Игнатова Наталья Владимировна. Чужая война

   – Ждать.
   – Просто ждать?
   – Тебе – да. А я подумаю, кому тут можно наступить на хвост, чтобы разворошить этот городишко.
   – Только не уходи надолго, – беспомощно попросила Кина. – Не исчезай, ладно?
   – Разумеется. Куда ж я от тебя денусь?
   Монахи явились заполночь.
   От вежливого стука в дверь Эльрик подскочил, обнаружив, что умудрился заснуть на полу возле Кининой кровати. Эльфиечка извелась, устав от переживаний и за монахов, и за Эльрика, который действительно за несколько часов успел превратить Тальезу в растревоженный улей.
   Когда он вернулся, Кина расплакалась, а потом заснула, сжимая в руках ладонь принца. Вот и пришлось сидеть рядом – будить ее не хотелось совсем.
   Сим посмотрел на Кину. Сказал Элидору:
   – Тс-с-с! – так громко, что девушка заворочалась на кровати. И пальцем поманил Эльрика в коридор. – Пошли в твою комнату, -
   безапелляционным тоном заявил он. – Поговорить надо.
   – Да уж, – без энтузиазма согласился де Фокс. – Поговорить есть о чем.
   – Мы вошли в зал, – Элидор развалился на стуле, как обычно, вытянув ноги через полкомнаты, – и едва успели сделать пару шагов, как со всех сторон поднялись вооруженные арбалетами дядьки.
   – В дверях тоже появились трое. И тоже с арбалетами, – вставил гоббер, начавший, вопреки обыкновению, говорить ясно.
   – Пытаться что-то сделать в такой ситуации, сам понимаешь... – Эльф поморщился. – Попадал ты в такие, я думаю, и не раз.
   Эльрик неопределенно пожал плечами.
   – А с галереи – там над всем залом галерея тянулась – обращается к нам некий весьма самоуверенный тип. «Не нужно нервничать, – говорит, – давайте побеседуем как разумные люди».
   – Стоп, – перебил его де Фокс. – Извини, конечно, но можно подробнее? Я так понимаю, вы вошли в «Розу Тальезы», а оказались где-то в другом месте?
   – Ты правильно понимаешь, – оскалился эльф. – В «Розе» нет галереи.
   – Раса? – уточнил шефанго.
   – Этого парня? Да человек он. Чистокровнейший.
   – Угу. Дальше. – Эльрик потянулся за трубкой.
   – Можно, да? – Элидор встал, развернул стул и уселся на него верхом, облокотившись на спинку. – Ну, спасибо. Пригласил он нас в кабинет, а там в стенах дырок, как в сыре. И в каждой по арбалетчику. Их не видно, конечно, но слышно – сопят, стрелки малохольные.
   – Эк ты их! – одобрительно влез Сим. – Понял, Эльрик. Боялись они нас. Во как!
   – Не думаю, что это повод для радости, – ледяным голосом сказал эльф. – Но больше утешиться нечем. Действительно, нас побаивались. Однако недостаточно, чтобы держаться подальше... Ладно, об этом потом. А немочь бледная, которая в гости нас пригласила, говорит, что мы можем звать его Князем. Если я хоть что-то понимаю, князьями называют венедских военных вождей, так?
   – Примерно.
   – Он такой же венед, как я – шефанго, – буркнул Элидор. – Но дальше еще веселее. Едва представившись, этот самый Князь сообщил нам, что ему нужен палатин де Шотэ.
   – А ты уверен, что он не из Белого Креста? – невинно поинтересовался принц.
   – По крайней мере, Князь предложил нам плату, – продолжил монах, – пятнадцать тысяч серебром за живого де Шотэ и десять – за мертвого. В гномийских крадах. Неплохие деньги для таких бродяг, как мы, верно?
   – Так вы согласились?
   – Мы бы согласились, – подал голос гоббер, не замечая испепеляющего взгляда эльфа, – но сэр Рихард действительно нужен ордену. Элидор у нас один из лучших специалистов по таким вот делишкам. Его, может, поэтому в Мерад за перстнем и послали, хотя на самом-то деле...
   – Си-им, – угрожающе протянул эльф.
   – ...он специалист по Десятиградью, – не споткнувшись, продолжил половинчик, – ну и вообще по северо-западным государствам. Если Элидору чего поручают, значит, дело это...
   – Ты заткнешься, наконец?!
   – ...очень важное, – выдохнул гоббер. И улыбнулся обаятельно: – Уже молчу, Элидорчик. Уже заткнулся. Меня не слышно. Меня не видно. Меня, почитай, и нету здесь вовсе. Я ж ведь такой, мне только скажи заткнуться, я сразу...
   – Заткнись! – рявкнул Эльрик.
   Сим заткнулся.
   – Так вы отказались? – Принц взглянул на Элидора.
   – Мы бы отказались, – вновь заговорил Сим, – но нам объяснили, что в этом случае живыми мы не уйдем. То есть совсем. Как же тут отказаться?
   – Не понимаю.
   – Да что тут понимать?! – взорвался эльф. – Естественно, мы приняли предложение. И естественно эта Тварь нам не поверила. Завтра по дороге из города нас догонит человек. Князь назвал его Спутником.
   – Один человек – это один человек, кем бы он ни был. – Эльрик покусал губу. – Меня другое беспокоит. Магия, о которой вы говорите... судя по описанию, это «телепорт-обыкновенный-до-зевоты».
   – Чего?
   – Перемещение в пространстве информационной матрицы объекта, если тебе так понятнее. – Шефанго побарабанил пальцами по столу. – Дело не в том. Просто я, честно говоря, не знаю в этом мире людей, способных проделать такой фокус. Слишком сложная штука.
   – Он выглядел как человек, – уточнил Сим.
   – Он нас боялся. – Элидор достал свою трубку. Начал ее набивать. – И если тебя, принц, волнует раса этого ублюдка, то меня куда больше интересует, с чего бы могущественному магу бояться двух безобидных монахов.
   – Ключевое слово: «безобидных»? – уточнил Эльрик.
   – Ключевое слово: «могущественному», – отрезал эльф.
   – Кстати, а Тальеза ведь на ушах стоит, – радостно вспомнил Сим. – Эльрик, ты их всех перепугал. Пока мы шли... Элидорчик, мы ведь из «Розы» вышли, да?
   – Перестань называть меня Элидорчиком.
   – Так вот, пока мы шли, мы все разговоры о каком-то демоне слышали. Вроде как надо бы этого демона то ли изгнать, то ли прибить, то ли и то и другое... Ну а потом откуда-то слух разошелся, что в городе и не демон, а вовсе шефанго. – Сим почесал в затылке. – Откуда, интересно, слух такой? Ну Бог с ним, со слухом. Главное, что горожане как-то сразу увяли. «Демон – это еще туда-сюда, – говорят, – подумаешь, демон. Пнуть – и свалится. А вот шефанго... Тут поразмыслить надобно. Да».
   – Короче, накрылась твоя легенда. – Элидор злорадно затянулся. – Был ты Эльрингом-эльфом, а стал Эльриком-шефанго. И скоро тебя бить начнут.
   – Угу. Когда соберутся, мы уже в Шотэ будем, – отмахнулся де Фокс. – Не в первый раз такое. Самые храбрые с дрекольем из домов повылезут не раньше чем через сутки после нашего отъезда.
   – Хорошо быть шефанго, – завистливо вздохнул Сим. – А гобберов вот никто не боится.
   – Вас просто знают плохо, – объяснил Эльрик. – На самом-то деле страшнее гобберов народа нет.
   – Думаешь? – обрадовался половинчик.
   – Знаю.
   Он выбил трубку. Сунул ее в кисет и задумчиво уставился на Элидора.
   – К вопросу о странностях... Сегодня мое шестое чувство первый раз в жизни сработало не на меня.
   – В смысле? – нахмурился эльф. – Ты про чувство опасности? Что значит не на тебя?
   – Поди объясни. – Эльрик потер подбородок. – Чувство опасности... Оно дает знать, если кто-то хочет меня прикончить. Это общеизвестно. Я со времен изгнания отточил его настолько, что могу почти безошибочно сказать, кто этот «кто-то», где он находится, откуда нападет... Ну так, по мелочи. А сегодня... зеш... была уверенность, что убивать собираются тебя. Кто – неясно. Как – бес его знает. Где – это вообще песня отдельная. Мне самому непонятно, не то что объяснять.
   – Такое впечатление, что ты вдруг стал видеть мир вверх ногами, – очень серьезно заметил Элидор.
   – Что-то в этом роде. – Принц кивнул, – Я не мог знать, что тебе грозит опасность. Но я знал это.
   – Слушай, Эльрик. – Сим забрался на стул с ногами и положил голову на колени. – А этот гном, Брайр, он ведь говорил что-то, когда мечи нам отдавал. Он ведь очень старый гном, да? Лунное серебро не отдают просто так, значит, Брайру что-то известно, может, его и спросить?
   – В самом деле, – подобрался эльф. – Утром мы, понятно, одуревшие были. Не каждый день тебе задаром такие мечи вручают. Но ты же к нему пойдешь за топором, верно? Когда?
   – Утром. – Шефанго встал и прошелся по комнате.
   – Хочешь сказать, он может за ночь топор отковать?
   – Он все может... Мог. Он умер. Спать вам пора. – Эльрик хмуро развернулся к монахам. – Завтра с рассветом в дорогу. Да Спутник этот еще...
   – Извини, – очень осторожно пробормотал Сим, слезая со стула и направляясь к дверям.
   Элидор хотел, кажется, что-то спросить. Но передумал. Молча кивнул, прощаясь, и вышел вслед за гоббером.
 
   Эльрик де Фокс
   Оставив монахов переживать случившееся и заодно охранять сон Кины, я спустился вниз и разбудил заснувшего у стойки слугу, посоветовав ему запереть за мной дверь. Бедный малый был очень недоволен тем, что сэра Эльринга несет куда-то нелегкая посреди ночи, а ему приходится из-за этого просыпаться... И ведь через какое-то время сэр Эльринг вернется, тогда он, Джон, вынужден будет снова вставать, на сей раз чтобы открыть двери...
   Он так нудно ныл, что я сунул ему, не глянув, пять серебряных. Парень машинально спрятал монету. Потом достал. Посмотрел на нее. На меня. Вновь на монету. И молча пошел отодвигать засов. Он даже дверь передо мной распахнул предупредительно. Что деньги с людьми делают!
   Проезжавший мимо гостиницы патруль посмотрел на меня подозрительно.
   Естественно. Днем весь город, начиная с воров и заканчивая стражниками, обыскивал гостиницы и постоялые дворы. От чердаков до подвалов. А вечером до отдельных умников, надо полагать, дошло, что поганый нелюдь ими гнусно попользовался. И конечно, слухи о том, что Эльринг на самом-то деле никакой не Эльринг, а шефанго, которого все почему-то принимали за эльфа, по городу уже поползли.
   Ну-ну.
   Сегодня они еще опасаются.
   Завтра начнут себя подогревать – шефанго! Зверь! Чудовище!
   Послезавтра распалятся настолько, что придут и попытаются взять меня. Чтобы сжечь. А если не взять живым, то хотя бы прикончить. Чтоб опять же сжечь. Только тело. И так везде. Всегда. Ну никакого разнообразия!
   Ладно. Уже сегодня меня в Тальезе не будет, и, полагаю, не будет еще долго. Достаточно долго для того, чтобы вымерли все, кто запомнит сегодняшнее мое перевоплощение. А то, глядишь, и вовсе домой вернусь.
   Ночью, в новолуние, квартал оружейников выглядел слегка нереально и... потусторонне. Да. Другого определения просто не находилось. Невысокие дома здесь не закрывали крышами неба. И вместо обычных городских запахов – вонючей смеси духов, нечистот и человеческого пота – тут пахло окалиной, сталью, готовностью к бою. Атмосфера эта рождала то самое трудноописуемое чувство то ли нетерпения, то ли тревоги, а может, того и другого вместе, которое возникает всякий раз, когда после долгого отдыха затягиваешь боевой пояс и вдеваешь в петлю древко топора. И удивительно сильным было это ощущение здесь, на пустой улице, где покачивались, поскрипывая под порывами ветра с реки, кованые изображения оружия, висящие над дверьми.
   Ночь. Пустота. Оружие. И запах. Я шел к мастерской Брайра.
   Дверь дома распахнулась, едва я протянул руку к медному молоточку у косяка. Темный коридор был пуст. Ну да. Все верно – ученики ушли, и дом Брайра сам принимает меня. Что ж, спасибо.
   Мягкие ковры на каменном полу глушили шаги. Тихо-то как... Пусто. Странной, не желающей укладываться в сознание пустотой только что покинутого жилья.
   Резное дерево.
   Брайр был великолепным резчиком, и когда-то в Западных горах изделия юного оружейника из рода Трори считались лучшими. Впрочем, сам он утверждал, что резьба по дереву – отдых, забава. А работа – это оружие. Может быть.
   Может.
   Коридор вывел меня к задней двери.
   Широкий двор. Кузня. Оттуда падали на гладкие каменные плиты сполохи пламени. Значит, горн горит. И именно из-за того, что полыхал в покинутой мастерской жаркий, лижущий стены горна огонь, кузня показалась обитаемой. Живой.
   Почти бегом я пересек двор и вошел туда.
   Глупо было надеяться. И не надеяться было нельзя...
   Пламя. Жар. Запах раскаленного металла, въевшийся даже в стены. На черной наковальне лежал, отражая лезвием алые блики, мой топор. Мой и не мой. Ничего вроде бы не изменилось. Те же размеры. Та же форма клювастого лезвия. Сталь... Ну да, не сталь теперь – лунное серебро. Но не материал давал ощущение чуждости оружия.
   Я поднял топор.
   Он стал ощутимо легче, и с непривычки показалось, что вместо того, чтобы весомо лечь в ладони, оружие потянуло вверх. Однако чувство мелькнуло и ушло.
   Все в порядке вроде бы. Что же не так?
   Я держал топор в руках, машинально оглаживая пальцами чуть изогнутое древко.
   Что не так?..
   Смерть!
   Да. Вот оно! Несмотря на то, что изначально создано было мое оружие для убийства, для меня топор был скорее символом жизни. Пока он со мной, я – неуязвим. Почти неуязвим. Он помогает выжить, а не убивать.
   Теперь же это чудовищное лезвие стало причиной смерти Мастера. Брайр хотел умереть. Но какое значение имело его желание, если смерть эта послужила появлению топора? Да никакого. И от оружия несло смертью. Несло так, что меня начало тошнить.
   Обряд «последнего изделия»! Флайфет их забери!
   Я вывалился из кузни во двор. Сейчас он показался узким каменным мешком. Даже ветер, кажется, не проникал сюда. И никогда не пробивалась сквозь плотно подогнанные плиты трава.
   Мне нужен воздух!
   Все так же неся топор в руках, я быстро шагал к порту, и попадавшаяся на глаза стража шарахалась в стороны, забывая о выполнении прямых обязанностей.
   На берег я вышел за несколько секунд до восхода.
   В Тальезу выдавался от пристани длинный каменный мол. Мелкие волны плескались о него, да отходили на утренний лов несколько рыбачьих лодок.
   Снасти стоящих у причала кораблей напоминали старую паутину. Лодки – тараканов на чистой скатерти. А сама река, клубясь утренним туманом, походила на сточную канаву в морозный день.
   Мерзость какая!
   Но вспыхнул далеко, там, где полагалось быть другому берегу, розовый свет. И белесый туман подернулся нежной, живой поволокой. Вставало солнце.
   Разгоняя заалевшие в смущении от собственной неприглядности клочья сырой мороси, алые лучи заплясали по бликующей воде, сплелись на
   сверкающих в снастях каплях, стали драгоценной сеткой на волосах богатой красавицы и жадно, радостно бросились к лезвию топора, тут же брызнув в стороны от сверкающего металла.
   Однако...
   Разумеется, это бред, но мне показалось, что оружие отразило не все лучи. Часть солнечного света осталась в нем, разлившись в шелковистом сиянии лунного серебра. И ощущение смерти ушло. Какая может быть смерть там, где живет утреннее солнце? Топор сверкал в ярком свете, посылая игривые блики переливающимся в снастях драгоценностям. Подмигивал сочувственно расползающемуся, окончательно потерявшему уверенность и спесь туману.
   Он... смеялся.
   Он не был смертью. Он был частью меня. А я, что бы там ни говорили, даже убивая, делаю это во имя жизни. Моей жизни. Для жизни себя, любимого. Бессмертного! И почти всемогущего!..
   А не пора ли будить наших монахов? Дорога ждет! На том свете отоспятся.
 
   ТРЕТИЙ. ЛИШНИЙ
   – Спутник готов, Князь.
   – Хорошо, Чедаш. Кого ты взял на сей раз?
   – Он был Джейдом Лорсе.
   – Лорсе? Ах да, я помню, тот самый герой, что сумел дойти до Замка. Неплохой выбор, Чедаш.
   – Я решил, что нам нужен воин.
   – Разумно. Лорсе, если не ошибаюсь, поклялся своим Богам, что уничтожит меня. И у него почти получилось.
   – Боги любили его, Князь.
   – Да. Но до Замка он добрался без их помощи. А где его знаменитый конь?
   – Я не стал разлучать их.
   – Хорошо. Кстати, Чедаш, «коктейль» действительно оказался крепковат. Эти монахи и их спутники прочно связаны между собой, и даже поодиночке они мне не по зубам.
   – Не совсем типичное заявление для Властелина немертвых, Князь. Извините, конечно.
   – Шутить изволишь? А мне вот не до шуток. Как там у Джейда было с мозгами?
   – Достаточно.
   – Прекрасно. Тогда объясни, что он должен убрать одну из сторон.
   – Свет или Тьму?
   – А вот это нужно выяснить до того, как они явятся в Миасон. Эльф командует этой четверкой, и трогать его нельзя. Шефанго – их основная военная сила. Он тоже полезен. Но уничтожить необходимо кого-то из них. После Миасона я выберу, кого... Да, гоббер... Ладно, насчет гоббера я подумаю, возможно, он окажется полезным.
   – Шефанго ближе к нам.
   – Что ж, я искренне пожалею о его смерти. Ступай.
   – Как скажете, Князь.
 
   Эльрик де Фокс
   Опасность появилась за спиной, когда солнце поднялось в зенит и летящие по дороге тени наших скакунов съежились, норовя забиться под копыта. Прибавить скорости мы все равно не могли – летели во весь опор, так что оставалось продолжать двигаться. А угроза, возникшая позади, не только не отставала, но и начала неуклонно приближаться.
   Через пару часов, в течение которых я извертелся в седле, то и дело пытаясь разглядеть, что же там, сзади, на дороге показалась точка, довольно быстро превратившаяся во всадника на крупном белоснежном коне.
   – Кажется, это он.
   Сим удивленно на меня посмотрел. Потом обернулся. Присвистнул:
   – Ничего себе, чешет мужик! Да по самой середине дороги! Эй, ребята, он же нас сметет!
   – Опасность? – спокойно поинтересовался Элидор. Я лишь кивнул, подавляя желание поддать шенкелей и так давно идущему наметом скакуну.
   – Догоняет! – орал между тем, не замечая ни меня, ни эльфа, Сим. – Догоняет! На одном коне догоняет! Поберегись!
   – Расслабься, – посоветовал ему Элидор, оттесняя Кину к краю дороги и занимая позицию между мной и эльфийкой. Двойной заслон. Все правильно. – Расслабься, не сметет он нас. Вместе поедем.
   – Ну?
   – Это Спутник, – не выдержал я. Гоббер очень талантливо прикидывается идиотом, и не поверить в это не всегда получается.
   – Правда, что ли? А чего он такой... замороженный. И действительно, вновь обернувшись, – хоть и понимал, что с точки зрения Спутника выгляжу просто нервным трусоватым уродцем, – я разглядел застывший, устремленный в пространство впереди взгляд всадника. Неприятный такой взгляд. Словно он не видел нас. И в то же время четко знал, где мы находимся. Самое гадкое, что конь его смотрел точно так же, и эта парочка являла собой зрелище не для моих расшатанных жизнью нервов.
   – М-мерзость.
   – Да-а. Не лучше шефанго.
   В кои-то веки Элидор со мной согласился. Однако подумалось почему-то, что лучше бы он, как всегда, остался при своем мнении. Правда, спорить с эльфом трудно. По моим глазам вообще не понять, куда я смотрю. Зрачков-то не видно. Вот и складывается впечатление, что пялюсь в пустоту. Прямо как Спутник.
   Кстати, в седле наш преследователь держался как влитой. Не хуже, чем опять же я или, скажем, Элидор с Киной. Подобное умение приобретается в процессе долгих тренировок (у меня ушло на это чуть больше десяти лет, а дядьке было от силы тридцать) или даруется с рождения. Эльфам в этом плане повезло. Они верхом ездить могут раньше, чем сидеть начинают. Говорят, по крайней мере, что именно так. Я, откровенно говоря, слабо себе это представляю. Но вполне допускаю, что эльфячьи младенцы ездят лежа. С них станется.
   Однако вернемся к нашим баранам. В количестве двух. Я имею в виду не монахов, естественно, а мужика и его жеребца, который, надо сказать, не то что не покрылся пеной, ровным галопом догоняя нашу несущуюся отреконь компанию, но даже не запыхался.
   Ох, не нравится мне все это.
   Но, как гласит второй (предпоследний) закон Ям Собаки: «Если не знаешь, за что убить стоящего перед тобой, – не убивай». Спутник, конечно, вовсе не стоял. И находился скорее за мной, чем впереди. Однако в отношении законов я склонен придерживаться духа, а не буквы. Следовательно, убивать преследователя пока не имело смысла.
   Подождем.
   Посмотрим.
   Мы наконец придержали лошадей, и через несколько секунд всадник поравнялся с нами. На поясе меч. У седла – арбалет. Никаких доспехов... Он не натягивал поводьев, и я могу прозакладывать свою косу, что он не направлял коня ногами. Но тем не менее белый жеребец легко перешел со своего сумасшедшего галопа на ровную рысь, а его хозяин, все так же не покачнувшись в седле, скользнул взглядом по моей маске.
   Бр-р-р... Чувство опасности вскинулось, сжигая все рецепторы. И тут же улеглось, оставив ровный, но очень неприятный осадок. Взгляд в пустоту выглядит, конечно, отвратительно. Однако когда эти застывшие глаза шевельнулись...
   М-да... А ведь я не из трусливых.
   – Добрый день, сударь, – выдавил я, от души надеясь, что голос звучит ровно.
   Мужик не отреагировал. Он уже осмотрел нас. Видимо, сделал какие-то выводы. А теперь вновь пялился в пустоту перед собой.
   Забавно. Я очень не люблю, когда меня игнорируют. И тем не менее поучить дядьку вежливости не показалось мне хорошей идеей. Кто знает, чего надумает Князь, если в первые же пять минут знакомства я сломаю его человеку челюсть.
   Весь день мы неслись по пыльной дороге, а к вечеру, когда наши лошади уже еле переставляли ноги, а жеребец Спутника все так же легко шел ровным галопом, свернули в лес и разбили лагерь.
   Костер. Ужин. Трубка.
   Мне было не до сна. Да и не мне одному. Кина завернулась в мой плащ и возилась, устраиваясь поудобнее, да то и дело выглядывала: как там наш молчаливый провожатый. Эльф, судя по всему, вовсе не собирался спать, охраняя свою ненаглядную менестрельку. Сим закрыл глаза и пытался задремать. А Спутник сидел и смотрел поверх костра куда-то в ночь. Туда же, даже не делая попыток прикинуться пасущимся, таращился его белый конь. Однако, сэр Эльрик, если так пойдет дальше, ты не выспишься. А что страшней невыспавшегося шефанго?
   Правильно. Только шефанго с похмелья. Спи, урод!
   Я послушался и заснул.
   Тревогу поднял Элидор.
   Не успев еще открыть глаз, я схватил арбалет, машинально наводя его на Спутника, и лишь через миг сообразил, что опасность исходит не от него.
   Рядом свистнул болт.
   Стрелял, кажется, эльф.
   Увидев метрах в тридцати в кустах что-то движущееся, я выстрелил сам.
   Мит перз, от ханзер хисс!
   Такой рев мне доводилось слышать один раз в жизни. Как раз в ту самую зиму в Западных горах, когда медведь наконец-то осознал, что его
   разбудили. Похоже, на сей раз мой выстрел испортил настроение еще одному такому же. Это я называю «не везет».
   Гора покрытых шерстью мускулов вылетела из подлеска, и времени на то, чтобы вскочить с топором в руках, у меня оказалось впритык, да и это-то время нашлось лишь благодаря Симу, который попытался встретить зверя.
   Бедный маленький гоббер. Медведи, если нужно, двигаются очень быстро. Особенно рассердившись.
   Справа от меня взвился, выхватывая из-за голенища кинжал, Элидор.
   Папа мой, конунг! А медведей-то пара! Да какая! Уходя от удара взбешенной моим неудачным выстрелом самки, я успел еще восхититься животными.
   Они были громадны. Оба. Клыки такого зверя длиной, пожалуй, будут с мою ладонь. Ну а рост клыкам пропорционален. Даже обычный, средних размеров, пещерный медведь выше меня на пару голов. Эти же...
   "Эльрик! Эльрик!! Эльрик!!! – завопил мой внутренний голос, забыв о том, что он внутренний и должен ждать, пока его спросят. – Пещерные
   медведи вымерли! Мотай отсюда! Быстро!! О себе, дурак, не думаешь, обо мне подумай!!!" Ну что? Указания получены. Будем действовать наоборот.
   К тому времени, как я принял это решение, драка шла уже вовсю.
   Элидор полосовал самца своим кинжалом. Толку с этого было – шиш. На обычного зверя с ножом пойти – это одно. А на такого вот медведя —совсем другое. Длины лезвия не хватало, чтобы пробить шкуру и слой жира под ней.
   Хотя, надо отдать Элидору должное, драться он может.
   Пока не свалится.
   Кстати, наседающий на него зверь тоже был ранен. И тоже легко. Не потому, что эльф промахнулся. Такого в принципе не может быть. А потому, что медведь успел увернуться. Теперь вы понимаете, что я имею в виду, когда говорю, что эти звери очень проворны.
   Что же до моей самки, которая все рвалась к Кине, то она, похоже, была сильно расстроена потерей уха. Такая травма, по ее мнению, здорово портит внешность. Ох уж эти женщины! Что они понимают в шрамах? Мы немножко подискутировали по этому поводу, а потом краем глаза я заметил, как упал Элидор. Кажется, его просто оглушили.
   Даже оглушенный, эльф умудрился увернуться от мелькнувших над ним страшных когтей, «кстати, а какого икбера медведи вообще на нас вылезли, они...» попытался подняться. Не смог. И откатился к костру.
   Разумно. Где-то там лежали два арбалета. Его и Кины. Да еще Симов, который мой.
   Самка взревела. Я подхватил. И самец, оставив в покое эльфа, обратил на нас более пристальное внимание. Еще бы, когда две такие глотки выводят мотивчик, от которого шишки валятся! Однако я сейчас окажусь в тисках.
   Оставив за спиной очень кстати подвернувшуюся сосенку, я встретил медведей.
   «...они не нападают летом».
   По крайней мере, от атак с тыла я теперь защищен. И то хорошо.
   Топорик ты мой, топорик! Сказка, а не оружие! Легкий. Сверкающий. Смертоносный! Огромное лезвие свистело и пело радостно. Еще бы! Ведь большая часть его никогда не пробовала крови.
   Зверюги рычали. Нападали одновременно и по очереди. Пытались обойти. Пробовали пробиться с фронта. Куда там! Против нас с топором! Не-ет, ребята.
   Ран и царапин на них было уже больше, чем целой шкуры. Правда, толку мне с этого?! Я отмахивался древком и лезвием, цеплял косматые лапы, полосовал толстые шкуры – это медведей только бесило. Атаковать не мог. Стоит отвлечься на одного, второй с меня самого шкуру спустит.