Страница:
Наконец уткнувшись в тупик, Эрик пошарил ладонью по стене, нащупал допотопный глазок, слегка раздвинул шторки. И чуть не подпрыгнул, услышав знакомый голос:
– А вы знаете способ?
Господи, откуда здесь Гир!
– О том и речь, – откликнулся другой голос, похожий на мурлыканье гигантской кошки. – Мне надо исчезнуть.
– Что? – удивленно спросил Спрут. – Как?
– Провалиться я не могу – стало быть, придется вознестись.
Эрик тихонько фыркнул: себя не узнать – это ж надо!.. И кого тут заинтересовала такая запись?
– Девятке от Седьмого, срочно, – внезапно заговорил новый голос, на сей раз отчетливо чужой, к тому же на загорском диалекте. – Обыскать – купол, вентиляцию, подсобки. Рекомендую подпустить в каналы газ.
Удовлетворенно ухмыляясь, Эрик приник к глазку, увидев за ним роскошную пультовую – с панелями под потолок, многими экранами и широким, точно кушетка, клавишным полукольцом вокруг кресла-вертушки. Занимал его худощавый гигант с мертвенным красивым лицом, от кончиков пальцев до подбородка затянутый в отличную тиберийскую кольчугу, впрочем устарелого образца, и увенчанный знакомым лоскутным скальпом, подтверждавшим его статус царевича. Конечно, он оказался точной копией наследника Кэя. «Седьмой», задумчиво повторил Тигр. Это и есть его порядковый номер в цепочке здешних двойников? Занятно…
Царский отпрыск, опережавший на родовой лестнице лишь треть своих разноутробных братьев, вновь защелкал стальными когтями по бесчисленным клавишам, рыская холодным взором от экрана к экрану. Странностью ухваток он напоминал насекомое или, точнее, стилизованный под насекомое совершенный аппарат, запрограмированный на выполнение сложнейших обязанностей страж-оператора.
Бесшумно Эрик извлек из доспешного тайничка крохотный футляр с усыпляющими иглами и аккуратно зарядил ими столь же миниатюрный игломет, вынутый из другого паза. Затем нацелил его на глазок и негромко свистнул. Загорец мгновенно повернул на свист узкое лицо, вперив безжизненный взгляд прямо Тигру в глаза, и тот сразу нажал спуск.
Игла вонзилась Седьмому в щеку – непроизвольно он вскинул длинную кисть к ранке, но в следующий миг безвольно обмяк, свесив руки до пола. Тотчас Эрик нажал на камень, и стена пропустила его сквозь себя, точно бесплотного духа. Развернув кресло к себе, Тигр вынул оттуда загорца и подпер его спиной единственную дверь. Не теряя времени, занял опустевшее место и заскользил пальцами по клавишам, спеша разобраться в здешнем обилии. Служба в Храме обогатила Эрика многими полезными навыками, включая умение с ходу договариваться с вычислителем любой сложности. (Кроме, разумеется, храмовых.) И когда он принялся потрошить самые заветные из загорских сундуков, то изумился донельзя.
Как выяснилось, Истинные Загорья в самом деле предвидели нынешние события и готовиться к ним стали задолго до появления первых симптомов. То ли их объединенное колдовство оказалось действенней мудрости богини, то ли они-то как раз и сумели направить Империю по этой колее. В любом случае, загорцы давно укоренили в здешнем ключевом месте один из своих родов – чтобы затем, по мере подхода, встречать тут главных участников последнего общеимперского действа. В силу своей малочисленности загорцы не могли полагаться лишь на силу и потому вовсю вербовали сторонников, исполнителей, шпионов, не брезгуя ни подкупом, ни шантажом. На всех влиятельных деятелей Империи были собраны подробнейшие досье, и это не было простым набором общеизвестных, хотя разрозненных фактов – нет, здесь копали куда глубже. Каждого из имперских заправил пригвоздили убийственной характеристикой, словно бабочку булавкой, а всю их подноготную высветили настолько, что та уже отдавала мертвечиной. Да если всплывет и подтвердится хотя бы десятая доля этого, сколько же голов посыпется? – с содроганием представил Эрик. Страшная вещь – знание…
Но, в отличие от прочих претендентов на власть, загорцы больше упирали не на поиски Военного Координатора, а на захват Ю, в которой крайне нуждался их могущественный царь, рассчитывая обрести в ней новую и небывалую силу. Пока ж ему приходилось довольствоваться туземными ведьмами, из которых особенно ценились дочери Водяного. Нескольких из них царевичи до сих пор держали в заложницах, пользуясь по мере надобности.
Со дня на день в этом дворце ожидался сбор всей царской пирамиды, однако что-то недоучли загорские мудрецы и Ю появилась тут раньше предсказанного. («Еще бы им суметь предсказать Горна!» – усмехнулся Тигр.) После первых же сообщений здешняя Десятка подняла на ноги свое туземное воинство, перекрыв к Крепости каждый из мыслимых подступов, на громадной площади прочесывая мешанину древних скал, исковерканных бесчисленными пещерами, норами, трещинами, и копя доклады поисковых троек в бездонной памяти вычислителя.
Лучше б они помечали это на бумаге, с ухмылкой подумал Эрик, посылая команду на стирание. Не пришлось бы начинать сызнова… Впрочем, мне ведь самому еще надо выбраться – анализатор-то у них наверняка припасен!
– Да уж, любезный Тигр, – подтвердил ласковый голос. – Теперь вам придется с нами подружиться – либо умереть.
Эрик стремительно обернулся, хватаясь за мечи, и оцепенел. Перед закрытой дверью в прежней позе восседал подстреленный загорец, только выглядел он теперь на удивление бодрым, будто и не спал вовсе.
– Что за черт! – выдохнул Тигр.
– Удивлены? – Седьмой выдернул из щеки иголку, заинтересованно оглядел. – А разве вас не предупреждали, что мы неуязвимы? – Он вдруг улыбнулся. – Или желаете удостовериться сами?
– Непременно, – сказал Эрик, поднимаясь. – Вы готовы?
– Все-таки не верите, – вздохнул Седьмой, укоризненно улыбаясь. – Собственно, почему?
– Но ведь вам еще не наскучила жизнь?
– Разумеется, нет, – удивился загорец. – С чего вдруг?
– Тогда откуда ваше смакование смерти?
– Господи! – Седьмой рассмеялся. – Вы не понимаете? Ну да, мы любим смерть… только чужую.
– Этакое уродство?
– Ну почему? Вы представьте: если умирающий враг заряжает вас силой – той самой, что сцепляла его душу с телом… если каждая смерть побежденного прибавляет вам мощи…
– Ну? – угрюмо спросил Тигр. – Что тогда?
– …то для вас не будет аромата сладостней, чем вонь его гниющего трупа.
– А вы не врете?
– Зачем?
– Зачем люди врут? Чтобы скрыть правду.
– Хотите, я поклянусь?
– Я ведь для вас чужак, верно? А с чужаком можно не церемониться, и законы чести – не для него. Если получится, его надо использовать, а в крайнем случае он сгодится, чтобы впитать его последний выдох… – Эрик содрогнулся. – А ведь для вас даже Ю – чужачка!
– Вам это важно? – пробормотал Седьмой с застывшей улыбкой, будто у него что-то заело в программе. – При чем тут Ю?
– Я же Страж – вы забыли? – насмешливо бросил юноша. – И должен знать, какую роль ей уготовили.
– Что нам до этой малышки? – не меняя выражения, произнес загорец. – Наш царь общается с Духами напрямую.
– Но без желаемого успеха, верно? – Эрик презрительно хмыкнул. – Недаром же вы передираете все наши новшества.
– Не все, – тускло сказал Седьмой, и улыбка наконец слиняла с его лица, словно картинка с потухшего экрана. – Ладно, ты хотел правды? – Он легко поднялся, перегородив широкими плечами проход, и положил ладони на рукояти мечей. – Она в том, что мы нуждаемся в Ю и нуждаемся в тебе, чтобы ее заполучить. А уж наш отец заставит Ю трудиться в полную силу. И что нам тогда любые враги!..
– По-вашему, до сих пор она не выкладывалась?
– Для полного погружения ей нужен хлыст, – бесстрастно объяснил загорец, – а подходящий имеется лишь у нас. Не волнуйся, Ю будет счастлива – по-своему. Работой мы ее завалим.
– А что станет с ее святостью? – вкрадчиво спросил Тигр. – Вам же на это плевать, верно? Для вас Ю только инструмент, для нас – богиня. Ощущаешь разницу?
– Глупцам свойственно обожествлять непонятное.
– Либо его отрицать, – парировал Эрик. – Похоже, всё выяснили?
– Ты хоть понимаешь, что не уйдешь отсюда живым?
– Надеешься меня удержать? Не ты первый.
– Самонадеян, как все юнцы, – хмыкнул Седьмой. – Думаешь, мне не хочется тебя убить?
– Так защищайся!
Разом они выхватили клинки и шагнули навстречу друг другу. Резким кивком загорец опустил на лицо бронещиток, устрашающий трупным оскалом, но еще раньше его черты подернулись маской холодной ярости, словно включился режим убийства. С разворота он рубанул коротким мечом, и тот вдруг развернулся в трехзвенный цеп, с неожиданной силой хлестнув Тигра сразу сбоку и сзади. В два клинка тот блокировал удар и скакнул в сторону, уже на лету парировав следующий взмах.
Тотчас царевич отступил, снова перекрыв собою проем, и застыл в странной позе, широко разбросав руки с убийственными цепами. Торопиться ему было некуда, к тому ж для такого оружия требовался простор.
Ухмыльнувшись, Эрмик боком скользнул к пульту и принялся методично, ячейку за ячейкой, опустошать память злополучного вычислителя, краем глаза наблюдая за противником. Забеспокоился тот почти сразу и, сложив свои цепы в прежние мечи, рванулся вперед. Безупречно подгадав момент, Тигр пихнул ему под ноги кресло и – когда загорец с готовностью взмыл под потолок, избегая столкновения, – сейчас же яростно атаковал его, за мгновения выплеснув накопленную силу. Лишенный привычной опоры, бедняга все же ухитрился отбить первые несколько ударов, еще от двух-трех его уберегла прочнейшая кольчуга, но следующими полновесными тычками Эрик продрался и сквозь нее, раз за разом погружая клинки до середины. Будто направленным взрывом, загорца отшвырнуло к самой стене, почти в прежнюю позу, только теперь из многих его прорех сочилась, пузырясь, темная кровь – впрочем, довольно скудно.
– Я же предупреждал, – задыхаясь, пробормотал Тигр. – Меня трудно остановить.
И вдруг царевич снова вскинулся на длинные ноги, уверенно ступил вперед, нацеливая клинки.
– Но ведь и я предупреждал, – откликнулся он глухо. – Ты готов?
В замешательстве Эрик попятился: такого он еще не встречал. Господи, а я не спятил? – подумал юноша с надеждой.
Но окровавленный загорец вовсе не походил на галлюцинацию, насколько Эрик в этом смыслил, и наверняка был теперь настороже, угостившись Тигриной силой. Это могло быть даже занятным – в другое время и в другом месте. Но сейчас и здесь следовало спешно придумывать новый трюк, иначе отсюда не выбраться.
Глубоко вздохнув, Седьмой с хрустом расправил костистые члены, сразу заметно прибавив в габаритах, мгновенным взмахом кисти вскинул забрало, словно ему больше нечего было страшиться. А может, сам решил напугать Тигра своим потемнелым лицом, набрякшим неведомой мощью. Затем ухватил рукой массивное кресло и с гулом махнул перед собой, будто надувным, – Эрик едва успел отскочить. Черт возьми! – растерянно подумал он. А об этом меня предупреждал Олт…
Царевич снова попытался прихлопнуть Тигра креслом, словно зазевавшегося таракана. Эрик опять увернулся, забросил бесполезные мечи в ножны и угрожающе осклабился, потряхивая растопыренными пальцами, готовя себя к новому взрыву.
Разбуженный исполин уже начинал третий замах, вплотную к пульту, надеясь размазать врага по панелям. Но в последний миг Эрик нырнул под клавишное полукольцо, по краю которого тотчас заскрежетало кресло. И только оно заслонило фигуру богатыря, как Эрик принялся судорожно, точно игломет-скорострел, метать ножи, выдергивая их из доспешных щитков и вслепую целя противнику в лицо.
Он успел бросить с полдюжины, когда кресло с грохотом врезалось в экраны, будто загорцу наконец изменили силы. Мгновенно Эрик выметнулся из укрытия, снова выхватывая мечи. Но исполин уже извлекал из невредимой глазницы последний клинок, окровавленный до самой рукояти, а еще три таких же валялись перед ним на полу, оставив на лице лишь нескольких скупых потеков.
– Клянусь Божественной, – заговорил Эрик, медленно распаляясь. – Кажется, тебе вздумалось загнать меня в щель, будто крысу, – это меня, Тигра! – последние слова он рявкнул так, что по панелям прошел дребезг, и добавил с устрашающим спокойствием: – Так берегись.
Стремительно Эрик надвинулся на загорца, не позволяя тому снова взяться за кресло, и с ходу обрушил на него шквал убийственных ударов, уже ничего не боясь и ни о чем не заботясь, кроме победы. Обрадовавшись, богатырь с оглушающей силой замолотил тяжелыми цепами, но разъяренный Тигр подступал все плотней, а каждый его удар становился мощнее и опаснее предыдущего, будто и в него теперь вселился бес, не уступавший неистовством загорским. Подпираемый этим неукротимым духом, Эрик наскакивал на противника еще и еще, испытывая того на прочность со всех сторон и разными способами. «Посмотрим, – ворчал Тигр угрюмо, – сумеешь ли ты отрастить новую голову, если я срублю эту!..» Ему удалось поймать в ловушку и выворотить из страшной руки один цеп, а затем даже добавить тиберийской кольчуге пару прорех, впрочем нисколько царевича не смутивших, – когда дверь внезапно распахнулась и на пороге возник точно такой же загорец, только облаченный в массивные латы. Странно подволакивая ноги, двойник вступил в комнату, неожиданно покачнулся и снова застыл, обратив серое лицо на Тигра.
Сейчас же тот издал оскорбленный рык: проклятие, добыча ускользает! – и вновь обрушился на неистребимого врага, торопясь хотя бы напоследок прорваться к его шее. Но только и смог, что очередной раз пронзить грудь. Вновь отскочил, бросив угрожающий взгляд на латника, загубившего такой поединок! И замер в недоумении: у ставшего уже пепельным бедняги вдруг хлынула горлом кровь.
– Тоже не успел, – прохрипел он. – Седьмой, теперь ты замыкаешь…
И с лязгом обвалился поперек прохода.
Опомнясь, Эрик саданул зазевавшегося противника по руке, срубив второй цеп вместе с кистью, и тут же рукоятью другого меча врезал ему в середину лба. Исполин наконец обмяк и попытался было осесть на пол, но Тигр подхватил его и свирепым рывком зашвырнул под пульт, где уже побывал сам. А в следующий миг ринулся из кабинета, перепрыгнув через труп второго царевича – почему-то и куда-то опоздавшего.
Бесшумными длинными скачками Эрик пронесся по узкому коридору, круто повернул и едва не отпрянул, увидев распростертое тело еще одного царского слепка, на свежеизувеченном лице которого зияла кровавая глазница. Поморщась, Тигр обогнул мертвеца и сквозь небольшой лабиринт побежал дальше, отовсюду уже слыша бряцание, топот, встревоженные голоса. Почти наугад он гнал к центру загорского дворца, где, по сведениям Олта, размещался главный подъемник.
Выход из лабиринта Эрику преградил тот же труп, преследующий его точно наваждение, только на сей раз раны скрывались доспехами. Присев на корточки, мертвец подпирал спиною дверь, а из латных стыков еще струилась кровь, растекаясь в зловещую лужу.
Утробно заворчав, Тигр дернул покойника за плечо, повалив лицом вперед, и через освободившийся проем скользнул в сумеречную комнату, по центру пронизанную широкой шахтой. Пока что тут было пусто, но сверху уже въезжала платформа, натужно поскрипывая под тяжестью многих тел.
Не раздумывая, Эрик метнулся к шахте и прыгнул навстречу платформе. Зацепившись всеми конечностями за скобы, Эрик распластался в густой тени и настороженно затих, выжидая. И только услышав над собой шуршание босых подошв о пластик и сдержанный говор запыхавшихся голосов, он сообразил, в какую компанию угодил, – то возвращались из гостиного зала высокородные танцорки. Оказывается, все его приключения уместились в один ведьмовский танец.
Не задерживаясь, платформа миновала этаж и вплыла в следующий, столь же затемненный. Напрягшись, Эрик стал вслушиваться в журчание загорской речи.
– Что за сброд, – брюзжала одна. – Зверье, примитив… И воняет от них!
– А чего ты ждала тут? – спросила другая.
– Похоже, у них чем выше персона, тем дурей, – съязвила третья.
– Думаешь, за дальними столиками получше?
– Там хоть моложе.
– Бедняга наследник, – снова завела первая, – высидеть столько с этими…
– Потребуется, так и ляжешь с любым, – ясно тебе, милая?
– Да уж, работенка…
– Сестры, – вмешалась еще одна, – а вам не кажется, что во дворце не все ладно?
Но в этот миг платформа поравнялась с очередным перекрытием, четвертым по счету, и погрузилась в плотную дымовую завесу, будто в грозовую тучу. Чуть погодя Эрика захлестнул горячий свет, и сквозь спасительную платформу, вдруг сделавшуюся прозрачной, он увидел такое!..
Не сразу юноша сумел оторвать взгляд, чтобы посмотреть вниз, и обнаружил под собой, уже совсем близко, мелкий бассейн или, скорее, громадную многоместную ванну, покрытую сугробами белоснежной пены. «Разорви меня Ветер!» – ошарашенно выдохнул Тигр, с разгона въезжая в воду. Он дернулся было в сторону, но тут же замер, разглядев на дне ванны вполне просторную яму, хранившую в своей глубине заманчивый люк. (И Олт, кажется, о нем поминал.) Плавно затормозив, платформа втиснулась в колодец и наконец остановилась – вровень с днищем ванны, наглухо закупорив Эрика под собой.
С облегчением он отпустил мышцы, разлегшись на поверхности персонального водоемчика, придавленного сверху воздушной подушкой. Размякшим взором юноша выхватывал из водной мглы мелькания женских тел, уже готовый многое простить загорцам за их чистоплотность, – пока прямо над его лицом не расплющился о дно округлый нагой зад. Смущенно ухмыльнувшись, Эрик развернулся и погрузился к люку, осторожно пробуя замки. Неожиданно крышка поддалась, и вместе с водной лавиной Эрик провалился в дыру, затем, сдерживая вопль, с устрашающей скоростью понесся под уклон, будто с ледяной горки.
Куда ведет этот потайной ход, Тигр не удосужился выяснить, а уж тем более он не планировал спускаться тут в полной темноте, верхом на бурлящем потоке. И все же, когда из тесной гладкой норы Эрика вышвырнуло в черную пустоту, он успел выхватить тросомет и вслепую пальнуть через плечо. Почти тотчас за руку дернуло, и по широкой дуге юношу повлекло обратно, к невидимой стене. Спружинив ногами, он перевел дух и без надежды закрутил головой, пытаясь углядеть вокруг хоть что-нибудь. Затем вспомнил про фонарь.
– Какой ты!.. – шепнула Нора.
– Ну? Какой?
– Разный. То зверь, а то…
– Кто?
– Я не знаю! – Девушка засмеялась и ткнулась лицом в шею Горна, шекоча жарким дыханием.
– Нора! – позвал он.
– Что, любимый?
– Ты веришь мне?
– Конечно.
– Веришь, что я не предавал вас?
– Ну конечно, милый… Ты ведь не стал бы рисковать мной, правда?
– Тогда остается Лот.
Львица тихонько попросила:
– Родной мой, счастье мое… не надо.
– Почему?
– Лот не пойдет против прайда.
– Почему?
– Ну… просто это невозможно. Не обижайся, но лишенному рода такое, наверно, трудно понять. Так что поверь мне на слово, ладно?
Она закрыла рот Горна поцелуем, чтобы избежать возражений. Но когда их губы с неохотой разомкнулись, он произнес:
– Это невозможно для тебя. Лот – другой.
– Уверяю, ни один Лев не пойдет на предательство – не было такого в истории прайда!
Которую ты вряд ли знаешь, мысленно добавил Горн, а вслух сказал:
– Я пока еще верю своим ушам.
– И что же ты слышал ими?
– Лот во всем признался сам…
– Он хитрил.
– …и Ун это подтвердил.
– Кто такой Ун – разве он родич нам? Почему мы должны верить ему?
– А тебе известно, что произошло в Горном Замке?
– Конечно, – просто ответила Нора. – Лот устранил Уна, вместе с другими ренегатами. И теперь возвращается в прайд.
– А то, что его уже избрали императором и что он сам вступил в сговор с Лидерами?
– Обычная военная уловка – подумаешь!..
– Значит, если он придет к вам со своим войском, вы впустите всех?
– А чем мы рискуем? С ним меньше тысячи полноценных бойцов, остальное – хлам, мы его просто сметем.
– Лот ударит вам в спину – этого вы хотите?
– Милый, это лишь твои фантазии.
– Вы загубите все дело! Полагаетесь на свои мечи и на Сверхщиты, но если установки откажут, с чем вы останетесь?
– Послушай-ка, Горн, радость моя невоообразимая, – сказала Нора, усаживаясь на него верхом, – чего ты добиваешься?
– Чтоб вы не погорели на глупой своей доверчивости. У Лота вкупе с Лидерами сил уже сейчас втрое против вашего, а скоро подойдут еще. Ладно, вы не верите мне, но хотя бы слегка усомниться в Лоте вы можете? Держите его под контролем, не подставляйте спину… Да понимаешь ли ты, дурочка, – Горн привлек девушку к себе, и она не возразила, только легонько куснула за ухо, – что теперь с вами опасно иметь дела?
– Погоди, Горн. Разве ты не пойдешь со мной к Тору?
– Чтобы он меня кастрировал?
– Что ты говоришь!.. Ты нужен ему, он поставит тебя Вождем.
– Ну да, посмертно, – хмыкнул Горн. – Знаешь, киска, либо уж вы верите Лоту и тогда предатель – я. Либо всё наоборот. По-другому не получается.
– Вот что, мой милый, – твердо сказала Нора, придавив пальцами его губы, – а теперь выслушай меня… Наверно, я бесчестная дура, если готова верить тебе во всем. К тому же Лот давно у меня на подозрении, хоть и по другому поводу. Но Тор никогда не поверит чужаку, сколько бы тот не убеждал его в предательстве родича. И здесь не помогут никакие, пусть и самые неоспоримые, доводы. Таков уж Тор, – заключила она едва ли не с гордостью.
– Ваш несравненный Тор – слепец, возомнивший себя пророком, – жестко сказал Горн. – И ведет он вас в пропасть.
– Не надо, любимый, – попросила Нора. – Иначе поссоримся.
Вскинув руки, она поднялась с него и на носках прошла вокруг костра, раскачивая крутые бедра и подрагивая тяжелой грудью, будто танцуя. Хотя Истинным подобные волности запрещались настрого.
– О Духи, как мне легко сейчас! – засмеялась девушка. – Потому что без одежды, да?.. Это ты меня заразил!
– Что ж плохого? – отозвался Горн, с удовольствием за ней наблюдая. – Подумай сама, от кого прячемся мы в этой скорлупе – от природы, от себя?
– Но ведь странно, Горн… Эта нагота будто проникает в меня все глубже и тревожит, требует что-то. Я стала плохо спать, знаешь? Хочется сбросить с себя все, а затем сразу вспоминаешься ты… Или сначала ты? – Нора снова рассмеялась. – Ты не поверишь, но я теперь и думать стала иначе.
– Правда? – заинтересовался он. – Разве ты больше не любишь простых решений?
– В том и беда, что люблю. Только они меня уже не устраивают. Я стала порочной насквозь, Горн, я перестала верить! И если об этом узнают…
Гигант покачал головой удивленно.
– Как просто, – сказал он. – Стоило лишь снять с тебя кожуру… Послушай, девочка, а может, и ты – из Божественных? Недаром же они разгуливают нагишом.
– Но как это связано?
– В человеке взаимоувязано все, Нора. И сокрушая одни устои, ты расшатываешь остальные.
Девушка вдруг подошла, пинком опрокинула Горна на спину и уселась ему на грудь, поставив ступни по сторонам его головы.
– Например, вот эти? – насмешливо спросила она, покачивая коленями. – Ну что, зверюга, ты уже сыт?
Осторожно Горн сжал ладонями ее ягодицы, легко поднял девушку и поднес распахнутым входом к губам, словно сосуд с драгоценной влагой. И сразу Нора затрепетала всем телом, зажмурив глаза, а на лице проступила страдальчески-блаженная улыбка.
– Скажи, – внезапно спросил он, – в чем ты подозреваешь Лота?
– Мучитель, – простонала Нора. – Ну Горн!..
– А все-таки?
– Это наши внутренние дела – зачем тебе? – с трудом ответила девушка.
Вцепясь Горну в волосы, она потянула его к себе. Гигант не поддался, хотя и ему сейчас хотелось забыть обо всем. Но разве он не хозяин себе?
– Что, уже и среди Львов разлад? – спросил Горн.
Отчаянно Нора сдавила его лицо бедрами и почти крикнула:
– Я скажу – потом… Ну хватит, Горн, хватит!
С рычанием он приник к девушке и действительно надолго потерял голову. Раз за разом он подводил Нору к взрыву, и неизменно ее судороги отзывались в нем извержением, однако желания в Горне лишь прибавлялось. Но затем Нора стала кричать и биться все чаще, пока ее корчи не слились в один непрерывный, нескончаемый оргазм, и Горну пришлось силой отрывать себя от девушки, потому что оба были уже на грани безумия.
– Фу-у! – выдохнула Нора после продолжительной паузы, заполненной его осторожными ласками, и распахнула сияющие глаза. – Это уж слишком! Я начинаю тебя побаиваться.
– Тебе не понравилось?
– Мне очень понравилось, дурачок, до неправдоподобия!.. Но старики говорят: опасно быть слишком счастливым. Духи могут усмотреть в этом вызов.
– Так что же? – Горн усмехнулся. – Отчего нам не бросить вызов Духам?
– Но ведь и вправду, милый, разве смертные имеют право на ТАКОЕ? После этого все же теряет смысл, даже сама наша жизнь – короткая, суетная… Действительно, Горн, мне теперь и жить как-то неловко.
– А вы знаете способ?
Господи, откуда здесь Гир!
– О том и речь, – откликнулся другой голос, похожий на мурлыканье гигантской кошки. – Мне надо исчезнуть.
– Что? – удивленно спросил Спрут. – Как?
– Провалиться я не могу – стало быть, придется вознестись.
Эрик тихонько фыркнул: себя не узнать – это ж надо!.. И кого тут заинтересовала такая запись?
– Девятке от Седьмого, срочно, – внезапно заговорил новый голос, на сей раз отчетливо чужой, к тому же на загорском диалекте. – Обыскать – купол, вентиляцию, подсобки. Рекомендую подпустить в каналы газ.
Удовлетворенно ухмыляясь, Эрик приник к глазку, увидев за ним роскошную пультовую – с панелями под потолок, многими экранами и широким, точно кушетка, клавишным полукольцом вокруг кресла-вертушки. Занимал его худощавый гигант с мертвенным красивым лицом, от кончиков пальцев до подбородка затянутый в отличную тиберийскую кольчугу, впрочем устарелого образца, и увенчанный знакомым лоскутным скальпом, подтверждавшим его статус царевича. Конечно, он оказался точной копией наследника Кэя. «Седьмой», задумчиво повторил Тигр. Это и есть его порядковый номер в цепочке здешних двойников? Занятно…
Царский отпрыск, опережавший на родовой лестнице лишь треть своих разноутробных братьев, вновь защелкал стальными когтями по бесчисленным клавишам, рыская холодным взором от экрана к экрану. Странностью ухваток он напоминал насекомое или, точнее, стилизованный под насекомое совершенный аппарат, запрограмированный на выполнение сложнейших обязанностей страж-оператора.
Бесшумно Эрик извлек из доспешного тайничка крохотный футляр с усыпляющими иглами и аккуратно зарядил ими столь же миниатюрный игломет, вынутый из другого паза. Затем нацелил его на глазок и негромко свистнул. Загорец мгновенно повернул на свист узкое лицо, вперив безжизненный взгляд прямо Тигру в глаза, и тот сразу нажал спуск.
Игла вонзилась Седьмому в щеку – непроизвольно он вскинул длинную кисть к ранке, но в следующий миг безвольно обмяк, свесив руки до пола. Тотчас Эрик нажал на камень, и стена пропустила его сквозь себя, точно бесплотного духа. Развернув кресло к себе, Тигр вынул оттуда загорца и подпер его спиной единственную дверь. Не теряя времени, занял опустевшее место и заскользил пальцами по клавишам, спеша разобраться в здешнем обилии. Служба в Храме обогатила Эрика многими полезными навыками, включая умение с ходу договариваться с вычислителем любой сложности. (Кроме, разумеется, храмовых.) И когда он принялся потрошить самые заветные из загорских сундуков, то изумился донельзя.
Как выяснилось, Истинные Загорья в самом деле предвидели нынешние события и готовиться к ним стали задолго до появления первых симптомов. То ли их объединенное колдовство оказалось действенней мудрости богини, то ли они-то как раз и сумели направить Империю по этой колее. В любом случае, загорцы давно укоренили в здешнем ключевом месте один из своих родов – чтобы затем, по мере подхода, встречать тут главных участников последнего общеимперского действа. В силу своей малочисленности загорцы не могли полагаться лишь на силу и потому вовсю вербовали сторонников, исполнителей, шпионов, не брезгуя ни подкупом, ни шантажом. На всех влиятельных деятелей Империи были собраны подробнейшие досье, и это не было простым набором общеизвестных, хотя разрозненных фактов – нет, здесь копали куда глубже. Каждого из имперских заправил пригвоздили убийственной характеристикой, словно бабочку булавкой, а всю их подноготную высветили настолько, что та уже отдавала мертвечиной. Да если всплывет и подтвердится хотя бы десятая доля этого, сколько же голов посыпется? – с содроганием представил Эрик. Страшная вещь – знание…
Но, в отличие от прочих претендентов на власть, загорцы больше упирали не на поиски Военного Координатора, а на захват Ю, в которой крайне нуждался их могущественный царь, рассчитывая обрести в ней новую и небывалую силу. Пока ж ему приходилось довольствоваться туземными ведьмами, из которых особенно ценились дочери Водяного. Нескольких из них царевичи до сих пор держали в заложницах, пользуясь по мере надобности.
Со дня на день в этом дворце ожидался сбор всей царской пирамиды, однако что-то недоучли загорские мудрецы и Ю появилась тут раньше предсказанного. («Еще бы им суметь предсказать Горна!» – усмехнулся Тигр.) После первых же сообщений здешняя Десятка подняла на ноги свое туземное воинство, перекрыв к Крепости каждый из мыслимых подступов, на громадной площади прочесывая мешанину древних скал, исковерканных бесчисленными пещерами, норами, трещинами, и копя доклады поисковых троек в бездонной памяти вычислителя.
Лучше б они помечали это на бумаге, с ухмылкой подумал Эрик, посылая команду на стирание. Не пришлось бы начинать сызнова… Впрочем, мне ведь самому еще надо выбраться – анализатор-то у них наверняка припасен!
– Да уж, любезный Тигр, – подтвердил ласковый голос. – Теперь вам придется с нами подружиться – либо умереть.
Эрик стремительно обернулся, хватаясь за мечи, и оцепенел. Перед закрытой дверью в прежней позе восседал подстреленный загорец, только выглядел он теперь на удивление бодрым, будто и не спал вовсе.
– Что за черт! – выдохнул Тигр.
– Удивлены? – Седьмой выдернул из щеки иголку, заинтересованно оглядел. – А разве вас не предупреждали, что мы неуязвимы? – Он вдруг улыбнулся. – Или желаете удостовериться сами?
– Непременно, – сказал Эрик, поднимаясь. – Вы готовы?
– Все-таки не верите, – вздохнул Седьмой, укоризненно улыбаясь. – Собственно, почему?
– Но ведь вам еще не наскучила жизнь?
– Разумеется, нет, – удивился загорец. – С чего вдруг?
– Тогда откуда ваше смакование смерти?
– Господи! – Седьмой рассмеялся. – Вы не понимаете? Ну да, мы любим смерть… только чужую.
– Этакое уродство?
– Ну почему? Вы представьте: если умирающий враг заряжает вас силой – той самой, что сцепляла его душу с телом… если каждая смерть побежденного прибавляет вам мощи…
– Ну? – угрюмо спросил Тигр. – Что тогда?
– …то для вас не будет аромата сладостней, чем вонь его гниющего трупа.
– А вы не врете?
– Зачем?
– Зачем люди врут? Чтобы скрыть правду.
– Хотите, я поклянусь?
– Я ведь для вас чужак, верно? А с чужаком можно не церемониться, и законы чести – не для него. Если получится, его надо использовать, а в крайнем случае он сгодится, чтобы впитать его последний выдох… – Эрик содрогнулся. – А ведь для вас даже Ю – чужачка!
– Вам это важно? – пробормотал Седьмой с застывшей улыбкой, будто у него что-то заело в программе. – При чем тут Ю?
– Я же Страж – вы забыли? – насмешливо бросил юноша. – И должен знать, какую роль ей уготовили.
– Что нам до этой малышки? – не меняя выражения, произнес загорец. – Наш царь общается с Духами напрямую.
– Но без желаемого успеха, верно? – Эрик презрительно хмыкнул. – Недаром же вы передираете все наши новшества.
– Не все, – тускло сказал Седьмой, и улыбка наконец слиняла с его лица, словно картинка с потухшего экрана. – Ладно, ты хотел правды? – Он легко поднялся, перегородив широкими плечами проход, и положил ладони на рукояти мечей. – Она в том, что мы нуждаемся в Ю и нуждаемся в тебе, чтобы ее заполучить. А уж наш отец заставит Ю трудиться в полную силу. И что нам тогда любые враги!..
– По-вашему, до сих пор она не выкладывалась?
– Для полного погружения ей нужен хлыст, – бесстрастно объяснил загорец, – а подходящий имеется лишь у нас. Не волнуйся, Ю будет счастлива – по-своему. Работой мы ее завалим.
– А что станет с ее святостью? – вкрадчиво спросил Тигр. – Вам же на это плевать, верно? Для вас Ю только инструмент, для нас – богиня. Ощущаешь разницу?
– Глупцам свойственно обожествлять непонятное.
– Либо его отрицать, – парировал Эрик. – Похоже, всё выяснили?
– Ты хоть понимаешь, что не уйдешь отсюда живым?
– Надеешься меня удержать? Не ты первый.
– Самонадеян, как все юнцы, – хмыкнул Седьмой. – Думаешь, мне не хочется тебя убить?
– Так защищайся!
Разом они выхватили клинки и шагнули навстречу друг другу. Резким кивком загорец опустил на лицо бронещиток, устрашающий трупным оскалом, но еще раньше его черты подернулись маской холодной ярости, словно включился режим убийства. С разворота он рубанул коротким мечом, и тот вдруг развернулся в трехзвенный цеп, с неожиданной силой хлестнув Тигра сразу сбоку и сзади. В два клинка тот блокировал удар и скакнул в сторону, уже на лету парировав следующий взмах.
Тотчас царевич отступил, снова перекрыв собою проем, и застыл в странной позе, широко разбросав руки с убийственными цепами. Торопиться ему было некуда, к тому ж для такого оружия требовался простор.
Ухмыльнувшись, Эрмик боком скользнул к пульту и принялся методично, ячейку за ячейкой, опустошать память злополучного вычислителя, краем глаза наблюдая за противником. Забеспокоился тот почти сразу и, сложив свои цепы в прежние мечи, рванулся вперед. Безупречно подгадав момент, Тигр пихнул ему под ноги кресло и – когда загорец с готовностью взмыл под потолок, избегая столкновения, – сейчас же яростно атаковал его, за мгновения выплеснув накопленную силу. Лишенный привычной опоры, бедняга все же ухитрился отбить первые несколько ударов, еще от двух-трех его уберегла прочнейшая кольчуга, но следующими полновесными тычками Эрик продрался и сквозь нее, раз за разом погружая клинки до середины. Будто направленным взрывом, загорца отшвырнуло к самой стене, почти в прежнюю позу, только теперь из многих его прорех сочилась, пузырясь, темная кровь – впрочем, довольно скудно.
– Я же предупреждал, – задыхаясь, пробормотал Тигр. – Меня трудно остановить.
И вдруг царевич снова вскинулся на длинные ноги, уверенно ступил вперед, нацеливая клинки.
– Но ведь и я предупреждал, – откликнулся он глухо. – Ты готов?
В замешательстве Эрик попятился: такого он еще не встречал. Господи, а я не спятил? – подумал юноша с надеждой.
Но окровавленный загорец вовсе не походил на галлюцинацию, насколько Эрик в этом смыслил, и наверняка был теперь настороже, угостившись Тигриной силой. Это могло быть даже занятным – в другое время и в другом месте. Но сейчас и здесь следовало спешно придумывать новый трюк, иначе отсюда не выбраться.
Глубоко вздохнув, Седьмой с хрустом расправил костистые члены, сразу заметно прибавив в габаритах, мгновенным взмахом кисти вскинул забрало, словно ему больше нечего было страшиться. А может, сам решил напугать Тигра своим потемнелым лицом, набрякшим неведомой мощью. Затем ухватил рукой массивное кресло и с гулом махнул перед собой, будто надувным, – Эрик едва успел отскочить. Черт возьми! – растерянно подумал он. А об этом меня предупреждал Олт…
Царевич снова попытался прихлопнуть Тигра креслом, словно зазевавшегося таракана. Эрик опять увернулся, забросил бесполезные мечи в ножны и угрожающе осклабился, потряхивая растопыренными пальцами, готовя себя к новому взрыву.
Разбуженный исполин уже начинал третий замах, вплотную к пульту, надеясь размазать врага по панелям. Но в последний миг Эрик нырнул под клавишное полукольцо, по краю которого тотчас заскрежетало кресло. И только оно заслонило фигуру богатыря, как Эрик принялся судорожно, точно игломет-скорострел, метать ножи, выдергивая их из доспешных щитков и вслепую целя противнику в лицо.
Он успел бросить с полдюжины, когда кресло с грохотом врезалось в экраны, будто загорцу наконец изменили силы. Мгновенно Эрик выметнулся из укрытия, снова выхватывая мечи. Но исполин уже извлекал из невредимой глазницы последний клинок, окровавленный до самой рукояти, а еще три таких же валялись перед ним на полу, оставив на лице лишь нескольких скупых потеков.
– Клянусь Божественной, – заговорил Эрик, медленно распаляясь. – Кажется, тебе вздумалось загнать меня в щель, будто крысу, – это меня, Тигра! – последние слова он рявкнул так, что по панелям прошел дребезг, и добавил с устрашающим спокойствием: – Так берегись.
Стремительно Эрик надвинулся на загорца, не позволяя тому снова взяться за кресло, и с ходу обрушил на него шквал убийственных ударов, уже ничего не боясь и ни о чем не заботясь, кроме победы. Обрадовавшись, богатырь с оглушающей силой замолотил тяжелыми цепами, но разъяренный Тигр подступал все плотней, а каждый его удар становился мощнее и опаснее предыдущего, будто и в него теперь вселился бес, не уступавший неистовством загорским. Подпираемый этим неукротимым духом, Эрик наскакивал на противника еще и еще, испытывая того на прочность со всех сторон и разными способами. «Посмотрим, – ворчал Тигр угрюмо, – сумеешь ли ты отрастить новую голову, если я срублю эту!..» Ему удалось поймать в ловушку и выворотить из страшной руки один цеп, а затем даже добавить тиберийской кольчуге пару прорех, впрочем нисколько царевича не смутивших, – когда дверь внезапно распахнулась и на пороге возник точно такой же загорец, только облаченный в массивные латы. Странно подволакивая ноги, двойник вступил в комнату, неожиданно покачнулся и снова застыл, обратив серое лицо на Тигра.
Сейчас же тот издал оскорбленный рык: проклятие, добыча ускользает! – и вновь обрушился на неистребимого врага, торопясь хотя бы напоследок прорваться к его шее. Но только и смог, что очередной раз пронзить грудь. Вновь отскочил, бросив угрожающий взгляд на латника, загубившего такой поединок! И замер в недоумении: у ставшего уже пепельным бедняги вдруг хлынула горлом кровь.
– Тоже не успел, – прохрипел он. – Седьмой, теперь ты замыкаешь…
И с лязгом обвалился поперек прохода.
Опомнясь, Эрик саданул зазевавшегося противника по руке, срубив второй цеп вместе с кистью, и тут же рукоятью другого меча врезал ему в середину лба. Исполин наконец обмяк и попытался было осесть на пол, но Тигр подхватил его и свирепым рывком зашвырнул под пульт, где уже побывал сам. А в следующий миг ринулся из кабинета, перепрыгнув через труп второго царевича – почему-то и куда-то опоздавшего.
Бесшумными длинными скачками Эрик пронесся по узкому коридору, круто повернул и едва не отпрянул, увидев распростертое тело еще одного царского слепка, на свежеизувеченном лице которого зияла кровавая глазница. Поморщась, Тигр обогнул мертвеца и сквозь небольшой лабиринт побежал дальше, отовсюду уже слыша бряцание, топот, встревоженные голоса. Почти наугад он гнал к центру загорского дворца, где, по сведениям Олта, размещался главный подъемник.
Выход из лабиринта Эрику преградил тот же труп, преследующий его точно наваждение, только на сей раз раны скрывались доспехами. Присев на корточки, мертвец подпирал спиною дверь, а из латных стыков еще струилась кровь, растекаясь в зловещую лужу.
Утробно заворчав, Тигр дернул покойника за плечо, повалив лицом вперед, и через освободившийся проем скользнул в сумеречную комнату, по центру пронизанную широкой шахтой. Пока что тут было пусто, но сверху уже въезжала платформа, натужно поскрипывая под тяжестью многих тел.
Не раздумывая, Эрик метнулся к шахте и прыгнул навстречу платформе. Зацепившись всеми конечностями за скобы, Эрик распластался в густой тени и настороженно затих, выжидая. И только услышав над собой шуршание босых подошв о пластик и сдержанный говор запыхавшихся голосов, он сообразил, в какую компанию угодил, – то возвращались из гостиного зала высокородные танцорки. Оказывается, все его приключения уместились в один ведьмовский танец.
Не задерживаясь, платформа миновала этаж и вплыла в следующий, столь же затемненный. Напрягшись, Эрик стал вслушиваться в журчание загорской речи.
– Что за сброд, – брюзжала одна. – Зверье, примитив… И воняет от них!
– А чего ты ждала тут? – спросила другая.
– Похоже, у них чем выше персона, тем дурей, – съязвила третья.
– Думаешь, за дальними столиками получше?
– Там хоть моложе.
– Бедняга наследник, – снова завела первая, – высидеть столько с этими…
– Потребуется, так и ляжешь с любым, – ясно тебе, милая?
– Да уж, работенка…
– Сестры, – вмешалась еще одна, – а вам не кажется, что во дворце не все ладно?
Но в этот миг платформа поравнялась с очередным перекрытием, четвертым по счету, и погрузилась в плотную дымовую завесу, будто в грозовую тучу. Чуть погодя Эрика захлестнул горячий свет, и сквозь спасительную платформу, вдруг сделавшуюся прозрачной, он увидел такое!..
Не сразу юноша сумел оторвать взгляд, чтобы посмотреть вниз, и обнаружил под собой, уже совсем близко, мелкий бассейн или, скорее, громадную многоместную ванну, покрытую сугробами белоснежной пены. «Разорви меня Ветер!» – ошарашенно выдохнул Тигр, с разгона въезжая в воду. Он дернулся было в сторону, но тут же замер, разглядев на дне ванны вполне просторную яму, хранившую в своей глубине заманчивый люк. (И Олт, кажется, о нем поминал.) Плавно затормозив, платформа втиснулась в колодец и наконец остановилась – вровень с днищем ванны, наглухо закупорив Эрика под собой.
С облегчением он отпустил мышцы, разлегшись на поверхности персонального водоемчика, придавленного сверху воздушной подушкой. Размякшим взором юноша выхватывал из водной мглы мелькания женских тел, уже готовый многое простить загорцам за их чистоплотность, – пока прямо над его лицом не расплющился о дно округлый нагой зад. Смущенно ухмыльнувшись, Эрик развернулся и погрузился к люку, осторожно пробуя замки. Неожиданно крышка поддалась, и вместе с водной лавиной Эрик провалился в дыру, затем, сдерживая вопль, с устрашающей скоростью понесся под уклон, будто с ледяной горки.
Куда ведет этот потайной ход, Тигр не удосужился выяснить, а уж тем более он не планировал спускаться тут в полной темноте, верхом на бурлящем потоке. И все же, когда из тесной гладкой норы Эрика вышвырнуло в черную пустоту, он успел выхватить тросомет и вслепую пальнуть через плечо. Почти тотчас за руку дернуло, и по широкой дуге юношу повлекло обратно, к невидимой стене. Спружинив ногами, он перевел дух и без надежды закрутил головой, пытаясь углядеть вокруг хоть что-нибудь. Затем вспомнил про фонарь.
2
Они лежали, тесно сплетясь, и даже без костра им не было бы холодно. Еще и сейчас тела их осторожно шевелились, чтобы лучше друг друга осязать. Ласки уже утратили прежний пыл, зато теперь обоих переполняла нежность – удивительная, неведомая до сих пор.– Какой ты!.. – шепнула Нора.
– Ну? Какой?
– Разный. То зверь, а то…
– Кто?
– Я не знаю! – Девушка засмеялась и ткнулась лицом в шею Горна, шекоча жарким дыханием.
– Нора! – позвал он.
– Что, любимый?
– Ты веришь мне?
– Конечно.
– Веришь, что я не предавал вас?
– Ну конечно, милый… Ты ведь не стал бы рисковать мной, правда?
– Тогда остается Лот.
Львица тихонько попросила:
– Родной мой, счастье мое… не надо.
– Почему?
– Лот не пойдет против прайда.
– Почему?
– Ну… просто это невозможно. Не обижайся, но лишенному рода такое, наверно, трудно понять. Так что поверь мне на слово, ладно?
Она закрыла рот Горна поцелуем, чтобы избежать возражений. Но когда их губы с неохотой разомкнулись, он произнес:
– Это невозможно для тебя. Лот – другой.
– Уверяю, ни один Лев не пойдет на предательство – не было такого в истории прайда!
Которую ты вряд ли знаешь, мысленно добавил Горн, а вслух сказал:
– Я пока еще верю своим ушам.
– И что же ты слышал ими?
– Лот во всем признался сам…
– Он хитрил.
– …и Ун это подтвердил.
– Кто такой Ун – разве он родич нам? Почему мы должны верить ему?
– А тебе известно, что произошло в Горном Замке?
– Конечно, – просто ответила Нора. – Лот устранил Уна, вместе с другими ренегатами. И теперь возвращается в прайд.
– А то, что его уже избрали императором и что он сам вступил в сговор с Лидерами?
– Обычная военная уловка – подумаешь!..
– Значит, если он придет к вам со своим войском, вы впустите всех?
– А чем мы рискуем? С ним меньше тысячи полноценных бойцов, остальное – хлам, мы его просто сметем.
– Лот ударит вам в спину – этого вы хотите?
– Милый, это лишь твои фантазии.
– Вы загубите все дело! Полагаетесь на свои мечи и на Сверхщиты, но если установки откажут, с чем вы останетесь?
– Послушай-ка, Горн, радость моя невоообразимая, – сказала Нора, усаживаясь на него верхом, – чего ты добиваешься?
– Чтоб вы не погорели на глупой своей доверчивости. У Лота вкупе с Лидерами сил уже сейчас втрое против вашего, а скоро подойдут еще. Ладно, вы не верите мне, но хотя бы слегка усомниться в Лоте вы можете? Держите его под контролем, не подставляйте спину… Да понимаешь ли ты, дурочка, – Горн привлек девушку к себе, и она не возразила, только легонько куснула за ухо, – что теперь с вами опасно иметь дела?
– Погоди, Горн. Разве ты не пойдешь со мной к Тору?
– Чтобы он меня кастрировал?
– Что ты говоришь!.. Ты нужен ему, он поставит тебя Вождем.
– Ну да, посмертно, – хмыкнул Горн. – Знаешь, киска, либо уж вы верите Лоту и тогда предатель – я. Либо всё наоборот. По-другому не получается.
– Вот что, мой милый, – твердо сказала Нора, придавив пальцами его губы, – а теперь выслушай меня… Наверно, я бесчестная дура, если готова верить тебе во всем. К тому же Лот давно у меня на подозрении, хоть и по другому поводу. Но Тор никогда не поверит чужаку, сколько бы тот не убеждал его в предательстве родича. И здесь не помогут никакие, пусть и самые неоспоримые, доводы. Таков уж Тор, – заключила она едва ли не с гордостью.
– Ваш несравненный Тор – слепец, возомнивший себя пророком, – жестко сказал Горн. – И ведет он вас в пропасть.
– Не надо, любимый, – попросила Нора. – Иначе поссоримся.
Вскинув руки, она поднялась с него и на носках прошла вокруг костра, раскачивая крутые бедра и подрагивая тяжелой грудью, будто танцуя. Хотя Истинным подобные волности запрещались настрого.
– О Духи, как мне легко сейчас! – засмеялась девушка. – Потому что без одежды, да?.. Это ты меня заразил!
– Что ж плохого? – отозвался Горн, с удовольствием за ней наблюдая. – Подумай сама, от кого прячемся мы в этой скорлупе – от природы, от себя?
– Но ведь странно, Горн… Эта нагота будто проникает в меня все глубже и тревожит, требует что-то. Я стала плохо спать, знаешь? Хочется сбросить с себя все, а затем сразу вспоминаешься ты… Или сначала ты? – Нора снова рассмеялась. – Ты не поверишь, но я теперь и думать стала иначе.
– Правда? – заинтересовался он. – Разве ты больше не любишь простых решений?
– В том и беда, что люблю. Только они меня уже не устраивают. Я стала порочной насквозь, Горн, я перестала верить! И если об этом узнают…
Гигант покачал головой удивленно.
– Как просто, – сказал он. – Стоило лишь снять с тебя кожуру… Послушай, девочка, а может, и ты – из Божественных? Недаром же они разгуливают нагишом.
– Но как это связано?
– В человеке взаимоувязано все, Нора. И сокрушая одни устои, ты расшатываешь остальные.
Девушка вдруг подошла, пинком опрокинула Горна на спину и уселась ему на грудь, поставив ступни по сторонам его головы.
– Например, вот эти? – насмешливо спросила она, покачивая коленями. – Ну что, зверюга, ты уже сыт?
Осторожно Горн сжал ладонями ее ягодицы, легко поднял девушку и поднес распахнутым входом к губам, словно сосуд с драгоценной влагой. И сразу Нора затрепетала всем телом, зажмурив глаза, а на лице проступила страдальчески-блаженная улыбка.
– Скажи, – внезапно спросил он, – в чем ты подозреваешь Лота?
– Мучитель, – простонала Нора. – Ну Горн!..
– А все-таки?
– Это наши внутренние дела – зачем тебе? – с трудом ответила девушка.
Вцепясь Горну в волосы, она потянула его к себе. Гигант не поддался, хотя и ему сейчас хотелось забыть обо всем. Но разве он не хозяин себе?
– Что, уже и среди Львов разлад? – спросил Горн.
Отчаянно Нора сдавила его лицо бедрами и почти крикнула:
– Я скажу – потом… Ну хватит, Горн, хватит!
С рычанием он приник к девушке и действительно надолго потерял голову. Раз за разом он подводил Нору к взрыву, и неизменно ее судороги отзывались в нем извержением, однако желания в Горне лишь прибавлялось. Но затем Нора стала кричать и биться все чаще, пока ее корчи не слились в один непрерывный, нескончаемый оргазм, и Горну пришлось силой отрывать себя от девушки, потому что оба были уже на грани безумия.
– Фу-у! – выдохнула Нора после продолжительной паузы, заполненной его осторожными ласками, и распахнула сияющие глаза. – Это уж слишком! Я начинаю тебя побаиваться.
– Тебе не понравилось?
– Мне очень понравилось, дурачок, до неправдоподобия!.. Но старики говорят: опасно быть слишком счастливым. Духи могут усмотреть в этом вызов.
– Так что же? – Горн усмехнулся. – Отчего нам не бросить вызов Духам?
– Но ведь и вправду, милый, разве смертные имеют право на ТАКОЕ? После этого все же теряет смысл, даже сама наша жизнь – короткая, суетная… Действительно, Горн, мне теперь и жить как-то неловко.