Страница:
00.16.18
Шестнадцать с небольшим минут до того, как дефзонд включится и швырнет меня через реальность прямиком в Красные Пески.
– Уиш! – крикнула Лата. – Вот они! Я их вижу!
Из-за деревьев донеслось:
– Глянь, болтается, как колбаска на веревочке. И второй должен быть где-то здесь.
Я поднялся с намерением бежать, но тут голова закружилась, руку свело судорогой, колени задрожали, ноги подкосились, и я плюхнулся лицом обратно в лужу. Со всех сторон наползала тягучая звенящая тьма, и последнее, что я расслышал, был голос Советчика, донесшийся откуда-то из этой тьмы:
(И клонится проворное колено…)
ГЛАВА 19
ГЛАВА 20
ГЛАВА 21
III. Еще немного Вне Закона
(ТРЕТЬИ СУТКИ)
ГЛАВА 22
Шестнадцать с небольшим минут до того, как дефзонд включится и швырнет меня через реальность прямиком в Красные Пески.
– Уиш! – крикнула Лата. – Вот они! Я их вижу!
Из-за деревьев донеслось:
– Глянь, болтается, как колбаска на веревочке. И второй должен быть где-то здесь.
Я поднялся с намерением бежать, но тут голова закружилась, руку свело судорогой, колени задрожали, ноги подкосились, и я плюхнулся лицом обратно в лужу. Со всех сторон наползала тягучая звенящая тьма, и последнее, что я расслышал, был голос Советчика, донесшийся откуда-то из этой тьмы:
(И клонится проворное колено…)
ГЛАВА 19
ДВЕНАДЦАТЬ МИНУТ
– Очнись же! – меня потрясли.
(Воспрянь! Уж рок грядет!)
Снова тряска, только на этот раз внутри меня, да такая сильная, что глаза распахнулись сами собой.
– Советчик, опять шалишь? – спросил я слабо.
Лата, держась за мокрый воротник, пыталась приподнять меня.
– Они уже прямо здесь!
– Да, да, – пробормотал я, опираясь о ее плечо и медленно вставая. – Сколько я валялся?
– Пару минут.
– Пару минут? А мне показалось, целую вечность.
Мы не слишком быстро – я не мог идти быстро – пошли прочь от слышавшихся среди деревьев голосов и хруста веток.
Над головой дирижабль медленно уплывал, кресла уже не было видно. Я глянул на таймер.
00.10.30.
Споткнувшись о торчащий из земли корень, я чуть не упал, и, пока мы совместно с Латой, восстанавливали мое равновесие, тридцать секунд истекли и Советчик произнес стихающим голосом:
(Но я умру – и эта мысль умрет.
Прощай!
Пусть дух мой отдохнет…)
– Что? – спросил я. – Чего ты там…
Раскаленный комок запульсировал в правом предплечье. ЖРРШ! – как будто напильником провели по ключице. Мое тело содрогнулось, я опять споткнулся, и Лата подхватила меня подмышки.
– А, вот они! – донеслось сзади. – Эй там, на телеге, объедете их и подождите под водопадом. Ща нагоним фамазонов.
– Что с тобой. Уиш? – спросила Лата, беспрерывно оглядываясь и буквально волоча меня за собой.. – Ты так сильно ударился?
– Это дефзонд, – прохрипел я. – Кажется, он включается…
Очень-очень тихо, на самом пределе слышимости, Советчик прошептал:
(Да, вас окутывает туча…
Я не смогу ее сдержать.)
Боль в плече немного утихла, и по телу начало распространяться тепло. Вслед за этим как будто серебренное облако окутало мозг, глаза застлала пелена, и мне показалось, что сквозь эту пелену виднеются очертания комнаты с тремя людьми в ней. Очень короткое время я видел ее и одновременно – все, что происходит вокруг, и слышал Лату, но не мог понять, что она говорит.
Боль опять прокатилась волной по телу, и после этого я неожиданно осознал, что вижу наемников, вижу медленно плывущий прочь дирижабль, вижу Зеленый Замок, речку Песчанку, причалы, паромную переправу и город Хоксус…
Мое восприятие реальности Вне Закона улучшилось и расширилось, я вдруг понял, что позади среди деревьев бегут четверо, впереди и слева на велотелеге спускаются по склону еще пятеро…
Мы с Латой сейчас медленно удалялись от реки, она же текла на восток, обрываясь небольшим водопадом…
Жалящий огонь перестал пульсировать, призрачная комната исчезла, и я вновь очутился рядом с Латой.
– Тебе так плохо? – спрашивала она.
Я хрипло повторил:
– Это дефзонд, – и глянул на таймер.
00.08.32
– Нам туда, – сказал я, поворачиваясь к водопаду.
– Почему?
– Говорю тебе, туда. Посмотри, камень на месте?
Она пощупала мой карман.
– Да.
– Хорошо. Осталось восемь минут, они успеют догнать, если только я не…
Тут опять накатило.
Теперь облако стало плотнее, а очертания призрачной комнаты в нем словно бы отчетливее. Какое-то мгновение мне даже казалось, что я уже покинул Ссылку.
Пятеро в велотелеге уже спустились к берегу озерца под водопадом, четверо приближались сзади.
Одновременно я услышал… нет, почувствовал, как один из находившихся в комнате что-то произнес, потом все трое повернулись и как будто бы посмотрели прямо на меня.
– Осторожно! – раздался возле самого уха голос Латы.
Этот голос вернул меня назад к тому, что происходило в Ссылке. Я почувствовал, что ноги мокрые, что мы по колено в воде и стоим прямо над водопадом. Вода кипела и бурлила, пенным каскадом устремляясь вниз.
Призрачная комната исчезла, но жар из предплечья распространился до подбородка и там столкнулся со жгучим холодом, который остановил его. Мои руки начали непроизвольно дергаться.
– Ну вот и все, фраера…
Мы оглянулись. Четверо наемников были уже рядом и теперь шли не спеша, понимая, что нам некуда деться. Я посмотрел на таймер.
00.03.40.
– Его Боссовство сказал, что у тебя есть какой-то камень. Этот камень Его Боссовству шибко нужен…
– Что дальше, Уиш? – спросила Лата.
Я собрался было ответить ей, но не успел. В голове ярко вспыхнуло изображение комнаты, гораздо более отчетливое, чем прежде, и я, наконец, понял, что вижу.
Трое людей были одеты в тоги разных цветов.
Судья Суспензорий восседал в кресле, секретарь пристроился на краю стола, Дури Глауп стоял рядом – они ждали меня. За широким окном жаркое солнце Зенита поливало бескрайнюю пустыню потоком раскаленных лучей.
Суспензорий посмотрел на часы и что-то произнес, беззвучно шевеля губами.
– Что дальше, Уиш? –повторила Лата.
Тепло немного отступило под натиском холода, Ссылка опять взяла верх и вытеснила Красные Пески. Комната померкла, но не исчезла полностью, а как бы отплыла на второй план, временно уступив место реальности Вне Закона, но готовая в любой момент вернуться на свое место.
Четверо наемников были уже рядом и изготовились схватить нас. Я еще раз посмотрел на таймер.
00.02.16.
– Сейчас прыгну, – сказал я и шагнул к краю.
– Может быть, если возьмемся за руки, то перенесемся туда вместе? – крикнула Лата, но я покачал головой и в тот момент, когда двое наемников попытались схватить меня за рубашку, прыгнул.
– Очнись же! – меня потрясли.
(Воспрянь! Уж рок грядет!)
Снова тряска, только на этот раз внутри меня, да такая сильная, что глаза распахнулись сами собой.
– Советчик, опять шалишь? – спросил я слабо.
Лата, держась за мокрый воротник, пыталась приподнять меня.
– Они уже прямо здесь!
– Да, да, – пробормотал я, опираясь о ее плечо и медленно вставая. – Сколько я валялся?
– Пару минут.
– Пару минут? А мне показалось, целую вечность.
Мы не слишком быстро – я не мог идти быстро – пошли прочь от слышавшихся среди деревьев голосов и хруста веток.
Над головой дирижабль медленно уплывал, кресла уже не было видно. Я глянул на таймер.
00.10.30.
Споткнувшись о торчащий из земли корень, я чуть не упал, и, пока мы совместно с Латой, восстанавливали мое равновесие, тридцать секунд истекли и Советчик произнес стихающим голосом:
(Но я умру – и эта мысль умрет.
Прощай!
Пусть дух мой отдохнет…)
– Что? – спросил я. – Чего ты там…
Раскаленный комок запульсировал в правом предплечье. ЖРРШ! – как будто напильником провели по ключице. Мое тело содрогнулось, я опять споткнулся, и Лата подхватила меня подмышки.
– А, вот они! – донеслось сзади. – Эй там, на телеге, объедете их и подождите под водопадом. Ща нагоним фамазонов.
– Что с тобой. Уиш? – спросила Лата, беспрерывно оглядываясь и буквально волоча меня за собой.. – Ты так сильно ударился?
– Это дефзонд, – прохрипел я. – Кажется, он включается…
Очень-очень тихо, на самом пределе слышимости, Советчик прошептал:
(Да, вас окутывает туча…
Я не смогу ее сдержать.)
Боль в плече немного утихла, и по телу начало распространяться тепло. Вслед за этим как будто серебренное облако окутало мозг, глаза застлала пелена, и мне показалось, что сквозь эту пелену виднеются очертания комнаты с тремя людьми в ней. Очень короткое время я видел ее и одновременно – все, что происходит вокруг, и слышал Лату, но не мог понять, что она говорит.
Боль опять прокатилась волной по телу, и после этого я неожиданно осознал, что вижу наемников, вижу медленно плывущий прочь дирижабль, вижу Зеленый Замок, речку Песчанку, причалы, паромную переправу и город Хоксус…
Мое восприятие реальности Вне Закона улучшилось и расширилось, я вдруг понял, что позади среди деревьев бегут четверо, впереди и слева на велотелеге спускаются по склону еще пятеро…
Мы с Латой сейчас медленно удалялись от реки, она же текла на восток, обрываясь небольшим водопадом…
Жалящий огонь перестал пульсировать, призрачная комната исчезла, и я вновь очутился рядом с Латой.
– Тебе так плохо? – спрашивала она.
Я хрипло повторил:
– Это дефзонд, – и глянул на таймер.
00.08.32
– Нам туда, – сказал я, поворачиваясь к водопаду.
– Почему?
– Говорю тебе, туда. Посмотри, камень на месте?
Она пощупала мой карман.
– Да.
– Хорошо. Осталось восемь минут, они успеют догнать, если только я не…
Тут опять накатило.
Теперь облако стало плотнее, а очертания призрачной комнаты в нем словно бы отчетливее. Какое-то мгновение мне даже казалось, что я уже покинул Ссылку.
Пятеро в велотелеге уже спустились к берегу озерца под водопадом, четверо приближались сзади.
Одновременно я услышал… нет, почувствовал, как один из находившихся в комнате что-то произнес, потом все трое повернулись и как будто бы посмотрели прямо на меня.
– Осторожно! – раздался возле самого уха голос Латы.
Этот голос вернул меня назад к тому, что происходило в Ссылке. Я почувствовал, что ноги мокрые, что мы по колено в воде и стоим прямо над водопадом. Вода кипела и бурлила, пенным каскадом устремляясь вниз.
Призрачная комната исчезла, но жар из предплечья распространился до подбородка и там столкнулся со жгучим холодом, который остановил его. Мои руки начали непроизвольно дергаться.
– Ну вот и все, фраера…
Мы оглянулись. Четверо наемников были уже рядом и теперь шли не спеша, понимая, что нам некуда деться. Я посмотрел на таймер.
00.03.40.
– Его Боссовство сказал, что у тебя есть какой-то камень. Этот камень Его Боссовству шибко нужен…
– Что дальше, Уиш? – спросила Лата.
Я собрался было ответить ей, но не успел. В голове ярко вспыхнуло изображение комнаты, гораздо более отчетливое, чем прежде, и я, наконец, понял, что вижу.
Трое людей были одеты в тоги разных цветов.
Судья Суспензорий восседал в кресле, секретарь пристроился на краю стола, Дури Глауп стоял рядом – они ждали меня. За широким окном жаркое солнце Зенита поливало бескрайнюю пустыню потоком раскаленных лучей.
Суспензорий посмотрел на часы и что-то произнес, беззвучно шевеля губами.
– Что дальше, Уиш? –повторила Лата.
Тепло немного отступило под натиском холода, Ссылка опять взяла верх и вытеснила Красные Пески. Комната померкла, но не исчезла полностью, а как бы отплыла на второй план, временно уступив место реальности Вне Закона, но готовая в любой момент вернуться на свое место.
Четверо наемников были уже рядом и изготовились схватить нас. Я еще раз посмотрел на таймер.
00.02.16.
– Сейчас прыгну, – сказал я и шагнул к краю.
– Может быть, если возьмемся за руки, то перенесемся туда вместе? – крикнула Лата, но я покачал головой и в тот момент, когда двое наемников попытались схватить меня за рубашку, прыгнул.
ГЛАВА 20
ДВЕ МИНУТЫ
Лицо обдало холодными брызгами, ветер засвистел, загрохотала вода.
Две силы в моей голове боролись, образовав проходящую через затылок и виски неровную границу – то раскаленно-горячую, то жгуче-холодную, – создавая в мозгу непонятные образы и картины, заставляя мускулы непроизвольно сокращаться. Вновь обозначилась призрачная комната, но затем исчезла, и я увидел, что пятеро с велотелегой стоят внизу, а четверо и Лата смотрят сверху на меня, падающего…
Я взмахнул рукой и успел увидеть…
00.01.56
…А затем штопором ввинтился в воду как раз между двумя валунами, вокруг которых бурлила вода. Озеро было довольно мелким, но здесь, под водопадом, я так и не достиг дна – меня закрутило и понесло куда-то, несколько раз проволокло плечами и боками по подводным камням, а затем с силой вынесло на поверхность.
Две противоборствующие силы ревели и бушевали во мне, я дергался, стонал, хрипел и фыркал. Откуда-то из серебристого облака вновь выплыла комната с тремя миниатюрными фигурами в ней, но потом раздались слова: «Вот он!» – и оттеснили комнату.
– Вот он!
Я поднял голову над поверхностью воды и увидел, что течение несет меня по пологой дуге к берегу, на котором уже поджидают пятеро друзей с самострелами. Они махали руками и тыкали пальцами, указывая на меня тем, что стояли вверху.
– Видим, – ответили оттуда. – Всплыл таки…
Я действительно таки всплыл, но моих сил хватало лишь на то, чтобы не давать телу уйти на дно, изредка вдыхать воздух да один раз мельком глянуть на таймер.
00.00.55.
Серебренное облако разрослось, затмив собой все, противоборствующие силы почти разорвали тело на части, меня потащило одновременно во все стороны и как будто растянуло на сотни тысяч лиг вдоль всей тахионной цепочки, соединяющие две реальности. Какие-то гигантские пульсирующие сферы, полураскрытые невероятно сложной объемной паутиной, замерцали в голове. В этот миг я познал устройство мира и действие стихий. Я уже почти проникся непостижимостью мироздания, но тут из Ссылки донеслись слова:
– Что-то он как-то хитро плывет, а? Это че, новый стиль?
– Ну. Дергается, что твой червяк на крючке.
– А ты бы попрыгал с водопада, так, небось, еще и не так корячился бы.
Голоса смолкли вместе с гулом водопада, и тогда из Зенита раздалось:
– Сейчас, судья. Прямо сейчас…
Опять послышался плеск, я понял, что захлебываюсь, дернулся, поворачиваясь, и тогда перед глазами мелькнула кисть с таймером, искаженная жидкой призмой воды.
00.00.15.
Я все-таки чуть не захлебнулся, но в следующее мгновение несколько грубых рук схватили меня, вытянули и перевернули на спину на пологом песчаном берегу.
– Его Боссовство говорил о каком-то камне. Прыткий фармазон. Ну-ка, обыщите его…
Две руки потянулись к моим карманам, и вот тогда судья Суспензорий произнес::
– Все! Сейчас он будет здесь!
Серебренное облако заклубилось и разрослось, затмив наемников, водопад, маленькую фигурку Латы вверху, серое небо и всю реальность Вне Закона.
Но на таймер я успел взглянуть.
Он показывал:
00.00.
Лицо обдало холодными брызгами, ветер засвистел, загрохотала вода.
Две силы в моей голове боролись, образовав проходящую через затылок и виски неровную границу – то раскаленно-горячую, то жгуче-холодную, – создавая в мозгу непонятные образы и картины, заставляя мускулы непроизвольно сокращаться. Вновь обозначилась призрачная комната, но затем исчезла, и я увидел, что пятеро с велотелегой стоят внизу, а четверо и Лата смотрят сверху на меня, падающего…
Я взмахнул рукой и успел увидеть…
00.01.56
…А затем штопором ввинтился в воду как раз между двумя валунами, вокруг которых бурлила вода. Озеро было довольно мелким, но здесь, под водопадом, я так и не достиг дна – меня закрутило и понесло куда-то, несколько раз проволокло плечами и боками по подводным камням, а затем с силой вынесло на поверхность.
Две противоборствующие силы ревели и бушевали во мне, я дергался, стонал, хрипел и фыркал. Откуда-то из серебристого облака вновь выплыла комната с тремя миниатюрными фигурами в ней, но потом раздались слова: «Вот он!» – и оттеснили комнату.
– Вот он!
Я поднял голову над поверхностью воды и увидел, что течение несет меня по пологой дуге к берегу, на котором уже поджидают пятеро друзей с самострелами. Они махали руками и тыкали пальцами, указывая на меня тем, что стояли вверху.
– Видим, – ответили оттуда. – Всплыл таки…
Я действительно таки всплыл, но моих сил хватало лишь на то, чтобы не давать телу уйти на дно, изредка вдыхать воздух да один раз мельком глянуть на таймер.
00.00.55.
Серебренное облако разрослось, затмив собой все, противоборствующие силы почти разорвали тело на части, меня потащило одновременно во все стороны и как будто растянуло на сотни тысяч лиг вдоль всей тахионной цепочки, соединяющие две реальности. Какие-то гигантские пульсирующие сферы, полураскрытые невероятно сложной объемной паутиной, замерцали в голове. В этот миг я познал устройство мира и действие стихий. Я уже почти проникся непостижимостью мироздания, но тут из Ссылки донеслись слова:
– Что-то он как-то хитро плывет, а? Это че, новый стиль?
– Ну. Дергается, что твой червяк на крючке.
– А ты бы попрыгал с водопада, так, небось, еще и не так корячился бы.
Голоса смолкли вместе с гулом водопада, и тогда из Зенита раздалось:
– Сейчас, судья. Прямо сейчас…
Опять послышался плеск, я понял, что захлебываюсь, дернулся, поворачиваясь, и тогда перед глазами мелькнула кисть с таймером, искаженная жидкой призмой воды.
00.00.15.
Я все-таки чуть не захлебнулся, но в следующее мгновение несколько грубых рук схватили меня, вытянули и перевернули на спину на пологом песчаном берегу.
– Его Боссовство говорил о каком-то камне. Прыткий фармазон. Ну-ка, обыщите его…
Две руки потянулись к моим карманам, и вот тогда судья Суспензорий произнес::
– Все! Сейчас он будет здесь!
Серебренное облако заклубилось и разрослось, затмив наемников, водопад, маленькую фигурку Латы вверху, серое небо и всю реальность Вне Закона.
Но на таймер я успел взглянуть.
Он показывал:
00.00.
ГЛАВА 21
НОЛЬ
Серебренное облако взорвалось снопом искр, две силы скрутились в огненный клубок и разорвали мое тело на части, которые перемешались с искрами и стремительно понеслись куда-то.
Я увидел реальность Красных Песков, купола Эгиды и желтую пустыню с высоты птичьего полета, на огромной скорости спустился в один из куполов и оказался на полосатом матрасе в комнате с тремя людьми в тогах разных цветов.
То есть мне так показалось.
Вообще-то я лежал на спине с закрытыми глазами…
И мне что-то не хотелось их раскрывать.
– Добро пожаловать, – произнес судья Суспензорий, – к нам, братец… А вот и камень!
Я продолжал лежать с закрытыми глазами. Этот голос…
Я открыл глаза.
– Добро пожаловать к нам братец! А вот и камень! – наемник выпрямился, показывая остальным КРЭН. – И что в нем такого особенного?
Зенит, купола, пустыня – все исчезло. Я лежал на мокром песке и смотрел в утреннее небо Ссылки.
Что-то было не так во мне.
Оно не давало работать Советчику.
Тогда почему я решил, что сработает дефзонд?
Он попытался – и не смог!
(КОНЕЦ ВТОРЫХ СУТОК)
Серебренное облако взорвалось снопом искр, две силы скрутились в огненный клубок и разорвали мое тело на части, которые перемешались с искрами и стремительно понеслись куда-то.
Я увидел реальность Красных Песков, купола Эгиды и желтую пустыню с высоты птичьего полета, на огромной скорости спустился в один из куполов и оказался на полосатом матрасе в комнате с тремя людьми в тогах разных цветов.
То есть мне так показалось.
Вообще-то я лежал на спине с закрытыми глазами…
И мне что-то не хотелось их раскрывать.
– Добро пожаловать, – произнес судья Суспензорий, – к нам, братец… А вот и камень!
Я продолжал лежать с закрытыми глазами. Этот голос…
Я открыл глаза.
– Добро пожаловать к нам братец! А вот и камень! – наемник выпрямился, показывая остальным КРЭН. – И что в нем такого особенного?
Зенит, купола, пустыня – все исчезло. Я лежал на мокром песке и смотрел в утреннее небо Ссылки.
Что-то было не так во мне.
Оно не давало работать Советчику.
Тогда почему я решил, что сработает дефзонд?
Он попытался – и не смог!
(КОНЕЦ ВТОРЫХ СУТОК)
III. Еще немного Вне Закона
(ТРЕТЬИ СУТКИ)
ГЛАВА 22
– Кристалл? Где кристалл?! – вопил кто-то, и этот крик был непосредственно связан с тупой пилой, кромсающей мой мозг.
– Криста-л-л!!!
Другой голос:
– Тут он, тут, Ваше Боссовство, в кармане, а в кармане дыра, так что он провалился за подкладку…
– А в подкладке нет дыры, Дрюм, детка? – это уже третий голос.
– Я не детка, а в подкладке нет дыры, Полпинты.
– Кристалл где?!
Главная причина жуткой головной боли – буря, разыгравшаяся в моем организме. Еще немного и меня бы вообще разнесло на клочки. Но почему дефзонд не сработал? И почему до этого барахлил Советчик? Ладно, тогда это могли быть неполадки в нем самом, но два сбоя подряд… Конечно, то, что меньше трех, может быть и случайностью, но я в такое не верю.
– Кристалл!
Нет, тут явно что-то во мне. Но вот что?
– Да вот он, вот, Ваше Боссовство…
Раньше мне казалось, что со мной все в полном порядке. И с головой, и с остальным организмом. Я, вообще-то, никогда не страдал от каких-нибудь серьезных болячек. Что же тогда?
Я мотнул головой, сел и открыл глаза.
– Очухался. ублюдок? О-о, как я зол!
Его Боссовство сидел на кресле с хрустальным бокалом в одной руке и кристаллом-энергонакопителем в другой. Я, как выяснилось, находился неподалеку от него, на диване, и, к удивлению своему, связан не был. Два наемника – детка Дрюм и Полпинты – стояли возле двери. Через высокое, почти до потолка, окно на изразцовый пол падали солнечные лучи, в них кружились пылинки. Небо Ссылки за окном для разнообразия было голубым и без единого облака.
– Как там тебя… Дрюм… – произнес Свенсус, кладя кристалл на стол. – Я знаю, все вы жулики, но если бы ты попытался украсть кристалл, то это оказалось бы последним в твоей жизни, что ты пытался украсть. Понял меня?
– Как не понять, Ваше Боссовство… – детка даже приложил руку к груди. – Очень все доходчиво растолковано…
В дверь за их спиной всунулся Плутарх.
– Ладно, теперь – проваливайте! – приказал Гленсус.
– А как насчет оплаты, Ваше Боссовство?
– Какой оплаты?
– Как же, как же… – Плутарх шагнул вперед. – В наш контракт входит охрана замка, охрана Вашего Боссовства, ведение этих… боевых действий против сограждан из Хоксуса, одноглазых и кидарцев, буде те сунуться к замку – что назревает, – поиск контрабандных посылок и тому подобное, но преследование каких-то прытких парочек по озерам в наш контракт не входит. Это особое, деликатное, и оплаты тоже требует особой. Нас там было человек двадцать пять и мужики будут недовольны.
– Там не было и десятка. Хорошо, Полпинты, по полпин… тьфу – по кувшину горячительного.
– Горячительное – это премиальные, Ваше Боссовство. Премиальные за своевременную поимку и доставку. А оплата – другое.
– И по две мерки…
– Вы конечно же хотели сказать, по пять мерок?..
– Слишком жирно будет для твоего звена, Плутарх. Полпинты, по три мерки. Теперь – проваливайте!
– Мужики будут недовольны, – сказал Плутарх и, прихватив с собой Дрюма, со вполне довольным видом ушел. Полпинты, слегка покачиваясь, двинулся следом, но у самых дверей остановился и, обернувшись, сказал мне:
– Я тут по совместительству на нескольких должностях, так что, Рыжий, наверное, еще свидимся.
Дверь закрылась. Свен Гленсус отпил из бокала и посмотрел на меня.
– И чего так вопить с утра… – проворчал я, морщась и сжимая голову руками.
Он произнес:
– Так вот, значит, тот, кто выкрал из лаборатории КРЭН и доставил мне столько волнений. Я-то думал, ты постарше и покруче. Как звать?
– Уиш Салоник, – у меня сейчас даже не было сил улыбнуться.
Он слегка передернулся.
– Как? Нет, не повторяй! И кто ты вообще такой?
– Да никто. Просто Уиш Салоник.
– Я ж попросил не повторять. Гм, значит «просто»?.. Новичок?
– Да, – буркнул я. – Новичок. Чечако. Тебе-то что?
– Из какой реальности?
– Из Бьянки.
– Не помню такой.
– Твои проблемы.
– Во-первых, «ваши», – указал он. – Ко мне надо обращаться на «вы». Во-вторых, проблемы сейчас у тебя, а не у меня.
Я ответил в тон:
– Во-первых, кто ты, интересно, такой? Пахан банды уркаганов в каком-то там Хоксусе из какой-то там Ссылки? Ох-ох, тоже мне предводитель козявок, император кузнечиков! Во-вторых, насчет проблем. Что-то тут не видать твоих людей… Что, если я сейчас встану, дам тебе по голове, возьму кристалл и преспокойно уйду отсюда?
Я заметил, как он напрягся, сжав пальцами тонкую ножку бокала, и внимательно посмотрел на меня. Я в свою очередь посмотрел на него. Некоторое время мы буравили друг друга глазами, затем я сник, а Гленсус расслабился и откинулся в кресле так, что стала видна инкрустированная каменьями рукоять кинжала в ножнах на его ремне.
– Не-а, – произнес он, поглаживая эту рукоять. – У тебя даже руки трясутся. Мои люди сказали, что когда они нашли тебя, ты лежал полузахлебнувшись, без сил и с судорогами во всем теле. Попробуй сейчас рыпнуться, и я полосну тебя по горлу этим кинжалом. Веришь, что я без особых душевных переживаний смогу это сделать?
Я еще раз посмотрел на него. Сухопарая фигура Его Боссовства была расслаблена, длинное лицо спокойно, а взгляд – холоден и решителен. Я хмыкнул и сказал:
– Черт с тобой, верю.
– Так-то лучше, – улыбнулся он. – Ты, Салоник, просто шпана, понимаешь меня? Так, мелкий хулиганишка. Появился, нашумел, зачем-то вместе с Пат-Раем перевернул две телеги, украл кристалл… и что дальше? Не тебе со мной тягаться. Может, я пока еще не властелин Конгломерата, но то, чего я достиг в этой реальности отбросов, кое о чем свидетельствует… Кроме того, это только начало!
Я испугался, что сейчас он примется читать мне лекцию о своих несказанных перспективах, как тогда, в лаборатории ученого, и, чтобы помешать этому, быстро произнес:
– Хочешь цитату? «Итак, властители народов, если вы услаждаетесь престолами и скипетрами, то почтите премудрость». Престолом и скипетром ты, судя по всему, услаждаешься, хоть я и не знаю, что такое «скипетр», а вот с премудростью у тебя не сложилось. Тебя засунули в ореховую скорлупу, а ты чувствуешь себя повелителем бесконечности…
Возникла пауза, во время которой я успел помассировать ребра и определить, что, кажется, ни одно не сломано. Гленсус сказал:
– Ну, в общем, теперь насчет того, что я собираюсь с тобой сделать…
В этот момент дверь приоткрылась, в комнату просунулась исцарапанная физиономия и произнесла злым голосом:
– Подавать девицу, хозяин?
– Ага, наконец! – оживился Гленсус. – Сюда ее!
Дверь открылась шире.
– Ну заходи, коза!
В комнату втолкнули Лату – платье на ней вновь было порвано, а сама она была еще более исцарапанная, чем обычно.
Покачав головой, я откинулся на диване и прошептал:
– Советчик, слышишь меня?
Он молчал, скорее всего, окончательно вырубившись в результате энергетической белиберды, произошедшей в моем организме.
– Здесь Свен Гленсус, – продолжал я. – И здесь Лата. Мы находимся в Зеленом Замке.
– Уиш, как ты? – спросила Лата.
– Тускло, – признался я. – А ты?
(Вооружен? От головы до ног?) – внезапно и вполне отчетливо промолвил знакомый голос в моей голове.
– От пят до темя, – буркнул я.
– Да, Салоник, позволь тебе представить… – Гленсус осклабился… – представить мою невесту.
– Невесту? – вскинулась Лата.
– Конечно. Свадьбу сыграем сегодня же.
– Ну, нет!
– Ну, да. У тебя что, есть выбор?
Несколько секунд она стояла, сжимая и разжимая кулаки, потом решительно шагнула к дивану, плюхнулась ко мне на колени, обхватила за шею и поведала во всеуслышанье:
– А я теперь не невинная, понял ты, старый козел?
– Во дает… – прокомментировали из-за плохо прикрытой двери.
Ножка бокала с хрустом сломалась в руке Гленсуса, верхушка упала и красное вино растеклось по ковру.
– Это правда? – спросил он у меня, багровея.
– Ну, уж и не знаю… – ответил я, обнимая Лату за талию. – Как тут можно знать что-то наверняка? Есть много нюансов, на глаз ведь тоже не всегда определишь… Может быть, ты и не старый… но козел – точно!
– Ах вот как? – завопил Гленсус, и у меня от его крика вновь заболела голова. – Так вот, да? Вот так, значит? Ну хорошо, Уиш Салоник и Лата Пат-Рай! Я не щепетильный. Никаким устаревшим понятиям не подвержен! Ты будешь моей женой! Но если раньше я еще раздумывал, то теперь решил окончательно! Теперь, Салоник, тебя казнят!
(Да сохранят нас ангелы господни!) – перепугался Советчик.
– Казнят? – переспросил я и спихнул Лату с колен. – Это вряд ли.
– Тебя повесят часа через три!
– Неужто? Давай рассмотрим этот вопрос поподробнее. Каким образом ты собираешься заставить ее выйти за себя замуж, если повесишь меня? Она что, любит тебя, или хотя бы хорошо к тебе относится? Так ведь нет… Но тебе ведь надо чем-то ее шантажировать, а?
– Точно, – согласилась Лата. – Если Уиша повесят, то фиг ты меня получишь, Свен. Впрочем, если Уиша не повесят, то все равно…
– М-да, а ведь когда-то… – задумчиво пробормотал Гленсус… – когда-то ты строила мне глазки… – он театрально взмахнул рукой. – Введите третьего!
Дверь открылась, и в комнату ввалилось четверо наемников – все они крепко сжимали в руках цепь, к концу которой был за шею прикован Чоча Пат-Рай.
– Чоча! – ахнула Лата и вскочила.
– Сидеть! – рявкнул Его Боссовство.
Я схватил Лату за руку и заставил усесться на диван рядом с собой.
– Буйный очень, – пожаловался один из наемников. – Прям беда с ним. Такого в нашем контракте не было.
– Получите премиальные, – отмахнулся Свен Гленсус. – Теперь, Лата, тебе ясно, почему мне не нужен этот воришка, чтобы убедить тебя совершенно добровольно выйти за меня замуж? Я бы мог заполучить тебя и так, без всякой свадьбы, но это не годится. Гленсинги дин Трассары – древний род, надо блюсти приличия. Согласишься – я помилую твоего брата. Откажешься – все равно будешь моей, но их повесят рядом.
– О чем квакает эта расфуфыренная каракатица? – загремел Чоча, поднимая голову.
– Как они тебя поймали? – спросил я.
Свен Гленсус носком туфли отшвырнул в сторону разбитый бокал и пояснил:
– Я давно знал, что Невод – гнездо непокорных бунтарей, помогающих моим врагам. Этой ночью мои гуманоиды захватили его. В преддверии войны с Кидаром надо было подавить очаги возможного внутреннего сопротивления. К моему удивлению, среди рыбаков оказался человек, которого я так жаждал увидеть. Очень хорошо! Так сказать, одним махом двоих забабахал…
Чоча шагнул вперед, цепь натянулась, и наемники уперлись ногами в пол.
– Держите его! – приказал Свенсус нервно. – Да покрепче!
– Легко сказать, – пробормотал наемник, ближе всех находившийся к Чоче.
– Такого в нашем контракте не было, – добавил второй.
Убедившись, что наемники сумели остановить Чочу, Его Боссовство продолжил:
– Часть рыбаков успела спрятаться в прибрежных лесах, и это, конечно, печально, но их все равно рано или поздно изловят. Ты, Салоник, чуть было не нарушил мои планы. Этот КРЭН был последним, нужным Урбану для совершения большой деформации. Теперь он уверяет меня, что необходимую мощность уже можно накопить. После того, как мы разобьем кидарского эмира и его чепуховое воинство, остатки его армии присоединятся к нам – им просто некуда будет деваться – и вот тогда можно будет десантироваться в Зенит. Но суть не в том. На сейчас моя программа вам троим ясна? Сначала публичное повешение этого молодчика, чтоб другим неповадно было, сразу после этого – моя свадьба.
Чоча напрягся, закряхтел и, медленно ступая, побрел к Гленсусу. Наемники шумно вздохнули и начали съезжать, скребя ногами по полу.
– Да держите вы его! – воскликнул Гленсус, вскакивая и отступая за кресло. – И вообще, отправьте этого бычка обратно в камеру!
Поскольку, не взирая на сопротивление, Чоча продолжал двигаться вперед, ближайший к нему наемник извлек из-за пояса дубинку и огрел Пат-Рая по голове. Тот сделал еще шаг к Его Боссовству, мотнул головой, остановился и упал на колени. По его лбу потекла струйка крови.
(Что за кровавый и шальной поступок.)
Лата охнула и попыталась вскочить, я удержал ее и, решив, что обо мне временно забыли и настал подходящий момент, вскочил сам и ринулся на Свена Гленсуса.
Не знаю, кто и чем швырнул в меня, но тут же воспоследовал удар по моей макушке, я споткнулся, брыкнул ногами и рухнул на холодные каменные плиты.
Голос Его Боссовства загремел надо мной:
– Приготовить платье для новобрачной! Подготовить мои парадные одежды! Этих двоих – в камеры! И позвать сюда Полпинты – д л я н е г о е с т ь р а б о т а!
– Эх и везунчик ты, Рыжий. Сначала – твоя казнь, сразу после этого – свадьба твоей красули.
(Расчетливость, приятель, с похорон
на брачный стол пойдет пирог поминный.)
– Ты бы лучше заткнулся, – пробормотал я.
Дверь наконец была открыта, и меня водворили вовнутрь самым простым из возможных способов – пинком под зад.
Прозвучало напутствие:
– Полпинты, как всегда, пьяный, но свое дело он знает добре. Ну, будь здоров…
Дверь захлопнулась, и я огляделся. Камера, совсем маленькая и с низким потолком, была тускло освещена солнечным светом, проникающим через узкое окно.
На этом окне не было решетки.
Расшвыривая ногами устилавшую пол гнилую солому, я метнулся к окну – и тут же уразумел, что покинуть камеру этим путем невозможно. Во-первых, окно было слишком узким, во-вторых, просунув в него голову, я увидел замковый двор… с высоты этак метров в тридцать. Что дало мне прекрасную возможность разглядеть происходящее сейчас внизу.
Там, посреди замкового двора, недалеко от кустов, в которых мы с Латой прятались ночью, на большой деревянной платформе трое наемников с плотницкими инструментами, засучив рукава, в поте лиц своих приспосабливали верхнюю перекладину к "П"-образной конструкции. О назначении данной конструкции догадаться было несложно.
(Убийство гнусно по себе, но это
гнуснее всех и всех бесчеловечней!)
– Захлопнись! – взревел я, вытянул голову из окна и с размаху пнул ногой в дверь.
Ни к чему это не привело, лишь в коридоре за дверью прозвучало короткое эхо, да начала болеть нога, но я все равно стукнул еще пару раз и добился лишь того, что нога заболела сильнее. Я хмуро сел у стены, стянул сапог и стал массировать стопу. Было тихо, с потолка в углу камеры с занудной периодичностью капала вода. Я натянул сапог и глянул на таймер. Цифры с него исчезли, вместо них тускло светились непонятные буквы ЕГГОГ, да сбоку медленно вращалась белая спираль.
– Криста-л-л!!!
Другой голос:
– Тут он, тут, Ваше Боссовство, в кармане, а в кармане дыра, так что он провалился за подкладку…
– А в подкладке нет дыры, Дрюм, детка? – это уже третий голос.
– Я не детка, а в подкладке нет дыры, Полпинты.
– Кристалл где?!
Главная причина жуткой головной боли – буря, разыгравшаяся в моем организме. Еще немного и меня бы вообще разнесло на клочки. Но почему дефзонд не сработал? И почему до этого барахлил Советчик? Ладно, тогда это могли быть неполадки в нем самом, но два сбоя подряд… Конечно, то, что меньше трех, может быть и случайностью, но я в такое не верю.
– Кристалл!
Нет, тут явно что-то во мне. Но вот что?
– Да вот он, вот, Ваше Боссовство…
Раньше мне казалось, что со мной все в полном порядке. И с головой, и с остальным организмом. Я, вообще-то, никогда не страдал от каких-нибудь серьезных болячек. Что же тогда?
Я мотнул головой, сел и открыл глаза.
– Очухался. ублюдок? О-о, как я зол!
Его Боссовство сидел на кресле с хрустальным бокалом в одной руке и кристаллом-энергонакопителем в другой. Я, как выяснилось, находился неподалеку от него, на диване, и, к удивлению своему, связан не был. Два наемника – детка Дрюм и Полпинты – стояли возле двери. Через высокое, почти до потолка, окно на изразцовый пол падали солнечные лучи, в них кружились пылинки. Небо Ссылки за окном для разнообразия было голубым и без единого облака.
– Как там тебя… Дрюм… – произнес Свенсус, кладя кристалл на стол. – Я знаю, все вы жулики, но если бы ты попытался украсть кристалл, то это оказалось бы последним в твоей жизни, что ты пытался украсть. Понял меня?
– Как не понять, Ваше Боссовство… – детка даже приложил руку к груди. – Очень все доходчиво растолковано…
В дверь за их спиной всунулся Плутарх.
– Ладно, теперь – проваливайте! – приказал Гленсус.
– А как насчет оплаты, Ваше Боссовство?
– Какой оплаты?
– Как же, как же… – Плутарх шагнул вперед. – В наш контракт входит охрана замка, охрана Вашего Боссовства, ведение этих… боевых действий против сограждан из Хоксуса, одноглазых и кидарцев, буде те сунуться к замку – что назревает, – поиск контрабандных посылок и тому подобное, но преследование каких-то прытких парочек по озерам в наш контракт не входит. Это особое, деликатное, и оплаты тоже требует особой. Нас там было человек двадцать пять и мужики будут недовольны.
– Там не было и десятка. Хорошо, Полпинты, по полпин… тьфу – по кувшину горячительного.
– Горячительное – это премиальные, Ваше Боссовство. Премиальные за своевременную поимку и доставку. А оплата – другое.
– И по две мерки…
– Вы конечно же хотели сказать, по пять мерок?..
– Слишком жирно будет для твоего звена, Плутарх. Полпинты, по три мерки. Теперь – проваливайте!
– Мужики будут недовольны, – сказал Плутарх и, прихватив с собой Дрюма, со вполне довольным видом ушел. Полпинты, слегка покачиваясь, двинулся следом, но у самых дверей остановился и, обернувшись, сказал мне:
– Я тут по совместительству на нескольких должностях, так что, Рыжий, наверное, еще свидимся.
Дверь закрылась. Свен Гленсус отпил из бокала и посмотрел на меня.
– И чего так вопить с утра… – проворчал я, морщась и сжимая голову руками.
Он произнес:
– Так вот, значит, тот, кто выкрал из лаборатории КРЭН и доставил мне столько волнений. Я-то думал, ты постарше и покруче. Как звать?
– Уиш Салоник, – у меня сейчас даже не было сил улыбнуться.
Он слегка передернулся.
– Как? Нет, не повторяй! И кто ты вообще такой?
– Да никто. Просто Уиш Салоник.
– Я ж попросил не повторять. Гм, значит «просто»?.. Новичок?
– Да, – буркнул я. – Новичок. Чечако. Тебе-то что?
– Из какой реальности?
– Из Бьянки.
– Не помню такой.
– Твои проблемы.
– Во-первых, «ваши», – указал он. – Ко мне надо обращаться на «вы». Во-вторых, проблемы сейчас у тебя, а не у меня.
Я ответил в тон:
– Во-первых, кто ты, интересно, такой? Пахан банды уркаганов в каком-то там Хоксусе из какой-то там Ссылки? Ох-ох, тоже мне предводитель козявок, император кузнечиков! Во-вторых, насчет проблем. Что-то тут не видать твоих людей… Что, если я сейчас встану, дам тебе по голове, возьму кристалл и преспокойно уйду отсюда?
Я заметил, как он напрягся, сжав пальцами тонкую ножку бокала, и внимательно посмотрел на меня. Я в свою очередь посмотрел на него. Некоторое время мы буравили друг друга глазами, затем я сник, а Гленсус расслабился и откинулся в кресле так, что стала видна инкрустированная каменьями рукоять кинжала в ножнах на его ремне.
– Не-а, – произнес он, поглаживая эту рукоять. – У тебя даже руки трясутся. Мои люди сказали, что когда они нашли тебя, ты лежал полузахлебнувшись, без сил и с судорогами во всем теле. Попробуй сейчас рыпнуться, и я полосну тебя по горлу этим кинжалом. Веришь, что я без особых душевных переживаний смогу это сделать?
Я еще раз посмотрел на него. Сухопарая фигура Его Боссовства была расслаблена, длинное лицо спокойно, а взгляд – холоден и решителен. Я хмыкнул и сказал:
– Черт с тобой, верю.
– Так-то лучше, – улыбнулся он. – Ты, Салоник, просто шпана, понимаешь меня? Так, мелкий хулиганишка. Появился, нашумел, зачем-то вместе с Пат-Раем перевернул две телеги, украл кристалл… и что дальше? Не тебе со мной тягаться. Может, я пока еще не властелин Конгломерата, но то, чего я достиг в этой реальности отбросов, кое о чем свидетельствует… Кроме того, это только начало!
Я испугался, что сейчас он примется читать мне лекцию о своих несказанных перспективах, как тогда, в лаборатории ученого, и, чтобы помешать этому, быстро произнес:
– Хочешь цитату? «Итак, властители народов, если вы услаждаетесь престолами и скипетрами, то почтите премудрость». Престолом и скипетром ты, судя по всему, услаждаешься, хоть я и не знаю, что такое «скипетр», а вот с премудростью у тебя не сложилось. Тебя засунули в ореховую скорлупу, а ты чувствуешь себя повелителем бесконечности…
Возникла пауза, во время которой я успел помассировать ребра и определить, что, кажется, ни одно не сломано. Гленсус сказал:
– Ну, в общем, теперь насчет того, что я собираюсь с тобой сделать…
В этот момент дверь приоткрылась, в комнату просунулась исцарапанная физиономия и произнесла злым голосом:
– Подавать девицу, хозяин?
– Ага, наконец! – оживился Гленсус. – Сюда ее!
Дверь открылась шире.
– Ну заходи, коза!
В комнату втолкнули Лату – платье на ней вновь было порвано, а сама она была еще более исцарапанная, чем обычно.
Покачав головой, я откинулся на диване и прошептал:
– Советчик, слышишь меня?
Он молчал, скорее всего, окончательно вырубившись в результате энергетической белиберды, произошедшей в моем организме.
– Здесь Свен Гленсус, – продолжал я. – И здесь Лата. Мы находимся в Зеленом Замке.
– Уиш, как ты? – спросила Лата.
– Тускло, – признался я. – А ты?
(Вооружен? От головы до ног?) – внезапно и вполне отчетливо промолвил знакомый голос в моей голове.
– От пят до темя, – буркнул я.
– Да, Салоник, позволь тебе представить… – Гленсус осклабился… – представить мою невесту.
– Невесту? – вскинулась Лата.
– Конечно. Свадьбу сыграем сегодня же.
– Ну, нет!
– Ну, да. У тебя что, есть выбор?
Несколько секунд она стояла, сжимая и разжимая кулаки, потом решительно шагнула к дивану, плюхнулась ко мне на колени, обхватила за шею и поведала во всеуслышанье:
– А я теперь не невинная, понял ты, старый козел?
– Во дает… – прокомментировали из-за плохо прикрытой двери.
Ножка бокала с хрустом сломалась в руке Гленсуса, верхушка упала и красное вино растеклось по ковру.
– Это правда? – спросил он у меня, багровея.
– Ну, уж и не знаю… – ответил я, обнимая Лату за талию. – Как тут можно знать что-то наверняка? Есть много нюансов, на глаз ведь тоже не всегда определишь… Может быть, ты и не старый… но козел – точно!
– Ах вот как? – завопил Гленсус, и у меня от его крика вновь заболела голова. – Так вот, да? Вот так, значит? Ну хорошо, Уиш Салоник и Лата Пат-Рай! Я не щепетильный. Никаким устаревшим понятиям не подвержен! Ты будешь моей женой! Но если раньше я еще раздумывал, то теперь решил окончательно! Теперь, Салоник, тебя казнят!
(Да сохранят нас ангелы господни!) – перепугался Советчик.
– Казнят? – переспросил я и спихнул Лату с колен. – Это вряд ли.
– Тебя повесят часа через три!
– Неужто? Давай рассмотрим этот вопрос поподробнее. Каким образом ты собираешься заставить ее выйти за себя замуж, если повесишь меня? Она что, любит тебя, или хотя бы хорошо к тебе относится? Так ведь нет… Но тебе ведь надо чем-то ее шантажировать, а?
– Точно, – согласилась Лата. – Если Уиша повесят, то фиг ты меня получишь, Свен. Впрочем, если Уиша не повесят, то все равно…
– М-да, а ведь когда-то… – задумчиво пробормотал Гленсус… – когда-то ты строила мне глазки… – он театрально взмахнул рукой. – Введите третьего!
Дверь открылась, и в комнату ввалилось четверо наемников – все они крепко сжимали в руках цепь, к концу которой был за шею прикован Чоча Пат-Рай.
– Чоча! – ахнула Лата и вскочила.
– Сидеть! – рявкнул Его Боссовство.
Я схватил Лату за руку и заставил усесться на диван рядом с собой.
– Буйный очень, – пожаловался один из наемников. – Прям беда с ним. Такого в нашем контракте не было.
– Получите премиальные, – отмахнулся Свен Гленсус. – Теперь, Лата, тебе ясно, почему мне не нужен этот воришка, чтобы убедить тебя совершенно добровольно выйти за меня замуж? Я бы мог заполучить тебя и так, без всякой свадьбы, но это не годится. Гленсинги дин Трассары – древний род, надо блюсти приличия. Согласишься – я помилую твоего брата. Откажешься – все равно будешь моей, но их повесят рядом.
– О чем квакает эта расфуфыренная каракатица? – загремел Чоча, поднимая голову.
– Как они тебя поймали? – спросил я.
Свен Гленсус носком туфли отшвырнул в сторону разбитый бокал и пояснил:
– Я давно знал, что Невод – гнездо непокорных бунтарей, помогающих моим врагам. Этой ночью мои гуманоиды захватили его. В преддверии войны с Кидаром надо было подавить очаги возможного внутреннего сопротивления. К моему удивлению, среди рыбаков оказался человек, которого я так жаждал увидеть. Очень хорошо! Так сказать, одним махом двоих забабахал…
Чоча шагнул вперед, цепь натянулась, и наемники уперлись ногами в пол.
– Держите его! – приказал Свенсус нервно. – Да покрепче!
– Легко сказать, – пробормотал наемник, ближе всех находившийся к Чоче.
– Такого в нашем контракте не было, – добавил второй.
Убедившись, что наемники сумели остановить Чочу, Его Боссовство продолжил:
– Часть рыбаков успела спрятаться в прибрежных лесах, и это, конечно, печально, но их все равно рано или поздно изловят. Ты, Салоник, чуть было не нарушил мои планы. Этот КРЭН был последним, нужным Урбану для совершения большой деформации. Теперь он уверяет меня, что необходимую мощность уже можно накопить. После того, как мы разобьем кидарского эмира и его чепуховое воинство, остатки его армии присоединятся к нам – им просто некуда будет деваться – и вот тогда можно будет десантироваться в Зенит. Но суть не в том. На сейчас моя программа вам троим ясна? Сначала публичное повешение этого молодчика, чтоб другим неповадно было, сразу после этого – моя свадьба.
Чоча напрягся, закряхтел и, медленно ступая, побрел к Гленсусу. Наемники шумно вздохнули и начали съезжать, скребя ногами по полу.
– Да держите вы его! – воскликнул Гленсус, вскакивая и отступая за кресло. – И вообще, отправьте этого бычка обратно в камеру!
Поскольку, не взирая на сопротивление, Чоча продолжал двигаться вперед, ближайший к нему наемник извлек из-за пояса дубинку и огрел Пат-Рая по голове. Тот сделал еще шаг к Его Боссовству, мотнул головой, остановился и упал на колени. По его лбу потекла струйка крови.
(Что за кровавый и шальной поступок.)
Лата охнула и попыталась вскочить, я удержал ее и, решив, что обо мне временно забыли и настал подходящий момент, вскочил сам и ринулся на Свена Гленсуса.
Не знаю, кто и чем швырнул в меня, но тут же воспоследовал удар по моей макушке, я споткнулся, брыкнул ногами и рухнул на холодные каменные плиты.
Голос Его Боссовства загремел надо мной:
– Приготовить платье для новобрачной! Подготовить мои парадные одежды! Этих двоих – в камеры! И позвать сюда Полпинты – д л я н е г о е с т ь р а б о т а!
***
– А все-таки Его Боссовство зря затеял сейчас эту свадьбу. Кидарцы-то вот-вот насядут, надо к осаде готовиться. – Один из наемников схватил меня сзади за воротник и заставил остановиться. В это время другой длинным ключом принялся открывать дверь камеры – одну из многих в длинном ряду, что тянулся вдоль всего коридора.– Эх и везунчик ты, Рыжий. Сначала – твоя казнь, сразу после этого – свадьба твоей красули.
(Расчетливость, приятель, с похорон
на брачный стол пойдет пирог поминный.)
– Ты бы лучше заткнулся, – пробормотал я.
Дверь наконец была открыта, и меня водворили вовнутрь самым простым из возможных способов – пинком под зад.
Прозвучало напутствие:
– Полпинты, как всегда, пьяный, но свое дело он знает добре. Ну, будь здоров…
Дверь захлопнулась, и я огляделся. Камера, совсем маленькая и с низким потолком, была тускло освещена солнечным светом, проникающим через узкое окно.
На этом окне не было решетки.
Расшвыривая ногами устилавшую пол гнилую солому, я метнулся к окну – и тут же уразумел, что покинуть камеру этим путем невозможно. Во-первых, окно было слишком узким, во-вторых, просунув в него голову, я увидел замковый двор… с высоты этак метров в тридцать. Что дало мне прекрасную возможность разглядеть происходящее сейчас внизу.
Там, посреди замкового двора, недалеко от кустов, в которых мы с Латой прятались ночью, на большой деревянной платформе трое наемников с плотницкими инструментами, засучив рукава, в поте лиц своих приспосабливали верхнюю перекладину к "П"-образной конструкции. О назначении данной конструкции догадаться было несложно.
(Убийство гнусно по себе, но это
гнуснее всех и всех бесчеловечней!)
– Захлопнись! – взревел я, вытянул голову из окна и с размаху пнул ногой в дверь.
Ни к чему это не привело, лишь в коридоре за дверью прозвучало короткое эхо, да начала болеть нога, но я все равно стукнул еще пару раз и добился лишь того, что нога заболела сильнее. Я хмуро сел у стены, стянул сапог и стал массировать стопу. Было тихо, с потолка в углу камеры с занудной периодичностью капала вода. Я натянул сапог и глянул на таймер. Цифры с него исчезли, вместо них тускло светились непонятные буквы ЕГГОГ, да сбоку медленно вращалась белая спираль.