Киз Грегори. Кровавый рыцарь

   – Остановись! – сказала Энни. – Думаю, я могу себе представить, что было дальше.
   – Думаю, не можешь, – возразила Остра. – Этим они, конечно, тоже занимались, но его желания отличались извращенностью не только в этом отношении. А потом еще история Розы.
   – Розы?
   – О ней обычно умалчивают. Роза была дочерью Эммы Старте, которая работала в прачечной. Роберт и Лезбет сделали ее своей подругой по играм, они одевали ее в красивые платья, брали с собой на прогулки, катания верхом, пикники. Обращались с ней так, словно она была благородной по рождению.
   – Так же, как обращались с тобой, – сказала Энни, чувствуя, как что-то болезненно шевельнулось у нее в груди.
   – Да.
   – Сколько им было лет?
   – Десять. Так вот, Энни, о чем говорят – хотя в это и трудно поверить.
   – Думаю, сейчас я готова поверить уже во все, – ответила Энни.
   Ей казалось, что ее чувства притупились, точно нож, которым слишком часто рубили кости.
   Остра понизила голос.
   – Говорят, что в детстве Лезбет была такой же, как Роберт, жестокой и завистливой.
   – Лезбет? Она самая милая, добрая и кроткая женщина, которую я когда-либо знала.
   – Говорят, она стала такой после исчезновения Розы.
   – Исчезновения?
   – Роза пропала, и никто больше ее не видел. Никто не знает, что случилось. Но Лезбет плакала дни напролет, а Роберт казался более возбужденным, чем обычно. После этого Роберта и Лезбет почти не видели вместе. Лезбет словно стала другим человеком, старалась совершать только добрые поступки и жить как святая.
   – Я не понимаю. Ты хочешь сказать, что Роберт и Лезбет убили Розу?
   – Я сказала, что никто ничего не знает. Ее родные молились, рыдали и даже составили прошение. Вскоре после этого ее мать и ближайших родственников отправили служить в дом грефта Брогсвелла, за сотни лиг, и там они и остаются до сих пор.
   – Это ужасно. Я не могу… ты хочешь сказать, что мой отец не расследовал это дело?
   – Сомневаюсь, что эта история достигла ушей твоего отца. Она была решена внутри мира слуг. Если бы слух об этом дошел до твоей семьи, о нем так же легко могли бы узнать политические противники твоего отца. И тогда все слуги, знающие хоть что-нибудь, могли бы исчезнуть так же неожиданно и без объяснений, как и Роза. Поэтому Кабаниха объявила, что Роза уехала со своей сестрой работать в Виргенью. Домоправительница также позаботилась о наличии соответствующих записей. И родных Розы тихо отослали из замка, чтобы они в своем горе не принялись разговаривать не с теми людьми.
   Энни закрыла глаза и увидела проступающее сквозь веки симпатичное личико с зелеными глазами и вздернутым носиком.
   – Я помню ее, – выдохнула она. – Они называли ее кузина Роза. Это было во время праздника на Том Вот. Мне тогда было не больше шести.
   – Мне было пять, значит, тебе шесть, – подтвердила Остра.
   – Ты и в самом деле думаешь, что они ее убили? – пробормотала Энни.
   Остра кивнула.
   – Я думаю, что она мертва. Возможно, это был несчастный случай или игра, зашедшая слишком далеко. Говорят, Роберт любит играть.
   – А теперь он на троне. На троне моего отца. А мою мать он запер в башне.
   – Я… я слышала об этом, – проговорила Остра. – Я уверена, что он не причинил ей вреда.
   – Он приказал меня убить, – ответила Энни. – Неизвестно, что он сделает с моей матерью. Именно об этом я должна сейчас думать, Остра. Не о том, стану ли я королевой, а о том, чтобы освободить мать и поместить Роберта туда, где он не сможет причинить никому вреда. Пока только об этом.
   – Вот теперь ты говоришь вполне разумно.
   Энни глубоко вдохнула и почувствовала, что камень на ее душе стал много легче.
   Они уже выехали из леса и спускались к дороге. Энни различила вдалеке Севойн и неожиданно задумалась, удастся ли ей на этот раз проехать его без приключений.
   – Энни! – окликнул ее кто-то сзади. – Каснара… э-э… редиатура!
   Она оглянулась и увидела Казио, со всех сторон окруженного гвардейцами.
   – Что такое, Казио? – спросила она на вителлианском.
   – Не соизволишь ли ты объяснить этим людям, что я принадлежу к числу твоих высокоценимых спутников? Если, конечно, это действительно так.
   – Разумеется, – ответила Энни и перешла на королевский язык. – Этот человек – один из моих телохранителей, – сказала она гвардейцам. – Он может приближаться ко мне, когда пожелает.
   – Прошу прощения, ваше величество, – сказал один из рыцарей, миловидный молодой человек с каштановыми волосами, чем-то немного похожий на гуся. – Но мы не можем ничего принимать на веру. Она кивнула.
   – Как вас зовут, сэр рыцарь?;
   – С вашего позволения, ваше величество, меня зовут Джемме Бишоп.
   – Хорошее имя из Виргеньи, – заметила Энни. – Я благодарю вас за бдительность. Несмотря на его поведение, этот человек пользуется моим доверием.
   – Как прикажете, ваше величество, – ответил рыцарь, и гвардейцы расступились, чтобы пропустить Казио.
   – У нас снова появилась свита, – проговорил он, оглянувшись на рыцарей. – Интересно, удастся ли этой продержаться дольше, чем предыдущей.
   – Будем надеяться, – ответила Энни. – Извини, что нам до сих пор не удалось поговорить. Жизнь становится все сложнее и сложнее, и я уверена, что и для тебя не в меньшей степени.
   – Мои дела пошли на лад, когда я узнал, что ты жива, – сказал Казио и печально почесал затылок. – Я был плохим защитником для тебя – для вас обеих. Я уже извинился перед Острой и теперь хочу извиниться перед тобой.
   – Ты рисковал жизнью ради нас, – проговорила Энни.
   – Жизнью может рискнуть любой, – ответил Казио. – Даже человек, который ничего не умеет и не соображает, может умереть ради тебя. Я надеялся, что могу сделать больше. Если бы я погиб, помешав врагам тебя захватить, это одно дело. Но позорно остаться на месте, когда тебя похитили…
   –.. это вопрос собственной гордости, – закончила за него Энни. – Не валяй дурака, Казио. Я жива, как видишь. Нас всех застали врасплох: Эспера, сэра Нейла, брата Стивена и меня. Ты оказался в хорошей компании.
   – Этого больше не произойдет, – твердо сказал Казио.
   – Как скажешь, – ответила Энни.
   Казио кивком указал на герцогиню.
   – Эта госпожа – твоя родственница?
   – Элионор? Да, тетя, сестра отца.
   – Она на нашей стороне?
   – Я решила ей довериться. Однако, если ты знаешь причину по которой мне не стоит этого делать, я готова тебя выслушать.
   Казио кивнул.
   – Куда мы направляемся? – спросил он.
   – В Гленчест, ее резиденцию, – ответила Энни.
   – И что мы будем там делать?
   – Полагаю, собираться на войну, – сказала Энни.
   – Понятно. В таком случае дай мне знать, если я смогу быть чем-то полезен, хорошо?
   – Да.
   – Энни! – донесся сзади голос Элионор. – Будь любезна, верни мне этого вителлианского юношу. Я начинаю находить эту поездку чрезвычайно скучной.
   – Он плохо говорит на королевском языке, – сообщила ей Энни.
   – Фатио Вителлионо, – ласково ответила та, – Бенос, ми делла.
   – Зато она говорит на моем языке, – радостно отметил Казио.
   – Да, – подтвердила Энни. – Похоже на то. И я уверена, что она хочет попрактиковаться в нем с тобой.
   Он оглянулся назад.
   – А следует ли мне?..
   – Да, – сказала Энни. – Но будь осторожен. Моя тетушка может быть очень опасной для добродетельного человека.
   Казио улыбнулся и снова надел свою широкополую шляпу.
   – Если я встречу такого человека, я непременно постараюсь предупредить его, – сказал он, после чего развернулся и поехал назад.
   Остра довольно растерянно посмотрела ему вслед.
   – Остра, те люди, что тебя захватили, они что-нибудь говорили? – спросила Энни.
   – Они думали, что я – это ты, – ответила Остра. – Хотя уверены не были.
   Энни кивнула.
   – У меня сложилось впечатление, что у них было не совсем точное описание моей внешности. Они упоминали какие-нибудь имена? Чьи угодно?
   – Насколько я помню, нет.
   – Они тебя не тронули?
   – Разумеется, трогали. Они меня связали, посадили на лошадь…
   – Я не это имела в виду, – перебила ее Энни.
   – Нет… о нет, ничего такого. В том смысле, что они об этом говорили, даже угрожали, пытались заставить сказать, кто я на самом деле. Но ничего не сделали. – Внезапно ее глаза широко распахнулись.-Энни, они… тебя…
   Энни резким кивком указала на Виста.
   – Он пытался. Но кое-что помешало.
   – Пусть сэр Нейл его убьет, – сквозь стиснутые зубы попросила Остра. – Или скажи Казио, и он вызовет его на дуэль.
   – Нет. У него ничего не получилось, и он еще может мне пригодиться, – ответила Энни, разглядывая поводья у себя в руках. – Кое-что случилось, Остра. Человек, который меня захватил, он умер.
   – Ты… ты его убила? Как тех ужасных людей в роще?
   – Я убила тех людей в роще, пожелав им смерти, – сказала Энни. – Подо мной проснулась какая-то сила, словно полный воды колодец, откуда я могла черпать ковшом. Я нащупала их внутренности и вырвала их. Так же, как когда я ослепила того рыцаря в Вителлио или когда Эрисо вдруг стало плохо… только, ну, хуже. В этот раз было не так. Человека, похитившего меня, убил демон. Я ее видела.
   – Ее?
   Энни пожала плечами.
   – Я побывала в каком-то другом месте. Мне кажется, она последовала за мной оттуда. Она помешала Висту меня изнасиловать.
   – Может, тогда она не демон, а твой ангел-хранитель, – предположила Остра.
   – Ты ее не видела, Остра. Она ужасна. И я даже не представляю, кого можно спросить о таких вещах.
   – Ну, брат Стивен, кажется, много знает, – сказала Остра с печалью в голосе. – Но, думаю, он…
   – Он в порядке, – сообщила Энни. – Но нужен где-то еще.
   – Правда? Откуда ты знаешь?
   Энни подумала о Терновом короле и о том, что видела в его глазах.
   – Я не хочу больше об этом говорить, – сказала она. – Потом. Позже.
   – Хорошо, – проговорила Остра успокаивающим тоном. – Потом.
   Энни сделала глубокий вдох.
   – Ты сказала, что знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, и, думаю, ты права. Вот почему мне нужно, чтобы ты за мной присматривала, Остра. Внимательно. И если тебе вдруг покажется, что я сошла с ума, ты должна мне сразу об этом сказать.
   Остра немного нервно рассмеялась.
   – Я попытаюсь, – пообещала она.
   – Раньше у меня были от тебя тайны, – продолжила Энни. – Мне нужно… мне снова нужен кто-то, с кем я могла бы разговаривать. Человек, которому я могу доверять и который не откроет мои секреты ни одной живой душе.
   – Я никогда не нарушу слова, данного тебе.
   – Даже ради Казио?
   Остра помолчала немного, а потом спросила:
   – Это так заметно?
   – Что ты его любишь? Конечно.
   – Мне очень жаль.
   Энни закатила глаза.
   – Остра, Казио дорог мне как друг. Он несколько раз спасал нам жизни, что особенно для меня важно. Но я его не люблю.
   – Даже если бы ты его любила, – словно защищаясь, заметила Остра, – Он ниже тебя по положению.
   – Сейчас речь не об этом, Остра, – сказала Энни. – Я его не люблю. И мне нет дела до твоих чувств к нему, пока ты не соберешься рассказывать ему то, что я попрошу тебя держать в тайне.
   – Моя первейшая верность всегда была, остается и будет твоей, Энни.
   – Я верю, – сказала Энни и взяла подругу за руку, – но мне нужно было услышать это еще раз.
   Они добрались до Гленчеста в сгущающихся сумерках.
   Он выглядел совсем таким же, каким его помнила Энни, – множество шпилей, садов, стекла, словно замок, сотканный феей из паутины. В детстве он казался Энни волшебным. Сейчас же она задала себе вопрос, как его можно защитить – и можно ли вообще. Он не выглядел способным выдержать осаду.
   У ворот их дожидались десять всадников в черных куртках. Их командир, высокий, сухопарый мужчина с коротко остриженными волосами и бородкой клинышком, отделился от группы и поехал к ним навстречу.
   – О, дорогая, – прошептала Элионор. – Я надеялась, что у нас будет больше времени.
   – Герцогиня, – проговорил мужчина с поклоном. – Я уже почти выехал искать вас. Мой господин будет недоволен вашим поведением. Вы должны были ждать меня в вашем поместье.
   – Мой брат редко бывает доволен моим поведением, – ответила Элионор. – Но данный случай вряд ли доставит ему неудовольствие. Герцог Эрнст, позвольте представить вам мою племянницу, Энни из дома Отважных. Она, похоже, заблудилась, и все метались по окрестностям в поисках. А нашла ее я. И, насколько я понимаю, она прибыла, чтобы отобрать у вашего господина корону.

ГЛАВА 5
НА ДЕРЕВЬЯХ

   – Ты собираешься мне объяснить, что все это значило? – спросила Винна, когда они перебрались через низкий гребень и покинули поле зрения принцессы – или королевы, или кто она там еще – и ее новообретенной свиты.
   – Да, – сказал Эспер.
   После еще нескольких минут тишины она натянула поводья и остановила коня.
   – Ну?
   – Ты хочешь сейчас?
   – Да, сейчас. Как тебе удалось убедить ее величество отпустить тебя на поиски Стивена?
   – Ну, мне не пришлось убеждать. Она сама хотела, чтоб я за ним поехал.
   – Как мило с ее стороны.
   Эспер покачал головой.
   – Нет, это странно. Мне показалось, она знала, что его захватили. И сказала, что ему понадобится наша помощь, что нам предстоит выполнить вместе с ним некую миссию и что это не менее важно, чем возвращение ей трона. Если не более.
   – А она сказала почему?
   – Она сама не знает. Она сказала, что ей было видение Тернового короля, и он ей внушил, что Стивен почему-то важен. И что он в опасности.
   – Ничего не понимаю, – проговорила Винна. – Его захватили слиндеры, а они – слуги Тернового короля. В таком случае почему он в опасности? И если его замшелое величество хотел, чтобы мы были с ним рядом, почему не приказал слиндерам прихватить заодно и нас?
   – Вопрос не ко мне, – ответил Эспер. – Я даже в видения не очень верю. Я просто рад, что она нас отпустила. Хотя…
   – Что?
   – Ты ведь видела уттинов?
   – Уттинов? – Винна побледнела. – Как то чудовище, которое… – Она запнулась.
   – Ну. Трое, не меньше. Слиндеры их прикончили. Может быть, чудовища тоже пришли за Стивеном? И поэтому Терновый король послал слиндеров – чтобы они его защитили.
   – Мне казалось, ты не веришь в видения.
   – Я просто рассуждаю вслух, – сказал Эспер. – Люблю идти по следу.
   – А что еще сказала ее величество?
   – Только что мы должны найти Стивена. Найти, защитить и помочь. Она сказала, что я должен сам принимать решения и полагаться на себя, и добавила, что я буду ее полномочным посланником в тех краях – что бы это ни значило.
   – Правда? Ее посланником?
   – Ты знаешь, что имеется в виду?
   – Это виргенийское понятие. Означает, что ты можешь действовать от ее имени, что она за тебя ручается. Не думаю, что она дала тебе что-нибудь в подтверждение.
   Эспер рассмеялся.
   – Что бы она могла дать? Письмо с печатью, кольцо, скипетр? Девушке пришлось преодолеть полмира, спасаясь от погони, и, насколько я понял, большую часть времени у нее не было ничего, кроме одежды. Думаю, с этим мы как-нибудь разберемся позже, если, конечно, потребуется. В любом случае, сейчас то, что она дала мне какие-то полномочия, не многого стоит, верно? Её могут называть королевой, но пока что она таковой не является.
   – Верно, – пробормотала Винна. – Можно сказать и так. Они некоторое время ехали в тишине, Эспер не знал, что еще добавить; всякий раз, когда он смотрел на Винну, он замечал, что она выглядит все более обеспокоенной.
   – Со Стивеном и Эхоком все будет в порядке, – заверил он её – Мы их найдем. Мы справлялись и с худшим, мы. четверо.
   – Да, – уныло согласилась она.
   Эспер поскреб щеку.
   – Да, с ними все в порядке.
   Винна кивнула, но ничего не ответила.
   – Между тем это прекрасно. Я имею в виду, мы уже давно не были вдвоем.
   Она резко вскинула голову.
   – И что с того? – сердито поинтересовалась она.
   – Я… ну, не знаю. – Эспер чувствовал, что падает, но не имел ни малейшего представления, обо что споткнулся.
   Винна открыла рот, закрыла его и снова начала:
   – Сейчас не время. Когда найдем Стивена.
   – Не время для чего? – спросил Эспер.
   – Ни для чего.
   – Винна…
   – Ты в упор меня не замечаешь вот уже два девятидневья, – взорвалась она, – и вдруг что-то на тебя нашло, и ты попытался ко мне подольститься.
   – Знаешь, довольно трудно говорить о любви, когда вокруг полно народу, – проворчал Эспер.
   – Я не ждала от тебя букетов и стихов, – пояснила Винна– Просто взять за руку, что-нибудь изредка шепнуть на ухо. Мы могли бы умереть и не… – Она опустила голову и поджала губы.
   – Мне казалось, ты понимала, во что ввязываешься, когда… – Он замолчал, не зная, что собирается сказать дальше.
   – Бросилась тебе на шею? – договорила она за него. – Да. Я не собиралась делать ничего подобного. Когда я увидела тебя у Таффского ручья, я подумала, что ты мертв. Что ты умер, так и не узнав о моих чувствах. А когда ты снова оказался жив и мы уехали от всего – от моего отца, «Свиных сисек» и вообще из Колбели… мне стало плевать на последствия, на будущее – на все.
   – А теперь?
   – И теперь тоже, проклятый осел. Однако у меня появились сомнения насчет тебя. Когда мы были вдвоем, мне казалось, что все замечательно. Правда, большую часть времени я ничего не соображала от страха, но если отбросить это, я в жизни не чувствовала себя такой счастливой. Как если бы ты дал мне все, о чем я мечтала: приключения, любовь и сладостные ночи. Но стоило другим людям возникнуть рядом, и я вдруг стала для тебя кем-то вроде надоедливой младшей сестры. А потом появилась она, куда больше похожая на тебя, чем я когда-либо могла бы стать…
   Он перебил ее.
   – Винна, неужели тебе не хочется нормальной жизни – дома, детей?
   Она фыркнула.
   – Спасибо, я лучше подожду заводить семью, пока мир не передумает рушиться.
   – Я серьезно.
   – Я тоже. – В ее зеленых глазах появился вызов. – Ты хочешь сказать, что я не смогу получить всего этого с тобой?
   – Я никогда всерьез об этом не думал.
   – Иными словами, сейчас ты делаешь со мной то, о чем не задумывался?
   – Э-э… Получается, так.
   – Ну, так давай закончим этот разговор, то-то ты обрадуешься.
   Повисло неловкое молчание.
   – Ты для меня вовсе не сестра-надоеда.
   – Нет, конечно. Меньше часа наедине, и ты уже готов залезть мне под юбку.
   – Я лишь сказал, что счастлив снова остаться с тобой наедине, и все, – попытался оправдаться Эспер. – Просто вдали от остальных. И это совсем не то, что ты подумала. Я лесничий и никогда не был никем другим. Потому что больше ничего не умею. Я работаю один, как мне хочется, и у меня получается. Я не вожак, Винна. Я не так скроен. Вчетвером уже было довольно плохо. Впятером – почти невыносимо.
   – Мне не показалось, что ты расстроился, когда появилась Лешья.
   – Я говорю не о ней, – с отчаянием сказал Эспер. – Я пытаюсь кое-что тебе объяснить.
   – Продолжай.
   – И вдруг нас стало пятьдесят, и я просто не знал, что мне делать. Я не рыцарь и не солдат. Я работаю один.
   – И при чем тут я?
   Он сделал глубокий вдох, чувствуя себя так, будто он собирается нырнуть в очень глубокий пруд.
   – С тобой – вдвоем с тобой – это словно я один, только еще лучше.
   Винна удивленно посмотрела на него.
   Эспер увидел, как у нее на глазах выступили слезы, и его сердце упало. Он знал, что хотел сказать, но ему явно не хватило слов.
   – Винна… – начал он снова.
   Она предостерегающе подняла вверх палец.
   – Тсс! Это лучшее, что ты мне сказал за очень долгое время – может быть, за все время, – поэтому лучше заткнись.
   Эспера охватило невероятное облегчение. Он последовал ее совету и замолчал.
   Пошел сильный снег, но лесничий не боялся, что тропу заметет: он мог бы потерять след одного или двух слиндеров, но не нескольких сотен, прошедших тут. Кроме того, люди-звери оставили не только отпечатки ног, но и кровь и изредка трупы. Возможно, слиндеры не испытывали страха или боли, но умирали они как и все остальные.
   Несколькими часами позже дневной свет сдался без боя, свинцовый цвет потускнел до черноты, с неприятным обещанием сильного мороза. Эспер и Винна зажгли факелы. Снег пошел сильнее, и пламя возмущенно зашипело.
   Хотя Эспер не желал этого признавать, он устал, так устал, что его колени дрожали, сжимая бока Огра. Винна не жаловалась, но он видел, что она тоже едва держится в седле. День выдался длинным, и почти все это время они играли в прятки со смертью, а от таких испытаний и железо рассыплется.
   – Как ты там, еще держишься? – спросил Эспер.
   – Снег засыплет следы, если мы остановимся. – Винна вздохнула.
   – Не настолько, чтобы я не нашел тропы, – возразил Эспер. – Даже если не будет больше тел, есть сломанные ветки, ободранная кора деревьев… я могу пройти по ним.
   – Мы остановимся отдохнуть, а они тем временем убьют Стивена.
   – Если все так, как мы предполагаем, они его не убьют.
   – А если мы ошибаемся? Вдруг они решат вырезать ему сердце в полночь?
   – Возможно, – не стал спорить Эспер. – Но ты правда думаешь, мы сможем ему чем-то помочь, если найдем его сейчас, измотанными и обессилевшими?
   – Не сможем, – согласилась Винна. – Так ты поэтому хочешь остановиться?
   – Да, – подтвердил Эспер. – Я не рыцарь из детских сказок, готовый умереть только потому, что так полагается. Мы спасем Стивена, если я буду уверен, что у нас будет приличный шанс сделать это и остаться в живых. А сейчас нам необходимо немного отдохнуть.
   Винна кивнула.
   – Да, – сказала она. – Ты меня уговорил. Хочешь встать лагерем прямо здесь?
   – Нет, позволь тебе кое-что показать. Это немного впереди.
   – Чувствуешь зарубки? – спросил Эспер.
   Он пошарил рукой в темноте и нащупал попку Винны.
   – Да. И следи за своими лапами, старый медведь. Я совсем не такая добрая, как ты думаешь, особенно если учесть, что ты снова заставил меня лезть на дерево.
   – На это должно быть проще забраться.
   – Проще. А кто сделал зарубки? Они старые и уже зарастают корой.
   – Да. Это я их вырезал, еще мальчишкой.
   – Так ты это давно задумал!
   Эспер рассмеялся бы, но слишком устал.
   – Еще чуть-чуть повыше, – пообещал он. – И нащупаешь выступ.
   – Есть, – сказала Винна.
   Несколько мгновений спустя Эспер выбрался вслед за Винной на жесткую плоскую поверхность.
   – Твой зимний замок? – спросила она.
   – Что-то вроде того, – ответил он.
   – Ему бы не помешали стены.
   – Ну, я тогда бы ничего не видел, не так ли? – возразил Эспер.
   – Мы и сейчас ничего не видим, – заметила Винна.
   – Да. Зато есть крыша, которая защитит нас от снега. А еще здесь должен быть кусок холста, мы сможем натянуть его и укрыться от этого ветра. Только осторожно, не свались, я строил свой замок для одного.
   – Иными словами, я первая женщина, которую ты привел домой.
   – А… – Он замолчал, побоявшись ответить на это.
   – Ой, прости, я пошутила, – спохватилась Винна. – Я не должна была об этом говорить.
   – Это было уже давно, – сказал Эспер. – И рана уже зажила. Просто я не… – Теперь он был уверен, что ему не следует продолжать.
   И тут он почувствовал ее перчатку на своей щеке.
   – Я не ревную к ней, Эспер, – успокоила его Винна. – Это было еще до моего рождения, так что я не могу тебя к ней ревновать.
   – Точно?
   – Точно. Итак, где у нас очаг?
   – Думаю, ты как раз его нащупала, – ответил он.
   – О, ясно. – Она вздохнула. – Что ж, это лучше, чем мерзнуть.
   К тому времени, когда его разбудил серый рассвет, Эспер знал наверняка: не просто лучше, а лучше намного. Винна уютно устроилась, положив голову ему на руку, ее обнаженное тело, прижимавшееся к нему, было горячим, и оба плотно завернулись в одеяла и шкуры. У них оставалось гораздо больше сил, чем они предполагали, и они лишь чудом умудрились не свалиться с крошечной деревянной площадки.
   Эспер старался дышать медленно и глубоко, чтобы не разбудить девушку, но оглянулся и, как и в далеком детстве, восхищенно замер.
   – А вот и ты, – пробормотала Винна.
   – Ты проснулась?
   – Раньше тебя, – сказала она. – Просто лежала и любовалась. Я и представить себе не могла, что на свете есть подобное место.
   – Я зову их Тиранами, – проговорил Эспер.
   – Тираны?
   Он кивнул на раскидистые, переплетенные ветви огромного дерева, на котором они спали, и тех, что росли рядом.
   – Да. Это самая большая и древняя роща железных дубов во всем лесу. Здесь не могут выжить другие деревья, дубы отбрасывают слишком густую тень. Они короли, императоры леса. Тут совершенно иной мир. Есть существа, которые живут среди этих ветвей и никогда не спускаются на землю.
   Винна наклонилась, чтобы заглянуть за край платформы.
   – А до земли далеко… ой!
   – Не упади, – сказал он и сжал ее чуть крепче.
   – Дальше, чем я думала, – выдохнула она. – Намного. И мы чуть… вчера ночью мы…
   – Нет, никогда, – соврал Эспер. – Я следил за этим все время.
   Винна кривовато улыбнулась и поцеловала его.
   – Знаешь, – сказала она, – в детстве я думала, что ты сделан из железа. Помнишь, когда вы с Довелом притащили тела Черного Варга и его людей? Мне казалось, будто ты святой Михаил во плоти. И если ты рядом, волноваться не о чем.
   У нее были серьезные и очень красивые глаза. Где-то рядом черный дятел застучал по коре, а потом издал гортанную трель.