Херберт Фрэнк. Эффект Лазаря (Пандора - 2)

   Ожили громкоговорители на потолке: "Код оранжевый! Код оранжевый! Всему дежурному персоналу проследовать на свои станции. Это не учебная тревога. Это не учебная тревога. Освободить причальные отсеки. Освободить коридоры. Дежурные станции предназначены только для персонала. Только для персонала. Всем прочим прибыть на другие станции. Медицинским службам занять места в коридорах и травмпунктах. Код оранжевый. Это не учебная..." Мимо промчалась еще одна группа морян.
   - Освободить коридоры!
   - Да что стряслось? - крикнула Скади.
   - Остров затонул за Мистральным барьером. Сейчас доставляют уцелевших.
   - Это не Вашон? - закричал Бретт.
   Но моряне убежали, оставив его без ответа. Скади потянула его за руку.
   - Скорей. - Она провела Бретта в боковой коридор и втолкнула в отверстие большого люка, крышка которого отъехала в сторону при одном прикосновении. - Я оставлю тебя здесь, а сама побегу на станцию.
   Бретт последовал за ней через двойной люк в кафе. Вдоль стен были расставлены низенькие столики в кабинках. Другие столики, разделенные пластальными колоннами, располагались по всей комнате. Каждая колонна была оборудована обслуживающим лотком. За столиком в углу сидели двое и, склонив друг к другу головы, о чем-то беседовали. Скади торопливо повела Бретта к этому столику. Подойдя поближе, Бретт узнал сидящего справа и споткнулся. Каждому островитянину было знакомо это лицо - эта крупная голова на удлиненной шее, поддерживаемая специальным устройством. Уорд Киль!
   Скади остановилась у столика, держа Бретта за руку, и уставилась на собеседницу Киля. Бретт узнал эту рыжеволосую женщину. Он видел ее на Вашоне и до встречи со Скади считал Карин Алэ прекраснейшей из ныне живущих женщин.
   - Работники службы регистрации были здесь, - сказала Алэ, - но они разошлись по своим станциям.
   Бретт судорожно сглотнул и посмотрел на Киля:
   - Господин судья, говорят, что целый остров затонул.
   - Это был Гуэмес, - бесстрастно произнес Киль.
   - Уорд, - вмешалась Алэ, взглянув на судью, - я предлагаю вам и юному Нортону пройти в мою квартиру. Не задерживайтесь в коридорах и сидите у меня до тех пор, пока я с вами не свяжусь.
   - Мне нужно идти, Бретт, - сказала Скади. - я приду за тобой, когда все кончится.
   Алэ взяла Скади за руку, и они ушли. Кряхтя и морщась, Киль выбрался из-за стола и, с трудом выпрямившись, побрел к люку. Бретт прислушался к топоту к коридоре.
   - Пойдем, Бретт.
   Они вышли в коридорчик, ведущий к выходу. Крышка люка с шипением отъехала, и на Бретта пахнуло чесноком, поджаренным в оливковом масле, и какими-то незнакомыми приправами. "Эй вы, двое! - послышался мужской голос. - А ну пошли вон!"
   Бретт обернулся. В проеме люка, ведущего на кухню, стоял крепко сбитый мужчина с темно-пепельными волосами. Он злобно посмотрел на Бретта, потом на Киля, и на лице его появилась заискивающая улыбка.
   - Прошу прощения, господин судья. Не узнал вас сразу. Но вам все равно не стоит выходить в коридор.
   - Нам велено идти в квартиру Алэ и дожидаться там ее посланника, объяснил Киль.
   Мужчина отступил на шаг и махнул рукой в сторону кухни.
   - Пройдите сюда. Вы можете занять бывшую квартиру Райана Ванга. Карин Алэ будет извещена.
   Киль тронул Бретта за плечо.
   - Это ближе, - сказал он.
   Мужчина привел их в большую комнату с низким потолком, залитую мягким светом, который исходил непонятно откуда. Бретт ступил на светло-голубой ковер, и его босые ноги утонули в мягком густом ворсе. На первый взгляд, единственным предметом обстановки были пухлые подушки - коричневые, терракотовые и темно-синие, но Бретт, знавший морянскую привычку убирать мебель в стенные ниши, подозревал, что остальные предметы меблировки просто скрыты за занавесями.
   - Вам будет здесь удобно, - заметил мужчина.
   - Кого я имею удовольствие благодарить за гостеприимство? - осведомился Киль.
   - Финн Лонфинн, - отрекомендовался мужчина. - Я был одним из слуг Райана Ванга, а теперь присматриваю за этим жильем. А как зовут вашего юного друга?
   - Бретт Нортон, - ответил Бретт, разглядывая помещение. - Я как раз шел на регистрацию и собеседование, когда прозвучал сигнал тревоги.
   Он никогда не видел ничего подобного. Жилище слегка напоминало островитянское - все металлические детали прикрыты тканью, по большей части явно островитянского производства. Но пол под ногами не двигался, и тихонько гудела система вентиляции.
   - У вас есть друзья из Гуэмеса? - поинтересовался Лонфинн.
   - Капеллан-психиатр родом с Гуэмеса, - напомнил ему Киль.
   Лонфинн поднял брови и перевел взгляд на Бретта. Тот почувствовал, что должен ответить.
   - Я не думаю, что знаком с кем-нибудь с Гуэмеса. С тех пор, как я родился, наши острова не встречались.
   Лонфинн вновь посмотрел на Киля.
   - Я ведь про друзей спросил, а не про капеллан-психиатра.
   Бретт будто услышал, как захлопнулась крышка люка, отделяющая морян от островитян. Слово "мутант" не прозвучало, но было ясно, что Лонфинн имел в виду.
   Симона Роксэк - это "муть"; может быть, друг Уорда Киля, тоже "мути"... а может, и нет. Кто назовет другом того, кто выглядит вот так? Капеллан-психиатр не могла быть нормальным объектом дружеских отношений. Бретт забеспокоился.
   "А ведь Лонфинн, наверное, прав", - подумал Киль и ужаснулся своим мыслям. Простые моряне всегда относились к островитянам свысока. И Киль понял, что готов с этим согласиться.
   "Где-то в глубине души я всегда знал, что моряне лучше".
   Это подспудное убеждение, зревшее долгие годы, явилось Килю со всей ясностью и возмутило его так, что он сам не ожидал.
   - Так у вас есть приятели на Гуэмесе? - не унимался Лонфинн. - Жаль, если кое-кто из ваших невезучих сотоварищей стал уродом или погиб. Впрочем, уродство и смерть для вас так естественны.
   - Вы говорили, что были слугой раньше, - промолвил Киль. - Значит, теперь здесь никто не живет?
   - По закону она принадлежит Скади Ванг, насколько я понимаю, - ответил Лонфинн. - Но она говорит, что жить тут не хочет. Полагаю, в ближайшее время это жилье будут сдавать, а деньги перечислять на счет Скади.
   Бретт изумленно воззрился на него, а затем вновь оглядел просторную квартиру - такую богатую.
   Все еще потрясенный, Киль доковылял до кучи синих подушек и опустился на них, вытянув больные ноги.
   - Счастье, что Гуэмес - остров маленький, - заметил Лонфинн.
   - Счастье?! - вырвалось у Бретта.
   - Я имел в виду, - Лонфинн пожал плечами, - что катастрофа была бы гораздо ужаснее, будь это один из крупных островов... да вот хотя бы Вашон.
   - Мы знаем, что вы имели в виду, - вздохнув, произнес Киль. - Я знаю, что моряне называют Гуэмес "гетто".
   - Но... но ведь это ничего не значит, - сказал Лонфинн. Едва он понял, что теперь защищаться придется ему, как в его голосе появились гневные нотки.
   - Нет, значит, - отрезал Киль. - Это значит, что крупные острова были обязаны время от времени оказывать помощь Гуэмесу - и продовольствием, и медицинским оборудованием.
   - Да, с Гуэмесом не поторгуешь, - признал Лонфинн.
   Бретт переводил взгляд с одного собеседника на другого чувствуя, что в их словах кроется подтекст. А он еще недостаточно хорошо знал морян, чтобы понять - какой. И лишь понимал, что оба едва сдерживают гнев. Бретт знал, что некоторые островитяне обзывали Гуэмес "спасательной шлюпкой Корабля". Прозвище было шутливым, но Бретт понимал его смысл: это значило, что на Гуэмесе полным-полно богоТворителей - людей глубоко верующих, фундаменталистов. Неудивительно, что капеллан-психиатр была уроженкой Гуэмеса. В устах островитян шутки по поводу Гуэмеса не звучали обидно - а вот выслушивать инсинуации Лонфинна было неприятно.
   Лонфинн подошел к люку и обернулся:
   - Там спальни для гостей - на случай, если вы захотите отдохнуть. - Он посмотрел на Киля: - Полагаю, эта штука на шее здорово вас утомляет.
   - Безусловно. - Киль потер шею. - Всем нам приходится в этой жизни терпеть многое, что нас утомляет.
   - Хотел бы я знать, почему на должность капеллан-психиатра никогда не назначали морянина, - проворчал Лонфинн.
   Бретт припомнил, что говорил Твисп - как раз по этому поводу.
   - Наверное, - ответил он, - у морян множество других дел и им попросту не интересно.
   - Не интересно? - Лонфинн уставился на Бретта так, словно в первый раз увидел. - Молодой человек, я не думаю, что вы достаточно подготовлены, чтобы обсуждать политические проблемы.
   - По-моему, юноша скорее задал вопрос, - вмешался Киль и улыбнулся Бретту.
   - Вопросы следует задавать прямо, - пробурчал Лонфинн.
   - И отвечать на них тоже следует прямо. - Киль поглядел на Бретта. Этот вопрос постоянно дебатируется между "верными" и политическим лобби. Большинство приверженцев Корабля наверху считают, что передача поста капеллан-психиатра морянину равносильна катастрофе. У них и без того слишком много влияния на многие аспекты нашей во всем остальном скучной жизни.
   - Молодому человеку трудно понять такую сложную политическую проблему, - назидательно промолвил Лонфинн и угрюмо усмехнулся.
   Бретт только зубами скрипнул.
   Лонфинн подошел к стене за спиной Киля, нажал на кнопку, и панель отъехала в сторону. За нею оказался большой иллюминатор, в котором виднелся подводный сад с прозрачным потолком и фонтанчиком посредине, где крохотные рыбки сновали меж нежных, ярко окрашенных растений.
   - Мне пора, - объявил Лонфинн. - Развлекайтесь. Вот это, - он указал на иллюминатор, - не даст вам заскучать. Я нахожу этот вид весьма занятным. Он повернулся к Бретту, помолчал и добавил: - Я прослежу, чтобы все необходимые для регистрации формуляры были присланы вам на подпись. Нечего время зря терять.
   С этими словами Лонфинн отбыл через тот самый люк, через который они вошли сюда.
   - А вы заполняли эти бумаги? - Бретт взглянул на Киля. - Что они собой представляют?
   - Они удовлетворяют потребность морян разложить все по полочкам с ярлычками. Имя, возраст, обстоятельства прибытия вниз, послужной список, какими способностями обладаешь, желаешь ли остаться... - Киль умолк и откашлялся. - Твои родители, их профессии, их мутации. Степень тяжести твоих собственных мутаций. Бретт молча смотрел на верховного судью.
   - Касательно ответа на другой вопрос, - продолжал Киль. - Нет, от меня этого не потребовали. Я убежден, что здесь имеется на меня длинное досье с уймой важных деталей... а заодно и чепухи.
   Бретт прицепился к словам Киля.
   - Меня могут попросить остаться внизу?
   - От тебя могут потребовать отработать стоимость твоего спасения. Внизу живет много островитян, и я собираюсь заглянуть к ним, прежде чем вернуться наверх. Я знаю, жизнь здесь может выглядеть очень привлекательной. - Он провел пальцами по мягкому ворсу ковра, словно хотел подчеркнуть сказанное.
   Бретт уставился в потолок: каково это - провести большую часть жизни здесь, вдали от обоих солнц? Конечно, люди, живущие внизу, иногда поднимаются на поверхность, но все-таки...
   - Лучшие спасательные команды состоят в основном из островитян, добавил Киль. - Так Карин Алэ сказала.
   - Я слышал, что моряне хотят, чтобы каждый платил им на свой лад, заметил Бретт. - Но мне не потребуется много времени, чтобы отработать стоимость моего... - Он внезапно подумал о Скади. Как может он ей отплатить? Да таких денег и на свете нет.
   - У морян имеется много способов привлекать необходимых им островитян, - сказал Киль. - Похоже, кто-то здесь заинтересован в тебе. И все же не это должно тебя сейчас заботить больше всего. Кстати, а у тебя есть медицинская подготовка?
   - Только первая помощь и общеоздоровительный курс.
   Киль глубоко вздохнул.
   - Боюсь, этого недостаточно. Гуэмес погрузился под воду уже довольно давно. Я уверен, что уцелевшим, которых сейчас размещают, потребуется более квалифицированная помощь.
   У Бретта перехватило горло.
   "Гуэмес, целый остров - утонул..."
   - Я могу таскать носилки, - сказал он.
   - Не сомневаюсь, - печально улыбнулся Киль
   А еще я не сомневаюсь, что ты не найдешь, куда их тащить. Сейчас мы оба можем только помешать. Мы именно те, кем нас здесь называют, - два островитянских уродца, от которых больше вреда, чем пользы. Нам придется сидеть и ждать.
   Нам редко удается избавиться от
   зла, всего лишь уяснив его причины.
   К. Г. Юнг, из корабельных
   архивов
   - Есть в Анналах одно проклятие, - сказал Тедж, - старое, как само человечество. Оно гласит: "Чтоб ты жил в интересное время". Кажется, сейчас именно такое время.
   Пока лодки пересекали полуночную сторону пандоранского моря, невидимый в темноте Тедж рассказывал Твиспу о том, что вызнал от Гэллоу и его присных. В лодке светилась только красная стрелка - указатель курса. Вокруг ничего не было видно - даже звезд над головой. Влажное облачное покрывало опустилось на воду незадолго до ночьстороны.
   - Суши будет больше, чем ты можешь себе вообразить, - продолжал Тедж. Столько, сколько сейчас вокруг тебя воды. Так они говорили.
   - Скверно для островов, - заметил Твисп. - А все эти ракеты, которые они, по твоим словам, запускают...
   - Они отлично подготовлены, - ответил Тедж. Что-то в его голосе, звучащем в темноте, здорово не понравилось Твиспу. - Все готово для спуска гибербаков. В мастерских полно оборудования.
   - Мне трудновато вообразить себе сушу, - признал Твисп. - Где они первым делом начнут ее подымать?
   - В том месте, которое поселенцы назвали Колонией. На картах оно выглядит как четырехугольник с выгнутыми сторонами. Изгиб увеличивают и превращают в овал с лагуной посредине. Перед войнами клонов там был настоящий город, окруженный стеной из пластали, - подходящее место для начала. В этом году воду из него откачают, и первый город вознесется к небесам.
   - Его уничтожат волны, - молвил Твисп.
   - Нет, - возразил Тедж. - Это готовилось в течение пяти поколений. Продумано все - и политика, и экономика, и что делать с келпом... - Он замолчал - один из криксов сонно вякнул.
   Оба моряка замерли, внимательно прислушиваясь. Нет ли поблизости стаи голодных рвачей? Но криксы молчали.
   - Кошмар ему приснился, - буркнул Тедж.
   - Значит, остров Гуэмес со своими религиозными фанатиками стоял на пути проекта колонизации суши? - спросил Твисп. - Все они со своим лозунгом: "Оставайтесь там, куда Корабль привел нас"?
   Тедж не ответил.
   Твисп задумался, усваивая услышанное. Жизнь, проведенная в привычном для рыбака одиночестве, сузила его горизонты. Он чувствовал себя провинциалом, не способным понять проблемы всемирной политики и экономики. Он знал, что творится, и это было просто. Он знал, что не доверяет этому великому плану, в который Тедж был влюблен, невзирая на то, что претерпел из-за Гэллоу.
   - В этом плане островитянам нет места, - заметил Твисп.
   - Нет, мутантам нет места. Они будут исключены, - ответил Тедж. Голос его звучал тихо, еле слышно.
   - А кому решать, кто мутант? - спросил Твисп. Тедж долго молчал.
   - Острова перенаселены, с этим я не могу спорить, - наконец сказал он. - Что бы то ни было, но тут Гэллоу прав.
   Твисп глядел во тьму, туда, где звучал голос Теджа. Ему представлялся морянский образ жизни - их жилища, места, описанные Теджем. "Дом, - подумал он. - И какие люди могут называть это своим домом?" Все по линеечке, почти одинаковое, совсем как рой насекомых - да у него от одной этой мысли мурашки по спине ползут!
   - Это место, куда мы направляемся, что собой представляет? поинтересовался Твисп. - Почему там нам ничего не грозит?
   - "Зеленые рвачи" - организация маленькая, - ответил Тедж. - А первая база большая - да по теории вероятности наши шансы там больше, чем в любом другом месте.
   "Это безнадежно", - подумал Твисп. Если моряне уже не отыскали Бретта, что еще ему остается? Море слишком велико, и несусветная глупость - пытаться найти то самое место, где водяная стена налетела на Вашон.
   - Скоро утро, - сказал Тедж. - Мы прибудем на рассвете.
   Твисп слышал, как капли дождя постукивают о навес. Он включил фонарик, взглянул на батареи и обнаружил, что они заметно посерели. Внезапно прямо за кормой ударила молния и раздался оглушительный гром. Потом стало тихо.
   - Что за черт? - послышался голос Теджа.
   - Мы только что перезарядили батареи, - ответил Твисп. - И можем поймать еще одну молнию, если она ударит поближе. Тогда я выставлю антенну.
   - Рыбья срань, - фыркнул Тедж. - Рыбаки глупее, чем я думал. Странно, что вы вообще возвращаетесь живыми.
   - Стараемся, - ответил Твисп. - Скажи, а как это ты так быстро заделался экспертом по морянам? Тедж вынырнул из-под навеса.
   - Как историк я уже многое знал о них, прежде чем отправиться вниз. И потом... когда решаешь вопрос выживания, учишься быстро. - Эти слова прозвучали не без хвастовства.
   "Выживание..." - подумал Твисп. Он выключил фонарик и пожалел, что теперь не видит лица Теджа. Парень все-таки не трус, это очевидно. Он работал на субмаринах, как и многие островитяне. Явно умел управлять судном. Но, в конце концов, многие островитяне умели это делать со школы. И при всем при том Тедж жаждал подводной жизни. Если верить ему - ради имевшихся у морян исторических документов, которые они и сами-то не изучили.
   Тедж был таким же, как фанатики Гуэмеса, понял Твисп. Идейный. Искатель потаенного знания. Тедж хотел добраться до источника знаний - а каким путем, ему было безразлично. Опасный человек.
   Твисп вгляделся в темноту, улавливая каждое движение Теджа, - а вдруг тот вздумает на него наброситься.
   - Поверь, так оно и будет, - произнес Тедж. - Довольно скоро для островов не останется места.
   - По радио передавали, что судья Уорд Киль отправился вниз с какой-то познавательной целью, - вспомнил Твисп. - Полагаешь, он был осведомлен?
   Послышался шорох: Тедж устраивался поудобнее.
   - Если верить Гэллоу, они и словечка верхним не сказали.
   На некоторое время оба погрузились в молчание. Твисп сосредоточился на путеводной стрелке, на ее алом пылающем наконечнике. Как можно поверить в то, что понарассказывал Тедж? Хотя барьер в море был реален. И несомненно то, что Тедж удирал - что-то действительно огромное и жуткое преследовало его.
   Тедж лежал, погруженный в собственные думы. "У меня должно было хватить духу убить их". Но то, что стояло за Гэллоу, было больше, чем сам Гэллоу. Это уж точно. Знакомая картинка для историка. Хроники Корабля сообщали о разгуле насилия, о лидерах, стремившихся разрешить проблемы человечества путем массового убийства. До безумия Гэллоу Тедж думал о подобных вещах как о чем-то отдаленном и нереальном. Теперь он знал это безумие - тварь с клыками и когтями. Бледный рассвет озарил верхушки волн, а заодно и Твиспа стряпавшего на маленькой жаровне, которая стояла на сиденье. Не согласится ли Твисп теперь, когда развиднелось, одолжить ему рубашку и штаны своего парня, подумал Тедж.
   - Кофе? - спросил Твисп, заметив взгляд Теджа.
   - Спасибо. - Тедж помолчал. - Как я мог быть таким дураком!
   Твисп изучающе посмотрел на своего спутника.
   - Потому что пошел с ними или потому что дал им уйти?
   Тедж закашлялся, поперхнувшись кофе.
   "Мне все еще страшно", - подумал он, глядя на Твиспа, который сосредоточенно дул в свою кружку, сидя возле штурвала.
   - Мне в жизни не было так страшно, - сказал он.
   Твисп кивнул. Страх на лице Теджа читался явственно. Страх и невежество плывут по одному течению. А когда страх отступит, его место займет гнев. Пока же разум Теджа занят самоедством.
   - Гордыня - вот что мною двигало, - произнес Тедж. - Я хотел написать историю Гэллоу, историю в процессе ее творения. Политическая движущая сила влиятельное движение среди морян. И одному из их лидеров я понравился. Он знал, что я буду вкалывать. Он знал, как я буду благодарен...
   - А что, если Гэллоу и его команда погибли? - поинтересовался Твисп. Ты разбил их субмарину и остался единственным, кто может поведать, что случилось с Гуэмесом.
   - Да говорю же тебе, я устроил так, чтобы они могли спастись!
   Твисп сдержал угрюмую усмешку. Тедж разглядывал лицо Твиспа в сером утреннем свете. Рыбак был смуглым, как многие островитяне, работающие на открытом воздухе. Налетел порыв ветра, и темные нечесаные волосы облепили лицо Твиспа, путаясь в двухдневной щетине. Спокойный взгляд, линия рта, все его поведение свидетельствовало о силе и решительности этого человека. Тедж был уверен, что теперь, после гуэмесской бойни, его взгляд уже никогда не будет ясным. В этой бойне Тедж заглянул смерти в глаза.
   "Кто ж поверит, что я не знал о том, что должно произойти? А сам я в это верю?"
   - Ловко же они меня провели, - вздохнул Тедж. - Но я был к этому готов! Еще как готов.
   - Да, паршиво чувствовать себя одураченным, - согласился Твисп. Голос его звучал бесстрастно.
   - Мне теперь в жизни не уснуть, - пробормотал Тедж.
   Твисп окинул взглядом расстилающееся вокруг море. Ему не понравились жалобные нотки в голосе Теджа.
   - А уцелевшие с Гуэмеса? - так же бесстрастно спросил он. - Им заснуть удастся?
   Посветлело. Тедж пристально посмотрел на Твиспа. Хороший человек, который пытается спасти своему напарнику жизнь. Тедж зажмурился, и перед внутренним взором возникли призраки Гуэмеса. Он открыл глаза.
   Твисп внимательно рассматривал что-то по правому борту.
   - И где эта база, которую мы должны были увидеть на рассвете?
   - Скоро покажется.
   Тедж уставился в небо. А когда база покажется... тогда что? У него сжалось сердце. Поверят ли моряне? А если поверят - будут ли действовать в защиту островитян?
   Никогда не доверяй любви
   великого человека.
   Островитянская пословица
   Киль глядел с наблюдательной платформы вниз, на кошмарную сцену ада: спасательные шлюпки прибывали к маленькой причальной площадке и проходили через шлюзовые. Это не страшный сон, напомнил себе Киль. Среди человеческих тел, загромождавших палубу, сновали спасатели. Команды травматологов оказывали срочную помощь на месте, других пострадавших уносили на носилках. Мертвые - Киль и вообразить не мог такое количество погибших - были сложены возле стены, словно дрова. Через длинный овальный иллюминатор видно было, что носилок не хватает и прибывающие спасательные шлюпки выстраиваются в длинную очередь. Травматологи трудились не покладая рук. Невдалеке лежала груда каких-то мешков. Внезапно из такого же мешка, который тащил спасатель, вывалился фрагмент человеческого черепа с зубами. Бретт, стоявший за спиной Киля, в ужасе вскрикнул. Скади зарыдала. Киль оцепенел. Теперь понятно, зачем Карин послала Скади за ним и Бреттом. Поначалу Алэ не представляла всех размеров трагедии. А осознав, захотела заручиться свидетельством островитян, что моряне делают для пострадавших все возможное.
   "Она хочет представить их спасителями", - подумал Киль.
   Он различил рыжую голову Алэ в толпе медиков, работавших с живыми. Судя по количеству мертвых тел, случайность не давала лишних поблажек. Уцелели немногие.
   - Как их много, - шепнула Скади, не отрывая глаз от нижней палубы.
   - Как это произошло? - спросил Бретт, стоявший по левую руку от Киля.
   Киль кивнул. Да, это вопрос вопросов. Он не хотел сыпать голословными обвинениями, он хотел быть уверен.
   - Как их много, - повторила Скади, на сей раз громче.
   - Согласно последней переписи, на Гуэмесе проживало примерно десять тысяч душ, - произнес Киль. Собственные слова, сорвавшиеся с губ, поразили его. Душ. В минуты потрясения учение Корабля само собой возникало в памяти.
   Киль знал, что должен все увидеть сам и, используя данную его положением власть, потребовать ответа. Это его долг - если не перед другими, то перед собой. Потому как первым делом, как только он вернется, капеллан-психиатр вцепится в него. Киль знал, что у Роксэк оставалась родня на Гуэмесе. Она будет в гневе, в жутком гневе... Это сила, с которой нельзя не считаться.
   "Если я вернусь".
   От того, что творилось на нижней палубе, Киля замутило. Он заметил, что Скади утирает слезы. Она побывала внизу, в самой гуще ада, помогая там, где медики не справлялись.
   - Меня не нужно опекать, Скади, - сказал он. - Если ты нужна внизу...
   - Меня сняли с дежурства, - ответила она и содрогнулась, по-прежнему не в силах оторвать взгляда от происходящего.
   Киль тоже как завороженный смотрел на страшную картину, разделенную на зоны лентами с цветовым кодом. Спасатели осматривали пострадавших, укладывали их на носилки.
   Из-под платформы, на которой стояли Киль, Бретт и Скади, появилась команда морян и направилась к мешкам. Погибших нужно было идентифицировать. В некоторых мешках лежали только фрагменты тел. Идентификаторы работали спокойно и деловито, но, как заметил Киль крепко сжав зубы. Лица их были бледны. Одни запечатлевали на пленке лица и особые приметы погибших. Другие делали заметки при помощи портативных трансляторов. Киль узнал это устройство. Алэ пыталась заинтересовать им комитет, но Уорд увидел в нем еще один способ навязать островам экономическую зависимость. "Все, что вы записываете с помощью транслятора, сортируется и сохраняется в компьютере", - говорила тогда Алэ.
   "Кое-что лучше не записывать", - подумал он. Рядом с Килем кто-то откашлялся. Судья обернулся и увидел Лонфинна, возле которого обретался еще какой-то морянин. Лонфинн держал под мышкой плазмагласовую коробку.
   - Господин судья, - сказал Лонфинн. - Это Миллер Гастингс из службы регистрации.
   Гастингс выглядел полной противоположностью коренастого смуглого Лонфинна - высокий, темноволосый, с тяжелой нижней челюстью и пронзительными голубыми глазами. Оба были одеты в морянские костюмы из серой ткани, которые Киль привычно отождествлял с наихудшими проявлениями морянского официоза.