Страница:
– Извини, – пробормотала она подавленным голосом. – Сиденья из кожи. С ними ничего не будет, если их вытереть.
Он тронулся с места.
– Я не о сиденьях беспокоюсь.
Она взглянула на него, но ничего не ответила. В тусклом свете приборов ее глаза сверкали, как бледно-зеленые турмалины.
– Где ты живешь?
– Я поеду обратно в «Поворот». Морт договорится с Леном, чтобы тот помог мне с машиной.
Опять она на один ход его опередила. Он побарабанил пальцами по часам и помычал, прежде чем сказать:
– Мой друг будет беспокоиться обо мне.
Она плотно обхватила себя руками.
– Он всегда беспокоится, если я опаздываю.
– Он?
– Парень, с которым мы живем в одной квартире.
– А где ты живешь?
– А ты где живешь?
– Высади меня на окраине города.
– Я не собираюсь так далеко ехать. – Дворники быстро двигались, пытаясь справиться с потоками дождя. Ливень шел сплошной пеленой. – Понятно, что ты живешь на этой стороне Паст-Пик. Может, кончим эту игру и ты дашь мне свой адрес? – Дождь под порывами ветра хлестал в окна машины.
Она молчала.
– Я не просил тебя ехать за мной и напугать меня до смерти.
– Напугать тебя? Я тебя не пугала.
Ему надо быть поубедительней.
– А ты разве не испугалась бы, если бы поняла, что за тобой по этой дороге едет машина? Особенно если ты пытаешься оторваться, а тебя продолжают преследовать?
– Ну, если бы меня преследовала… – Она прокашлялась. – Сдаюсь. Сверни на Милл-Понд-Роуд. Я живу над гаражом в «Белла Розе».
– Это многоквартирный дом?
– Это вилла.
Роман полагал, что знает все окрестности вдоль и поперек, но не мог припомнить виллы под названием «Белла Роза». Он вообще не знал, что здесь есть виллы. Но он знал, однако, где находится Милл-Понд-Роуд, – надо свернуть налево с шоссе 202 недалеко от клуба. Он свернул.
– Поезжай до конца, – сказала Феникс. – Ее не видно с дороги.
Они ехали молча, пока Феникс не дотронулась до его руки.
– Вон там, впереди, белые ворота, – сказала она. – Большое спасибо. Извини, что доставила столько хлопот.
Он притормозил, и она сделала движение, чтобы открыть дверь.
Роман щелкнул замком и влетел в открытые ворота прежде, чем она успела сообразить, как ей выйти из машины.
– Подъехать к дому?
– Нет! Ни в коем случае. Роза рано ложится спать. По этой дорожке я дойду до гаража.
– Я довезу тебя.
– Нет…
– Да. Не спорь, пожалуйста. Я тебя здесь одну не оставлю. Я доведу тебя до квартиры, и, кстати, я слишком молод для Джека-Потрошителя.
– Уже очень поздно.
– Ты сама это сказала. Поздно и темно, как в угольной шахте. Я тебя одну не пущу.
– Ладно. Будь добр, подожди внизу, а я поднимусь и помашу тебе рукой.
Ах, черт! Перед ним показался большой белый гараж для трех машин. С левой стороны здания крутая лестница поднималась к двери, ведущей прямо в квартиру на втором этаже.
– Ну, вот мы и дома, – сказал он, разворачиваясь у подножия лестницы и отпирая двери. – Советую тебе поскорее просохнуть. У тебя завтра трудный день.
– Да. – Волнение в ее голосе было совсем не к месту. – Я буду там завтра в десять.
– Слушай, – бросил он ей вслед, когда она выскользнула из «лендровера», – давай я утром за тобой заеду.
– Спасибо. Я сама доеду.
– На чем? На чем ты поедешь?
– На моем…
– Вот именно. За ночь его не починят.
Он видел, что она подыскивает подходящий ответ.
– Не беспокойся. Моя хозяйка меня выручит.
Забавно, еще ни одна женщина так упорно не избегала его общества. При иных обстоятельствах это могло бы задеть его за живое.
Феникс захлопнула дверь машины и взбежала вверх по ступеням. Она задержалась перед дверью лишь для того, чтобы махнуть ему рукой.
Хмуро улыбаясь, Роман проехал по гравию и выехал обратно на дорогу. Через сотню ярдов он выключил мотор, вышел из машины и сунул ключи в карман.
В несколько минут он покрыл расстояние обратно до гаража.
Ступени заскрипели под тяжестью его веса. Напрягшись, Роман ждал, что Феникс закроется на замок и откажется впустить его.
Из-под двери проглядывала полоска света. Она что, не удосужилась закрыть ее?
Изнутри не доносилось ни звука.
Даже безрассудная Феникс не оставит входную дверь незапертой.
От знакомого чувства опасности у Романа мурашки пробежали по спине. Надо было настоять на своем и проводить ее внутрь.
Окинув взглядом находящуюся внизу площадку перед гаражом, он вплотную прижался к стене, затем ударом ноги широко распахнул дверь. Держа «беретту» в вытянутых руках, он шагнул внутрь комнаты, раскачиваясь и переводя взгляд из стороны в сторону.
– Феникс!
Ничто не шелохнулось. Она не отвечала.
Он протянул руку к двери и бесшумно закрыл ее за собой. Он был в большой комнате под крышей, с резким скатом и открытыми балками. На неровных, покрытых лаком досках стояла удобная старомодная мебель, не относящаяся ни к какому определенному периоду времени.
Вдоль стен по всему периметру стояли низкие книжные шкафы, за исключением того места, где была высокая ниша, служившая тесной кухней.
Может быть, Феникс пошла прямо в душ и не слышит его?
Он не мог не окинуть книги беглым взглядом и не спросить себя, принадлежат ли они Эйприл. На незатейливой для нее самодельной подставке стояла сверкающая стеклянная ваза, наполненная ветками с набухшими почками. При виде выстроившихся в ряд на коричневом диване плюшевых медвежат у него перехватило дыхание. Чьи они – Феникс или Эйприл?
В углу, облицованном терракотовыми плитками, стояла старая, покрытая голубой глазурью печь, а рядом с ней – плетенная из ивы корзина. Большой разноцветный потрепанный коврик прикрывал доски между печью и твидовым диваном, перед которым стояли два стула.
– Феникс! – Он, нахмурившись, прошел через комнату к закрытой двери. Остановившись, он прижал к ней ухо и прислушался. Если там и лилась вода, то он этого не услышал.
Роман постучался и повторил:
– Феникс? – Она могла опять выскользнуть из дому, пока он возвращался на шоссе, но это вряд ли. Что бы она стала делать в темноте? Она должна быть где-то в доме. – Ты здесь?
Переложив пистолет в другую руку, он повернул ручку и толкнул дверь, принимая при этом боевую стойку.
Это было излишней предосторожностью: двое обитателей комнаты никакой угрозы не представляли.
Феникс сидела на полу рядом с покрытой лоскутным одеялом кроватью, скрестив ноги и обхватив голову руками.
Посредине кровати лежала, свернувшись клубком, маленькая черная кошка. Кошка медленно моргнула голубыми глазами в направлении Романа, поднялась, повернулась и улеглась мордой в противоположном направлении.
Отвергнут – кошкой.
– Входная дверь открыта, – произнес он ровным голосом. – Тебе никто не говорил, что это может быть опасно?
– Я забыла закрыть, – пробормотала она. – Посмотри, что здесь творится.
Роман огляделся. Поцокав языком, он качнулся, чтобы прислониться к стене рядом с дверью.
– У тебя, похоже, был посетитель, – мягко проговорил он.
Глаза ее были закрыты. Если она слышала, что он сказал, то не показала этого.
– Эй, – очень тихо произнес он, пряча пистолет за спину. – Эй, взгляни на меня. Я друг, а не враг.
Ее глаза раскрылись, вызвав у него непривычные спазмы в ряде чувствительных мест.
Она напоминала красивую бледную куклу, созданную руками умелого мастера. Ее лицо обрамляла копна ярко-рыжих непослушных тугих завитков. Вокруг носа отчетливо проступили веснушки.
На ее коленях лежал большой желтый плюшевый медвежонок, местами потертый до блеска. Вокруг было разбросано содержимое выдвинутых ящиков и двух выпотрошенных стенных шкафов. Осколки стекла говорили о том, что пришедший смел все с высокого туалетного столика. Украшения перемешались с рамками от картин и флакончиками из-под духов. Несколько квадратных ярдов пола, включая горы скомканной одежды, были покрыты белым пухом. Запасная перина вынута из кедрового ящика и разодрана.
– А гостиная выглядит довольно прилично. – Роман постарался произнести эти слова обнадеживающим тоном. Окинув комнату быстрым взглядом, чтобы проверить, не спрятался ли здесь непрошеный гость, он обошел Феникс и направился в ванную размером не больше платяного шкафа. Снова ему попалось битое стекло. Им – вперемешку с таблетками, мылом и выдавленной зубной пастой – была наполовину заполнена обколотая раковина. Все это вывалилось из висевшего в нише аптечного шкафчика. На стершейся розовой керамической плитке лежала крышка туалетного бачка, разбитая на три части.
Роман засунул пистолет за пояс джинсов, под куртку. Он возвратился в спальню и окинул взглядом Феникс:
– Знаешь, кто мог это сделать?
Она покачала головой.
– Что они взяли?
Она опять покачала головой.
Он опустился рядом с ней на колено:
– Послушай… Черт, как нехорошо. Нужно вызвать полицию.
– Нет.
– Тебе придется. Тебе придется сделать заявление о…
– Я все это знаю, – произнесла она в голову медвежонка. – Если ничего не пропало, то о чем же мне делать заявление?
– Проклятье, я не знаю. Злостное… Ничего не пропало? Как ты можешь быть уверена?
Когда она подняла лицо, слезы застилали ей глаза.
– У меня ничего нет. Ничего стоящего. – Она кивнула в сторону сваленной в кучу одежды. – Только вот это и еще кое-какие вещи. Все это гроша не стоит. Никому в голову не придет это украсть.
Ему очень хотелось разобрать эти вещи, чтобы найти что-нибудь связанное с Эйприл и выяснить, кем она была до того, как стала новоявленной матерью, умершей у него на руках на дне канавы в Мексике.
– А драгоценности?
– Это не мои. Несколько приличных вещей, которые она… Женщина, жившая тут до меня, оставила многие свои вещи.
…Несколько приличных вещей, которые она… что? Он пристально посмотрел на Феникс. Кто эта женщина? Что именно она знает об Эйприл? Он, черт возьми, хочет это знать. И он хочет выяснить, что она настоящая и порядочная.
Ее лицо опять склонилось к голове медвежонка.
Великолепно. Сейчас – в первый раз за Бог знает сколько времени – в нем пробудился интерес к женщине, настоящий интерес. И он выбрал лохматую, плохо одетую, нищую массажистку, которая иногда подавала гамбургеры в дешевой забегаловке – в свободное от слежки за ним время.
– У тебя здесь твои мишки. – Роман чувствовал себя неловко. – Они тоже все целы и невредимы?
– Они не мои.
Непонятный холодок скользнул по его позвоночнику.
– Понятно. – Ему ничего не было понятно, кроме того, что перед ним – еще одна крошечная деталь из жизни Эйприл. Она собирала мишек, – очевидно, очень долго.
– Феникс, очень важно заявить в полицию. Им нужны сведения о мерзавце, который это сделал.
– Нет, не нужны.
Она удивляла его.
– Нет, нужны, – настойчиво повторил он. – А что если это не единственный взлом, а ты им ничего не сообщишь? Ты можешь помочь предотвратить новое преступление.
– Хорошо. Я позвоню им. После того как ты уйдешь. – Улыбнувшись ему неестественно яркой улыбкой, она вскочила на ноги и аккуратно пристроила медвежонка на подушки, – Спасибо за… Почему ты вернулся?
Он буквально видел, как она перебирает в уме возможные ответы.
– У меня возникло странное ощущение. Со мной иногда такое бывает, поэтому я доверился интуиции и вернулся проверить, все ли с тобой в порядке. – Это было лучшее, что он мог придумать, так как о том, чтобы сказать правду, не могло быть и речи.
Феникс оправила свой ужасный свитер и сделала совершенно бесполезную попытку пригладить рукой волосы.
Ожидая отказа, Роман обнял ее за плечи:
– Моя интуиция меня не обманула. – Она не сделала попытки стряхнуть его руку. – К сожалению, – добавил он.
Она ответила:
– Все равно до утра я ничего не могу сделать.
Он провел ее в гостиную.
– А все это тоже оставила твоя предшественница? – Он показал на книги и украшения.
– Угу. – Она выскользнула из-под его руки и подошла к стеклянной вазе. – Настоящая ручная работа. Она экономила…
Он ждал, когда она договорит. Она замолчала. Он наблюдал, стоя к ней вплотную, наблюдал, как по горлу пробегает комок и подергиваются уголки округлого рта. Безошибочный инстинкт не раз выручал его в трудную минуту. Благодаря ему он до сих пор жив. Либо сейчас инстинкт его подводит, либо Ви Джи Феникс не враг.
Двигаясь так, словно его не было в комнате, она провела пальцами по замысловатому узору на вазе. Окно было приоткрыто, и врывавшийся в щелку ветер разносил по комнате свежий запах распускавшихся почек.
Возможно, Феникс известно об Эйприл Кларк больше того факта, что та жила до нее в этой квартире.
Ей, должно быть, много известно, если его возлюбленные партнеры по бизнесу использовали ее, чтобы устроить ему проверку. С какой стати они будут его проверять? Абсолютно исключено, что им известно о нем в связи с Эйприл. Он прокрался в клуб сначала как гость, потом стал его членом и наконец партнером – с предложением обеспечить клиентам те грубые и захватывающие дух развлечения, которые некоторые ассоциируют с отборными американскими войсками. И с деньгами. Он явился с деньгами – частью наследства, к которому у него еще ни разу не было повода прикоснуться. Вот как все это было.
– Твоя хозяйка, безусловно, захочет, чтобы об этом заявили. Если хочешь, я провожу тебя до дома, и ты оттуда позвонишь.
– Роза только расстроится. – Ее внимание было полностью поглощено вазой. Даже появление черного кота, который пришел, чтобы потереться о ее ноги, не отвлекло Феникс.
– У меня в «ровере» есть мобильный телефон, – сказал он, чувствуя неловкость за то, что прерывает ее размышления. – Я принесу его. А тебе теперь стоит провести сюда телефон.
Внезапно оживившись, она повернулась спиной к вазе и поспешила к нему.
– Правильно. – Она взяла его за руку. – Я и так уже причинила тебе столько хлопот. Если не возражаешь, сейчас я лягу спать, а позвоню завтра утром. Если бы ты не вернулся, мне все равно пришлось бы ждать до утра.
– Но я же вернулся.
Она настойчиво тащила его к двери.
Роман нехотя двигался.
– Я тебе в самом деле благодарна за заботу, но, возможно, это дело рук какого-нибудь маленького проказника.
– Маленький проказник решил обыскать твою квартиру? И ничего не украл? Ты в этом уверена?
– Уверена. Увидимся утром.
– И ты что-нибудь придумаешь с телефоном?
Она уже довела его до двери.
– Да, обещаю.
Роман сам открыл дверь. И тут он его увидел. Наверху книжной полки, рядом с плитой, стоял черный телефон.
Он встретился глазами с Феникс. Она отвела взгляд.
Высвободив свою руку, он прошел по комнате к аппарату и похлопал ладонью по трубке:
– Так, значит, у тебя нет телефона?
На ее скулах проступил румянец.
– Я не люблю, когда меня беспокоят. То есть когда нарушают мой покой.
Роман поднял трубку и протянул ее Феникс:
– Хорошо. Я не буду спрашивать, какой у тебя номер. По 911 дозвонись в полицию. Тогда я уйду с чистой совестью. – В конце концов, нежелание сообщать свой номер телефона не преступление.
– Ладно, – сказала она, сдаваясь.
Он набрал номер и поднял телефон, чтобы высвободить зацепившийся за что-то провод.
– Полиция, – проговорила в трубку Феникс. – Нет, я могу подождать.
Роман от нечего делать перевернул телефон подставкой вверх. Прежде чем Феникс успела возразить, он нажал на рычаг, разъединив ее.
– Зачем ты это сделал?
Он протянул к ней руку с телефоном:
– Знаешь, что это такое?
– Что?
Он показал ей маленький черный предмет:
– Вот это. Телефон, которого у тебя нет, прослушивается.
Глава 8
Он тронулся с места.
– Я не о сиденьях беспокоюсь.
Она взглянула на него, но ничего не ответила. В тусклом свете приборов ее глаза сверкали, как бледно-зеленые турмалины.
– Где ты живешь?
– Я поеду обратно в «Поворот». Морт договорится с Леном, чтобы тот помог мне с машиной.
Опять она на один ход его опередила. Он побарабанил пальцами по часам и помычал, прежде чем сказать:
– Мой друг будет беспокоиться обо мне.
Она плотно обхватила себя руками.
– Он всегда беспокоится, если я опаздываю.
– Он?
– Парень, с которым мы живем в одной квартире.
– А где ты живешь?
– А ты где живешь?
– Высади меня на окраине города.
– Я не собираюсь так далеко ехать. – Дворники быстро двигались, пытаясь справиться с потоками дождя. Ливень шел сплошной пеленой. – Понятно, что ты живешь на этой стороне Паст-Пик. Может, кончим эту игру и ты дашь мне свой адрес? – Дождь под порывами ветра хлестал в окна машины.
Она молчала.
– Я не просил тебя ехать за мной и напугать меня до смерти.
– Напугать тебя? Я тебя не пугала.
Ему надо быть поубедительней.
– А ты разве не испугалась бы, если бы поняла, что за тобой по этой дороге едет машина? Особенно если ты пытаешься оторваться, а тебя продолжают преследовать?
– Ну, если бы меня преследовала… – Она прокашлялась. – Сдаюсь. Сверни на Милл-Понд-Роуд. Я живу над гаражом в «Белла Розе».
– Это многоквартирный дом?
– Это вилла.
Роман полагал, что знает все окрестности вдоль и поперек, но не мог припомнить виллы под названием «Белла Роза». Он вообще не знал, что здесь есть виллы. Но он знал, однако, где находится Милл-Понд-Роуд, – надо свернуть налево с шоссе 202 недалеко от клуба. Он свернул.
– Поезжай до конца, – сказала Феникс. – Ее не видно с дороги.
Они ехали молча, пока Феникс не дотронулась до его руки.
– Вон там, впереди, белые ворота, – сказала она. – Большое спасибо. Извини, что доставила столько хлопот.
Он притормозил, и она сделала движение, чтобы открыть дверь.
Роман щелкнул замком и влетел в открытые ворота прежде, чем она успела сообразить, как ей выйти из машины.
– Подъехать к дому?
– Нет! Ни в коем случае. Роза рано ложится спать. По этой дорожке я дойду до гаража.
– Я довезу тебя.
– Нет…
– Да. Не спорь, пожалуйста. Я тебя здесь одну не оставлю. Я доведу тебя до квартиры, и, кстати, я слишком молод для Джека-Потрошителя.
– Уже очень поздно.
– Ты сама это сказала. Поздно и темно, как в угольной шахте. Я тебя одну не пущу.
– Ладно. Будь добр, подожди внизу, а я поднимусь и помашу тебе рукой.
Ах, черт! Перед ним показался большой белый гараж для трех машин. С левой стороны здания крутая лестница поднималась к двери, ведущей прямо в квартиру на втором этаже.
– Ну, вот мы и дома, – сказал он, разворачиваясь у подножия лестницы и отпирая двери. – Советую тебе поскорее просохнуть. У тебя завтра трудный день.
– Да. – Волнение в ее голосе было совсем не к месту. – Я буду там завтра в десять.
– Слушай, – бросил он ей вслед, когда она выскользнула из «лендровера», – давай я утром за тобой заеду.
– Спасибо. Я сама доеду.
– На чем? На чем ты поедешь?
– На моем…
– Вот именно. За ночь его не починят.
Он видел, что она подыскивает подходящий ответ.
– Не беспокойся. Моя хозяйка меня выручит.
Забавно, еще ни одна женщина так упорно не избегала его общества. При иных обстоятельствах это могло бы задеть его за живое.
Феникс захлопнула дверь машины и взбежала вверх по ступеням. Она задержалась перед дверью лишь для того, чтобы махнуть ему рукой.
Хмуро улыбаясь, Роман проехал по гравию и выехал обратно на дорогу. Через сотню ярдов он выключил мотор, вышел из машины и сунул ключи в карман.
В несколько минут он покрыл расстояние обратно до гаража.
Ступени заскрипели под тяжестью его веса. Напрягшись, Роман ждал, что Феникс закроется на замок и откажется впустить его.
Из-под двери проглядывала полоска света. Она что, не удосужилась закрыть ее?
Изнутри не доносилось ни звука.
Даже безрассудная Феникс не оставит входную дверь незапертой.
От знакомого чувства опасности у Романа мурашки пробежали по спине. Надо было настоять на своем и проводить ее внутрь.
Окинув взглядом находящуюся внизу площадку перед гаражом, он вплотную прижался к стене, затем ударом ноги широко распахнул дверь. Держа «беретту» в вытянутых руках, он шагнул внутрь комнаты, раскачиваясь и переводя взгляд из стороны в сторону.
– Феникс!
Ничто не шелохнулось. Она не отвечала.
Он протянул руку к двери и бесшумно закрыл ее за собой. Он был в большой комнате под крышей, с резким скатом и открытыми балками. На неровных, покрытых лаком досках стояла удобная старомодная мебель, не относящаяся ни к какому определенному периоду времени.
Вдоль стен по всему периметру стояли низкие книжные шкафы, за исключением того места, где была высокая ниша, служившая тесной кухней.
Может быть, Феникс пошла прямо в душ и не слышит его?
Он не мог не окинуть книги беглым взглядом и не спросить себя, принадлежат ли они Эйприл. На незатейливой для нее самодельной подставке стояла сверкающая стеклянная ваза, наполненная ветками с набухшими почками. При виде выстроившихся в ряд на коричневом диване плюшевых медвежат у него перехватило дыхание. Чьи они – Феникс или Эйприл?
В углу, облицованном терракотовыми плитками, стояла старая, покрытая голубой глазурью печь, а рядом с ней – плетенная из ивы корзина. Большой разноцветный потрепанный коврик прикрывал доски между печью и твидовым диваном, перед которым стояли два стула.
– Феникс! – Он, нахмурившись, прошел через комнату к закрытой двери. Остановившись, он прижал к ней ухо и прислушался. Если там и лилась вода, то он этого не услышал.
Роман постучался и повторил:
– Феникс? – Она могла опять выскользнуть из дому, пока он возвращался на шоссе, но это вряд ли. Что бы она стала делать в темноте? Она должна быть где-то в доме. – Ты здесь?
Переложив пистолет в другую руку, он повернул ручку и толкнул дверь, принимая при этом боевую стойку.
Это было излишней предосторожностью: двое обитателей комнаты никакой угрозы не представляли.
Феникс сидела на полу рядом с покрытой лоскутным одеялом кроватью, скрестив ноги и обхватив голову руками.
Посредине кровати лежала, свернувшись клубком, маленькая черная кошка. Кошка медленно моргнула голубыми глазами в направлении Романа, поднялась, повернулась и улеглась мордой в противоположном направлении.
Отвергнут – кошкой.
– Входная дверь открыта, – произнес он ровным голосом. – Тебе никто не говорил, что это может быть опасно?
– Я забыла закрыть, – пробормотала она. – Посмотри, что здесь творится.
Роман огляделся. Поцокав языком, он качнулся, чтобы прислониться к стене рядом с дверью.
– У тебя, похоже, был посетитель, – мягко проговорил он.
Глаза ее были закрыты. Если она слышала, что он сказал, то не показала этого.
– Эй, – очень тихо произнес он, пряча пистолет за спину. – Эй, взгляни на меня. Я друг, а не враг.
Ее глаза раскрылись, вызвав у него непривычные спазмы в ряде чувствительных мест.
Она напоминала красивую бледную куклу, созданную руками умелого мастера. Ее лицо обрамляла копна ярко-рыжих непослушных тугих завитков. Вокруг носа отчетливо проступили веснушки.
На ее коленях лежал большой желтый плюшевый медвежонок, местами потертый до блеска. Вокруг было разбросано содержимое выдвинутых ящиков и двух выпотрошенных стенных шкафов. Осколки стекла говорили о том, что пришедший смел все с высокого туалетного столика. Украшения перемешались с рамками от картин и флакончиками из-под духов. Несколько квадратных ярдов пола, включая горы скомканной одежды, были покрыты белым пухом. Запасная перина вынута из кедрового ящика и разодрана.
– А гостиная выглядит довольно прилично. – Роман постарался произнести эти слова обнадеживающим тоном. Окинув комнату быстрым взглядом, чтобы проверить, не спрятался ли здесь непрошеный гость, он обошел Феникс и направился в ванную размером не больше платяного шкафа. Снова ему попалось битое стекло. Им – вперемешку с таблетками, мылом и выдавленной зубной пастой – была наполовину заполнена обколотая раковина. Все это вывалилось из висевшего в нише аптечного шкафчика. На стершейся розовой керамической плитке лежала крышка туалетного бачка, разбитая на три части.
Роман засунул пистолет за пояс джинсов, под куртку. Он возвратился в спальню и окинул взглядом Феникс:
– Знаешь, кто мог это сделать?
Она покачала головой.
– Что они взяли?
Она опять покачала головой.
Он опустился рядом с ней на колено:
– Послушай… Черт, как нехорошо. Нужно вызвать полицию.
– Нет.
– Тебе придется. Тебе придется сделать заявление о…
– Я все это знаю, – произнесла она в голову медвежонка. – Если ничего не пропало, то о чем же мне делать заявление?
– Проклятье, я не знаю. Злостное… Ничего не пропало? Как ты можешь быть уверена?
Когда она подняла лицо, слезы застилали ей глаза.
– У меня ничего нет. Ничего стоящего. – Она кивнула в сторону сваленной в кучу одежды. – Только вот это и еще кое-какие вещи. Все это гроша не стоит. Никому в голову не придет это украсть.
Ему очень хотелось разобрать эти вещи, чтобы найти что-нибудь связанное с Эйприл и выяснить, кем она была до того, как стала новоявленной матерью, умершей у него на руках на дне канавы в Мексике.
– А драгоценности?
– Это не мои. Несколько приличных вещей, которые она… Женщина, жившая тут до меня, оставила многие свои вещи.
…Несколько приличных вещей, которые она… что? Он пристально посмотрел на Феникс. Кто эта женщина? Что именно она знает об Эйприл? Он, черт возьми, хочет это знать. И он хочет выяснить, что она настоящая и порядочная.
Ее лицо опять склонилось к голове медвежонка.
Великолепно. Сейчас – в первый раз за Бог знает сколько времени – в нем пробудился интерес к женщине, настоящий интерес. И он выбрал лохматую, плохо одетую, нищую массажистку, которая иногда подавала гамбургеры в дешевой забегаловке – в свободное от слежки за ним время.
– У тебя здесь твои мишки. – Роман чувствовал себя неловко. – Они тоже все целы и невредимы?
– Они не мои.
Непонятный холодок скользнул по его позвоночнику.
– Понятно. – Ему ничего не было понятно, кроме того, что перед ним – еще одна крошечная деталь из жизни Эйприл. Она собирала мишек, – очевидно, очень долго.
– Феникс, очень важно заявить в полицию. Им нужны сведения о мерзавце, который это сделал.
– Нет, не нужны.
Она удивляла его.
– Нет, нужны, – настойчиво повторил он. – А что если это не единственный взлом, а ты им ничего не сообщишь? Ты можешь помочь предотвратить новое преступление.
– Хорошо. Я позвоню им. После того как ты уйдешь. – Улыбнувшись ему неестественно яркой улыбкой, она вскочила на ноги и аккуратно пристроила медвежонка на подушки, – Спасибо за… Почему ты вернулся?
Он буквально видел, как она перебирает в уме возможные ответы.
– У меня возникло странное ощущение. Со мной иногда такое бывает, поэтому я доверился интуиции и вернулся проверить, все ли с тобой в порядке. – Это было лучшее, что он мог придумать, так как о том, чтобы сказать правду, не могло быть и речи.
Феникс оправила свой ужасный свитер и сделала совершенно бесполезную попытку пригладить рукой волосы.
Ожидая отказа, Роман обнял ее за плечи:
– Моя интуиция меня не обманула. – Она не сделала попытки стряхнуть его руку. – К сожалению, – добавил он.
Она ответила:
– Все равно до утра я ничего не могу сделать.
Он провел ее в гостиную.
– А все это тоже оставила твоя предшественница? – Он показал на книги и украшения.
– Угу. – Она выскользнула из-под его руки и подошла к стеклянной вазе. – Настоящая ручная работа. Она экономила…
Он ждал, когда она договорит. Она замолчала. Он наблюдал, стоя к ней вплотную, наблюдал, как по горлу пробегает комок и подергиваются уголки округлого рта. Безошибочный инстинкт не раз выручал его в трудную минуту. Благодаря ему он до сих пор жив. Либо сейчас инстинкт его подводит, либо Ви Джи Феникс не враг.
Двигаясь так, словно его не было в комнате, она провела пальцами по замысловатому узору на вазе. Окно было приоткрыто, и врывавшийся в щелку ветер разносил по комнате свежий запах распускавшихся почек.
Возможно, Феникс известно об Эйприл Кларк больше того факта, что та жила до нее в этой квартире.
Ей, должно быть, много известно, если его возлюбленные партнеры по бизнесу использовали ее, чтобы устроить ему проверку. С какой стати они будут его проверять? Абсолютно исключено, что им известно о нем в связи с Эйприл. Он прокрался в клуб сначала как гость, потом стал его членом и наконец партнером – с предложением обеспечить клиентам те грубые и захватывающие дух развлечения, которые некоторые ассоциируют с отборными американскими войсками. И с деньгами. Он явился с деньгами – частью наследства, к которому у него еще ни разу не было повода прикоснуться. Вот как все это было.
– Твоя хозяйка, безусловно, захочет, чтобы об этом заявили. Если хочешь, я провожу тебя до дома, и ты оттуда позвонишь.
– Роза только расстроится. – Ее внимание было полностью поглощено вазой. Даже появление черного кота, который пришел, чтобы потереться о ее ноги, не отвлекло Феникс.
– У меня в «ровере» есть мобильный телефон, – сказал он, чувствуя неловкость за то, что прерывает ее размышления. – Я принесу его. А тебе теперь стоит провести сюда телефон.
Внезапно оживившись, она повернулась спиной к вазе и поспешила к нему.
– Правильно. – Она взяла его за руку. – Я и так уже причинила тебе столько хлопот. Если не возражаешь, сейчас я лягу спать, а позвоню завтра утром. Если бы ты не вернулся, мне все равно пришлось бы ждать до утра.
– Но я же вернулся.
Она настойчиво тащила его к двери.
Роман нехотя двигался.
– Я тебе в самом деле благодарна за заботу, но, возможно, это дело рук какого-нибудь маленького проказника.
– Маленький проказник решил обыскать твою квартиру? И ничего не украл? Ты в этом уверена?
– Уверена. Увидимся утром.
– И ты что-нибудь придумаешь с телефоном?
Она уже довела его до двери.
– Да, обещаю.
Роман сам открыл дверь. И тут он его увидел. Наверху книжной полки, рядом с плитой, стоял черный телефон.
Он встретился глазами с Феникс. Она отвела взгляд.
Высвободив свою руку, он прошел по комнате к аппарату и похлопал ладонью по трубке:
– Так, значит, у тебя нет телефона?
На ее скулах проступил румянец.
– Я не люблю, когда меня беспокоят. То есть когда нарушают мой покой.
Роман поднял трубку и протянул ее Феникс:
– Хорошо. Я не буду спрашивать, какой у тебя номер. По 911 дозвонись в полицию. Тогда я уйду с чистой совестью. – В конце концов, нежелание сообщать свой номер телефона не преступление.
– Ладно, – сказала она, сдаваясь.
Он набрал номер и поднял телефон, чтобы высвободить зацепившийся за что-то провод.
– Полиция, – проговорила в трубку Феникс. – Нет, я могу подождать.
Роман от нечего делать перевернул телефон подставкой вверх. Прежде чем Феникс успела возразить, он нажал на рычаг, разъединив ее.
– Зачем ты это сделал?
Он протянул к ней руку с телефоном:
– Знаешь, что это такое?
– Что?
Он показал ей маленький черный предмет:
– Вот это. Телефон, которого у тебя нет, прослушивается.
Глава 8
Прослушивается.
Феникс потерла о джинсы вспотевшие ладони. Она пробежала взглядом по поверхности шкафа. С тех пор как она сюда переехала, у нее не было времени заниматься хозяйством. Там, где стоял телефон, были отчетливо видны четыре кружочка. Значит, тот, кто поставил телефон на прослушивание, либо не поднимал аппарат, либо это произошло до сегодняшнего дня – даже до того, как она сюда переехала.
– Я им никогда не пользовалась, – прошептала она.
Роман проследил за ее взглядом на отпечатки в слое пыли.
– Ты это точно помнишь?
Ах, как хочется кому-нибудь довериться.
– Точно. Мне это было не нужно. – Почему он заглянул под телефон, – значит, он знал, что телефон прослушивается? Но почему тогда он ей об этом сказал? – Откуда ты знаешь, что это такое?
Он подернул плечами:
– Я служил в армии. У нас там были занятия по этой теме. – Он положил «жучок» в карман.
За прошедшие два года она многому научилась, – например, как надевать разные маски, становиться кем-то другим, если ей мешало быть самой собой. Она сделала глубокий вдох и спросила:
– Ты знал, что там эта штучка? – На время ей могла пригодиться роль инженю, которая говорит все, что ей придет в голову.
– Знал ли я об этом? – отозвался он, поднимая брови. – Ты спрашиваешь, не я ли ее туда поставил.
– Ну, я не знаю. Очень странно, что ты как-то сразу взял телефон и нашел ее. Сегодня вообще все очень странно. Может, ты поставил ее туда, пока я набирала номер, и показал мне, чтобы вызвать к себе доверие.
Его глаза мгновенно окрасились в неправдоподобно темный синий цвет.
– С какой целью вызвать доверие?
Взяв за шкирку Мела, она подняла его, держа перед собой, и решила, что его глаза не идут ни в какое сравнение с глазами Романа Уайлда.
– Я иногда несу всякую чепуху, – беззаботно проговорила она. – Обычно я даже не понимаю, что хочу сказать. Да я уже почти и думать забыла об этом беспорядке. Приберу, как только ты уйдешь. – Как давно прослушивается телефон? С тех пор, как здесь жила Эйприл?
Он прижал кулаки к губам. Она видела, что он пытается разгадать ее.
– Когда я завтра утром приду в клуб, мне кто-нибудь объяснит мои обязанности? – Она сама себе внушала отвращение, но все-таки продолжала: – То есть часы работы и все в этом роде. И что я должна буду делать.
Он внимательно изучал свою обувь, и у нее было ощущение – нет, она была уверена, – он не может решить, что сказать.
При этих словах он поднял голову:
– Что ты имеешь в виду?
Она прижала Мела к груди и подняла плечи почти до ушей.
– Ты знаешь что. Это и на самом деле что-то вроде дорогого курорта? Или… Ну, ты понимаешь.
Не отводя от нее глаз, он несколько раз медленно покачал головой: – Нет. Не понимаю. Понимаю лишь, что ты вдруг включилась в другой образ, и не имею ни малейшего понятия зачем.
Феникс широко раскрыла глаза:
– Довольствуйся тем, что видишь. – По крайней мере, он отвлекся оттого, что она наврала про телефон, и если ей повезет, он может, поверит, что она – всего лишь болтливая, пустоголовая массажистка, которая к нему неровно дышит.
Рубашка, надетая у него под джинсовую куртку, прилипла к груди. Она уже видела эту грудь. Она и в самом деле к нему неровно дышит…
Вот так так. У нее явно испортился вкус на кандидатов, способных привлечь ее внимание.
Снаружи послышался звук поднимающихся по лестнице шагов, и мужской голос крикнул:
– Феникс! Феникс! Ты в порядке?
Она достаточно часто сталкивалась с миром, находящимся по ту сторону закона, чтобы заметить, как рука Романа скользнула по бедру. Он был вооружен.
– Кто это? – спросил он.
Прежде, чем она смогла ответить, дверь с треском распахнулась, и на пороге появилась крепкая фигура Лена Келли со слипшимися от дождя белокурыми волосами. Его обычно приятные серые глаза сверкали, когда он переводил взгляд с Романа на Феникс и обратно.
Он сделал шаг внутрь, и взгляд его упал на спальню, которая отчетливо была видна сквозь открытую дверь.
– Че-о-орт, – протянул он. – Откуда взялся этот мерзавец? Уйди с дороги, Феникс.
Она продолжала держать Мела, стоя на том же месте, а Лен тем временем бросился вперед. То, как он налетел на Романа, будучи ростом не выше Феникс и к тому же хромым, было невероятно отчаянным поступком.
– Сукин сын! – прорычал Лен, обхватив руками длинные, крепкие ноги противника.
Мел взвыл и, царапаясь, вырвался из рук Феникс и забился в угол кушетки.
– Лен, – произнесла Феникс срывающимся голосом. Прокашлявшись, она громко повторила: – Лен! Остановись.
– Воровать у женщин, – прокричал Лен. – Трус!
Она не успела понять, как это произошло, но в следующую секунду Лен висел в руках Романа вниз головой.
– Роман, не надо. Он же не выдержит. – Она поправилась: – Вы оба не выдержите.
Лицо Лена побагровело, руки бессильно болтались.
– Трус, говоришь? – произнес Роман с абсолютным спокойствием. Он продолжал держать Лена за ноги, пока у того не вырвался гортанный хрип.
Феникс кинулась к ним, но не смогла освободить Лена.
– Кто ты, шут гороховый? – требовательно произнес Роман. – Ну, кто ты, черт возьми? Отвечай быстрей, а то тебе не понадобится лестница, чтобы выйти отсюда.
– Нет! – завизжала Феникс. – Это Лен. Он племянник Морта и Зельды. Он мой друг.
– В таком случае, – Роман бесцеремонно уронил Лена, – он может остаться. Может, у него есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто это рылся в твоем белье.
Потирая затылок и пошатываясь, Лен поднялся на ноги.
– Каком белье? Кто копался в твоем белье, Феникс? Этот придурок?
Феникс с восхищением оглядывала Романа, но, сообразив, что то, что он сделал с бедным Леном, должно было вызвать у нее ужас, а не восторг, тотчас смутилась.
– Квартиру взломали, пока меня не было. Ничего не украли, а просто все переворошили.
Лен повернулся чтобы видеть Романа:
– Он говорил о твоем белье. Мне это не нравится.
– А мне ты не нравишься, – спокойно заметил Роман. – Если ты будешь продолжать так же взирать на мир, то разбирайся со своим бельем где-нибудь в другом месте. Ты здесь уже был? Это ты сделал? – Он кивнул в направлении спальни.
Лицо Лена перекосилось и снова побагровело.
– Какого хрена… Извини, Феникс, – смутился он. – Мне позвонил Веб. Он сказал, что видел свет, но твоей машины не было.
– Я задал тебе вопрос, – сказал Роман. – Ты копался в вещах этой дамы?
– Кто это? – Большим пальцем Лен ткнул в направлении Романа. – Ты давно с ним знакома?
Феникс покачала головой, затем передумала и кивнула. Она сказала Морту, что они с Романом хорошо знают друг друга. Когда лжешь, всегда одни проблемы.
– Чер-о-орт. – Лен опять попытался двинуться вперед. – Он был здесь, когда ты вернулась?
Феникс опять покачала головой. Глаза Романа начали снова покрываться поволокой, и теперь она уже знала, что это может значить.
– Морт сказал тебе, что я сегодня заглядывал к Розе? – спросил Лен.
– Ага. – Роман стоял неподвижно, и это беспокоило Феникс. – Очень мило с твоей стороны, Лен. – Она чувствовала в этом человеке напряженную силу – она, как сжатая пружина, в любую минуту готова была вырваться наружу.
– Морт сказал мне, что ты видела какого-то типа на дорожке.
Внимание Романа привлекли книги на ближайшей полке, и он, казалось, потерял интерес к разговору. Он вынул книжку, примостился на диване среди медвежат и начал перелистывать страницы.
Нехорошее предчувствие свернулось в животе Феникс холодной, свинцовой змеей.
– Ты что-нибудь обнаружил?
– Никаких признаков жизни. Хотя я все хорошо осмотрел, Феникс. Со мной был Веб.
– Спасибо…
– Да, – перебил ее Роман, не отрывая глаз от книги. – Спасибо, Лен. Постарайся не споткнуться, когда будешь спускаться по лестнице.
– Слушай! – Лен сделал шаг вперед, но остановился на безопасном от дивана расстоянии. – Я уйду, когда скажет Феникс, Договорились?
– Договорились. – Длинные, жесткие пальцы Романа перелистнули еще несколько страниц «Алисы в стране чудес». – Феникс сказала тебе спасибо. Не споткнись на обратном пути. Так, Феникс? – Он, как прожектором, сверкнул ей в лицо улыбкой.
Лен засунул руки в карманы штанов и перенес тяжесть тела сначала на одну ногу, потом на другую.
– Кто этот тип?
Она прокашлялась и с трудом оторвала взгляд от Романа.
– Роман, э-э, мой новый начальник.
– Вот как? Ты же работаешь у Морта и Зельды.
– Подрабатываю. – Феникс наклонила голову, мысленно умоляя Лена отойти, – Мистер Уайлд и его партнеры предоставляют мне прекрасную возможность показать себя.
– Морт знает об этом?
– Морт знает.
– Морт знает, – эхом отозвался Роман.
Феникс нахмурилась. Ну, зачем ей красивый мужчина, который вызывает у нее выплеск гормонов всякий раз, когда смотрит в ее сторону, особенно если учесть, что активизировать он должен не гормоны, а чувство опасности.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я его отсюда выставил?
За эти слова Роман уделил Лену капельку внимания.
– Ты хочешь, чтобы Лен выставил меня отсюда, Феникс?
– Нет. Нет, я этого не хочу. – Почему мужчины бывают такими тупицами, когда хотят произвести на женщину впечатление? Роман же мог стереть Лена в порошок – он это уже доказал. – Кстати, мы с Романом должны еще кое-что обсудить до его ухода. Ты не сделаешь мне одолжение, Лен, не заедешь по пути в «Поворот»?
Лен открыл рот, и она поняла – он ищет, что бы возразить.
– Скажи Морту, что у меня неполадки с машиной, но со мной все в порядке. Скажи ему, что сегодня уже не приеду. Ты можешь это сделать?
Феникс потерла о джинсы вспотевшие ладони. Она пробежала взглядом по поверхности шкафа. С тех пор как она сюда переехала, у нее не было времени заниматься хозяйством. Там, где стоял телефон, были отчетливо видны четыре кружочка. Значит, тот, кто поставил телефон на прослушивание, либо не поднимал аппарат, либо это произошло до сегодняшнего дня – даже до того, как она сюда переехала.
– Я им никогда не пользовалась, – прошептала она.
Роман проследил за ее взглядом на отпечатки в слое пыли.
– Ты это точно помнишь?
Ах, как хочется кому-нибудь довериться.
– Точно. Мне это было не нужно. – Почему он заглянул под телефон, – значит, он знал, что телефон прослушивается? Но почему тогда он ей об этом сказал? – Откуда ты знаешь, что это такое?
Он подернул плечами:
– Я служил в армии. У нас там были занятия по этой теме. – Он положил «жучок» в карман.
За прошедшие два года она многому научилась, – например, как надевать разные маски, становиться кем-то другим, если ей мешало быть самой собой. Она сделала глубокий вдох и спросила:
– Ты знал, что там эта штучка? – На время ей могла пригодиться роль инженю, которая говорит все, что ей придет в голову.
– Знал ли я об этом? – отозвался он, поднимая брови. – Ты спрашиваешь, не я ли ее туда поставил.
– Ну, я не знаю. Очень странно, что ты как-то сразу взял телефон и нашел ее. Сегодня вообще все очень странно. Может, ты поставил ее туда, пока я набирала номер, и показал мне, чтобы вызвать к себе доверие.
Его глаза мгновенно окрасились в неправдоподобно темный синий цвет.
– С какой целью вызвать доверие?
Взяв за шкирку Мела, она подняла его, держа перед собой, и решила, что его глаза не идут ни в какое сравнение с глазами Романа Уайлда.
– Я иногда несу всякую чепуху, – беззаботно проговорила она. – Обычно я даже не понимаю, что хочу сказать. Да я уже почти и думать забыла об этом беспорядке. Приберу, как только ты уйдешь. – Как давно прослушивается телефон? С тех пор, как здесь жила Эйприл?
Он прижал кулаки к губам. Она видела, что он пытается разгадать ее.
– Когда я завтра утром приду в клуб, мне кто-нибудь объяснит мои обязанности? – Она сама себе внушала отвращение, но все-таки продолжала: – То есть часы работы и все в этом роде. И что я должна буду делать.
Он внимательно изучал свою обувь, и у нее было ощущение – нет, она была уверена, – он не может решить, что сказать.
При этих словах он поднял голову:
– Что ты имеешь в виду?
Она прижала Мела к груди и подняла плечи почти до ушей.
– Ты знаешь что. Это и на самом деле что-то вроде дорогого курорта? Или… Ну, ты понимаешь.
Не отводя от нее глаз, он несколько раз медленно покачал головой: – Нет. Не понимаю. Понимаю лишь, что ты вдруг включилась в другой образ, и не имею ни малейшего понятия зачем.
Феникс широко раскрыла глаза:
– Довольствуйся тем, что видишь. – По крайней мере, он отвлекся оттого, что она наврала про телефон, и если ей повезет, он может, поверит, что она – всего лишь болтливая, пустоголовая массажистка, которая к нему неровно дышит.
Рубашка, надетая у него под джинсовую куртку, прилипла к груди. Она уже видела эту грудь. Она и в самом деле к нему неровно дышит…
Вот так так. У нее явно испортился вкус на кандидатов, способных привлечь ее внимание.
Снаружи послышался звук поднимающихся по лестнице шагов, и мужской голос крикнул:
– Феникс! Феникс! Ты в порядке?
Она достаточно часто сталкивалась с миром, находящимся по ту сторону закона, чтобы заметить, как рука Романа скользнула по бедру. Он был вооружен.
– Кто это? – спросил он.
Прежде, чем она смогла ответить, дверь с треском распахнулась, и на пороге появилась крепкая фигура Лена Келли со слипшимися от дождя белокурыми волосами. Его обычно приятные серые глаза сверкали, когда он переводил взгляд с Романа на Феникс и обратно.
Он сделал шаг внутрь, и взгляд его упал на спальню, которая отчетливо была видна сквозь открытую дверь.
– Че-о-орт, – протянул он. – Откуда взялся этот мерзавец? Уйди с дороги, Феникс.
Она продолжала держать Мела, стоя на том же месте, а Лен тем временем бросился вперед. То, как он налетел на Романа, будучи ростом не выше Феникс и к тому же хромым, было невероятно отчаянным поступком.
– Сукин сын! – прорычал Лен, обхватив руками длинные, крепкие ноги противника.
Мел взвыл и, царапаясь, вырвался из рук Феникс и забился в угол кушетки.
– Лен, – произнесла Феникс срывающимся голосом. Прокашлявшись, она громко повторила: – Лен! Остановись.
– Воровать у женщин, – прокричал Лен. – Трус!
Она не успела понять, как это произошло, но в следующую секунду Лен висел в руках Романа вниз головой.
– Роман, не надо. Он же не выдержит. – Она поправилась: – Вы оба не выдержите.
Лицо Лена побагровело, руки бессильно болтались.
– Трус, говоришь? – произнес Роман с абсолютным спокойствием. Он продолжал держать Лена за ноги, пока у того не вырвался гортанный хрип.
Феникс кинулась к ним, но не смогла освободить Лена.
– Кто ты, шут гороховый? – требовательно произнес Роман. – Ну, кто ты, черт возьми? Отвечай быстрей, а то тебе не понадобится лестница, чтобы выйти отсюда.
– Нет! – завизжала Феникс. – Это Лен. Он племянник Морта и Зельды. Он мой друг.
– В таком случае, – Роман бесцеремонно уронил Лена, – он может остаться. Может, у него есть какие-нибудь мысли по поводу того, кто это рылся в твоем белье.
Потирая затылок и пошатываясь, Лен поднялся на ноги.
– Каком белье? Кто копался в твоем белье, Феникс? Этот придурок?
Феникс с восхищением оглядывала Романа, но, сообразив, что то, что он сделал с бедным Леном, должно было вызвать у нее ужас, а не восторг, тотчас смутилась.
– Квартиру взломали, пока меня не было. Ничего не украли, а просто все переворошили.
Лен повернулся чтобы видеть Романа:
– Он говорил о твоем белье. Мне это не нравится.
– А мне ты не нравишься, – спокойно заметил Роман. – Если ты будешь продолжать так же взирать на мир, то разбирайся со своим бельем где-нибудь в другом месте. Ты здесь уже был? Это ты сделал? – Он кивнул в направлении спальни.
Лицо Лена перекосилось и снова побагровело.
– Какого хрена… Извини, Феникс, – смутился он. – Мне позвонил Веб. Он сказал, что видел свет, но твоей машины не было.
– Я задал тебе вопрос, – сказал Роман. – Ты копался в вещах этой дамы?
– Кто это? – Большим пальцем Лен ткнул в направлении Романа. – Ты давно с ним знакома?
Феникс покачала головой, затем передумала и кивнула. Она сказала Морту, что они с Романом хорошо знают друг друга. Когда лжешь, всегда одни проблемы.
– Чер-о-орт. – Лен опять попытался двинуться вперед. – Он был здесь, когда ты вернулась?
Феникс опять покачала головой. Глаза Романа начали снова покрываться поволокой, и теперь она уже знала, что это может значить.
– Морт сказал тебе, что я сегодня заглядывал к Розе? – спросил Лен.
– Ага. – Роман стоял неподвижно, и это беспокоило Феникс. – Очень мило с твоей стороны, Лен. – Она чувствовала в этом человеке напряженную силу – она, как сжатая пружина, в любую минуту готова была вырваться наружу.
– Морт сказал мне, что ты видела какого-то типа на дорожке.
Внимание Романа привлекли книги на ближайшей полке, и он, казалось, потерял интерес к разговору. Он вынул книжку, примостился на диване среди медвежат и начал перелистывать страницы.
Нехорошее предчувствие свернулось в животе Феникс холодной, свинцовой змеей.
– Ты что-нибудь обнаружил?
– Никаких признаков жизни. Хотя я все хорошо осмотрел, Феникс. Со мной был Веб.
– Спасибо…
– Да, – перебил ее Роман, не отрывая глаз от книги. – Спасибо, Лен. Постарайся не споткнуться, когда будешь спускаться по лестнице.
– Слушай! – Лен сделал шаг вперед, но остановился на безопасном от дивана расстоянии. – Я уйду, когда скажет Феникс, Договорились?
– Договорились. – Длинные, жесткие пальцы Романа перелистнули еще несколько страниц «Алисы в стране чудес». – Феникс сказала тебе спасибо. Не споткнись на обратном пути. Так, Феникс? – Он, как прожектором, сверкнул ей в лицо улыбкой.
Лен засунул руки в карманы штанов и перенес тяжесть тела сначала на одну ногу, потом на другую.
– Кто этот тип?
Она прокашлялась и с трудом оторвала взгляд от Романа.
– Роман, э-э, мой новый начальник.
– Вот как? Ты же работаешь у Морта и Зельды.
– Подрабатываю. – Феникс наклонила голову, мысленно умоляя Лена отойти, – Мистер Уайлд и его партнеры предоставляют мне прекрасную возможность показать себя.
– Морт знает об этом?
– Морт знает.
– Морт знает, – эхом отозвался Роман.
Феникс нахмурилась. Ну, зачем ей красивый мужчина, который вызывает у нее выплеск гормонов всякий раз, когда смотрит в ее сторону, особенно если учесть, что активизировать он должен не гормоны, а чувство опасности.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я его отсюда выставил?
За эти слова Роман уделил Лену капельку внимания.
– Ты хочешь, чтобы Лен выставил меня отсюда, Феникс?
– Нет. Нет, я этого не хочу. – Почему мужчины бывают такими тупицами, когда хотят произвести на женщину впечатление? Роман же мог стереть Лена в порошок – он это уже доказал. – Кстати, мы с Романом должны еще кое-что обсудить до его ухода. Ты не сделаешь мне одолжение, Лен, не заедешь по пути в «Поворот»?
Лен открыл рот, и она поняла – он ищет, что бы возразить.
– Скажи Морту, что у меня неполадки с машиной, но со мной все в порядке. Скажи ему, что сегодня уже не приеду. Ты можешь это сделать?