"Нет, мой мальчик, мне жаль тебя разочаровывать, но ни одна женщина с таким именем, похожая на ту, которую ты ищешь, не садилась на корабль, ушедший с Острова до его уничтожения. Она не приплыла на большую землю и не сошла на берег".
   Прорицательница была его бабушкой, она никогда не стала бы ему лгать, к тому же она лишилась бы своего дара, если бы сказала неправду. Энвин ни при каких обстоятельствах не стала бы так рисковать.
   И Ронвин, сестра Энвин, Прорицательница Настоящего. Он умолял ее воспользоваться компасом, одним из трех древних артефактов, при помощи которых Меритин, ее отец - намерьен-путешественник, - нашел эту новую землю. Его рука дрожала, когда он протянул ей тринадцатигранную медную монетку в три пенни, почти не имеющую ценности, подружку той, что он отдал Эмили.
   - Только три такие монетки существуют в мире, - сказал он Прорицательнице, и его юный голос дрогнул, выдавая сердечную боль. - Если тебе удастся отыскать такую же, ты найдешь Эмили.
   Прорицательница Настоящего взяла компас в тонкие хрупкие пальцы. Он вспомнил, как монетка засияла, а за тем послышался легкий гул, и на его глаза навернулись слезы. Наконец Ронвин печально покачала головой:
   - Такой монетки, как у тебя, больше нет в нашем мире, мой мальчик; мне очень жаль. На земле их нет - возможно, они лежат на дне, но даже мне не видно, какие сокровища прячет Океан-Отец.
   Эши не мог знать, что власть Прорицательницы не распространяется на саму Землю, где Время бессильно.
   И тогда он сдался и почти поверил в ужасную правду, хотя продолжал искать Эмили в лице каждой женщины, хотя бы отдаленно ее напоминающей. Она присутствовала во всех его мыслях, улыбалась в снах, и он невольно вы полнил обещание, которое так неосторожно ей дал:
   - Я буду все время думать о тебе.
   Прошло много лет, прежде чем ее образ истаял в его памяти, а жизнь превратилась в бесконечный кошмар. Когда-то его сердце было светлым храмом ее памяти, но теперь оно стало разрушенным склепом, которого коснулась рука зла. Память об Эмили не могла оставаться в таком месте. Он не понимал, как Эмили удалось вернуться к нему этой ночью и слегка задержаться в дыму над каминной решеткой.
   - Я буду все время думать о тебе, пока не увижу вновь.
   Образ потускнел. Эши отчаянно пытался удержать ускользающее видение, но Эмили уходила, продолжая его звать:
   - Я люблю тебя, Сэм. Мне пришлось так долго тебя ждать. Но я всегда знала, что ты придешь, если мое желание будет достаточно сильным.
   Эши сел, пот выступил на его холодной коже, скрытой в тумане волшебного плаща. Он дрожал. Если бы хоть какая-нибудь магия могла ему помочь.
   Стражники фирболги, стоявшие на посту в конце коридора, почтительно поклонились Акмеду, когда он вышел из своих покоев и направился в спальню Рапсодии. Громко постучав, он распахнул дверь, - еще один элемент утреннего фарса, который он разыгрывал ради фирболгов, полагавших, что Рапсодия и Джо являются королевскими куртизанками, и поэтому не осмеливавшихся к ним приставать. Акмед и Грунтор получали огромное удовольствие от возмущения, которое эта игра вызывала у Рапсодии, но потом она перестала возражать, главным образом из-за Джо.
   Огонь в камине неуверенно мерцал, отражая беспокойство, царившее в ее душе. Рапсодия продолжала читать свиток и даже не подняла головы, когда Акмед вошел.
   - Ну, доброе утро, Первая Женщина. Тебе нужно работать над собой, чтобы убедить фирболгов в том, что ты являешься королевской шлюхой.
   - Заткнись, - автоматически ответила Рапсодия, продолжая читать.
   Акмед ухмыльнулся. Он взял нетронутый чайник с подноса с завтраком и налил себе чашку; чай успел остыть. Похоже, Рапсодия встала раньше, чем обычно.
   - И какой паршивый манускрипт ты читаешь на сей раз? - спросил он, протягивая ей чашку с едва теплым чаем.
   Не поднимая глаз, Рапсодия коснулась чашки. Акмед почувствовал, как мгновенно нагрелись гладкие стенки, а над чаем поднялся пар. Он подул и сделал несколько глотков обжигающей жидкости.
   - "Неистовство дракона". Потрясающе, прошлой ночью манускрипт неизвестно откуда появился перед моей дверью. Какое поразительное совпадение!
   Акмед присел на аккуратно застеленную постель, скрывая усмешку.
   - В самом деле? Тебе удалось узнать что-нибудь интересное об Элинсинос?
   На лице Рапсодии промелькнула быстрая улыбка, и она посмотрела на Акмеда.
   - Давай посмотрим. - Она откинулась на спинку кресла и поднесла древний свиток поближе к свече.
   - "Элинсинос имеет от ста до ста пятидесяти футов в длину, а ее зубы напоминают хорошо заточенные мечи, - прочитала Рапсодия. - Она может принимать любую форму по собственному желанию, также ей подвластны и такие природные явления, как торнадо, землетрясение, наводнение или ветер. Внутри ее живота лежат камни самородной серы, рожденные в огне Преисподней, которые позволяют ей уничтожать все, на что она дунет. Она зла и жестока, а когда Меритин, ее любовник-моряк, не вернулся, она пришла в такое неистовство, что опустошила западную половину континента, в том числе и центральные провинции Бетани. Страшный пожар, устроенный ею, зажег вечное пламя в базилике - он горит там и посей день".
   - Я заметил иронические нотки в твоем голосе. Ты не веришь историческим свидетельствам?
   - Большей их части. Ты забываешь, Акмед, я - Певица. Мы сами пишем баллады и легенды. И мне прекрасно известно, что такое преувеличение.
   - Ты и сама так поступала?
   Рапсодия вздохнула:
   - Ты же знаешь. Певцы, а в еще большей степени Дающие Имя, не могут солгать и сохранить после этого свой статус и способности, хотя мы можем повторять недостоверные легенды или вовсе вымышленные истории, если не выдаем их за истинные сведения.
   Акмед кивнул.
   - Но если ты не веришь тому, что написано в манускрипте, то почему ты встревожена?
   - А кто тебе сказал, что я встревожена?
   Акмед неприятно усмехнулся.
   - Огонь, - самодовольно заявил он, кивая в сторону камина.
   Рапсодия повернулась и увидела, что пламя почти погасло, неровные языки неуверенно лизали полено, которое никак не хотело загораться. Она невольно рассмеялась.
   - Ладно, ты меня поймал. Кстати, не стану утверждать, что я полностью отбрасываю написанное в свитке. Просто некоторые вещи явно преувеличены. А кое-что, вполне вероятно, чистая правда.
   - Например?
   Рапсодия положила манускрипт обратно на стол и скрестила руки на груди.
   - Ну, несмотря на разные мнения относительно ее размеров, я не сомневаюсь, что она... огромна. - Акмеду казалось, что Рапсодия вздрогнула. - Возможно, она и в самом деле может превращаться в огонь, ветер, воду и землю - говорят, что драконы связаны со всеми пятью стихиями. И хотя она может оказаться злой и порочной, я не верю в историю об уничтожении западного континента.
   - Да?
   - Я заметила, что в тех местах, где мы побывали, девственные леса, а они не вырастают на пожарищах.
   - Понятно. Я, в общем-то, и не сомневался, что ты пре красно разбираешься в лесах или девственности, в конце концов, ты была таковой дважды...
   - Заткнись, - рявкнула Рапсодия. На сей раз огонь отреагировал слабое пламя выпрямилось и яростно взревело. Рапсодия отодвинула кресло, встала, решительно направилась к вешалке возле двери и сняла плащ. Проваливай. Мне нужно поговорить с Джо. - Она решительно накинула плащ на плечи, потом вспомнила про манускрипт, вернулась к столу и сунула его Акмеду. - Благодарю за приятное чтение, - бросила она, открывая дверь. Полагаю, не нужно объяснять, куда именно тебе следует засунуть этот свиток. - Акмед рассмеялся, и дверь за Рапсодией захлопнулась.
   Зима постепенно слабела, или так только казалось. Некоторое время она мешкала, не решаясь уйти, наверное, ей не хотелось выпускать мир из своих ледяных объятий, однако ветры стали не такими яростными, а небо уже не смотрело на мир так угрюмо. Воздух ранней весны оставался чистым и холодным, но в нем уже появился запах земли, обещая приход теплых дней.
   Рапсодия осторожно лезла вверх по каменистому склону, ведущему к пустоши, находившейся на самой вершине мира, широкому лугу, начинавшемуся за каньоном, который оставила после себя река, умершая много лет назад. Прежде чем выбраться на ровное место, Рапсодия дважды чуть не перевернула корзину, куда сложила вещи, необходимые для предстоящего путешествия.
   Наверху ее ждала Джо, со смехом наблюдавшая за появлением сперва корзины, затем золотой головы и блестящих зеленых глаз, а через секунду над камнями возникло сияющее лицо Рапсодии - маленькая копия восхода солнца, до которого оставалось еще около часа.
   - Доброе утро, - приветствовала она младшую сестру. Джо рассмеялась и подошла, чтобы помочь.
   - Ты чего так долго? Обычно ты бегом поднимаешься по склону. Похоже, начинаешь стареть. - Она протянула Рапсодии руку и вытащила ее наверх.
   - Веди себя прилично, иначе не получишь завтрака. - Рапсодия улыбнулась и поставила корзину на землю.
   Джо даже не представляла, насколько она права. По подсчетам Рапсодии, ей исполнилось тысяча шестьсот двадцать лет - впрочем, за исключением первых двух десятилетий, все остальное время она провела в обществе двух болгов внутри Земли, путешествуя по Корню.
   Девушка схватила корзину, открыла крышку и бесцеремонно вывалила ее содержимое на мерзлую луговую траву, не обращая внимания на возмущение, написанное на лице Рапсодии.
   - А ты принесла булочки с медом?
   - Да.
   Джо нашла булочку и засунула ее в рот, но тут же вы тащила обратно и мрачно уставилась на клейкое тесто.
   - Я же говорила, чтобы ты не добавляла смородину, она портит вкус.
   - А причем тут смородина? Наверное, тебе в рот попало что-то с земли, может быть, жук. - Джо сморщилась и выплюнула остатки булочки, а Рапсодия рассмеялась.
   - Ну, и где Эши? - спросила Джо, усаживаясь на землю и тщательно выбирая другую булочку.
   - Будет через полчаса, - ответила Рапсодия, разбирая сумку. - Я хотела поговорить с тобой наедине.
   - Грунтор и Акмед тоже придут? - невнятно пробормотала Джо, успевшая снова набить полный рот.
   - Да, скоро они появятся, хотя я уже успела поругаться с Акмедом. Возможно, он решит меня не провожать.
   - Неужели ты думаешь, что это его остановит? Акмед всегда так разговаривает. А из-за чего вы поругались сегодня?
   - Из-за намерьенского манускрипта, который он подсунул мне под дверь прошлым вечером.
   Джо проглотила остатки завтрака и налила себе чашку чаю.
   - Ничего удивительного, ты знаешь, как он ненавидит проклятых намерьенов.
   Рапсодия спрятала улыбку. Поскольку намерьены пришли из Серендаира, их родины, то и она, и Грунтор, и даже Акмед, строго говоря, являлись намерьенами, о чем Джо и не подозревала.
   - Почему ты так думаешь?
   - Я слышала, как он разговаривал с Грунтором несколько дней назад.
   - Да?
   Джо с важным видом посмотрела на Рапсодию.
   - Он сказал, что у тебя вместо головы задница.
   Рапсодия усмехнулась:
   - В самом деле?
   - Да. Он сказал, что дракониха обожала намерьенов и именно она пригласила этих подтирок для задницы, что бы доставить удовольствие своему любовнику. Он так их и назвал: подтирки для задницы.
   - Верно, припоминаю, я и сама использовала это слово, когда упоминала о них.
   - А еще он сказал, что ты пытаешься узнать побольше о намерьенах, чтобы помочь им вернуться к власти, и что это глупо. Он считает, что болги куда более достойны твоего времени и внимания, не говоря уже о верности. Он прав?
   - Насчет болгов?
   - Нет, насчет намерьенов.
   Рапсодия посмотрела на восток. Небо там слегка по светлело и приобрело голубоватый цвет кобальта, в остальном приближения рассвета еще не ощущалось. На ее лице выступил легкий румянец, когда она подумала о Ллауроне, кротком немолодом Главном жреце филидов, религиозно го ордена, распространявшего свое влияние над западными лесными землями и некоторыми провинциями Роланда.
   Вскоре после того как Рапсодия с болгами появились в новом мире, она попала в дом Ллаурона. Главный жрец оказался не только хорошим хозяином, он поведал ей историю страны, научил и многим другим вещам, опираясь на которые Акмед строил теперь свою империю. В том числе показал, как различать лекарственные травы, врачевать людей и животных, познакомил с основами сельского хозяйства. В голове у нее зазвучал его голос, Ллаурон хотел донести до нее суть проблем, в которых она не могла разобраться.
   - Теперь, когда вы многое узнали о намерьенах и беспорядках, вновь охвативших нашу землю, я надеюсь, что вы согласитесь помогать мне, исполняя роль моих глаз и ушей, сообщать обо всем, что вам доведется узнать.
   - Я буду рада помочь вам, Ллаурон, но...
   - Вот и хорошо. И помните, Рапсодия, несмотря на ваше скромное происхождение, вы можете оказать короне реальную помощь.
   - Я не понимаю.
   Глаза Ллаурона нетерпеливо сверкнули, однако голос звучал спокойно:
   - Объединение намерьенов. Мне показалось, что я четко изложил вам свои мысли. С моей точки зрения, когда мир постоянно нарушается необъяснимыми бунтами и бессмысленными убийствами, спасти нас от неминуемого уничтожения может только объединение двух намерьенских государств, Роланда и Сорболда, а также королевства болгов, и сосредоточение всей власти в руках сильного монарха.
   Время почти пришло. И хотя вы крестьянка - пожалуйста, не обижайтесь, большинство моих последователей крестьяне, - у вас красивое лицо и вы обладаете даром убеждения. Вы можете оказать мне немалую помощь. Пожалуйста, обещайте мне, что вы сделаете то, о чем я прошу. Вы ведь хотите, чтобы мир пришел в наши земли, не так ли? И хотите положить конец насилию - ведь гибнут не винные дети и женщины?
   Джо внимательно смотрела на нее. Рапсодия заставила себя вернуться к настоящему.
   - Я собираюсь найти дракониху и вернуть ей коготь в надежде, что она не станет уничтожать Илорк и болгов, - спокойно сказала она. - Мое путешествие не имеет никакого отношения к намерьенам.
   - Ага, - пробормотала Джо, принимаясь за очередную булочку. - А Эши знает?
   В голосе сестры Рапсодия ощутила предупреждение - как Певица она была чувствительна к подобным вещам.
   - Наверное. А почему ты спрашиваешь? - Повисло неловкое молчание. - Ты мне что-то не договариваешь, Джо.
   - Ничего такого, - стала оправдываться Джо. - Он просто спросил меня, не намерьены ли мы, вот и все. При чем не один раз.
   Холодная рука сжала сердце Рапсодии.
   - Он спрашивал про меня?
   - Нет, обо всех троих, об Ахмеде и Грунторе тоже.
   - Но не про тебя?
   На лице Джо появилось недоуменное выражение.
   - Нет, про меня он ничего не спрашивал. Он решил, что я не могу быть намерьенкой. Интересно почему.
   Рапсодия встала и отряхнула плащ.
   - Может быть, ты единственная из всех нас, кто не напоминает ему подтирку для задницы.
   Глаза Джо хитро засверкали.
   - Надеюсь, что нет, - заявила она, невинно поглядывая на небо. Грунтор, несомненно, вовсе не подтирка для задницы. - Она рассмеялась, когда ей в лицо полетел снег и сухие листья. - Серьезно, Рапс, ты сама когда-нибудь встречала намерьена? Я думала, что все они давно вымерли.
   Небо на востоке заметно посветлело.
   - Ты встречала намерьена, Джо, - без всякого выражения сказала Рапсодия и принялась убирать остатки зав трака. - Лорд Стивен потомок намерьенов.
   - Тогда это только подтверждает теорию подтирок для задницы, - заявила Джо, вытирая рот тыльной стороной ладони. - Но я имела в виду старых намерьенов, которые пережили Войну. Ну, тех, что живут вечно.
   Рапсодия задумалась.
   - Да, пожалуй. Однажды на дороге между Гвинвудом и Наварном меня чуть не затоптала лошадь отвратительного типа по имени Анборн. Если он действительно один из участников истории, о которой нам рассказывали, то этот человек был генералом во время Войны. Из чего следует, что он весьма немолод. Война закончилась четыреста лет назад, а продолжалась семьсот.
   Джо была с ними, когда они нашли в библиотеке тело Гвиллиама.
   - Знаешь, старый ублюдок выглядел совсем неплохо. Я бы не дала ему больше двухсот лет. - Рапсодия рассмеялась. - Кажется, это он начал войну из-за того, что ударил жену?
   - Да, ее звали Энвин. Она была дочерью путешественника Меритина, первого намерьена, и драконихи Элинсинос...
   - Той самой, с которой ты собираешься встретиться?
   - Да, она влюбилась в него и предложила намерьенам жить в ее землях, на которые раньше не пускала людей.
   Джо засунула в рот последнюю булочку.
   - А с какой стати?
   - Король Серендаира, Гвиллиам...
   - Тот жмурик, которого мы нашли?
   Рапсодия снова рассмеялась:
   - Тот самый. Он предвидел, что Остров будет уничтожен вулканическим огнем, и решил переправить население своего королевства туда, где его подданные смогли бы сохранить свою культуру, а он - титул короля.
   - Жадная до власти подтирка для задницы.
   - Так говорят. И он сумел спасти большинство своих подданных от верной смерти, благополучно пересек с ними полмира и выстроил Канриф...
   - Да уж, огромное достижение. Роскошное место с внутренним водопроводом, которым болги не хотят пользоваться.
   - Перестань перебивать. Болги захватили Канриф значительно позже. Так вот, сначала Гвиллиам один, а потом вместе с Энвин сумели построить замечательную цивилизацию, располагая минимумом ресурсов. Они правили своим народом и жили в мире в течение очень долгого времени, до той самой ночи, когда он ее ударил. Этот эпизод получил название Ужасного Удара, потому что из-за единственной пощечины началась война, уничтожившая четверть населения континента и цивилизацию намерьенов.
   - Точно, подтирки для задницы, - решительно заявила Джо. - У тебя есть для меня поручения?
   Рапсодия улыбнулась:
   - Да, ты мне очень кстати напомнила. Ты присмотришь за моими внуками фирболгами? - Джо скорчила рожу, но ее сестра сделала вид, что ничего не заметила. - И не забывай о занятиях.
   - Жаль, что спросила, - пробормотала Джо.
   - И заглядывай хотя бы иногда в Элизиум. Не забывай поливать цветы, ладно?
   Джо закатила глаза.
   - Ты же знаешь, я даже не могу найти Элизиум. Дом Рапсодии, крошечный коттедж, расположенный на острове в подземном гроте, умели находить только Акмед и Грунтор. Они совершенно сознательно скрыли его местоположение от всех.
   - Попроси Грунтора, он тебя туда отведет. Извини, что мои просьбы кажутся тебе такими неприятными. А что ты имела в виду, когда предлагала свои услуги?
   Лицо Джо оживилось.
   - Я могла бы присмотреть за Звездным Горном. Рапсодия рассмеялась:
   - Меч я заберу с собой, Джо. - Девочку давно занимал удивительный меч, и она словно завороженная смотрела на его пылающий клинок. Во время путешествий, когда они укладывались спать, Рапсодия обнажала меч и отраженный свет звезд успокаивал Джо.
   - Понятно.
   - В конце концов, он может мне понадобиться. Ты ведь хочешь, чтобы я вернулась? - спросила Рапсодия, проведя ладонью по удрученному лицу Джо.
   - Да, - быстро ответила Джо, в голосе которой появилось напряжение. Если ты оставишь меня одну среди болгов, я найду тебя и прикончу.
   Небо на востоке порозовело. Рапсодия закрыла глаза, чувствуя приближение восхода. В воздухе возникла одинокая нота, принесенная ветром, - "ре", вторая нота гам мы. В соответствии с легендами Певцов, "ре" является предзнаменованием мирного дня, без несчастных случаев и кровопролития.
   Рапсодия тихо начала утреннюю молитву ее расы лиринглас, хвалебную песнь солнцу, которую пели в начале дня. Эту песнь, как и вечернюю молитву - прощание с солнцем в конце дня и приветствие восходящим в ночном сумраке звездам, - мать передавала своим детям. Для Рапсодии утренняя и вечерняя молитвы имели огромное значение - рано утром и поздно вечером она снова ощущала связь с матерью, о которой ужасно тосковала, навсегда потерянной вместе с погрузившимся на дно океана Островом.
   Она почувствовала, как задрожала сидевшая рядом Джо, и взяла ее за руку. Для Рапсодии эта начальная песня, которую мать пела дочери, имела большое значение. Джо не знала своей матери, ее еще ребенком бросили на улице. Когда песня подошла к концу, Рапсодия обняла сестру.
   - Она любила тебя, я знаю, - прошептала Рапсодия, уже давно пытавшаяся убедить в этом Джо.
   - Конечно, - иронически пробормотала Джо.
   - Очень красиво, - сказал Эши, и обе женщины вздрогнули.
   Как и всегда, они не заметили, как он подошел. Рапсодия покраснела от смущения, и ее лицо стало такого же цвета, как горизонт на востоке.
   - Спасибо, - сказала она, отворачиваясь. - Ты готов?
   - Да. Следом идут Акмед и Грунтор. Наверное, они хотят с тобой попрощаться.
   - Не беспокойся, я вернусь, - обещала Рапсодия, в последний раз обнимая Джо. - Если мы будем проходить через Сепульварту, священный город, где живет Патриарх, я попытаюсь найти там конфеты, которые ты любишь.
   - Спасибо, - прошептала Джо, вытирая рукавом глаза. - А теперь поскорее уходи, у меня болят глаза от этого проклятого ветра.
   Когда Грунтор обнял ее на прощание своими могучими ручищами, Рапсодия изо всех сил старалась не вскрикнуть. Панорама Орланданского плато закачалась у нее перед глазами, а вершины гор вдруг наклонились под невозможными углами. Рапсодия даже подумала, что смерть в лапах медведя будет почти такой же.
   Наконец Грунтор поставил ее на землю и неловко потрепал по плечу. Рапсодия посмотрела на него снизу вверх и улыбнулась. На огромном серо-зеленом лице болга за стыло равнодушное выражение, но она видела, как напряглась мощная челюсть, а в уголках янтарных глаз блеснула влага.
   - Ой правда хочет, чтобы ты передумала, герцогиня, - серьезно сказал он.
   Рапсодия покачала головой:
   - Мы уже много раз это обсуждали, Грунтор. Со мной все будет в порядке. К тому же за последнее время мне не приснилось ни одного плохого сна, а ты знаешь, как редко такое бывает.
   Великан сложил руки на груди.
   - А кто спасет тебя от дурных снов, которые тебе приснятся в дороге? потребовал он ответа. - Раньше тебя охранял Ой.
   Лицо Рапсодии смягчилось.
   - Действительно, - призналась она, проведя рукой по мощному плечу Грунтора. - Но боюсь, мне придется принести эту жертву, чтобы избавить болгов от опасности.
   Тут в голову Рапсодии пришла новая мысль, и она вы тащила из дорожной сумки большую морскую раковину.
   - Смотри, что у меня есть, - с улыбкой сказала она. На лице Грунтора появилась широкая усмешка. Он подарил ей раковину в память о путешествии, которое они с Акмедом проделали к морскому побережью, когда искали пути возвращения в Серендаир после долгих скитаний в чреве Земли.
   Потом улыбка исчезла. Он вспомнил, как, встретившись с ними вновь, Рапсодия рассказала, что Острова больше нет, его поглотило море более тысячи лет назад. И тогда Грунтор, впервые в жизни, ощутил вину, понимая, что они с Акмедом навсегда увели Рапсодию от дома и семьи. Иногда Рапсодия спала, приложив раковину к уху, пытаясь шумом прибоя заглушить кошмары, постоянно ее преследовавшие.
   - Ты знаешь, что Ой, если б мог, взял бы себе худшие из твоих снов, твоя светлость, - искренне сказал он.
   У Рапсодии сдавило горло, ее вдруг охватило предчувствие потери.
   - Я знаю, - сказала она и вновь обняла Грунтора. Потом слегка оттолкнула его, стараясь сохранить самообладание. Глаза у нее заблестели. И поверь мне, будь на то моя власть, я бы отдала тебе худшие из них. Где Акмед? Нам с Эши пора уходить.
   У нее закружилась голова, казалось, время замедлило свой бег. Однажды она уже испытала нечто похожее, но где и когда не сумела вспомнить. Янтарные глаза Грунтора тоже на миг затуманились, он быстро заморгал и улыбнулся.
   - - Не забудь попрощаться с его величеством, - весело сказал он, показывая на стоящую чуть в стороне закутанную в плащ фигуру.
   - А стоит ли? Наш последний разговор состоял из чудесного обмена любезностями, едва ли я могу рассчитывать на нечто большее. Наша беседа чуть не закончилась обменом ударами.
   - Ты должна, - с шутливой суровостью ответил Грунтор. - Это приказ, мисси.
   Рапсодия с улыбкой отсалютовала.
   - Хорошо. Я не стану перечить Могучей Силе, Которой Следует Подчиняться Любой Ценой, - сказала Рапсодия. - Это распространяется только на меня?
   - Нет, - покачал головой Грунтор.
   - Ты главенствуешь над всем миром?
   - Точно. - Великан помахал своему королю. - Подойди к нему, герцогиня. Скажи "до свидания". Он не показывает виду, но будет очень по тебе скучать.
   - Конечно, будет, - сказала она, когда к ним подошел Акмед. - Я слышала, он уже побывал в моих покоях, что бы подобрать те из моих вещей, которые еще можно продать.
   - Только одежду, и только если ты не вернешься через разумный промежуток времени, - ответил король фирболгов, стараясь говорить с максимальной доброжелательностью. Я не хочу, чтобы в моих горах творилось беззаконие.
   - Я вернусь и при каждой возможности постараюсь присылать письма с караванами, - обещала Рапсодия, закидывая дорожную сумку за спину. - Теперь здесь чаще будут появляться посланцы из других провинций, и я смогу отправлять весточки в Илорк.
   - Конечно. Я уверен, что в пещере драконихи регулярно останавливаются почтовые караваны, - ответил Акмед, и в его голосе послышался сарказм.
   - Только не начинай все сначала, - предупредила его Рапсодия, бросив взгляд в сторону Джо, которая болтала с Эши.
   - Не буду, - согласился Акмед. - Однако я решил сделать тебе на прощание подарок. - Он протянул ей тщательно свернутый свиток. - Береги его, Он очень старый и ценный.
   - Если это другой вариант "Неистовства дракона", то я засуну его именно туда, куда обещала тебе сегодня утром.