Страница:
– Невеста Франкенштейна, - я умилённо прижала руки к груди, а потом опять уткнулась в листок с ЦУ.
Пункт второй. "Вымыть голову фруктовым шампунем". Заодно и на язык попробуем.
Не знаю, что было в этой заразе, но по-моему, слегка разбавленная ароматизаторами серная кислота. На протяжение всей головомойки кожу неприятно щипало, а пена была ярко-жёлтого цвета. И когда я наконец-то смыла с башки всю химию вместе с вылезшими наружу от повышенной токсичности мозгами, то ощутила себя лабораторной крысой. Охренеть можно.
Короче, нет смысла рассказывать, как я развлекалась в дальнейшем. Стянув с лица маску-плёнку, я очень долго рассматривала получившийся "слепок", а потом осторожно повесила его на прищепки в ванной: мало ли, а вдруг пригодится. Во время расчёсывания гривы я поломала расчёску и грохнулась на дно ванны. В дальнейшем я не рисковала садиться на её край и долго гадала, какого цвета у меня будет синяк на копчике.
Но в тот самый момент, когда я окончила снимать с ногтей чёрный лак, раздался звонок в дверь.
– Кто это такой добрый в пять ночи? - зло буркнула я и начала метаться. Руки сполоснуть, чалму из полотенца на голову намотать, чтоб ни одна дрянь не догадалась, что с моей гривой, и тэ дэ и тэ пэ. Знаю, совсем необязательно было с диким грохотом во весь рост вытягиваться на полу, но впопыхах я совсем забыла, куда пятнадцать минут назад швырнула сломанную расчёску. Оказывается, в коридор.
И когда запыхавшаяся я наконец распахнула дверь, то увидала на пороге всего-навсего Люси.
– Привет! - жизнерадостно прощебетала она и сунула руки в задние карманы джинс. - У меня к тебе дело от Винсента.
Я удивлённо отметила, во-первых, её хорошее настроение и почти затянувшиеся царапины на лице, во-вторых джинсы и футболку в качестве одежды, а в-третьих, вместительный рюкзак за спиной.
– Проходи, - с этими словами я посторонилась, и Люси тут же проворно шмыгнула в прихожую. А оттуда, разувшись и с визгом прищемив палец на ноге коварной половицей - в зал. Мультики как раз окончились, так что краснеть как омар в кипятке мне не пришлось.
– Рассказывай, как ты добралась в ту ночь до приюта, - устало произнесла я и хлопнулась на диван. Элен повертела головой, рассматривая тёмный мебельный гарнитур, светлые обои, алый ковёр и только после этого повернулась ко мне.
– Дошла просто потрясно! - в неописуемом восторге затрещала она. - Знаешь, Винсент такой классный!!! Он мне столько рассказал про средневековую Румынию, тамошних ведьм и их шабаши - это что-то!!! А про графа Дракулу и Элизабет Батори - вообще охренеть!!! А ещё он сказал, что знает не одно поколение твоего рода и с твоим пра-пра-пра-пра-пра… чёрт, не помню, но в общем, дедом, уехал из Румынии. Они путешествовали по Европе и Азии, пока не осели здесь, в Роман-Сити… но ведь тогда это был просто город Роман. Правда?
Признаться, я несколько ошалела, когда она мне выдала историю о том, как древний аристократический румынский род Владислава Арьеш стал обыкновенным семейством Браун из Роман-Сити. Интересно, с каких это пор у Вина такой длинный язык?
– Это он тебе рассказал? - пытливо уставилась я на Элен и она немного смутилась:
– Ну… это я у него выспросила. Ну так это правда?
Фыркнув, я откинулась на спинку дивана и произнесла:
– Ну правда, по материнской линии мы с Киарой действительно потомки румынских аристократов. Но их кровь так смешалась с кровью здешних жителей, что это уже не играет никакой роли.
Правда, я помню, как мама разговаривала с нами на румынском языке, который учил каждый потомок Владислава и который так и не выучили мы. Я даже лица матери не помню, потому что никто не позаботился дать нам с Киа семейные фотографии, просто сказал: "Киара и Кейни Браун, с прискорбием уведомляем вас, что ваших родителей убили вампиры, и вы отправляетесь в приют!". Но я помню факт: мама пела нам колыбельные на румынском. Она готовила блюда из румынской национальной кухни, хотя по внешности меньше всего напоминала румынку, а её полное имя было Мария Арабелла. Мне уже потом Вин рассказал, как это было забавно, что девичья фамилия мамы и фамилия отца совпали. Среди друзей нашей семьи ходили шутки, что Владислав Арьеш предвидел судьбу своей пра-какой-то-внучки и решил помочь ей познакомиться с будущим мужем, выбрав для своего рода фамилию Браун. О моей семье вообще больше всего мне рассказал Винсент, но у него не было ни фотографий, ни рисунков моих родителей и, как он утверждал, он даже не может их достать. Да и про тётку нашу он уже сто лет ничерта не слышал.
– Собственно, - оборвала мои размышления Элен, - я чего пришла. Вчера по дороге в "Ночной Оплот" я встретила Винсента и он попросил меня передать тебе вот это.
Она расстегнула свой рюкзак и достала из него… куклу.
Я потеряла нижнюю челюсть.
Но это была именно кукла высотой почти в полметра. Одна из тех, что за высокую, но беспричинную себестоимость зовут коллекционными. У неё были чёрные кудри, курносое личико, длинные ресницы над берилловыми глазами и губки бантиком. Из одежды - кружевные платье и шляпка красного цвета.
– Это что ещё за хрень? - я очумело уставилась на то, что Люси заботливо усадила на журнальный столик.
– Кукла. Правда прелесть? - Элен в восхищении склонила голову набок, и только тут я заметила свежую царапину, проходящую вдоль её уха. Вообще из-за распущенных чёрных волос её невозможно было заметить, но когда девчонка наклонила голову, выкрашенная в голубой цвет прядка скользнула назад.
– Кто это тебя так? - поинтересовалась я. Люси покраснела сильнее, чем платье куклы и быстрым движением пригладила волосы. Что это я в последнее время всех малолеток своими вопросами смущаю? Сначала Кори, теперь она. Хотя, кажется, я догадываюсь…
– Подралась с одногруппницей, - неохотно пробормотала Элен под моим требовательным взглядом. Я чуть не захохотала, вообразив, как сцепились две тринадцатилетние соплячки, которые и драться-то не умеют. Это море визга и летящие во все стороны клочки волос. Однако Люси обиженно посмотрела на мою улыбающуюся физиономию, и я решила отложить время ржания минут на пятнадцать.
– Ты мне только попробуй сказать, что из-за Эдуарда, - неожиданно шевельнулся во мне нехороший червячок, - и будешь лететь отсюда до самого Блад Амур.
– Да из-за тебя, - пряча взгляд, торопливо пробормотала Элен. - Роуз, курва недобитая, такую хрень порет…
Не выдержав, я таки заржала. Правда, не столь истерично, как утром, но тоже весьма громко и противно - ну просто павлин в брачный сезон. Люси даже обидеться не смогла, просто тупо уставилась на меня, видимо, просчитывая в уме, стоит ли ей звать доктора, а если стоит, но надо ли меня вырубить на то время, пока она сбегает в больницу, и если надо, то чем именно. Откровенно говоря, я ни за что в мире не смогу объяснить причину своего смеха. Нервы - это уж какая-то слишком простая отмазка, хоть и верная.
– Элен, - я наконец-то смогла выдавить из себя хоть что-то, - я до глубины души тронута твоей заботой, но давай я сама буду отстаивать свою честь, ладно? И вообще, забей на то, что говорят эти белые пушистые шалавы.
– Странно, мне никогда в голову не приходило, что они на самом деле такие глупые и… пустые, - с философским видом произнесла Люси, а потом пожала плечами. - Не все, конечно, но очень многие. Какая им разница, в чём и на сколько Сара Брушер приезжала в Роман-Сити?
– Без понятия, - я отсмеялась и ощутила себя очень одухотворённой Кейни Браун, то есть такой, какой я была до встречи с вампиршей и вообще всего того дерьма, которое стряслось в июне месяце. Чёрт возьми, ну не просто так я ненавижу лето.
Короче, я оказалась в таком козырном расположении духа, что, поправив чалму на своей башке, произнесла:
– Дай руку, Люси.
Она удивлённо посмотрела на меня, видимо, ища признаки сумасшествия, но всё-таки послушалась.
– Во-первых, - произнесла я, сжимая её кисть, - отрежь когти к чёртовой матери. Лак будет дольше по краям держаться, да и ладони станут целее. Во-вторых, сожми… ага, правильно. Теперь смотри, - я приложила ладонь к той площади её кулака, что начиналась у костяшек и заканчивалась у сгиба пальцев, к фалангам, короче говоря, - когда бьёшь кулаком, бей вот этой вот частью, полностью, и никогда - костяшками, а иначе получишь вывих или перелом. Никогда не замахивайся, как это делают в американских боевиках. На самом деле, Элен, пока ты замахнёшься, твоя противница попротыкает тебе глаза пилочкой для ногтей. Бей без замаха, посекла? Отставляешь толчковую ногу назад и бьёшь. Кулаком, а не ладошками, - при этих словах Люси покраснела ещё сильней, чем краснела при виде Эдуарда. - И уж подавно не царапайся и не пытайся ухватить девку за волосы или пнуть её ногой, этим ты только посмешишь зрителей. Кроме того… разожми руку… ты можешь ударить нижней частью ладони, - я провела пальцем чуть выше того места, где обычно прощупывают пульс, - в нос или солнечное сплетение. Разумеется, тоже безо всякого замаха. Ясно?
– Ага! - Люси просияла как новенький "Ауди" директора нашего приюта или кубок Джо, который он получил в областной олимпиаде по биологии и еженедельно натирает куском бархата. Надо же, как мало ребёнку надо для счастья. Теперь пусть кто-нибудь сделает счастливой меня, и всё будет хорошо.
Я взглянула на часы и тоскливо подумала, как же много надо ещё сделать. Привести себя в порядок по указаниям Кимберли, да ещё прийти к ней, чтобы продолжить укрощение диких каблуков, а там она ещё какую хрень придумает…
– Чёрт, мне на ужин надо! - неожиданно спохватилась Элен и, цапнув рюкзак, вылетела в прихожую. Я пошла проводить её и попутно спросила:
– А как эта волосатая хрень, то есть, кукла зовётся?
– Без понятия, - отозвалась Люси, затягивая шнуровку кроссовок. - Назови её Скарлетт что ли… Кстати, Винсент куда-то ей в шмотки бумажку затолкал, так что поищи. Ну ладно, пока!
Я стояла на пороге и наблюдала, как Элен по зелёной траве вприпрыжку удаляется от моего дома. День был солнечный, и пятна света то и дело играли на её серой футболке и чёрном рюкзаке. Кажется, я действительно только что рассказала ей, как надо драться. Яду мне, яду!
Вернувшись в зал я взяла в руки куклу.
– Ну что, Мерзкий Джэк, сам выдашь мне расположение клада, или тебя надо пытать? - с этими словами я обшарила Скартетт с ног до головы, а потом в обратном порядке и наконец-то нашла записку.
"Берегись Лал.
Тел. 34-67-22"
Как содержательно. А где же бомба?!
Бросив куклу на диван, я обнюхала листок бумаги и даже попробовала его на зуб. Анализ показал: дорогая и очень качественная бумага - вы просто гений, Холмс. Ну что Вы, Ватсон, просто именно на такой бумаге мы с Киарой каждый год получаем грамоты по физкультуре.
Берегись Лал. Это что, теперь так Апокалипсис называют, да? Что такое Лал? Мать-перемать, ненавижу загадки! Вот как будто мне делать сейчас больше нечего! Я тут выжить пытаюсь, а Винсент мне присылает загадки типа: летом серый, к зиме белый, а зимой шапка - что такое Лал?
Ладно, номер телефона стопудово его, про вампиршу рассказать ему надо по всем статьям, так что придётся мне сегодня раненько выбираться из дома, чтобы успеть встретиться и с ним, и с Кимберли. Прямо Кейни Браун и день забот.
Стянув с головы мокрое полотенце, я внаглую бросила его на журнальный столик, а потом опять взяла куклу. Что бы мне с ней сотворить? И так уже Тэдди хватает. Я его как усадила на кровать, так теперь не могу оттуда выжить, будто плесень из-за батареи. Жалко. Вот только ещё ляльки мне не хватало. Можно тогда просто вместе с ней отправляться в психушку. Или отдать её Элен? Тринадцать лет - вполне можно и с куклами поиграться. Тем более, что Люси она понравилась.
При повторном осмотре Скарлетт я неожиданно поняла, что она не такая новая, как мне показалось. Скорее, кто-то занимался её реставрацией и заново пошил ей платье. Значит, она уже кому-то принадлежала, и я вполне могу узнать, кому.
Я проворно стянула с куклы сначала туфельки, а потом аккуратные белые носочки. Хорошо, что ей хоть портянки не навязали…
Каждый нерв моего тела вскрикнул так, словно его ударили током. Скарлетт выпала из моих ослабевших рук и хлопнулась на журнальный столик с задранной верх ногой. На её на стопе было чётко выведено:
"Браун, Мария Арабелла".
41.
Пункт второй. "Вымыть голову фруктовым шампунем". Заодно и на язык попробуем.
Не знаю, что было в этой заразе, но по-моему, слегка разбавленная ароматизаторами серная кислота. На протяжение всей головомойки кожу неприятно щипало, а пена была ярко-жёлтого цвета. И когда я наконец-то смыла с башки всю химию вместе с вылезшими наружу от повышенной токсичности мозгами, то ощутила себя лабораторной крысой. Охренеть можно.
Короче, нет смысла рассказывать, как я развлекалась в дальнейшем. Стянув с лица маску-плёнку, я очень долго рассматривала получившийся "слепок", а потом осторожно повесила его на прищепки в ванной: мало ли, а вдруг пригодится. Во время расчёсывания гривы я поломала расчёску и грохнулась на дно ванны. В дальнейшем я не рисковала садиться на её край и долго гадала, какого цвета у меня будет синяк на копчике.
Но в тот самый момент, когда я окончила снимать с ногтей чёрный лак, раздался звонок в дверь.
– Кто это такой добрый в пять ночи? - зло буркнула я и начала метаться. Руки сполоснуть, чалму из полотенца на голову намотать, чтоб ни одна дрянь не догадалась, что с моей гривой, и тэ дэ и тэ пэ. Знаю, совсем необязательно было с диким грохотом во весь рост вытягиваться на полу, но впопыхах я совсем забыла, куда пятнадцать минут назад швырнула сломанную расчёску. Оказывается, в коридор.
И когда запыхавшаяся я наконец распахнула дверь, то увидала на пороге всего-навсего Люси.
– Привет! - жизнерадостно прощебетала она и сунула руки в задние карманы джинс. - У меня к тебе дело от Винсента.
Я удивлённо отметила, во-первых, её хорошее настроение и почти затянувшиеся царапины на лице, во-вторых джинсы и футболку в качестве одежды, а в-третьих, вместительный рюкзак за спиной.
– Проходи, - с этими словами я посторонилась, и Люси тут же проворно шмыгнула в прихожую. А оттуда, разувшись и с визгом прищемив палец на ноге коварной половицей - в зал. Мультики как раз окончились, так что краснеть как омар в кипятке мне не пришлось.
– Рассказывай, как ты добралась в ту ночь до приюта, - устало произнесла я и хлопнулась на диван. Элен повертела головой, рассматривая тёмный мебельный гарнитур, светлые обои, алый ковёр и только после этого повернулась ко мне.
– Дошла просто потрясно! - в неописуемом восторге затрещала она. - Знаешь, Винсент такой классный!!! Он мне столько рассказал про средневековую Румынию, тамошних ведьм и их шабаши - это что-то!!! А про графа Дракулу и Элизабет Батори - вообще охренеть!!! А ещё он сказал, что знает не одно поколение твоего рода и с твоим пра-пра-пра-пра-пра… чёрт, не помню, но в общем, дедом, уехал из Румынии. Они путешествовали по Европе и Азии, пока не осели здесь, в Роман-Сити… но ведь тогда это был просто город Роман. Правда?
Признаться, я несколько ошалела, когда она мне выдала историю о том, как древний аристократический румынский род Владислава Арьеш стал обыкновенным семейством Браун из Роман-Сити. Интересно, с каких это пор у Вина такой длинный язык?
– Это он тебе рассказал? - пытливо уставилась я на Элен и она немного смутилась:
– Ну… это я у него выспросила. Ну так это правда?
Фыркнув, я откинулась на спинку дивана и произнесла:
– Ну правда, по материнской линии мы с Киарой действительно потомки румынских аристократов. Но их кровь так смешалась с кровью здешних жителей, что это уже не играет никакой роли.
Правда, я помню, как мама разговаривала с нами на румынском языке, который учил каждый потомок Владислава и который так и не выучили мы. Я даже лица матери не помню, потому что никто не позаботился дать нам с Киа семейные фотографии, просто сказал: "Киара и Кейни Браун, с прискорбием уведомляем вас, что ваших родителей убили вампиры, и вы отправляетесь в приют!". Но я помню факт: мама пела нам колыбельные на румынском. Она готовила блюда из румынской национальной кухни, хотя по внешности меньше всего напоминала румынку, а её полное имя было Мария Арабелла. Мне уже потом Вин рассказал, как это было забавно, что девичья фамилия мамы и фамилия отца совпали. Среди друзей нашей семьи ходили шутки, что Владислав Арьеш предвидел судьбу своей пра-какой-то-внучки и решил помочь ей познакомиться с будущим мужем, выбрав для своего рода фамилию Браун. О моей семье вообще больше всего мне рассказал Винсент, но у него не было ни фотографий, ни рисунков моих родителей и, как он утверждал, он даже не может их достать. Да и про тётку нашу он уже сто лет ничерта не слышал.
– Собственно, - оборвала мои размышления Элен, - я чего пришла. Вчера по дороге в "Ночной Оплот" я встретила Винсента и он попросил меня передать тебе вот это.
Она расстегнула свой рюкзак и достала из него… куклу.
Я потеряла нижнюю челюсть.
Но это была именно кукла высотой почти в полметра. Одна из тех, что за высокую, но беспричинную себестоимость зовут коллекционными. У неё были чёрные кудри, курносое личико, длинные ресницы над берилловыми глазами и губки бантиком. Из одежды - кружевные платье и шляпка красного цвета.
– Это что ещё за хрень? - я очумело уставилась на то, что Люси заботливо усадила на журнальный столик.
– Кукла. Правда прелесть? - Элен в восхищении склонила голову набок, и только тут я заметила свежую царапину, проходящую вдоль её уха. Вообще из-за распущенных чёрных волос её невозможно было заметить, но когда девчонка наклонила голову, выкрашенная в голубой цвет прядка скользнула назад.
– Кто это тебя так? - поинтересовалась я. Люси покраснела сильнее, чем платье куклы и быстрым движением пригладила волосы. Что это я в последнее время всех малолеток своими вопросами смущаю? Сначала Кори, теперь она. Хотя, кажется, я догадываюсь…
– Подралась с одногруппницей, - неохотно пробормотала Элен под моим требовательным взглядом. Я чуть не захохотала, вообразив, как сцепились две тринадцатилетние соплячки, которые и драться-то не умеют. Это море визга и летящие во все стороны клочки волос. Однако Люси обиженно посмотрела на мою улыбающуюся физиономию, и я решила отложить время ржания минут на пятнадцать.
– Ты мне только попробуй сказать, что из-за Эдуарда, - неожиданно шевельнулся во мне нехороший червячок, - и будешь лететь отсюда до самого Блад Амур.
– Да из-за тебя, - пряча взгляд, торопливо пробормотала Элен. - Роуз, курва недобитая, такую хрень порет…
Не выдержав, я таки заржала. Правда, не столь истерично, как утром, но тоже весьма громко и противно - ну просто павлин в брачный сезон. Люси даже обидеться не смогла, просто тупо уставилась на меня, видимо, просчитывая в уме, стоит ли ей звать доктора, а если стоит, но надо ли меня вырубить на то время, пока она сбегает в больницу, и если надо, то чем именно. Откровенно говоря, я ни за что в мире не смогу объяснить причину своего смеха. Нервы - это уж какая-то слишком простая отмазка, хоть и верная.
– Элен, - я наконец-то смогла выдавить из себя хоть что-то, - я до глубины души тронута твоей заботой, но давай я сама буду отстаивать свою честь, ладно? И вообще, забей на то, что говорят эти белые пушистые шалавы.
– Странно, мне никогда в голову не приходило, что они на самом деле такие глупые и… пустые, - с философским видом произнесла Люси, а потом пожала плечами. - Не все, конечно, но очень многие. Какая им разница, в чём и на сколько Сара Брушер приезжала в Роман-Сити?
– Без понятия, - я отсмеялась и ощутила себя очень одухотворённой Кейни Браун, то есть такой, какой я была до встречи с вампиршей и вообще всего того дерьма, которое стряслось в июне месяце. Чёрт возьми, ну не просто так я ненавижу лето.
Короче, я оказалась в таком козырном расположении духа, что, поправив чалму на своей башке, произнесла:
– Дай руку, Люси.
Она удивлённо посмотрела на меня, видимо, ища признаки сумасшествия, но всё-таки послушалась.
– Во-первых, - произнесла я, сжимая её кисть, - отрежь когти к чёртовой матери. Лак будет дольше по краям держаться, да и ладони станут целее. Во-вторых, сожми… ага, правильно. Теперь смотри, - я приложила ладонь к той площади её кулака, что начиналась у костяшек и заканчивалась у сгиба пальцев, к фалангам, короче говоря, - когда бьёшь кулаком, бей вот этой вот частью, полностью, и никогда - костяшками, а иначе получишь вывих или перелом. Никогда не замахивайся, как это делают в американских боевиках. На самом деле, Элен, пока ты замахнёшься, твоя противница попротыкает тебе глаза пилочкой для ногтей. Бей без замаха, посекла? Отставляешь толчковую ногу назад и бьёшь. Кулаком, а не ладошками, - при этих словах Люси покраснела ещё сильней, чем краснела при виде Эдуарда. - И уж подавно не царапайся и не пытайся ухватить девку за волосы или пнуть её ногой, этим ты только посмешишь зрителей. Кроме того… разожми руку… ты можешь ударить нижней частью ладони, - я провела пальцем чуть выше того места, где обычно прощупывают пульс, - в нос или солнечное сплетение. Разумеется, тоже безо всякого замаха. Ясно?
– Ага! - Люси просияла как новенький "Ауди" директора нашего приюта или кубок Джо, который он получил в областной олимпиаде по биологии и еженедельно натирает куском бархата. Надо же, как мало ребёнку надо для счастья. Теперь пусть кто-нибудь сделает счастливой меня, и всё будет хорошо.
Я взглянула на часы и тоскливо подумала, как же много надо ещё сделать. Привести себя в порядок по указаниям Кимберли, да ещё прийти к ней, чтобы продолжить укрощение диких каблуков, а там она ещё какую хрень придумает…
– Чёрт, мне на ужин надо! - неожиданно спохватилась Элен и, цапнув рюкзак, вылетела в прихожую. Я пошла проводить её и попутно спросила:
– А как эта волосатая хрень, то есть, кукла зовётся?
– Без понятия, - отозвалась Люси, затягивая шнуровку кроссовок. - Назови её Скарлетт что ли… Кстати, Винсент куда-то ей в шмотки бумажку затолкал, так что поищи. Ну ладно, пока!
Я стояла на пороге и наблюдала, как Элен по зелёной траве вприпрыжку удаляется от моего дома. День был солнечный, и пятна света то и дело играли на её серой футболке и чёрном рюкзаке. Кажется, я действительно только что рассказала ей, как надо драться. Яду мне, яду!
Вернувшись в зал я взяла в руки куклу.
– Ну что, Мерзкий Джэк, сам выдашь мне расположение клада, или тебя надо пытать? - с этими словами я обшарила Скартетт с ног до головы, а потом в обратном порядке и наконец-то нашла записку.
"Берегись Лал.
Тел. 34-67-22"
Как содержательно. А где же бомба?!
Бросив куклу на диван, я обнюхала листок бумаги и даже попробовала его на зуб. Анализ показал: дорогая и очень качественная бумага - вы просто гений, Холмс. Ну что Вы, Ватсон, просто именно на такой бумаге мы с Киарой каждый год получаем грамоты по физкультуре.
Берегись Лал. Это что, теперь так Апокалипсис называют, да? Что такое Лал? Мать-перемать, ненавижу загадки! Вот как будто мне делать сейчас больше нечего! Я тут выжить пытаюсь, а Винсент мне присылает загадки типа: летом серый, к зиме белый, а зимой шапка - что такое Лал?
Ладно, номер телефона стопудово его, про вампиршу рассказать ему надо по всем статьям, так что придётся мне сегодня раненько выбираться из дома, чтобы успеть встретиться и с ним, и с Кимберли. Прямо Кейни Браун и день забот.
Стянув с головы мокрое полотенце, я внаглую бросила его на журнальный столик, а потом опять взяла куклу. Что бы мне с ней сотворить? И так уже Тэдди хватает. Я его как усадила на кровать, так теперь не могу оттуда выжить, будто плесень из-за батареи. Жалко. Вот только ещё ляльки мне не хватало. Можно тогда просто вместе с ней отправляться в психушку. Или отдать её Элен? Тринадцать лет - вполне можно и с куклами поиграться. Тем более, что Люси она понравилась.
При повторном осмотре Скарлетт я неожиданно поняла, что она не такая новая, как мне показалось. Скорее, кто-то занимался её реставрацией и заново пошил ей платье. Значит, она уже кому-то принадлежала, и я вполне могу узнать, кому.
Я проворно стянула с куклы сначала туфельки, а потом аккуратные белые носочки. Хорошо, что ей хоть портянки не навязали…
Каждый нерв моего тела вскрикнул так, словно его ударили током. Скарлетт выпала из моих ослабевших рук и хлопнулась на журнальный столик с задранной верх ногой. На её на стопе было чётко выведено:
"Браун, Мария Арабелла".
41.
– Откуда у тебя кукла моей матери?
Винсент невозмутимо сел за мой столик, и буквально сразу же рядом материализовалась официантка. Только в "Ночном Оплоте" они такие шустрые и бодрые даже когда все столики заняты. В "Носферату" проще самому сходить к барной стойке и взять марева. Точнее, проще протарахтеть детскую считалочку "Раз упырь и два упырь, Франкенштейн и нашатырь, клык вампира, волколак, гуль пугливый и простак!", а потом послать ворчащего "простака" к бармену.
– Я ничего не буду, мисс, - широко улыбнулся официантке вампир и в этой улыбке показал клыки, - а маленькой леди принесите стакан марева и гроздь винограда.
Взмахнув парой хвостиков, официантка растворилась в полумраке и галдеже заведения. Я уже описывала "Ночной Оплот", вечный и не меняющийся, а сейчас ещё и забитый под завязку. Неужели в среду так много охочих выпить? Или это людей сушат две луны в небе?
– Что с тобой такое? - неожиданно поинтересовался Винсент и чуть прищурившись, осмотрел меня. - Ты в бегах?
Надо же, стоит натянуть на голову кепку, под которой прячешь длинные волосы, а поверх неё - капюшон пайты, да ещё и не накраситься, так тебя либо не узнают, либо считают, что ты скрываешься. А не накрасилась я оттого, что мне запретила Ким отрывком из ЦУ: "… и прекрати затемнять глаза, у тебя чернь уже в кожу век въелась". Подумаешь, больно надо!
– Я не в бегах, Вин, просто я не собираюсь надолго зависать в Кварталах, - терпеливо ответила я. - И вообще, не заговаривай мне зубы. Откуда у тебя кукла моей матери?
– Я ведь знал её всю её жизнь, или ты забыла? - вампир заправил прядь волос за ухо и стянул с себя косуху, хотя лично я не верю, что ему жарко. - Видишь ли, я был свидетелем на свадьбе твоих родителей, а свидетельницей была сестра твоего отца. Но так как она была человеком, то смогла потом стать вашей крёстной. Мария очень хотела, чтобы крёстным для вас стал я, но ты же понимаешь, - тут он тихонько хохотнул, а я улыбнулась, - что из-за своей природы мне пришлось просто постоять у церковной ограды. Эта кукла досталась Марии от её матери, и она справедливо решила, что вы с Киарой наверняка её не поделите и что лучше даже не искушать вас. Поэтому она подарила её мне за час до вашего крещения, как бы возмещая то, что я не могу войти в церковь.
Официантка поставила передо мной высокий стакан, полный до краёв сладким напитком, и тарелку с белым виноградом. Я решила не отказываться от халявы и принялась уничтожать еду.
– А почему ты решил отдать её нам? - отпив марева, поинтересовалась я.
– Род Арьеш я знал, наверное, со времён его истоков… - пожал плечами вампир, но я резко оборвала его неожиданным озарением:
– Только не говори, что мы с тобой далёкие, как тридевятое царство, родственники!!!
Он рассмеялся, и я, чуть не подавившись виноградом, поняла, что попала в точку. Что-то я в последнее время до чёртиков проницательна. Но… как же я раньше до такого не додумалась? А он, сукин сын, тоже хорош - молчал как советский партизан!!!
Наверное, морда у меня вытянулась в столб от возмущения, потому что Винсент приподнял обе руки, такие бледные в полумраке, и миролюбиво произнёс:
– Только не начинай читать "Отче наш", юная Арьеш! Мы с тобой родственники ещё более далёкие, чем морской конёк и зебра! Давай-ка я расскажу тебе историю твоего рода, и ты всё поймёшь.
– С тебя чай и шоколадное пирожное, родственничек! - нагло уставилась я на него, и он лишь со смехом подозвал официантку.
– В общем, - начал Винсент, когда я вплотную приступила к сладкому, - основатель рода Арьеш на самом деле был английским крестоносцем. Сэр Гэбриэл - именно так его и звали. Он являлся пятым сыном лорда Экстера и совершенно не надеялся на то, что ему перепадёт хотя бы медный грош из отцовского наследства. Видимо, поэтому идея крестовых походов показалась ему заманчивой. Но из-за тяжёлых ран он был вынужден осесть в Румынии с её мягким климатом, а так как пахать землю ему было не к лицу, он поступил на службу одному из румынских дворян. Перед смертью тот отдал ему в жёны свою единственную дочь и титул с землями. Из принципа: абы соседу нихрена не перепало.
– Хороший принцип, - я опрокинула в себя остатки чая.
– Этот титул звучал просто: лорд Арьеш, но он был первым, поэтому сэр Гэбриэл по древней и всеми забытой традиции решил назвать так свой род, который начался с него и его супруги Марии. Позже титулов стало больше, английская кровь выветрилась, но осталось чёткое понятие о чистокровности и элитности рода. И в то время, как некоторые румынские дворяне могли жениться и на простой артистке из бродячего цирка, и на австро-венгерской княжне - а если ты помнишь историю, Румыния была под властью Австро-Венгрии - род Арьеш брал невест только благородных кровей и передавал потомкам как румынские, так и английские имена.
– Ну а через какого дикобраза мы родичи? - нетерпеливо постучала я ложкой по пустому блюдцу, но вампир истолковал это по своему и заказал мне двойную порцию мороженного. Надо сказать халяве "Здравствуй!", талии - "До свиданья", а то она обидится и никогда ко мне не вернётся.
– Я - правнук сэра Гэбриэла, - продолжил Винсент, когда рот у меня опять оказался забит едой, - младший сын Ричарда, лорда Арьеш, графа Сомешского, который волей случая женился на русской дворянке Ольге…
– А я-то думаю, почему ты так на румына не похож, - вставила я веское и отправила в рот полную ложку мороженого. Вампир тихонько рассмеялся:
– Ты тоже ничем не напоминаешь мне деда. Так вот, у меня был старший брат по имени Вильям, который продолжил род Арьеш и является вашим с Киарой предком. Что касается меня… Румыния очень долго была дикой и необразованной страной, далёкой от той цивилизации, что царила в Англии или Франции. И вампиров в ней было очень много. Мне не было тридцати лет, когда вампир по имени Вильгельм поймал меня во время одной из моих ночных прогулок по окрестностям. Я наивно полагал, что если кого-то из нас с братом и будут убивать, так в первую очередь его, как наследника. И ничего не боялся. А вот голодного носферату не учёл.
Я шумно вздохнула: в этом мы были с ним так похожи! И если с ним всё понятно, то что же со мной? Серебряный крест у меня на шее - как нательная грелка.
– Жизнь превратилась в ад, - продолжил Винсент. - Меня ведь похоронили, и я не имел права воскресать, а уж тем более в таком виде. И, разумеется, про титулы можно было забыть, поэтому я стал опекать свой род, по крайней мере, от себе подобных. При некоторых поколениях втайне - ото всех, с иными потомками своего брата я знакомился, другим, самым трезвомыслящим, даже открывал своё происхождение. При этом мне надо было питаться, и делал я это в основном за счёт тех охотников, которые хотели избавить мир от ещё одного нелюдя за мой счёт. Пожалуй, наилучшие отношения у меня сложились со Всеволодом. На дворе был девятнадцатый век, монархия в Европе потихоньку начинала рушиться, а вот в Румынии вспыхнула Моровая Язва, которая покосила очень многих людей на землях, принадлежащих роду Арьеш. И веришь или нет, но Всеволод собрал фамильные драгоценности, остатки свиты и покинул родовые земли. Он был молод и холост, возможно, именно это всё и решило. Его рыцари разбежались кто куда, впрочем, он их не удерживал особо, и я стал единственным его спутником. Мы путешествовали по ночам, перебираясь из города в город. Денег хватало, чтобы останавливаться в крупных гостиницах и осматривать все достопримечательности столиц. Париж, Лондон, Вена, Рим… В иных городах мы жили неделю, месяц, в зависимости от того, как хорошо мне удавалось скрывать свою природу. В юном городке Роман мы остановились по нелепости: у кареты сломалось колесо, и было решено продолжить рейс на следующий день. Но к этому времени Всеволод уже познакомился с Мирами Эпплсон и решил задержаться в городке на день, два, три, неделю, а потом и вовсе купил на остатки денег дом, сменил свою фамилию на Браун и женился на прелестной Мирами. С тех пор город Роман вырос до мегаполиса Роман-Сити, вампиры и оборотни стали жить бок-о-бок с людьми, сменилось много поколений Браун, пока не остались мы. Я и вы с Киарой.
Я задумчиво слушала его. Выходило очень интересно: мы с Ки - потомки английских, австро-венгерских, румынских и русских дворян. Она придёт в дикий восторг, когда узнает об этом! И пофигу, что голубая кровь типа выветрилась! Я может, с Иваном Грозным в родстве! Кстати, о родичах.
– Так ты, получается, - посмотрела я на Винсента, - кто-то вроде дядюшки?
– Только не говори, что уже приготовила список подарков на Новый год, - улыбнулся мне вампир. Я всмотрелась в его лицо, пытаясь найти ну хоть какое-то сходство с собой, но это было всё равно, что искать признаки золотой рыбки в фазане. Вин прав: по родству мы ещё дальше, чем морской конёк и зебра. Хотя, это всё равно здорово! Оказывается, у нас с Ки есть дядюшка - своеобразный мёртвый оригинал, правда, но нам ли носом воротить! Родственник!
– Да это же просто потрясно! - не удержалась я и улыбнулась во всю гармошку зубов. - Я ведь думала, мы с Ки последние из Могикан!
– Ну, я скорее представитель рода Арьеш, чем Браун, - заметил вампир, но я отмахнулась:
– Один хрен!… Кстати, а о чём мы говорили до этой трогательной истории про сэра Гэбриэла и тэ дэ?
– О кукле твоей матери, - ответил Винсент. - Я решил, что достаточно хорошо помню Арабеллу, чтобы лишать памяти тебя и Киару. Ты ведь не помнишь Марию, так ведь?
Опустив глаза к мороженному, я закусила губу, а потом произнесла:
– Я никого не помню: ни матери, ни отца. Ни лиц, ни голосов. Помню, как что-то происходило, как папа подарил нам с Киа двух медвежат, как соседский мопс оторвал у моего медведя ухо, а мама пришивала его обратно. Как я облила своего медведя компотом, и мы с отцом стирали его в синем тазике. Помню их спальню в день их смерти, их кровь, её цвет и запах, мертвенный цвет их кожи, но… - поморщившись, я мотнула головой. Мне никогда не нравилось вспоминать о родителях, потому как все воспоминания сводились к одному единственному, в котором на ковре темнели кровавые отпечатки обуви и выл холодный январский ветер. Мне казалось, что лучше вообще ничего этого не помнить. Только моя башка способна забыть многое, но почему-то не это.
– Поэтому пусть кукла будет у вас с Киарой, - задумчиво произнёс Винсент, - а потом у ваших детей, а потом у их детей…
– Ты чё, серьёзно полагаешь, что я выскочу замуж и рожу ребёнка? - хмуро посмотрела я на него и почему-то вспомнила Итима. Вампир улыбнулся мне, но ничего не произнёс, чтобы я не начала спорить. Он - полагал, это у него как маркером на физиономии было написано. Ну, Киара - может быть ещё и да. Но вот уж точно не я. Я буду Наблюдателем и точка.
– Кстати, а что такое Лал? - цель нашей встречи припомнилась мне абсолютно неожиданно. Думаю, я могла вообще забыть о ней и, набив брюхо сладким, убраться отсюда восвояси, размышляя, в русских или австрийских предков мы с Киарой такие разудалые. Кажется, Винсент тоже так думал, потому что мой вопрос застал его врасплох. Странно, потому как он же типа дал мне номер телефона, чтобы я могла связаться с ним, договориться о встрече и выслушать, какую чуму у нас теперь зовут Лалом.
– Помнишь, - отодвинув грязную посуду на край стола, произнёс он, - я говорил тебе о новом Братстве вампиров?…
– Кстати, у меня для тебя новость о нём! - я опять вставила свои три копейки, но просто потому, что потом могла о них забыть.
Мне показалось, что Винсент побледнел. На самом деле, такого быть не могло, потому что он и так бледный, а в полумраке я вижу такие тонкости не лучше табуретки.
– Какая новость? - когда он заговорил, его голос был хриплым. Любопы-ытно, чем же я его так огорошила? Что там за Братство с его Лалом?
– Сначала ты, - произнесла я таким тоном, по которому любой хоть сколь-нибудь мыслящий человек понимал: дальше со мной спорить бесполезно. Вин был мыслящим не человеком, но даже при таких статьях всё сообразил, так как шумно вздохнул и, постучав по серебряному браслету на запястье, произнёс:
– Лал - это герцогиня нового Братства, Братства Кровавого Ветра. Она иктанка, если помнишь, кто это. Я столкнулся с ней вчера ночью, почти сразу после заката. Она почему-то интересовалась тобой и Киарой, и это был нездоровый интерес. Я прошу вас обеих больше не лезть ни в какие тёмные переулки, даже с полным составом Круга. Лал молода ещё, но ты ведь знаешь, что иктаны очень быстро набирают силу. Я сообщил о ней и КДВ, и Ночным Патрулям, но поймать кого-то и Кровавого Ветра не так уж просто. Видимо, они прошли своеобразную "практику" в тех странах, где ещё охотятся на вампиров. К тому же мегаполис - это не деревня в три дома. До экзаменов в Академии ещё далеко, Кейни, поэтому посидите с Киа в приюте. Мне бы не хотелось, чтобы последние леди из рода Арьеш-Браун умерли от вампирских зубов.
Я молча выслушала его проникновенную речь, и настроение у меня упало до нуля. Лал - это та самая сука, не просто из нового Братства, а его Герцогиня. И я не просто попалась ей под горячую руку - я ей нужна. Я и Киара. Зачем? Вот уж точно не на завтрак. Она знает наши имена. Вполне возможно, что она накопала их в моей башке, пока пила мою кровь. И не только возможно, а весьма вероятно. Но почему она спрашивала о нас у Вина? Она откопала в моих мозгах тот факт, что он наш друг? Почему она решила, что он что-то ей расскажет?
Винсент невозмутимо сел за мой столик, и буквально сразу же рядом материализовалась официантка. Только в "Ночном Оплоте" они такие шустрые и бодрые даже когда все столики заняты. В "Носферату" проще самому сходить к барной стойке и взять марева. Точнее, проще протарахтеть детскую считалочку "Раз упырь и два упырь, Франкенштейн и нашатырь, клык вампира, волколак, гуль пугливый и простак!", а потом послать ворчащего "простака" к бармену.
– Я ничего не буду, мисс, - широко улыбнулся официантке вампир и в этой улыбке показал клыки, - а маленькой леди принесите стакан марева и гроздь винограда.
Взмахнув парой хвостиков, официантка растворилась в полумраке и галдеже заведения. Я уже описывала "Ночной Оплот", вечный и не меняющийся, а сейчас ещё и забитый под завязку. Неужели в среду так много охочих выпить? Или это людей сушат две луны в небе?
– Что с тобой такое? - неожиданно поинтересовался Винсент и чуть прищурившись, осмотрел меня. - Ты в бегах?
Надо же, стоит натянуть на голову кепку, под которой прячешь длинные волосы, а поверх неё - капюшон пайты, да ещё и не накраситься, так тебя либо не узнают, либо считают, что ты скрываешься. А не накрасилась я оттого, что мне запретила Ким отрывком из ЦУ: "… и прекрати затемнять глаза, у тебя чернь уже в кожу век въелась". Подумаешь, больно надо!
– Я не в бегах, Вин, просто я не собираюсь надолго зависать в Кварталах, - терпеливо ответила я. - И вообще, не заговаривай мне зубы. Откуда у тебя кукла моей матери?
– Я ведь знал её всю её жизнь, или ты забыла? - вампир заправил прядь волос за ухо и стянул с себя косуху, хотя лично я не верю, что ему жарко. - Видишь ли, я был свидетелем на свадьбе твоих родителей, а свидетельницей была сестра твоего отца. Но так как она была человеком, то смогла потом стать вашей крёстной. Мария очень хотела, чтобы крёстным для вас стал я, но ты же понимаешь, - тут он тихонько хохотнул, а я улыбнулась, - что из-за своей природы мне пришлось просто постоять у церковной ограды. Эта кукла досталась Марии от её матери, и она справедливо решила, что вы с Киарой наверняка её не поделите и что лучше даже не искушать вас. Поэтому она подарила её мне за час до вашего крещения, как бы возмещая то, что я не могу войти в церковь.
Официантка поставила передо мной высокий стакан, полный до краёв сладким напитком, и тарелку с белым виноградом. Я решила не отказываться от халявы и принялась уничтожать еду.
– А почему ты решил отдать её нам? - отпив марева, поинтересовалась я.
– Род Арьеш я знал, наверное, со времён его истоков… - пожал плечами вампир, но я резко оборвала его неожиданным озарением:
– Только не говори, что мы с тобой далёкие, как тридевятое царство, родственники!!!
Он рассмеялся, и я, чуть не подавившись виноградом, поняла, что попала в точку. Что-то я в последнее время до чёртиков проницательна. Но… как же я раньше до такого не додумалась? А он, сукин сын, тоже хорош - молчал как советский партизан!!!
Наверное, морда у меня вытянулась в столб от возмущения, потому что Винсент приподнял обе руки, такие бледные в полумраке, и миролюбиво произнёс:
– Только не начинай читать "Отче наш", юная Арьеш! Мы с тобой родственники ещё более далёкие, чем морской конёк и зебра! Давай-ка я расскажу тебе историю твоего рода, и ты всё поймёшь.
– С тебя чай и шоколадное пирожное, родственничек! - нагло уставилась я на него, и он лишь со смехом подозвал официантку.
– В общем, - начал Винсент, когда я вплотную приступила к сладкому, - основатель рода Арьеш на самом деле был английским крестоносцем. Сэр Гэбриэл - именно так его и звали. Он являлся пятым сыном лорда Экстера и совершенно не надеялся на то, что ему перепадёт хотя бы медный грош из отцовского наследства. Видимо, поэтому идея крестовых походов показалась ему заманчивой. Но из-за тяжёлых ран он был вынужден осесть в Румынии с её мягким климатом, а так как пахать землю ему было не к лицу, он поступил на службу одному из румынских дворян. Перед смертью тот отдал ему в жёны свою единственную дочь и титул с землями. Из принципа: абы соседу нихрена не перепало.
– Хороший принцип, - я опрокинула в себя остатки чая.
– Этот титул звучал просто: лорд Арьеш, но он был первым, поэтому сэр Гэбриэл по древней и всеми забытой традиции решил назвать так свой род, который начался с него и его супруги Марии. Позже титулов стало больше, английская кровь выветрилась, но осталось чёткое понятие о чистокровности и элитности рода. И в то время, как некоторые румынские дворяне могли жениться и на простой артистке из бродячего цирка, и на австро-венгерской княжне - а если ты помнишь историю, Румыния была под властью Австро-Венгрии - род Арьеш брал невест только благородных кровей и передавал потомкам как румынские, так и английские имена.
– Ну а через какого дикобраза мы родичи? - нетерпеливо постучала я ложкой по пустому блюдцу, но вампир истолковал это по своему и заказал мне двойную порцию мороженного. Надо сказать халяве "Здравствуй!", талии - "До свиданья", а то она обидится и никогда ко мне не вернётся.
– Я - правнук сэра Гэбриэла, - продолжил Винсент, когда рот у меня опять оказался забит едой, - младший сын Ричарда, лорда Арьеш, графа Сомешского, который волей случая женился на русской дворянке Ольге…
– А я-то думаю, почему ты так на румына не похож, - вставила я веское и отправила в рот полную ложку мороженого. Вампир тихонько рассмеялся:
– Ты тоже ничем не напоминаешь мне деда. Так вот, у меня был старший брат по имени Вильям, который продолжил род Арьеш и является вашим с Киарой предком. Что касается меня… Румыния очень долго была дикой и необразованной страной, далёкой от той цивилизации, что царила в Англии или Франции. И вампиров в ней было очень много. Мне не было тридцати лет, когда вампир по имени Вильгельм поймал меня во время одной из моих ночных прогулок по окрестностям. Я наивно полагал, что если кого-то из нас с братом и будут убивать, так в первую очередь его, как наследника. И ничего не боялся. А вот голодного носферату не учёл.
Я шумно вздохнула: в этом мы были с ним так похожи! И если с ним всё понятно, то что же со мной? Серебряный крест у меня на шее - как нательная грелка.
– Жизнь превратилась в ад, - продолжил Винсент. - Меня ведь похоронили, и я не имел права воскресать, а уж тем более в таком виде. И, разумеется, про титулы можно было забыть, поэтому я стал опекать свой род, по крайней мере, от себе подобных. При некоторых поколениях втайне - ото всех, с иными потомками своего брата я знакомился, другим, самым трезвомыслящим, даже открывал своё происхождение. При этом мне надо было питаться, и делал я это в основном за счёт тех охотников, которые хотели избавить мир от ещё одного нелюдя за мой счёт. Пожалуй, наилучшие отношения у меня сложились со Всеволодом. На дворе был девятнадцатый век, монархия в Европе потихоньку начинала рушиться, а вот в Румынии вспыхнула Моровая Язва, которая покосила очень многих людей на землях, принадлежащих роду Арьеш. И веришь или нет, но Всеволод собрал фамильные драгоценности, остатки свиты и покинул родовые земли. Он был молод и холост, возможно, именно это всё и решило. Его рыцари разбежались кто куда, впрочем, он их не удерживал особо, и я стал единственным его спутником. Мы путешествовали по ночам, перебираясь из города в город. Денег хватало, чтобы останавливаться в крупных гостиницах и осматривать все достопримечательности столиц. Париж, Лондон, Вена, Рим… В иных городах мы жили неделю, месяц, в зависимости от того, как хорошо мне удавалось скрывать свою природу. В юном городке Роман мы остановились по нелепости: у кареты сломалось колесо, и было решено продолжить рейс на следующий день. Но к этому времени Всеволод уже познакомился с Мирами Эпплсон и решил задержаться в городке на день, два, три, неделю, а потом и вовсе купил на остатки денег дом, сменил свою фамилию на Браун и женился на прелестной Мирами. С тех пор город Роман вырос до мегаполиса Роман-Сити, вампиры и оборотни стали жить бок-о-бок с людьми, сменилось много поколений Браун, пока не остались мы. Я и вы с Киарой.
Я задумчиво слушала его. Выходило очень интересно: мы с Ки - потомки английских, австро-венгерских, румынских и русских дворян. Она придёт в дикий восторг, когда узнает об этом! И пофигу, что голубая кровь типа выветрилась! Я может, с Иваном Грозным в родстве! Кстати, о родичах.
– Так ты, получается, - посмотрела я на Винсента, - кто-то вроде дядюшки?
– Только не говори, что уже приготовила список подарков на Новый год, - улыбнулся мне вампир. Я всмотрелась в его лицо, пытаясь найти ну хоть какое-то сходство с собой, но это было всё равно, что искать признаки золотой рыбки в фазане. Вин прав: по родству мы ещё дальше, чем морской конёк и зебра. Хотя, это всё равно здорово! Оказывается, у нас с Ки есть дядюшка - своеобразный мёртвый оригинал, правда, но нам ли носом воротить! Родственник!
– Да это же просто потрясно! - не удержалась я и улыбнулась во всю гармошку зубов. - Я ведь думала, мы с Ки последние из Могикан!
– Ну, я скорее представитель рода Арьеш, чем Браун, - заметил вампир, но я отмахнулась:
– Один хрен!… Кстати, а о чём мы говорили до этой трогательной истории про сэра Гэбриэла и тэ дэ?
– О кукле твоей матери, - ответил Винсент. - Я решил, что достаточно хорошо помню Арабеллу, чтобы лишать памяти тебя и Киару. Ты ведь не помнишь Марию, так ведь?
Опустив глаза к мороженному, я закусила губу, а потом произнесла:
– Я никого не помню: ни матери, ни отца. Ни лиц, ни голосов. Помню, как что-то происходило, как папа подарил нам с Киа двух медвежат, как соседский мопс оторвал у моего медведя ухо, а мама пришивала его обратно. Как я облила своего медведя компотом, и мы с отцом стирали его в синем тазике. Помню их спальню в день их смерти, их кровь, её цвет и запах, мертвенный цвет их кожи, но… - поморщившись, я мотнула головой. Мне никогда не нравилось вспоминать о родителях, потому как все воспоминания сводились к одному единственному, в котором на ковре темнели кровавые отпечатки обуви и выл холодный январский ветер. Мне казалось, что лучше вообще ничего этого не помнить. Только моя башка способна забыть многое, но почему-то не это.
– Поэтому пусть кукла будет у вас с Киарой, - задумчиво произнёс Винсент, - а потом у ваших детей, а потом у их детей…
– Ты чё, серьёзно полагаешь, что я выскочу замуж и рожу ребёнка? - хмуро посмотрела я на него и почему-то вспомнила Итима. Вампир улыбнулся мне, но ничего не произнёс, чтобы я не начала спорить. Он - полагал, это у него как маркером на физиономии было написано. Ну, Киара - может быть ещё и да. Но вот уж точно не я. Я буду Наблюдателем и точка.
– Кстати, а что такое Лал? - цель нашей встречи припомнилась мне абсолютно неожиданно. Думаю, я могла вообще забыть о ней и, набив брюхо сладким, убраться отсюда восвояси, размышляя, в русских или австрийских предков мы с Киарой такие разудалые. Кажется, Винсент тоже так думал, потому что мой вопрос застал его врасплох. Странно, потому как он же типа дал мне номер телефона, чтобы я могла связаться с ним, договориться о встрече и выслушать, какую чуму у нас теперь зовут Лалом.
– Помнишь, - отодвинув грязную посуду на край стола, произнёс он, - я говорил тебе о новом Братстве вампиров?…
– Кстати, у меня для тебя новость о нём! - я опять вставила свои три копейки, но просто потому, что потом могла о них забыть.
Мне показалось, что Винсент побледнел. На самом деле, такого быть не могло, потому что он и так бледный, а в полумраке я вижу такие тонкости не лучше табуретки.
– Какая новость? - когда он заговорил, его голос был хриплым. Любопы-ытно, чем же я его так огорошила? Что там за Братство с его Лалом?
– Сначала ты, - произнесла я таким тоном, по которому любой хоть сколь-нибудь мыслящий человек понимал: дальше со мной спорить бесполезно. Вин был мыслящим не человеком, но даже при таких статьях всё сообразил, так как шумно вздохнул и, постучав по серебряному браслету на запястье, произнёс:
– Лал - это герцогиня нового Братства, Братства Кровавого Ветра. Она иктанка, если помнишь, кто это. Я столкнулся с ней вчера ночью, почти сразу после заката. Она почему-то интересовалась тобой и Киарой, и это был нездоровый интерес. Я прошу вас обеих больше не лезть ни в какие тёмные переулки, даже с полным составом Круга. Лал молода ещё, но ты ведь знаешь, что иктаны очень быстро набирают силу. Я сообщил о ней и КДВ, и Ночным Патрулям, но поймать кого-то и Кровавого Ветра не так уж просто. Видимо, они прошли своеобразную "практику" в тех странах, где ещё охотятся на вампиров. К тому же мегаполис - это не деревня в три дома. До экзаменов в Академии ещё далеко, Кейни, поэтому посидите с Киа в приюте. Мне бы не хотелось, чтобы последние леди из рода Арьеш-Браун умерли от вампирских зубов.
Я молча выслушала его проникновенную речь, и настроение у меня упало до нуля. Лал - это та самая сука, не просто из нового Братства, а его Герцогиня. И я не просто попалась ей под горячую руку - я ей нужна. Я и Киара. Зачем? Вот уж точно не на завтрак. Она знает наши имена. Вполне возможно, что она накопала их в моей башке, пока пила мою кровь. И не только возможно, а весьма вероятно. Но почему она спрашивала о нас у Вина? Она откопала в моих мозгах тот факт, что он наш друг? Почему она решила, что он что-то ей расскажет?