Страница:
– Не думаю, что следует обобщать, – сказала она, – но я обнаружила, что мне требуется довольно много времени, чтобы узнать точно, что представляет собой тот или иной мужчина.
Черт. Все время как маятник: он ощущал себя то глубоко несчастным, то беспредельно счастливым человеком. Он героически сражался за жизнь – свою собственную и жизнь этой женщины, но несколько произнесенных ею слов, обжигающий взгляд ее глаз – и он, мгновенно ослабевая, полностью оказывается в ее власти.
Феникс прошла по узкому каменному парапету. Теперь все зависело от ее скорости, если она хочет сделать то, что должна, до того, как Роман осознает, что она уже слишком долго находится в ванной.
Глядя прямо перед собой, она продвигалась по направлению к балкону над входной дверью «Белла Розы». Левой рукой она держалась за каменную балюстраду. Через несколько мгновений она была уже на балконе и стала дергать ручку двери на верхнюю галерею. Дверь очень долго не открывалась, но наконец ручка поверглась, и это произошло так внезапно, что Феникс почти упала на пол.
Она пришла в себя, оставила дверь открытой и поспешила в дом. Во всей этой истории есть человек, который до сих пор молчал. Веб – друг Евангелины, если, конечно, Феникс не ошиблась, и они очень близки. Роман, возможно, напугал тихого Веба так, что тот ему ничего не сказал. Но Феникс-то знает, как вызвать на разговор застенчивого человека.
Лен почти сразу же исчез после того, как приехали Феникс с Романом, и они не смогли оставить Розу одну. Хорошо, если Веб быстро расскажет все Феникс и она сможет тут же вернуться в комнату Розы, еще до того как Роман что-нибудь заподозрит.
Половина Веба была пуста.
Феникс выскользнула на улицу и побежала по тропинке, огибающей дом. Она пошла медленнее, когда увидела, что окна мастерской освещены.
По небу плыли облака, временами загораживая луну, отчего сад то освещался лунным светом, то снова погружался во тьму. Ветер донес до Феникс слабый запах нарциссов, запах, который только подчеркивал всю тревогу этой ночи.
Она отбросила волосы с лица.
Видимо, то, что она вышла из дома, было ошибкой. Ha-верное, лучше все-таки было следовать советам того, у кого в подобных делах было больше опыта.
Она осторожно пошла обратно, как вдруг заметила какой-то свет: он шел из дальнего конца дома.
Оранжерея.
Феникс колебалась. Роман уже, наверное, хватился ее.
Она снова побежалаи не останавливалась до тех пор, пока не оказалась около белой деревянной двери. Она перевела дыхание. Веб сидел на старом железном стуле и перебирал инструменты в садовом ящике. Она бросилась к нему:
– Привет, Веб! Рада тебя видеть. Нто произошло с Евангелиной? Полиция уже расспрашивала тебя?
Не отвечая, он продолжал возиться с ящиком.
Феникс подошла к нему еще ближе:
– Извини, Веб. Я совершенно не хотела вот так налететь на тебя, но мне пришло в голову, что ты, возможно, что-нибудь знаешь.
– Знаю что? – Он буквально выдавил из себя этот вопрос. При этом он не предпринял никакой попытки поднять голову.
– О Евангелине, – мягко сказала Феникс. Она стояла теперь уже прямо над ним.
– А что с ней?
Феникс замерла. Она не могла оторвать взгляд от его волос. Он красил их в рыжий цвет! У пробора они были светлее. Не серые, не белые, но какие-то светлые.
Она заметила его неподвижность. Они оба не шевелились, чего-то ожидая.
Внимание Феникс переключилось на ящик у ног. Не ящик, а большая коробка – коробка, набитая дорогим фотооборудованием.
– Я задал тебе вопрос, – произнес Веб. Его голос утерял ту неуверенность, которую Феникс ожидала услышать. – Что о Евангелине?
Он закрыл футляр внутри коробки, но она успела заметить, что в нем.
Веб резко обернулся и взглянул на Феникс:
– Не такая уж ты говорливая теперь, Феникс, да?
Она сделала шаг назад.
– Не беспокойся, – сказал он, поднимаясь. – Ты не уйдешь отсюда, если я не позволю.
Его маленькие голубые глаза под рыжими бровями просто сверлили ее. Чистые голубые глаза, без какого-либо дополнительного оттенка, голубые диски с черными точками зрачков.
– Цветные контактные линзы, – сказала Феникс внезапно задрожавшим голосом. Она снова взглянула на коробку и футляр – футляр, в котором было несколько пар очков с толстыми линзами. – Почему я не заметила этого? Я чувствую себя такой дурой.
– Ты ничего не увидела, потому что ничего и не ожидала увидеть, – сказал Руперт Сакстон. – Если бы эта идиотка Евангелина не решила защитить меня от всего мира, ты бы ничего не заметила и теперь. Не сомневайся. Я такдолго предвкушал эту встречу. Сейчас мы поедем в моей прекрасной черной спортивной машине. Ты ее помнишь. Это будет забавно.
– Очень забавно, – согласился неприятно знакомый мужской голос. – Итак, Отто прав, Ванесса. Наша маленькая Феникс совсем даже не кормит рыбок в заливе Эллиот.
Сэр Джеффри Фуллертон тяжелой рукой обнял Феникс за плечи и улыбнулся. Ей показалось, что она теряет сознание. Рядом с ним стояла графиня фон Лейден, все еще в том черном платье, в каком выступала по телевидению, но, правда, теперь уже не такая элегантная. Ее помада стерлась, губы были бледны и напоминали тонкий шов на ее поношенном лице, волосы же были затянуты в неаккуратный узел на затылке.
– Вы именно та женщина из клуба, – сказал Сакстон. – Та женщина, которая платила Евангелине за информацию о ней. – Он кивнул в сторону Феникс.
– Нет необходимости раскрывать наши маленькие секреты, Руперт, – сказала Ванесса. – Полагаю, вы Руперт Сакстон. И теперь не имеет значения, что вы говорите, – правда, Джеффри?
Он согласно кивнул:
– Я бы сказал, это очень удобно. Нам остается только спокойно ждать, когда появится Роман. Пьер не справился со своей задачей в Сиэтле. Тогда все было бы проще. Слава Богу, у Отто хватило ума не сесть в самолет, не сообщив нам, что вряд ли Пьеру удалось убить вас обоих.
Ванесса обратилась к Феникс:
– Евангелина сказала мне о Вебе. Мы подумали, что вы, возможно, придете сюда, если сумеете спастись от Пьера, и увидите телевизионное расследование.
Феникс попыталась вырваться из рук Фуллертона. Сердце ее бешено билось. Но ее ненависть к ним уничтожила страх.
– Вы удивительно хороши в убийстве людей, – произнесла она, сжимая и разжимая руки. – Вы ведь и Эйприл убили, не так ли?
Последовала короткая напряженная пауза, после которой Ванесса громко рассмеялась, ее рот и глаза широко открылись.
– Заткнитесь! – Феникс рванулась убежать, чтобы предупредить Романа. – Заткнитесь!
– Мы не знаем никакой Эйприл, так ведь, дорогая? – спросил Фуллертон. Он крепко взял Ванессу за руку и притянул ее к себе. – Да?
– Что ты имеешь в виду?
– Мы ведь не знаем ее, да? – повторил Фуллертон. Ванесса пришла в себя и отрицательно покачала головой:
– Теперь нет. Мы собираемся заполучить Романа, и трое из нас непременно умрут. – Усмехнувшись, она перевела взгляд с Феникс на Руперта Сакстона, который, прищурившись, наблюдал за Ванессой, не выказывая ни малейшего признака страха.
Он наклонился, чтобы развязать ремни на коробке.
– Джеффри! – пронзительно закричала Ванесса. – Останови его!
Фуллертон обоими кулаками нанес удар по шее Сакстона.
Феникс не стала ждать, что же произойдет дальше, рванулась прочь. Дверь в оранжерею все еще была открыта, и она устремилась туда – в сад, на свободу. В неясном предрассветном освещении она смогла разглядеть кусты, которые едва были видны в утреннем тумане.
Дверь, сад, свобода – и Роман.
Внезапно она увидела Честера Дюпре, а секундой позже он нанес ей удар в живот.
– Куда вы направляетесь, маленькая леди?
Последние слова донеслись до нее уже откуда-то издалека, когда она начала падать.
Дюпре поднял ее за рукав свитера и перевернул на спину:
– Прекрасно. Я устал ждать вас в машине.
– Осторожно, – сказал Джеффри, – мы должны… Звон разбитого стекла не дал ему договорить. Феникс разбила стекло парника.
Сотни мелких иголок впились ей в руку, проникли сквозь одежду и впились в тело. Ударившись головой о железную перекладину, она застонала.
От страшной боли у нее все поплыло перед глазами.
Роман. Она должна предупредить Романа.
Почти ползком, всхлипывая при каждом движении, которое причиняло ей боль от многочисленных порезов, она еще раз попыталась добраться до двери.
– Ты, дура, оставайся там, где мы тебе сказали, – произнес Честер Дюпре и с силой, умноженной весом его толстой ноги, ботинком ударил ее в спину, – вниз, оставайся внизу, сука.
Пол в оранжерее был выложен кирпичом. Головой Феникс ударилась об эти кирпичи. Она увидела песок между кирпичами, он заскрипел у нее на зубах.
Дюпре пнул ее еще раз.
Феникс начало рвать. Но она все-таки поползла снова.
Дюпре ударил ее снова.
Уже почти потеряв сознание, она услышала, как Фуллертон воскликнул:
– Заткни ее наконец.
А затем началось какое-то движение вокруг нее.
Голос, который она услышала и который звал ее по имени, был именно тот, который в этой жизни ей хотелось бы еще раз услышать.
Она перекатилась на спину, но не смогла встать.
– Ублюдки, – прогремел Роман.
В одной руке он держал свою «беретту», а в другой – нож с длинным узким лезвием.
Ванесса закричала, а затем умоляющим тоном стала объяснять, что она здесь ни при чем.
– Вы, ваше преподобие, – сказал Роман, – жирный, отвратительный ублюдок. Я убью тебя и получу от этого большое удовольствие.
– Роман, – прошептала Феникс, вытирая рот тыльной стороной ладони, – не делай этого.
Если он и услышал ее слова, то не подал и виду. Правая нога его резко пошла вверх пяткой и вонзилась в грудь Дюпре, который мгновенно сжался, схватился за грудь и, открыв рот, начал издавать какие-то булькающие звуки.
Роман оторвался от земли, и на этот раз удар пришелся по носу Дюпре.
Феникс услышала страшный хруст, и у него из носа хлынула кровь.
– Остановите его! – взмолилась Ванесса в тот момент, когда Роман бросил Джеффри на груду перевернутых цветочных горшков. – Остановись, говорю тебе. И так ясно, что мы уже вне игры. Прекрати это!
Сакстон упал на Джеффри.
– Какой вид смерти ты предпочитаешь? – спросил Роман Сакстона, перекидывая свое оружие из одной руки в другую, подобно жонглеру, и затем вонзая блестящее лезвие ножа ему между ног. – Например, так? Я слышал, тебе нравится им пользоваться, особенно по отношению к женщинам, которые этого совершенно не хотят.
Сакстон выругался и попытался отползти в сторону.
– Тебе нравится это, – спокойно продолжал Роман, следуя за своей жертвой, – особенно сейчас.
– Отстань от меня, – воскликнул Сакстон, и в его руке блеснул пистолет.
– У него пистолет, – произнесла Феникс, кашляя при каждом слове. Руки у нее были в крови. – Пистолет.
Сакстон уже не смог выстрелить: нож Романа опустился, и Феникс услышала хрип Сакстона. Пистолет выпал из ослабевших рук Сакстона и закатился за деревянную перегородку. Роман нанес удар по его руке и разорвал мышцы и сухожилия. Сакстон согнулся пополам, пытаясь другой рукой остановить брызнувшую кровь.
Феникс увидела пару блестящих черных ботинок и стрелки синих форменных брюк. Еще одна пара черных ботинок, и еще. Все поплыло перед ней. Она закрыла глаза.
– Полиция, – произнес женский голос. – Никому не двигаться.
Ванесса разрыдалась и начала бормотать, что она случайно оказалась здесь, что она просто жертва. Феникс села и вытерла ладони о свитер.
– Да, мэм, – обернулась женщина-полицейский к Ванессе, – я хочу увериться, что все утихомирились. Вызови еще людей, – сказала она третьему прибывшему офицеру.
Второй полицейский склонился над Феникс:
– Вы сильно ранены?
Она попыталась улыбнуться:
– Не очень. Выглядит хуже, чем есть на самом деле.
– Почему вы ворвались сюда? – спросил Джеффри, поднимаясь на ноги и обращаясь к вооруженным полицейским. – Это частное владение.
– Мы ищем руководство Пикового Клуба, сэр, – объяснила женщина-полицейский. – Не вы ли это?
Джеффри переводил взгляд с одного полицейского на другого.
– Я сэр Джеффри Фуллертон. Это второй владелец клуба – графиня фон Лейден, – Он посмотрел на Романа, но больше ничего не добавил.
– И вам принадлежит Пиковый Клуб, сэр?
– Сэр Джеффри, – сказал Фуллертон, взъерошив волосы. – Да, мы владеем этим клубом.
– И вы знали, что Паркер Нэш был клиентом вашего клуба?
Феникс удалось поднять голову и сделать несколько глубоких вдохов.
– А что из этого? – спросил Джеффри. – У нас много клиентов.
– Да, сэр, – произнесла женщина. – Элен Макнаэр очень помогла в нашем расследовании. Актриса Элен Макнаэр. Она пыталась обналичить чек на крупную сумму, подписанный мистером Нэшем.
– Боже мой, – пробормотал Джеффри.
– Молчи, – сказала ему Ванесса. – К нам это не имеет никакого отношения, господа. У нас тут небольшие домашние разборки. Мы ничего не можем…
Сакстон своим сумасшедшим смехом заглушил ее. Когда понемногу он стал успокаиваться, второй офицер продолжил разговор, как будто их никто и не прерывал:
– Мисс Макнаэр заявила, что она была вместе с мистером Нэшем в Пиковом Клубе всего за несколько часов до его смерти. Она заявила, что он находился под воздействием алкоголя и наркотиков и никак не мог самостоятельно вести машину.
– Не говори ни слова, Джеффри, – сказала Ванесса, впиваясь пальцами ему в руку. – Они пытаются поймать нас.
– Не могли бы вы проводить графиню в дом? – попросила женщина-полицейский своего коллегу. Она указала на Честера: – Мистера Дюпре тоже. Думаю, кухня подойдет, пока не прибудет подкрепление.
– Нет! Они хотят разделить нас, – закричала Ванесса, – не… – Револьвер второго офицера, нацеленный на нее, заставил ее замолчать.
Что касается Честера Дюпре, то после невероятных с его стороны усилий подняться стало понятно, что он не в состоянии даже ползти. Ванессу увели одну.
Дюпре разрыдался. К слезам примешалась и кровь из неузнаваемого теперь носа.
– Я выполнял благородное дело, – опухшими губами произнес он. – Я заботился о твоей маленькой «ошибке», Фуллертон.
– Заткнись, – прошипел Джеффри. – Ничего не говори.
Роман все еще стоял рядом с Сакстоном, а женщина-полицейский пока молчала.
– Они ведь даже не знают, что она была твоей ошибкой до того, как оказалась у меня. Позже это выяснится.
– Заткнись, – приказал Джеффри.
Дюпре уже было не остановить.
– Беременная. Могу сказать, что мне не так-то просто было объяснить все это людям, которые были со мной. Беременная женщина, доверенная моей заботе, и никаких признаков отца ребенка.
– Я не был этим отцом, – парировал Джеффри. – Никто не может сказать, что я отец.
– Она сама это сказала, – заметил Дюпре, – и вместо тебя я заботился о ней. Я сделал все, о чем ты меня попросил. Ты можешь быть уверен, что я хорошо с этим справился, Фуллертон.
– Я не знал, что она беременна, – захныкал Джеффри. – Ей понравилась эта идея – отправиться с тобой. Возможно, чтобы скрыть свою беременность.
Они разговаривали об Эйприл. Феникс повернула раскалывающуюся от боли голову к Роману и увидела, что он тоже смотрит на нее, – глубокая печаль смягчила гнев последних минут.
– Думаю, неплохо бы вернуть сюда графиню, – сказал он женщине-полицейскому. – Сейчас вы сможете услышать то, что вам нужно.
Она кивнула:
– Если вы так считаете, командир.
– Больше уже не командир, – сказал Роман. – Я понял, что это вы разговаривали с Дасти Миллером?
– В том числе. – По радио она попросила привести графиню.
Снаружи на тропинке послышались шаги. Дневной свет проник в оранжерею. Теперь, когда графиню привели обратно, в новом освещении она выглядела страшно изможденной.
– Можно мне сказать несколько слов графине? – спросил Роман разрешения у офицеров. После одобрительного кивка он продолжал: – По словам сэра Джеффри, все причастны к убийству Паркера Нэша.
Лицо Ванессы исказилось. Она указала на Джеффри:
– Он убил его. Он убил его потому, что Паркер запросил слишком много. Джеффри был уверен, что сможет избавиться от Паркера и сохранить его деньги. Джеффри также украл и мои деньги.
– Нет…
Роман спокойно остановил Джеффри.
– Он также убил и Эйприл Кларк?
Ванесса отшатнулась и обхватила себя руками.
– Они заставили меня отвезти ее в Мексику, – простонал Честер Дюпре. – Я не хотел этого. Фуллертон сказал, что там он собирается на ней жениться.
– Она угрожала мне, – голос Джеффри зазвучал громче, – она требовала, чтобы я женился на ней или же она сообщит в газеты, что происходит в… Я пообещал, что женюсь. Все это произошло по вине Ванессы.
– Объясни, – потребовал Роман.
– Он убил ее, – пробормотала Ванесса, переступая с ноги на ногу. – Он заставил Честера переправить ее через границу, затем Джеффри убил Эйприл и оставил ее там.
– Это неправда, – запротестовал Джеффри. – Честер, скажи им, что все было не так.
Честер наклонил голову, будто готовился к прыжку.
– Не так, – выдавил он. – Я вел машину. Джеффри сидел рядом со мной. Графиня ненавидела эту молоденькую девочку. Именно она и убила ее. Била ее, пока та была связана. Затем она стала резать ее, буквально разрезать на куски. – Его избитое лицо исказилось, все как-то съежилось. Показались слезы. Резким движением он достал из кармана маленькую бутылку, открыл пробку и вылил ее содержимое себе в рот. Серебряная капля соскользнула с уголка его губ.
– Остановите его, – сказал один из полицейских, – что это?
– Чтобы обезопасить себя, – закашлявшись, произнес Честер. – Илона сказала, что это обезопасит меня.
Офицер наклонился над Дюпре.
– Ртуть, – явно удивленный, констатировал он, – вызовите «скорую помощь». Он выпил бутылку ртути.
Феникс слегка улыбнулась: очевидно, Илона их еще не совсем покинула.
– Она, – задыхаясь, сказал Честер, – убила этого маленького ребеночка тоже. Бог поможет нам. Это сделала она.
Он указал на Ванессу фон Лейден.
Глава 30
Черт. Все время как маятник: он ощущал себя то глубоко несчастным, то беспредельно счастливым человеком. Он героически сражался за жизнь – свою собственную и жизнь этой женщины, но несколько произнесенных ею слов, обжигающий взгляд ее глаз – и он, мгновенно ослабевая, полностью оказывается в ее власти.
Феникс прошла по узкому каменному парапету. Теперь все зависело от ее скорости, если она хочет сделать то, что должна, до того, как Роман осознает, что она уже слишком долго находится в ванной.
Глядя прямо перед собой, она продвигалась по направлению к балкону над входной дверью «Белла Розы». Левой рукой она держалась за каменную балюстраду. Через несколько мгновений она была уже на балконе и стала дергать ручку двери на верхнюю галерею. Дверь очень долго не открывалась, но наконец ручка поверглась, и это произошло так внезапно, что Феникс почти упала на пол.
Она пришла в себя, оставила дверь открытой и поспешила в дом. Во всей этой истории есть человек, который до сих пор молчал. Веб – друг Евангелины, если, конечно, Феникс не ошиблась, и они очень близки. Роман, возможно, напугал тихого Веба так, что тот ему ничего не сказал. Но Феникс-то знает, как вызвать на разговор застенчивого человека.
Лен почти сразу же исчез после того, как приехали Феникс с Романом, и они не смогли оставить Розу одну. Хорошо, если Веб быстро расскажет все Феникс и она сможет тут же вернуться в комнату Розы, еще до того как Роман что-нибудь заподозрит.
Половина Веба была пуста.
Феникс выскользнула на улицу и побежала по тропинке, огибающей дом. Она пошла медленнее, когда увидела, что окна мастерской освещены.
По небу плыли облака, временами загораживая луну, отчего сад то освещался лунным светом, то снова погружался во тьму. Ветер донес до Феникс слабый запах нарциссов, запах, который только подчеркивал всю тревогу этой ночи.
Она отбросила волосы с лица.
Видимо, то, что она вышла из дома, было ошибкой. Ha-верное, лучше все-таки было следовать советам того, у кого в подобных делах было больше опыта.
Она осторожно пошла обратно, как вдруг заметила какой-то свет: он шел из дальнего конца дома.
Оранжерея.
Феникс колебалась. Роман уже, наверное, хватился ее.
Она снова побежалаи не останавливалась до тех пор, пока не оказалась около белой деревянной двери. Она перевела дыхание. Веб сидел на старом железном стуле и перебирал инструменты в садовом ящике. Она бросилась к нему:
– Привет, Веб! Рада тебя видеть. Нто произошло с Евангелиной? Полиция уже расспрашивала тебя?
Не отвечая, он продолжал возиться с ящиком.
Феникс подошла к нему еще ближе:
– Извини, Веб. Я совершенно не хотела вот так налететь на тебя, но мне пришло в голову, что ты, возможно, что-нибудь знаешь.
– Знаю что? – Он буквально выдавил из себя этот вопрос. При этом он не предпринял никакой попытки поднять голову.
– О Евангелине, – мягко сказала Феникс. Она стояла теперь уже прямо над ним.
– А что с ней?
Феникс замерла. Она не могла оторвать взгляд от его волос. Он красил их в рыжий цвет! У пробора они были светлее. Не серые, не белые, но какие-то светлые.
Она заметила его неподвижность. Они оба не шевелились, чего-то ожидая.
Внимание Феникс переключилось на ящик у ног. Не ящик, а большая коробка – коробка, набитая дорогим фотооборудованием.
– Я задал тебе вопрос, – произнес Веб. Его голос утерял ту неуверенность, которую Феникс ожидала услышать. – Что о Евангелине?
Он закрыл футляр внутри коробки, но она успела заметить, что в нем.
Веб резко обернулся и взглянул на Феникс:
– Не такая уж ты говорливая теперь, Феникс, да?
Она сделала шаг назад.
– Не беспокойся, – сказал он, поднимаясь. – Ты не уйдешь отсюда, если я не позволю.
Его маленькие голубые глаза под рыжими бровями просто сверлили ее. Чистые голубые глаза, без какого-либо дополнительного оттенка, голубые диски с черными точками зрачков.
– Цветные контактные линзы, – сказала Феникс внезапно задрожавшим голосом. Она снова взглянула на коробку и футляр – футляр, в котором было несколько пар очков с толстыми линзами. – Почему я не заметила этого? Я чувствую себя такой дурой.
– Ты ничего не увидела, потому что ничего и не ожидала увидеть, – сказал Руперт Сакстон. – Если бы эта идиотка Евангелина не решила защитить меня от всего мира, ты бы ничего не заметила и теперь. Не сомневайся. Я такдолго предвкушал эту встречу. Сейчас мы поедем в моей прекрасной черной спортивной машине. Ты ее помнишь. Это будет забавно.
– Очень забавно, – согласился неприятно знакомый мужской голос. – Итак, Отто прав, Ванесса. Наша маленькая Феникс совсем даже не кормит рыбок в заливе Эллиот.
Сэр Джеффри Фуллертон тяжелой рукой обнял Феникс за плечи и улыбнулся. Ей показалось, что она теряет сознание. Рядом с ним стояла графиня фон Лейден, все еще в том черном платье, в каком выступала по телевидению, но, правда, теперь уже не такая элегантная. Ее помада стерлась, губы были бледны и напоминали тонкий шов на ее поношенном лице, волосы же были затянуты в неаккуратный узел на затылке.
– Вы именно та женщина из клуба, – сказал Сакстон. – Та женщина, которая платила Евангелине за информацию о ней. – Он кивнул в сторону Феникс.
– Нет необходимости раскрывать наши маленькие секреты, Руперт, – сказала Ванесса. – Полагаю, вы Руперт Сакстон. И теперь не имеет значения, что вы говорите, – правда, Джеффри?
Он согласно кивнул:
– Я бы сказал, это очень удобно. Нам остается только спокойно ждать, когда появится Роман. Пьер не справился со своей задачей в Сиэтле. Тогда все было бы проще. Слава Богу, у Отто хватило ума не сесть в самолет, не сообщив нам, что вряд ли Пьеру удалось убить вас обоих.
Ванесса обратилась к Феникс:
– Евангелина сказала мне о Вебе. Мы подумали, что вы, возможно, придете сюда, если сумеете спастись от Пьера, и увидите телевизионное расследование.
Феникс попыталась вырваться из рук Фуллертона. Сердце ее бешено билось. Но ее ненависть к ним уничтожила страх.
– Вы удивительно хороши в убийстве людей, – произнесла она, сжимая и разжимая руки. – Вы ведь и Эйприл убили, не так ли?
Последовала короткая напряженная пауза, после которой Ванесса громко рассмеялась, ее рот и глаза широко открылись.
– Заткнитесь! – Феникс рванулась убежать, чтобы предупредить Романа. – Заткнитесь!
– Мы не знаем никакой Эйприл, так ведь, дорогая? – спросил Фуллертон. Он крепко взял Ванессу за руку и притянул ее к себе. – Да?
– Что ты имеешь в виду?
– Мы ведь не знаем ее, да? – повторил Фуллертон. Ванесса пришла в себя и отрицательно покачала головой:
– Теперь нет. Мы собираемся заполучить Романа, и трое из нас непременно умрут. – Усмехнувшись, она перевела взгляд с Феникс на Руперта Сакстона, который, прищурившись, наблюдал за Ванессой, не выказывая ни малейшего признака страха.
Он наклонился, чтобы развязать ремни на коробке.
– Джеффри! – пронзительно закричала Ванесса. – Останови его!
Фуллертон обоими кулаками нанес удар по шее Сакстона.
Феникс не стала ждать, что же произойдет дальше, рванулась прочь. Дверь в оранжерею все еще была открыта, и она устремилась туда – в сад, на свободу. В неясном предрассветном освещении она смогла разглядеть кусты, которые едва были видны в утреннем тумане.
Дверь, сад, свобода – и Роман.
Внезапно она увидела Честера Дюпре, а секундой позже он нанес ей удар в живот.
– Куда вы направляетесь, маленькая леди?
Последние слова донеслись до нее уже откуда-то издалека, когда она начала падать.
Дюпре поднял ее за рукав свитера и перевернул на спину:
– Прекрасно. Я устал ждать вас в машине.
– Осторожно, – сказал Джеффри, – мы должны… Звон разбитого стекла не дал ему договорить. Феникс разбила стекло парника.
Сотни мелких иголок впились ей в руку, проникли сквозь одежду и впились в тело. Ударившись головой о железную перекладину, она застонала.
От страшной боли у нее все поплыло перед глазами.
Роман. Она должна предупредить Романа.
Почти ползком, всхлипывая при каждом движении, которое причиняло ей боль от многочисленных порезов, она еще раз попыталась добраться до двери.
– Ты, дура, оставайся там, где мы тебе сказали, – произнес Честер Дюпре и с силой, умноженной весом его толстой ноги, ботинком ударил ее в спину, – вниз, оставайся внизу, сука.
Пол в оранжерее был выложен кирпичом. Головой Феникс ударилась об эти кирпичи. Она увидела песок между кирпичами, он заскрипел у нее на зубах.
Дюпре пнул ее еще раз.
Феникс начало рвать. Но она все-таки поползла снова.
Дюпре ударил ее снова.
Уже почти потеряв сознание, она услышала, как Фуллертон воскликнул:
– Заткни ее наконец.
А затем началось какое-то движение вокруг нее.
Голос, который она услышала и который звал ее по имени, был именно тот, который в этой жизни ей хотелось бы еще раз услышать.
Она перекатилась на спину, но не смогла встать.
– Ублюдки, – прогремел Роман.
В одной руке он держал свою «беретту», а в другой – нож с длинным узким лезвием.
Ванесса закричала, а затем умоляющим тоном стала объяснять, что она здесь ни при чем.
– Вы, ваше преподобие, – сказал Роман, – жирный, отвратительный ублюдок. Я убью тебя и получу от этого большое удовольствие.
– Роман, – прошептала Феникс, вытирая рот тыльной стороной ладони, – не делай этого.
Если он и услышал ее слова, то не подал и виду. Правая нога его резко пошла вверх пяткой и вонзилась в грудь Дюпре, который мгновенно сжался, схватился за грудь и, открыв рот, начал издавать какие-то булькающие звуки.
Роман оторвался от земли, и на этот раз удар пришелся по носу Дюпре.
Феникс услышала страшный хруст, и у него из носа хлынула кровь.
– Остановите его! – взмолилась Ванесса в тот момент, когда Роман бросил Джеффри на груду перевернутых цветочных горшков. – Остановись, говорю тебе. И так ясно, что мы уже вне игры. Прекрати это!
Сакстон упал на Джеффри.
– Какой вид смерти ты предпочитаешь? – спросил Роман Сакстона, перекидывая свое оружие из одной руки в другую, подобно жонглеру, и затем вонзая блестящее лезвие ножа ему между ног. – Например, так? Я слышал, тебе нравится им пользоваться, особенно по отношению к женщинам, которые этого совершенно не хотят.
Сакстон выругался и попытался отползти в сторону.
– Тебе нравится это, – спокойно продолжал Роман, следуя за своей жертвой, – особенно сейчас.
– Отстань от меня, – воскликнул Сакстон, и в его руке блеснул пистолет.
– У него пистолет, – произнесла Феникс, кашляя при каждом слове. Руки у нее были в крови. – Пистолет.
Сакстон уже не смог выстрелить: нож Романа опустился, и Феникс услышала хрип Сакстона. Пистолет выпал из ослабевших рук Сакстона и закатился за деревянную перегородку. Роман нанес удар по его руке и разорвал мышцы и сухожилия. Сакстон согнулся пополам, пытаясь другой рукой остановить брызнувшую кровь.
Феникс увидела пару блестящих черных ботинок и стрелки синих форменных брюк. Еще одна пара черных ботинок, и еще. Все поплыло перед ней. Она закрыла глаза.
– Полиция, – произнес женский голос. – Никому не двигаться.
Ванесса разрыдалась и начала бормотать, что она случайно оказалась здесь, что она просто жертва. Феникс села и вытерла ладони о свитер.
– Да, мэм, – обернулась женщина-полицейский к Ванессе, – я хочу увериться, что все утихомирились. Вызови еще людей, – сказала она третьему прибывшему офицеру.
Второй полицейский склонился над Феникс:
– Вы сильно ранены?
Она попыталась улыбнуться:
– Не очень. Выглядит хуже, чем есть на самом деле.
– Почему вы ворвались сюда? – спросил Джеффри, поднимаясь на ноги и обращаясь к вооруженным полицейским. – Это частное владение.
– Мы ищем руководство Пикового Клуба, сэр, – объяснила женщина-полицейский. – Не вы ли это?
Джеффри переводил взгляд с одного полицейского на другого.
– Я сэр Джеффри Фуллертон. Это второй владелец клуба – графиня фон Лейден, – Он посмотрел на Романа, но больше ничего не добавил.
– И вам принадлежит Пиковый Клуб, сэр?
– Сэр Джеффри, – сказал Фуллертон, взъерошив волосы. – Да, мы владеем этим клубом.
– И вы знали, что Паркер Нэш был клиентом вашего клуба?
Феникс удалось поднять голову и сделать несколько глубоких вдохов.
– А что из этого? – спросил Джеффри. – У нас много клиентов.
– Да, сэр, – произнесла женщина. – Элен Макнаэр очень помогла в нашем расследовании. Актриса Элен Макнаэр. Она пыталась обналичить чек на крупную сумму, подписанный мистером Нэшем.
– Боже мой, – пробормотал Джеффри.
– Молчи, – сказала ему Ванесса. – К нам это не имеет никакого отношения, господа. У нас тут небольшие домашние разборки. Мы ничего не можем…
Сакстон своим сумасшедшим смехом заглушил ее. Когда понемногу он стал успокаиваться, второй офицер продолжил разговор, как будто их никто и не прерывал:
– Мисс Макнаэр заявила, что она была вместе с мистером Нэшем в Пиковом Клубе всего за несколько часов до его смерти. Она заявила, что он находился под воздействием алкоголя и наркотиков и никак не мог самостоятельно вести машину.
– Не говори ни слова, Джеффри, – сказала Ванесса, впиваясь пальцами ему в руку. – Они пытаются поймать нас.
– Не могли бы вы проводить графиню в дом? – попросила женщина-полицейский своего коллегу. Она указала на Честера: – Мистера Дюпре тоже. Думаю, кухня подойдет, пока не прибудет подкрепление.
– Нет! Они хотят разделить нас, – закричала Ванесса, – не… – Револьвер второго офицера, нацеленный на нее, заставил ее замолчать.
Что касается Честера Дюпре, то после невероятных с его стороны усилий подняться стало понятно, что он не в состоянии даже ползти. Ванессу увели одну.
Дюпре разрыдался. К слезам примешалась и кровь из неузнаваемого теперь носа.
– Я выполнял благородное дело, – опухшими губами произнес он. – Я заботился о твоей маленькой «ошибке», Фуллертон.
– Заткнись, – прошипел Джеффри. – Ничего не говори.
Роман все еще стоял рядом с Сакстоном, а женщина-полицейский пока молчала.
– Они ведь даже не знают, что она была твоей ошибкой до того, как оказалась у меня. Позже это выяснится.
– Заткнись, – приказал Джеффри.
Дюпре уже было не остановить.
– Беременная. Могу сказать, что мне не так-то просто было объяснить все это людям, которые были со мной. Беременная женщина, доверенная моей заботе, и никаких признаков отца ребенка.
– Я не был этим отцом, – парировал Джеффри. – Никто не может сказать, что я отец.
– Она сама это сказала, – заметил Дюпре, – и вместо тебя я заботился о ней. Я сделал все, о чем ты меня попросил. Ты можешь быть уверен, что я хорошо с этим справился, Фуллертон.
– Я не знал, что она беременна, – захныкал Джеффри. – Ей понравилась эта идея – отправиться с тобой. Возможно, чтобы скрыть свою беременность.
Они разговаривали об Эйприл. Феникс повернула раскалывающуюся от боли голову к Роману и увидела, что он тоже смотрит на нее, – глубокая печаль смягчила гнев последних минут.
– Думаю, неплохо бы вернуть сюда графиню, – сказал он женщине-полицейскому. – Сейчас вы сможете услышать то, что вам нужно.
Она кивнула:
– Если вы так считаете, командир.
– Больше уже не командир, – сказал Роман. – Я понял, что это вы разговаривали с Дасти Миллером?
– В том числе. – По радио она попросила привести графиню.
Снаружи на тропинке послышались шаги. Дневной свет проник в оранжерею. Теперь, когда графиню привели обратно, в новом освещении она выглядела страшно изможденной.
– Можно мне сказать несколько слов графине? – спросил Роман разрешения у офицеров. После одобрительного кивка он продолжал: – По словам сэра Джеффри, все причастны к убийству Паркера Нэша.
Лицо Ванессы исказилось. Она указала на Джеффри:
– Он убил его. Он убил его потому, что Паркер запросил слишком много. Джеффри был уверен, что сможет избавиться от Паркера и сохранить его деньги. Джеффри также украл и мои деньги.
– Нет…
Роман спокойно остановил Джеффри.
– Он также убил и Эйприл Кларк?
Ванесса отшатнулась и обхватила себя руками.
– Они заставили меня отвезти ее в Мексику, – простонал Честер Дюпре. – Я не хотел этого. Фуллертон сказал, что там он собирается на ней жениться.
– Она угрожала мне, – голос Джеффри зазвучал громче, – она требовала, чтобы я женился на ней или же она сообщит в газеты, что происходит в… Я пообещал, что женюсь. Все это произошло по вине Ванессы.
– Объясни, – потребовал Роман.
– Он убил ее, – пробормотала Ванесса, переступая с ноги на ногу. – Он заставил Честера переправить ее через границу, затем Джеффри убил Эйприл и оставил ее там.
– Это неправда, – запротестовал Джеффри. – Честер, скажи им, что все было не так.
Честер наклонил голову, будто готовился к прыжку.
– Не так, – выдавил он. – Я вел машину. Джеффри сидел рядом со мной. Графиня ненавидела эту молоденькую девочку. Именно она и убила ее. Била ее, пока та была связана. Затем она стала резать ее, буквально разрезать на куски. – Его избитое лицо исказилось, все как-то съежилось. Показались слезы. Резким движением он достал из кармана маленькую бутылку, открыл пробку и вылил ее содержимое себе в рот. Серебряная капля соскользнула с уголка его губ.
– Остановите его, – сказал один из полицейских, – что это?
– Чтобы обезопасить себя, – закашлявшись, произнес Честер. – Илона сказала, что это обезопасит меня.
Офицер наклонился над Дюпре.
– Ртуть, – явно удивленный, констатировал он, – вызовите «скорую помощь». Он выпил бутылку ртути.
Феникс слегка улыбнулась: очевидно, Илона их еще не совсем покинула.
– Она, – задыхаясь, сказал Честер, – убила этого маленького ребеночка тоже. Бог поможет нам. Это сделала она.
Он указал на Ванессу фон Лейден.
Глава 30
Снова расставание.
Феникс отказалась от помощи прибывших врачей.
– Вы нужны его преподобию, – сказала она. – Со мной будет все в порядке. – Ее руки тоже нужно будет посмотреть, но не здесь и не сейчас.
Они расставались не первый раз. Разница была только в том, что на этот раз ей не хотелось никуда уходить.
– Мы должны задать вам несколько вопросов, – обратился к ней один из полицейских, – да, мы знаем, как связаться с вами. – Он был достаточно вежливым, но его интерес к ней, как и всех остальных представителей власти здесь, был связан с Романом. Импозантным, притягивающим к себе Романом, который стоял здесь, среди растений, подобно незлому, но мрачному демону, победившему все на своем пути. Он победил все на своем пути. Включая и Феникс. Глупую, взбалмошную Феникс.
Она что-то пробормотала полицейскому в ответ и ушла, так как не хотела привлекать к себе внимание.
Пришло время для правосудия.
И Феникс следовало уйти.
Она встала в дверях и, не шевелясь, смотрела на него. Он передал Сакстона в руки полиции. Все его внимание захватила Ванесса. Он стоял рядом с ней и ждал, пока займутся ею.
Роман не заметил, как Феникс выскользнула из оранжереи.
Жалость к себе переполняла ее, но она не могла позволить себе полностью отдаться ей. Она шла как могла быстро. Надо бы обратиться в больницу, но сначала необходимо найти спокойное место и все обдумать. Подумать и решить, куда теперь направиться.
Ну, во-первых, ей нужна какая-нибудь машина. Затем она могла бы забрать Мела, кое-какие свои вещи и вещи Эйприл.
Из кухни вышла Роза. Увидев Феникс, она приподняла полы своего халата и бросилась ей навстречу:
– Моя дорогая девочка! Они кое-что мне рассказали. Эйприл мертва! – Боль ее была так велика, что она даже не могла плакать. – Ты знала?
– Отчасти, – оглядываясь, сказала Феникс.
За ней никто не шел.
– У тебя идет кровь.
– Ерунда, – солгала Феникс. – Легкие порезы на ладонях. Кровь размазалась по лицу. Сейчас я этим займусь.
– Я хочу поговорить об Эйприл.
Феникс не смогла сдержаться, и губы ее задрожали.
– Попозже, Роза. Я сейчас не могу. Ты мне нужна. Ты мне поможешь?
– Все, что угодно. Только попроси. Я сделаю все, о чем ты меня попросишь. О, Эйприл. Я, конечно же догадывалась, но пыталась уверить себя, что это неправда. Феникс…
– Мы поговорим об Эйприл. Я все тебе расскажу. Но не сейчас, хорошо? Я должна уйти.
– Нет.
– Пожалуйста, Роза. – Она взяла ее за руку и повела обратно на кухню. – Я не могу объяснить тебе сейчас причину, но я должна побыть одна. Так как здесь нет моей машины, мне придется вызвать такси.
– Почему? Почему ты должна уехать? Я думала, что ты и этот милый Роман…
– Нет. Не совсем. Я имею в виду… То, что было между нами, в некотором роде было удобно, теперь в этом нет нужды. – Это не нужно Роману. Хотя, возможно, он сам думает по-другому, она не может позволить, чтобы он продолжал себя обманывать. – Есть ли в Паст-Пик такси?
– Ты точно решила ехать?
Феникс утвердительно кивнула.
– Если я помогу тебе, обещаешь позже связаться со мной?
– Ты же знаешь, что да.
– И ты будешь в безопасности? – На лице Розы отразилось сомнение. — Не осталось никого, кто мог бы причинить тебе вред?
– Никого. Теперь я в полной безопасности. Но мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещала. Я должна буду для дачи показаний явиться в полицию. Но это будет позже. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь еще знал, где я нахожусь. Ты меня понимаешь?
Роза опустила руки в карманы халата:
– Никто?
– Никто. Придет время, и я смогу поговорить с тобой здесь, в Паст-Пик. Но не сейчас.
Роза достала из шкафа у двери два ключа:
– Ты уверена, что хочешь это сделать?
– Это то, что я должна сделать – для всех.
– И я не могу убедить тебя подождать? Поговорить с… Я не могу?
Феникс ответила:
– Нет, – хотя ей страстно хотелось, чтобы это было «да».
– Тот «астон-мартин», который подарил мне папочка, на ходу. – С этими словами Роза передала ей ключи. – По крайней мере, меня в этом уверяет служитель гаража.
– Но…
– Она заправлена, и ты можешь пользоваться ею сколько нужно. Ну, теперь поезжай, если ты так этого хочешь. Иначе я снова расплачусь.
– Спасибо, Роза.
– Иди.
Феникс оставила ее и побежала через дом к входной двери, боясь, как бы ее там никто не заметил.
– Будь осторожна, – крикнула ей вслед Роза.
– Хорошо. – У нее перехватило горло.
– Вернись, ты меня слышишь?
Едва ли.
– Я слышу тебя.
Прошла уже неделя, и ни слова. И непонятно, куда она уехала. Хотя голубой «астон-мартин» не так-то часто встречается на дорогах.
– Никаких следов? – спросил Роман Насти по телефону.
– Никаких. Да, эта леди надолго сбежала. И если ты не забыл, она имеет полное право делать то, что хочет.
– Нет, не имеет, – отрезал Роман.
Насти, очень мягко, продолжал:
– Но, дружище, ведь она правда имеет право делать все, что ей захочется. Не знаю точно, что произошло между вами, и не хочу знать – Дасти знает, – но мне кажется, тебе нужно немного потерпеть. Я видел, как она смотрит на тебя, и взгляд ее был далеко не безразличным.
Он был слишком растерян, чтобы так быстро успокоиться.
– По крайней мере, она должна показаться на суде. Они вызовут ее.
– Несомненно. Но может быть, пройдет еще какое-то время. Она сможет отвечать на вопросы полиции и без тебя.
Роман задумался. Ему не нравилось выслушивать правду.
– Может быть, она и не забрала «астон-мартин».
– Ты меня совсем не слушаешь. Она точно его взяла. Роза молчит, потому что, очевидно, обещала Феникс никому ничего не говорить. Роза невероятно честная, поэтому не нарушит данного ею обещания, но упомянула, что одолжила свою машину какому-то другу. Какому-то другу? Кто может быть этим другом, кроме Феникс? Найди эту машину, и ты найдешь свою леди. Может быть, ты найдешь ее и без машины. А может, она найдет тебя.
Роман оглядел квартиру, где жила Феникс после отъезда Эйприл. Мало что исчезло, только некоторые вещи, отсутствие которых значило, что, прежде чем скрыться, Феникс заходила сюда.
– Спасибо, друг, – сказал он Насти. – Так или иначе, но я найду ее. Я никогда не останавливаюсь на полпути.
Последнее, что оставалось проверить Роману в поисках Феникс, были окрестности его собственного дома.
Феникс забилась в кресло в своей квартире, которую она сняла всего в нескольких кварталах от района, где живет Роман, – если, конечно, он все еще живет там.
Люди лгут друг другу.
Сейчас ей хотелось – больше, чем когда-либо, – чтобы Роман переступил порог ее убежища.
Разумнее всего было бы покинуть Сиэтл. Она могла бы дать показания на суде, даже и уехав отсюда.
Гибель Пьера Боржа повергла ее в состояние шока. Какое-то время она чувствовала себя виноватой, но теперь уже преодолела это. Он ударился головой о танкер. По словам следователя, это был несчастный случай.
Феникс встала, надела шляпу, взяла темные очки и вышла из дома на яркое июльское солнце. Она никогда не ходила через рынок. Вместо этого, она, чтобы добраться до Брод-стрит, шла по Первой авеню, затем спускалась мимо Вестера и Эллиот и пересекала железнодорожные пути к Миртл-Эдвардс-парку.
Феникс отказалась от помощи прибывших врачей.
– Вы нужны его преподобию, – сказала она. – Со мной будет все в порядке. – Ее руки тоже нужно будет посмотреть, но не здесь и не сейчас.
Они расставались не первый раз. Разница была только в том, что на этот раз ей не хотелось никуда уходить.
– Мы должны задать вам несколько вопросов, – обратился к ней один из полицейских, – да, мы знаем, как связаться с вами. – Он был достаточно вежливым, но его интерес к ней, как и всех остальных представителей власти здесь, был связан с Романом. Импозантным, притягивающим к себе Романом, который стоял здесь, среди растений, подобно незлому, но мрачному демону, победившему все на своем пути. Он победил все на своем пути. Включая и Феникс. Глупую, взбалмошную Феникс.
Она что-то пробормотала полицейскому в ответ и ушла, так как не хотела привлекать к себе внимание.
Пришло время для правосудия.
И Феникс следовало уйти.
Она встала в дверях и, не шевелясь, смотрела на него. Он передал Сакстона в руки полиции. Все его внимание захватила Ванесса. Он стоял рядом с ней и ждал, пока займутся ею.
Роман не заметил, как Феникс выскользнула из оранжереи.
Жалость к себе переполняла ее, но она не могла позволить себе полностью отдаться ей. Она шла как могла быстро. Надо бы обратиться в больницу, но сначала необходимо найти спокойное место и все обдумать. Подумать и решить, куда теперь направиться.
Ну, во-первых, ей нужна какая-нибудь машина. Затем она могла бы забрать Мела, кое-какие свои вещи и вещи Эйприл.
Из кухни вышла Роза. Увидев Феникс, она приподняла полы своего халата и бросилась ей навстречу:
– Моя дорогая девочка! Они кое-что мне рассказали. Эйприл мертва! – Боль ее была так велика, что она даже не могла плакать. – Ты знала?
– Отчасти, – оглядываясь, сказала Феникс.
За ней никто не шел.
– У тебя идет кровь.
– Ерунда, – солгала Феникс. – Легкие порезы на ладонях. Кровь размазалась по лицу. Сейчас я этим займусь.
– Я хочу поговорить об Эйприл.
Феникс не смогла сдержаться, и губы ее задрожали.
– Попозже, Роза. Я сейчас не могу. Ты мне нужна. Ты мне поможешь?
– Все, что угодно. Только попроси. Я сделаю все, о чем ты меня попросишь. О, Эйприл. Я, конечно же догадывалась, но пыталась уверить себя, что это неправда. Феникс…
– Мы поговорим об Эйприл. Я все тебе расскажу. Но не сейчас, хорошо? Я должна уйти.
– Нет.
– Пожалуйста, Роза. – Она взяла ее за руку и повела обратно на кухню. – Я не могу объяснить тебе сейчас причину, но я должна побыть одна. Так как здесь нет моей машины, мне придется вызвать такси.
– Почему? Почему ты должна уехать? Я думала, что ты и этот милый Роман…
– Нет. Не совсем. Я имею в виду… То, что было между нами, в некотором роде было удобно, теперь в этом нет нужды. – Это не нужно Роману. Хотя, возможно, он сам думает по-другому, она не может позволить, чтобы он продолжал себя обманывать. – Есть ли в Паст-Пик такси?
– Ты точно решила ехать?
Феникс утвердительно кивнула.
– Если я помогу тебе, обещаешь позже связаться со мной?
– Ты же знаешь, что да.
– И ты будешь в безопасности? – На лице Розы отразилось сомнение. — Не осталось никого, кто мог бы причинить тебе вред?
– Никого. Теперь я в полной безопасности. Но мне нужно, чтобы ты мне кое-что пообещала. Я должна буду для дачи показаний явиться в полицию. Но это будет позже. Но я не хочу, чтобы кто-нибудь еще знал, где я нахожусь. Ты меня понимаешь?
Роза опустила руки в карманы халата:
– Никто?
– Никто. Придет время, и я смогу поговорить с тобой здесь, в Паст-Пик. Но не сейчас.
Роза достала из шкафа у двери два ключа:
– Ты уверена, что хочешь это сделать?
– Это то, что я должна сделать – для всех.
– И я не могу убедить тебя подождать? Поговорить с… Я не могу?
Феникс ответила:
– Нет, – хотя ей страстно хотелось, чтобы это было «да».
– Тот «астон-мартин», который подарил мне папочка, на ходу. – С этими словами Роза передала ей ключи. – По крайней мере, меня в этом уверяет служитель гаража.
– Но…
– Она заправлена, и ты можешь пользоваться ею сколько нужно. Ну, теперь поезжай, если ты так этого хочешь. Иначе я снова расплачусь.
– Спасибо, Роза.
– Иди.
Феникс оставила ее и побежала через дом к входной двери, боясь, как бы ее там никто не заметил.
– Будь осторожна, – крикнула ей вслед Роза.
– Хорошо. – У нее перехватило горло.
– Вернись, ты меня слышишь?
Едва ли.
– Я слышу тебя.
Прошла уже неделя, и ни слова. И непонятно, куда она уехала. Хотя голубой «астон-мартин» не так-то часто встречается на дорогах.
– Никаких следов? – спросил Роман Насти по телефону.
– Никаких. Да, эта леди надолго сбежала. И если ты не забыл, она имеет полное право делать то, что хочет.
– Нет, не имеет, – отрезал Роман.
Насти, очень мягко, продолжал:
– Но, дружище, ведь она правда имеет право делать все, что ей захочется. Не знаю точно, что произошло между вами, и не хочу знать – Дасти знает, – но мне кажется, тебе нужно немного потерпеть. Я видел, как она смотрит на тебя, и взгляд ее был далеко не безразличным.
Он был слишком растерян, чтобы так быстро успокоиться.
– По крайней мере, она должна показаться на суде. Они вызовут ее.
– Несомненно. Но может быть, пройдет еще какое-то время. Она сможет отвечать на вопросы полиции и без тебя.
Роман задумался. Ему не нравилось выслушивать правду.
– Может быть, она и не забрала «астон-мартин».
– Ты меня совсем не слушаешь. Она точно его взяла. Роза молчит, потому что, очевидно, обещала Феникс никому ничего не говорить. Роза невероятно честная, поэтому не нарушит данного ею обещания, но упомянула, что одолжила свою машину какому-то другу. Какому-то другу? Кто может быть этим другом, кроме Феникс? Найди эту машину, и ты найдешь свою леди. Может быть, ты найдешь ее и без машины. А может, она найдет тебя.
Роман оглядел квартиру, где жила Феникс после отъезда Эйприл. Мало что исчезло, только некоторые вещи, отсутствие которых значило, что, прежде чем скрыться, Феникс заходила сюда.
– Спасибо, друг, – сказал он Насти. – Так или иначе, но я найду ее. Я никогда не останавливаюсь на полпути.
Последнее, что оставалось проверить Роману в поисках Феникс, были окрестности его собственного дома.
Феникс забилась в кресло в своей квартире, которую она сняла всего в нескольких кварталах от района, где живет Роман, – если, конечно, он все еще живет там.
Люди лгут друг другу.
Сейчас ей хотелось – больше, чем когда-либо, – чтобы Роман переступил порог ее убежища.
Разумнее всего было бы покинуть Сиэтл. Она могла бы дать показания на суде, даже и уехав отсюда.
Гибель Пьера Боржа повергла ее в состояние шока. Какое-то время она чувствовала себя виноватой, но теперь уже преодолела это. Он ударился головой о танкер. По словам следователя, это был несчастный случай.
Феникс встала, надела шляпу, взяла темные очки и вышла из дома на яркое июльское солнце. Она никогда не ходила через рынок. Вместо этого, она, чтобы добраться до Брод-стрит, шла по Первой авеню, затем спускалась мимо Вестера и Эллиот и пересекала железнодорожные пути к Миртл-Эдвардс-парку.