Иванов Сергей Григорьевич. Обходной путь героя

   – Значит, и ты станешь убивать?
   – Убивать не буду – с умыслом. Но не поручусь, что обойдется без жертв. А покалечу, наверно, многих.
   – Ведь ты герой, – сказал Дори. – Твое дело – защищать людей от монстров.
   – Я герой из Советского Союза, – возразил Светлан. – Пусть и бывшего. А там многое поставлено с ног на голову. И потом, разве моя вина, что в роли чудищ вздумалось выступать вам? Так что я в своем праве. А вот агрессор всегда неправ. Не суйтесь мне под руку – останетесь целыми.
   – Ты всерьез полагаешь, что сможешь противостоять тысячам? – осведомился магистр.
   – Этот вопрос ты задай Господу – уж он видел меня в деле. А затем прибавь ко мне десяток парней, каждый из коих стоит роты, и силачку, которая опасней любого из них, и мой летучий корабль, и трех птичек размером с галеру, способных сильно попортить вам кровь.
   – Зато на нашей стороне – Бог!
   Богатырь поморщился.
   – Мы ж договорились, – сказал он. – Не называй его так.
   – Как ни именуй…
   – И чем твой Господь может уесть: молниями, землетрясением, камнепадом? Так и у нас кое-что припасено для такого случая. Да и не поможет он вам – не надейся. Во всяком случае, не в этом деле. Видишь ли, чтобы развернуться в полную мощь, Господу нужна уверенность в своей правоте. А даже ты, если заглянешь в себя, увидишь сомнения.
   – Да ты-то откуда знаешь?
   – Я же богатырь, – пожал плечами Светлан. – У меня это профессиональное. А вот ты свою роль божьего рупора еще не освоил. Иначе не выскакивал бы с заявлениями, кои не разделяет Господь. Почаще сверяйся с ним – раз уж взялся озвучивать. А то с такими дублерами можно забрести черт знает… Кстати, ты уверен, что тебя не попутал… э-э… дьявол?
   В бутыль Дори не полез, хотя такое предположение явно его задело. Но здесь он представлял своего бога, а потому личные обиды… Кстати, с кем Светлан сейчас спорит: с Господом или с его Избранником? Или с обоими? Вот что славно: богатырю здесь верят. Иначе бы разговор потерял смысл. Хуже нет, чем иметь дело с подозрительными глупцами.
   Дальнейший диспут походил на протаптывание тропки в глубоком снегу. Отдельные места приходилось проходить по нескольку раз, воспроизводя, как на диктофоне, говоренное прежде. Нередко беседа и вовсе начинала буксовать, увязая накрепко. Но помалу они все ж продвигались к цели, намеченной Светланом. То есть он, конечно, не рассчитывал обратить Дори в свою веру – довольно будет и того, что тот признает за гостем право идти своей дорогой. А уж кто тут «блуждает во тьме» – рассудит время.
   Магистр соображал неплохо, даже был наделен воображением, что и вовсе странно для церковника. Но его оперативная память оставляла желать. Охватить умом всю картину – для него это было слишком. А вот ткнуть Дори в противоречия его постулатов… Пожалуй, этот способ оказался действенным. И, слава богам, не довел спорщиков до свары. Все ж, когда не мешается личное, искать истину можно и сообща. Что, впрочем, вовсе не гарантирует успех.
   Но до компромисса, более или менее устраивающего обе стороны, они таки доползли. Ощутив, что дальнейший прогресс потребует даже не часы, а дни и недели, Светлан произнес:
   – Пожалуй, хватит на сегодня. Но вот что мне осталось неясным…
   – Спрашивай, – со вздохом предложил Дори, изрядно утомленный этой словесной схваткой. До сих пор-то он, видимо, не нарывался на превосходящие силы. Но держался, надо признать, молодцом – другой бы давно скис.
   – Откуда взялся Господь? – спросил богатырь. – Ведь все прежние годы ваш Орден вел себя, извини, по-свински… мягко говоря.
   – Сказать жестче? – сейчас же предложила Мишка.
   – Ни к чему, – отказался он. – То есть до недавнего времени Господь никак себя не проявлял. И вдруг на вас снизошло прозрение. А может, он вправду родился недавно? Или ты сам создал своего бога? Очень уж он смахивает на тебя – прямо близнецы!
   – Двойники, – хихикнула Мишка. – Два к одному. Или тут нужно множить на тысячи?
   – У нас есть Учитель, – сообщил Дори. – Он и привел нас к Господу. Благодаря ему мы прозрели.
   – М-да? – сказал Светлан. – А можно на него взглянуть?
   – Почему ж нет? Ныне это не тайна.
   Ну да, мы вышли из подполья. И уж теперь загоним туда других…
   Поднявшись со стула, магистр взмахом руки позвал гостей за собой и повел их в соседнюю палатку, где на походной кровати, укрытый несколькими одеялами, покоился человек крайне преклонных лет… то есть преклоннее уже некуда, дальше – смерть. Вообще, старец сильно походил на мумию. Или на усопшего, коего забыли похоронить. Вдобавок он был слеп, а самостоятельно передвигаться, судя по всему, не мог уже давно.
   – О боже, – произнесла Инесса одними губами.
   Но богатырь услышал и скосил на нее глаза, вопрошая.
   – Если б не возраст, я решила бы, что это граф де Компре, отец Жизель, – прошептала женщина. – Мы виделись несколько раз.
   – Ты что, его по черепу опознала? – удивился он.
   – Совершенно такой же абрис скул, смуглая кожа, пропорции… Но десять лет назад граф был совсем молодым!
   – И сорок лет назад – тоже, – прибавил Светлан. – Зато теперь схлопотал сторицей.
   Если это, конечно, он – что еще требовалось доказать. Но проникнуть под эту пергаментную кожу… Едва не в каждом теплилась душа, что позволяло богатырю проницать людей, почти без ошибки. А в этом дедуле души не было – полный вакуум, непроглядный мрак. Хотя и это – доказательство. Правда, недостаточное.
   Нацелив взгляд на лицо старца, Светлан рявкнул:
   – Де Компре!.. Слышишь меня, Брайт?
   Другой бы не заметил отклика – но не богатырь. Когда нет души, выдает мимика. Хоть что-то да дрогнет. Выходит, это граф? Надо же, где он всплыл.
   – А я-то ждал, когда жахнет это ружье, – хмыкнул Светлан. – Ишь, всё по классику!
   – Что это значит? – потребовал Дори, впериваясь в лицо гостя. – О чем вы говорите?
   – Кем назвался ваш пророк? – спросил тот. – Он рассказывал что-то о своем прошлом?
   – Разве это важно? Его избрал Господь!
   – Не-ет, дружок, Господь избрал тебя. А вот здесь, насколько понимаю, отношения более сложные. Давно вы подобрали старца?
   – Пять лет назад. Он жил отшельником в горах и среди тамошних крестьян обрел известность своей мудростью и праведной жизнью.
   – Ну, грешить ему сложно – при нынешнем здоровье. И разбойничать дряхлому старику тоже не с руки. Лишь и оставалось, что податься в святоши. А запудрить мозги невежественным горцам – небольшая проблема.
   – Им – возможно. Но не мне.
   – Допускаю, что тебе трудней – даже намного. Но результат зависит от исполнителя. А язык у нашего праведника подвешен отлично – за свою насыщенную событиями жизнь он обводил вокруг пальца и гораздо более искушенных, среди коих самые прожженные интриганы королевства. И в маразм, судя по всему, он пока не впал.
   – Но кто же это тогда?
   – Я уже назвал имя. И увидел достаточно, чтобы подтвердить нашу догадку. Только не жди от него признаний – конечно, он будет отрицать. Лучше пусть Господь пороется в вашей коллективной памяти: что известно ему о некоем Головне, прославленном темными делами? Возможно, среди твоего воинства найдутся те, кто знал Черного Графа в лицо?
   – Его знал прежний магистр.
   – Людвиг? Ну, нашел свидетеля! Он собственного брата не узнает, стоит на того нацепить бороду. Ты уж ищи кого-то поумней да поглазастей.
   – Мать Инесса, – обратился аббат. – Вы уверены, что этот старец – граф де Компре?
   – Присягать не стану, – ответила святая. – Но скорее да, чем нет. А потому не стала бы полагаться на этого человека ни в одном серьезном деле.
   – Д'Адуи?
   Приор посмотрел на богатыря, испрашивая дозволения говорить. Дождавшись кивка, произнес:
   – Теперь и я нахожу сходство. И если вспомнить, что рассказывали про де Компре… а также про его отца и супругу… то внезапная старость графа не кажется такой странной. Пожалуй, я разделяю суждение аббатисы: это не тот человек, коему можно довериться.
   – Твой бог знает, что мы не лжем, – прибавил Светлан. – А ошибаемся или нет, пусть судит сам. Но учтите: даже если подтвердится, что этот дедуля – Головень, он одарил вас Господом – хотел того или нет. Теперь вы вполне можете обойтись без Учителя, а уж что перевешивает: прошлые его злодейства или нынешние благие дела, – это решать вам.

Глава 23

   Вскоре после этого высокие гости отбыли, оставив хозяина в глубокой задумчивости. И чем он разродится в ближайший час? Впрочем, как выяснилось сразу за воротами лагеря, кое-какие распоряжения Дори уже успел отдать.
   Орден снимал осаду с Ноэля. Слаженно разворачиваясь, меченосцы теми же ровными шеренгами отступали от города, и вместе с ними уходили тучи, унося с собой сырость и сумрак. Конечно, ясной погоды сегодня не стоило ждать – а все ж просветление.
   Как и всегда, Светлан направлялся вовсе не туда, куда стремились все. Вышагивать старался ровнее, поскольку на плечах опять вез женщину с… э-э… ребенком, позаимствовав у магистра пару плоских подушек. Однако шел быстро, так что д'Адуи, выпросивший себе рослого жеребца, едва поспевал за ним на рысях. Но только Светлан набрал полную скорость, как на него снизошло озарение… вернее, даже обрушилось.
   Черт, это ж подсказка! – вдруг подумал он. Если не объяснение. Я гадал, почему Мишка такая юная и куда девались недостающие годы, – но ведь Головень дока по таким перепадам. Правда, известно, что он лишь прибавлял возраст – своим близким. Но раз умеет убыстрять старение, не исключено, что освоил и обратный процесс. А круг жертв мог с годами расширить… тем более младенцы – податливый материал.
   И как это происходило? Неужто наша кроха шесть лет поглощала впечатления, внешне совсем не меняясь? А в первый год дети впитывают как губка. Неудивительно, что у Мишки столько талантов, – она же получила такую фору!
   Да, но Жанна тут с какого боку? А впрочем…
   – Людвиг считается младшим братом короля, а выглядит даже старше, – сказал Светлан, удивив всех. – Противоречие?
   – Не такое большое, – ответил д'Адуи. – Вообще-то они двойняшки. Разница лишь в несколько минут.
   – Причем разнояйцевые, да? Это… интересно.
   – И чем же? – тут же спросила Мишка. – Ну подумаешь, двойня!.. Такая редкость, что ли?
   – Дело в том, что от близнецов нередко тоже рождаются двойни.
   – Ха, открытие! – фыркнула она. И вдруг притихла, задумавшись.
   Но если Компре наделил Мишку лишними годами, то у кого отнял их – не у себя же? Уж он не из тех, кто способен делиться.
   – А сколько, ты сказал, лет нашему Дори? – снова спросил Светлан.
   – Точную дату он и сам не знает, – сообщил приор. – Но когда семнадцать лет назад пришел в монастырь, ему было около двадцати.
   Вроде нестыковка, да? Хотя почему? Кто мешал Компре забрать больше – вдвое, втрое… Боже, да неужто наша святая разродилась тройней? Нет, это было бы чересчур. Не говоря о том, что выдать вчерашнего ползунка за взрослую особь…
   – А как Дори вел себя первый год?
   – Э-э… в каком смысле? – уточнил д'Адуи.
   – В смысле поведения, – резко сказала ведьма. – Он не смахивал на идиота? Не мычал, не гукал, не пускал пузыри? Двигался нормально?
   Быстро же она схватила!
   – Нет, ничего похожего. Хотя странности были, да.
   – Какого сорта?
   – Говорят, Дори показался братии очень наивным… доверчивым, как дитя.
   – Скольки годов?
   – Ну, может, лет восьми-девяти – так я слышал.
   – М-да, – буркнула Мишка. – Вроде не сходится. И слава богу – без того накручено. Куда ни плюнь, попадешь в родича.
   Но если к семнадцати годам прибавить восемь, получится… возраст Гийома, хо!
   – А вы попробуйте пририсовать Дори усы, – вкрадчиво заговорил Светлан. – Затем добавьте ему волосы, завитые по последней моде, оденьте в пышный костюм…
   – Блин, – вскричала девочка, – еще не хватало!
   А ведь Дори впрямь похож на Луи – конечно, не один в один, но куда больше, чем озерный пират. Хотя выглядит ровесником короля… ну, почти.
   – Ну, хватало или нет – это как поглядеть, – возразил он. – Конечно, семейственность не всегда впрок… вспомнить того же Людвига, главного урода в семье…
   – Да это ж – ни в какие ворота! – возмущенно сказала Мишка. – Тут ведь не мексиканская телебодяга, даже не рыцарский роман…
   И она опять смолкла, усомнившись в своих словах.
   – Ты уверена? – усмехнулся богатырь. – Вот я – не очень. В этом мире иные законы, не как в моем. И что у нас кажется бредом, здесь – едва ли не норма. Эдакая литературщина!
   А кто у нас носитель авторской идеи? Ау, автор!..
   – Ну ни фига себе накрутили, – покачала головой ведьма. – Одних королевских сынков – три штуки… не считая племянниц. Черт бы побрал этих нордийских принцев! – вдруг рассердилась она. – Ведут себя как попало, а нам – разгребай.
   – Девочка, ты о чем? – спросила Инесса, недоуменно хмурясь. – Что-то я совсем потеряла нить…
   – Может, и к лучшему, а? – хмыкнула Мишка. – Ведь сама не обрадуешься, если найдешь. К тому ж все это… вилами по воде. Зачем же нам тебя – пыльным мешком?
   И это вместо «здравствуй, мама», покачал головой Светлан. Ну, молодежь!..
   – Ситуация усложнилась, – пояснил он. – Есть подозрение, что Дори – вовсе не сын служанки и шевалье, как гласит официальная версия. Похоже, у Марии, дочки мельника, ныне превращенной в русалку, было двое сыновей.
   – Один умный, – проворчала ведьма. – А второй, как водится… поп.
   – И одного из них удалось изловить – правда, не самому Людвигу, а его тогдашнему наперснику…
   – Сообщнику, – внесла поправку Мишка.
   – …графу де Компре. Но о своей добыче граф не сообщил сюзерену – вероятно, затеял собственную игру. Однако завершить ее помешала Жизель, и на двенадцать лет Дори остался без пригляду – скорее всего, к счастью. А когда они вновь встретились, парень успел затвердеть – почти в кремень. В то время как Компре сделался развалиной, доживающей последние годы. Старался-то он изо всех оставшихся сил… Короче, на место королевского наследника теперь претендуют двое.
   – Вот кто из них старший, а? – вопросила кроха. – Монетку, что ли, бросить?
   – Все-таки я не понимаю, – сказала Инесса. – Кто же моя дочь – разве не Жанна?
   Ну да, кто о чем…
   – Что до Жанны, тут без изменений, – успокоил Светлан. – Но скажи: ты помнишь, как проходили роды? Вот мне кажется, что не в деталях.
   – Я теряла сознание, верно, – подтвердила Инесса. – И после еще долго пребывала на грани. Потом мне сообщили, что родилась дочь… и что она умерла. Но я не поверила, ибо ощущала нить. И чувствую ее поныне.
   – Случайно, не ту, что посеяла тут? – ляпнула Мишка.
   И тут же схлопотала от богатыря шлепок по ягодицам, тоненько ойкнув.
   – Короче, мы предполагаем, что у тебя тоже родилась двойня, – сказал он. – Обе – девочки.
   С минуту женщина озадаченно молчала, наверно, пытаясь сосчитать эти самые «нити», затем спросила:
   – Да, но кто же вторая?
   – С первой бы разобраться, – отрезала ведьма, явно не расположенная к сантиментам. – Насчет второй и вовсе домыслы – не стоит тебя морочить.
   Судя по всему, Инесса предпочла бы домыслы тому туману, который они напустили тут. Но настаивать аббатиса не стала, проявив всегдашнюю деликатность… увы, не передавшуюся по наследству. Впрочем, Мишка права: выводы делать рано.
   – Возможно, это не мое дело, – заговорил д'Адуи и выжидательно замолчал.
   – Ну? – спросил Светлан. – Давай уж, чего там. Ты и так отстранился слишком от многого.
   – Что-то тут не вяжется, – произнес приор. – Я говорю о Дори и графе де Компре.
   – Продолжай.
   – Ведь я помню, каким был аббат пять лет назад, – его никто не смог бы подмять… тем более такая развалина, в какую превратился Головень.
   – «Никто» – имеешь в виду из людей? – сразу ухватил богатырь.
   – Именно, монсеньор. Вы же видели: Дори и без поддержки Господа – маленькая скала. Гранит, коему не страшны ни ветер, ни грозы, ни…
   – Ну-ну, не увлекайся образами, – прервал богатырь. – Я и так понял. – И повернул голову к Мишке, привычно восседавшей на его плече: – Что думаешь?
   – Да ведь ясно, – мрачно сказала она. – Без колдуна не обошлось.
   – А кто у нас главный кандидат?
   – Зодиар, – ответила без колебаний.
   – Надо ж, какое единодушие! – усмехнулся Светлан. – Выходит, картинка еще красочней, чем виделась поначалу. И тут не обошлось без нашего урода!
   – Не обязательно он был на первых ролях, – высказалась ведьма. – Похоже, у Головня котелок до сих пор варит, как в молодые годы, и паутину плести он не разучился. Но чары, напор – это от Зодиара.
   – В общем, встретились два одиночества…
   – Снюхались, – буркнула Мишка.
   – …и на пару задумали учудить. Надо признать, им почти удалось.
   – …если б не встретились на узкой тропке с Убийцей Чудовищ.
   – Ну не надо, не надо про убийц, – попросил он. – Терпеть ненавижу!
   – А уж как я не люблю терпеть! – хмыкнула девочка.
   – Но как де Компре мог морочить Господа? – удивился приор.
   – Брайт – его творец, – напомнил богатырь. – Стало быть, знает как облупленного. И потом, Господь же не истинный бог – он не способен видеть суть, а знает не больше, чем те, кто его питает. Скорее всего Головень сам не ожидал, что так выйдет. Не подстрели мы Зодиара, возможно, все повернулось бы в сторону, нужную этим двоим. Но один граф не смог удержать вожжи. Джинн вырвался из бутылки – и что теперь делать с ним?
   Помолчав, он добавил:
   – К счастью, лепил этого виртуала де Копре не с себя. А даже если б захотел, у него бы не получилось – не та фактура. Да и кто бы пошел за таким богом?
   Ближе к городским стенам дорогу обступили чахлые деревца, помалу разрастаясь в рощицу. Наверно, в обычное время тут скапливались люди, готовясь к прохождению через заставу, – но сейчас было пусто.
   – Если это тракт, где ж тут трактир? – поинтересовалась Мишка. – Что-то я давно не кутила!
   – Ты на улице росла, да? – спросил Светлан, усмехаясь. – Тебя курица снесла, ну конечно!
   – Вообще-то трактир имеется, – сообщил д'Адуи. – Сразу за воротами.
   – Только ты их не круши, ладно? – сказала девочка. – А то после вас, батыров, как после пожара – все нужно строить по-новой.
   – Еще предупреди, чтоб булыжниками не швырялся, – откликнулся богатырь. – А то одни в поте лица мостят улицы, а пройдут пролетарии – все опять разворочено… Кстати, как у вас с бунтами? – поинтересовался он у монаха. – Не сотрясают?
   – Прежде случались, – ответил тот лаконично. – Потому черни и запретили носить мечи.
   – Тонкий ход, – фыркнула Мишка. – Наверно, перед ним долго кумекали… И что, это помогло?
   Д'Адуи лишь пожал плечами.
   – Вот Павич, к примеру, и без меча обойдется запросто. И не дай бог угодить под его секиру или булаву! А мастер копья любого мечника искрошит в фарш, прежде чем тот успеет достать хотя бы разок.
   – Ну-ну, разошлась! – придержал Светлан. – Хочешь, чтоб на все железо наложили запрет? А воевать кому? В нордийской-то армии большинство – простолюдины. И Нордия не Япония, тут кругом соседи… э-э… добрые.
   Ворота уже открывались, протяжно скрипя, – будто стражники впрямь опасались испытывать терпение богатыря. Да и от кого ныне запираться – штурм-то отменили. Глядишь, в город скоро опять потянутся торговые обозы.
   – Трактир-то не шибко затрапезный? – спросила Мишель. – Вообще, я не отказалась бы закусить – чем-нибудь местным.
   И она погладила Светлана по отросшим кудрям, как бы подлизываясь.
   – Ну, если девочка просит, – откликнулся тот.
   Не прошло и четверти часа, как весь их отрядец уже расположился в просторном зале, оказавшемся на удивление чистым, а заодно и почти пустым – ввиду недавней осады. В глубине комнаты пылал камин, лучась уютным теплом. Вокруг нежданных гостей хлопотал хозяин, дородный усач в опрятном фартуке и с пышными волосами, подвязанными лентой. Две грудастые девицы – видимо, его дочки – расставляли посуду и напитки, ловко маневрируя меж столами. На кухне что-то скворчало и булькало, проникая в зал – пока что одними ароматами. Россичи, рассевшись за отдельным столом, прикладывались к салатам, заинтересованно поглядывая на подавальщиц. Но руками персонал не трогали, имели понятие. Меченосцы тоже обособились – кроме д'Адуи, примкнувшего к свите богатыря.
   В качестве почетного гостя здесь присутствовал Жевье, причем, судя по всему, он посещал это заведение часто – наверно, приходил за новостями, которыми могли поделиться приезжие. Ле Сан тоже участвовал, скромненько угнездившись в дальнем углу. А вот Синдбад остался на лодке, пришвартованной к крыше дома, – наверно, решил стеречь свой сундук, опасаясь местных экспроприаторов, наверняка крутившихся близ трактира.
   – Чего тут не хватает – это эстрады, – заявила Мишка, осматриваясь. – Или здешняя публика еще не доросла до кабаре?
   – Да с тобой и цирка не надо, – откликнулся Светлан.
   Как и россичи, он принюхивался к кухонному букету, но, в отличие от них, вовсе не предвкушал сытную трапезу – есть по-прежнему не хотелось. Похоже, для вызревшего богатыря даже аппетит – недопустимая роскошь. Ведь наличие потребностей делает уязвимым.
   – Жаль, тамошние представления проводят не ночью, – посетовала ведьма. – «Полеты на метле» – как тебе такой номер?
   – Полагаю, соберет полный зал, – ответил он. – Причем явятся не только эротоманы.
   – Еще и упыри, что ль? – догадалась Мишка. – Да уж, таких зрителей!..
   И она скорчила гримаску в сторону Ле Сана, тоже большого почитателя летучих красоток с пылкой кровью. Вампир в ответ улыбнулся.
   – Надо заказать ему бифштекс с кровью, – сказал Светлан. – Есть такое в здешнем меню?
   Мгновенно отреагировав, трактирщик умчался на кухню передать заказ. Ле Сан поблагодарил учтивым кивком.
   – Понятно, у столичных аристократов утонченный вкус, – заметил Жевье. – Но уверяю: здешние повара смогут угодить любому!
   Не удержавшись, ведьмочка хихикнула.
   – А как насчет официанток? – спросила она. – Вот их, – кивнула на россичей, – это блюдо сильно занимает.
   – А тебя, видно, парни, – заметила Лора. – Не рано для твоих лет?
   – Попрошу без наездов, – сказала ведьма. – Еще неизвестно, кто из нас старше!
   Силачка вопросительно поглядела на Светлана.
   – Есть подозрение, что Мишель – ровесница Жанны, – нехотя сообщил он. – А Дори, не исключено, одногодок Гийома.
   У Лоры сузились глаза – ей хватило этой подсказки, чтобы домыслить остальное. А Инесса стала ближе к разгадке на пару шагов – судя по взгляду, который она бросила на девочку. Соображала святая не столь быстро, как силачка, вполне способная тягаться с компьютером, но к цели помалу продвигалась, направляемая инстинктом. Или лучше назвать это любовью?
   – И провернул эти фокусы не кто иной, как граф де Компре, отец Жизель, – прибавил богатырь.
   – О боже, – выдохнула Анна. – Так он…
   – …еще жив, – подтвердил Светлан. – И в маразм, увы, не впал. Полупарализованный, ослепший, почти глухой – он продолжает плести интриги. Видимо, страсть играть судьбами умрет у него последней.
   – И лучше бы – поскорей, – жестко сказала Лора. – Конечно, ты ему не помог?
   – Ты же знаешь: в таких делах я не помощник. Тем более он меня не просил.
   Мишка рассмеялась, вполне одобряя.
   – Но с Дори мы провели беседу, – продолжил он. – И судя по всему, кое в чем убедили.
   – Благослови вас бог! – с жаром вскричал Жевье. – Силой своих слов вы избавили Ноэль от стольких бедствий!..
   – Ну-ну, не утруждай Творца ерундой, – усмехнулся богатырь. – Больше ему дел нет, как исполнять наши заказы.
   – Да он вообще бездельник, – заявила Мишель. – Как сотворил этот мир – с тех пор сачкует.
   Жевье поглядел на нее с испугом. К таким вольностям в вольном городе не привыкли – больших боссов следует чтить.
   Но тут, к его облегчению, из кухни понесли горячее. Причем в это действо включился и трактирщик, возглавив процессию. От стола россичей донесся одобрительный гул, быстро сменившийся увлеченным хрустом.
   А за вторым столом больше усердствовали дамы – исключая Инессу, давно отрекшуюся от мирских радостей. Правда, и Жевье охотно воздал должное блюдам. Вот д'Адуи ковырялся в тарелке вяло, словно его аппетиту мешали мысли, нагнанные недавними событиями.
   – А это кто? – спросил Светлан, поглядев на вход. – Похоже, что к нам.
   Перед дверью стоял сухощавый, довольно высокий мужчина с узким и смуглым лицом, одетый совсем не бедно. Хотя на дворянина походил мало – скорее на купца. Или на мастера-ювелира.
   – Сир, вы, как всегда, правы, – поспешил объяснить Жевье. – Видите ли, я взял на себя смелость, вняв настоятельным просьбам и…
   – Короче, – перебил богатырь. – Кто ему нужен?
   – Э-э… господин приор.
   – Ишь, – подивился Светлан. – Надеюсь, не убийца?
   – Господи!..
   Городской глава прижал руки к груди, как бы заверяя в обратном.
   – Тогда пусть обращается, – разрешил богатырь.
   Тотчас Жевье сделал знак посетителю, и тот приблизился, ступая быстро, но с достоинством. Подойдя, поклонился – сразу всем.
   – Вы, добрый господин, верно, не помните меня, – негромко заговорил гость, глядя на приора. – Год назад мы уезжали столь поспешно, что не успели выразить признательность. Но если б ныне я мог отблагодарить…
   – Не надо, – прервал д'Адуи, показывая этим, что помнит посетителя отлично. – Иди с миром.
   – Но, сударь, – возразил тот, – я не привык оставаться в долгу…