Коллинз Джеки. Леди Босс

   – Как люди могут так поступать? Уж если ему так отчаянно нужны были деньги, я бы дала. У него что, совсем нет гордости?
   – Гордость? У Эмилио? – Рон удивленно поднял бровь.
   Она решилась.
   – Дай-ка мне телефон.
   Рон послушался, и она набрала номер Эмилио. Но услышала запись на автоответчике.
   – Чтоб ты сдох! – крикнула она в микрофон и швырнула трубку.
   – Вот от этого пользы навалом, дорогая, – заметил Рон.
   Венера снова схватила журнал.
   – Да, вот тут еще почитай, Купер будет в восторге. – Она громко прочла вслух: «В то время как Венера Мария принимает Мартина Свенсона у себя в доме, Купер Тернер считает, что он ее единственный любовник». Какой бред собачий! Нет, я звоню адвокату.
   – И что он сможет сделать?
   – Подам на них в суд.
   – Каким это образом? Здесь же, в основном, правда.
   Она об этом не успела подумать.
   – Надо предупредить Мартина.
   – А где он?
   – Рано ушел. У него какая-то сделка на подходе. Вроде он прибирает к рукам студию.
   – Вот тан запросто? У очень богатых свои забавы.
   – Рон, сделай мне одолжение. Позвони к нему в офис в Нью-Йорке и узнай, где я могу его найти.
   – И что, ты думаешь, он скажет?
   Она пожала плечами.
   – Не знаю. Мартин не привык к такого рода огласке. По крайней мере, я знаю, что ждать. Кем только я уже не перебывала, от лесбиянки до женщины с тремя сиськами. И только за последний год! Все это дерьмо – специфика здешних краев.
   – Не обманывай себя, детка, – возразил Рон мягко. – Может статься, что Мартину все это будет очень даже по душе.
 
   Мартин Свенсон проводил большое совещание, когда в комнату незаметно вошла секретарша и сказала:
   – Ваша помощница в Нью-Йорке должна с вами срочно переговорить, мистер Свенсон.
   Мартин и представить себе не мог, какие срочные дела могли помешать ему проводить совещание.
   – Простите, господа, – сказал он, вставая.
   Он вышел. Секретарша поспешила за ним.
   – Извините, мистер Свенсон, что помешала, но ваша помощница настаивала, что должна поговорить с вами немедленно.
   – Не беспокойтесь. – Он неопределенно помахал рукой в ее сторону и взял трубку. – Что такое, Гертруда? – спросил он резко.
   – Мистер Свенсон, до вас пытается дозвониться Венера Мария. Говорит, что дело неотложное и что она должна поговорить с вами немедленно.
   – Хорошо, Гертруда.
   – Мистер Свенсон?
   – Да? Что еще?
   – По-моему, я знаю, в чем дело.
   – Так, может, скажете мне? Или сохраните это в тайне? – произнес он с сарказмом, чувствуя, что терпению приходит конец.
   Гертруда сразу взяла быка за рога.
   – Вы знаете журнал «Тру энд фэкт»? Вроде «Инкуайрера»?
   – И что?
   – На обложке и первых полосах сегодняшнего журнала напечатана статья о вас и Венере Марии. Разумеется, я уверена, что это все ложь. – Она поколебалась, потом решилась: – Мистер Свенсон, история не слишком привлекательная. Миссис Свенсон не понравится.
   Мартин повернулся к стоящей рядом секретарше.
   – Внизу есть газетный киоск?
   Она кивнула.
   – Будь хорошей девочкой, сбегай вниз и купи мне экземпляр «Тру энд фэкт».
   – Конечно, мистер Свенсон. Бегу.
   Он положил трубку и тут же перезвонил Венере Марии.
   – Ты видела «Тру энд фэкт»? – потребовал он ответа.
   – Только что прочла, – ответила она.
   – Не хочешь мне рассказать? – спросил он сердито. – Что у них есть? Сан-Франциско? О Купере там тоже есть?
   – Все значительно хуже, Мартин. Помнишь тот снимок, что Купер сделал у меня в доме однажды вечером? Я хранила его в сейфе и подозреваю, что мой братец его украл и продал журналу.
   – Твой братец?
   – Эмилио. Он жил какое-то время у меня в доме. Настоящий неудачник.
   – Значит, ты говоришь, что они напечатали эту нашу совместную фотографию?
   – Да. И она довольно откровенная. Мы там сидим обнявшись на диване.
   – Ты ее не уничтожила?
   Ей не понравился его тон.
   – Как видишь, нет. Она лежала в сейфе. Мне казалось, что там она надежно спрятана.
   – Черт! – воскликнул он, представив реакцию Дины.
   Венера тоже могла сердиться.
   – Не злись на меня, я тут не виновата.
   – А кто? – холодно спросил он.
   – Не знаю, и, честно говоря, мне наплевать. – И она бросила трубку. Пришло время Мартину научиться относиться к ней с уважением.
   – Непорядок в Стране богатых и знаменитых? – спросил Рон, стараясь сделать вид, что он не получает от всего происходящего огромного удовольствия.
   – Пошли репетировать, – бросила она. – Мне эта самоуверенная задница уже надоела.

65

 
   Новости распространялись с быстротой лесного пожара. Ведь дело происходило в Голливуде, столице инсинуаций, сплетен и скандалов. Все и так уже говорили об аресте Микки Столли в заведении мадам Лоретты. Прекрасное начало дня! Еще прошли слухи, что Лаки Сантанджело купила студию «Пантер» при активном содействии Эйба Пантера.
   Они еще не закончили совещание, а слухи уже поползли. Люди передавали новости друг другу. Звонили по телефону. Скоро знал уже весь Голливуд.
   На студии «Пантер» все обсуждали арест Микки Столли. Верн не мог этого понять. Есть же правило: если идешь к проститутке, позаботься, чтобы тебя не поймали. Теперь он им всем испортил обедню.
   Этот понедельник на студии выдался совсем не похожим на другие.
   Когда Арни Блэквуд и Фрэнки Ломбардо закончили злословить по поводу неудачи Микки Столли, до них дошел слух, что Лани Сантанджело купила студию и что в полдень она собирает совещание всех глав отделов. Они тут же позвонили Эдди Кейну.
   Эдди снял трубку сам.
   – Слушаю.
   – Ты что, вообще больше сюда не являешься? – напористо спросил Арни.
   Эдди был не в настроении терпеть попреки.
   – Когда хочу, тогда и прихожу.
   – Тогда ты не в курсе, что тут творится, – вмешался Фрэнки, взявший трубку параллельного телефона.
   – У вас есть для меня новости? – нетерпеливо поинтересовался Эдди, зная, что Арни и Фрэнки не станут ему звонить, чтобы узнать о его здоровье. Может, начнут сейчас упрекать, что он позаимствовал слишком много кокаина во время вечеринки? Ну и пошли они! Не устраивай вечеринок, если ты такой жмот.
   – Ага-а, – ответил Арни, растягивая слова. – Одна богатая девка из Нью-Йорка заявилась сегодня вместе с Эйбом Пантером и купила эту сучью студию.
   – Что? – переспросил Эдди, решив, что он не так понял.
   – Ага, старик Эйб продал студию прямо из-под Микки. А ты не знал?
   – Если бы я знал, разве бы я тут сидел? – ответил Эдди возбужденно. – У меня полно своих проблем.
   – Давай, двигай свою обкуренную задницу сюда, – приказал Фрэнки резко. – В двенадцать совещание всех глав отделов. Надо, чтобы там присутствовал кто-то из нашиx.
   Мысли Эдди разбегались. Интересно, а Микки знал о продаже заранее? Может, потому он так себя и вел?
   Черт! Да, Арни и Фрэнки правы, он должен находиться там.
   – Еду, – заверил он.
   Лесли возилась на кухне. Выглядела она превосходно. Эдди все еще не понял, что она делала в борделе. Надо будет этим вопросом заняться.
   – Должен ехать на студию, малыш, – сказал он, как будто начался еще один обычный день.
   Она расстроилась.
   – О, нет, Эдди. Я думала, мы найдем консультанта и выясним насчет больницы для тебя. Тебе обязательно идти?
   – Да, – подтвердил он. Лицо вовсю подергивалось. – Жаль, с консультантом придется подождать. До следующей недели. Хорошо, малыш?
   Ничего хорошего в этом не было, но Лесли промолчала.
 
   Лаки имела явное преимущество. Она знала всех игроков, а они не знали ее.
   Ровно в полдень они все вошли в конференц-зал.
   Эйб уехал, прихватив с собой Ингу. За ними Абигейль, потом Примроз и Бен, не переставая жаловаться. Можно не сомневаться, эти вскоре ей позвонят.
   Отряд руководителей отделов возглавлял Форд Верн, как будто только что сошедший со страниц модного журнала, одетый в безукоризненно сшитый костюм от Армани. Глаза его все так же были прикрыты очками за пять сотен долларов. Мужчина привлекательный – если вас привлекают убийцы.
   Зев Лоренцо, следовавший за Фордом, подошел прямо и Лаки, протянул руку.
   – Добро пожаловать на борт, – пригласил он дружески.
   За ним шел Грант Уенделл-младший, вице-президент, отвечающий за производство за рубежом и выглядевший так, будто его подобрали на помойке: бесформенные штаны с пузырями на коленях и бейсбольная кепочка. Он небрежно помахал в ее сторону.
   – Привет.
   «Интересно, а Микки в последний раз появится или его уход окончателен? – подумала Лаки. – Наверное, он в шоке. Дивно. Кто-кто, а Микки шок заслужил».
   В комнату поспешно вошел худой, аккуратно одетый человек, постоянно взглядывающий на часы, – Тедди Т. Лауден.
   – Добрый день, мисс Сантанджело, – приветствовал он Лаки, выбрав официальную манеру обращения. – Приятно познакомиться. Надеюсь, я не опоздал. У меня было назначено другое совещание, и уже поздно было его отменять. Как вы понимаете, все мы очень удивлены.
   Лаки кивнула.
   – Да, я понимаю, – тихо сказала она. – Вполне естественно.
   – Можно и так сказать, – согласился Форд Верн, снимая свои очки и тут же надевая их снова.
   – Я и говорю, мистер Верн.
   Форд Верн явно удивился, что она знает, кто он, поскольку он не потрудился представиться.
   – Где Микки? – поинтересовался он.
   – Он к нам не присоединится, – пояснил Мортон Шарки, сидящий рядом с Лаки.
   Оглядев комнату, она обнаружила, что не хватает только Бака Грэхема и Эдди Кейна.
   – А мистер Грэхем и мистер Кейн будут здесь?
   Грант Уенделл пожал плечами.
   – Гм-м, я утром разговаривал с Эдди. Он едет. А у Бака, гм, другое совещание, от которого он старается освободиться.
   Лаки не волновалась, полностью контролируя ситуацию.
   – Может быть, подождем десять минут? – предложила она любезно.
   – Согласен. – Форд еще раз поправил свои дорогие очки и встал. – Мне нужно позвонить. Прошу прощения.
   – Ну и сборище, – прошептала Лаки Мортону.
   – Все они хотели бы остаться, если им не предложат ничего лучшего, – сообщил он вполголоса.
   – Я прекрасно понимаю, что происходит в этом городе, – ответила она. – Такой же бизнес, как и везде. Разумеется, если за углом платят больше, хватай обеими руками. Если нет, сиди и не чирикай. Правила игры.
   – Полагаю, никому из них не пришлась по душе перспектива работать на женщину.
   – По-видимому. В конце концов, мы в Голливуде, а здесь власть вовсе не у женщин. Форд, скорее всего, звонит, интересуясь новой работой. Согласен?
   Мортон кивнул.
   – Не удивлюсь, если это так.
   В комнату влетел Бак с красной физиономией. Он заведовал маркетингом и специализировался на приведении всех и вся к общему знаменателю. Каково бы ни было содержание фильма, Бак рекламировал его с помощью огромного количества сисек и задниц. С его точки зрения, у Америки член стоял постоянно.
   Для рекламы последнего фильма Сьюзи Раш он придумал плакат, изображавший голову Сьюзи на огромном слишком развитом теле. Она была вне себя и пригрозила подать в суд, если плакат немедленно не снимут. Бак неохотно повиновался.
   Последним прибежал запыхавшийся Эдди Кейн.
   Глядя на Эдди, можно было подумать, что он спал не раздеваясь. Не украшали его и подросшая борода и налитые кровью глаза с еще более отсутствующим выражением, чем обычно.
   – Где Микки? – первым делом спросил он.
   – Только не здесь, – ответил Бак, качая головой.
   Лицо Эдди передернулось.
   – Он придет?
   – Ты что, «Лос-Анджелес таймс» сегодня не видел? Иначе бы понял, что он точно не явится.
   – Что случилось?
   – Его поймали со шлюхой.
   Прежде чем Эдди смог отреагировать, вернулся Форд закончивший разговор, и Лаки перешла прямо к делу.
   – Что же, господа, – начала она, вставая, – вы все уже знаете новости. Меня зовут Лаки Сантанджело, и я теперь владею студией «Пантер». – Она помолчала, пережидая возникший гул. – Я в кинобизнесе новичок. Но я знаю, чего хочу. А именно, делать хорошие фильмы, такие, которыми студия могла бы гордиться. Мне хотелось бы услышать ваше мнение относительно того, что было здесь упущено за последние несколько лет. – Она снова помолчала. По крайней мере, они слушали. Когда она впервые занялась морскими перевозками Станислопулоса, потребовались месяцы, чтобы заставить мужской персонал слушать. – Можете мне поверить: студия выпускала мусор, но эти дни позади. Я поведу студию к новым успехам. – Она не сводила с них сверкающих глаз. – Господа, – продолжала она, слегка повысив голос, – можете дать голову на отсечение – так и будет.

66

 
   Дина Свенсон не любила тренировок. Она не из тех жительниц Калифорнии, которых час аэробики и два часа занятий по Джейн Фонде приводили в экстаз. Нет. Дина надрываться не любила. Но такова была тенденция, а никто не мог обвинить Дину, что она не придерживалась тенденций. Посему, подобно всем шикарным модницам Нью-Йорка, она наняла личного тренера, приходившего на дом. Его звали Свен, и он плохо говорил по-английски, но Дину вполне устраивало, так как разговоры ей нужны меньше всего.
   Свен, безусловно, умел за пятнадцать минут настоящих пыток извлечь из нее все лучшее. Три раза в неделю она начинала свой день с занятий с ним. После его ухода Дина, как правило, минут пятнадцать нежилась в ванне, прежде чем начать одеваться, чтобы идти в свой офис на час-полтора до ленча.
   Ленч составлял самую важную часть дня Дины. К ленчу она специально одевалась. Надевала побрякушки. Следила за тем, чтобы макияж, маникюр и прическа всегда находились в идеальном порядке. Дина знала: чтобы уметь себя защитить, надо держать форму.
   Большинство приятельниц Дины работали на своих мужей. Это было шикарным новшеством. Они высказывали свое мнение о стиле, тканях, духах, косметике и взамен получали солидную зарплату директора. Но для ленча у всех них находилось время.
   Дина принадлежала к обособленному кружку богатейших женщин Нью-Йорка, носивших одежду только от лучших модельеров, настоящие драгоценности и меховые манто с таким видом, что ни одна активистка общества защиты животных не посмеет бросить в них банку с краской.
   Сегодня Дина обедала в «Ля Сирк». Они обычно приходили сюда с Эффи по понедельникам.
   Дина тщательно оделась: бледно-зеленый костюм от Адольфо, сумка и туфли от Шанель. К этому она добавила серьги и ожерелье от Булгари и кольцо с огромным бриллиантом, подаренное Мартином на последнее Рождество.
   У их квартиры на Парк-авеню ждал шофер с машиной, чтобы отвезти ее через несколько кварталов в Свенсон билдинг, сверкающую башню, построенную в модернистском стиле.
   Она обожала свой офис. Эффи оформила его в спокойных пастельных красках – настоящий рай вдали от дома.
   Дина гордилась тем, что ее компании по производству модной одежды и духов процветают. Когда она впервые занялась этим делом, то сразу же наняла самых лучших работников, каких только можно было купить за деньги. Мартин давал ей советы. Но тем не менее на продаваемой продукции стояло ее имя: «Дина Свенсон». Оно служило хорошей рекламой.
   Одна из секретарш Дины встретила ее сообщением, что звонила Эффи и отменила ленч.
   – Почему? – разочарованно спросила Дина.
   Девушка пожала плечами.
   – Не знаю, миссис Свенсон.
   – Дозвонитесь до нее, – приказала расстроенная Дина. Уже много лет они с Эффи всегда обедали по понедельникам.
   – Миссис Уэбстер в офисе нет, – сообщила секретарша.
   – Позвоните домой, – распорядилась Дина.
   – Я уже звонила. Там включен автоответчик, – доложила девушка.
   Дина нахмурилась. Может, Эффи заболела?
   Она села за стол светлого дерева и насчитала десять остро заточенных карандашей в стаканчике. Большая папка с бумагами с розовой надписью «Дина Свенсон» сверху ожидала ее внимания. Чуть дальше стояла серебряная рамка с фотографией ее и Мартина. По существу, Дине в офисе делать нечего. Обо всем уже позаботились.
   Она позвонила Мартину в Калифорнию. Но в гостинице его не оказалось. Затем дозвонилась до другой подруги, рыжеволосой дамы, занимающейся изготовлением безумно дорогих поясов и других аксессуаров.
   – Как насчет ленча, дорогая? – спросила она.
   – Ты же по понедельникам обедаешь с Эффи, – ответила подруга.
   – Она заболела, – объяснила Дина.
   – А, значит, я на замену.
   – Если не возражаешь. «Ля Сирк», в час?
   – Почему бы и нет? – согласилась подруга.
   Значит, здесь порядок. Дина положила трубку.
   – Пошлите миссис Уэбстер цветы, – велела она секретарше. – На сто долларов. Подберите букет поизящнее.
 
   – Скорее бы отсюда убраться, – прошептала Нонна. – Мать просто в ярости. Я предупреждала Поля.
   Бриджит и сама расстроилась. Ей удавалось держаться подальше от этих бульварных газетенок и журналов довольно долгое время, а теперь им удалось сделать снимок, очевидно, скрытой камерой, ее и Поля. Все бы ничего, но сверху напечатана еще одна фотография, на которой Поль практически целовал миссис Свенсон. Какая мерзость!
   Эффи Уэбстер восприняла эту историю как личное оскорбление: ее сын сфотографирован в весьма двусмысленной ситуации с ее лучшей подругой. Уму непостижимо!
   Она немедленно призвала Поля к ответу.
   – Что это?! – воскликнула Эффи, потрясая журналом перед его физиономией.
   – Ах, это? – ответил он спокойно, как будто речь шла о ерунде. – Подумаешь, я просто пригласил Дину пообедать.
   – Что-то не очень это похоже на обед, – с яростью настаивала Эффи. – Ты на нее прямо-таки лег.
   – Ну и? – удивился Поль. – Что здесь плохого? Она – женщина. Я – мужчина.
   – Ты – ребенок, – подчеркнула Эффи. – И как ты посмел приглашать одну из моих подруг? Дина замужем.
   – Да говорю же, мы обедали, а не трахались, – резко ответил Поль. – И позволь тебе напомнить, что мне уже почти двадцать четыре года. Ничего себе ребенок!
   Но Эффи не могла смириться.
   – Тогда прекрати клянчить у нас деньги и убирайся отсюда. Я не позволю с собой так разговаривать.
   Поль выскочил из комнаты.
   Нонна перехватила его у входной двери.
   – Ты куда? – спросила она.
   – А чего это она со мной так разговаривает, будто я полное ничтожество? Я же тут не живу. И не должен ни перед кем отчитываться.
   – Так перестань выпрашивать деньги, тогда она, может, и оставит тебя в покое, – заметила не по годам мудрая Нонна.
   – Отвяжись. Ты не в курсе дела.
   – Ошибаешься. Ты пытаешься приударить за ее лучшей подругой. Неудивительно, что она злится.
   – Я могу делать что захочу.
   – Бриджит не хочешь увидеть?
   – Она ребенок. Кончай ее мне навязывать.
   Бриджит случайно слышала этот разговор. В животе у нее что-то сжалось. И зачем она вообще познакомилась с придурком Полем?
   Нонна ненавязчиво попыталась подсластить пилюлю.
   – Не обращай на Поля внимания, – беззаботно произнесла она, когда брат ушел. – Он ублюдок. Все мужики такие. Пусть у нас будет новое кредо: все мужчины – свиньи. Согласна?
   Бриджит не удержалась от смеха.
   – Ты права.
   – Давай выметаться отсюда к чертям собачьим, – решила Нонна. – Позвони Ленни и узнай, не можем ли мы улететь в Малибу-Бич завтра.
 
   Дина все еще сидела за столом, раздумывая, что делать дальше, когда секретарша сообщила, что звонит Адам Бобо Грант.
   Дина всегда радовалась его звонкам. Интересный человек, вполне состоятельный и голубой, Адам Бобо Грант к тому же еще и лучший репортер светских новостей в Нью-Йорке.
   Она схватила трубку.
   – Бобо, дорогой! Чем могу служить?
   – Для начала можешь называть меня Адамом, звучит куда мужественнее, ты не находишь?
   – Но, дорогой, – возразила Дина, – все зовут тебя Бобо.
   – Только не в рабочее время, Дина.
   – Так ты звонишь по делу?
   – Мне нужно, чтобы ты кое-что подтвердила.
   – Что подтвердила, дорогой?
   – Насчет этой истории.
   – Какой истории?
   Бобо помолчал немного, постукивая ручкой от Картье по зубам.
   – Ты ведь видела это, верно? – наконец спросил он.
   Дине не хотелось выглядеть несообразительной. Она тщетно перебрала в уме все, что прочитала в это утро. Ничего особо интересного.
   – Намекни мне, Бобо… то есть Адам, тогда я приведу тебе цитату.
   На другом конце провода Адам Бобо Грант быстро понял, что Дина не имеет ни малейшего понятия, о чем он говорит. «Тру энд фэкт» она еще не видела. Никто не рискнул показать ей журнал.
   Он решился.
   – Не хочешь со мной пообедать, Дина?
   Ленч с Адамом Бобо Грантом представлялся нуда интереснее, чем с другой женщиной.
   – Пожалуй, да, я вообще-то свободна, – согласилась Дина, мысленно отменяя предыдущую договоренность.
   – Пообедаем пораньше, – предложил он. – Я тебя буду ждать. Через полчаса тебя устроит?
   – Замечательно. Мне оставить за собой столик в «Ля Сирк»?
   – Может быть, ты предпочитаешь пообедать у Мортимера?
   Она поразмыслила, где бы ей больше хотелось быть увиденной с Бобо, и решила, что в «Ля Сирк» она будет заметнее.
   – В понедельник? Не думаю.
   – Тогда в «Ля Сирк».
   Дина обрадовалась. Услышит все последние сплетни, все, о чем он не может написать из-за чрезмерной скандальности. Настоящую грязь.
   Она позвонила секретарше.
   – Отмените мой другой ленч, – распорядилась она спокойно. – Я сегодня обедаю с Адамом Бобо Грантом.
 
   Как только Адам Бобо Грант положил трубку, он призвал к себе одного из своих помощников.
   – Нашел Мартина Свенсона? – спросил он отрывисто.
   – Он в Лос-Анджелесе. В данный момент участвует в совещании на студии «Орфей». Ходят слухи, он принимает дела.
   – А Венера Мария?
   – Я разговаривал с ее агентом по рекламе. Она репетирует для «Тихого соблазна».
   Адам Бобо Грант понимающе кивнул.
   – Позвони им обоим. Оставь мое имя и номер телефона. Скажи, что я просил связаться со мной как можно скорее. И предупреди Мака из новостей, чтобы оставил мне место на первой полосе. Насколько я могу судить, у нас будет эксклюзивная статья по поводу романа между Свенсоном иВенерой Марией.

67

 
   Пока Лаки Сантанджело проводила совещание с главами отделов на студии «Пантер», Микки Столли встречался с Карло Боннатти в его пентхаусе в центре города.
   Микки и рад бы был послушать, что будет говорить эта тупая телка. Что может знать Лаки Сантанджело о том, как управлять студией и делать фильмы? Абсолютно ничего.
   Утренние новости застали его врасплох. А он-то думал, что Эйб Пантер объявит всем о своем возвращении на студию. Не тут-то было. Хитрый старый пердун просто продал эту проклятую студию!
   Лицо Абигейль! Он бы дорого дал, чтобы еще раз увидеть такое ошарашенное выражение у нее на лице!
   Когда они уходили со студии, Микки коротко бросил:
   – Надо идти на другое совещание.
   – Нам нужно все обсудить, – возразил Бен, всовывая свой длинный нос туда, куда его не просят.
   – Исключается, – ответил Микки с определенной долей удовлетворения.
   – Ты поторопился с уходом, – упрекнул Бен.
   – Зато получил удовольствие, – отрезал Микки.
   Абигейль оторопело смотрела на него. Мало того, что его арестовали в объятиях проститутки. Теперь он уходит в самый важный момент в их жизни.
   – Нам следует немедленно посоветоваться с адвокатами, – заявила она мрачно, обращаясь к Бену за поддержкой. – Я верно говорю, Бен?
   Бен и Примроз согласились с ней. Микки пожал плечами.
   – Мне очень жаль, – сказал он, не испытывая, однако, никакого сожаления.
   Абигейль продолжала смотреть на него. Бен взял ее за руку.
   – Я уверен, Микки присоединится к нам позднее, – попытался он ее утешить.
   В голосе Абигейль слышались высокие, истерические нотки.
   – Позднее не годится! – закричала она. – Микки, почему ты так себя ведешь?
   Абигейль Столли – сливки голливудского общества, а Микки глубоко наплевать. Всю свою жизнь он беспокоился, что скажет Абби. Теперь с этим покончено.
   Когда ему удалось от них избавиться, он зашел к себе в офис. Олив нет. Люс тоже нет. Где же его временная идиотка-секретарша? Ему не терпелось уволить ее.
   В офисе стояла необычная тишина. Решив позвонить Уорнер и высказать ей, что он о ней думает, Микки взялся за телефон, но передумал и швырнул его на стол.
   С Уорнер покончено. Она о нем никогда больше ничего не услышит.
   Микки уже успел связаться со своим адвокатом, пообещавшим, что они найдут способ избавить Столли от необходимости появляться в суде.
   Карло Боннатти позвонил ему домой и велел явиться. Микки не из тех, кто летит стремглав, едва его поманят, но он достаточно пожил на свете, чтобы понять, что, если Карло Боннатти позвал, лучше прийти. Эдди Кейн все запутал к едрене фене. Теперь Микки вынужден разбираться. Как всегда.
   Пока ехал в центр, он принял остроумное решение: может, этот миллион действительно забота студии? Наследство, доставшееся Лаки Сантанджело, так сказать…
   Из машины он попытался дозвониться до Эдди.
   Лесли грустным голосом сообщила ему, что того нет дома.
   На какое-то мгновение Микки захотелось спросить: «Это вас я видел у мадам Лоретты?» Потом он передумал и отключился.
   Карло Боннатти встретил его зловещей улыбкой и вялым рукопожатием. Голос его низок и скрипуч. Голос, таящий угрозу.
   – Мистер Столли, – медленно начал он, – очень мило, что вы пришли. Нам пора поговорить. Мне никак не удается ничего добиться от вашего помощника, мистера Кейна, такчто хорошо, что мы с вами встретились.