Кингсбери Дональд. Психоисторический кризис

   Транспорт, делая прыжок за прыжком, поднимался все выше над плоскостью Большой Спирали. Девяносто пять процентов звезд Галактики были уже внизу, разливаясь по сторонам как бесконечное сверкающее море. Только теперь Эрон начинал по-настоящему осознавать, как невероятно огромна Вторая империя и как мало он на самом деле о ней знает. После третьего гиперскачка восторг и любопытство мальчика стали так очевидны, что шкиперша позволила ему побывать в рубке и насмотреться вдоволь в обзорный телескоп, пока корабль заряжался энергией.
   Широченный экран, занимавший большую часть рубки, на удивление напоминал зеркало в дорогом борделе. В причудливо-барочной бронзовой раме переплетались виноградные лозы, едва прикрывая пышные телеса застенчиво-сладострастных лесных дриад, переключатели управления, мягкие и бархатные на ощупь, были выполнены в виде нимф, русалок и сильфид, а робот-консультант по небесной механике оказался прорицательницей-сивиллой с четырьмя обнаженными грудями и раскрытым ртом. Над телескопом висели две иконы, изображавшие императоров Камбала Первого и Харкона Странника во всем блеске их парадного облачения.
   Необъятная матово-молочная поверхность экрана медленно ожила, и Эрон начал увлеченно орудовать переключателями, подбирая контрастность и разрешение. Он радостно, как четырехлетний ребенок, дорвавшийся до интересной игрушки, играл со сверкающей картинкой, то увеличивая, то уменьшая ее. Самым интересным оказалось менять частотные фильтры. В его распоряжении был весь электромагнитный спектр: в широкополосном охвате от радио— до гамма-лучей он мог видеть все вокруг, одновременно выделяя в узкой полосе ультрафиолета самые горячие звезды и стирая с экрана те, чей спектр не имел, к примеру, заданного набора углеродных линий. Сейчас они находились вдали от звездных систем, но, установив связь с телескопами других кораблей, можно было видеть планеты на расстоянии до пятидесяти лиг! Вот это да! Эрон сидел и воображал себя капитаном Звездного флота — он планировал атаку на отдаленное скопление и связывал в единую сеть телескопы тысяч своих кораблей.
   Он мог направить телескоп куда хотел, и для этого совсем не надо было просить шкипершу повернуть корабль! Куда бы посмотреть? Недолго думая, Эрон наугад вызвал из пама и скормил телескопу несколько координат из звездного каталога, который скачал как-то раз зимним вечером, разглядывая небо Агандера в бинокль. Здорово! Даже, казалось бы, бесполезные знания из квантронных запасников могут иногда неожиданно пригодиться!
   Первым он выбрал солнце Агандера и долго вглядывался в него, прежде чем со вздохом стер с экрана…
   …и заменил на бурлящий вихрь Андромеды. Может, там, в другой галактике, за зияющим провалом пространства еще одна прожорливая империя так же пожирает одну за другой планетные системы? Эрону почему-то представились ярко раскрашенные разумные ящеры с выпученными глазами на стебельках, одетые в выдубленные шкуры млекопитающих и носящие свои часы-луковицы, украшенные драгоценностями, в карманах из тонкой кожи женских грудных желез, с медными застежками, продетыми через сосок.
   Хихикая над этой гипотетической картинкой, Эрон одним щелчком перенастроился на местную туманность Великого Демиурга с ее клубком светящихся и взрывающихся волокон. Звездные системы вспыхивали и гасли, превращая свою историю в пыль и потоки плазмы…
   …и тут он наконец нацелил телескоп в направлении Империалиса, но так и не смог уловить его одинокий голос в оглушающем звездном хоре центра Галактики.
   Эрон почувствовал, что не один в рубке.
   — Не так, дай мне! Ты ищешь Светлый Разум?
   Шкиперша, самка млекопитающего с двумя грудными железами, наблюдавшая, как неопытный детеныш возится с ее телескопом. Она потрепала мальчика по волосам и стала направлять его руку. Звезды, заслонявшие Империалис, вдруг раздвинулись и погасли, освобождая путь. Эрон невольно вспомнил алчных императоров из своей книги, которые за первую тысячу лет власти смогли покорить лишь ничтожный островок среди бесконечного океана, раскинувшегося перед окном телескопа.
   Он хотел знать все. Почему учитель не рассказал ему? Эрон отвернулся от телескопа. Что скрывает наставник Мурек? Почему там, на Рагмуке, он вдруг изменил все планы? Деньги и вправду кончились? Почему? Он по-прежнему не доверял пришельцам и боялся спрашивать — из осторожности. Он узнает сам, а пока будет терпеливо дожидаться, как паук в своей паутине. Будет изображать наивного простофилю, а сам ждать, пока в липких нитях не запутается достаточно полезных фактов. И все-таки главное — улучшить пам, ему нужно больше памяти и по-настоящему быстрый ум!
   Но это потом, а пока мамаша-шкипер еще не прогнала его от своего телескопа! У него пока еще даже не было всех частей головоломки. На самом ли деле пришельца зовут Капор? Намеки, оговорки… они давали основание усомниться, но Эрон пока не знал, зачем наставнику было нужно менять имя и кто он на самом деле. Неужели этот человек скрывается от закона? Вообще-то в Империи маски повсюду. Надо смотреть и слушать повнимательней — может, если он будет достаточно проницателен, то еще увидит когда-нибудь вожделенный Лицей!
   Увы, всему на свете приходит конец. Шкиперша вытащила вахтовое расписание — пора приниматься за дело! Эрон тяжело вздохнул. Прощай, телескоп! Жаловаться бесполезно: он уже хорошо успел узнать характер старой ведьмы. Она легонько наподдала мальчику под зад, задавая правильный курс.
   Работа шваброй давала достаточно времени для размышлений. Эрон уже давно понял, что обещанная стипендия накрылась. Иначе разве так они добирались бы до Ньюхадры? Наставник с Ригоном хоть имели каюту, правда, крошечную и невозможно тесную, но сам-то он делил койку с членом команды! Эрону часто виделось в мечтах утреннее солнце, озаряющее оранжерею. Неужели он когда-то ворчал на мать, когда она заставляла его поливать цветы? Как мог он не замечать чудесной красоты своей роскошной комнаты там, в горах Большого Острова на Агандере! Только теперь, отчищая столетнюю корку грязи, покрывавшую сумрачные коридоры корабля, Эрон оценил тонкий вкус своей матери и ее хозяйственное рвение.
   Спать мальчик мог, только когда его напарник заступал на вахту. По контракту, заключенному Муреком, Эрон оплачивал свой проезд, выполняя работы, до которых не опустился бы даже автоматический краб-уборщик. На ветхом транспорте постоянно где-то шел ремонт. На жалобы неряшливая шкиперша реагировала всегда одинаково: улыбалась и добавляла еще работы, основываясь на теории, что лень — мать всех пороков. Ей-то что, она могла себе позволить такие теории! Зла она ему не желала, но когда была недовольна, комментарии отпускала весьма выразительные. В переводе это означало примерно следующее: «У тебя, случайно, не возникло иллюзии, будто ты здесь Божьей милостью пассажир?» Впрочем, шкиперша частенько вспоминала о мальчике и в свободное время обучала его разным корабельным хитростям, вроде обращения с телескопом, а однажды даже сунула ему печенье, тайный запас которого хранила за пазухой. Во всяком случае, это было вкуснее, чем общая похлебка.
   Мгновения накапливались, сливаясь в часы, одна вахта сменялась другой. Сто вахт — уже месяц. Эрон начинал терять терпение. Работатьруками! Койка — швабра — койка — малярная кисть — да сколько можно! Должен же быть предел унижению! В конце концов, он сын Советника Правительства Агандера!
   Видя, что мальчик готов взбунтоваться, Мурек поспешил одернуть его:
   — Делай, что тебе говорят! Это еще не самое страшное. Там, куда мы едем, детей заставляют работать так, что мамаша-шкипер покажется тебе ангелом-хранителем! — В глазах его засверкали искорки, но Эрон не был уверен, что он шутит. — Вот возьму и продам тебя прямо в порту! Не всегда все получается так, как задумано. Да, я не совсем уверен, что делаю все правильно, но мы хотя бы куда-то летим, и все благодаря мне. Так что держи язык за зубами и не скули!
   Бунт пришлось отложить. Вахты тянулись бесконечно, одна сумрачная пустынная станция сменяла другую. Эрон лелеял в душе разнообразные планы побега. Неужели Мурек и вправду задумал продать его? Но ведь рабство запрещено повсюду! Это, слава Основателю, Вторая, а не Первая империя! Или он каким-то образом угодил в прошлое, в зловещие варварские времена?
   Наконец, после нескончаемых блужданий во тьме межзвездного пространства, оживляемых лишь иногда краткими остановками для торговли в мелких захолустных мирах, шкиперша объявила, что перед ними Ньюхадра. Слава Космосу! Эрон отбросил секцию трубопровода, которую надраил. Все, хватит унижений! Но его по-прежнему терзали смутные опасения. Ведь на этой планете используют детский труд! Наставник обнищал, но насколько? Неужели мальчик, которого можно продать, — все, что у него осталось? Но решится ли Мурек и в самом деле… Конечно, надо всегда предполагать самое худшее, но… попробовать поверить Муреку, может, они еще полетят дальше? И все-таки надо быть готовым бежать — бежать, как только они ступят на поверхность планеты. Да! Рвануть, как ракета на антипротонах!
   Но все предугадать невозможно. Шкиперша достала из-за пазухи последнее печенье, и шлюпка-робот доставила троих путников — Мурека, Ригона и Эрона — на таможенную станцию, где их уже ждала роскошная золотая яхта с огромными декоративными плавниками, управляемая двумя вышколенными слугами. Таможенники лишь подобострастно вытянулись, и через пару мгновений путешественники уже направлялись к планете, сидя в каюте, отделанной полированным деревом, и наслаждаясь шампанским и закуской из яиц, которые подавал робот-повар. Набивая рот яйцами, Эрон напряженно таращил глаза в загадочные серые сумерки, где постепенно вырисовывались горные пики с посадочной площадкой между ними. Сбоку смутно проглядывали контуры замка. Интересно, кто здесь живет? Неужели рабовладелец?
   Когда они спустились по трапу, все вокруг уже было пронизано ночным холодом. Иней лежал на земле, на зданиях, на ветках деревьев, но на высоком звездном небе не было ни облачка. Им выдали зимние куртки с обогревом, а также меховые шапки со специальными масками и накопителями кислорода. Воздух и в самом деле был сильно разреженным, и, к удивлению Эрона, при дыхании изо рта шел пар. С верхушки дерева доносились вечерние трели какой-то отважной птицы.
   И тут — чудо из чудес — куда ни глянь, с неба дождем посыпались звезды. Пораженный Эрон дернул наставника за рукав. Но ответил ему Ригон.
   — Да, похоже, мы попали сюда как раз вовремя — настоящий звездный ливень!
   — Здесь это обычное дело, — поспешил объяснить провожатый в ливрее, почтительным жестом приглашая их пройти к ожидавшему аэрокару.
   — Видишь эти яркие звезды? — Загадочный пришелец снова заговорил как учитель. Он указал на два ослепительных пятна высоко в небе и еще одно, поменьше, над горной грядой, на фоне сияющей россыпи Галактики. Они были похожи на искусственные огни, но не двигались. Это и в самом деле были звезды! — Всего система Ньюхадры состоит из семи звезд, просто остальных четырех сейчас не видно. Соседи от нас далеко и их поле не слишком влияет на орбиту планеты, хотя она и недостаточно стабильна для нормального климата. Всякие обломки и блуждающие тела — другое дело. Поэтому здесь настоящий рай для комет и метеоритных дождей. Каждый ньюхадриец все время одним глазом поглядывает на небо, ожидая непрошеных гостей.
   — Ты здесь уже бывал? — спросил Эрон.
   — Ни разу, но моему школьному приятелю Мендору то и дело мерещилось, что небо рушится ему на голову.
   — Он тоже математик?
   — И очень хороший. А кроме того, он богат. — Последнее слово Мурек произнес едва слышным шепотом. Эрон не видел его усмешки, но почувствовал ее в голосе. — Мы добрались как раз вовремя, оцени мои старания. Ты ведь тоже проголодался?
   В аэрокаре было тепло и поддерживалось нормальное давление. Вскоре они сели на треугольную крышу фамильного замка. С посадочной площадки здание казалось еще больше: никак не меньше ста комнат. Из крыши торчали восемь труб. Видимо, они выполняли ту же функцию, что и огромные башни на Светлом Разуме, управлявшие погодой. Но Ригон был другого мнения: он считал, что это часть системы кондиционирования.
   На шумном вечернем пиру у Глатимов Эрон отмалчивался и нервно ерзал на стуле. Слуг в зале было больше, чем гостей, вдобавок слугам помогали роботы, появлявшиеся из стен в случае необходимости. Длинная ньюхадрийская ночь время от времени перемежалась рассветами. Веселье разгоралось все сильнее. В течение всего ужина, начиная с жареной лисицы и заканчивая пирожными в соусе с мармеладом, Мурек был поглощен болтовней со вновь обретенным другом. Он то и дело забывал о еде и потом, спохватившись, торопливо наверстывал упущенное, остановив беседу извиняющимся жестом.
   Наконец Эрон набрался храбрости и толкнул своего спутника локтем в бок.
   — Это здесь ты хочешь меня продать?
   Мурек довольно ухмыльнулся и попытался пихнуть Эрона в ответ, но не попал.
   — А ты все еще не научился понимать шутки? Помнишь, как я провел тебя с «Хорезкором»? — Его язык уже слегка заплетался. — Может быть, я, наоборот, куплю тебе подарок! У тебя была когда-нибудь юная рабыня?
   Внезапный переход от нищеты к богатству просто ошеломлял. Всего лишь две вахты назад Эрон, надламывая спину, драил проходы тесного потрепанного транспорта, напоминавшие мрачные подземелья из его детских кошмаров. А теперь — огромный пышно украшенный зал, заполненный веселящимися разодетыми людьми, и стол, заваленный яствами! Здесь все были чужие — просто возмутительно, что Мурек запретил ему надеть кобуру с бластером! Голова кружилась от новых впечатлений, и к моменту, когда часы пробили ньюхадрийскую полночь, Эрон уже настолько хотел спать, что согласен был даже на койку в каюте корабля. Он привык делить время на вахты а не на дни и ночи, и здешний режим был ему непривычен.
   Когда он попытался встать, то понял, что выпил слишком много сладкого вина. А может, виноват был разреженный воздух. Юная служанка, не старше его самого, не дала мальчику упасть и, едва сдерживая улыбку, помогла добраться до предназначенной ему комнаты, подхватив по пути багаж, которого, впрочем, было немного. Она удивленно взвесила в руке книгу, как будто никогда не видела таких раньше. Эрону было неловко принимать помощь от девочки, почти ребенка, но когда он попытался отобрать у нее вещи, она засмеялась и отстранила его руку.
   — Вы выпили, сэр, вас шатает. Как бы мне не пришлось нести вас на плече.
   Эрон был вынужден подчиниться. Мурек предупреждал его о здешних странных обычаях, и кроме того, она ведь была из чужаков… Он слишком устал, чтобы думать обо всем этом. С помощью служанки, а она оказалась на удивление сильной, ему удалось подняться по ступенькам, оступившись лишь пару раз и почти не потеряв достоинства. Совершив целое путешествие по галерее второго этажа, во много раз более широкой, чем коридоры корабля, которые Эрон всю дорогу отчищал от грязи, они вошли в высокую дверь и оказались в невероятных размеров спальне. У него уже не оставалось сил, чтобы исследовать окружающую обстановку, — он направился прямо к широченной кровати, на которой могли поместиться четверо, и через мгновение уже крепко спал, уткнувшись лицом в подушку.
   Когда Эрон открыл глаза, вся комната была залита золотисто-красными рассветными лучами. Он хорошо выспался: сутки на Ньюхадре были на треть длиннее галактического трехвахтового стандарта, так что время тянулось долго. К его удивлению, вчерашняя девочка-служанка еще не ушла. Вчера она, видимо, как-то сняла с него одежду и теперь лежала рядом с ним под одеялом, тоже раздетая, и еще спала. От нее исходило приятное возбуждающее тепло. Это было неожиданно и совершенно не вязалось с гандерийскими обычаями. Эрон был настолько потрясен, что отвернулся и стал смотреть в овальное окно, занимавшее всю стену. За окном расстилалась ровная поверхность озера, такого огромного, что с первого взгляда было непросто заметить, что это не что иное, как метеоритный кратер. Слева разрушитель планет, а справа — голая девчонка! Между твердым и мягким — ну и положеньице! Вряд ли с похмелья удастся сразу вспомнить подробности вчерашнего, придется положиться на пам. Неужели, Космос упаси, между ними что-то было?
   — Не спишь?
   Он не шелохнулся и продолжал смотреть в сторону, и девочка добавила:
   — Знаю, что не спишь.
   Она осторожно коснулась его плеча, и Эрон с ужасом ощутил, что его мужское естество немедленно отреагировало. Девочка легонько потрясла его, потом озадаченно вздохнула.
   — Не вздумай только бросаться на меня и делать что-нибудь, сначала поговорим. Все вы, пришельцы, одинаковы. Когда мама подписывала мой контракт, она учила меня ни в коем случае не доверять пришельцам!
   — Ну и кратер тут у вас! — уклончиво заметил Эрон. Ничего другого ему в голову не пришло. Лежа на боку, в окно было смотреть неудобно, но подняться он стеснялся. — Как горная гряда!
   Замок Глатимов был выстроен на самом краю кратера — вид отсюда открывался отменный. Космопорт, очевидно, находился где-то позади замка. Пам Эрона деловито оценил параметры эрозии и выветривания и сделал вывод, что катаклизм произошел не более миллиона лет назад, а может быть, и намного позже. Все это, конечно, впечатляло, но сейчас мальчик чувствовал лишь прикосновение руки к его обнаженному плечу.
   — Он самый большой на планете, но все-таки это просто старый кратер, — пожала плечами девочка. — У нас их сколько угодно. — Она потянула его за плечо, стараясь повернуть к себе, деликатно, но с силой крестьянки. — Вы не видите меня, сэр, а при разговоре надо смотреть друг другу в глаза. — Она насильно повернула его к себе лицом. — Я просила вас ничего не делать. Вы должны посмотреть на меня и обещать мне это.
   Эрон был вынужден посмотреть ей прямо в глаза — голубые с золотыми искорками — и тут же отвел взгляд.
   — Что случилось, когда он упал? — Пам просчитывал энергию столкновения и оценивал размер древнего метеорита. — Великий Космос! Ньюхадра сильно пострадала?
   — Не знаю, — качнула головой девочка, недовольная, что гость не обращает на нее внимания. — Я тогда еще не родилась.
   Эрон частенько представлял себе, как его раздевает любовница отца. Мечты… Милая Мелинеза! Но той, по крайней мере, лет сорок, а лежать в постели с наивной девчонкой такого возраста просто смешно. Мальчики должны приобретать опыт с опытными замужними женщинами. Когда Эрону пришлось взглянуть на девочку, он не удержался и посмотрел, есть ли у нее пам. Оказалось, есть — элегантная компактная модель работы мастеров с Тысячи Солнц изящно облегала шею под высокой прической. Она наверняка и пользоваться-то им как следует не умеет, где ей! Девчонка! Все ее мысли — о том, как защититься от посягательств пришельца, который сам дрожит от страха, как заяц! Как странно, теперь он сам выступает в роли подозрительного и страшного пришельца! Эрон не удержался и улыбнулся по-мурековски — загадочно и многозначительно.
   — Как тебя зовут? — спросил он.
   — Какая вам разница? Если вы не возражаете, я буду для вас просто Девушкой, сэр. Или Девчонкой, если я уже успела вас рассердить.
   — О! — Эрон не был уверен, что понял, и дело было не в незнакомом акценте. Может быть, проведя месяцы в тесном транспорте, он забыл, как вести себя с людьми? — Это твоя комната или моя? — попытался он прояснить ситуацию. Что-то тут было не так.
   — Ваша, сэр. — Интонация подразумевала «конечно».
   — А почему ты здесь?
   — Я ваша служанка, сэр. Я здесь, чтобы выполнять ваши желания и следить, чтобы вы не пострадали, если много выпьете, даже если придется рисковать жизнью. — Она застенчиво опустила глаза и добавила скорее игриво, чем испуганно: — Я целиком полагаюсь на вашу благовоспитанность, но имею право защищать себя. Это записано в контракте.
   Странное слово — служанка. Оно было в словаре, но ничего не говорило Эрону. На Агандере слуги отсутствовали. Служба имелась, но ее содержание было четко определено и обусловлено сложной системой правил.
   — Ты что, должна делать все, что я попрошу?
   — Только то, что записано в моем контракте. — Девочка застенчиво отвела глаза. — Вы можете загрузить его в пам, как обычно, — но я бы не советовала этого делать: контракт автоматически создает психологические барьеры.
   Подтверждая то, что было недосказано, ее рука игриво тронула под одеялом его возбужденный член. Девочка хихикнула.
   Эрон начал понимать, что быть пришельцем не так уж и легко: приходится постоянно учиться новым и неожиданным вещам.
   — А какие обязанности у тебя по контракту?
   — Я должна угождать вам, — ответила девочка.
   Это была явно заученная фраза. Похоже, она не собиралась обо всем рассказывать. Он должен был понять сам.
   Эрон, кажется, понимал, но это ему не нравилось, потому что выглядело совсем не по-гандерийски. Насколько он мог судить по ее словам, она была совсем не прочь интерпретировать свои обязанности по контракту расширительно, если он будет добр к ней и не обидит ее. Она еще ничего о нем не знала и поэтому боялась, хотя и не собиралась защищаться каким бы то ни было способом, пока он не предпримет ничего пугающего. Эрона беспокоило невысказанное приглашение — ведь он знал, что конкретные ее желания так и останутся невысказанными. Зажав покрепче одеяло под мышками, он устремил взгляд в потолок и попробовал поговорить с девочкой. Это было забавно — выступить в роли Мурека, читающего лекцию новому ученику.
   — Ты знаешь, чего бы от тебя хотел ньюхадрийский мужчина?
   Девочка кивнула.
   — Но ты не уверена, что это доставит удовольствие пришельцу, так?
   Что-то внутри Эрона отчаянно требовало скорее покончить с интеллектуальными беседами, но он продолжал.
   — Я должна угождать всем, кому служу, сэр.
   Эти двусмысленные фразы могли привести в бешенство кого угодно!
   — Значит, ты должна угождать мне, даже если я потребую чего-нибудь очень странного? Ты будешь угождать пришельцу, если он, к примеру, обожает есть девочек на завтрак жаренными на вертеле — ножом, вилкой и зубами?
   Девочка испуганно взвизгнула и отодвинулась в самый дальний угол кровати, завернувшись в одеяло по самые глаза.
   — Этого нет в контракте! — хихикнула она.
   — Тебе здорово повезло, что я забыл на Агандере нож и вилку!
   Девочка подняла одеяло со своей стороны, чтобы разглядеть его тело, которое ей уже пришлось раздевать накануне вечером. Но это было скорее любопытством ребенка. — Я боюсь ваших зубов — защищаться от ножей и вилок меня учили.
   Опустив одеяло, девочка позволила ему разглядеть себя. У нее было восхитительное тело, хотя и далекое от гандерийских канонов. Эрон даже не был уверен, что ее груди окончательно сформировались.
   — Пока я ночью тащила вас вверх по лестнице, то так просолилась от пота, что есть меня будет невкусно. На вашем месте я бы предпочла яйца и колбасу.
   Она застенчиво улыбнулась. Эрон сглотнул слюну.
   — Я бы и в самом деле не отказался от яиц и колбасы.
   Девочка опять взвизгнула, на этот раз радостно, и выпрыгнула из постели. На это требование она знала, как реагировать. Стенная панель щелкнула, открыв кухонный автомат.
   — Яйца и колбаса сейчас будут!
   Вот это роскошь, подумал Эрон, иметь соблазнительную служанку, которая дает заказ кухонному автомату, который сам сконструирован, чтобы заменить служанку!
   — Могу я теперь вас одеть? — спросила девочка, выполнив поручение.
   — Я привык одеваться сам.
   — Ах, сэр, вы же в этом совсем не разбираетесь! Ваши обноски были просто ужасны! У вас совсем нет вкуса. Я бросила их в утилизатор! Теперь вам придется позволить мне одеть вас. Об одежде я знаю все! Пока вы спокойно похрапывали в постели, я измерила вас с головы до ног. Ваш новый гардероб уже в репликаторе.
   — Ты что, в самом деле снимала с меня мерку?
   — Боюсь, вы разочаровали меня как пришелец, сэр. Я не нашла ни одного щупальца. Кроме того, вы были очень пьяны, и ваш член был длиной всего два сантиметра, сэр!
   Пока Эрон дожидался завтрака, она продемонстрировала ему новую одежду: там и в самом деле имелось все — даже воротнички. Это было еще хуже, чем иметь дело с роботом-камердинером! Сама она и не подумала одеваться. Он тщетно пытался ощутить себя сорокалетним женатым мужчиной, таким, как его отец, который взялся давать уроки секса юной девушке. Но Эрон не был взрослым и не имел права даже думать об интимных отношениях с этим ребенком. Если бы его поймали с такой девочкой на Агандере, то тут же бросили бы в кутузку за попытку совращения! Молодым людям не разрешалось соблазнять молодых девушек. Девушки предназначались для взрослых мужчин, уже продвинувшихся по служебной лестнице. На мгновение он ощутил удовлетворение оттого, что навсегда покинул Агандер: там никогда не доверяли зрелости молодых людей, даже лучших стрелков из бластера! А за последние несколько месяцев произошло столько всего, что в своей зрелости Эрон нисколько не сомневался.
   И все-таки лучше бы ему дали в качестве служанки зрелую женщину! Он попытался представить в этой роли Мелинезу — и не смог. Любовница — да, но никак не служанка! Но это Ньюхадра, здесь все по-другому… Все эти чужаки — психи. Полные психи! И что хуже всего, он и сам теперь чужак!