Коллинз Джеки. Леди Босс

   – Мне здорово пришлось потрудиться, чтобы ее купить, – проговорил Эдди как можно смиреннее.
   – Вы пили? – спросил полицейский.
   Эдди невесело рассмеялся. Он понимал, что выглядит как бродяга. Только машина придавала ему какой-то вес.
   – Кто, я? Вы это серьезно?
   Полицейский покачался взад-вперед на каблуках сапог.
   – Да. Я серьезно. Так вы пили?
   Эдди постарался улыбнуться как можно приветливее.
   – Разрешите представиться. Эдди Кейн. Заведующий отделом распространения студии «Пантер». Послушайте, а вы не собирались стать актером?
   – Да, когда-то об этом мечтал, – ответил полицейский. – Кто об этом не мечтал в этом городе?
   – Вот что я вам скажу, – принялся убеждать его Эдди. – Я дам вам свою визитную карточку, и вы позвоните мне на студию. Я добьюсь для вас пробы.
   Полицейский рассмеялся.
   Эдди нашел карточку и протянул ее полицейскому.
   – Я серьезно. Почему вы смеетесь?
   Полицейский снова рассмеялся.
   – Я слышал, что тебя могут вдруг найти, но все это смешно!
   – У вас есть шарм, – заметил Эдди, воспользовавшись моментом. – И внешность. И чувство юмора. Так что, давайте, я помогу вам, а вы поможете мне. Отпустите меня, а? Я опаздываю на свидание.
   Это была единственная удача в этот день. Полицейский спрятал его визитную карточку и разрешил уехать.
   Тем не менее Эдди скорости не сбавил. Он изо всех сил давил на педаль газа всю дорогу до студии.
   Микки совещался с одним из авторов относительно своего очередного любимого проекта. Ворвавшись в кабинет, Эдди застал Микки врасплох.
   Лаки пропустила его без единого вопроса. В последний день ее работы на студии ей было абсолютно безразлично, что произойдет.
   Автор – молодой человек, жаждущий славы, при виде него вскочил на ноги. Эдди был похож на сумасшедшего – десятидневная поросль на лице, мятый костюм, дикие, налитые кровью глаза.
   – Мне обрыдло все это дерьмо, – заорал Эдди, опершись обеими рунами о стол Микки и глядя на него в упор. – Карло Боннатти заявился ко мне домой. Ко мне домой, черт бы тебя побрал! Я сыт по горло, Микки. Ты здесь завязан так же, как и я, Микки, и вывернуться тебе не удастся. Студии придется заплатить Боннатти.
   Глаза Микки сузились. Вот что получается, когда пытаешься помочь приятелю.
   – Люс! – закричал он.
   Ни ответа, ни привета.
   – Сейчас же позовите охранников, – завопил он.
   – Позовешь этих долбаных охранников, будешь иметь неприятностей больше, чем можешь себе вообразить, – заорал Эдди, ухватив Микки за борта его спортивного пиджака. – Я пойду к Эйбу Пантеру. Все ему выложу. За твой жирный зад никто не даст и ломаного гроша.
   Автор медленно и осторожно попятился к двери. Он наслышался о подобных сценах, когда маньяки сходят с катушек долой. У них даже иногда бывает оружие. Дело могло кончиться плохо.
   – Я вернусь попозже, мистер Столли, – пробормотал он.
   – Отпусти мой пиджак, – прорычал Микки.
   – На-кась, выкуси! – заорал в ответ Эдди.
   Началась драка.
   Автор выскочил из кабинета и захлопнул за собой дверь.
   Сидящая за столом Лаки подняла на него глаза.
   – Вы вызвали охранников? – поспешно спросил автор.
   – Полагаю, они сами разберутся, верно? – ответила она, мило улыбнувшись.
   Автор покачал головой и выбежал вон. Ему платили за то, чтобы он писал сценарии, а не разнимал дерущихся.
 
   Лесли едва успела прийти в себя после бессердечного совета мадам Лоретты, как раздался звонок в дверь.
   Она посмотрела в глазок. На пороге стояла женщина – хорошо одетая и сильно накрашенная.
   – Что вам угодно? – поинтересовалась Лесли.
   – Где Эдди? – раздраженно спросила женщина.
   – Его нет.
   – Черт! Мы же договорились.
   – Я – миссис Кейн, – представилась Лесли ради самоутверждения. – А вы кто?
   – Кэтлин Ле Поль. Откройте эту проклятую дверь.
   Лесли осторожно приоткрыла дверь, не снимая цепочки.
   – Что вам нужно?
   – Мы с Эдди договорились встретиться в полдень, – ответила Кэтлин. – Получается, я приперлась в такую даль зря. Он деньги для меня оставил?
   – Какие деньги?
   – Деньги за… то, что я ему принесла. Вот пакет.
   – А сколько он вам должен? – спросила Лесли с любопытством.
   – Полторы тысячи долларов наличными, – ответила Кэтлин, размышляя, что ей все эти дела уже не по возрасту. Если бы только Умберто Кастелли развелся со своей жирной женой-колумбийкой и переехал в Лос-Анджелес, она бы смогла жить в роскоши, а не работать рассыльной.
   – Он ничего не говорил ни о вас, ни о деньгах, – заверила Лесли.
   Кэтлин нетерпеливо постучала по мостовой ногой, обутой в туфлю от Шанель.
   – Взгляните, – попросила она, – может, он что-нибудь для меня оставил.
   Лесли захлопнула дверь прямо перед ее носом и поспешила в спальню. И верно, на комоде лежала пачка денег.
   На какое-то мгновение она засомневалась, как поступить. Если она откажется взять пакет, Эдди рассердится. С другой стороны, если она возьмет пакет и отдаст женщине деньги, он тоже может рассердиться. Она попыталась дозвониться до него. Но трубку никто не взял.
   Кэтлин Ле Поль уже вовсю барабанила в дверь.
   Лесли вернулась к двери.
   – Я не собираюсь торчать здесь весь день, – заявила Ле Поль. – Так есть деньги или нет?
   Лесли перевела дыхание и решила заплатить. Она вернулась в спальню, отсчитала полторы тысячи и отнесла деньги женщине.
   В свою очередь Кэтлин протянула ей пакет и удалилась.
   Когда она ушла, Лесли принесла пакет в кухню, положила на стол и открыла его с помощью кухонного ножа.
   Внутри оказался маленький прозрачный пакетик с белым порошком.
   Лесли аккуратно надрезала его и высыпала содержимое на стол.
   Кокаин.
   Он портил им жизнь.
   Из-за него у них не было денег, а брак находился под угрозой.
   Лесли знала, как ей следует поступить.

42

 
   Такое чудесное ощущение – знать, что сегодня последний день в чистилище. И потом она снова свободна. Прощай, Люс, тихая, послушная, маленькая секретарша. Через несколько часов она снова станет Лаки Сантанджело. Победителю достается все.
   Был полдень пятницы, осталось дожить до конца дня.
   Она знала, с чего начнет. Сожжет этот распроклятый парик и жуткие тряпки. Разобьет вдребезги ненавистные очки. И будет, как сумасшедшая, танцевать вокруг костра.
   Потом она сядет на ближайший рейс и полетит в Нью-Йорк, к Ленни. От Джесс она узнала, что он там, а Боджи сейчас уточнит, где именно.
   Ах, уже просто не хватает терпения. Все, что ей и ему требуется, это провести длинные выходные вместе. Очень длинные выходные в постели, наверстывая упущенное за все то время, что они жили порознь. И тогда она ему все расскажет.
   «Дорогой мой муженек, у меня для тебя подарок. Надеюсь, он тебе понравится»
   Разумеется, они займутся студией «Пантер» вместе. Вот будет здорово!
   Скоро у Бобби начнутся летние каникулы. Он с няней прибудет прямо в Калифорнию. И Ленни что-то говорил насчет Бриджит, которая присоединится к ним. Лето предстоит замечательное. Вся семья вместе. Возможно, ей удастся уговорить Джино приехать на пару недель.
   На Эдди Кейна, промчавшегося через офис как ненормальный, она внимания не обратила. Эдди Кейн – проблема Микки, не ее. Что и говорить, с завтрашнего дня у Микки проблем сильно прибавится, особенно если учесть, что с понедельника он останется без работы.
   Значит, план таков: сегодня ее последний день. В шесть часов она поедет к Эйбу, чтобы подписать все бумаги в присутствии обоих юристов. И, когда все будет оформлено и деньги уплачены, студия перейдет к ней официально.
   Эйб решил, что в понедельник сам лично объявит о продаже. Он уже послал срочную телеграмму своей второй внучке Примроз и ее мужу Бену Гаррисону в Лондон, пригласив их приехать.
   Более того, впервые за последние десять лет Эйб решил персонально появиться на студии.
   – Не терпится увидеть их рожи, – возбужденно признался он Лаки. – Не терпится представить им тебя, девонька.
   Если ей удастся провести конец недели с Ленни, она будет готова к чему угодно.
   Звуки, доносившиеся из кабинета Микки, становились все более громкими. Лаки лениво прикинула, кто кого бьет. В драке она поставила бы на Микки. Хоть он и старше Эдди и ниже ростом, но мужик сильный, обладающий качествами уличного бойца. Она это сразу заметила, еще при первой встрече.
   Ее селектор буквально надрывался.
   – Вызовите охрану! – вопил Микки. – Вызовите их немедленно!
   Она четко могла слышать голос орущего Эдди.
   – Не пудри мне мозги, Микки, а то нарвешься, к едрене фене.
   – Я нарвусь?! – вопил Микки. – Я? Подчищай сам за собой, дерьмо собачье, и сваливай с глаз моих долой!
   Лаки позвонила на центральный пост.
   – Не могли бы вы прислать охранника в офис мистера Столли? – попросила она.
   – Разумеется, мэм, – ответили ей. – Это срочно?
   – Смотря что вы считаете срочным, – ответила она спокойно.
   – Есть угроза для жизни?
   – Вряд ли.
   Охранник еще не прибыл, когда Эдди вылетел из кабинета с расквашенным носом. В драке уличный боец всегда верх. Эдди давно потерял форму. Гулянки допоздна и кокаин сделали свое дело. Микки появился на пороге кабинета вне себя от злости.
   – Тупая корова! – заорал он. – Не сметь никого впускать, пока я не разрешу. Даже если вам придется лечь поперек моей двери, и они будут о вас спотыкаться, все равно никого не пускать. Я ясно выражаюсь?
   – Нет, – ответила она спокойно, стараясь не думать о том, что он обозвал ее «тупой коровой». Никто не смеет называть Лаки Сантанджело тупой коровой, без того чтобы за это не поплатиться.
   – Что? – загремел он.
   – Нет, я вас не понимаю, – произнесла она ровным голосом. – Я не собираюсь разрешать людям об меня спотыкаться. И я безусловно не собираюсь рисковать собой ради вас.
   Он от удивления открыл рот. Секретарша? И возникает?
   – Вы что, хотите, чтобы вас уволили? – зло спросил он, буквально подпрыгивая на месте.
   Она пожала плечами.
   – Это как вам будет угодно. Хозяин – барин.
   Микки с трудом верил своим ушам. До последней минуты она была идеалом секретарши. Она сортировала поступающие звонки, заботилась о том, чтобы он не забыл о назначенных встречах, варила ему кофе и выжимала сок. Да захоти он, она чесала бы ему яйца. А теперь у нее появился характер. Бог ты мой!
   Он в бешенстве вернулся в кабинет и захлопнул за собой дверь. Когда же, мать ее, вернется Олив?
 
   Лаки в последний раз не торопясь пообедала в столовой в образе Люс.
   Закончив, она подошла к столику Гарри Браунинга и спросила:
   – Не возражаете, если я присяду?
   Он был вовсе не рад ее видеть.
   – Возражаю, – коротко ответил он.
   – Я бы хотела кое-что пояснить, – продолжила она. У нее осталось некоторое чувство вины по отношению к Гарри. Если бы она только знала, что он алкоголик, то не стала бы поить его в тот памятный вечер пирога с семгой. Она села.
   – Гарри…
   – Для вас я мистер Браунинг, – перебил он.
   – Мне кажется, вы воображаете, что я затеяла какую-то странную игру.
   – Я знаю, что вы делаете, – произнес Гарри уверенно. – Вся студия знает, кто вы.
   Она приподняла бровь.
   – И кто же я?
   – Вы шпионите для Эйба Пантера. Он вас послал, чтобы вы спали с Микки Столли.
   Она не удержалась от смеха.
   – В самом деле?
   – Вы же сказали Бренде в офисе Эдди Кейна, что вы спите с Микки Столли, – раздраженно сказал Гарри. – Теперь вся студия знает.
   Лаки чуть не поперхнулась при одной только мысли очутиться в койке с Микки Столли.
   – Вы, наверное, смеетесь? Да я ведь шутила, когда говорила с Брендой.
   Гарри побарабанил пальцами по столу.
   – Плохая шутка, – мрачно заметил он.
   – Судя по всему, так, – согласилась она. – И вообще, что вы имеете в виду под «всей студией»?
   – Бренда всем рассказала. Всем секретаршам, рассыльным, ассистентам. А они, в свою очередь, разнесли это дальше.
   Ну, блеск! Она вздохнула. Ничего себе репутация. Спать с Микки Столли, мужчиной ее мечты!
   – И все думают, что я шпионю для Эйба Пантера? – заинтересовалась она.
   – Нет, – коротко ответил Гарри. – Один я. Думаю, что именно поэтому вы и спите с Микки Столли. Вам мистер Пантер велел.
   Она начала злиться.
   – Прекратите, Гарри. Я не сплю с Микки Столли. Все станет ясно в понедельник.
   – Да? – Он подозрительно взглянул на нее.
   – Да. – Она кивнула головой и встала. – Не забудьте. В понедельник утром. Здесь многое произойдет.
 
   В три часа дня позвонила Абигейль Столли. Голос ее звучал резко, раздраженно и повелительно, как будто любой, услышав его, должен встать по стойке «смирно».
   – Кто это? – спросила она.
   – Люс, – ответила Лаки. – А это кто?
   – Миссис Столли, – представилась Абигейль надменно. – Вы что, новая секретарша?
   – Я работаю уже несколько недель, – пояснила Лаки.
   – Когда возвращается Олив? – решительно спросила Абигейль, как будто для нее было большим испытанием разговаривать с Лаки.
   – Скоро, – произнесла Лаки.
   – Вы машину заказали?
   – Какую машину, миссис Столли?
   – Наш лимузин на вечер премьеры. Вы должны знать.
   – Я не знала, что вам нужна машина.
   Чаша терпения Абигейль переполнилась.
   – Бог мой! Неужели мне нужно обо всем думать самой? Разве мистер Столли вам не говорил? Нам нужен лимузин студии. С тем же самым водителем. И в машину следует погрузить шампанское «Кристалл» и минеральную воду. Подать к моему дому в шесть тридцать. Не в шесть двадцать пять или тридцать пять. Ровно в шесть тридцать. Позаботьтесь об этом.
   Лаки решила, что Абигейль и Микки – отличная пара. Просто полны очарования.
   – Я все сделаю, миссис Столли, – ответила Люс – идеальная секретарша.
   – Где мой муж? – раздраженно поинтересовалась Абигейль.
   На какой-то момент возникло искушение сказать: «Почему бы вам не позвонить домой Уорнер? Знаете, той чернокожей женщине, работающей в полиции нравов, которую он трахает дважды в неделю с незапамятных времен». Но вместо этого она сказала:
   – Представления не имею, миссис Столли. Но я обязательно передам ему, что вы звонили.
   – Не забудьте, – приказала Абигейль и бросила трубку.
   Лаки позвонила в диспетчерскую.
   – Марти, миссис Столли нужна будет сегодня машина. Нет, не лимузин, а какой-нибудь седан поменьше, ладно? К шести сорока пяти к дому. Спасибо.
   Пока Микки не было, она позвонила Боджи.
   – Ты закатал на сегодня самолет?
   – Все сделано, – ответил он.
   – И ты узнал, где Ленни?
   – Да.
   – Что бы я без тебя делала, Боджи?
   – Имела бы кучу неприятностей.
   Она улыбнулась про себя. Скорее всего, он прав.

43

 
   – Микки, – спросила Уорнер, – ты с другими женщинами встречаешься?
   Микки с удивлением посмотрел на нее.
   – Что за глупости ты придумала? Зачем мне другие женщины?
   – Просто спросила, – заметила Уорнер. – Разве нельзя спросить?
   Ее тон Микки не понравился.
   – Можешь делать что хочешь, но это чертовски глупый вопрос.
   Уорнер взглянула на него. Весь день у него плохое настроение. Обычно она считалась с его настроением и ходила вокруг него на цыпочках, но сегодня до нее дошли неприятные слухи и она никак не могла отделаться от мыслей о них. Один из полицейских в ее отделе заинтересовался борделем в Голливуд-Хиллз. Этот дом терпимости высокого класса принадлежал некой мадам Лоретте. И, если верить тому, что говорилось в раздевалке полицейского участка, многие высокопоставленные и влиятельные чиновники с киностудий частенько туда захаживали. В последние дни среди других имен упоминался и Микки Столли.
   Микки вылез из постели Уорнер. Сегодня секс не получался. Пора собираться.
   – Меня злит, когда ты задаешь такие вопросы, – заявил он – Чтобы их услышать, я вполне мог остаться дома с женой. Зачем сюда приходить?
   Уорнер подумала, что Микки злится, потому что у него рыло в пуху. Сжав зубы, она промолчала, а вместо ответа быстро прошла на кухню и включила чайник.
   – Как насчет чашечки кофе? – крикнула она. Ублюдок! Если он заигрывает с другими бабами, особенно проститутками, ему это так не пройдет. Пусть и не надеется.
   – Ты что, хочешь меня прикончить? – спросил он, войдя за ней в кухню. – Это кофеин. Мне надо следить за диетой.
   Она хотела огрызнуться, но сдержалась. Микки следил за диетой только тогда, когда это его устраивало. Кому он пудрит мозги?
   – Ты не забыл про мои билеты на сегодняшнюю премьеру? – выговорила она сквозь зубы.
   – Что? – виновато поднял глаза Микки.
   Она вышла из кухни.
   – Ты обещал мне достать четыре билета на премьеру «Раздолбая», забыл?
   – О Господи! – пробормотал он, идя следом за ней. Естественно, он забыл, а ведь она попросила его несколько месяцев назад, из-за Джонни Романо – ее любимого актера и все такое. Дерьмо! Он же принес ей фотографию Джонни с автографом, разве этого мало? Теперь ей еще нужны и билеты на эту проклятую премьеру.
   Он взял телефон.
   – Люс, – обратился он к своей дуре-секретарше, когда та сняла трубку. В понедельник он первым делом уволит ее. Пусть поработает Бренда, хорошенькая негритяночка из отдела Эдди Кейна. На нее хоть смотреть не противно.
   – Слушаю, мистер Столли?
   – Закажите для меня еще четыре билета на сегодняшнюю премьеру. Не обязательно самые хорошие места. И пошлите их… у, дьявол, пошлите их с рассыльным… – Он прикрыл микрофон ладонью. – Уорнер, я не могу дать им твой адрес. Куда послать билеты?
   – Почему это ты не можешь дать мой адрес? – воинственно спросила Уорнер.
   Определенно, она начинала действовать ему на нервы.
   – Потому что это глупо.
   – Я сама возьму их, – сказала она. – Я сегодня буду в том районе.
   Уорнер, явившаяся к нему в офис за билетами, – такое и в дурном сне не приснится:
   – Лучше всего оставить их в кассе, – быстро решил он, – на твое имя.
   – Если тебе так нравится.
   – Оставьте их в кассе на имя Франклин, – пробормотал он в трубку, повесил ее и повернулся к Уорнер.
   – С кем это ты пойдешь?
   Она подняла на него глаза.
   – Не волнуйся, Микки. Я и близко не подойду к тебе и твоей жене.
   Ему не понравилось, как она это сказала. Ему вообще не нравилось, как развивались их отношения. Он-то думал, Уорнер другая, раз ничего не требует. Но в конечном итоге все бабы одинаковые. Все кончается нытьем и требованием большего, чем мужчина готов дать.
   – Ладно, ладно, – он потянулся за одеждой. – Пора одеваться и выметаться.
   Инцидент с Эдди расстроил его. Он ненавидел сцены вообще, а потасовки в особенности. И представить невозможно, что Эдди будет делать дальше: на него никогда нельзя положиться. Не будь Лесли такой дремучей дурой, она бы давно заставила его лечиться от наркомании.
   По дороге на студию Микки чувствовал себя неудовлетворенным и раздраженным. Неожиданно он свернул и направился к мадам Лоретте. Он окончательно пришел к выводу, что Форд Верн абсолютно прав. Заплати, и не будетникаких хлопот. Заплати, и твоя жизнь принадлежит только тебе.
   Мадам Лоретта тепло приветствовала его. Никакой суеты. Никаких вопросов. Никаких требований относительно билетов.
   – Что у вас сегодня для меня? – спросил он, как будто разговаривал в лавке с мясником, выбирая кусок говядины получше.
   – Очаровательная восточная девушка, – ласково предложила мадам Лоретта. – Очень милая. Очень нежная. Очень талантливая. Вам понравится.
   – Да. – Микки предвкушал, как его будут ублажать. – Думаю, что понравится.
 
   Эдди позвонил Кэтлин Ле Поль из машины.
   – Извините, – промямлил он. – Совсем забыл.
   – Все в полном порядке, – спокойно ответила Кэтлин. – Ваша жена отдала мне деньги.
   Эдди пришел в ужас.
   – Жена?
   – Вы же их оставили для меня, так ведь?
   – Да, да, конечно. Мне пришлось срочно уехать на студию. Неожиданно.
   Кэтлин глубоко вздохнула.
   – Когда-нибудь вам нужно будет привести свою жизнь в порядок, Эдди.
   – Только не с вашей помощью.
   – Что вы имеете в виду?
   – Это вы познакомили меня с Карло Боннатти. Теперь у меня большие неприятности.
   – Какого сорта?
   – Не надо только делать вид, что вы не в курсе. Весь город знает.
   В голосе Кэтлин появились стальные нотки.
   – Вы что, обкрадывали его?
   – Старался заработать на жизнь. Вот и все, просто на жизнь, – защищался он. – Это что, преступление? Студия заплатит.
   – Эдди, Эдди, вы так никогда ничему не научитесь. Таких людей, как Карло Боннатти, лучше и не пытаться облапошить. Иначе можно закончить свои дни в морге.
   Черт возьми! Эдди Кейну вовсе не хотелось спешить в морг. Может быть, лучше уехать из города? Податься на Гавайи, где когда-то ему было так хорошо. Полно дешевой наркоты и великолепных телок.
   Но, минутку, он ведь совсем забыл о Лесли. Что с ней-то делать?
   Господи! И как это он умудрился вляпаться во все это дерьмо?
   Почему он допустил, чтобы нормальная жизнь для него кончилась?
 
   Звонок сестры застал Абигейль врасплох.
   – В чем дело? – пыталась докричаться до нее Примроз из Лондона.
   Абигейль сразу разозлилась. Примроз умудрялась все представить так, как будто во всем виновата она. Почему бы сначала вежливо не поинтересоваться «Как дела?», «Дети здоровы?» Но нет, Примроз с места в карьер бросается в атаку, как будто Абигейль обязана ей что-то объяснять.
   – Не возьму в толк, из-за чего весь сыр-бор? – огрызнулась она.
   – Из-за телеграммы, – нетерпеливо ответила Примроз.
   – Какой телеграммы?
   – О, ради Христа! И не пытайся сделать вид, что ты ничего не знаешь. Бен вне себя.
   Абигейль заговорила медленно и ровно, чтобы быть уверенной, что сестра поняла каждое слово.
   – Примроз, я понятия не имею, в чем у тебя проблема.
   – Мы с Беном сегодня получили телеграмму от деда, – укоряющим тоном объяснила Примроз, как будто сестра была обязана об этом знать.
   Абигейль удивилась.
   – В самом деле? И что в ней?
   – Требует, чтобы мы явились в понедельник на студию на срочное совещание.
   Абигейль нахмурилась. Имеет ли это какое-то отношение к ее последнему визиту к Эйбу? Может, он хочет сказать Бену и Примроз, что они с Микки собираются продать студию без их ведома?
   Она вздохнула.
   – Понятия не имею, в чем дело.
   – Жутко некстати. Вот и все, что я могу сказать, – хмыкнула Примроз. – Ты же понимаешь, что нам придется лететь завтра утром? У меня и собраться не будет времени. И договориться, чтобы присмотрели за детьми. Просто безобразие.
   – Давай я тебе перезвоню, – предложила Абигейль, которой не терпелось закончить разговор. – Я свяжусь с Микки, может, он что-то знает.
   – Ладно, – резко ответила Примроз.
   Абигейль положила трубку. Проще всего позвонить деду. К сожалению, у нее не хватало смелости. Эйб, этот древний старикан, обязательно скажет что-нибудь грубое и оскорбительное вроде: «Отвяжись, девонька, не твоего ума это дело, черт побери».
   Она еще раз позвонила Микки и снова попала на новую секретаршу.
   – Он вернулся? – нетерпеливо спросила Абигейль.
   – Еще нет, миссис Столли.
   – Вы уверены, что не знаете, где он? Мне он срочно нужен.
   «Нет, просто невозможно устоять», – подумала Лаки.
   – Ну… есть тут один номер. Вы можете попытаться позвонить туда.
   – Давайте его мне, – приказала Абигейль сурово.
   – Одну минутку, пожалуйста.
   Лаки влетела в кабинет Микки, нашла его личную записную книжку и посмотрела, есть ли там телефон Уорнер.
   «Ты самая настоящая сука, Сантанджело.
   Ну и что? Ублюдок обозвал меня тупой коровой. Вот ему и наказание».
   Она вернулась к телефону и продиктовала Абигейль номер Франклин.
   Абигейль позвонила, думая, что попадет в офис.
   – Мистер Столли здесь? – спросила она надменно, когда ей ответил женский голос.
   – А кто это? – поинтересовалась Уорнер.
   – Его жена.
   – И вы звоните мне? – удивилась Уорнер.
   – Простите? – не поняла Абигейль.
   – Это вы мне звоните?
   День у Абигейль выдался крайне запутанный.
   – Нет, я звоню не вам, – ответила она сердито. – Чья вы секретарша?
   – Я ничья секретарша. Я – Уорнер Франклин. – Она так произнесла свое имя, как будто Абигейль просто обязана его знать.
   – Вы актриса? – спросила Абигейль, почуяв опасность.
   – Нет, я не актриса. Я работаю в полиции.
   – В полиции?
   – Совершенно верно.
   Абигейль ничего не понимала.
   Уорнер решила, что ей нечего терять.
   – Я также любовница вашего мужа, – добавила она, подумав, что самое время жене Микки узнать о ее существовании.

44

 
   Днем в пятницу Венере Марии домой принесли на двадцать тысяч долларов акций «Ай-би-эм» на ее имя. Она приехала домой со студии рано, и ее уже ждал большой конверт. Внутри находилась карточка фирмы «Тиффани» от Мартина. Сверху золотом выгравировано его имя, а пониже он написал от руки: «Чтоб не говорила, что я не плачу, если проиграл».
   Венера Мария усмехнулась. Конечно, он легко может себе это позволить, но приятно, что не забыл. Остроумный способ расплатиться, не связываясь с наличными.
   Как ей отреагировать? Надо придумать что-то оригинальное. У Рона всегда идей навалом. Она позвонила ему.
   Естественно, его дома не оказалось. Они с Кукленком Кеном отправились по магазинам. Вернутся часа через два.