— Все нормально будет, Ольга Алексеевна, — успокаивал ее Дэн, решительно таща ее за собой.
Я вернулась к себе в спальню, села на кресло и пригорюнилась. День еще не кончился, а у меня уже появилась под боком соперница, а любимый ради маменьки разыграл спектакль. Но как бы то ни было, а то, как он ко мне поднимался по лестнице, делая предложение — буду помнить всю жизнь.
«…потому что ты единственная в моем сердце…»
«Может, не врал?» — с надеждой спросил внутренний голос.
«Дурак ты», — тоскливо ответила я. Маменька когда под шкуру залезет — с самолета без парашюта выскочишь, не то что предложение сделаешь.
«Но он же делал тебе уже предложение», — напомнил голос.
«Он тогда был под приворотом».
«А сейчас?»
«А сейчас, — психанула я, — сейчас продолжает жить со мной по закону инерции, который еще никто не отменил! Ясно?»
«Ясно, — печально вздохнул голос»
Мне было на редкость погано. О, как бы я хотела сейчас наплевать на все! Сейчас бы я уже сидела в загсе и мы бы с Дэном писали заявление и договаривались о регистрации. Регистрации нашего брака…
Зато, раз не будет свадьбы, то ход предсказания нарушится и я останусь жива. Во всем есть плюсы.
Внезапный стук заставил меня вздрогнуть. Я даже ничего и не поняла сначала. Какое-то резкое хлопанье крыльями, отчаянный клекот, стремительный полет черной тени…
Я с ужасом смотрела на то, как кружатся по спальне окровавленные белые перья.
На то, как Бакс уволакивает в угол безжизненную тушку случайно залетевшего голубя.
— Но я же сорвала свадьбу, — прошептала я в совершенном ужасе.
Беда в квадрате — вот как это называлось. Мало того, что в дом залетел голубь, это к покойнику, так еще его и кот прикончил невинную голубку.
Два этих знака не превозмочь даже мне…
«Гроб в этом доме неминуем…», — заскулил голос.
— Господи, спаси и сохрани и оборони чадо Твое неразумное, Магдалину…, — шептала я помертвевшими губами, — на Тебя одного уповаю — самой не справиться….
Сонька посещала универ, любимый — свой офис, а я, пока их не было, успевала принять клиентов и поработать. С появлением в моей жизни Дэна мне пришлось очень сильно подкорректировать свою трудовую деятельность. Например, я отказываю тем клиентам, для которых надо работать вечером. Помню, как в самом начале я на вечерней заре принялась отчитывать мужа клиентки от страсти к любовнице. И вот стою я на лоджии, босая, с распущенными волосами, глаза закрыты, и громко читаю заклинание. После этого оборачиваюсь и вижу, как в дверях стоит Дэн и потрясенно смотрит на меня.
Мы тогда оба промолчали. Он развернулся и ушел, я тоже не торопясь собрала свои причиндалы и вернулась в квартиру. Все как всегда с тех пор, и тему мы эту не поднимаем.
Но с тех пор при нем я веду только предварительный прием. А это — только гадание, анализ ситуации и выбор способа помощи. Все это происходит за закрытыми дверями, и Дэн ничего этого не видит.
Damn… Никогда не думала, что начну стесняться того, что я ведьма. Но это так.
А еще мне упорно продолжал сниться каждую ночь тот сон. Про то, что я просыпаюсь в гробу. Про то, что меня похоронили.
Началось все почти безвинно. Она позвонила мне и закричала:
— Манюша! Ты когда начала курить?!!
— Я не курю, — удивилась я. — И не начинала!
— Как это не начинала! — кричала она. — У меня вся квартира продымлена! Хоть топор вешай!
— Слушай, а я тут при чем? — резонно вопросила я. — Я к тебе неделю не заходила.
— А кто кроме тебя может это сделать? — запальчиво возразила она.
— Слушай, ну может быть, тетя Капа, — предположила я. — У нее есть от твоей квартиры ключи.
— Капитолина не курит!
— Я тоже!
— Но кто тогда? — рявкнула она.
— Может, папенька? — терпеливо произнесла я.
— Папенька тоже не курит!
— Послушай, может быть воры? — ужаснулась я догадке.
— Не воры, — буркнула мать. — Все на месте.
— Ну тогда я не знаю, — устало сказала я. — Если хочешь, могу справку принести от Дэна и охраны моего дома, что я сегодня вообще никуда не выходила.
Мать подумала, гневно подышала в трубку, после чего задиристо спросила:
— А обезьянка?
— Какая обезьянка? — недоуменно нахмурилась я.
— Которая на люстре висела!
— Игрушечная? — в сомнении спросила я.
— Живая!
— А где ты ее взяла? — растерянно спросила я.
— Так она не твоя? — подозрительно спросила мать.
— Не-а.
Мать помолчала и бросила трубку.
Я не придала этому значения. Думала — обычные завихрения, с маменькой не соскучишься. Дальнейшие события показали, что я фактически упустила начало беды.
Девчонка начинала мне здорово нравиться.
Тем более что и Дэн на нее тоже не смотрел.
Но однажды разразилась гроза.
Я, как обычно, сидела в интернете, никому не мешала, когда раздался первый звонок.
— Здравствуйте, — раздался осторожный мужской голос. — Вы услуги оказываете?
Слово «услуги» он произнес с какой-то странной запинкой.
— Да, разумеется, — спокойно сказала я. Зачастую мои клиенты несколько стесняются того, что им пришлось обращаться к ведьме. Предрассудки, что б им…
— А… сколько стоит? — опять с запинкой спросил мужчина.
— Ну, — улыбнулась я в трубку, — это в зависимости от того, что вы мне закажете. Скажем, предварительный прием, на котором мы определимся, что вам требуется — будет стоить сто долларов.
— Скока — скока?!! — потрясенно переспросил потенциальный клиент.
— Сто долларов, — недоуменно ответила я.
Обычно люди если звонят, то примерные расценки знают. И совершенно непонятно, чего он так расстроился. Ведь если потом за обряд придется выложить несколько тысяч долларов — странно, что на него такое впечатление произвела несчастная сотня.
— Мы за эту сотку только определимся, что мне требуется? — еще изумленнее переспросил мужик.
— Именно.
— То есть вы ничего реально делать не будете?!!
— Реально — я определю, что вам требуется, — терпеливо ответила я.
Мужик бросил трубку в состоянии тихой истерики.
Следующий звонок раздался следом.
— Алё, девчо-онки! — хамовато обратился ко мне некий субъект.
Я поморщилась.
— Вы, молодой человек, номер набирайте правильно, — сухо сказала я и потянулась к кнопке отбоя.
— Эээ! — закричал он. — Погоди! Это услуги?
— Услуги, услуги, — холодно ответствовала я. — Только тебе точно моим клиентом не быть, ты мне уже неприятен.
Парень на меня обиделся, потому как тут же перезвонил.
— Эй ты, корова, как со мной разговариваешь? — кричал он. — Ты знаешь вообще кто я?
— Да мне это как-то фиолетово, — усмехнулась я.
— Кто у тебя крыша? — неожиданно жестко спросил он.
— Никто, — честно призналась я.
— Сама на себя, что ли, работаешь? — слышно было, что он аж ушам своим не поверил.
— Ага, — с удовольствием подтвердила я. — А что?
Парень помолчал, после чего очень хреновым голосом сказал:
— В общем так. Через час жду тебя в баре «Техас», там все перетрем.
— Не могу, — забавляясь нелепой ситуации, улыбалась я в трубку. — Дела, милый!
— Прибежишь, коль дальше работать хочешь, — рявкнул он.
— Ой! — удивилась я. — А кто же мне запретит? Ты, что ли?
Он помолчал, после чего с некоторой долей удивления спросил:
— А ты чё такая борзая? Я из янушевских. Думай, с кем говоришь.
— Янушевские? — задумалась я. — А это кто такие?
Парень аж дар речи потерял.
— Ну все, — наконец выдавил он. — Конец тебе, мочалка. Жди в гости.
— Ты ко мне попади сначала, — ехидно улыбнулась я.
— Попадем! — рявкнул он на прощание.
Я пожала плечами — мало ли придурков на свете? — и вернулась к компьютеру.
В течение пары часов позвонило еще несколько человек.
Я заметно встревожилась. Дело в том, что мой телефон нигде не печатается. Клиенты его передают от одного к другому. И звонков у меня не так уж много, один — два в неделю. Но чтобы подряд? Такого никогда не было…
Подумав над этим, я решила, что если еще кто позвонит, то буду пытать его насчет того, где он взял мой номер и все остальное.
Тут как раз запиликал телефон.
— Алло! — буркнула я.
— Здравствуйте, Мария, — раздался вежливый мужской голос. — Это Виктор Януш говорит.
— Это которым меня сегодня пугали? — подозрительно осведомилась я.
— Ошибочка вышла, — повинился парень. — Но встретиться надо бы.
— По поводу? — еще подозрительнее осведомилась я.
— Вам имя «Соня» о чем-то говорит?
— Конечно, — похолодела я.
— Тогда назначайте встречу!
— В «Лукоморье» через пятнадцать минут!! — рявкнула я.
Бо-оже…
Соньку что, похитили?!!
— Хорошо, — спокойно сказал Виктор и отключился.
Я нервно натыкала на телефоне номер Козыря, местного смотрящего. Надо срочно узнать, что там за Януш, чем он дышит, и вообще — попросить подстраховать. Дядя Козырь меня в беде бросить не должен!
Его сотовый был вне зоны. Домашний — наглухо занят. «Досадно», — подумала я, натягивая джинсы и наскоро заплетая косу. Вечно так: как кого-то надо позарез, так того и нет. Ну да ничего! Дозвонюсь по пути! Так что я надела босоножки и рванула вниз. Если с Сонькой что-то произошло — порву всех, как газетку!!! Эх, Сонька, Сонька, она же у меня золотая, тихая и скромная, жизни еще не нюхала!
Порву!!!
Так я думала, пока неслась по мощеному двору к брошенной у забора бээмвушке. Я пыталась дозвониться Козырю. Черта с два! Телефон его так и оставался наглухо занятым.
Damn!
Я на миг остановилась, подняла пред собой руку и прошептала вызов на защиту.
— Тысяча тьма одесная, сила защитная и чудесная, ангелы предо мной и их крыла надо мной!
Только после этого я села в машину, и поехала в «Лукоморье» — симпатичное кафе недалеко от моего дома. Не успела я туда зайти, как от ближайшего столика на меня вопросительно поднял глаза рыжеватый худой парень.
— Виктор? — хреновым голосом спросила я.
— Садись, — кивнул он.
— Говори, зачем звал, — сухо велела я ему.
— Марья, потише, — поморщился он. — Я контролирую проституцию в нашем городе.
— ЧЕГО?!!
— Не ори ты так, — снова поморщился он.
«Сонька сдана в бордель», — скорбно высказался внутренний голос.
— Так, — я на миг зажмурилась и попыталась взять себя в руки. — Что с Сонькой?
«И ты еще с ним разговариваешь?» — укорил меня внутренний голос.
«Погоди, мало ли чего», — устало ответила я.
— Марья, надо один вопросик прояснить. Посмотри, что мне сегодня принесли мои парни, — и Януш, порывшись в карманах куртки, выложил предо мной мятый листок.
Я всмотрелась в него, потрясла головой, подняла на Януша изумленные глаза, после чего снова перечитала текст.
Это было объявление.
НЕДОРОГО ОКАЖУ ВСЕ ВИДЫ ИНТИМНЫХ УСЛУГ
Телефон: ХХХХХХ
Телефон был мой. Домашний.
— А где Сонька? — тупо спросила я, разглядывая бумажку.
— Вам виднее, я ее что, пасу? — усмехнулся Януш. — Мои сегодня приносят объявление — мол, какая-то охреневшая проститутка, сама на себя работает. Стали ее пробивать, а она в таком крутом доме живет, охрана, видеокамеры, мышь не проскочит. Да потом еще и выясняется, что это твой телефон. Я и решил с тобой переговорить.
— Значит, Соньке вы ничего не сделали? — тихо спросила я.
— Нет, конечно. Она вам кто?
— Сестра, — с отсутствующим видом призналась я. — Двоюродная.
— Присматривай за ней получше, — посоветовал Януш. — А еще лучше — отлупи хорошенечко.
— Пойду я, — в полной прострации я поднялась и пошла к выходу. — Пойду…
— Пока, — донеслось мне в спину.
Я остановилась, обернулась и попросила:
— Не говори никому, ладно?
— Будь спокойна, — сочувствующе сказал он.
На негнущихся ногах я дошла до машины, села и поехала обратно, ничего не видя перед собой. Господь хранил меня, не зря я сделала вызов на защиту. Во всяком случае, я никого не сбила и ни в кого ни врезалась.
Сонька была уже дома. Напевая, она драила кухню.
— Собирайся, — велела я ей.
Она, ни слова ни сказав, встала, сняла фартук, сполоснула руки и обулась.
— А куда едем? — спросила она, глядя на меня бесхитростными глазами.
— Увидишь, — сквозь зубы ответила я.
Она ни слова не проронила, пока мы ехали. Слегка удивленно покосилась на вывеску здания, куда я ее привезла, но не запротестовала.
«Еще бы, наверняка сюда частенько заглядывает», — злобно думала я, таща ее за руку по лестнице городского вендиспансера. Завидев на двери табличку «Венеролог», я беспардонно вломилась в кабинет, и на вопросительные взгляды пожилой женщины четко сказала:
— Эту — на вензаболевания проверить.
И положила перед ней сотку баксов.
Женщина покосилась на бумажку, на Соньку, и кивнула той:
— Раздевайся, милочка, да на кресло.
— Тетя Магдалина! — вскрикнула Сонька.
— Результатов сколько ждать? — не обращая внимания на нее, отрывисто спросила я.
— Ну, что-то сразу, что-то через пару дней, — спокойно ответила она.
— Раньше никак?
— Никак, — усмехнулась женщина.
Я молча повернулась и вышла, игнорируя Сонькины слезы. Около двери кабинета я села на жесткий стул и попыталась справиться с яростью, кипевшей во мне. Сонька, Сонька, вот что я в жизни терпеть не могу — так это вот такой беспардонный разврат. То, что ей нужны деньги — можно отмести сразу. Денег я Соньке даю предостаточно, одежду и обувь я ей в первые же дни купила. Так что, похоже, маленькой сучке элементарно требуется потрахаться.
Damn! Кого я пригрела!!! Вот тебе и ангелочек с невинным взглядом месячного котенка! Выкину, сегодня же безжалостно выкину ее из дома! Пусть идет куда хочет — но мне такого под своей крышей не надо!
Минут через пятнадцать дверь приоткрылась.
— Девушка, зайдите, — попросила докторша.
Я строевым шагом зашла, готовясь к самому худшему. Если Спид — то еще ерунда, им в быту не заразиться. Но если она нам сифилис оставит на прощанье — вот где позор. Надо мной будет ржать весь город. Меня перестанут пускать в приличные дома. И что скажет Дэн?
Сонька, сглатывая слезы, одевалась. Я мельком бросила на нее взгляд, после чего сурово спросила:
— Когда анализы будут готовы?
Женщина взглянула на меня из-под очков, после чего попросила:
— Вы присядьте.
Я села и вопросительно на нее уставилась.
— Девушку я осмотрела, и дело в том, что половых контактов она не имела.
Я задумалась, вспомнила текст объявления и, с трудом произнося слова и коря себя за ханжество, спросила:
— Вы в этом уверены?
Врачиха посмотрела на меня как солдат на вошь, очень так неодобрительно на меня посмотрела, и сухо ответила:
— Девственна ваша подопечная. Очень редкое, надо сказать, явление, в ее-то возрасте.
— Вы уверены? — весьма неуверенно повторила я.
— Абсолютно! — отрезала та.
По дороге обратно Сонька со мной не разговаривала. Молча отворачивалась, глядела в окошко и ревела.
— Может, в пиццерию заглянем? — пыталась я ее улестить.
Сонька хранила молчание.
— Сонь, хочешь в магазин заглянем, чего хочешь тебе куплю? — тоскливо вопрошала я.
Ответа не было.
Смутно я чувствовала, что я здорово накосячила.
Дома надрывался телефон. Я сняла трубку, и услышала открытым текстом:
— Але, а че, скока минетик будет стоить?
— Нискока, — передразнила я говорящего, — если сам его себе сделать ухитришься.
И едва я нажала на кнопку отбоя, как тут же телефон вновь запиликал.
— Алло! — раздраженно рявкнула я.
— Маняша! — ледяным голосом сказала мать. — Как ты со мной разговариваешь!
— Мам, извини, у меня тут запарки, — виновато произнесла я.
— Маняша, ты должна немедленно ко мне приехать, — не терпящим возражения голосом велела мать.
— Сейчас не могу! — твердо произнесла я. — У меня с Сонькой проблемы кой-какие.
— Значит, не приедешь? — почти спокойно произнесла мать.
— Мам, ну я правда не могу.
— Ну что же, раз тебе чужие люди дороже матери…, — как-то задумчиво сказала она и отключилась.
Вот черт! Спокойной жизни мне теперь маменька долго не даст. Неповиновения она не терпит. Я вздохнула, отключила звук на телефоне и пошла к Соньке в комнату. Та, разумеется, глотая слезы паковала чемоданы.
— Сядь, — велела я ей.
Она упрямо делала вид что слепоглухонемая.
Я порылась в сумке, достала объявление и подала ей.
— Это как ты объяснишь?
Сонька машинально взяла бумажку, прочитала, вскинула на меня огромные невинные глазищи и зарыдала в голос.
— Ты чего? — недоуменно спросила я.
— Это что, про меня, да? — сквозь рыдания спросила она.
— Ну так, получается, — вздохнула я, села около нее и принялась гладить по головке. — Да не реви ты, дурочка. Подставил кто или у тебя проблемы? Говори, решать будем.
Сонька самозабвенно порыдала еще минут десять на моей груди, после чего кое-как выдавила:
— Это Колька Чемакин, он обещал…
— Что обещал гадкий Колька? — терпеливо выспрашивала я.
— Что устроит мне, — рыдала она.
— Чего именно устроит? — напирала я.
Сонька утерла лицо моим топиком и наконец сбивчиво пояснила:
— Колька — он с пятого курса, и пристает ко мне. Приставал, приставал, а потом сказал, что раз не хочу по хорошему — будет по-плохому, и он мне устроит…
— Ясно, — вздохнула я. — Обещался отомстить за невнимание.
Сонька сквозь слезы закивала.
Не, каков мерзавец!
— Сонька! — решительно сказала я. — Не реви! Телефон или адрес его знаешь?
— Телефон, — подняла она на меня несчастные глазищи, — он мне его на тетради по социологии написал. Тетя Магдалина, ну вы же все можете….
— Сонька, — перебила я ее. — Во-первых — я тебе не тетя. Я тебе сестра двоюродная! Во-вторых — хватай свою тетрадку и пошли ко мне в спальню!
— Поможете? — жалобно спросила она.
— Ясен пончик! — кивнула я. — Сейчас мы с тобой ему такую пакость устроим!
Сонька утерла слезы и радостно заулыбалась.
И работа закипела.
В спальне, около компьютера, я на миг замерла, обдумывая свою страшную мстю, после чего открыла ворд и принялась рисовать объявление.
«Недорого продам, — вдохновенно писала я, — Мешок анаши. Индийская, отлично просушена, свежий урожай. Посредникам просьба не беспокоить. Телефон…»
— Сонька! — подняла я глаза. — Какой там, говоришь, телефон-то у этого козлика?
— 418617, — с готовностью ответила она.
Я, пакостно улыбаясь, отстучала цифры, впечатала их в «бороду» на краю объявления, на минутку задумалась и добавила: «Спросить Колю». Вот так-то, милый!
— Сонька, хватай ножницы! — велела я, выводя свое творчество на печать.
Принтер ожил, начал весело плеваться бумагой. Я оставила Соньку разрезать листы пополам, а сама пошла звонить тете Капе, материной подружке. Они живут рядом, на одной площадке, и та наверняка должна знать, чего с ней приключилось.
Тетя Капа взяла трубку после третьего звонка.
— Здравствуйте, это Маша, — представилась я.
— Ой, как хорошо, что ты позвонила, — сходу затараторила та.
— А что случилось? — нахмурилась я.
— Слушай, с матерью твоей что-то странное творится, — зашептала тетя Капа в трубку.
— А поконкретнее?
— Ой, страсти сегодня были! — вдохновенно принялась вещать та. — В общем, прибегает мать твоя ко мне сегодня, и лица на ней нет. Говорит, прихожу из булочной, а на кухонном столе стоит парень на четвереньках, увидел ее и ка-ак зарычит на нее!
— Чего-чего он сделал? — донельзя пораженная, переспросила я.
— Зарычал!
— Что за парень? — только и смогла я сказать.
— Мать его не знает!
Я помолчала, после чего в крайнем изумлении спросила:
— Вы шутите, да?
— Да какие тут шуточки, — вздохнула тетя Капа. — Сама ничего понять не могу. Я тут же подхватилась, побежали мы с ней обратно — никого нет. Видимо, сбежал.
— Видимо, — оторопело кивнула я. — Ничего не пропало?
— Нет, все на месте. Мать переживает, ты к ней зайди, успокой, — посоветовала тетя Капа.
— Обязательно, — пробормотала я.
Maa God, что на мою мать нашло?!! Какого такого парня она увидела у себя на столе?!!
Впоследствии я долго ругала себя. Ну почему, почему я все не бросила и не побежала разбираться в этой неправдоподобной истории?
И ничего бы и не было. Ни свадеб, ни болезней, ни смертей….
Я же, глупая и беспечная, положила трубку и обернулась к Соньке.
— Давай бегом, — поторапливала я ее. — Надо все провернуть до прихода Дэна.
— Ой, — снова съежилась она. — Он ведь ругаться на меня будет.
— Да не, — успокоила я. — Не будет.
На самом деле, я была уверена, что он тут же поедет бить морду гадкому Чемакину. Сори, но я хотела быть единственной девушкой, за честь которой он вступается. Вот такая я эгоистка. А за Соньку я уж сама как-нибудь заступлюсь.
— Тетя Магдалина, — не отставала моя подопечная.
— Магдалина, — поправила я ее, — или Маша, и на «ты», ради Бога.
— Магдалина, — кивнула она. — А что ему будет?
— Завтра узнаешь, — загадочно улыбнулась я и встала. — Все, родная, по коням!
Перед выходом я демонстративно одела перчатки.
— Жарко ведь! — покосилась на меня Сонька.
— Не учи! — откликнулась я.
И мы поехали на свое черное дело. Сначала проехались по городу, просмотрели все остановки и сорвали десяток чемакинских объявлений. Потом принялись клеить свои, стараясь это делать в радиусе десяти метров от городских ГОМов. Если менты это пропустят, то я конченая дура.
Менты не пропустили.
На следующий день Сонька принесла вести. Ночью к Чемакиным вломился ОМОН и бедного Коленьку куда-то увезли. Говорят, шьют статью за распространение наркотиков. Ай-яй-яй…
То-то наш шутник изумился сегодняшней ночью…
Пусть еще спасибо говорит, у меня вообще была у меня шикарная мысля тиснуть объявление в местной газетке, в разделе «Мужчина ищет мужчину». Не рой другому могилу, как говорится.
В тот же день я купила Соньке сотовый. Если еще кто-то захочет ее так подставить, так пусть хоть левый номер указывают, нечего меня позорить. Да и вообще, как без сотового в наше время?
Сонька за подарок долго благодарила, я аж устала, после чего снова завела разговор о гадком Чемакине.
— Магдалин, — тревожилась Сонька, — а его не посадят?
— Неплохо бы, — вздохнула я. — Но, к сожалению, не получится.
— А что будет? — не отставала она.
— Да промурыжат семьдесят два часа, установят, что анаши у него отродясь не бывало, и отпустят.
— Может, ему апельсинчиков отнести в камеру? — жалобно спросила Сонька.
Я воззрилась на нее в немом изумлении.
— А что? — смутилась она. — Жалко же…
— Дура ты, прости Господи, — вздохнула я. — Если пойдешь, то я тебя знать не знаю. Ясно?
— Но ведь из-за меня пострадал, — прошептала она.
Я порылась в сумке, достала Колькино объявление о секс-услугах, положила перед ней и сурово велела:
— Читай, из-за чего он пострадал!
Сонька перечитала объявление, шмыгнула носом и буркнула:
— Гад.
— Вот — вот! — кивнула я. — А то еще на почве жалости спутаешься с ним.
— Не, не спутаюсь, — помотала Сонька головой и чему-то нежно про себя улыбнулась.
Мне такие взгляды были ну очень знакомы. Каждый день по утрам их в зеркале вижу, когда расчесываюсь.
— Влюбилась никак? — робко спросила я.
«Maa God, только бы не Дэн!» — стучало в висках.
Сонька молчала, опустив голову и продолжая улыбаться.
— Рассказывай, может, чего и посоветую, — присела я около нее. — А то парни — они такие….
— Даниил не такой, — подняла она на меня счастливые глаза.
Мне явственно полегчало. Хоть Васиссуалий, лишь бы не мой драгоценный Дэн.
— А он какой, если не такой? — осторожно спросила я.
— Он ко мне не пристает, — смутилась Сонька. — Он за мной ухаживает. Не то что Колька Чемакин.
— И давно?
— С первого сентября. Я после универа села в парке на скамейку книжку почитать, там и познакомились.
— А чего в гости не ведешь?
— А можно? — удивилась она.
— Нужно! — твердо ответила я. Соньке я теперь и мама и папа, если чего с ней случится, то с меня два раза спустят шкуру. Сначала маменька, потом тетя Рая.
— Тогда я завтра его приглашу, — заулыбалась она.
— Вот и славненько, посмотрю хоть, что он за человек.
— Он хороший, — мечтательно улыбнулась она. — Он лучше всех, Магдалина. А Кольке Чемакину до него как до луны.
Мда… Противопоставление Чемакину смотрелось убедительным.
Смотрела я на Сонькино личико и от души за нее радовалась. Видно было — девчонка не на шутку влюблена. А значит, мой Дэн ей до лампочки, и это самое важное. Отныне я буду спать спокойно, не боясь посягательств на любимого прямо в собственном доме.
Я вернулась к себе в спальню, села на кресло и пригорюнилась. День еще не кончился, а у меня уже появилась под боком соперница, а любимый ради маменьки разыграл спектакль. Но как бы то ни было, а то, как он ко мне поднимался по лестнице, делая предложение — буду помнить всю жизнь.
«…потому что ты единственная в моем сердце…»
«Может, не врал?» — с надеждой спросил внутренний голос.
«Дурак ты», — тоскливо ответила я. Маменька когда под шкуру залезет — с самолета без парашюта выскочишь, не то что предложение сделаешь.
«Но он же делал тебе уже предложение», — напомнил голос.
«Он тогда был под приворотом».
«А сейчас?»
«А сейчас, — психанула я, — сейчас продолжает жить со мной по закону инерции, который еще никто не отменил! Ясно?»
«Ясно, — печально вздохнул голос»
Мне было на редкость погано. О, как бы я хотела сейчас наплевать на все! Сейчас бы я уже сидела в загсе и мы бы с Дэном писали заявление и договаривались о регистрации. Регистрации нашего брака…
Зато, раз не будет свадьбы, то ход предсказания нарушится и я останусь жива. Во всем есть плюсы.
Внезапный стук заставил меня вздрогнуть. Я даже ничего и не поняла сначала. Какое-то резкое хлопанье крыльями, отчаянный клекот, стремительный полет черной тени…
Я с ужасом смотрела на то, как кружатся по спальне окровавленные белые перья.
На то, как Бакс уволакивает в угол безжизненную тушку случайно залетевшего голубя.
— Но я же сорвала свадьбу, — прошептала я в совершенном ужасе.
Беда в квадрате — вот как это называлось. Мало того, что в дом залетел голубь, это к покойнику, так еще его и кот прикончил невинную голубку.
Два этих знака не превозмочь даже мне…
«Гроб в этом доме неминуем…», — заскулил голос.
— Господи, спаси и сохрани и оборони чадо Твое неразумное, Магдалину…, — шептала я помертвевшими губами, — на Тебя одного уповаю — самой не справиться….
* * *
Следующие дни ничего особенного не принесли. Я отлупила Бакса за голубя и как—то забегалась, закрутилась, и забыла дурное. Ведь все было хорошо.Сонька посещала универ, любимый — свой офис, а я, пока их не было, успевала принять клиентов и поработать. С появлением в моей жизни Дэна мне пришлось очень сильно подкорректировать свою трудовую деятельность. Например, я отказываю тем клиентам, для которых надо работать вечером. Помню, как в самом начале я на вечерней заре принялась отчитывать мужа клиентки от страсти к любовнице. И вот стою я на лоджии, босая, с распущенными волосами, глаза закрыты, и громко читаю заклинание. После этого оборачиваюсь и вижу, как в дверях стоит Дэн и потрясенно смотрит на меня.
Мы тогда оба промолчали. Он развернулся и ушел, я тоже не торопясь собрала свои причиндалы и вернулась в квартиру. Все как всегда с тех пор, и тему мы эту не поднимаем.
Но с тех пор при нем я веду только предварительный прием. А это — только гадание, анализ ситуации и выбор способа помощи. Все это происходит за закрытыми дверями, и Дэн ничего этого не видит.
Damn… Никогда не думала, что начну стесняться того, что я ведьма. Но это так.
А еще мне упорно продолжал сниться каждую ночь тот сон. Про то, что я просыпаюсь в гробу. Про то, что меня похоронили.
* * *
Через неделю маменька начала сходить с ума. В общем-то я давно этого опасалась, неконтролируемая злобность часто к этому приводит.Началось все почти безвинно. Она позвонила мне и закричала:
— Манюша! Ты когда начала курить?!!
— Я не курю, — удивилась я. — И не начинала!
— Как это не начинала! — кричала она. — У меня вся квартира продымлена! Хоть топор вешай!
— Слушай, а я тут при чем? — резонно вопросила я. — Я к тебе неделю не заходила.
— А кто кроме тебя может это сделать? — запальчиво возразила она.
— Слушай, ну может быть, тетя Капа, — предположила я. — У нее есть от твоей квартиры ключи.
— Капитолина не курит!
— Я тоже!
— Но кто тогда? — рявкнула она.
— Может, папенька? — терпеливо произнесла я.
— Папенька тоже не курит!
— Послушай, может быть воры? — ужаснулась я догадке.
— Не воры, — буркнула мать. — Все на месте.
— Ну тогда я не знаю, — устало сказала я. — Если хочешь, могу справку принести от Дэна и охраны моего дома, что я сегодня вообще никуда не выходила.
Мать подумала, гневно подышала в трубку, после чего задиристо спросила:
— А обезьянка?
— Какая обезьянка? — недоуменно нахмурилась я.
— Которая на люстре висела!
— Игрушечная? — в сомнении спросила я.
— Живая!
— А где ты ее взяла? — растерянно спросила я.
— Так она не твоя? — подозрительно спросила мать.
— Не-а.
Мать помолчала и бросила трубку.
Я не придала этому значения. Думала — обычные завихрения, с маменькой не соскучишься. Дальнейшие события показали, что я фактически упустила начало беды.
* * *
За Сонькой я тем временем присматривала в оба глаза. Девчонка и правда была вроде скромницей и умницей. Готовила так, что пальчики оближешь, уборку тоже как-то незаметно взяла на себя, да и на Дэна совершенно не смотрела.Девчонка начинала мне здорово нравиться.
Тем более что и Дэн на нее тоже не смотрел.
Но однажды разразилась гроза.
Я, как обычно, сидела в интернете, никому не мешала, когда раздался первый звонок.
— Здравствуйте, — раздался осторожный мужской голос. — Вы услуги оказываете?
Слово «услуги» он произнес с какой-то странной запинкой.
— Да, разумеется, — спокойно сказала я. Зачастую мои клиенты несколько стесняются того, что им пришлось обращаться к ведьме. Предрассудки, что б им…
— А… сколько стоит? — опять с запинкой спросил мужчина.
— Ну, — улыбнулась я в трубку, — это в зависимости от того, что вы мне закажете. Скажем, предварительный прием, на котором мы определимся, что вам требуется — будет стоить сто долларов.
— Скока — скока?!! — потрясенно переспросил потенциальный клиент.
— Сто долларов, — недоуменно ответила я.
Обычно люди если звонят, то примерные расценки знают. И совершенно непонятно, чего он так расстроился. Ведь если потом за обряд придется выложить несколько тысяч долларов — странно, что на него такое впечатление произвела несчастная сотня.
— Мы за эту сотку только определимся, что мне требуется? — еще изумленнее переспросил мужик.
— Именно.
— То есть вы ничего реально делать не будете?!!
— Реально — я определю, что вам требуется, — терпеливо ответила я.
Мужик бросил трубку в состоянии тихой истерики.
Следующий звонок раздался следом.
— Алё, девчо-онки! — хамовато обратился ко мне некий субъект.
Я поморщилась.
— Вы, молодой человек, номер набирайте правильно, — сухо сказала я и потянулась к кнопке отбоя.
— Эээ! — закричал он. — Погоди! Это услуги?
— Услуги, услуги, — холодно ответствовала я. — Только тебе точно моим клиентом не быть, ты мне уже неприятен.
Парень на меня обиделся, потому как тут же перезвонил.
— Эй ты, корова, как со мной разговариваешь? — кричал он. — Ты знаешь вообще кто я?
— Да мне это как-то фиолетово, — усмехнулась я.
— Кто у тебя крыша? — неожиданно жестко спросил он.
— Никто, — честно призналась я.
— Сама на себя, что ли, работаешь? — слышно было, что он аж ушам своим не поверил.
— Ага, — с удовольствием подтвердила я. — А что?
Парень помолчал, после чего очень хреновым голосом сказал:
— В общем так. Через час жду тебя в баре «Техас», там все перетрем.
— Не могу, — забавляясь нелепой ситуации, улыбалась я в трубку. — Дела, милый!
— Прибежишь, коль дальше работать хочешь, — рявкнул он.
— Ой! — удивилась я. — А кто же мне запретит? Ты, что ли?
Он помолчал, после чего с некоторой долей удивления спросил:
— А ты чё такая борзая? Я из янушевских. Думай, с кем говоришь.
— Янушевские? — задумалась я. — А это кто такие?
Парень аж дар речи потерял.
— Ну все, — наконец выдавил он. — Конец тебе, мочалка. Жди в гости.
— Ты ко мне попади сначала, — ехидно улыбнулась я.
— Попадем! — рявкнул он на прощание.
Я пожала плечами — мало ли придурков на свете? — и вернулась к компьютеру.
В течение пары часов позвонило еще несколько человек.
Я заметно встревожилась. Дело в том, что мой телефон нигде не печатается. Клиенты его передают от одного к другому. И звонков у меня не так уж много, один — два в неделю. Но чтобы подряд? Такого никогда не было…
Подумав над этим, я решила, что если еще кто позвонит, то буду пытать его насчет того, где он взял мой номер и все остальное.
Тут как раз запиликал телефон.
— Алло! — буркнула я.
— Здравствуйте, Мария, — раздался вежливый мужской голос. — Это Виктор Януш говорит.
— Это которым меня сегодня пугали? — подозрительно осведомилась я.
— Ошибочка вышла, — повинился парень. — Но встретиться надо бы.
— По поводу? — еще подозрительнее осведомилась я.
— Вам имя «Соня» о чем-то говорит?
— Конечно, — похолодела я.
— Тогда назначайте встречу!
— В «Лукоморье» через пятнадцать минут!! — рявкнула я.
Бо-оже…
Соньку что, похитили?!!
— Хорошо, — спокойно сказал Виктор и отключился.
Я нервно натыкала на телефоне номер Козыря, местного смотрящего. Надо срочно узнать, что там за Януш, чем он дышит, и вообще — попросить подстраховать. Дядя Козырь меня в беде бросить не должен!
Его сотовый был вне зоны. Домашний — наглухо занят. «Досадно», — подумала я, натягивая джинсы и наскоро заплетая косу. Вечно так: как кого-то надо позарез, так того и нет. Ну да ничего! Дозвонюсь по пути! Так что я надела босоножки и рванула вниз. Если с Сонькой что-то произошло — порву всех, как газетку!!! Эх, Сонька, Сонька, она же у меня золотая, тихая и скромная, жизни еще не нюхала!
Порву!!!
Так я думала, пока неслась по мощеному двору к брошенной у забора бээмвушке. Я пыталась дозвониться Козырю. Черта с два! Телефон его так и оставался наглухо занятым.
Damn!
Я на миг остановилась, подняла пред собой руку и прошептала вызов на защиту.
— Тысяча тьма одесная, сила защитная и чудесная, ангелы предо мной и их крыла надо мной!
Только после этого я села в машину, и поехала в «Лукоморье» — симпатичное кафе недалеко от моего дома. Не успела я туда зайти, как от ближайшего столика на меня вопросительно поднял глаза рыжеватый худой парень.
— Виктор? — хреновым голосом спросила я.
— Садись, — кивнул он.
— Говори, зачем звал, — сухо велела я ему.
— Марья, потише, — поморщился он. — Я контролирую проституцию в нашем городе.
— ЧЕГО?!!
— Не ори ты так, — снова поморщился он.
«Сонька сдана в бордель», — скорбно высказался внутренний голос.
— Так, — я на миг зажмурилась и попыталась взять себя в руки. — Что с Сонькой?
«И ты еще с ним разговариваешь?» — укорил меня внутренний голос.
«Погоди, мало ли чего», — устало ответила я.
— Марья, надо один вопросик прояснить. Посмотри, что мне сегодня принесли мои парни, — и Януш, порывшись в карманах куртки, выложил предо мной мятый листок.
Я всмотрелась в него, потрясла головой, подняла на Януша изумленные глаза, после чего снова перечитала текст.
Это было объявление.
…
*** СОНЯ ***НЕДОРОГО ОКАЖУ ВСЕ ВИДЫ ИНТИМНЫХ УСЛУГ
Телефон: ХХХХХХ
Телефон был мой. Домашний.
— А где Сонька? — тупо спросила я, разглядывая бумажку.
— Вам виднее, я ее что, пасу? — усмехнулся Януш. — Мои сегодня приносят объявление — мол, какая-то охреневшая проститутка, сама на себя работает. Стали ее пробивать, а она в таком крутом доме живет, охрана, видеокамеры, мышь не проскочит. Да потом еще и выясняется, что это твой телефон. Я и решил с тобой переговорить.
— Значит, Соньке вы ничего не сделали? — тихо спросила я.
— Нет, конечно. Она вам кто?
— Сестра, — с отсутствующим видом призналась я. — Двоюродная.
— Присматривай за ней получше, — посоветовал Януш. — А еще лучше — отлупи хорошенечко.
— Пойду я, — в полной прострации я поднялась и пошла к выходу. — Пойду…
— Пока, — донеслось мне в спину.
Я остановилась, обернулась и попросила:
— Не говори никому, ладно?
— Будь спокойна, — сочувствующе сказал он.
На негнущихся ногах я дошла до машины, села и поехала обратно, ничего не видя перед собой. Господь хранил меня, не зря я сделала вызов на защиту. Во всяком случае, я никого не сбила и ни в кого ни врезалась.
Сонька была уже дома. Напевая, она драила кухню.
— Собирайся, — велела я ей.
Она, ни слова ни сказав, встала, сняла фартук, сполоснула руки и обулась.
— А куда едем? — спросила она, глядя на меня бесхитростными глазами.
— Увидишь, — сквозь зубы ответила я.
Она ни слова не проронила, пока мы ехали. Слегка удивленно покосилась на вывеску здания, куда я ее привезла, но не запротестовала.
«Еще бы, наверняка сюда частенько заглядывает», — злобно думала я, таща ее за руку по лестнице городского вендиспансера. Завидев на двери табличку «Венеролог», я беспардонно вломилась в кабинет, и на вопросительные взгляды пожилой женщины четко сказала:
— Эту — на вензаболевания проверить.
И положила перед ней сотку баксов.
Женщина покосилась на бумажку, на Соньку, и кивнула той:
— Раздевайся, милочка, да на кресло.
— Тетя Магдалина! — вскрикнула Сонька.
— Результатов сколько ждать? — не обращая внимания на нее, отрывисто спросила я.
— Ну, что-то сразу, что-то через пару дней, — спокойно ответила она.
— Раньше никак?
— Никак, — усмехнулась женщина.
Я молча повернулась и вышла, игнорируя Сонькины слезы. Около двери кабинета я села на жесткий стул и попыталась справиться с яростью, кипевшей во мне. Сонька, Сонька, вот что я в жизни терпеть не могу — так это вот такой беспардонный разврат. То, что ей нужны деньги — можно отмести сразу. Денег я Соньке даю предостаточно, одежду и обувь я ей в первые же дни купила. Так что, похоже, маленькой сучке элементарно требуется потрахаться.
Damn! Кого я пригрела!!! Вот тебе и ангелочек с невинным взглядом месячного котенка! Выкину, сегодня же безжалостно выкину ее из дома! Пусть идет куда хочет — но мне такого под своей крышей не надо!
Минут через пятнадцать дверь приоткрылась.
— Девушка, зайдите, — попросила докторша.
Я строевым шагом зашла, готовясь к самому худшему. Если Спид — то еще ерунда, им в быту не заразиться. Но если она нам сифилис оставит на прощанье — вот где позор. Надо мной будет ржать весь город. Меня перестанут пускать в приличные дома. И что скажет Дэн?
Сонька, сглатывая слезы, одевалась. Я мельком бросила на нее взгляд, после чего сурово спросила:
— Когда анализы будут готовы?
Женщина взглянула на меня из-под очков, после чего попросила:
— Вы присядьте.
Я села и вопросительно на нее уставилась.
— Девушку я осмотрела, и дело в том, что половых контактов она не имела.
Я задумалась, вспомнила текст объявления и, с трудом произнося слова и коря себя за ханжество, спросила:
— Вы в этом уверены?
Врачиха посмотрела на меня как солдат на вошь, очень так неодобрительно на меня посмотрела, и сухо ответила:
— Девственна ваша подопечная. Очень редкое, надо сказать, явление, в ее-то возрасте.
— Вы уверены? — весьма неуверенно повторила я.
— Абсолютно! — отрезала та.
По дороге обратно Сонька со мной не разговаривала. Молча отворачивалась, глядела в окошко и ревела.
— Может, в пиццерию заглянем? — пыталась я ее улестить.
Сонька хранила молчание.
— Сонь, хочешь в магазин заглянем, чего хочешь тебе куплю? — тоскливо вопрошала я.
Ответа не было.
Смутно я чувствовала, что я здорово накосячила.
Дома надрывался телефон. Я сняла трубку, и услышала открытым текстом:
— Але, а че, скока минетик будет стоить?
— Нискока, — передразнила я говорящего, — если сам его себе сделать ухитришься.
И едва я нажала на кнопку отбоя, как тут же телефон вновь запиликал.
— Алло! — раздраженно рявкнула я.
— Маняша! — ледяным голосом сказала мать. — Как ты со мной разговариваешь!
— Мам, извини, у меня тут запарки, — виновато произнесла я.
— Маняша, ты должна немедленно ко мне приехать, — не терпящим возражения голосом велела мать.
— Сейчас не могу! — твердо произнесла я. — У меня с Сонькой проблемы кой-какие.
— Значит, не приедешь? — почти спокойно произнесла мать.
— Мам, ну я правда не могу.
— Ну что же, раз тебе чужие люди дороже матери…, — как-то задумчиво сказала она и отключилась.
Вот черт! Спокойной жизни мне теперь маменька долго не даст. Неповиновения она не терпит. Я вздохнула, отключила звук на телефоне и пошла к Соньке в комнату. Та, разумеется, глотая слезы паковала чемоданы.
— Сядь, — велела я ей.
Она упрямо делала вид что слепоглухонемая.
Я порылась в сумке, достала объявление и подала ей.
— Это как ты объяснишь?
Сонька машинально взяла бумажку, прочитала, вскинула на меня огромные невинные глазищи и зарыдала в голос.
— Ты чего? — недоуменно спросила я.
— Это что, про меня, да? — сквозь рыдания спросила она.
— Ну так, получается, — вздохнула я, села около нее и принялась гладить по головке. — Да не реви ты, дурочка. Подставил кто или у тебя проблемы? Говори, решать будем.
Сонька самозабвенно порыдала еще минут десять на моей груди, после чего кое-как выдавила:
— Это Колька Чемакин, он обещал…
— Что обещал гадкий Колька? — терпеливо выспрашивала я.
— Что устроит мне, — рыдала она.
— Чего именно устроит? — напирала я.
Сонька утерла лицо моим топиком и наконец сбивчиво пояснила:
— Колька — он с пятого курса, и пристает ко мне. Приставал, приставал, а потом сказал, что раз не хочу по хорошему — будет по-плохому, и он мне устроит…
— Ясно, — вздохнула я. — Обещался отомстить за невнимание.
Сонька сквозь слезы закивала.
Не, каков мерзавец!
— Сонька! — решительно сказала я. — Не реви! Телефон или адрес его знаешь?
— Телефон, — подняла она на меня несчастные глазищи, — он мне его на тетради по социологии написал. Тетя Магдалина, ну вы же все можете….
— Сонька, — перебила я ее. — Во-первых — я тебе не тетя. Я тебе сестра двоюродная! Во-вторых — хватай свою тетрадку и пошли ко мне в спальню!
— Поможете? — жалобно спросила она.
— Ясен пончик! — кивнула я. — Сейчас мы с тобой ему такую пакость устроим!
Сонька утерла слезы и радостно заулыбалась.
И работа закипела.
В спальне, около компьютера, я на миг замерла, обдумывая свою страшную мстю, после чего открыла ворд и принялась рисовать объявление.
«Недорого продам, — вдохновенно писала я, — Мешок анаши. Индийская, отлично просушена, свежий урожай. Посредникам просьба не беспокоить. Телефон…»
— Сонька! — подняла я глаза. — Какой там, говоришь, телефон-то у этого козлика?
— 418617, — с готовностью ответила она.
Я, пакостно улыбаясь, отстучала цифры, впечатала их в «бороду» на краю объявления, на минутку задумалась и добавила: «Спросить Колю». Вот так-то, милый!
— Сонька, хватай ножницы! — велела я, выводя свое творчество на печать.
Принтер ожил, начал весело плеваться бумагой. Я оставила Соньку разрезать листы пополам, а сама пошла звонить тете Капе, материной подружке. Они живут рядом, на одной площадке, и та наверняка должна знать, чего с ней приключилось.
Тетя Капа взяла трубку после третьего звонка.
— Здравствуйте, это Маша, — представилась я.
— Ой, как хорошо, что ты позвонила, — сходу затараторила та.
— А что случилось? — нахмурилась я.
— Слушай, с матерью твоей что-то странное творится, — зашептала тетя Капа в трубку.
— А поконкретнее?
— Ой, страсти сегодня были! — вдохновенно принялась вещать та. — В общем, прибегает мать твоя ко мне сегодня, и лица на ней нет. Говорит, прихожу из булочной, а на кухонном столе стоит парень на четвереньках, увидел ее и ка-ак зарычит на нее!
— Чего-чего он сделал? — донельзя пораженная, переспросила я.
— Зарычал!
— Что за парень? — только и смогла я сказать.
— Мать его не знает!
Я помолчала, после чего в крайнем изумлении спросила:
— Вы шутите, да?
— Да какие тут шуточки, — вздохнула тетя Капа. — Сама ничего понять не могу. Я тут же подхватилась, побежали мы с ней обратно — никого нет. Видимо, сбежал.
— Видимо, — оторопело кивнула я. — Ничего не пропало?
— Нет, все на месте. Мать переживает, ты к ней зайди, успокой, — посоветовала тетя Капа.
— Обязательно, — пробормотала я.
Maa God, что на мою мать нашло?!! Какого такого парня она увидела у себя на столе?!!
Впоследствии я долго ругала себя. Ну почему, почему я все не бросила и не побежала разбираться в этой неправдоподобной истории?
И ничего бы и не было. Ни свадеб, ни болезней, ни смертей….
Я же, глупая и беспечная, положила трубку и обернулась к Соньке.
— Давай бегом, — поторапливала я ее. — Надо все провернуть до прихода Дэна.
— Ой, — снова съежилась она. — Он ведь ругаться на меня будет.
— Да не, — успокоила я. — Не будет.
На самом деле, я была уверена, что он тут же поедет бить морду гадкому Чемакину. Сори, но я хотела быть единственной девушкой, за честь которой он вступается. Вот такая я эгоистка. А за Соньку я уж сама как-нибудь заступлюсь.
— Тетя Магдалина, — не отставала моя подопечная.
— Магдалина, — поправила я ее, — или Маша, и на «ты», ради Бога.
— Магдалина, — кивнула она. — А что ему будет?
— Завтра узнаешь, — загадочно улыбнулась я и встала. — Все, родная, по коням!
Перед выходом я демонстративно одела перчатки.
— Жарко ведь! — покосилась на меня Сонька.
— Не учи! — откликнулась я.
И мы поехали на свое черное дело. Сначала проехались по городу, просмотрели все остановки и сорвали десяток чемакинских объявлений. Потом принялись клеить свои, стараясь это делать в радиусе десяти метров от городских ГОМов. Если менты это пропустят, то я конченая дура.
Менты не пропустили.
На следующий день Сонька принесла вести. Ночью к Чемакиным вломился ОМОН и бедного Коленьку куда-то увезли. Говорят, шьют статью за распространение наркотиков. Ай-яй-яй…
То-то наш шутник изумился сегодняшней ночью…
Пусть еще спасибо говорит, у меня вообще была у меня шикарная мысля тиснуть объявление в местной газетке, в разделе «Мужчина ищет мужчину». Не рой другому могилу, как говорится.
В тот же день я купила Соньке сотовый. Если еще кто-то захочет ее так подставить, так пусть хоть левый номер указывают, нечего меня позорить. Да и вообще, как без сотового в наше время?
Сонька за подарок долго благодарила, я аж устала, после чего снова завела разговор о гадком Чемакине.
— Магдалин, — тревожилась Сонька, — а его не посадят?
— Неплохо бы, — вздохнула я. — Но, к сожалению, не получится.
— А что будет? — не отставала она.
— Да промурыжат семьдесят два часа, установят, что анаши у него отродясь не бывало, и отпустят.
— Может, ему апельсинчиков отнести в камеру? — жалобно спросила Сонька.
Я воззрилась на нее в немом изумлении.
— А что? — смутилась она. — Жалко же…
— Дура ты, прости Господи, — вздохнула я. — Если пойдешь, то я тебя знать не знаю. Ясно?
— Но ведь из-за меня пострадал, — прошептала она.
Я порылась в сумке, достала Колькино объявление о секс-услугах, положила перед ней и сурово велела:
— Читай, из-за чего он пострадал!
Сонька перечитала объявление, шмыгнула носом и буркнула:
— Гад.
— Вот — вот! — кивнула я. — А то еще на почве жалости спутаешься с ним.
— Не, не спутаюсь, — помотала Сонька головой и чему-то нежно про себя улыбнулась.
Мне такие взгляды были ну очень знакомы. Каждый день по утрам их в зеркале вижу, когда расчесываюсь.
— Влюбилась никак? — робко спросила я.
«Maa God, только бы не Дэн!» — стучало в висках.
Сонька молчала, опустив голову и продолжая улыбаться.
— Рассказывай, может, чего и посоветую, — присела я около нее. — А то парни — они такие….
— Даниил не такой, — подняла она на меня счастливые глаза.
Мне явственно полегчало. Хоть Васиссуалий, лишь бы не мой драгоценный Дэн.
— А он какой, если не такой? — осторожно спросила я.
— Он ко мне не пристает, — смутилась Сонька. — Он за мной ухаживает. Не то что Колька Чемакин.
— И давно?
— С первого сентября. Я после универа села в парке на скамейку книжку почитать, там и познакомились.
— А чего в гости не ведешь?
— А можно? — удивилась она.
— Нужно! — твердо ответила я. Соньке я теперь и мама и папа, если чего с ней случится, то с меня два раза спустят шкуру. Сначала маменька, потом тетя Рая.
— Тогда я завтра его приглашу, — заулыбалась она.
— Вот и славненько, посмотрю хоть, что он за человек.
— Он хороший, — мечтательно улыбнулась она. — Он лучше всех, Магдалина. А Кольке Чемакину до него как до луны.
Мда… Противопоставление Чемакину смотрелось убедительным.
Смотрела я на Сонькино личико и от души за нее радовалась. Видно было — девчонка не на шутку влюблена. А значит, мой Дэн ей до лампочки, и это самое важное. Отныне я буду спать спокойно, не боясь посягательств на любимого прямо в собственном доме.