Козлов Антон. Последнее воплощение (Путь бога - 4)

   Дружинники схватились за рукоятки мечей.
   - Не советую! - спокойно предупредила Найя.
   Оценив количество и размеры кровавых пятен, покрывавших таверну, слуги барона согласились с девушкой.
   - А теперь поговорим о зиганьерах, - деловито обратилась Найя к барону. - Сколько их? Где они находятся? Кто их возглавляет?
   Гедейар Вайлан сумел справиться с охватившим его ужасом. Слегка севшим голосом он довольно внятно ответил:
   - Замок Кайдавар захвачен зиганьерами клана Кань. Сколько их в замке, я не знаю, но в поле они могут вывести две-три сотни всадников.
   Конечно, не все они сидят в замке. Как я уже говорил, многие зиганьеры кочуют по моим... извини, ТВОИМ землям. Насколько мне известно, их возглавляет семья Беньтиат. Я так и не понял, кто у них главный. На переговоры являлся то старик, то мужчина средних лет, то молодой мальчишка. Но вели они себя одинаково нагло и вызывающе.
   Найя нарочито презрительно усмехнулась:
   - И ты позволил им уйти?
   Барон проглотил и эту насмешку:
   - Я не убиваю послов.
   - ...Когда тебе это не выгодно, - дополнила Найя. - Ладно, я больше не буду тебя дразнить. Ты поступал так, как поступил бы на твоем месте любой другой барон. Но я не собираюсь вести переговоры. Я вернулась, чтобы уничтожить всех зиганьеров.
   - Всех? - уточнил барон.
   - Всех!
   - А потом?
   - А потом будет видно.
   Произнеся "потом будет видно" Найя на секунду задумалась. Ей показалось, что она повторила слова, которые много раз слышала раннее из уст очень близкого человека. Но она была уверена, что никто из ее семьи подобных слов никогда не произносил. Да и от зиганьеров она такого выражения не слышала. Откуда же возникло ощущение необыкновенной теплоты, которая смогла тронуть даже алмазное сердце?
   Все еще пребывая в некоторой рассеянности от внезапно возникшего наваждения - иллюзорного воспоминания - Найя встала, показывая, что разговор окончен. Барон также поднялся, повинуясь этикету. Но Найю больше не волновали правила поведения владетельных дюков морского народа. Она прошла мимо Гедейара Вайлана, мимо его герольда и дружинников и вышла из таверны.
   На улице Найя увидела еще две дюжины конных воинов. Дружинники, увидев девушку, опустили копья и направили их на нее.
   Но барон, вышедший следом за Найей, повелительно крикнул:
   - Пропустите баронессу Найю Кайдавар!
   Воины послушно образовали проход и отсалютовали поднятыми копьями.
   Найя повернулась к барону и склонила голову в легком поклоне:
   - Не держи на меня зла, барон Гедейар Вайлан. Мое сердце теперь сделано из алмаза. В нем больше нет места любви и доброте. Ты сможешь убедиться в этом, если приедешь в замок Кайдавар... скажем, через день. Да - через день, не раньше!
   Произнеся это, Найя быстро зашагала по направлению к своему бывшему дому.
   * * *
   До замка Кайдавар Найя добралась только к вечеру.
   Город у подножия замка готовился ко сну. В некоторых домах еще светились окна, в других свет уже был погашен. Впрочем, могло быть и так, что эти дома пустовали. Может, горожане бросили свои жилища и убрались подальше от войны, а, может, погибли от стрел и сабель зиганьеров.
   В порту не было ни одного крупного корабля, там виднелись только несколько небольших рыбацких лодок. Вообще, город и порт выглядели обезлюдевшими, заброшенными и умирающими. То ли дело полгода назад, когда все жители с радостным воодушевлением готовились к приезду долгожданных зиганьеров!
   Найя обошла город и свернула на берег моря. Еще издалека она заметила светящиеся точки факелов на стенах замка. Зиганьеры были готовы к внезапному ночному нападению, поэтому для того, чтобы застать их врасплох, Найя решила прибегнуть к тому же самому способу, каким сами они проникли в замок.
   Девушка без труда нашла нужный ориентир - большой белый камень.
   Она вошла в пещеру, откуда начинался подземный ход. Найя подозревала, что и здесь может находиться охрана, поэтому двигалась крайне осторожно. Но в пещере никого не оказалось.
   Видимо, зиганьеры считали, что о подземном ходе больше никому не известно. Или же они рассчитывали на то, что разведчики и дозорные на стенах заранее предупредят о приближении дружины барона Вайлана.
   Разумеется, зиганьеры не ожидали, что на замок решит напасть одна-единственная юная девушка.
   Найя села возле входа в пещеру и начала ждать, пока ночь окончательно не вступит в свои права. Теперь, когда до свершения мести оставалось всего несколько часов, она могла позволить себе немного посидеть и побездельничать.
   Когда же все огни в городе погасли, а в замке смолкли голоса зиганьеров, Найя поднялась, потянулась и улыбнулась в предвкушении предстоящего развлечения.
   Дверь, ведущая в подземный ход, была заперта. Найя могла бы выбить ее одним ударом, но хотела проникнуть в замок без лишнего шума.
   Поэтому она стала медленно выдавливать дверь, постепенно увеличивая усилия. Два засова недолго сопротивлялись напору Найи. Та же участь постигла и следующую дверь, ведущую на дровяной склад.
   Здесь Найя положила свой узелок за вязанку дров, чтобы освободить обе руки.
   - Вот я и дома, - прошептала она.
   Но замок Кайдавар больше не был ее домом. Во дворе она увидела зиганьерских верховых лошадей - более стройных и тонконогих, чем тянувшие повозки тяжеловозы. Замковые конюшни не были рассчитаны на такое большое количество скакунов, поэтому во дворе для них были сложены стога свежескошенной травы и установлены большие корыта с водой. Животные почувствовали приближение Найи и испуганно попятились прочь от дровяного склада.
   - Что там? - послышался голос одного из сторожей.
   - Не знаю, - ответили ему. - Может, крыса пробежала.
   - Да, крысы - это мерзкие твари. И как только бывшие хозяева с ними мирились?
   Найя процедила сквозь зубы:
   - Сами вы крысы.
   Она заскользила вдоль замковой стены, в обратном порядке повторяя путь, которым когда-то следовала на свидание с Гензо. Света звезд вполне хватало, чтобы уверенно ориентироваться. Но даже если бы небо было затянута тучами, Найя все равно нашла бы дорогу, так как знала в замке каждый поворот, каждую дверь.
   Найя сразу направилась к той части замка, где некогда находились покои семьи Кайдавар. Она полагала, что предводители зиганьеров займут самые лучшие апартаменты в замке. Именно там Найя собиралась нанести первый удар.
   Зиганьеры хорошо охраняли стены замка, но внутри было на удивление тихо и безлюдно. Чтобы разведать обстановку, Найя заглянула в несколько помещений, где раньше размещались прислуга и младшие дружинники. Там она увидела спавших вповалку зиганьеров. На столах были видны остатки веселого ужина: объеденные ребра молодых бычков и овец, пустые бутылки. Вместе с зиганьерами спали и молодые простолюдинки: с распущенными светлыми волосами, покрасневшие от выпитого вина, одетые в платья, которые выставляли напоказ все их пухлые прелести.
   Найя презрительно поморщилась и продолжила свой путь.
   - Сюда я еще вернусь, - пообещала она.
   Чем ближе Найя приближалась к намеченной цели, тем более выверенными и четкими становились ее движения. В этот момент она была похожа на охотившуюся кошку.
   Найя подошла к двери, ведущей в покои ее родителей. Она сразу увидела, что дверь здесь поставлена новая - более простая и грубая.
   Найя уже занесла руку, чтобы выбить дверь и ворваться внутрь, но потом передумала. Она осторожно постучала. Затем подождала и постучала еще раз чуть громче и настойчивее.
   Послышался звук неторопливых шагов. Скрипнул отодвигаемый засов, дверь открылась.
   Глазам Найи предстал заспанный зиганьер в наспех накинутом на голое тело шелковом халате. Он удивленно оглядел девушку с ног до головы. Было видно, что Найю он не узнал. Зато она сразу вспомнила зиганьера. Это был Ластьен - брат и любовник Гензо.
   Из глубины покоев послышался голос, который Найя забыть не могла голос Гензо Беньтиата:
   - Ластьен, милый, кто там?
   Ластьен обернулся и крикнул:
   - Какая-то девка!
   Потом он повернулся к Найе и сердито рявкнул:
   - Пошла прочь, потаскуха! Здесь тебе делать нечего.
   Найя улыбнулась:
   - Ты ошибаешься. Я попала именно туда, куда хотела.
   Она схватила Ластьена за горло и поволокла его вглубь покоев.
   Зиганьер не мог издать ни звука, но пытался вырваться, колотя кулаками по руке Найи. Впрочем, с таким же успехом он мог бить по медному корабельному якорю.
   Войдя в спальню, Найя увидела Гензо, лежащего на кровати ее родителей. Гензо не сразу понял, что происходит. Он растерянно забормотал:
   - Ластьен, любимый, что это?... Кто это?... А?... Кто?
   - Здравствуй, Гензо Беньтиат, - сказала Найя. - Ты узнаешь меня?
   Гензо узнал. Узнал, но не поверил своим глазам.
   - Найя? Не может быть. Тебя давно уже разорвали дикие звери. Тебя убили простолюдины...
   Найя встряхнула трепыхавшегося Ластьена:
   - Как видишь, я жива.
   - Нет! - Гензо вжался в подушки и натянул на подбородок одеяло, словно надеялся, что это защитит его от возмездия. - Нет!!! Нет!!!
   Найя была довольна произведенным эффектом. Чтобы усилить его, она одним молниеносным ударом пробила грудную клетку Ластьена, вырвала его сердце и бросила в лицо Гензо. Ластьен был жив еще столько, что успел проследить взглядом за полетом своего сердца. Потом Найя отпустила его бездыханное тело, и оно рухнуло ей под ноги, заливая кровью ковер.
   - Ластьен!!! - Завизжал Гензо.
   - Познай страдание, любимый мой Гензо! - торжествующе провозгласила Найя.
   Зиганьер затрясся так, что кровать под ним заскрипела и зашаталась.
   Найя подошла поближе, нависла над ним и протянула руку, с которой капала кровь Ластьена:
   - Смерть преследует человека всю жизнь. Так у вас говорят?
   Но Гензо не мог ответить. Он лишь таращил полные животного ужаса глаза. Найя услышала шум в коридоре. Она поняла, что крики Гензо услышали другие зиганьеры.
   - Жаль, что все закончится так быстро, - сказала Найя, выдергивая Гензо из кровати. - Впрочем, у тебя будет немного времени, чтобы подумать над своими преступлениями.
   Она подняла Гензо над головой и ударила спиной о согнутое колено.
   Позвоночник зиганьера хрустнул.
   - Постарайся не сдохнуть до моего возвращения! - Найя бросила Гензо на кровать и пошла к выходу...
   ...Эта ночь принадлежала одной только ей. Девушку не могли остановить ни клинки зиганьеров, ни завалы их изуродованных тел. Найя сеяла смерть быстро и хладнокровно. Лишь несколько раз она почувствовала удовольствие от убийства - когда на ее пути оказывались отец и братья Гензо. А сожаления она не испытала ни разу, даже тогда, когда разбивала головы простолюдинок о каменные полы замка...
   Когда наступил рассвет, в замке Кайдавар остались только два живых человека: Найя и Гензо. Найя вернулась в покои родителей и посмотрела в мутные от боли, но все еще осмысленные глаза зиганьера.
   - Это ты сделал меня такой, - сказала она. - Это из-за тебя у меня в груди находится алмазное сердце.
   Гензо попытался что-то произнести. Но его губы лишь слабо дернулись, приоткрылись, и из них хлынула темная густая кров. Зиганьер умер, не отрывая глаз от лица девушки.
   Найя медленно побрела по замку, осматривая место ночного сражения. Словно сквозь сон слышала она испуганное ржание лошадей во дворе. Найя поднялась на самую высокую башню замка, откуда открывался вид на море. Она повернулась лицом к солнцу и впервые за последнее время почувствовала тепло его лучей.
   Над морем с криками летали птицы. Найя помахала им рукой. Птицы не обратили внимания на одинокую девичью фигурку на вершине каменной башни.
   - Никому я не нужна.
   Найя не чувствовала ни удовлетворения, ни радости, ни покоя. Она сделала то, что должна была сделать. И теперь, свершив свою месть, она ощущала лишь опустошенность.
   - Баронесса Найя Кайдавар. Баронесса. Найя. Кайдавар.
   Девушка несколько раз повторила свой титул и имя. Но и это не принесло покоя ее душе, не добавило смысла в ее жизнь. После уничтожения наемников-южан и разговора с бароном Вайланом Найя знала, что никогда больше не сможет ощущать себя частью морского народа, жить по его правилам и законам.
   - Может, отправиться в степь, найти Мельгальян? - сама у себя спросила Найя.
   Но она знала, что и эта судьба ее не прельщает. Она пресытилась смертью. Пустота в ее душе разрасталась.
   - Я никогда не смогу вернуться в мир людей. Я никогда не смогу любить и быть любимой. Я никогда не смогу быть счастливой.
   Найя посмотрела под ноги на далекие прибрежные скалы:
   - Этот мир мне больше не принадлежит. Пусть зиганьеры воюют с морским народом, а морской народ - с зиганьерами. Пусть простолюдины ненавидят и тех, и других. Пусть правители - насильники и грабители - опасаются простолюдинов. Мне это безразлично. Мне все надоело.
   Последнее слово лучше всего отражало состояние Найи. Она не знала покоя и усталости, пока были живы ее враги. Теперь враги умерли, исчез и смысл ее жизни. Исчезли ненависть и жажда мести, поддерживавшие ее существование.
   Найя еще раз посмотрела вниз:
   - Смерть преследует человека всю жизнь. А я хочу отдохнуть от этой гонки.
   Она раскинула руки и шагнула в пустоту - навстречу морю, птицам и острым скалам...
   Глава 5. Латэла Томпа начинает новую жизнь.
   ...Латэла проснулась от энергичной музыки, которую включил таймер-будильник. Она почувствовала, что все ее тело покрыто потом.
   Конечно! Еще никогда в жизни ей не снился такой длинный, яркий и полный событий сон.
   Латэла приказала будильнику:
   - Замолчи!
   Тот отреагировал на голос хозяйки и послушно выключил музыку.
   Латэла свесила ноги с кровати, села, но вставать не спешила. Она еще находилась под впечатлением от ночных сновидений. Ей даже почудилось, что на самом деле никакая она не Латэла, а баронесса Найя Кайдавар. Но потом наваждение рассеялось.
   - Удивительно! - вслух подумала Латэла. - Я ведь никогда не слышала ни о морском народе, ни о зиганьерах. Да и о таких местах, как замок Кайдавар или Теплая Долина, раньше понятия не имела. Или все же что-то слышала? Может, какой-нибудь увиденный ранее фильм так повлиял на меня? Надо будет посоветоваться с моим психоаналитиком. Да, обязательно надо посоветоваться. Скажем, завтра.
   Латэла встала с кровати и отправилась в душевую кабину. Чтобы избавиться от остатков сна и привести мысли в порядок, она напомнила себе, что никакая она не Найя Кайдавар, а самая настоящая Латэла Томпа - деловая женщина двадцати восьми лет (даже самой себе она не признавалась, что ей уже чуть-чуть за тридцать), что живет она в гигаполисе Птиоле - столице Велпасии, что работает старшим рекламистом в Главном Агентстве Пропаганды, и что как раз сегодня у нее важная встреча, на которую никак нельзя опаздывать.
   И все же, когда Латэла стояла под теплыми водяными струями, вырывавшимися из потолка, стен и пола душевой кабины, омывавшими и массировавшими ее тело со всех сторон, на какое-то мгновение ей показалось, что под тщательно ухоженными ногтями все еще осталась кровь зиганьеров, убитых в замке Кайдавар. Латэла вскрикнула и поднесла пальцы к лицу, чтобы получше их рассмотреть. Разумеется, никакой крови под ногтями не было.
   - Свяжусь с психоаналитиком сегодня же вечером, - решила Латэла, но на всякий случай добавила: - Если останется время.
   Она вышла из душевой кабины и отправилась на кухню. Когда будильник отключился, запрограммированный автомат начал приготовление завтрака. Теперь Латэле оставалось лишь открыть дверцы холодильника и печки, чтобы достать готовые блюда.
   Над составлением ее меню работал профессиональный диетолог Маген Флун из Центрального Университета Здорового Питания. Латэла съела кашу из слегка проращенных зерен цимируса, три хлебца, обжаренных на обезжиренном растительном масле, два запеченных яйца курицы-филтаскиса, выпила полстакана свежевыжатого аларского сока и полстакана горячего наклавина.
   Позавтракав, Латэла вышла из кухни и отправилась в гардеробную комнату своего дома. На одной из стен висел аппарат видеосвязи - большой экран, похожий на экран голографического телевизора - и устройство стереосъемки Соедини меня с моей стилисткой, - произнесла Латэла, становясь в фокус стереокамеры.
   Голосовое управление бытовыми приборами было изобретено не так давно, поэтому для правильного распознавания команд приходилось говорить медленно и отчетливо.
   На экране замигало трехмерное изображение восклицательного знака.
   Аппарат набирал номер стилиста Латэлы - Мабды Галанол, дипломированного специалиста из Дома Моды Кутюрье Данликалло. Через несколько секунд Мабда ответила на вызов, перед Латэлой появилось объемное изображение элегантной молодой женщины в роскошном платье.
   - Здравствуй, Мабда. Что ты посоветуешь мне одеть на сегодняшнюю встречу?
   Стилистка посмотрела куда-то в сторону, наверное, просматривала записи на экране своего компьютера, потом ответила:
   - Доброе утро, Латэла. Если не ошибаюсь, у тебя сегодня деловая беседа высокой важности с перспективой для карьеры?
   - Совершенно верно.
   - Тогда я бы порекомендовала офисный костюм номер сорок шесть. Он находится за дверью номер три слева от тебя.
   - Большое спасибо, Мабда, - поблагодарила Латэла. - До завтра!
   - До завтра? - удивилась стилистка. - Разве ты не переоденешься перед второй половиной рабочего дня?
   - Нет. Сегодняшняя встреча может затянуться на весь день. Вчера я советовалась со своим бизнес-психологом. Он порекомендовал мне не отлучаться с работы. Так в глазах руководства я буду выглядеть более целеустремленной и усердной.
   - Ну, что же, офисный костюм номер сорок шесть можно носить весь день без ущерба для имиджа. Но учти, что после этого его нельзя будет одевать тридцать пять дней. Именно столько должно пройти времени, чтобы окружающие забыли о том, во что ты была одета, и не сочли бы, что у тебя скудный гардероб.
   - Если даже я и забуду, то ты мне напомнишь, - улыбнулась Латэла.
   - До завтра, Мабда. Конец связи.
   - До завтра, - попрощалась стилистка и отключилась.
   Латэла открыла нужную дверцу и обнаружила внутри офисные костюмы с тридцатого по пятидесятый номера. Костюм номер сорок шесть включал в себя строгую черную юбку до середины икр, кремовую блузку, темно-песочный жакет, чулки телесного цвета, темно-коричневые туфли и деловую сумочку, совпадающую по цвету и фактуре кожи с туфлями.
   Одевшись, Латэла вновь подошла к аппарату видеосвязи:
   - Соедини меня с моей визажисткой.
   Вновь повторилась процедура вызова. На экране возникла фигура Каилы Кантао - консультанта Центра Вечной Красоты.
   - Здравствуй, Каила.
   - Привет, Латэла.
   Визажистка бросила на свою клиентку один быстрый взгляд и сразу определила:
   - Офисный костюм из серии сороковых номеров от Дома Данликалло?
   Ага, ясно. Значит, нам предстоит долгая деловая беседа. Так. Дай подумать... Так. Номер сто девяносто первый - на первые шесть часов.
   Номер двести сорок седьмой - на вторые шесть часов.
   - У меня не будет возможности заехать домой, - сказала Латэла.
   - Так. Дай подумать... Так. Тогда я советую тебе выбрать номер триста девятнадцатый - наша новая разработка.
   - Хорошо, я попробую. Спасибо, Каила.
   - Так. Спасибо тебе, Латэла. Еще что-нибудь?
   - Нет, пожалуй. Может, завтра я заеду к вам в салон, подправлю маникюр и прическу.
   - Всегда рады тебе, Латэла. Так. Дай посмотрю на твой файл...
   Так. Ты не была у нас уже четыре дня. Не запускай свою внешность.
   - Постараюсь. Конец связи.
   - Так. До встречи, Латэла. Ждем тебя в салоне.
   Голографическое изображение погасло.
   Латэла подошла к аппарату нанесения макияжа и набрала нужный номер. Затем она положила подбородок на опору, расслабила мышцы лица и закрыла глаза. Латэла почувствовала, как по коже быстро задвигались мягкие кисточки. Аппарат был идеально отрегулирован под ее черты лица.
   Латэла подумала, что салон Центра Вечной Красоты можно навестить и послезавтра. Время в запасе имелось. Прически и укладки волос, которые создавали парикмахеры, служили до десяти дней. Все это время волосы можно было спокойно мыть и сушить - после они сами принимали заданную форму.
   Закончив нанесение макияжа, аппарат издал мелодичный сигнал и отключился. Третьим консультантом Латэлы стал ювелир из Объединенных Мастерских Ротер Фалк. Осмотрев по видеосвязи свою клиентку, пожилой представительный мужчина сказал ей несколько комплиментов и назвал номера тех украшений, которые наиболее подходили к созданному образу деловой энергичной женщины.
   Закончив сборы, Латэла посмотрела на себя в большое зеркало и осталась довольна своим внешним видом. Она выглядела не слишком ярко, но и не слишком скромно. Деловитость и неброская красота - именно то, что нужно для ответственной встречи.
   Латэла помахала рукой своему отражению:
   - Как хорошо, что есть профессионалы, которые заботятся о твоем имидже. Теперь можно целиком посвятить себя рекламному бизнесу.
   Кстати, пора ехать.
   Латэла уже почти забыла о своем сне. Но, протягивая руку к дверной ручке, она внезапно замерла, испугавшись, что неловким движением выломает дверь.
   - Что за бред! - несколько натянуто рассмеялась Латэла и взялась за ручку. Как и следовало ожидать, не произошло ничего сверхъестественного. Нечеловеческая сила Найи Кайдавар осталась во сне.
   Латэла спустилась на первый этаж своего дома и через пульт дистанционного управления вызвала автомобиль из подземного гаража.
   Через несколько минут лимузин "Валангар" второго класса мягко притормозил возле парадной двери и открыл дверь перед своей хозяйкой.
   Латэла села на переднее сидение, положила руки на руль и приказала:
   - Едем в Комплекс!
   Несмотря на то, что лимузины второго класса были оборудованы голосовым управлением и системой автовождения, правила дорожного движения предписывали водителям не выпускать руль из рук. Всегда существовала некоторая возможность отказа автоматики, которая могла привести к весьма печальным последствиям.
   Ворота открылись, выпуская автомобиль, а затем закрылись. На высоком заборе, из-за которого виднелась лишь крыша трехэтажного дома Латэлы, замигали красные огоньки. Это означало, что система автоматической защиты активирована.
   Латэла жила в относительно спокойной части гигаполиса Птиола - районе индивидуальных домов. Кроме того, не все местные жители ежедневно отправлялись на работу - многим было достаточно голографической связи. Поэтому машин вначале было не слишком много. Но на въезде в район многоквартирных жилых небоскребов лимузин Латэлы оказался в плотном потоке.
   Автоматическая навигационная система "Валангара" не только корректировала маршрут в зависимости от интерактивной информации о пробках на магистралях, но и позволяла избежать столкновений в дорожной тесноте. Другим водителям, сидевшим в автомобилях не такого высокого класса, добраться до места работы было гораздо труднее.
   Латэла стала свидетельницей одного из многочисленных утренних дорожных происшествий, когда ее машина притормозила перед перекрестком. Из боковой улицы на центральную магистраль на полной скорости выскочил лимузин первого класса "Дарвейр". На повороте его занесло, и своим задним крылом он ударил маленький красный "Ралсин-340". Из "Дарвейра" выскочили четверо крепких парней, выволокли на улицу водителя "Ралсина" - сухонькую седоволосую старушку - повалили ее на мостовую и начали избивать ногами.
   Почти сразу же сверху спустился полицейский винтолет. Офицер дорожного контроля неторопливо выбрался из кабины и направился к месту аварии, лениво помахивая электрошоковой дубинкой. Один из парней подбежал к нему и начал о чем-то рассказывать, энергично жестикулируя.
   Латэла не могла слышать их разговора, но по мимике и движениям поняла, что полицейский сказал: "Мне все ясно, можете ехать". Парни запрыгнули в лимузин и рванули с места на красный свет. Продолжая помахивать дубинкой и равнодушно рассматривать поток машин, полицейский дождался, пока избитая старушка самостоятельно поднимется на ноги и предъявит свои документы.
   Латэла не увидела конца этой сцены, так как загорелся зеленый свет, и ее "Валангар" резко рванулся вперед. Но она и так знала, чем все закончится: "Ралсин-340" будет конфискован в пользу государства, а старушке придется заплатить за помятое крыло "Дарвейра". Те парни в лимузине, несомненно, либо были детьми депутатов Народного Представительства, либо занимали высокие посты в крупной корпорации (одно, как правило, вытекало из другого). Старушка была сама виновата.
   Она должна была вовремя заметить появление более дорогого и престижного автомобиля и немедленно уступить ему дорогу. Но у дешевого "Ралсина-340" не было автопилота, а старушка переоценила свои силы, выехав из дома в это время суток.
   "Парни из "Дарвейра", наверняка, ехали с ночной попойки, - подумала Латэла. - Они едва держались на ногах и били не слишком сильно. Но все равно, старушке крупно повезло, что полицейский появился довольно быстро. А то, кроме разбитого крыла, ей бы пришлось оплачивать собственные больничные счета."
   Проехав еще немного, Латэла вслух произнесла:
   - Еще одна удачная сделка, и я тоже смогу купить лимузин первого класса. Тогда и мне не надо будет стоять перед светофорами.