Хэйдон Элизабет. Пророчество (Симфония веков - 2)

   - Я не видела, как умирала Колония, но мне пришлось во всех ужасных деталях прочувствовать ее гибель, - продолжала она, - ведь живущие вместе дракиане обладают общим разумом, как пчелы в улье или муравьи в муравейнике. И я пережила агонию каждого из братьев, вместе с ними пыталась сделать последний мучительный вдох и тысячами тускнеющих глаз наблюдала, как уходит жизнь. С тех пор эти образы со мной каждое утро, стоит мне проснуться. Только во сне я нахожу отдохновение, хотя с тех пор прошло немало столетий.
   Я очень долго ждала, пока остынут двери и смолкнет шум. До меня доносились крики и сдавленные стоны, то пот ног. Я долго ждала, когда придет другая амелистик, чтобы сменить меня, но никто так и не появился. Тогда я была совсем молодой девушкой, но все-таки решила, что лучше подождать, пока не исчезнут последние вибрации смерти и я перестану ощущать дым на своей коже; прошло очень много времени. Потом я ждала, когда успокоится Дитя, - прошло еще больше времени.
   Когда наконец все стихло и от двери перестал исходить жар, осела сажа, а Дитя Земли погрузилось в спокойный сон, я открыла двери. Пол устилали тела погибших братьев, в воздухе висел едкий запах дыма.
   Я ждала, когда придут победители, чтобы занять Колонию, ведь все жередиты погибли. Но никто не пришел. Я не увидела ни солдат победившей армии, ни мародеров. И по сей день я не знаю, что произошло: ужасный несчастный случай либо же сознательное убийство. Ответ очень важен - если Колонию уничтожили сознательно и за этим стоят ф'доры, то они могут знать о местонахождении Дитя Земли, и тогда они вернутся.
   Я ждала почти четыре столетия, но никто не появлялся. Судьба обрушила на Братство страшный удар, которого никому не удалось избежать, за исключением Дитя Земли, чья жизнь превратилась в вечную смерть; чтобы защитить эту жизнь, пришлось пожертвовать целой цивилизацией. А я самой Судьбой выбрана на роль матриарха, мне запрещено иметь детей; мать, проводник и страж - вот только для кого? А теперь появился ты, всего лишь призрак.
   Акмед закрыл глаза, вспомнив запах воска в монастыре и тихие, словно шелест листьев, слова брата Хальфасиона. "Дитя Крови, - сказал дракианский мудрец, - Брат всем людям, ни с кем не имеющий родственных уз".
   - Ты пришел, хотя и опоздал. У нас еще остается время; я все еще здесь, жду тебя.
   - Возможно, тебе следует рассказать нам о пророчестве, - негромко предложил Акмед.
   Воспоминания, затуманившие взор Праматери, исчезли, и ее взгляд стал ясным и твердым.
   - Эти слова предназначены не только тебе.
   - Ты сказала, что я должен быть охотником и стражем в одном лице. Но я не смогу этого сделать, не зная пророчества.
   - Нет, - покачала головой Праматерь. Она сказала единственное слово, но оно обожгло кожу Акмеда. - Вас должно быть трое. Так предсказано. Тебе нужно понять еще кое-что: это последнее из мест, где родилось Время. Произнесение слов пророчеств в таких местах усиливает вероятность их исполнения. Поэтому нужно соблюдать осторожность. Иногда пророчество дозволительно произнести только один раз. В противном случае оно может исполниться совсем не так, как предполагалось. - Акмед неохотно кивнул. Когда вернешься сюда, приведи с собой третьего. Времени осталось немного.
   Праматерь легко встала и жестом предложила им последовать ее примеру.
   - Разрушение гораздо проще созидания, поддержания жизни и освобождения; хватит и одного человека, чтобы уничтожить мир. Однако сохранение мира - задача, непосильная для одного. Мир, судьба которого зависит от рук одного, слишком прост, чтобы его следовало спасать.
   Солнце клонилось к закату, когда Грунтор закончил перемещать камни, чтобы закрыть вход в Лориториум. Акмед посмотрел на запад, следя за приближением ночи. Свет исчезающего солнца омыл подветренную сторону гор широкими потоками алого и багряного, казалось, в горах вспыхнул пожар. После всего услышанного мозг Акмеда испытывал похожие ощущения.
   Грунтор отряхнул руки в перчатках из сафьяна.
   - Пожалуй, я закончил. Ты готов отправиться домой, сэр?
   Акмед еще раз оглядел горы, пытаясь отыскать вход в Котелок. Через мгновение он нашел его; перед воротами копошилось множество маленьких человеческих фигурок. Он закатил глаза.
   - Хрекин, - выругался он. - Прибыла вторая волна послов из дальних провинций, или же они вернулись из Роланда с ответами своих лордов. Я думал, что дороги развезло и они задержатся.
   Грунтор тяжело вздохнул.
   - Что ж тут поделаешь, так думает Ой, сэр, - сказал он, стягивая пропитанные потом перчатки и засовывая их в заплечный мешок. - Королевские обязанности и все такое. Пора возвращаться.
   Акмед еще некоторое время не двигался с места. Ему показалось, что над кем-то из гостей клубился темный туман - наверное, это тень, подумал Акмед. Тем не менее перед его мысленным взором вновь возникли картины опустошения и смерти, которые они видели на месте Колонии.
   - Когда Рапсодия обещала вернуться? - спросил он, прикрыв рукой глаза от косых лучей кровавого заката.
   - Она ничего не обещала, - ответил Грунтор. - Если все получилось так, как Рапсодия рассчитывала, сейчас она тренируется. Это может занять некоторое время.
   Акмед нахмурился.
   - Пойдем, - сказал он, закидывая за спину мешок. - Мне нужно отправить послание в Тириан со следующим почтовым караваном.
   19
   Хранители границ Тириана следили за ней около часа, и вот настал момент, когда Рапсодии это надоело. Она поняла, что за ней идут, почти сразу после того, как рассталась с Эши. Они незаметно и бесшумно спустились с деревьев, наблюдая за ней, посвистывая шагающей по их лесу. Рапсодия полагала, что хранители должны были показаться ей значительно раньше, но они лишь безмолвно, словно легкий ветерок, шли за ней, ничем не выдавая своего присутствия. Если бы она не настроилась на песнь леса, то никогда не узнала бы, что они рядом.
   Наконец она остановилась посреди лесной тропинки.
   - Если вас беспокоит мое присутствие, выходите, и давайте поздороваемся, - заявила она, по очереди посмотрев на те места, где они прятались. - У меня мирные намерения.
   Через секунду появилась одна из стражей, и Рапсодия сразу заметила, что у нее большие миндалевидные глаза того же цвета, что и каштановые волосы, стройное, изящное тело и загорелая кожа, - иными словами, перед ней стояла истинная представительница своего народа. Она замерла на том месте, где остановились глаза Рапсодии.
   - Меня зовут Седелия, - сказала она на орланданском наречии, принятом в Роланде. - Вы ищете что-нибудь конкретное?
   - По правде говоря, да, - улыбнувшись, ответила Рапсодия. - Я пришла, чтобы встретиться с Элендрой.
   - В таком случае вы оказались не в той части леса, - совершенно спокойно заявила ее собеседница.
   - А я смогу отсюда попасть в нужную мне часть леса?
   - Разумеется. - Седелия сделала едва заметное движение, но Рапсодия успела увидеть, что она убрала стрелу в колчан. Только сейчас Рапсодия разглядела у нее в руках лук. - Отсюда неделя пути. Лучше всего ехать на запад через город Тириан. Кто вы?
   Певица поклонилась и вежливо представилась:
   - Меня зовут Рапсодия. Если хотите, мы можем говорить на лиринском языке.
   - Как пожелаете, мне все равно. - Седелия не выказала враждебности, нередко появлявшейся на лицах людей, узнававших, что беседуют с полукровкой. Хранительница повернулась на восток и издала серию звуков, похожих на птичий свист. В ответ прошелестели деревья, больше Рапсодия не услышала ничего. - Я провожу вас до Тириана.
   - Спасибо, - ответила Рапсодия. - Хорошо, что у меня будет проводница.
   Седелия направилась к едва различимой среди деревьев тропинке, и Рапсодия последовала за ней. Вокруг весело щебетали птицы, а легкий ветерок резвился среди ветвей Тирианского леса.
   Всю дорогу они молчали. Рапсодия несколько раз пыталась завести разговор, та отвечала вежливо, однако не стремилась продолжить беседу. В конце концов Рапсодия вспомнила: ее мать говорила, только когда считала, что следует сказать нечто важное, и решила просто наслаждаться красотой весны, которая пришла в лес.
   Свежая листва, точно серебристо-зеленое кружево, окутывала деревья, проснувшиеся после долгого зимнего сна. Шагая за своей молчаливой спутницей, Рапсодия чувство вала, как ее сердце наполняет прозрачная чистая радость. У нее возникло ощущение, будто она заново родилась, оказавшись в лесу, принадлежащем народу ее матери, хотя они и не были лирингласами. Поразительная простота их жизни вызывала у нее восхищение. Деревни, через которые они проходили, казались мирными и процветающими, люди, которых встречали, - доброжелательными и счастливыми. Рапсодии представлялось, что она очутилась в самом настоящем раю, и огонь, пылавший у нее в душе, разгорался все ярче.
   Ночью на страже стояла Седелия. Рапсодия предложила ей разделить эту обязанность, но она вежливо отказалась, заявив, что не нуждается в сне. Сама Рапсодия тоже спала меньше своих друзей болгов и значительно меньше Джо, но и ей требовалось несколько часов отдыха, в отличие от Седелии. И потому каждую ночь она, чувствуя себя ужасно неловко под взглядом своей спутницы, забиралась под одеяло. Она надеялась, что Элендра встретит ее более доброжелательно.
   На четвертый день пошел сильный дождь, его струи жалили кожу словно разъяренные насекомые, и даже Седелия решила переждать непогоду и завела Рапсодию в домик, который та ни за что бы не заметила, если бы проводница не показала ей, куда идти. Внутри оказалось несколько простых кроватей и столов, а еще скудный запас сухих продуктов. Седелия открыла буфет и предложила Рапсодии немного вяленой оленины; ей пришлось взять кусочек, чтобы не показаться невежливой.
   - Что это за место? - Рапсодия попыталась еще раз вызвать свою спутницу на разговор.
   Седелия оторвалась от еды.
   - Дом, где отдыхают стражи границ.
   - Он хорошо спрятан. Я бы ни за что его не заметила.
   - Так и задумано.
   Рапсодии стало не по себе от ее холодного, сурового тона.
   - Я чем-нибудь вас обидела, Седелия?
   - Не знаю. А вы хотели обидеть?
   Хранительница границ чуть прищурила карие глаза, но в остальном выражение ее лица не изменилось, оставаясь таким же равнодушно-спокойным.
   - Я не понимаю, - проговорила Рапсодия, краснея. - Прошу вас, объясните, что вы имели в виду. Мы провели вместе четыре дня, вас что-то беспокоит, но я не имею ни малейшего понятия что.
   Седелия положила кусок вяленого мяса на стол.
   - Пять дней назад вас видели с человеком в сером плаще с капюшоном на границе Внешнего леса.
   - Ну и что? - удивленно спросила Рапсодия.
   - Кто он?
   - А что? - Рапсодии стало не по себе.
   - Той же ночью человек в сером плаще с капюшоном возглавлял отряд, напавший на лиринскую деревню на восточной границе Внешнего леса. Ее сожгли дотла.
   - Что? - вскричала Рапсодия, вскочив на ноги. Словно по мановению волшебной палочки в руках Седелии возник лук с натянутой тетивой.
   - Сядьте. - Рапсодия повиновалась. - Четырнадцать мужчин, шесть женщин и трое детей погибли во время этого нападения.
   Рапсодию начало трясти.
   - Боги!
   - Вряд ли. Еще одна попытка. - В голосе Седелии звучала едва сдерживаемая ярость. - Я хочу знать, кто этот человек.
   - Его зовут Эши, - чуть слышно проговорила Рапсодия.
   - Эши? А дальше?
   Рапсодия взглянула на зеленые деревья.
   - Не знаю.
   - Вы всегда целуетесь с людьми, которых не знаете?
   - Нет, - ответила Рапсодия и посмотрела на Седелию. Та вставила еще одну стрелу рядом с первой.
   - Зачем вы сюда явились?
   - Я сказала правду, - возмутилась Рапсодия. - Я ищу Элендру. - Седелия не сводила с нее глаз. - Ну и что вы намерены делать?
   - Я тоже сказала вам правду. Провожу до Тириана. Что будет дальше, решать Риалу.
   Выйдя из дома стражи, Седелия убрала стрелы в колчан и повесила лук на плечо.
   - За вами внимательно следят. Так что не советую предпринимать что-нибудь не слишком разумное.
   Рапсодия вздохнула. Ее представление о рае на земле несколько померкло после того, как она узнала, что за ними следят и что лирины считают, будто она имеет какое-то отношение к жестокому нападению на деревню. Она не могла позволить себе даже думать о причастности Эши к этому зверству.
   В первые счастливые часы путешествия через лес, когда она общалась с ним при помощи магии музыки, ей удалось многое о нем узнать. Тирианский лес протянулся на сотни миль с запада на восток и примерно на двести с севера на юг. На западе он граничил с морем и дальше тянулся в глубь морской провинции Роланда под названием Авондерр. На юге располагался Лиринвер, долины, где жили лирины.
   Восхищение, которое вызывали у нее лирины, живущие в Тириане, стало только сильнее после того, что поведал ей лес. И потому положение пленницы, за которой следят не видимые стражи, очень ее опечалило. Да еще выясняется, что ей предстоит встреча с человеком по имени Риал и тот должен вынести ей приговор. Элинсинос ничего о нем не говорила, как, впрочем, и Эши. При мысли об Эши Рапсодия похолодела.
   - Сюда, - вежливо сказала Седелия.
   Рапсодия надела на спину рюкзак и зашагала за ней по скользкой тропинке; капли дождя падали с ветвей деревьев, точно слезы.
   Еще два дня они, так же не разговаривая, шли через густые заросли, и наконец Рапсодия увидела город. Она заметила сторожевые башни задолго до того, как поняла, что это такое. На холмистом возвышении росли древние хеверольты, родственники Великого Белого Дерева, укрепленные у оснований широкой стеной из камня и дерева. Тут и там виднелись лестницы, которые вели на платформы, соединяющие их кроны.
   Стена тянулась далеко на север, и Рапсодия решила, что Тириан наверняка не меньше Истона. Кроме того, она сразу заметила широкий ров с крутыми, поросшими мхом склонами. Сотни стражей лиринов, мужчин и женщин, несли службу на платформах, разгуливая над землей так, словно они вовсе и не находились на безумной высоте. Это зрелище наполнило сердце Рапсодии печалью. Надежда, что ее примут здесь с радостью, таяла с каждой минутой.
   Не доходя примерно полумилю до расчищенного от деревьев участка, кольцом окружавшего город, Седелия свернула с дороги и повела Рапсодию к еще одному, скрытому от посторонних глаз, строению, очень похожему на домик стражников, где они останавливались пережидать дождь. Впрочем, он оказался больше и значительнее удобнее. Внутри не было никаких кроватей, только длинные столы и стулья. Около окон Рапсодия заметила стойки для луков и ящики со стрелами. Одну из стен занимало самое разное оружие, причем в количествах, поражающих воображение. Седелия сняла с плеча лук и вставила в него стрелу, держа его наготове, но не наставив на Рапсодию.
   - Садитесь, - приказала она.
   Рапсодия положила свой собственный лук, сняла походную сумку и водрузила ее на стол. Затем выдвинула грубо сколоченный сосновый стул и, тяжело вздохнув, села.
   Они прождали почти час. В тот момент, когда Рапсодия собралась попросить стакан воды, дверь открылась, и в комнату вошел высокий мужчина с серебристыми волосами. Он был в такой же одежде, что и Седелия, только на его плаще, сливавшемся с зеленью леса, выделялся темно-красный капюшон, а ремень украшала пряжка из гладко отполированного дерева. На загорелом лице, изборожденном морщинами - следы прожитых лет, - сияла доброжелательная улыбка. Повернувшись к спутнице Рапсодии, он вежливо поклонился:
   - Благодарю тебя, Седелия.
   Проводница повесила лук на плечо и убрала стрелу в колчан. Затем, так же молча, вышла из дома и закрыла за собой дверь.
   Мужчина подошел к столу и встал перед Рапсодией.
   - Здравствуйте. - Он протянул руку, помогая Рапсодии встать. - Я Риал. Надеюсь, Седелия хорошо с вами обращалась.
   - Да, благодарю вас. Меня зовут Рапсодия.
   Риал некоторое время ее разглядывал, однако у Рапсодии не возникло ощущения, что он пытается проникнуть в ее мысли. Затем он выпустил ее руку, и она снова устало опустилась на стул, чувствуя спиной, какой он жесткий.
   - У вас красивый голос, - сказал Риал и тоже сел.
   - Что? - удивленно переспросила Рапсодия.
   - Я слышал, как вы пели около недели назад. По крайней мере, так мне кажется.
   - Вы следовали за нами?
   - Нет, - улыбнулся Риал. - Я все время находился здесь, в городе. В Тириане есть вещи, неподвластные расстояниям. Например, ваша музыка.
   Рапсодия смущенно покраснела.
   - Значит, меня слышали все? Или только вы?
   - Боюсь, вас слышали все. - Риал улыбнулся еще шире. - И не стоит смущаться. Лес сам рассказывает нам то, что мы должны знать. Тириан больше, чем просто лес. Это живое существо, и у него есть душа. Ваша музыка произвела на Тириан сильное впечатление. Он не слышал ничего подобного. И потому решил поделиться с нами своей радостью.
   Рапсодия смущенно провела рукой по волосам.
   - Ну, постараюсь не забывать об этом, когда в следующий раз решу открыть рот.
   - Ни в коем случае, - быстро проговорил Риал. - Вы не должны стыдиться того, что может принести вашему народу пользу и радость. Вы ведь лиринглас?
   - Только по матери.
   - Так я и думал. Для нас большая честь познакомиться с вами, Рапсодия. Я видел лирингласов только один раз, когда некоторые из тех, что прибыли с намерьенским флотом, шли из Маносса поклониться Великому Белому Дереву и заехали к нам посетить королеву Тереллу.
   - Значит, здесь правит королева Терелла?
   - Правила. - Темные глаза Риала загорелись. - Она умерла триста лет назад. На престол взошел ее сын, но он умер молодым, не оставив наследников. В настоящий момент у лиринов нет правителя. Я занимаю пост лорда-регента. Еще три регента являются связующим звеном между тремя группами лиринов, которыми правила королева, - лиринверы, что живут в долинах на юго-востоке, морские лирины - на юго-западе и еще те, что населяют Маносс. У маноссцев свое собственное правительство, но они считают себя подданными Тириана, точнее, считали, когда у нас была королева. В настоящий момент мы разобщены, почти так же, как жители Роланда. На самом деле, это ужасно.
   Рапсодия не знала, как отреагировать. Она думала, что ее станут расспрашивать об уничтоженной деревне, а вместо этого сам лорд-регент вкратце поведал ей о тирианской политике. Она оперлась локтями на стол и положила голову на руки. Риал тут же встал и подошел к двери, он издал мелодичный свист, и вскоре появился стражник, принесший мех с водой. Риал поблагодарил и протянул его Рапсодии.
   - Вот, возьмите. Я вижу, вы устали и потрясены. Вы пейте воды и отдохните немного.
   Рапсодия улыбнулась и взяла из его рук мех.
   - Спасибо. Вы правы. Я потрясена и устала. Я сожалею о гибели лиринской деревни, но не имею к ней никакого отношения. Честное слово.
   - А я и не думал, что имеете, - кивнув, проговорил Риал. - Пограничные конфликты возникают вот уже несколько лет. Просто вы прибыли в Тириан в неподходящий момент. Что вы можете рассказать о своем спутнике?
   Рапсодия задумалась. Даже после стольких месяцев, проведенных в чужой земле, она не могла решить, кому следует доверять. Эши предложил ей сотрудничество, но если она, сама того не желая, привела его в Тириан, а он виновен в уничтожении деревни, значит, она стала соучастницей преступления. Она считала, что ее долг перед собственным народом состоит в том, чтобы найти виновных.
   С другой стороны, если Риал и лирины имеют отношение к демону, о котором говорила Элинсинос, она отдаст в их руки невиновного человека. Лорд Стивен упоминал, что его жена погибла во время налета банды лиринов. Политика Акмеда, считавшего, что никому нельзя доверять, казалась ей вполне разумной и с каждым днем нравилась все больше.
   - Боюсь, я не слишком хорошо его знаю. Его зовут Эши. Он привел меня сюда из Илорка... Канрифа. Мне он не сделал ничего плохого. За то время, что я провела с ним рядом, он вообще никому не причинил зла. Он всегда ходит в сером плаще и не снимает капюшона. Не думаю, что мне доведется встретиться с ним снова.
   Риал кивнул.
   - А зачем вы прибыли в Тириан?
   - Я ищу Элендру.
   - Вы не возражаете, если я поинтересуюсь, зачем она вам понадобилась?
   - Не возражаю, - посмотрев ему в глаза, ответила Рапсодия. - Я рассчитываю, что она научит меня обращаться с мечом.
   Риал откинулся на спинку стула и задумался.
   - А как вы узнали про Элендру? Она больше не тренирует тех, кто не живет в Тириане.
   Рапсодия подумала про Элинсинос и улыбнулась про себя.
   - Кое-кто посчитал, что только она сможет научить меня владеть моим мечом.
   - У вас какой-то особенный меч?
   - Да.
   - Интересно. Я являюсь специалистом по мечам и ужасно их люблю. Не могли бы вы показать мне ваш?
   Рапсодия подумала немного и решила выполнить его просьбу. И одновременно приготовилась с боем выбираться из домика. Риал производил впечатление серьезного противника, и она прикинула, что ей, скорее всего, придется прибегнуть к помощи огня, чтобы пройти мимо него.
   - Хорошо, - сказала она и достала Звездный Горн.
   Меч вырвался на волю, и его сияние наполнило комнату ослепительным белым светом, который уже в следующее мгновение превратился в языки пламени, обнимающие сверкающий клинок. Риал в изумлении смотрел на меч, не в силах оторвать от него глаз. Сам того не замечая, он поднялся на ноги.
   - Звездный Горн, - с благоговением прошептал он.
   - Да.
   Через несколько минут он оторвал взгляд от меча и посмотрел на Рапсодию.
   - Вы илиаченва'ар.
   - Наверное, если так зовут того, кому принадлежит Звездный Горн, ответила Рапсодия, стараясь, чтобы голос звучал не слишком легкомысленно.
   Риал снова погрузился в задумчивость. Наконец он сказал:
   - Я немедленно позабочусь о том, чтобы доставить вас к Элендре.
   20
   Нового проводника Рапсодии звали Кловис, цветом волос и глаз он не отличался от Седелии; Рапсодия даже подумала, что они вполне могли быть близнецами. Однако он гораздо охотнее улыбался, и она чувствовала себя намного спокойнее, выходя с ним из дома стражи на южную дорогу. Когда она собралась в путь, Риал прикоснулся к ее руке и сказал:
   - Рапсодия, надеюсь, вы знаете, что мы всегда рады видеть вас в Тириане. Лес дал это ясно понять, думаю, что и я тоже.
   - Спасибо. - Рапсодия тепло улыбнулась лорду-регенту. - Посмотрим, согласится ли с вами Элендра.
   - Конечно, согласится. У Элендры имеются собственные странности, и у нее весьма сложный характер, но она мудрая женщина. Больше всего на свете она хочет, чтобы в мире царили покой и безопасность.
   Рапсодия изо всех сил старалась улыбаться, когда Риал склонился над ее рукой, а потом повернулся, чтобы уйти. Она помнила рассказы Эши о том, что его друзья считали Элендру суровой, лишенной чувства юмора наставницей. Однако до Акмеда ей наверняка далеко, подумала Рапсодия и на том успокоилась. Когда Риал скрылся среди деревьев, она повернулась и зашагала за Кловисом.
   Через час они вышли к огромному саду - или парку? - где росли самые разные деревья, роскошная трава и дикие цветы. Все вместе это создавало ощущение, будто ты попал в поразительной красоты уголок нетронутой природы, а не в обычный сад. Впрочем, по некоторым, далеко не сразу бросающимся в глаза деталям было видно, что здесь поработали руки лиринов, - слишком аккуратная тропинка, клумба почти идеальная по своей цветовой гамме, каких не встретишь в природе, отсутствие сорняков и кустов, путающихся под ногами.
   Чуть в стороне от ровной, ухоженной тропинки, в глубине сада, собралась группа детей, которые держали в руках деревянные мечи и весело хохотали над шуткой како го-то взрослого, присевшего на корточки среди них.
   Оказалось, что они собрались вокруг женщины с длинными серебристыми волосами, кое-где тронутыми проседью. Она была одета в простую белую рубашку и потрепанные кожаные штаны, но ни кольчуги, ни оружия Рапсодия у нее не заметила. Женщина тихонько разговаривала с детьми, затем терпеливо принялась объяснять маленькому мальчику, как следует держать в руке игрушечный меч. Затем замерла на месте, как будто что-то услышала.
   Женщина выпрямилась, оставила какие-то распоряжения детям и только после этого направилась к Рапсодии, которая с трудом удержалась от удивленного восклицания, - по ширине плеч женщина не уступала Акмеду или Эши, а серебристый цвет волос, золотисто-розовая кожа и длинные изящные руки и ноги без слов говорили о том, что она лиринглас, Певица Неба, как и мать Рапсодии. С тех пор как она покинула Остров, Рапсодия ни разу не видела никого из представителей Народа Полей.
   - Мирва эвет лиатуа тайдерэ. Итахн вериата.
   Рапсодия чувствовала, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. Произнесенные на языке древних лиринов слова принадлежали другому времени. "В тебе встретились две реки. Как замечательно". Произношение и диалект, на котором говорила женщина, ничем не отличались от того, что использовала ее мать, а метафора, обозначающая лиринов смешанной крови, имела серендаирское происхождение.
   - Добро пожаловать, - сказала женщина и улыбнулась.
   Рапсодия почувствовала, что не может ни сдвинуться с места, ни ответить, - нахлынувший поток чувств и воспоминаний грозил накрыть ее с головой и утопить в своих бушующих водах. Она сделала шаг и открыла рот, пытаясь хоть что-нибудь сказать, но не смогла выдавить из себя ни звука. Она встретилась глазами с женщиной и увидела там отражение своей тоски по давно ушедшим временам. На лице незнакомки появилось изумление, когда она заметила слезу, сбежавшую по щеке Рапсодии.