Курков Андрей. Игра в отрезанный палец

   После этого Виктор увеличил дистанцию.
   Через минут десять следом за Ником он спустился в метро и вместе с ним зашел в двери вагона. По взгляду Ника понял, где находится человек, за которым следил Ценский.
   Ехали почти полчаса. Вышли в каком-то парижском пригороде. И без остановки пошли дальше цепочкой из трех независимых звеньев.
   Улица, по которой они шли, постепенно становилась безлюдной. Прохожих было все меньше и меньше. Виктор отстал метров на двадцать. Свет желтых фонарей помогал ему держать в поле зрения обоих идущих впереди.
   В какой-то момент он заметил, что высокий мужчина на ходу оглянулся, посмотрел на Ника и спокойно пошел дальше, не увеличивая скорость ходьбы.
   Это показалось Виктору странным. Уж очень очевидной была с точки зрения Виктора слежка Ника. Очевидной и непрофессиональной. Но раз мужчина ничего не предпринял, значит, не заметил.
   А улица удивляла Виктора своей бесконечностью. Они шли по ней уже минут пятнадцать. На двухэтажном доме промелькнул номер «85».
   Виктор подумал вдруг, что высокий где-то здесь живет и если он резко свернет или остановится перед домом, то Ник скорее всего пройдет дальше. А значит, и ему придется пройти дальше, после чего надо будет как-то разминуться с Ценским. То есть пройти еще дальше, когда тот остановится, чтобы идти обратно. Второй вариант — не самый приятный и умный, — если Ник сразу набросится на высокого и вломится к нему в дом следом или сам заставит его открыть двери. Что тогда?
   И как воспримет Ник его появление? Ведь он сам будет, по всей видимости, в таком состоянии, что сможет и выстрелить, не разобравшись.
   Прошло еще несколько минут, и Ник остановился и подошел к дверям какого-то дома. А высокий шел дальше.
   Останавливаться в такой ситуации было глупо, и Виктор продолжил путь. Он прошел мимо мужчины в шляпе, зашедшего во двор двухэтажного особнячка. Не оглядывась, продолжал свой путь еще минуты три. Потом, подойдя к стенке ближнего дома, остановился и осторожно оглянулся. Он запомнил, в какую калитку зашел мужчина. Да и был это, пожалуй, единственный дом в этом квартале, стоявший за заборчиком. Остальные выходили фасадами прямо на улицу. Прижавшись к стенке, Виктор внимательно смотрел назад. Он увидел приближающегося Ника.
   Проследил, как Ник тоже зашел в калитку. Осмотрелся, и вдруг заметил какое-то движение за деревом по другую сторону улицы. Там что-то блеснуло.
   Присмотревшись, Виктор заметил стоящий за деревом мотоцикл. Из-за дерева вышел парень в кожаном мотоциклетном комбинезоне. Он явно смотрел на дом, во дворе которого скрылись высокий и Ник. Медленно парень перешел пустынную улицу и тоже нырнул в калитку.
   Виктор облизал сухие губы. Зачесались подушечки пальцев. «Это нервное», — подумал Виктор. Вырисовывавшаяся комбинация только сначала показалась ему странной. На самом деле ясность наступила даже слишком быстро — Ника брали в «бутерброд». Поэтому и высокий, оглянувшись на ходу и заметив слежку, ничего не предпринял. Он специально вел за собой Ника. Он был явно уверен, что Ник для него не опасен. А мотоциклист, поджидавший их, закроет выход, и теперь Ника или сразу уберут или сначала будут выяснять, что ему известно и не известно ли то же самое еще кому-то.
   Еще раз облизав высохшие губы, Виктор поспешил к калитке, за которой скрылись уже трое. Подойдя к краю дома, остановился и прислушался. Потом выглянул. Увидел, что дверь в дом приоткрыта. На порог дома пробивалась острая как нож полоска света. Мотоциклиста во дворе не было. Он, видимо, уже зашел и тихонько прикрыл за собой двери.
   Виктор зашел во двор. Поднялся на ступеньку порога. Подставил свое лицо под узкую полоску света, заглянул внутрь и замер. Перед ним, но уже за дверью, стоял, замерев, мотоциклист. В доме было тихо.
   Рука Виктора потянулась к молнии куртки — надо было срочно достать пистолет. Но молния не была бесшумной. И Виктор скривил губы, поняв свою ошибку. Надо было все это сделать заранее: и куртку расстегнуть, и пистолет достать. И теперь он стоял в напряженной, выношенной почти до конца тишине, которая должна была в ближайшее время разродиться действием, шумом, стрельбой.
   Подумав о стрельбе, Виктор понял, что выстрелы будут слышны. Ведь он получил пистолет без глушителя, что при таком деликатном деле было по меньшей мере странно. Но странно было не только это. Мотоциклист явно не ждал двоих, он ждал только Ника Ценского, а значит о появлении Виктора ему ничего известно не было. Следовательно, его прислали не те же самые люди, которые вызвали сюда его, Виктора. А значит, и задание у мотоциклиста может быть совсем другое. Он или человек представителя «Аэрофлота» или…
   Виктор смотрел на спину мотоциклиста и лихорадочно думал, просчитывая возможные комбинации.
   Откуда-то изнутри донесся шум падающего предмета, и мотоциклист мгновенно ожил. Достал из кармана пистолет с глушителем. Держа его в опущенной руке, пошел вперед. Воспользовавшись шумом, Виктор расстегнул молнию на куртке и вытащил «беретту». Критически посмотрел на свое оружие. Мотоциклист был явно лучше экипирован. Даже отход был подготовлен и в виде мотоцикла стоял на другой стороне улицы. А что делать Виктору, если он только не останется лежать на полу этого особняка?
   Хлопнула дверь и коридор-прихожая дома опустела. Виктор зашел внутрь. Трех шагов хватило, чтобы оказаться перед дверью со вставкой из матового стекла, за которой исчез мотоциклист.
   — Руки! — донесся из-за двери хриплый окрик. — Я кому сказал! — Пьер, отойди! — продолжал тот же голос, принадлежащий явно мотоциклисту.
   Виктор сам себе кивнул. Было понятно, что действительно отрабатывалась комбинация «бутерброд».
   — Ну что. Ник, — продолжал мотоциклист. — Попрощаемся?
   Виктор сжал в ладони правой руки пистолет. Левой дернул дверь на себя и ринулся в проем.
   Дальше все произошло как в кино. На ходу он заметил, как разворачивается в его сторону мотоциклист — на его лице удивление и недоумение, в руке — пистолет с глушителем. Он даже не успел направить на него оружие, Виктор выстрелил два раза по мотоциклисту и перевел взгляд на Ника, стоявшего возле книжного шкафа с поднятыми руками. Справа на полу сидел хозяин дома. Только был он уже без плаща и шляпы. На виске у него виднелась яркая ссадина.
   Виктор заметил, что Ник не сводит взгляда с упавшего мотоциклиста.
   Обернулся и увидел, что тот, лежа на боку, целится из своего пистолета в хозяина дома. Виктор ударил ногой по пистолету. Тот отлетел в сторону. Глаза мотоциклиста затуманились. Он, казалось, попробовал посмотреть на Виктора, но уронил голову на пол.
   Виктор услышал резкое движение, повернулся к Нику и увидел, что тот успел поднять с пола другой пистолет. Видимо, его собственный. Теперь дуло этого пистолета смотрело на Виктора. А сидевший на полу хозяин дома с разбитым виском начал пятиться, отползать, стараясь это делать незаметно. К двери, ведущей не в коридор-прихожую, а куда-то еще.
   — Меня прислали из Киева, — Виктор пытался говорить как можно увереннее.
   Но голос дрожал.
   — Зачем? — удивился Ник, не убирая направленный на Виктора пистолет.
   — Тебе помочь… Тебя хотели убить, — Виктор кивнул на лежавшего мотоциклиста.
   Ник явно не верил Виктору.
   — Этот хотел помочь Пьеру, — он посмотрел на мотоциклиста. — А ты — мне?
   Губы Ника искривились в нервную дрожащую улыбку.
   Виктор подумал, что Ник пребывает в шоке. В любом случае разговор, если он даже продлится, обещал быть нелегким.
   — Брось пистолет! — произнес жестким тоном Ник. Виктор опустил пистолет на пол. Посмотрел на Ника открыто, опущенные руки повернул ладонями к нему, словно желая показать, что ничего у него больше нет.
   — Подойди к этому! — Ник показал взглядом на Пьера. — Сядь рядом!
   Теперь, когда Виктор и Пьер сидели на полу перед ним, Ник почувствовал себя увереннее. Его взгляд уперся в лицо Пьера. В глазах Ника блеснул холод. Он сам себя чувствовал как-то странно, словно сейчас был совершенно другим человеком, чем вчера. Словно для исполнения грязной работы ему приходилось надевать психологическую маску, в которой его никто не мог узнать ни по поведению, ни по голосу, ставшему отрывистым и нервным.
   — Раз ты меня ждал, значит, знаешь, что мне надо, — произнес Ник негромко и четко, не сводя взгляда с разбитого лица Пьера.
   Пьер, лицо которого в этот момент выражало скорее горечь поражения, чем какой-нибудь страх, молчал. Он не смотрел на Ника. Взгляд его проходил мимо стоявшего перед ним человека и упирался в дверь, через которую сегодня в его дом зашло так много непрошенных гостей. Короткие усы подчеркивали его отстраненность от происходящего. Он не собирался разговари-. вать, он замкнулся в себе.
   Ник терял терпение. Он сделал шаг вперед и направил дуло пистолета в лоб Пьеру.
   Пьер посмотрел в глаза Нику. В его взгляде появились и внезапная растерянность, и размышление. Но страха не было.
   Виктор заерзал. Паузы, заполненные обменом взглядами между Ником и Пьером, становились все более напряженными и вот-вот могли привести к выстрелу.
   — Ник, — тихо произнес Виктор. — Сначала надо обыскать дом…
   Ник перевел слегка удивленный взгляд на Виктора. Было видно, что предложенная мысль зацепилась за его сознание.
   — А ты знаешь, что надо искать? — спросил Ник.
   — Нет, — признался Виктор. — Но думаю, что найдем…
   — Найду, — заторможенно поправил его Ник. — Вставайте! — приказал он обоим.
   Потом оглянулся по сторонам. Остановил взгляд на книжном шкафу.
   — Иди туда, — приказал Ник Пьеру, — и вытаскивай все на пол! — А ты, — Ник перевел взгляд на Виктора, — просматривай и ищи!
   Пьер медленно поднялся. Затем — Виктор. Пьер снимал с полок книги и опускал на пол. Виктор нехотя пролистывал их.
   — Не правильно, — осторожно произнес Виктор. — Надо в других местах…
   — Откуда ты знаешь? — раздраженно спросил Ник и вдруг словно услышал не свой, а чужой и при этом знакомый голос, знакомую интонацию.
   — Я же следователь угрозыска, — ответил Виктор и тут Же поймал на себе недоуменный взгляд Пьера.
   Ник пропустил ответ мимо ушей. Он стоял с приоткрытым ртом. До него дошло, что в своем голосе он услышал голос Сахно, его интонацию. Нику стало понятно, что и вел он себя сейчас точно так, как Сахно. Как Сахно у Вайнберга под Три-ром или у Уберкрафта в Ойскирхене. Озадаченный Ник все еще вопросительно смотрел на Виктора.
   — Я следователь, — повторил Виктор, подумав, что его не расслышали.
   — Какой следователь?
   — Из Киева.
   — Из Киева? — переспросил Ник. Тряхнул головой, словно прогоняя видение.
   Снова направил опущенную было руку с пистолетом на Пьера, при этом не сводя взгляда с Виктора. — А где надо искать?
   Виктор осмотрелся в комнате.
   — Наверно, не здесь, — произнес он.
   — Ну, пойдем на экскурсию, — кивнул Ник. — Пошли! Он вывел их в коридор-прихожую, подгоняя пистолетом. Втроем поднялись на второй этаж.
   Осмотрели две спальни, кабинет, ванную комнату с «джакузи», кладовку. Когда все двери были открыты. Ник вопросительно посмотрел в глаза Виктору.
   — Кабинет, — сказал тот негромко.
   — Хорошо, — кивнул Ник.
   В кабинете Ник опять заставил Пьера вытаскивать ящики из письменного стола и передавать все в руки Виктору, который быстро просматривал бумаги и предметы.
   Ник подошел ближе и стоял прямо перед ними. Когда из стола были вытащены все четыре ящика, Ник заглянул в открывшуюся нишу. Что-то показалось ему странным.
   — Посмотри там, — приказал он Виктору. Виктор протянул руку в нишу и вытащил лежавший под ящиками коричневый конверт из грубой бумаги. Заглянул внутрь. Вытащил несколько чековых книжек, в которых остались только корешки отрезанных чеков. Сами чеки отсутствовали. На корешках стояли печати банка и суммы.
   — Дай сюда, — приказал Ник.
   Просмотрев использованные чековые книжки, Ник понял, что принадлежали они представительству «Аэрофлота». Суммы, проплаченные представительством, варьировались от пятисот тысяч франков до пяти миллионов.
   Изучив корешки, Ник понял, что по ним определить, на кого были выписаны эти чеки, невозможно.
   — Кому платили? — спросил Ник у Пьера.
   Пьер хмыкнул и промолчал.
   Внезапный приступ злости охватил Ника. Он ударил Пьера нижней частью рукоятки пистолета в лицо. Пьер упал на стол. Стол отъехал на несколько сантиметров к окну, за которым было темно и тихо.
   — Давай я сам поищу, — предложил Виктор. — Ты же устал…
   Нику и самому было. ясно, что он устал. Даж не устал, а проголодался. И этот голод словно подыгрывал его раздражению и злости. Виктор не вызывал в нем ни особого доверия, ни опасений. Слово «Киев», произнесенное им пару раз, словно защищало его в глазах Ника. Защищало не полностью. Только смягчало взгляд.
   Ник, перехватив пистолет левой рукой, правой прошелся по одежде Виктора.
   Никакого оружия не нащупав, кивнул. Приказал Пьеру идти в кухню.
   Они спустились на первый этаж, оставив Виктора наверху.
   В кухне Ник приказал Пьеру открыть холодильник. Стоя перед открытым холодильником и Пьером, он показал, что надо вытащить и положить на стол. Потом Пьер под дулом пистолета резал салями, ломал багет и открывал красное вино.
   Время от времени он бросал на Ника совершенно ошарашенный взгляд. Лицо его выражало полнейшее недоумение. Он словно уже и не пытался понять, что в конце концов произошло этим вечером. Почему присланный на помощь киллер хотел выстрелить в него? Почему здесь появился следователь угрозыска из Киева. И чем объяснить странное поведение этого человека, который начал слежку за ним еще дней десять назад и теперь вел себя так, как никакой профессионал вести себя не стал бы.
   — Садись, — приказал Ник, когда все было нарезано и вино разлито по двум бокалам. — Угощайся!
   Пьер неловким движением взял вилку, собрал ею несколько кружочков салями, перенес на свою тарелку.
   Пистолет Ник положил справа от своей тарелки, отодвинув оттуда столовый нож. Отпил вина. Взял себе колбасы и сыра. — Тебе есть что терять? — спросил внезапно Ник, посмотрев на хозяина дома.Пьер отрицательно мотнул головой.
   — Мне тоже. Еще меньше, чем тебе, — произнес он задумчиво. — У тебя ведь семья есть… А у меня все погибли…
   — С ними ничего не случится, — проговорил вдруг Пьер. — В нашем деле членов семьи Не трогают… Наоборот, им потом помогают. Детям учебу оплачивают, женам продукты привозят…
   — Это хорошо, — Ник до боли стиснул зубы. На лице его выразилась боль, другая, не физическая.
   — Тогда почему убили жену Броницкого? — Ник уставился на Пьера.
   Наступила пауза в разговоре. Ник пил вино. Мелкими частыми глотками.
   Вспомнился опять Сахно. Напротив сидел Пьер. Его губы нервно шевелились. Он ничего не ел и вино не пил. Молча смотрел на свою тарелку.
   Из коридора-прихожей послышался звук шагов. Скрипнули открывавшиеся двери, потом другие. Наконец открылась дверь на кухню и в проеме показался Виктор. Он довольно улыбался.
   Ник подумал было, что надо взять в руки пистолет, но ничего не сделал.
   Вопросительно глянул на Виктора.
   Тот держал в руке короткую толстую пробирку, в которой что-то плавало. Ник попытался рассмотреть, но что-то мешало.
   — Что там?
   Виктор подошел ближе, положил пробирку с запаянной пробкой на стол. Спазм чуть не заставил Ника вырвать только что выпитое вино. В пробирке плавал человеческий палец. Желтый, словно из воска. Даже на «срезе», где виднелся край косточки, он был желтый.
   — Что это? — брезгливо спросил Ник.
   — Палец Броницкого, — с уверенностью произнес Виктор. Ник посмотрел на него глазами идиота.
   — А кто такой Броницкий? — спросил он и перевел взгляд на Пьера.
   Пьер молчал.
   — Человек, которого ты убил в Киеве, — спокойно ответил на этот вопрос Виктор, не сводя глаз с Ника.
   — Я никого в Киеве не убивал, — так же спокойно сказал Ник и взял со стола пистолет.
   Теперь замолчал Виктор. Он пристально смотрел на Ника. Смотрел и думал, что действительно Ник не мог убить Броницкого. Он вообще вряд ли мог бы кого-нибудь убить.
   — Откуда у вас это? — Виктор перевел взгляд на Пьера.
   — Привезли, — ответил тот отчужденно.
   — Кто? Зачем?
   Пьер тяжело вздохнул.
   — Из Москвы. Должны были забрать на прошлой неделе… Я думал, что заберут, пока я в командировке…
   — Кто заберет? — спросил Виктор.
   Пьер пожал плечами. Но в этом жесте скорее было выражение безразличия ко всему, чем обычное «не знаю».
   В возникшей тишине вдруг прозвучала телефонная трель. Виктор вытащил из кармана куртки мобильник и сразу же вышел в коридор-прихожую.
   Ник проводил его задумчивым взглядом.
   — Ну что? — раздался из трубки голос Георгия.
   — Нашелся палец Броницкого, — доложил Виктор.
   — Отлично. А где?
   — Не знаю, в доме представителя «Аэрофлота». И Николай Ценский здесь. Что делать дальше?
   — Представитель «Аэрофлота» еще жив?
   — Да.
   — Исправьте эту ошибку и уходите! Сразу на новое жилье. Пальчик обязательно с собой! Перезвоню через три часа!
   — Ребята нашлись? — спросил Виктор.
   — Еще нет. Ищем! Все!
   Спрятав мобильник в карман, Виктор вдруг замер, почувствовав пробежавшийся по спине холод. Эхом повторились в голове слова Георгия: «Исправьте эту ошибку!» Георгий приказал убить хозяина дома. Так легко и между прочим! Виктор облизал сухие губы. Медленно зашел в комнату, где лежал убитый мотоциклист.
   Увидел на полу свою «беретту». Николай Ценский даже не подумал ее забрать или хотя бы зашвырнуть так, чтобы ею нельзя было снова воспользоваться. Положил ее в плечевую кобуру. Вернулся в кухню.
   Ник заметил перемену в лице Виктора. Виктор побледнел и взгляд его стал немного стеклянным, неживым. Он еще раз облизал губы и отрешенно посмотрел на Пьера. Медленно вытащил из кобуры «беретту». Выстрелил Пьеру в живот. Пьер уронил голову на свою тарелку, захрипел.
   — Пошли! — крикнул Виктор Нику. — Давай! Потом он схватил со стола пробирку с пальцем, спрятал ее в карман куртки и зашагал к двери. Ник смотрел на хрипящего Пьера.
   — Какой телефон скорой? — спросил он негромко.
   — Три девятки… — прохрипел тот.
   Ник взял с холодильника трубку радиотелефона, набрал номер «скорой» и положил трубку микрофоном возле рта Пьера.
   — Скажи им свой адрес!
   Они выбежали из дома, но Виктор вдруг вернулся на мгновение в дом и появился снова, сжимая в руке какие-то ключи. Перебежал через улицу, окликнул Ника, чтобы догонял его. Вставил ключ зажигания в стоявший там мотоцикл.
   Ник словно был рад тому, что никаких решений принимать не надо было.
   Усталость и физическая, и эмоциональная придавила его. Он послушно уселся на мягкое сиденье мотоцикла, ухватившись руками за хромированную ручку-перегородку, разделявшую длинное сиденье надвое.
   Мотоцикл рванул вперед, выскочил на пустую дорогу и помчался, взревев мотором, в сторону центра этого квартала.
   — Ты знаешь, как ехать в центр? — спросил, полуобернувшись, Виктор.
   — Прямо, — ответил Ник.
   Он вдруг понял, что оставил на столе свой пистолет. Подумал, что в гостинице в сумке лежит еще один, подаренный ему Сергеем Сахно. Подумал, что едет сейчас неизвестно куда и, в общем-то, неизвестно с кем.
   Мимо промелькнул знакомый китайский ресторанчик.

* * *

   Час спустя, промчавшись на мотоцикле через центр Парижа, они оставили мотоцикл у входа в стриптиз-бар, но сами нервной спешащей походкой пошли в другую сторону. Это был какой-то другой отдаленный район Парижа, подобно району, где жил Пьер-Петр Терещенко, здесь бурная жизнь подавала признаки только в центре квартала. Напротив входа в стриптиз-бар виднелся выход из метро. Все было спланировано для максимального удобства жителей.
   Однако здесь, в отличие от предыдущего района, за пределами миницентра со станцией метро тянулись небольшие фабрики, перемежавшиеся закрытыми в этот день оптовыми магазинчиками хозтоваров, детских пластмассовых игрушек и даже парфюмерии, скорее всего не имевшей никакого отношения ни к «Шанель номер пять», ни вообще к Франции.
   За магазинчиками резким ярким пятном выделялась освещенная витрина кафе или бара. Точно можно было сказать только то, что за витриной внутри заведения наливали пиво, так как именно пивная бутылка размером с человека была выгнута из светящихся неоновых трубок на витрине.
   Зашли и сразу уселись за первый от дверей столик. Остальные были заняты или полузаняты.
   Над Виктором завис официант греческой наружности. Взгляд Виктора попросил помощи у Ника.
   Официант тоже перевел взгляд на Ника.
   — Два пива, — заказал Ценский. — Выпьем и я поеду домой…
   Виктор посмотрел на Ника несколько ошарашенно.
   — Куда домой?
   Ник словно спохватился. Остановил себя еще до того, как ответить на этот вопрос. К присутствовавшей в его взгляде усталости добавилось подозрение.
   — Это мое дело, где у меня дом, — сказал он, нервно оглядываясь по сторонам.
   В кафе сидела в основном публика южной наружности. Что-то вроде французского варианта «лиц кавказской национальности»: арабы, марокканцы, греки и за дальним столиком — то ли вьетнамцы, то ли китайцы.
   — Меня зовут Виктор, — произнес Слуцкий, который вдруг понял, что еще не представился.
   — Как меня зовут, ты знаешь, — кивнул Ник.
   — Да, знаю. И меня прислали тебе помочь, — голос Виктора звучал неуверенно. Виктор словно заранее подготовился, что Ник не будет верить ни единому его слову. — Мы даже нашли ваш контейнер с вещами…
   — Контейнер с вещами? — Ник «застопорил» свой взгляд на Викторе. Недавнее прошлое, уже казавшееся чем-то из чужой жизни, больно кольнуло в памяти. — А зачем его было искать, он что, пропадал?
   Виктор незаметно прикусил нижнюю губу, останавливая себя. Он на самом деле не понимал, как и о чем говорить. Но говорить надо было обязательно. Молчание объединяет людей только в минуты скорби.
   — Да, он пропадал и, кажется, часть вещей тоже пропала… Ник пожал плечами.
   — Но если б не твоя жена, мы бы вообще его не нашли… — Виктор облизнул губы — они все еще были пересохшими. От волнения, должно быть. Он опять начинал волноваться, сознавая, что он обманывает Ника, ведь заново пропавший контейнер еще не нашли.
   — Моя жена? — отмороженно переспросил Ник после паузы.
   Грек-официант поставил перед ними по высокому стакану пива.
   — Да, она приезжала… взяла деньги у Валентина… Она… Ник прищурил глаза, глядя на Виктора.
   — Она погибла… вместе с Володькой, — голос его задрожал. Напоминание о жене словно возвратило его в реальность, от которой он мысленно давно бежал.
   Добавило какой-то бессмысленности в этот разговор.
   — Она приезжала неделю назад в Киев, — проговорил удивленный Виктор. — А кто тебе сказал, что она погибла?
   — Она сгорела во время пожара на даче в Саратове… Еще в конце осени…
   — Кто об этом сказал? — повторил свой вопрос Виктор.
   — Иван Львович…
   Виктор быстро сообразил, о ком говорит Ник — о том самом полковнике, выманившим его из Душанбе и пообещавшим работу и квартиру.
   — Нет, она жива. Я сам встречал ее на вокзале. Если хочешь, я ее опишу…
   — и не дожидаясь согласия, Виктор описал ее по памяти, не забыв и пуховый платочек на голове, так ему запомнившийся. — Она, когда подошла, еще сказала, что не переходила на твою фамилию. А я на табличке написал «Татьяна Ценская»…
   Ник смотрел на Виктора взглядом, полным горечи. Он словно и не слушал, что ему говорили.
   В кармане у Виктора негромко зазвонил мобильный.
   — Вы где? — спросил Георгий.
   — Не знаю, — признался ему Виктор, не сводя напряженного взгляда с замершего Ника. — Мы через весь Париж перемахнули. Сидим в кафе.
   — Все в порядке?
   — Да. Только Николай считает, что его жена и сын погибли. Об этом ему Иван Львович еще осенью сообщил…
   — Пальчик не потерял?
   — Нет, здесь.
   — Смотри, головой за него отвечаешь… Так что Ценский? Как он тебе? Он нам, вообще-то, уже не нужен…
   — Как не нужен? — испугался Виктор, для которого скрытый смысл этой короткой фразы показался страшнее явного. — Он же должен еще ответить по поводу убийства Броницкого…
   — Это уже не важно. Свое дело он сделал. Если хочешь, можешь отпускать его на все четыре стороны…
   — Как отпускать? — в голосе Виктора прозвучало возмущение.
   — Да ладно, шучу! Ты с ним общий язык нашел? — спросил Георгий. — Он нам еще нужен. Теперь слушай внимательно: найдете через часик гостиницу и поселитесь там. Я через час перезвоню и скажу, что делать дальше.
   Еще полчаса они разговаривали, сидя за столиком в кафе. То ли второй бокал пива расслабил Ника и оживил их разговор, то ли у самого Ника возникли вдруг вопросы — прошлое вынырнуло из памяти. Он расспрашивал о Киеве, о приезде жены.
   Он, казалось, все еще не верил в то, что она жива. Но уже и не верил, что погибла. В его интонациях присутствовало какое-то третье состояние вещей и людей, о которых он спрашивал. Они словно были литературными героями из не так давно прочитанной книги.