– Кейни Лэй Браун!!! - от тонкого надтреснутого голоса у меня еда застряла в одном горле и упорно поползла в другое. - Вот ты где шляешься! Автобус только тебя и ждёт! Бросай завтрак к собачьей матери, и поехали!
   Вот к чему была пиковая дама.
   – Но… - откашлявшись, я предприняла жалкую попытку доесть обожаемых креветок, однако миссис Аерк была неумолима:
   –  НИКАКИХ "НО"!!!Встала и пошла, куда сказано! Сколько можно тебя воспитывать?! Так и растёшь мелкой дрянью! Что ты потом будешь делать?!.
   Пока она с завидной сноровкой читала мораль (привычное что для одной, что для другой сестры и вообще для старших дело), я преспокойно доела завтрак и только после этого вылетела из столовой собирать вещи, даже не дослушав её.
   Пусть обижается. На обиженных воду возят.

11.

   Автобус шёл плавно, тихо, без прыжков и сальто на кочках. Ещё бы! Было б на чём подпрыгивать! Кочки на этой дороге отсутствуют, а альгово-воздушные двигатели лучше обычных, уже давно ушедших из моды: и более мощные, и для экологии не такие опасные.
   А если в салоне кто-нибудь починит кондиционер, будет совсем хорошо.
   Но даже по такой духоте я, сама того не заметив, уснула на своём месте возле окна. Мне можно найти оправдание: ночь будет - и была - тяжёлая, а пейзаж за стеклом: бурая пыль и тощие деревья вдоль шоссе - унылый, до боли знакомый и последние полчаса не меняющийся.
   Только вот какое оправдание у Киары, растолкавшей меня за двадцать минут до приезда?
   Никакого.
   – … Чё те надобно, старче? - пробурчала я, приоткрывая глаза и глядя на свои говорящие, а так же кукарекающие и пищащие наручные часы с секундомером и будильником - подарок Ника и Майка на последний День варенья.
   – Ты почему не сказала, что получила два вызова подряд? - услышала я откуда-то сверху голос Судьи, то бишь Джо.
   – А чё, Бросившие приняли обет безбрачного молчания? - сонно пробормотала я, пытаясь осторожно потереть глаза так, чтобы не размазать подводку на всю морду лица.
   – Нет. Но ты тоже обязана сообщать об этом, - возразил Русский Воин и пристроился на подлокотнике сиденья, приобняв мою сестру за плечи. Та вполне охотно прижалась к нему. Тоже мне, сладкая парочка Twix.
   – Хорошо! Я сообщаю: мне бросили вызов Тур и Тень! Сегодня на мосту через Канал Грешников будут два поединка! Доволен?! - раздражённо бросила я как можно тише, чтоб не дай боже Крысы не услышали, и села поудобней. - Не было времени сказать раньше - каюсь! Но что мне теперь, повеситься на твоих чулках?!
   – Я не ношу чулок!!! - праведно возмутился Джо.
   Киара тоже хотела что-то сказать, но тут откуда-то с передних мест раздался надтреснутый вопль Крысы:
   – Джо-ошуа Ше-екли! Сядьте на своё место СЕЙЧАС ЖЕи не вставайте с него до приезда!!!
   Пришлось очень быстро и компактно уместиться нам троим всего лишь на двух сиденьях. И не успели мы окончить препирания насчёт того, чья задница занимает больше места, как тут из-за спинки переднего кресла выглянул Никита:
   – Чего это вы о попенгагенах трещите на весь салон?
   – Уйди, ещё только тебя тут не хватало! - раздражённо отмахнулась я, однако пятнистого от синяков Тигра это нисколько не смутило.
   – Эй, Вэмпи, - ухмыльнулся он, подпирая кулаком подбородок, - полегче! Я ж ещё ничего не сделал! И вообще, что-то у тебя с нервами плохо в этом месяце. Подправить?
   Так как нервы поправляются только одним весьма интересным способом, я нелепо покраснела от неожиданности… э-э, вопроса. И, не найдя, что ответить на это чисто "дружеское" предложение помощи, послала Ника на три весёлые буквы.
   – Эй, а я ведь и обидеться могу! - деланно возмутился рыжеволосый парень.
   Но я вместо того, чтобы выяснять с ним отношения, глянула в окно. Автобус пополз улиткой: въехали в город.
   Далеко слева взмыли под самое небо серые иглы небоскрёбов, сверкающие в летнем солнце надраенными окнами - деловой центр города. Мы не стали проезжать через него по двум причинам: во-первых, нам всё-таки надо в окраину города, в спальный район, где наш приют, собственно, и расположен, а во-вторых, уж больно много в центре пробок - до вечера не доберёмся. Да и чего мы там не видели? Ютящихся в подножьях небоскрёбов бутиков с пёстрыми до ряби в глазах витринами? Или обилия рекламных щитов, ярких закусочных и толп разношерстных прохожих? Всё таких же весёлых или серьёзных?
   Не-е, видели и сыты по горло.
   Ник снова выглянул из-за спинки кресла.
   – Успокоилась? - улыбнулся он.
   – Не-е-ет! - я состроила ему зверскую гримасу.
   Открою вам большую и страшную тайну: в первом классе, когда нам было по шесть лет, Тигр считался моим женишком. Ну, печеньем и яблоками делился, таскал от школы до общаги мой портфель, в щёчку целовал…
   Я посмотрела за окно, куда-то в одну далёкую-далёкую точку.
   Симпатия сохранилась, но мы остались просто друзьями. Нет, это даже не симпатия, просто… Просто нам хорошо и легко вместе. Я говорила, что никогда не влюблялась? Ну так вот повторяю: я никогда не влюблялась. И упаси, Боже, меня от такого!
   Каюсь, правда, было у меня… легчайшее увлечение. Мы с Ником года три назад попробовали сходить на свидание. Ну, такое, как полагается: цветы, конфеты, ужин и кино. Помню, я тогда одела строгие серые брюки и персиковую блузку, а Ник - обыкновенные чёрные джинсы и белую рубашку. Сначала всё было, честно говоря, просто отлично: ветка цветущей акации с огромными шипами, заспиртованные вишенки в шоколаде, фильм ужасов, гамбургеры и кола. Гвоздь программы - прогулка по кладбищу и поцелуи в тени крестов. Однако ближе к рассвету вопрос физиологического характера встал ребром. А мне - так вообще поперёк горла. Тигра я послала на хрен, секунду спустя бросила ему вызов, а следующей ночью колотила его до тех пор, пока он не понял: с меня как с девушки много не возьмёшь. Не такая.
   Потом я, правда, долго ревела на плече Саноте, но мы забудем про эту малоприятную деталь рассказа, правда?
   Теперь у нас с Ником чисто дружеские отношения, и не знаю, как он, а я точно об этом не жалею.

12.

   По-правде говоря, не хочу ничего плохого сказать о Роман-Сити, а придётся: приюты у нас, хоть и огромнейшие - под стать городу - но всё равно забиты. Наш Киндервуд представляет из себя что-то вроде… санатория - не санатория…
   Короче, окружает его высокая страшная ограда, в центре территории располагается жиляк (та же общага), школа и маленькая больница, которые неоднократно ремонтировали и перестраивали. Чуть дальше, за дубовой рощицей, прачечная и кухня. Всё это окружают деревья, деревья, деревья… Что-то вроде большущего парка, в котором максимум что убирают мусор и стригут кое-где кусты. А ещё в этом "заповеднике" разбросаны одноэтажные летние домики. Тех, кому от тринадцати и больше, на конец весны, лето и начало осени парами поселяют в эти дома. Что-то вроде школы выживания: сами готовите, убираете, стираете. Реалити-шоу наяву. Кто придумал эту блестящую затею - без понятия, но я его боготворю почти так же как и пиццу с сыром киариного приготовления. Судите сами: никто никогда не проверяет, есть ты ночью в этом домике или нет, а если есть, то чем занимаешься. Намёк ясен?
   Я живу, разумеется, вместе с Киарой, Майк - с Ником, Джо - с Алексом и так далее по списку. Какой смысл перечислять всё население нашего лагеря, перевалившее за порог тринадцатилетия? Никакого.
   Равно как и закатывать сегодня уборку. Да здравствует пыль в нашей крепости!
   Ещё не дойдя от автобуса к дому, затерявшемуся далеко среди деревьев, я решила внаглую завалиться спать до полуночи. Всегда по приезду закатывающая уборку/стирку Киара имела несколько нездоровый цвет лица и на этот раз была явно одного мнения со мной. Ну, её маленько укачивает в автотранспорте, мелочь-то какая, ну с кем не бывает? Я вот почему-то не выношу американских горок: меня на них шиворот-навыворот выворачивает, и это ещё мягко сказано. Как на последнем Дне рождения, когда мы с сестрой, Майком, Ником и Джо отправились ночью в Парк. Какое жратвоизвержение там было - не передать. Но я как мыслю: хочешь экстрима - айда ночью на кладбище мертвяков гонять, но не носиться же по рельсам вверх тормашками?! Это неэстетично!
   Впрочем, не только это.
   Мимо нас рука об руку прошли гружёный тремя сумками Эдуард и цокающая шпильками Мажуа, голубоглазая, светловолосая и довольно смазливая. Согласно тайному и сугубо мужскому соцопросу, проведённому на территории Киндервуда, она единогласно признана самой красивой (читай - желанной) девчонкой (кхм?) в городе. Согласна, если не считать малое количество мозгов, недостаток у Мэж только один: она - собственность четверть-оборотня.
   И этим всё сказано.
   Она живёт с ним в одном летнем домике, хоть это против правил, готовит, убирает, бьёт морды и выцарапывает глаза всякой девице, что пытается заарканить Эдуарда, ну и, разумеется, спит с ним.
   Правда, последние дней десять она выглядит просто паршиво, а всё потому, что с месяц назад умудрилась, наверное, в третий раз забеременеть от четверть-оборотня. Нет, не это довело её до истощения, а постоянные голодовки, физические нагрузки, тягание тяжестей и каблуки. Своего она добилась - дней семь назад у неё случился выкидыш. Белокурый парень был вне себя от ярости. Представьте себе такую картину: она лежит под капельницей в медпункте лагеря, больше похожая на мумию Нефертити, а он орёт, что мог достать ей денег на аборт в лучшей больнице города и что если она ещё раз выкинет такой фокус, он её удушит собственными руками. Я тогда забегала к медсестре, чтоб она мне иголкой вытащила какую-то особо изощрённую занозу, и невольно стала свидетельницей сцены.
   Вот так они и живут вместе. Душа в душу. Упаси меня, Боже, от семейной идиллии, а тем более, такой.
   Дом встретил нас привычной тишиной и полумраком, а так же толстым слоем пыли на полу и полках. Чёрт возьми, и откуда она только берётся? Убираешь-убираешь, пылесосишь-пылесосишь, а всё чёрту под пегий хвост!
   С грохотом бросив рюкзак в тёмной прихожей, я первым делом пораздвигала шторы во всех комнатах и слегка прищурилась от яркого солнечного света. Эх, всё-таки знаете, как ни крути, а нет ничего лучше дома.
   Ну да, понятно, откуда ж мне, сиротке несчастной, знать, что такое дом? Но поверьте, за всю свою жизнь я уже составила своё понятие об этом месте. Итак, дом - это такое место, где ты чувствуешь себя в абсолютной безопасности, где тебе спокойно, хорошо, уютно, где ты при наличии умеренной наглости можешь быть сколь угодно долго, не ввергая никого в неловкость. Вот это, по-моему, называется домом. Может, я и ошибаюсь, но лично для меня вот эта уютная хатка, из окон которой я смотрю на окружающий меня мир, является крепостью. И никто, никто меня в ней не тронет.
   Правда, до поры до времени и при определённых условиях. Но - забудем об этом.
   Бросив сумки в прихожей и с руганью дважды споткнувшись о мой рюкзак, Киара ушла в столовую получить причитающийся нам паёк полуфабрикатов, из которых ей надлежит приготовить ужин. За ней - кухня, а за мной - уборка. Равное распределение обязанностей, не так ли? Особенно если принять во внимание тот факт, что готовлю я… хм-м… не очень. С голодухи не помру, нет, но буду маяться расстройством желудка. Что я могу поделать, если кулинария не входит в число тех дел, которым я хотела бы научиться? Знаю, знаю, в жизни мне ох как пригодилось бы это дело, но… Именно что "но". Не хочу и всё тут.
   Не став дожидаться сестры, я приняла еле тёплый душ и завалилась спать.

13.

   Склеп был небольшой, но довольно вместительный. По крайней мере, пять гробов с Эдуардами здесь поместятся, да и паутины тут хватит, чтобы выловить всех мух и комаров Роман-Сити.
   Впрочем, мы здесь отнюдь не для того, чтобы заниматься подобной ерундой. И другой ерундой, о которой вы наверняка подумали, тоже. Оставьте это готам.
   Луч фонарика скользнул по серым каменным стенам, выхватив из темноты несколько потрескавшихся изображений ангелов и парочку жирных летучих мышей, а потом опять наткнулся на вездесущую паутину. Я сопроводила это ехидным "Ха-ха!" и продолжила пялиться во тьму. Большая Мирна заглядывала сюда всего лишь одним глазком - через малюсенькое зарешеченное окошко у самого потолка - и бросала одинокий луч белого как смерть света на побитый каменный саркофаг и вырезанные на нём цветы. Я уже всерьёз призадумалась о том, на кой чёрт покойнику этот кошачий лаз под куполом, как мой спутник пробормотал:
   – Где же эта треклятая бочка с "Шанель N5"?
   – Может, она в каком-нибудь тайнике? - резонно предположила я и поправила волосы.
   Несколько прядей зацепилось за что-то на моей руке, и я, выпутав её, в который раз с ужасом воззрилась на обручальное кольцо из лучшего сорта серебра, на котором в изящной оправе красовалось рубиновое сердце. Ощущение несвободы было такое, словно мне на руки и на ноги одели кандалы, да ещё и в цепи замотали.
   – Я думаю, - повернулся ко мне кареглазый оборотень, - что бочка вместе с покойником.
   – Хочешь постучаться к нему? - я скептически глянула на него, но он только кивнул и, отдав мне фонарик, уверенно направился к саркофагу. Ну и кто сказал, что моя голова - не генератор умных идей?
   Я взяла фонарик правой рукой, и таким образом обе руки у меня оказались заняты. Левой-то я придерживала пышную белую юбку свадебного платья, чтоб она не подметала пол: негоже будет вернуться за праздничный стол с видом трубочиста и с первого же дня поссориться со свекровью - очень вспыльчивым стокилограммовым ликантропом.
   Это было бы очень неумным поступком. Таким же, как и решение выйти замуж. Не за этого оборотня, а вообще.
   В принципе.
   Чёрт возьми, как я могла так вляпаться?!
   Мой спутник тоже не захотел ссориться с моей свекровью, а потому покорно отправился в фамильный склеп. Сейчас же он осторожно сдул пыль с саркофага, потом - с себя, при этом оглушительно чихнув, и без особых усилий сдвинул крышку в сторону. На мгновенье тишину прорезал скрип камня о камень, шум падающей на каменный пол трухи, а потом - тишина.
   – Ну что там, Оливье? - нетерпеливо спросила я, переминаясь с ноги на ногу. - Бочка есть?
   – Есть, - медленно и как-то странно ответил оборотень. - Но "Шанель N5" выпил дядя Морель.
   – Кто?! - я сделала было шаг вперёд, как внезапно склеп огласил бодрый хрипловатый бас:
   – Я!!!
   Кареглазый оборотень испуганно отпрыгнул назад, мало что на шею мне не бросился, а из саркофага поднялся какой-то странный волколак. Был он, во-первых, абсолютно живой и свеженький, а во-вторых, у него на голове был красный дамский чепчик, такой, с кружевами, какие в позапрошлом веке носили мои пра-пра-прабабули.
   – Ой-вэй, мама… - прошептала я, а дядя Морель тем временем грозно открыл усеянную огромными клыками пасть, набрал полные лёгкие затхлого воздуха и тихонько исторг на высоких нотах:
   – Пип! Пип! Пип! Пип!
   … Противнейший писк, наращивая громкость и разрывая пласты крепкого сна, ворвался в моё сознание и как следует встряхнул его. Попытка скрыться от назойливого шума и дурацкого сна под одеялом закончилась полным провалом, поэтому в мозгу вспыхнуло острое раздражение и злость. Вот только писк от этого не прекратился.
   Оставалось только одно.
   Моя рука, высунувшись из-под пледа, схватила будильник и выключила его путём стуканья различными местами об стенку. Кнопка там очень маленькая и незаметная, что я виновата, что не могу попасть на неё её с первого раза?
   Пищание смолкло.
   Прижав злосчастные часы к груди, я некоторое время полежала, собираясь с мыслями. Сквозь кожу, мышцы и рёбра о циферблат будильника колотилось моё собственное сердце, пока я ощупывала безымянный палец правой руки.
   Кольца нет.
   Поелозив головой, я ощутила заплетённые в косички волосы и не смогла сдержать вздох облегчения.
   Свободна. Не замужем.
   Распахнув глаза и увидав родной плакат "Linkin Park" на потолке, я во второй раз за прошедшие пять минут испытала райское облегчение. Твою мать, если мне будут сниться такие сны, я долго не протяну! Или долго не протянет миссис Молвен. Надо на всякий случай перестать с ней здороваться.
   Вытерев со лба пот, я сонно уставилась на расплывающийся во все стороны циферблат. Ничё не понимаю! Что это за… а где моё время?
   Через несколько секунд, правда, я сообразила, что ничего не вижу, так как на дворе ночь, а с Младшей Сестрёнки в дом много света не возьмёшь. Включить светильник, обитающий рядом на ночном столике, мне удалось с трёх попыток. Рекорд!
   Будильник показал десять тридцать ночи.
   Сев в постели, я потянулась и протёрла глаза. Вашу мать, подумать только! Я - и вышла замуж, словно какая-то залетевшая пигалица! Какие-то ненормальные нынче кошмары пошли, чес-слово!
   Меня передёрнуло.
   Никогда не думала, что после сна может оставаться такое паскудное ощущение… грязи. Да чтобы я вышла замуж за какого-то идиота, который от испуга чуть на руки мне не запрыгнул?!!
   Выругавшись, я слезла с кровати и поковыляла в душ, надеясь смыть с себя если не сон, то, по меньшей мере, холодный пот. Тем временем, в соседней комнате, что принадлежит Киаре, царила полная сонная тишина. Удивительно. Что, сегодня только я собираюсь в Круг Поединков на разбирательство? А мой верный и вечный Подхват? Как я без него отправлюсь получать положенное мне число поджо… затыльников?
   Однако стоило мне только об этом подумать, как где-то тишину прорезал звон будильника, старого и громыхающего, как нажравшийся до поросячьего визгу слон в посудной лавке. Значит, всё в порядке. Киара проснулась. Уж кто-кто, а она меня никогда не бросит, равно как и я её. Даже не помню, чтобы мы серьёзно ссорились хоть раз в жизни. Ни шмотки, ни парни, ни чьё-то внимание - ничто не может пересилить нашу сестринскую любовь. Ничто. И никто.
   Потерев глаза, я повторно ругнулась и зашла в ванную.
   Если мне когда-нибудь вздумается пустить вас в свою комнату, то вдоль стены, в которой находится дверь, вы увидите шкаф с одеждой, а за ним письменный стол, заваленный журналами о тяжёлой музыке и книгами по противоестественной биологии. Дальше дорогу вам перекроет довольно наглая стенка, в которой есть занавешенное шторками симпатичного тёмно-василькового цвета окно с парой кактусов и фуксий на подоконнике. Если вы продолжите стоять спиной к двери и не сбежите с первых же секунд пребывания в моей келье, то прямо перед вами будет стена в плакатах металлических и альтернативных групп, так же возле этой стены ближе к окну под прибитым к стене зеркалом стоит "типа туалетный", как любит говорить Майк, столик, на котором валяются: аспирин, коробка гвоздей, мышеловка, изъятый у какого-то малолетнего сопляка порножурнал, старая жевательная резинка и не менее старая косметика, а так же какие-то дезодоранты, балончики с краской и ржавый топор, который я месяц назад нашла в кладовке.
   Двуспальная же кровать будет вдоль стены справа. Возле неё тумбочка с покосившимся ночником, магнитофоном и кучей к нему кассет в разбитых футлярах. На полу комнаты овальный коврик, местами тёмный от так и не отстиравшихся пятен моей крови.
   Вот, собственно, и вся келья. И не говорите, что вы рассчитывали на большее.
   Вернувшись из душа и успев заесть неприятный сон бутербродом с колбасой, я аккуратно застелила постель. Собственно, есть большая и нехорошая вероятность, что после поединков могу ночевать и не дома, только разве это повод оставлять келью неприбранной? Точно нет.
   А теперь моя самая любимая часть дня.
   Приблизившись к гардеробу, я предалась философским размышлениям на тему, что бы такое одеть… Воистину сложный вопрос: тряпок - прорва. Сколько из них чистых? Ну, знаете ли, после лагеря выбор невелик. Откуда беру шмотьё в принципе? Знамо дело, кое-что идёт от приюта и так, и за хороший средний бал по учёбе, но то, что я ношу, покупается в магазинах. Сама я даже нитку в иголку вряд ли могу вдеть, не то что уж там. Откуда беру деньги? Н-дэ… Когда как. Когда нахожу, правда, всё больше мелочь на проезд в метро, когда нагло ворую. Впрочем, это всё неважно, так как в данном вопросе моя совесть давно заткнулась. Просто мир - дерьмо, но жить в нём как-то надо. Люди могут себе ещё заработать, а вот я пока - вряд ли. И вообще, если не ты кого-то, то кто-то - тебя. Негласный закон джунглей. Там, где я провожу ночи напролёт, он очень хорошо действует.
   Нырнув куда-то в недра полок, я после долгих копошений и перенюхиваний вытянула сначала чёрные карго, доходящие мне до середины икр, потом серую майку и рубашку с длинными рукавами цвета седой матёрой полёвки. Откуда-то на голову свалилась пара носков, а подбирая их, я заметила на нижней полке обросшие паутиной серые кроссовки. Так, с одеждой всё ясно.
   Вытащив из рюкзака, с которым я ездила в лагерь, единственный свой не просроченный комплект косметики, я затемнила глаза и при этом умудрилась ни разу не ткнуть кисточкой от подводки себе в глаз. Вот это здорово! Осмотрев себя в зеркало и убедившись, что глаза у меня одинакового размера и формы, я завязала копну тонких косичек в высокий хвост (сегодня в меню - таскание за патлы, хоть Майк бритоголовый) и вышла в коридор. Возле входной двери, рисуя на пыльной поверхности тумбочки цветы, меня поджидала сестра, одетая аналогично, только в несколько другой цветовой гамме.
   Вот вам и первый эффект близнецов.
   Проверив запертую дверь - хотя кроме кучи грязного белья у нас воровать нечего - мы вышли в прохладную тьму Киндервуда. Недалеко вспыхнул пролитый сверху луч слепяще-белого света и ушёл куда-то в другую сторону. Бдительные сторожа, блин. Они со своими сторожевыми башнями и прожекторами напоминают мне тюрьму, особенно по ночам. Да и светят, гады, куда угодно, даже в окно могут попасть. Помню, они года два назад "засветили" окошко в лобзик пьяным Майку и Нику, так эти черти в одних семейных трусах и драных носках в два ночи сломя голову прилетели к нам с Киарой, вопя: "Нас хотят забрать пришельцы!!!".
   Но, к счастью, ни разу ещё свет прожекторов не падал туда, куда "надо". То есть, на нас, обитателей Киндервуда, когда нам не спится по ночам.
   Остаётся невыясненным один вопрос: неужели ни с кем из наших за пределами Киндервуда ещё ни разу не случилось что-то такое, что открыло бы тайну наших "диверсионных вылазок"? Кроме нелюдей на улицах есть ещё и люди, и один Бог знает, кто опасней для беспечно гуляющего ночью по городу ребёнка. Замять чьё-то исчезновение в приюте перед воспитателями невозможно, и неужто никто из охранников ни разу не подумал проверить ограду?…
   Впрочем, извините, я опять увлеклась своими подозрениями. Это на меня так неприятные сны влияют. Пропадающие бочки, свадьбы, кружевные чепчики и всё такое.

14.

   Когда я говорила о высокой и страшной ограде Киндервуда, то немного переборщила. Да, действительно, через неё просто так не перелезешь, и прекрасная принцесса не спустит с её вершины свои длинные усы, дабы помочь тебе забраться наверх. Но зато башнями-сторожками этот забор-переросток стережётся по периметру только с трёх сторон: четвёртая выходит на обрыв. Внизу лежит поросший кущерями пустырь, а за ним частные дома, простирающиеся вдаль до самой реки, от которой в город отходит несколько чисто декоративных каналов. Один из них - Канал Грешников.
   Но вернёмся к ограде. Взрослые почему-то решили, что какой-то там обрывчик сможет нас остановить.
   Бы-ыб! И это неправильныйответ!
   Обрывчик не может нас остановить. Дело в том, что в четвёртой стороне ограды есть пара раздвинутых прутьев, надёжно скрытая зарослями боярышника и волчьих ягод. Взрослый в эту лазейку протиснется с трудом, но подросток - ещё как! После этого надо быть очень осторожным и не сорваться вниз: сделанные в склоне ступеньки начинаются на метр правее. Если ты не знаешь, что они именно там, то ночью их не найдёшь, а спускаться по отвесному склону так - самоубийство. Что касается специально выдолбленной для побегов лестницы, то она оканчивается метров за пять-десять до земли, и тут уж надо вспоминать, что ты произошёл от обезьян. То есть, спуститься вниз на своих четверых, проявляя чудеса ловкости и цепкости.
   Если кто-то из жителей "частников", глядя на склон обрыва, и разглядел ступени, то уж явно не придал этому особого значения. Подумаешь, бездомники выбираются погулять. Мы же стараемся не давать им повода жаловаться директору приюта - никаких набегов на огороды. Только не возле пустыря. За пять улиц от него - так я первая в очередь на яблоню!
   Надо ли прибавлять ко всему вышесказанному, что и раздвинутые прутья, и ступени - строжайшая тайна? А что зимой очень сложно выбираться в город из-за того, что мы живём в общаге, и что следы на снегу очень хорошо видны с башен? Думаю, нет.
   Так же я думаю, что не стоит утомлять вас рассказами о том, как я и Киара спускались вниз, вылезали из зарослей, кишащих комарьём, как я споткнулась о какого-то бомжа, чем переполошила всех собак в округе, и как потом мы с сестрой сломя голову наперегонки летели по тёмным улицам потревоженных лаем "частников" к границе Кварталов Нелюдей.

15.

   "… После, в году…", ну, лет пятьдесят назад, после окончания очередной подпольно-холодной войны людей и нелюдей, ночью, когда Большая Мирна одна тосковала на небосводе… Ладно, цитирую книгу дальше: "… тринадцать вампиров-Королей, Император вампиров вместе с десятью Королями и Королевами оборотней, представляющих каждый своего зверя, устроили кровавую баню и ворвались в здание главы государства. И не просто в здание, а на ежегодный совет парламента, министров и глав административно-территориальных единиц. Таким образом, буквально все правящие круги страны встретились нос к носу с нелюдями как по заказу".