Козлов Антон. Последнее воплощение (Путь бога - 4)

   Когда площадка вышла из шахты и вновь оказалась в огромном подземном зале, Комета встала и прижалась лбом к стене куба, чтобы рассмотреть то, что происходило внизу. Доктор Дорбай, увидев ее, приветственно помахал рукой.
   Однако, когда подъемник опустил куб вниз, Комета заметила, что белокожее лицо Дорбая не выражает радости. Казалось, что даже блеск синего кристалла у него во лбу несколько потускнел.
   - Леди Комета, у меня для вас плохая новость, - печальным тоном проговорил доктор Дорбай.
   - Опять?! - с некоторой наигранной театральностью всплеснула руками девушка.
   Дорбай слабо улыбнулся:
   - Только что на орбиту нашей планеты вышел транспорт с Гавабардана.
   - И что это для меня означает?
   - Это означает, что вы отправляетесь на Гавабардан.
   Комета фыркнула:
   - Очень логичное объяснение! Нельзя ли поточнее и поконкретнее?
   Доктор Дорбай покосился на стоявших рядом эсэсовцев:
   - Никто не знает координат Гавабардана. Но, боюсь, что вас там ждут суровые испытания.
   Один из сотрудников Службы Спасения произнес бесстрастным тоном:
   - Челнок на транспорт отправляется через сорок минут.
   Доктор Дорбай заторопился:
   - Ах, да, корабль не может ждать. Везите ее. Еще раз прощайте, Леди Комета!
   - Мы примем меры предосторожности, как и положено при транспортировке опасного объекта, - сказал эсэсовец.
   - Поступайте, как считаете нужным, - махнул рукой доктор Дорбай, повернулся спиной к Комете и быстрой походкой направился по своим делам.
   Девушка поняла, что глупо было надеяться на симпатии или хотя бы на внимание белокожего человека. Она в первую очередь была для него лишь объектом исследования. Раз объект должен был покинуть лабораторию, то и интерес к нему пропал.
   Приземистый автопогрузчик вновь поднял куб с Кометой. Но на этот раз из его верхней части появился легкий раскладной тент из черной ткани, который накрыл куб. Комета вновь оказалась в полной темноте.
   Автопогрузчик тронулся с места.
   Комета не стала пытаться заговорить с сопровождавшими ее эсэсовцами. Черная ткань не только не пропускала свет, но и заглушала все звуки.
   "Я похожа на птицу в клетке, которую накрыли платком," - подумала девушка. Она не знала, из какой жизни возникла эта ассоциация, но сравнение с попавшей в неволю птицей ей понравилось.
   После долгого извилистого пути автопогрузчик остановился, защитный тент с куба был снят, и Комета увидела, что ее прозрачная тюремная камера установлена в узком длинном металлическом ангаре.
   Кроме нее в ангаре находились и другие контейнеры, все одинакового с кубом размера, но из разных материалов: из пластика, из металла, из сетчатого волокна. Автоматические погрузчики сновали взад и вперед, плотно расставляя новые контейнеры. Между ними оставался лишь узкий проход, достаточный для того, чтобы могли разминутся два человека.
   К эсэсовцам подошел необыкновенно худой человек с продолговатым черепом и похожими на лапки насекомых конечностями. Он был одет в обтягивающий черный комбинезон, который еще больше подчеркивал его худобу.
   - Так, что тут у нас? - человек посмотрел на Комету. - Новый рекрут?
   - Это не рекрут. Это потенциальная шпионка. Возможно, Повелительница. Обращайтесь с ней с особой осторожностью. Отведите на транспорте отдельную охраняемую ячейку.
   - Ага, ладно, - худой человек задрал голову вверх и крикнул: - Жмен, паркуй!
   Комета также посмотрела вверх, но не увидела ничего, кроме низкого потолка. Она предположила, что в ангаре находились микрофоны громкоговорящей связи.
   Ее предположение подтвердил слегка хрипловатый насмешливый голос, раскатившийся по всему ангару:
   - Дамы и господа, попрошу всех пригнуться! Парковка начинается!
   Сразу же вслед за этим послышался скрип, скрежет, и потолок начал опускаться. Поскольку все контейнеры были выше человеческого роста, худой человек и эсэсовцы могли не опасаться этого гигантского пресса.
   Потолок прижал контейнеры к полу. Комета догадалась, что это и была "парковка".
   Эсэсовцы и худой собрались уходить.
   - Эй, а как же я?! - крикнула им вслед Комета.
   Худой обернулся с таким удивленным видом, словно не ожидал, что это существо способно издавать членораздельные звуки. Возможно, он считал ее частью груза, такой же бездушной, как и содержимое остальных контейнеров.
   Комета уже не надеялась, что услышит ответ на свой вопрос. Однако худой соизволил признать факт ее разумности:
   - Не волнуйся, девочка. Десять минут перегрузок, и мы на орбите.
   А затем зальем тебя "киселем", и ты даже не заметишь, как окажешься на Гавабардане.
   Затем, решив, видимо, что этого объяснения вполне достаточно, худой вместе с эсэсовцами пошел прочь.
   Комета застыла с открытым ртом, так и не задав новый вопрос.
   Только сейчас она сообразила, что металлический ангар на самом деле является трюмом космического корабля. Вернее, не космического корабля, а его посадочного модуля, именуемого "челноком". Ведь гигантский звездолет не мог не только сесть на планету, но даже приблизиться к ней слишком близко. Откуда возникли эти знания? Конечно, оттуда же, откуда и все остальные - из неведомой когда-то прожитой и теперь почти забытой жизни...
   Свет в трюме челнока погас. Осталось лишь несколько небольших красных лампочек, которые мигали по-очереди.
   Из невидимых динамиков послышался хрипловатый голос Жмена:
   - Предстартовая готовность. Минута.
   Через некоторое время Жмен произнес:
   - Тридцать секунд.
   Затем раздался неживой механический голос:
   - Десять, девять, восемь....
   Комета не знала, что делать, но на всякий случай легла на пол.
   - Три, два, один. Старт.
   Ускорение было резким и довольно чувствительным. Комета покатилась по полу и влипла в стену.
   Как и обещал худой, неприятные ощущения длились около десяти минут. Затем Комета почувствовала, что ее тело утратило вес. Она оторвалась от пола и начала медленно подниматься вверх. Разгон челнока закончился и наступила невесомость. Но расслабляться было пока рано.
   Комета была начеку, поэтому не ударилась, когда челнок вновь ускорился. Она сгруппировалась и уперлась в стену руками и ногами.
   Челнок маневрировал еще несколько минут, поэтому Комету болтало вправо и влево, вперед и назад, вверх и вниз.
   Затем качка прекратилась, и вновь наступила невесомость. Потолок слегка приподнялся, высвобождая контейнеры. Из своего куба Комета не могла видеть того, что происходило в обоих концах длинного трюма. Но вскоре соседние с ней контейнеры были подхвачены худыми тонкокостными людьми. Они выгружали груз из трюма, ловко отталкиваясь руками и ногами от пола, стен и потолка. В невесомости для транспортировки тяжелых контейнеров было вполне достаточно одной человеческой силы.
   К кубу с Кометой приблизился знакомый человек, который принял ее у эсэсовцев:
   - Добро пожаловать на борт транспортного звездолета "Генерал-майор Абао-Кавол". Эй, ребята, тащите ее в отсек с рекрутами!
   Двое грузчиков подхватили куб и вынесли его из трюма челнока.
   Комета не стала напоминать, что эсэсовцы настаивали на отдельной охраняемой ячейке. Видимо, звездолетчики не слишком-то прислушивались к мнению сотрудников Службы Спасения.
   Куб с Кометой даже не стали закрывать черной тканью. Поэтому девушка смогла рассмотреть челнок, доставивший ее на орбиту. Он был похож на слегка уплощенный обтекаемый конус без каких-либо выступающих частей и деталей. Это было естественно - ведь челнок предназначался для полетов в плотной атмосфере планет, а не в космическом безвоздушном пространстве.
   Челнок находился в цилиндрическом причальном отсеке. В торцах отсека были сделаны люки, через которые челнок вылетал наружу и возвращался обратно. Сейчас, разумеется, передние и задние створки были герметично закрыты, а в отсек закачан пригодный для дыхания воздух.
   По всей боковой поверхности отсека располагались люки поменьше.
   Часть из них сейчас была открыта, и в них грузчики уносили контейнеры, доставленные челноком. Поскольку в невесомости понятия "верх" и "низ"
   были весьма условными, то некоторые люки относительно Кометы находились на "полу", некоторые - на "потолке", либо, приняв за точку отсчета корму челнока, можно было сказать, что люки располагались вокруг причального отсека.
   Комета не могла себе представить, как выглядит транспортный звездолет снаружи, но его обитаемая часть походила на ствол дерева с расходящимися во все стороны ветвями. Стволом был отсек с челноком, а ветвями складские модули.
   Грузчики втащили куб с Кометой в один из боковых отсеков. Взору девушки открылся длинный коридор, с четырех сторон которого - с боков, снизу и сверху - были прикреплены точно такие же прозрачные кубы, как и ее собственный. Внутри них находились люди. Но эти люди не были живы. Впрочем, они не были и мертвы. Кубы были заполнены какой-то мутноватой жидкостью, в которой люди плавали, как насекомые, попавшие в каплю смолы. Все пассажиры транспортного звездолета были обнажены.
   Их глаза были закрыты, тела расслаблены. Возможно, они были погружены в глубокий анабиоз.
   Пока Комету транспортировали вдоль коридора, она сквозь мутную жидкость сумела разглядеть, насколько различными были люди. Некоторые создания она вообще не отнесла бы к человеческому роду. То ли это были крайние формы мутации, то ли существа, произошедшие от другой ветви древа жизни. Как бы то ни было, Комета поняла, что здесь собраны представители самых разных планет: мужчины и женщины, молодые и не очень. Но мужчин в расцвете сил было больше всего.
   "Если их называют рекрутами, то какая армия примет в свои ряды столь непохожих друг на друга солдат?" - подумала девушка.
   Путешествие Кометы закончилось возле пустой ячейки, предназначенной для закрепления "пассажирского" контейнера. Грузчики втолкнули куб с Кометой на свободное место и тут же быстро удалились.
   Комета с удивлением обнаружила, что обитатели трех других контейнеров, расположенных вокруг коридора, бодрствуют и с интересом ее рассматривают. Тогда как соседи из других колец продолжают пребывать в анабиозе.
   С одной стороны от девушки находился низенький пухлый человечек.
   Вместо рук к его туловищу были приделаны сложные механические манипуляторы, полностью повторяющие человеческие конечности, но изготовленные из полированного металла. Толстячок поймал взгляд Кометы, ухмыльнулся широким толстогубым ртом и весело ей подмигнул, словно приветствовал давнюю знакомую.
   С другой стороны в прозрачном кубе сидел вполне нормальный мужчина со светлыми волосами, с поджарым тренированным телом и с волевым лицом. Бегло осмотрев Комету, он закрыл глаза и скрестил руки на груди с видом полнейшего безразличия.
   В кубе напротив расположился совершеннейший дикарь: с низким лбом и выступающими вперед надбровными дугами, мускулистый, весь покрытый короткой кудрявой шерстью. Он внимательно смотрел на Комету своими маленькими глазками, и непонятно было, способен ли этот примитивный человек к разумному общению.
   Общее молчание нарушил толстячок с механическими руками:
   - Милое дитя, как ты оказалась в нашем сугубо мужском обществе?
   - Я не дитя, - буркнула Комета.
   - А-а-а, понимаю. Ты уже считаешь себя взрослой. Усеньки-пусеньки не для тебя. Может тогда ты знаешь, это Браб или Гаминал?
   - Вы хотите узнать, какая это планета? - переспросила Комета.
   - Вот-вот, именно так. Хочу узнать, какая это планета. - Радостно заулыбался толстячок.
   - Насколько я слышала, это Сурл-Аваш.
   Толстячок презрительно фыркнул:
   - Захолустье! Кстати, меня зовут Карибло вас-Бардан гес-Уцфаз. А тебя?
   - Комета. Леди Комета.
   - Ого! У тебя благородное происхождение?! А-а-а, понимаю...
   Завистливые родственники обманом похитили тебя и сдали в рекруты, чтобы хапнуть твою часть наследства. Я угадал?
   Комета промолчала, не собираясь пересказывать первому встречному всю свою историю.
   Дикарь в кубе напротив издал короткий рык.
   Толстячок засуетился:
   - Молчу, молчу! Здесь почему-то не принято заводить знакомства.
   Вот, к примеру, Мавух. Он свободный наемник, и потому к нам, невольным рекрутам, относится с полнейшим презрением.
   Светловолосый мужчина открыл глаза и коротко бросил:
   - Заткнись, Карибло! Ты уже всех достал своей болтовней. А ты, девочка, не слушай этого идиота! Он же вор-неудачник. Ему отрубили руки на Обленаке.
   - Меня наказали не за то, что я воровал, а за то, что попался! - горячо возразил толстячок. - И у меня была заначка, которой хватило на протезы из микарового сплава. - Карибло щелкнул своими металлическими пальцами. Хочешь, поборемся на руках?
   - Ты неудачник, - усмехнулся Мавух. - Твои протезы не помогли тебе. Ты снова попался на воровстве и оказался в рекрутах.
   Не обращая внимания на эти слова, толстячок продолжил, обращаясь к Комете:
   - Дружище Мавух просто завидует моим суперконечностям. Он всю жизнь качал мускулы, а надо было всего лишь заплатить деньги и...
   Карибло снова с видимым наслаждением щелкнул пальцами. Мавух холодно усмехнулся и закрыл глаза, показывая, что раззадорить его не получится.
   Тогда толстячок легко сменил тему разговора:
   - А наш сосед-дикарь вообще не проронил ни одного слова. Но он все понимает. По крайней мере, рычит осмысленно. Мы зовем его Немым.
   Немой, словно подтверждая эти слова, вновь зарычал.
   Но его голос перекрыл режущий уши свист. Комета увидела, что ко всем четырем контейнерам присосались толстые шланги. Затем внутрь ее куба, как и в кубы соседей, хлынула мутная теплая жидкость. В невесомости она не падала на пол, а разлеталась внутри мелкими каплями. Комета попыталась подлететь к тому месту, откуда поступала жидкость, и закрыть его руками. Но напор снес ее и отбросил к противоположной стенке. Комета сделала вдох и проглотила несколько капель, летающих внутри куба. Она закашляла и стала отплевываться.
   Карибло быстро заговорил:
   - Не сопротивляйся, девочка. Чем быстрее ты погрузишься в "кисель", тем быстрее уснешь. Теперь кольцо заполнено, и нас не будут беспокоить, пока мы не доберемся до места назначения. А то раньше все ячейки отключали, чтобы добавить нового соседа. Хуже всех пришлось мне - ведь я был первым. Меня уже трижды топили и трижды пробуждали.
   - Хуже всех пришлось мне! - возразил ему Мавух. - Но теперь все позади. Я больше не услышу твоей дурацкой болтовни во время остановок.
   Ап-буль!
   Последний звук сопровождал полное погружение светловолосого мужчины в мутную жидкость. Комета увидела, что его глаза закрылись, но грудная клетка продолжала ритмично подниматься и опускаться. Мавух дышал жидкостью, именуемой "киселем". Точно также поступили и Карибло с Немым.
   Комета постаралась расслабиться и последовать примеру своих более опытных соседей. Она закрыла глаза, чтобы не видеть, как воздух в ее кубе заменяется жидкостью. Это помогло. Теперь девушка дышала ровно даже тогда, когда чувствовала, что ей в нос попадают плотные капли.
   Постепенно их становилось все больше и больше, и вот уже она задышала одним лишь "киселем". Комета почувствовала непреодолимую дремоту. Она на мгновение открыла глаза, но ничего вокруг не увидела из-за заполнившей весь куб мутной жидкости. Закрыв глаза, Комета погрузилась в анабиоз...
   Глава 13. "Здесь закаляются сердца настоящих воинов!"
   ...Шум наверху. Добыча. Много. Пора.
   Задние плавники отталкиваются от упругой воды. Передние плавники направляют тело на цель.
   Шум усиливается. Поверхность уже близко. Рот закрыт. Сейчас будет удар.
   Удар! Поверхность пробита. Надо быстрее открыть рот и раскинуть языки-щупальца. Судя по шуму, добычи много, кто-нибудь да попадется.
   Гром. Боль. В тело впиваются острые иглы. Двигаться невозможно.
   Странные необычные звуки, смысл которых тем не менее почему-то понятен:
   - Достаньте это чудище. Я хочу посмотреть, с кем мы сражались.
   Вытягивают на поверхность. Тело, лишенное поддержки воды, бессильно обмякает. Снова боль. Внутренности горят огнем. Но, кроме боли, возникает ощущение, что рядом появилось что-то родное.
   - Хозяин Твердого озера на самом деле Хозяйка!
   Это про нее. Это она - одна из Хозяев Твердого озера. То родное, что появилось рядом - дитя, выпавшее из ее распоротого брюха. На поверхности дитя задыхается и беззвучно вопит от ужаса и боли. Надо столкнуть его в воду, но невозможно даже пошевелиться. Печаль.
   Отчаяние.
   Снова чужие, но понятные звуки:
   - Мы не воюем с младенцами.
   Шлепок. Плеск воды. Дитя погрузилось в родную стихию. Дитя уплывает прочь. Оно будет жить. Счастье. Слабость. Судорога. Смерть...
   * * *
   ...Снова вода. Но теперь она - чужая стихия. Нечем дышать.
   Судорожный глоток. Воздух. Еще глоток. Еще. И еще. Раз можно дышать, значит, можно жить.
   Комета выплюнула остатки "киселя" из легких и окончательно пришла в себя. Что же ей снилось? Неужели она когда-то была Хозяйкой Твердого озера? В таком случае выходило, что она убила саму себя. Одно воплощение Леди Комета, лишило жизни свое другое воплощение - Хозяйку Твердого озера. Или все увиденное во сне - только иллюзия воспоминаний, возникшая из-за пребывания в мутной жидкости и ассоциации с подводным существом?
   Эти размышления для Кометы были слишком тягостными, так как после анабиоза болела голова. Девушка собралась было помассировать себе виски... И тут ее поджидал еще один удивительный сюрприз.
   Вместо ставших уже привычными детских пухлых ладошек Шаггашуги Гахс-Афан Комета увидела длинные и тонкие руки даже не подростка, но уже почти сформировавшейся юной девушки. Не имея возможности посмотреться в зеркало, она, как могла, оглядела свое тело.
   Действительно, на вид ей было лет четырнадцать-пятнадцать. Она поднесла к глазам прядь волос. Волосы были не черными, как у Шаггашуги, и не рыжими, как у предыдущего воплощения - Леди Кометы, а темно-медными.
   "Я умерла в анабиозе и теперь оказалась в новом теле?" - предположила Комета.
   Но нет. Она находилась все в том же прозрачном кубе, а вокруг нее в своих контейнерах отплевывались и отхаркивались другие люди и нелюди. На этот раз подняты из анабиоза были все, не только ее соседи по кольцу. В невесомости судорожные вдохи приводили к тому, что пассажиры прозрачных контейнеров болтались от стены к стене, от пола к потолку, вращались в самых невообразимых положениях.
   "Путешествие длилось так долго, что я успела повзрослеть?" - пришла в голову Кометы новая гипотеза.
   Однако и она не соответствовала истине. Карибло, Мавух и Немой выглядели точно также, как и при первом знакомстве. Освободив свои легкие от остатков "киселя" и выровняв свое положение в пространстве, все трое соседей Кометы с удивлением уставились на девушку.
   - Как это они поменяли пассажира, не разбудив нас? - вслух подумал Карибло, а потом более внимательно пригляделся к Комете: - Как?! Это ты?!
   - Кажется, я, - девушка попыталась улыбнуться.
   Она не испытывала смущения под взглядами трех мужчин. Наоборот, это они застеснялись. Мавуху даже пришлось щелкнуть себя по кончику носа, чтобы его "интерес" к Комете вернулся в свободновисящее состояние.
   - Невероятно! - не переставал удивляться Карибло. - Сначала мы наблюдаем ум взрослого человека в теле ребенка, а потом и ребенок в мгновение ока превращается в девушку... то есть, я хотел сказать в очаровательную, прекрасную, восхитительную леди. Так, Леди Комета?
   Комета снисходительно кивнула и благодарно улыбнулась. Она не была падка на лесть, прожитые жизни слишком многому ее научили, но она могла немного пококетничать, так как считала, что это поможет ей в дальнейшем более эффективно управлять мужчинами.
   Немой, до того неотрывно смотрящий на Комету, внезапно издал низкий протяжный рык и со всей силой бросился на стенку куба. Его отбросило назад, и он отскочил к задней стенке. Оттолкнулся от нее и врезался в потолок. Дикарь метался по своему кубу, непрестанно воя, рыча и скрежеща зубами.
   Несмотря на то, что их разделяли две непроницаемых стены, Комета почувствовала себя неуютно рядом с беснующимся дикарем.
   - Что это с ним? - спросила она у Карибло.
   - Понятия не имею, - толстячок, и правда, сам с изумлением взирал на соседа. - Он еще никогда себя так не вел. Может, на волю захотел?
   Через несколько минут Немой затих, безвольно разбросав конечности. По инерции он продолжал медленно вращаться внутри куба.
   Его глаза были закрыты, а в уголках рта пузырилась пена.
   - Он не умер? - вслух подумала Комета.
   - Не похоже. Что скажешь, Мавух?
   Светловолосый наемник равнодушно пожал плечами:
   - Мне все равно. Одним безумцем на борту больше, одним меньше.
   По мере того, как обитатели контейнеров освобождались от "киселя"
   в легких, в пассажирском отсеке разливался гул разговоров. Хотя большинство рекрутов не было настроено на откровенные пространные беседы, так или иначе представиться соседям приходилось всем.
   В это время длиннорукие и длинноногие грузчики быстро и сноровисто делали свое дело: вытаскивали из креплений контейнеры и уносили их по направлению к челноку. Они делали это так обыденно, словно внутри находились не живые существа, а бездушные механизмы.
   Некоторые пассажиры, впрочем, также не испытывали от этой операции особого дискомфорта. Они продолжали разговаривать друг с другом даже тогда, когда их транспортировали к выходу.
   Грузчики начали разгрузку с ближайших к выходу ячеек, и постепенно очередь дошла до Кометы и ее соседей. Их контейнеры отнесли к челноку и установили в трюме. Немой пришел в себя и с интересом оглядывался вокруг. В сторону Кометы он больше не смотрел, словно она перестала для него существовать.
   На этот раз в челнок погрузили только пассажиров. Должно быть, неодушевленные грузы звездолетчики намеревались переправить вторым рейсом.
   Комета вновь испытала несколько неприятных минут во время полета челнока. Посадка оказалась такой резкой, что даже самые стойкие рекруты возмущенно закричали:
   - Эй, поосторожней! Не дрова везете!
   Но их крики остались без ответа. То ли микрофоны в трюме были выключены, то ли пилот челнока не счел нужным ответить своему "живому грузу".
   Затем тряска и болтанка закончились, и Комета поняла, что они опустились на поверхность планеты. Вновь появилась сила тяжести, а вместе с ней пришли слабость и головокружение.
   Началась разгрузка. Рекруты прекратили разговоры. Все с нетерпением ожидали, когда их вывезут наружу и когда они наконец получат свободу.
   На этот раз переносом контейнеров занимались не управляемые погрузчики и не живые люди, а автоматические роботы. Они были похожи на конусы, двигавшиеся на трех колесах. На верхней части каждого конуса был установлен широкий П-образный захват, которым робот подцеплял контейнер.
   - Ну быстрее, быстрее, - шутливо умолял неунывающий Карибло.
   Даже спокойный и непроницаемый Мавух жадно ловил каждое движение ближайших роботов, словно старался угадать, который из них направляется к его контейнеру.
   Комете также не терпелось увидеть таинственный Гавабардан. Вполне возможно, думала она, именно ради этого произошла ее инкарнация в теле Шаггашуги Гахс-Афан. Комета вновь оказалась в центре противоборствующих государств. Но теперь она имела дело не с людьми и нелюдями на одной планете, а с обитателями сотен или даже тысяч миров, втянутых в космическую войну.
   Единственное, что омрачало размышления Кометы - это перспектива нового заточения в какой-нибудь тайной лаборатории. Но она продолжала рассчитывать на удачу. Повзрослевшее тело девушки позволяло ей надеяться и на другие сверхъестественные проявления.
   Наконец подошла очередь Кометы и ее соседей. Роботы подхватили их контейнеры и потащили в выходу. Покинув трюм челнока, девушка осмотрелась. Ее глазам предстала большая посадочная площадка, с трех сторон окруженная острыми заснеженными скалами. Да и по самой площадке сильный ветер гнал змейки снежной крупы.
   С четвертой стороны виднелась высокая стена из гигантских каменных блоков. В стене имелись лишь одни ворота, их толстые металлические створки сейчас были распахнуты, и в них вливался ручеек роботов-грузчиков. Все внутренние помещения горной крепости были хорошо освещены яркими нитями, протянутыми вдоль стен. Когда куб с Кометой проносили через ворота, она приблизительно подсчитала, что толщина каменной стены составляла около двадцати шагов.
   Пройдя через ворота, контейнеры попадали в большое крытое помещение, где их встречали вооруженные эсэсовцы. Под их контролем роботы устанавливали контейнеры на высокий помост. Затем человек из куба каким-то образом оказывался внизу, а пустой прозрачный куб сдвигался в сторону и помещался на площадку подъемника. Подъемник уносил контейнер вниз, а его бывший пассажир под дулами автоматов эсэсовцев становился в очередь к распределительному пункту - полукруглому столу с компьютерами. Офицеры СС и люди в синих халатах сортировали прибывших рекрутов, отправляя их в одну из трех дверей.
   Над распределительным пунктом висела пластиковая панель с написанным от руки приветствием: "Добро пожаловать на Гавабардан!"
   Рядом был нарисован подмигивающий человеческий череп.
   - Ух ты, у местных есть чувство юмора! - воскликнул Карибло, ни к кому конкретно не обращаясь.