобы он на это решился, — согласилась Кайлана. — Убийца не глуп.
— Наверное, — с сомнением проговорил Арси, глядя в ту сторону, куда ушел Сэм. — Зато он упрям.
Бариганец встал и тоже спустился в трюм. Он успел увидеть, как убийца, выйдя из своей каюты, прошел чуть дальше по коридору, нырнул в другую дверь и плотно закрыл ее за собой. Озадаченный Арси пошел за ним. Куда это он собрался? Арси уже обследовал корабль, и если память его не обманывает, за дверью был всего лишь… Он взялся за ручку и резко открыл дверь.
За ней оказался небольшой чулан, набитый парусиной, канатами, ведрами, швабрами и кофельнагелями. Полным-полно всякого барахла — и никаких признаков Сэма.
У Арси от изумления отвисла челюсть. Он торопливо закрыл чулан и со всех ног побежал на палубу, к остальным.
Сэму было любопытно увидеть, как выглядит море из царства теней, и, кроме того, его уже утомили яркие краски и резкие контуры внешнего мира. Со вздохом он скользнул в тени; талисман на груди приятно покалывал кожу. Ровный серый цвет унял боль в воспаленных глазах, и Сэм осмотрелся. Переливы теней отмечали границы корпуса корабля; большой кусок тьмы был чуланом, из которого он только что вышел. Поверхность воды выглядела плоской серой равниной; вдали на этой равнине дрожали темные пятна: несомненно, корабль волшебника. Сэм пустился бегом, полетел над невидимой и неощутимой водой. Расстояние между ним и «Розовой лилией» стремительно увеличивалось, но Сэм не сомневался, что легко догонит ее потом. Когда наступит безопасная темнота, он вернется и убьет тех, кто хочет предать его и отнять у него талисман.
— О небо! — пробормотал он, обнаружив, что пленник пропал.
Ясно было, что план Миззамира отловить злодеев по одному провалился. Один из них его видел и, как ни странно, сумел ускользнуть. Разумеется, он предупредит остальных. Придется придумывать что-то еще.
— Ну что ж — возможно, в другой раз. И волшебник снова исчез.
* * *
Сэм с Валери на руках и Арси шли по темным переулкам и задним дворам.
— Надо разыскать остальных и сматываться отсюда, — пропыхтел Арси. — Стражники наверняка нагрянут за мной… У меня были тут неприятности с парой местных.
— Стражники! — презрительно фыркнул Сэм. Арси с тревогой посмотрел на него:
— Сэм… Я слышал двоих, которые проходили мимо… Они искали кого-то, похожего на тебя… Если только в городе не найдется еще кто-то, одетый во все черное и орудующий кинжалами… Что ты натворил?
— Убил одного.
Сэм заглянул за угол. Путь был свободен, и он поспешно пошел дальше.
— Убил одного! — воскликнул Арси. — С чего это тебе взбрело в голову делать такую глупость? У тебя же контракт, или ты забыл? Стыд и позор!
— Он пытался изнасиловать какую-то девчушку. А теперь заткнись, Арси, не мешай мне думать.
Сэм наморщил лоб. Мысли у него путались после превращения в камень, но он хорошо помнил последние слова Миззамира: «Я за вами вернусь». Надо подстеречь его там и успеть позаботиться об отступлении на случай новой неудачи. Он посмотрел на Арси. Бариганец был в смятении.
— Арси, Робин ночует в конюшне. Его не пустили в гостиницу. Валери… — Сэм поставил натуанку на ноги. Она растерянно заморгала. — Ви, ты можешь идти? Тут совсем недалеко? — Она слабо кивнула. — Отлично. Арси, отведи Валери в конюшню. Никому не придет в голову искать нас там. А потом найди Кайлану и Черную Метку. Придется уходить раньше, чем мы планировали. Берите Валери и пробирайтесь к северным воротам. Я нагоню вас там. Но если меня не будет через час, то дальше идите без меня — и как можно быстрее.
Арси непонимающе уставился на него:
— Сэм? Ты в своем уме?
— Иди!
Убийца хлопнул его по плечу и побежал обратно. Но как только он повернул за угол, шаги его резко оборвались. Арси озадаченно потряс головой. Чертовщина какая-то. В туманном лунном свете ему показалось, что глаза Сэма, сверкавшие из-под складок шарфа, из веселых зеленовато-коричневых превратились в холодные серые.
Добравшись до конюшни, вор с колдуньей застали там странную, но необычайно мирную сцену. Кайлана мыла руки в ведре с водой, Робин с выпученными глазами лежал в углу, а Черная Метка, опустившись на колени, обтирал пучком соломы тонконогого жеребенка. Мать младенца стояла рядом и вылизывала его. Арси сбивчиво пересказал события этой ночи и слова Сэма. Злодеи поспешно разбежались по комнатам собирать вещи, а потом отряд растворился в ночи.
Тени встретили Сэма как старого друга. С чувством несказанного облегчения он шагнул в благословенную прохладу их царства и напрямик побежал к тому месту, где встретился с Миззамиром. Не обнаружив поблизости тени, напоминающей силуэт волшебника, Сэм с некоторой неохотой выскользнул из темного угла в реальный мир и стал ждать. В тот раз он был не готов к встрече с Первым волшебником, но сейчас — другое дело. А если убийца подготовился хотя бы немного, остановить его практически невозможно, ибо его реакции и сила доведены до нечеловеческого уровня благодаря умелой фокусировке огня в крови. Он холоден, безжалостен, быстр, бесшумен и смертоносен. Именно таким был сейчас Сэм, дожидавшийся Миззамира.
Через полчаса он сдался. Видимо, маг уже успел вернуться, обнаружить отсутствие Сэма и исчезнуть опять. А все из-за того, что драгоценное время было потрачено на Арси и Валери. Это они виноваты в том, что он упустил свою жертву! Донельзя раздраженный, Сэм отыскал тень погуще и вошел в сумеречный мир.
Шагая по своим новым владениям, он обратил внимание, что тени тускнеют и проходить сквозь них становится тяжелее. Видимо, снаружи начинает светать… Сэм с отвращением поморщился. Мысль о скучном дневном свете была ему неприятна. Быстрее и безопаснее будет идти за тенями остальных и присоединиться к ним только тогда, когда снова настанет чудесная ночь. Он прикинул, где находятся северные ворота, и направил свои призрачные шаги туда, в расчете нагнать своих спутников уже за городской чертой.
— Он не идет, — пробормотала Кайлана. — А он не сказал, кто именно превратил его в камень?
— Нет, — помотал головой Арси. — Только отправил нас к вам, а сам бегом бросился обратно.
— С этим убийцей творится что-то странное, — задумчиво произнесла Валери. — Я сегодня хотела воспользоваться колдовством, но оказалось, что моего талисмана как будто вообще нет в нашем мире. И в то же время, когда мы наткнулись на Сэма, он благополучно оказался при нем. А сейчас? — Она наморщила лоб и на секунду сосредоточилась, а потом, мрачно нахмурившись, объявила: — А сейчас он снова исчез! Меня это очень тревожит.
— Ты говорила — ему нельзя его надевать? — спросил Арси. — Он может ему повредить? Валери вздохнула:
— Портал Тьмы — это чистое, концентрированное зло. Конечно, как я уже говорила, мой портал мал, и он безопасен, если его силой не пользуются… Но если он его надел и каким-то образом начал использовать, талисман будет воздействовать на него… Я много лет училась им управлять, но он все равно делает меня темным, злым и жестоким существом — такой, какая я есть. — Она улыбнулась, сверкнув своими акульими зубами. — А что он может сотворить с твоим глупым приятелем, вор, остается только гадать.
Робин беспокойно заерзал. Ему не хотелось думать о том, что в компании у них может появиться еще один человек настолько же злой, как Валери. Он считал, что лучше, пока не поздно, отправиться в путь.
— Час уже прошел — даже больше. А он ясно сказал, что, если его не будет через это время, мы должны идти дальше.
Арси посмотрел на небо. Оно уже начало светлеть.
— Скоро рассвет, — пробормотал он. — Ночи и впрямь становятся все короче. — Он смерил взглядом высокую фигуру Черной Метки и добавил: — За некоторыми исключениями, конечно.
Шлем грациозно кивнул.
Кайлана вздохнула:
— Да, наверное, нам следует уходить. Если он задержался, то потом нас догонит… А если что-то случилось, то каждая лишняя минута грозит нам большими опасностями. Мы выходим.
— И оставляем здесь мой талисман? — зарычала Валери. Кайлана холодно посмотрела на нее:
— А ты предпочла бы дождаться стражи — учитывая, что без своего портала ты якобы бессильна? Помолчав, Валери неохотно сказала:
— Ну, если ты так ставишь вопрос… И все же лучше бы ему появиться сейчас.
Отряд выступил в путь — и тут же остановился. Темная фигура рыцаря не сдвинулась с места.
— Черная Метка? Пошли! — поторопил его Арси.
Рыцарь вынул из ножен меч и, вонзив его в землю, крепко обхватил руками эфес, расставил пошире ноги и застыл в таком положении, словно стальной колосс. Какое-то время все молча смотрели на него, а потом Кайлана тихо сказала:
— По-моему, ему надоело убегать.
— Пропади оно пропадом, это дурацкое рыцарство! — фыркнула Валери. — Идем, ты, железная задница!
Черный рыцарь не пошевелился; только легкий ветерок чуть покачивал потрепанный черный плюмаж. Валери с досадой вздохнула:
— Одного мы могли бы еще бросить — но не двоих.
— Придется подождать еще немного, — согласилась Кайлана.
Робин с Арси обменялись взглядом, ясно говорящим, что каждый в эту минуту предпочел бы оказаться где угодно, лишь бы не здесь, — и приготовились нетерпеливо ждать.
* * *
У северных ворот Сэм обнаружил пять теней: две — среднего размера, одну большую, одну маленькую и одну четвероногую.
— Конечно, это они, — сердито пробормотал Сэм, обходя вокруг. — Только почему они не ушли? Почему сидят тут? Прошло уже больше часа! Идиоты. — Он пнул ближайшую тень. — Вставайте и убирайтесь отсюда, шваль!
Замечательно, что можно орать на них на расстоянии всего одной тени, а они даже не слышат. Глупцы! Он лучше их всех вместе взятых — а они считают его всего лишь орудием для расправы. И явно не доверяют: остались тут, хотя он велел им уходить… Но он не доверяет им тоже. При первом удобном случае они сдадут его Миззамиру, потому что им это выгодно. Отчасти именно поэтому ему так важно прикончить волшебника.
Но может быть… может быть, лучше сначала убить этих людей, пока они его еще не предали? И тогда можно будет спокойно выследить мага, а не шататься по лесам и болотам ради какой-то мифической цели. Арси, маленький негодяй, всю дорогу норовит обокрасть его и бросить в минуту опасности. Ну-ка, прикинем… Если выйти из тени вот здесь… Бариганцу хватит удара ногой в солнечное сплетение. Потом — кентавр с его дурацкой улыбочкой: ему он запросто перережет глотку. Дальше — Валери, эта черная сучка, которая хочет отнять у него талисман! Сэм стиснул висящий на груди камень. Талисман дает ему власть над тенями, поэтому он убьет ее хотя бы для того, чтобы оставить его себе. Кентавр будет еще хрипеть, когда она свалится с отравленным кинжалом в сердце. Потом рыцарь… Сэм ему никогда не доверял. Он странен и непонятен, а все, чего не понимает Сэм, опасно. Жаль, конечно, что он закован в латы, но если сыпануть ему в забрало ядовитой пыли, это сработает… И остается еще Кайлана — она посмела бить его палкой и вообще втянула его в это дело! Вот кто во всем виноват! И сейчас она, наверное, самая могущественная среди них: Валери ведь вышла из строя… Значит, друидка должна умереть первой.
Сэм даже не стал вызывать таящийся в крови огонь. Такой сброд этого не заслуживает. Он наспех проверил свои инструменты, вооружился двумя кинжалами и выскользнул в тень у самой стены.
Выскользнул — и, к своему несчастью, встретил первые лучи утреннего солнца и проницательный взгляд зеленых глаз Кайланы.
Он отпрянул от жгучего света, пытаясь не растерять решимость, но ему было трудно погрузить клинок в сердце обладательницы этих немыслимо зеленых глаз. Если бы у него в крови пылал огонь, он бы не стал колебаться, но Сэм не призвал огня…
Кайлана не знала причины обещания смерти, которое прочла в незнакомых серых глазах за маской из шелковой ткани, но не стала ее выяснять, а сразу приняла меры. Воля, способная остановить голодного хищника, взгляд, более древний чем сталь и города, проникли в мозг Сэма.
Для остальных прошло всего лишь мгновение, но для убийцы и друидки оно показалось вечностью. Кайлана была холодна и неподвижна, как горный ледник, а Сэм, дрожа от желания убивать, пытался справиться с мучительным светом, который становился все ярче.
Наконец он отступил, заставив себя сдержать нетерпение и казаться нормальным.
Еще не время… Подожди, подожди, пока не стемнеет… Пока они не заснут и глаза их не будут видеть…
Кинжалы вернулись в ножны, и Сэм натянул на глаза шарф, чтобы спрятать их от яркого солнца.
— Гм… Извините, — услышал он собственное бормотание. — Мне показалось, что это не вы.
— Вот как? — холодно проговорила Кайлана. — У меня возникло такое же ощущение. Ты надел талисман Валери, Сэм?
Сэм замер, застигнутый врасплох. Предательство! Убей их! Убей их немедленно!
— Талисман? Какой талисман? А, тот! Нет, конечно, я его не надевал! Не глупи. Пошли. Здесь нельзя оставаться.
Он быстро зашагал по дороге, и остальные, обменявшись недоуменными взглядами, двинулись за ним — только Черная Метка слегка задержался. Вытаскивая из земли меч, он проводил убийцу долгим взглядом и покачал головой. Кайлана знала, что Сэм солгал, но промолчала, дав себе зарок с этой минуты не терять бдительности.
Вдоль пыльной дороги колосились хлеба, хотя стояла поздняя осень. Отряд без происшествий добрался до побережья, где весьма любезный начальник порта охотно указал им судно, готовое отплыть в Натодик, расположенный по другую сторону Кранчского пролива.
— Приятная перемена, — заметил Арси.
Остальные с ним согласились. После утомительного путешествия, сопряженного с бегством, неплохо предоставить кому-то другому заботиться о твоем передвижении.
Глубокие синие воды Кранчского пролива, разделяющего Кварт и Натодик, поднимались и опускались в ритме, который имел мало общего с обычными приливами и отливами. Ходили слухи, что это дышит гигантское чудовище, спящее на дне пролива. Глупое суеверие, разумеется, — но это соображение не помешало капитану «Розовой лилии» в самом глубоком месте бросить в воду корзину со сладким хлебом, чтобы задобрить чудовище, если оно, паче чаяния, вздумает пробудиться. «Розовая лилия» была небольшим, но ладным двухмачтовым судном с фигурой водяного эльфа на форштевне. Ее капитан, Фауз, обычно не брал на борт пассажиров, но за крупную сумму согласился изменить этому правилу. Злодеи заняли пару кают под верхней палубой, а Робин решил, что ему удобнее устроиться в грузовом трюме. Имея четыре ноги, он без труда сохранял равновесие во время качки и целыми днями торчал на палубе, терзая свою арфу, которая из-за влажности то и дело расстраивалась. При этом он активно сочинял баллады — как для собственного удовольствия, так и для того, чтобы убедить злодеев в том, что его действительно интересуют их приключения. Злодеям, впрочем, было на него решительно наплевать. Они предпочитали попивать охлажденное в море вино и поигрывать в карты.
— Прямо не знаю… — говорил Арси Сэму, глядя на Черную Метку поверх своих карт, — вообще-то это смахивает на жульничество. Ну, как определишь, блефует он или нет? Лицо должно быть открыто… — Арси покосился на убийцу, по-прежнему закутанного в черный шарф. — Впрочем, и ты мало чем от него отличаешься.
— Не ной, Арси, — невнятно пробормотал Сэм сквозь складки шарфа и бросил в мисочку серебряный стеллин. — Играю.
— И я, — из-под капюшона ответила Валери, добавляя к ставкам золотую серьгу.
Что-то в ее облике показалось Сэму странным, но потом он сообразил, что исчез Чернец, который был неотъемлемой частью костюма колдуньи. Поискав ворона глазами, он обнаружил его за спиной у бариганца: Чернец с интересом смотрел Арси через плечо, и губы Сэма сложились в презрительную улыбку. Матросы с любопытством поглядывали на странных пассажиров, играющих в «ямы и тузы», прижимая карты стаканами с вином, чтобы их не унес ветер.
Сэм сделал попытку глотнуть вина, взялся рукой за шарф, потеребил его — и поставил стакан на место, даже не пригубив.
— Почему ты не снимаешь эту штуку, убийца? Ты ведь не собираешься работать на корабле? — поинтересовалась Валери, понаблюдав за его действиями.
Сэм чуть заметно вздрогнул и холодно ответил:
— Мне так больше нравится. Защищает глаза от солнца. Кайлана, которая не захотела осваивать правила новой игры и развлекалась тем, что считала дельфинов, обернулась:
— Знаешь, Сэм, подозреваю, что у тебя не в порядке глаза. Я еще вчера заметила. Может, конъюнктивит?
— Чепуха! — проворчал Сэм. — Я все прекрасно вижу.
— Да? — не поверила Кайлана. — Можешь сказать, что ты видишь вон там?
Она довольно неопределенно махнула рукой в сторону левого борта. Сэм привстал и посмотрел туда.
— Конечно, могу! — фыркнул он возмущенно. — Большой белый корабль. И перестань меня донимать, Кайлана, — буркнул он, снова садясь.
Кайлана задумчиво погладила посох. Нынешний Сэм был совсем не похож на того, который всего на прошлой неделе чуть ли не первым прекратил ссору на краю топи. Однако она решила пока ничего не говорить. Арси тоже заметил странное состояние своего друга и решил отвлечь его разговором. Сэму всегда нравилось произносить долгие меланхолические монологи в защиту своей профессии… Может быть, это его ободрит. Арси оглядел палубу. Почти все матросы спустились в кубрик, а вахтенные не обращали внимания на пассажиров. Валери пожала плечами и бросила карты. Прокашлявшись, Арси повернулся к угрюмому Сэму:
— Сэм, там, в городе, ты впутал нас в неприятности, убив того стражника… Как твой наниматель я имею право спросить — зачем тебе это понадобилось?
Сначала казалось, что убийца не собирается отвечать. Но потом из-под складок черной материи зазвучал холодный негромкий голос:
— Когда я был маленький — мне было лет пять, хотя точно не знаю, в гильдии так и не смогли установить мой возраст… Короче, мы с матерью жили в одной из самых рассохшихся развалюх Бисторта. Знаешь — в конце улицы Терглин? На углу с переулком Дубильщиков.
— Только сейчас там никаких домов нет! — сказал Арси. — Они все давно сгорели. Мэр хотел построить там чего-то, но так долго прособирался, что этот район расчистили, и он стал частью открытого рынка.
Сэм кивнул:
— Все правильно. Но тогда там стояли полуразвалившиеся лачуги, кишащие крысами и термитами. Мэр все распинался насчет того, что надо бы их сносить и строить на их месте новые дома, магазины или еще что-то… И нам было страшно, потому что в таком случае мы оказались бы без крыши над головой. Но он так и не собрался… Хвала богам, мэром тогда был старый Фелспот, а не эти новые с их отбеливанием и непомерным усердием…
Сэм со вздохом повертел в руке стакан с вином. Он сам толком не знал, зачем рассказывает об этом. Может, просто чтобы отвлечься от надоевшей игры, а может, потому, что уже не важно, будут они что-то знать или нет: если все сложится, как задумано (а он в этом не сомневался), то его слушатели еще до рассвета пойдут на корм рыбам. Он поставил стакан и продолжил рассказ:
— Моя мать всегда была слабой… все время болела. Наверное, она рожала меня зимой, когда голодала, да так и не смогла оправиться после родов. И с головой у нее было не все в порядке. Например, она никак не могла вспомнить, кто был мой отец, как он выглядел и куда исчез. Но она любила меня и заботилась обо мне, как умела. Мне пришлось расти быстро, и, как только смог, я начал ей помогать: искал по канавам объедки, попрошайничал… Одним словом, обычная история бедного сиротки.
Арси кивнул. Не одного такого сиротку он осчастливил парой монет — разумеется, когда никто не видал. Как все бариганцы, он был излишне сентиментален по отношению к детям. Прочие составляющие его натуры относились к этой слабости с насмешливым презрением. Валери выразительно закатила глаза и отвернулась, но Черная Метка отложил в сторону карты и внимательно слушал. Тихий голос убийцы, казалось, глушит плеск волн и скрип мачт, словно холодный ветер, словно густой туман, стекающий с тропинок времени и пробуждающий шепот давнего горя — почти забытого, но по-прежнему глубокого.
— Мой отец, кто бы он ни был, оставил нас без гроша. Мать не могла найти работы — она была слишком слаба… да и соображала неважно. Мысли у нее все время путались. Вот и приходилось мне таскать домой хлеб, или сырные корки, или еще что-нибудь, особенно зимой, когда ей становилось совсем плохо.
Сэм откинулся на кожаную подушку и запрокинул голову, вглядываясь в тусклую синеву вечернего неба.
— Однажды вечером я пришел домой и нашел ее в задней комнате с каким-то пьяным приезжим. Там все было вверх дном. Он избил ее до бесчувствия и изнасиловал до полусмерти. Он стоял посреди комнаты, голый… А она была вся в крови и кричала так страшно… я больше никогда такого крика не слышал… как будто щенок тонет… Для пятилетнего мальчишки — ужасное потрясение. Наверное, умнее всего было бы убежать… Но я не чувствовал страха, только холод внутри. А потом… потом ко мне что-то пришло… Я не могу сказать что. Только профессиональные убийцы могут понять это ощущение огня в крови. Я схватил ножку от табуретки, зазубренную на изломе, а потом просто прыгнул. Не знаю, как маленькому тощему мальчишке удалось повалить мужчину в семь раз старше и в десять раз тяжелее его… Я помню только холодный огонь, удары, и кровь, и крики, когда мы упали… Наверное, мы опрокинули нашу единственную лампу, потому что она вдруг взорвалась пламенем, а мы все боролись на полу. А потом он обмяк, и кровь хлынула из дыры, которую зазубренная ножка табуретки проделала в его горле. Меня всего трясло. Я пытался поднять мать, вывести ее из дома, потому что пламя уже лизало стены. Но она только лежала и ужасно, отчаянно кричала, и этот крик вонзался мне в грудь ледяными иглами и оставлял в сердце кровоточащие раны… Я услышал, как она прорыдала: «Только не опять, не опять»… А потом захлебнулась. Ее глаза перестали видеть меня, они остановились, остекленели… А пламя уже ревело вовсю, и повсюду был дым. От жара у меня лопалась кожа, но я все равно старался поднять тело матери: думал, что ее еще можно спасти… Но ничего не получалось, и в конце концов мне пришлось выбежать из комнаты. Я едва успел добраться до двери, когда все здание рухнуло, и я провалился сквозь горящие балки на первый этаж. — Сэм помолчал и горько вздохнул. — Как видите, я остался жив. Меня завалило досками, ослепил дым, и я, наверное, сгорел бы вместе с остатками дома, если бы мимо не шли Миффер и Фарадагар. Увидев пламя, они решили поглазеть на пожар, заметили меня и вытащили из-под обломков. Они взяли меня с собой, перевязали, накормили, а потом оставили в гильдии и начали обучать, как одного из своих. Уже гораздо позже я узнал, что они разглядели во мне тот холодный огонь, что составляет сущность убийцы, и поэтому иначе поступить не могли. Человека с задатками убийцы опасно оставлять одного… — Сэм прищелкнул языком. — Ну, вот, собственно, поэтому я его и убил. При определенных обстоятельствах я вспоминаю ту ночь и как кричала мать, умирая… Тогда я позволяю себе убивать без заказчика, без платы… Убийца быстр и уверен и, если захочет, может дарить человеку безболезненную смерть. Но никто — и тем более женщина — не должен страдать так, как страдала в ту ночь моя мать.
Наступило долгое молчание. Сэм почувствовал себя немного неловко и решил поменять тему разговора.
— Этот белый корабль стал ближе, — заметил он, поглядев через перила в ту сторону. — Но он не двигается. Стоит на якоре?
— Действительно, он неподвижен, — согласилась Кайлана, наблюдая за судном, — но глубина здесь, в центре пролива, очень большая… Чтобы поставить его на якорь, понадобилась бы очень длинная цепь.
— Странно, — сказала Валери. — Может, кто-нибудь из экипажа знает о нем?
Колдунья встала и поманила к себе первого помощника, который как раз вышел на палубу, чтобы заступить на вахту. Тот охотно подошел.
— Да, сударыня?
— Вон тот белый корабль, — Валери изящно махнула ручкой в направлении загадочного судна, — вы его знаете? Первый помощник уважительно кивнул:
— Да, сударыня: это корабль могущественного волшебника. Говорят, там он отдыхает от мирской суеты. Благодаря волшебству корабль всегда остается на одном месте, несмотря на глубину и приливы.
— Волшебник? — Сэм резко вскинул голову. — Этот корабль принадлежит волшебнику?
— Да, сударь, — подтвердил помощник. — Благородному магу, убеленному сединой. Он носит длинные серебристые одежды и не расстается с посохом, усыпанным драгоценными камнями. — Он замялся, а потом добавил: — По крайней мере так говорят… Сам я этого мага не видел. Он не любит показываться на людях.
Сэм на мгновение замер, потом кивнул, встал, потянулся и ушел в трюм. Помощник капитана, поклонившись, отошел, а злодеи переглянулись.
— Вы не думаете, что Сэм… — начал Арси.
Валери покачала головой:
— Конечно, нет. До корабля несколько сотен ярдов бурного моря, кишащего акулами. Кроме того, это, наверное, вообще не Миззамир, и Сэм, несомненно, это понимает. Пытаться доплыть до корабля — безумие. И если это все-таки Миззамир, Сэм настолько устанет, что скорее всего сам будет убит.
— Да, не думаю, чтобы он на это решился, — согласилась Кайлана. — Убийца не глуп.
— Наверное, — с сомнением проговорил Арси, глядя в ту сторону, куда ушел Сэм. — Зато он упрям.
Бариганец встал и тоже спустился в трюм. Он успел увидеть, как убийца, выйдя из своей каюты, прошел чуть дальше по коридору, нырнул в другую дверь и плотно закрыл ее за собой. Озадаченный Арси пошел за ним. Куда это он собрался? Арси уже обследовал корабль, и если память его не обманывает, за дверью был всего лишь… Он взялся за ручку и резко открыл дверь.
За ней оказался небольшой чулан, набитый парусиной, канатами, ведрами, швабрами и кофельнагелями. Полным-полно всякого барахла — и никаких признаков Сэма.
У Арси от изумления отвисла челюсть. Он торопливо закрыл чулан и со всех ног побежал на палубу, к остальным.
Сэму было любопытно увидеть, как выглядит море из царства теней, и, кроме того, его уже утомили яркие краски и резкие контуры внешнего мира. Со вздохом он скользнул в тени; талисман на груди приятно покалывал кожу. Ровный серый цвет унял боль в воспаленных глазах, и Сэм осмотрелся. Переливы теней отмечали границы корпуса корабля; большой кусок тьмы был чуланом, из которого он только что вышел. Поверхность воды выглядела плоской серой равниной; вдали на этой равнине дрожали темные пятна: несомненно, корабль волшебника. Сэм пустился бегом, полетел над невидимой и неощутимой водой. Расстояние между ним и «Розовой лилией» стремительно увеличивалось, но Сэм не сомневался, что легко догонит ее потом. Когда наступит безопасная темнота, он вернется и убьет тех, кто хочет предать его и отнять у него талисман.