Форвард Ив. Злодеи поневоле

   — Неплохой словарный запас для деревенщины, бариганец, — заметила Валери. Арси поежился.
   — Ну, слышишь же, что говорят вокруг и учишься помаленьку, — пробормотал он.
   — Иногда помогаешь другим не только ради выгоды, — тихо добавил Сэм. — Есть дружба, доверие и любовь… Эти вещи присущи не только Свету… Просто у нас их труднее завоевать, и встречаются они реже… Но тем не менее они существуют.
   При этом он с тоской смотрел на Кайлану, но никто этого не заметил. Робин поднял стянутую шарфом голову.
   — Вы действительно уверены, что если потерпите поражение, то мир погибнет? — спросил он.
   Все дружно это подтвердили.
   Робин задумался, подергивая ушами, а потом, похоже, принял решение.
   — Тогда у меня тоже есть стимул присоединиться к вам — сугубо эгоистический. Я тоже не хочу, чтобы мир погиб. И к тому же вы спасли мне жизнь. Я обязан вам — а в особенности Черной Метке — своей жизнью. По законам нашего племени я у вас в долгу до самой смерти. Может, ваши цели и темные, но альтернатива гораздо страшнее, так что вы действуете, как это ни удивительно, ради общего блага. Но я больше не желаю судить, что есть благо, а что — зло. Просто я изо всех сил буду вам помогать.
   Он стащил с запястья волшебный браслет и швырнул его в пропасть. Раздался звук, словно лопнула цепь.
   — Он говорил правду, — негромко сказала Кайлана.
   Она взяла Робина за руку и повела его по узкой тропе. Сэм посмотрел на Черную Метку, и рыцарь едва заметно кивнул.

11

   — Тасмин, я доверяю вам, словно брату, но я знаю этих злодеев. Если у них была хотя бы малейшая возможность спастись, они ее использовали.
   Фенвик на мгновение оторвался от своего занятия — он оперял стрелы — и в упор посмотрел на короля Одена. Тасмин непонимающе заморгал.
   — Но куда же они могут пойти? — спросил он. — По ту сторону гор нет ничего, кроме… ну… опять-таки гор!
   — Это не важно, — заявил Фенвик. — Я преследовал их через все Шестиземье и не собираюсь отказываться от погони. Я хочу воздать им по заслугам — а заодно вырвать из их лап кентавра и друидку. И я очень хотел бы, лорд Тасмин, чтобы вы тоже не отступались.
   — Ну конечно же, Фенвик… Но, право… какой они могут причинить вред?
   Фенвик опять поднял голову, и взгляд его был холоден.
   — Очень серьезный, друг мой. Очень и очень серьезный. — Он посмотрел на сумрачные горы, торчащие из тумана. — Нам надо спешить: ведь мы не знаем, где они выйдут. Отправьте ваших людей через северный перевал, Тасмин, а мой отряд пойдет через южный.
 
   Миззамир наблюдал за этой беседой в волшебном зеркале, позаимствованном им в хранилище замка. Восстановить волшебную чашу удастся не скоро: для этого требовалась новая жидкость и новые камни. Маг погасил изображение и задумчиво поглядел на собственное пыльное отражение.
   — Похоже, мне стоит проверить, как дела у моего агента, — вслух подумал он и мысленно сосредоточился на браслете, который вручил юному кентавру. В предыдущие попытки магия друидки и натуанки мешала ему определить его местонахождение, но на сей раз помехи не было. Он увидел браслет совершенно ясно: тот лежал на дне пропасти — разбитый, с другими камнями. Изящные брови Миззамира поползли вверх.
   — Гм, похоже, юноша переметнулся… Или его разоблачили. Ну, если случилось первое, то с помощью магии я верну его к Свету, как и остальных, а если второе… Нет, месть — это гадкая штука. Я просто приложу все силы, чтобы найти тело и вернуть его к жизни.
   Он задумчиво побарабанил пальцами по волшебному зеркалу и, встав, выглянул в только что отремонтированное окно.
   — Однако сначала надо заняться наиболее важным, — сказал он себе. — Они явно покинули Путак-Эйзум, а значит, ищут последнюю Часть Ключа… А потом — к Лабиринту? Если Ключ будет собран, это вполне вероятно… Это должна знать даже натуанка. Магия Лабиринта, моя собственная магия и магия остальных помешают мне проникнуть в него, пока он не пройден… Но если злодеям удастся разрешить его загадку, то магия ослабеет, и я встречу их в самом центре. А если они потерпят неудачу… — Он печально вздохнул. — Трагично, конечно, но, с другой стороны, проблема исчезнет.
   Миззамир повернулся и стремительно вышел из комнаты, а пылинки за его спиной танцевали в солнечном луче, словно золотистые мотыльки.
 
   Спустившись по предательским осыпям на склонах Дурдрудимских гор, злодеи вышли к невысоким холмам на краю так называемых Мерзлых Пустошей. Тут вовсе не было холодно, но почва казалась покрытой изморозью. Арси поковырял землю ногой, а потом зачерпнул ладонью немного «снега». Он оказался сухим и ничуть не холодным.
   — Это соль, — сказала Валери, заметив его недоумение. — По легендам, она высосана землей из крови тысячи монстров.
   — Значит, они на самом деле никакие не мерзлые? — зевая, спросил Робин. Он расчесывал свой подпаленный хвост частым гребнем, пытаясь освободить предмет своей гордости от грязи и сажи.
   — Ночью будет прохладно, — сказала Кайлана и, нахмурившись, поглядела на небо. Закат не спешил. — Когда она наконец наступит?
   — Говорил я тебе, что было шесть, — несколько самодовольно заметил Сэм. — А сейчас, конечно, уже ближе к одиннадцати.
   Кайлана продолжала возмущенно смотреть на солнце. Друиды воздвигали огромные каменные сооружения в честь его своевременного появления и ухода, в честь смены времен года, и ей казалось, что это предательство со стороны светила. Оно плыло над самым горизонтом, но, похоже, не собиралось за него заходить.
   — Распалась связь времен, — пробормотал Арси, отправляя несколько самых крупных кристаллов себе в мешочек — из праздного любопытства. — А я совсем вымотался и вот-вот умру голодной смертью. Что бы сейчас ни было — ночь, утро, полдень, — я утверждаю, что нам надо поспать и поесть и трогаться в путь, только когда отдохнем.
   Робин снова зевнул и ударил копытом в покрытую соляными кристаллами землю:
   — Мне эта мысль нравится.
   Валери кивнула:
   — Хорошо… По крайней мере, горы защитят нас от сильных ветров.
   — И от дождя, когда он начнется, — добавила Кайлана, задумчиво глядя в ясное небо.
   При мысли о холодных оденских дождях все тяжело вздохнули.
   Злодеи набрали на склонах сухого вереска для костра; следуя указаниям Валери, огонь развели на камнях. Когда Арси поинтересовался, зачем это нужно, она взяла горсть кристаллов соли и бросила в огонь. Вспыхнуло жаркое голубое пламя.
   — Теперь понял? — спросила она. Арси кивнул. — Алхимики много лет пытались проникнуть в их тайну. Один из моих учителей выжег глаза, когда реторта с такими кристаллами взорвалась прямо перед ним.
   Вереск нещадно дымил, но тепла почти не давал, и пронизывающий холод охватил всех, когда наконец на пустошь легла тень от высоких гор. Набежавшие облака закрыли звезды. Запахло грозой.
   Далеко от них, тоже у подножия гор, Фенвик обращался к своим воинам:
   — Да-да, я знаю, что время неподходящее, но надо провести небольшую разведку. Пока облака не сгустились и луна светит достаточно ярко, я не хочу упускать этой возможности. Скоро начнется гроза, и, если мы не отыщем их прежде, чем дождь смоет следы, наше положение станет почти безнадежным. Искать надо сейчас. Если ночью они идут, то мы их увидим, а если устроились на отдых, то увидим пламя костра, — всем ясно?
   Тасмин, который решил погостить у союзника, вызвался тоже участвовать в разведке. Пока остальные воины и Таузер седлали лошадей, он, теребя бороду, с сомнением говорил Фенвику:
   — Фенвик, я все думаю… Эти люди: ведь вы говорили, что их всего шестеро? И к тому же один — безобидный кентавр?
   — Это так, — ответил принц, закрепляя тетиву лука.
   — Тогда… Я хочу сказать: неужели нам действительно нужно столько людей? Мне это представляется… ну не знаю… немного нечестным. Все равно что охотиться на уток с катапультой.
   Великан неуверенно хмурился. Фенвик посмотрел на него из-под широких полей своей традиционной шляпы.
   — Мой друг, вы лично еще не встречались с этими злодеями, насколько я понимаю?
   — Ну… нет, — признался лорд Тасмин.
   — Тогда прошу вас довериться мне. Эти люди хитры, изворотливы и крайне жестоки. В Топях они неизвестным способом перебили половину моего отряда. Эти утки способны увернуться от любого оружия, менее опасного, чем катапульта. Я не люблю, когда убивают моих людей, а если численное преимущество будет за нами, потери окажутся минимальными. Это простая стратегия. И кроме того, так мы скорее сможем захватить… важных членов отряда… живыми.
   У Фенвика заблестели глаза от желания, которое просыпалось в нем всякий раз, когда он вспоминал друидку.
   Тасмин вздохнул:
   — Ладно… Будем считать, вы знаете, что делаете.
   — Конечно, — с улыбкой ответил Фенвик. — Я делаю то, что у меня получается лучше всего.
   Тридцать воинов ехали по равнине; жесткий ветер бросал им в лицо клочья соленого тумана. В тусклом свете заходящего солнца и высокой луны земля блестела, словно покрытая изморозью. Изломанные тени всадников бежали перед копытами лошадей. Вокруг все было мертво, безжизненно… Они уже собирались повернуть обратно, когда Фенвик вдруг приказал отряду остановиться и протянул руку вперед.
   В тени горы мерцал крошечный огонек.
   — Таузер, — прошептал Фенвик, — твое заклятие тайны сейчас было бы очень кстати.
   Волшебник кивнул и начал призывать магию с помощью слов и жестов. Сила Света, затопившего мир, многократно увеличивала его природные способности. Таинственный туман окутал верховых, заглушая топот копыт и звяканье сбруи, растворяя силуэты коней и людей. Фенвик жестом отдал приказ, и отряд начал приближаться к мигающему костру…
   Сэма разбудило лязганье, с которым вскочил на ноги Черная Метка. Но тут последнее слово заклинания встало на место, и убийцей овладела невероятная слабость. Остальные один за другим просыпались — и тоже попадали под действие обессиливающего волшебства. С трудом оглядевшись, злодеи увидели, что окружены. Воины, одетые в зеленые с желтым доспехи, держали наготове луки с натянутыми тетивами.
   — Так, — произнес их предводитель, и Сэм сразу узнал этот голос. — Отлично сработано, Таузер — и остальные. — Не двигайтесь, негодяи, иначе вам смерть. Не считая вас, Робин: вы можете уходить.
   Робин серьезно покачал головой и сжал рукоять меча.
   — Нет, Фенвик. Я сменил знамя.
   — Ох, Барисовы потроха! — пробормотал Арси, утыкаясь лицом в кулак. Если бы кентавр остался на свободе, то мог бы освободить их… А так он поступил благородно — но крайне глупо.
   Похоже было, что Фенвик подумал о том же, поскольку презрительно бросил:
   — Сменили знамя! Тогда вы тоже умрете! — И повернулся к своим воинам: — Но если кто-нибудь попадет в рыжеволосую женщину, я очень рассержусь. Ладно, по моему сигналу…
   — Стойте! — произнес низкий голос. Тасмин хмуро смотрел на Фенвика. Принц вздохнул и, чуть ослабив тетиву лука, взглянул на короля Одена.
   — Ну что еще? — недовольно спросил он.
   — Так нельзя, Фенвик. У нас численное преимущество, а они окружены и беспомощны. Я предлагаю взять их в плен и судить по всем правилам.
   — Спасибо, но я предпочту, чтобы меня пристрелили, — весело заявил Сэм.
   Арси громко на него шикнул. Валери начала что-то говорить, но коротко звякнула тетива, и колдунья, вскрикнув от боли, схватилась за руку. В лунном свете темно-лиловая струйка крови на белоснежной коже была видна очень отчетливо.
   — Мне известно ваше коварство, натуанка! — крикнул Фенвик. — Вы умрете от моих рук, как умерли все ваши отвратительные сородичи!
   — Полегче, Фенни, — сказал Тасмин и повернулся к злодеям: — Здесь тридцать вооруженных воинов и маг зеленого ранга. Если вы сдадитесь, вас возьмут в плен, но не причинят зла.
   — И как ты понимаешь «зло»? — огрызнулся Арси, пока Кайлана торопливо делала Валери перевязку.
   Фенвик смотрел на друидку с нескрываемой похотью. Сэм кипел. Робин нервничал. Черная Метка, как всегда, был безмолвен и неподвижен. Не обращая внимания на реплику бариганца, Тасмин сказал:
   — У вас есть выбор: сдавайтесь — или Фенвик и его люди убьют вас на месте.
   — Мы кое-кого прихватим с собой, — угрожающе прорычал Сэм, вставая между Кайланой и Фенвиком. Зазвенела еще одна тетива. Сэм чуть отклонился, чтобы защитить жизненно важные органы, и неподвижно застыл со стрелой в плече. Огонь пылал в глазах Сэма, несмотря на все волшебство Таузера, и Фенвик не выдержал его холодного взгляда. Кристаллы соли потрескивали, впитывая в себя кровь. Арси неловко вышел вперед.
   — Ох, да сдаемся мы, сдаемся, — прохрипел он, поднимая над головой свои пухленькие, но ловкие ручки. — Перестаньте стрелять… Несите цепи.
 
   — Ну, и что теперь? — безнадежно пробормотал Сэм.
   Они сидели в железной клетке, установленной на фургоне. Все оружие у них, разумеется, забрали. Кайлану увел с собой Фенвик. По часам было самое темное время ночи — хотя сейчас оно больше напоминало раннее утро. К тому времени, как закончился обыск, Сэм начал шататься от потери крови. Ему не оставили ничего, кроме залатанных брюк, и он то и дело тер родинку на плече. После обыска двое целителей закрыли Сэму и Валери раны, неискренне извинившись за причиненную боль. Валери попыталась укусить одного, а Робину удалось лягнуть второго. Лишившийся меча и щита черный рыцарь сидел в углу клетки — молчаливый, но не потерявший достоинства.
   Талисман натуанки исчез вместе с ее вороном, поэтому Фенвик поставил охранять клетку волшебника по имени Зантир. Робин, со спутанными ногами и связанными руками, выглядел очень печально. Облака стали сплошными, и в душном тяжелом воздухе чувствовалось приближение грозы. Время от времени слышались далекие раскаты грома, но дождь упрямо не желал проливаться.
   Наконец Арси вздохнул и на беззвучном языке мошенников сказал:
   — Время бежать.
   Сэм вздохнул и на том же языке ответил:
   — Охрана, клетка, замки, оружие. Нельзя.
   — Займись охранником.
   — Нет оружия, — повторил Сэм, безнадежно махнув рукой.
   — С каких это пор тебе понадобилось оружие? — огрызнулся Арси, с досады перейдя на обычную речь.
   Охранник насторожился, и Арси притворился, будто с интересом разглядывает свой грязный ноготь. Сэм замер. Действительно, зачем ему оружие? Единственное, что ему нужно, — это огонь, бьющийся в крови.
   — Я делаю замок, — предложил Арси, снова перейдя на воровскую речь.
   Сэм с сомнением покачал головой. Арси, конечно, мастер своего дела, но надеяться открыть замок на их клетке голыми руками просто смешно.
   Разумеется, Арси это понимал, но у него возникла идея. Скривившись от боли, он вырвал у себя длинную прядь седовато-рыжих волос. Конечно, волосы — это не проволока… Но после того, как он пропитал их густой кровью натуанки, они стали достаточно жесткими.
   «Папа бы мной гордился, — думал он, дожидаясь, пока они высохнут. — Если бы только не сгорел от стыда за то, что его сын дал посадить себя в клетку».
   Он понимал, что его импровизированная отмычка долго не прослужит… У него есть только одна попытка. И нельзя, чтобы при этом присутствовал охранник.
   Арси проверил пальцем кончик. Готово. Он кивнул Сэму и беззаботно прислонился к двери клетки рядом с замком. Сэм сделал морду, как у дохлого пса, и просунул голову между прутьев.
   — Эй, стражник, — позвал он хрипло и свесил руки наружу, изображая крайнюю слабость. — Ты… не мог бы… принести мне… воды? — прохрипел он, задыхаясь. — Пожалуйста. — В последнее слово он постарался вложить как можно больше отчаяния.
   Охранник осторожно подошел ближе, сохраняя такую дистанцию, чтобы руки Сэма его не достали. Хитрый подонок, — отметил про себя Сэм. Но он забыл, что у убийцы длинные ноги. От удара в пах волшебник сложился пополам, и сразу раздался щелчок. Дверь клетки открылась. Сэм спрыгнул на землю и погрузил стражника в долгий сон.
   — Робин! Лошадь! — прошипел Арси, выскакивая из клетки и срывая с пояса Зантира ключи, чтобы освободить кентавра.
   Робин вытащил ноги из цепей и ускакал — бесшумно и молча. Когда Валери и Черная Метка оказались на свободе, раздался внезапный крик и топот бегущих ног. Злодеи бросились врассыпную.
   В своей весьма комфортабельной палатке сэр Фенвик перевел взгляд с рюмки вина на сидящую напротив друидку. Она не говорила ни слова, только смотрела на него своими невообразимо зелеными глазами. Она не притронулась к вину, в которое он подсыпал возбуждающее страсть зелье. Она не реагировала на ласковые слова и привычную принцу методику обольщения… Он оставил ей посох, не сомневаясь в том, что сможет парировать любой удар и остановить ее прежде, чем она произнесет заклинание. Но теперь Фенвик усомнился в том, что поступил правильно: возможно, без посоха она была бы податливее. Он знал, что друиды обладают способностью сопротивляться магии. Может, отчасти это свойство сосредоточено в посохе…
   — Вам не кажется, что удобнее было бы ненадолго отложить эту палку? — рассудительно спросил он.
   Она равнодушно молчала.
   Неожиданно до слуха принца донесся шум переполоха. Фенвик вопросительно поднял свои красивые брови и встал, ослепительно улыбнувшись.
   — Да, долг зовет… Не уходите отсюда, красавица. Вокруг палатки — вооруженная стража, а мои люди порой бывают грубоваты. Мне не хотелось бы, чтобы вы сталкивались с ними, когда рядом не будет меня, чтобы защитить вас.
   Выйдя, он предупредил стражников, чтобы не спускали глаз с его палатки. И они так и сделали, и были очень внимательны. Но они не заглядывали внутрь и потому не увидели, как Кайлана, легко опершись на посох, закрыла глаза. Медленная мягкая магия заставила соленую землю расступиться, словно воду, и Кайлана скользнула сквозь пол, словно исполненный достоинства диковинный крот.
   Она снова поднялась на поверхность в нескольких ярдах от палатки, за кухней. Но там было слишком много народу… и ей пришлось придумать способ передвигаться так, чтобы не привлекать к себе внимания.
   Прячась под фургоном, Валери услышала хлопанье крыльев. Чернец опустился рядом и радостно каркнул. В клюве у него висел талисман. Валери надела его и сразу почувствовала прилив сил.
   — Чудесная моя птичка, пушистенький мой! — злобно пробормотала она. — Давай-ка сделаем что-нибудь мерзкое. — И зашевелила пальцами, готовясь к заклинанию.
   Услышав за спиной серию взрывов, Сэм упал на землю и откатился в сторону.
   «Похоже, Валери нашла свой талисман», — рассеянно подумал он, ныряя в ближайшую палатку. Палатка оказалась женской, но лучницы были неплохо вооружены, и пришлось уносить ноги. Когда Сэм пробегал мимо одного из фургонов, кто-то сделал ему подножку. Упав, Сэм увидел под фургоном ухмыляющегося Арси.
   — В этом — наши вещички, — прошептал вор.
   Они забрались в фургон и быстро вооружились. Рассовывая кинжалы, Сэм увидел, как Черная Метка размахивает шестом от палатки, отбиваясь от наседающих воинов, и, поднатужившись, бросил ему его щит и меч. Они оказались чудовищно тяжелыми, но почему-то легко преодолели немалое расстояние. Не поворачивая головы, Черная Метка поднял руку и легко поймал меч за рукоять, несмотря на то что он летел крутясь и успел по пути сбить с ног одного из воинов. Щит тоже врезался в их ряды, посланный рукой Сэма, не знающей промаха, и воины в ужасе обратились в бегство, а рыцарь тем временем подхватил щит.
   Но и Сэму пришлось несладко: он выдал себя, и на фургон обрушился настоящий дождь стрел.
   Сэм нырнул в промежуток между палатками, живо вспоминая свои приключения в Шейсти, оказался в тупике, услышал шум погони… Он приготовился биться, и тут в нескольких футах от него возникла голова Валери.
   — Иди сюда, дурень! — прошипела колдунья.
   Не раздумывая, Сэм нырнул в окружавшее ее пространство невидимости. Валери, сосредоточившись на заклинании, не обращала внимания на кровь, которая сочилась из нескольких неглубоких ран. Мерцающее покрывало невидимости окутало натуанку и убийцу.
   — Где Кайлана? — спросил Сэм.
   Валери покачала головой.
   Фенвик сразу сообразил, что злодеи задумали побег, и понял, что действовать надо быстро. Он вскочил на спину ближайшей лошади — гнедой кобылы — и, вцепившись в гриву, ударил ее каблуками. Он был прекрасным наездником, и отсутствие седла и уздечки не имело для него никакого значения. Однако кобыла даже не пошевелилась. Он ударил сильнее — и она, неожиданно встав на дыбы, извернулась и ударила его о стену палатки. Фенвик упал, а кобыла ускакала, оставив его удивляться странному поведению лошади и ее не менее странным зеленоватым глазам.
   — Скорее! — вскричал испуганный голос рядом с Арси.
   Сильная рука подхватила его на полном скаку. Робин забросил бариганца к себе на спину и понесся галопом. Черная Метка верхом на огромном боевом скакуне лорда Тасмина сеял панику среди воинов. Меч рыцаря работал, словно коса, стрелы отскакивали от его доспехов и кольчуги коня. Арси готов был поклясться, что их черный рыцарь наслаждается боем так же, как в тот день, когда они впервые столкнулись с драконом в каньоне.
   Bалери с Сэмом осторожно выбрались из своего укрытия. Точный бросок кинжала обеспечил им свободную лошадь. Сэм подсадил колдунью в седло. Она схватила поводья и сделала Сэму знак садиться сзади, но убийца покачал головой.
   — Надо найти Кайлану! — крикнул он. — Если Фенвик что-то с ней сделал…
   Он не договорил и бросился в самую суматоху, размахивая кинжалами. Валери не стала искушать судьбу и пришпорила лошадь. Чернец летел следом.
   Несмотря на все свое искусство, Сэму не удалось невредимым пробиться сквозь гущу врагов. Как он ни бежал, ни увертывался и ни прятался, стрелы, мечи и боевые топоры были повсюду, и к тому моменту, когда он перескочил через очередной фургон, на нем было не меньше десятка довольно серьезных ран. С крыши фургона он скатился на спину какому-то животному. Лошади? Да, лошади. Сэм хотел соскользнуть на землю, но лошадь пустилась вскачь. Седла на ней не было, но Сэм изо всех сил вцепился в рыжую гриву и держался как мог. Они вылетели из лагеря и понеслись по солончакам. Впереди замаячили еще три силуэта; Сэм надеялся, что это его спутники… Он рискнул оглянуться. Сзади быстро приближались воины Зеленого отряда. Погоню возглавлял воин в шляпе с пером. Сэм крепко зажмурился, мысленно умоляя лошадь не поворачивать навстречу хозяевам.
   Кто-то протрубил в охотничий рог. Залаяли гончие. Этот шум разбудил Люматикса, который своим острым драконьим зрением разглядел убегающих. Он взревел и взвился к набухшим серым облакам.
   Копыта стучали по твердой просоленной земле, равнина огласилась азартными криками. На мгновение огромная тень, слишком стремительная, чтобы быть облаком, закрыла луну — и Сэм напрягся, ожидая, что лошадь в испуге прянет в сторону, но она продолжала скакать прямо, словно не заметив дракона, пронесшегося прямо над ней. Люматикс заложил крутой вираж и устремился на беглецов, освещенный короткой молнией.
   Фенвик услышал, как Таузер закричал: «Нет!» — и ночь озарилась ослепительной вспышкой. Злодеи неизбежно погибли бы, если бы не странные свойства соли. Люматикс никогда прежде не видел солончаковой степи и не знал, почему Тасмин и Фенвик старались не разводить большого огня и раскладывали костры только на крупных плоских камнях.
   Волна голубого пламени понеслась по равнине, опалив даже огнеупорную шкуру дракона. Люматикс взвизгнул и проворно набрал высоту. Огонь с ревом лизнул копыта лошадей и кентавра, но пока он распространялся так быстро, что не успевал обжигать. А потом пламя, усиливаясь с каждым мгновением, устремилось в противоположную сторону, прямо на Фенвика и его воинов.
   Преследователи остановились, а потом повернули назад. Пламя распространялось широкой полосой, и ветер с невероятной скоростью гнал его к лагерю. Любой всадник, оказавшийся у него на пути, моментально бы стал кучкой пепла. Пламя должно было очень быстро истощиться, но до тех пор надо было спасаться бегством — или умереть.
   Злодеи знали, что все боги, которые могли бы встать на их сторону, давно исчезли, и уцелели они лишь благодаря невероятной удаче: они получили только легкие ожоги, да глаза у них немного слезились от аммиачных паров.
   — Куда мы бежим? — крикнул Арси; ветер хлестал его по губам, обрывая слова.
   — Подальше! — крикнула в ответ Валери. — Нет времени искать последнее Испытание… Прежде всего надо увеличить расстояние между ними и нами!
   — Нельзя оставлять Кайлану! — крикнул Сэм, который все еще дергал лошадь за гриву, пытаясь заставить ее повернуть. Но та не обращала на это никакого внимания, хотя он даже вырвал огромный клок из рыжей гривы. А когда он замахнулся, чтобы ударить ее, в надежде, что, испугавшись, она остановится, лошадь повернула голову и, не замедляя бега, так на него посмотрела, что Сэм едва не забыл, что надо держаться. Глаза у лошади оказались зеленого, до боли знакомого цвета.
   — Впереди… горы! — крикнул Робин, задыхаясь от бега. Его подковы расшатались за время долгих переходов по каменистой местности, и в этой стремительной скачке он уже потерял обе левые. Ход у него стал неровным, и копыта болели.
   Горы поднимались к небесам зубчатыми уступами, которым сильные ветра и дожди придали самые причудливые формы: здесь чудился лежащий дракон, там — затаившийся кролик, чуть подальше распростер крылья орел, еще дальше — человек нахмурил густые брови… В свете молний фигуры казались ожившими. В воздухе все сильнее пахло грозой.