Одом Мэл. Властелин Времени

   — Мы сейчас спешим в Скалистые горы к нему на выручку.
   — Так это действительно правда? В Хранилище Всех Известных Знаний в самом деле хранятся книги всех народов мира?
   — Да, — хрипло выдавил двеллер. — Библиотекари могут научить вас старинным обычаям вашего народа, Ашкар. Они могут помочь вам узнать, кто были ваши предки, в каких они жили городах, какое наследие после себя оставили. Все эти сведения можно найти в Хранилище.
   — Откуда мне знать, что это правда?
   Дрожа от лихорадки и от того, что собирался сделать, Джаг слез с лошади. Подойдя к эльфу, он достал из кармана куртки свой дневник, открыл его и перелистал, показывая Ашкару рисунки и записи.
   — Это книга, — сказал двеллер, — о наших путешествиях. О моих путешествиях с тех пор, как я покинул Рассветные Пустоши.
   Он задержался на странице с рисунком города, потом нашел изображение Библиотеки до ее разрушения и портрет Великого магистра. Он показал эльфу также портреты Рейшо, Кобнера и Джессалин. И Крафа. После чего рассказал, не скрывая слез, как волшебник, спасая друзей, погиб в туннелях разрушенного эльфийского города.
   Продолжая свое повествование, не в силах остановиться, Джаг видел, как Ашкар зовет других эльфов, как те спускаются с деревьев и подходят к ним. А он все говорил, рассказывая им обо всем, что сделал Великий магистр, чем он рисковал и в какой опасности сейчас находится, а также о множестве других интересующих тех, кто его слушал, вещах, сведения о которых были почерпнуты им в Хранилище Всех Известных Знаний.
   Сам того не замечая, он говорил много часов подряд. Слишком много внутри его всего скопилось, и, когда оно начало рваться наружу, Джагу было уже не удержаться. Он говорил, несмотря на пересохшее горло, горящую голову и подгибающиеся колени.
   Двеллер показал Ашкару, как написать его имя на эльфийском языке, — сначала достал чернила и перо и написал его у себя в дневнике, а потом по просьбе молодого эльфа показал ему, как написать его прутиком на земле у них под ногами. Другие эльфы тоже попросили написать их имена, и Джаг никому из них не отказал.
   Он научил их писать свои имена и рассказал истории об их предках. Он вернул эльфам ту часть их самих, которая была им неизвестна, — они и не знали, что было ими утрачено.
   К вечеру, осознав наконец, сколь долго он проговорил, Джаг с удивлением обнаружил, что с дюжины эльфийских стражников его аудитория увеличилась до более чем сотни людей, гномов и эльфов, которые пришли из леса послушать невероятные истории двеллера, называвшего себя библиотекарем из Хранилища Всех Известных Знаний, где были собраны все книги мира.
   Как ни странно, Джаг пришел к выводу, что непрерывный обстрел вопросами его не утомляет, а, наоборот, ободряет. Он был учителем, а не просто хранителем знания, которое никому нельзя было сообщить. Он давал людям больше, чем ожидал. Его карьера библиотекаря совершила полный оборот: двеллер отдавал теперь все, что сохранил и столько времени держал в секрете.
   Когда стоявшие сзади начали жаловаться, что им не видно Джага, предводитель какого-то каравана подогнал телегу и помог двеллеру на нее взобраться. На деревьях повесили фонари, а для проголодавшихся принесли еду.
   У колес телеги собрались дети — человеческие, гномьи, эльфийские и двеллерские; они с изумлением смотрели на Джага, который рассказывал о прошлых битвах и геройских подвигах, и о храбрости армии союза, и о Древних строителях, которые подняли Рассветные Пустоши с морского дна.
   Беседа продолжалась до утра, хотя Джессалин и пыталась прервать ее, настаивая на том, что Джагу следует отдохнуть. Он не помнил, когда прошел жар, и не мог поверить, насколько хорошо себя чувствовал, хоть и не сомкнул глаз всю ночь. С рассветом, однако, двеллер понял, что пора остановиться: им нужно было двигаться дальше.
   Когда они двинулись в путь на восток, к реке Драконий Язык, их сопровождали люди, гномы и эльфы.
   — Ты знаешь, что ты сейчас сделал? — сказал Кобнер, ухмыляясь.
   Джаг не в силах был ответить; в глубине души он опасался, что Великий магистр мог это не одобрить.
   — Ты ведь что сделал, — продолжал гном, поворачиваясь в седле и глядя на цепочку следующих за ними всадников, — ты нам целую армию собрал. Клянусь Древними, Джаг, я тобой горжусь. И Великий магистр тоже будет гордиться, не сомневайся.
   Двеллер на это искренне надеялся, но они ведь даже не знали, жив ли еще Великий магистр.

21
КРАСНЫЙ КАМЕНЬ

   К ТОМУ ВРЕМЕНИ, когда они добрались до реки Драконий Язык, желающих сопровождать путников к Скалистым горам собралось еще больше. Придорожный город на реке, живший караванной торговлей, был переполнен приезжими, спешившими взглянуть на двеллера-библиотекаря, о котором они были столько наслышаны.
   Ашкар разослал эльфийских стражников во все концы леса, чтобы известить всех, кого можно, о том, что все слухи о загадочной Библиотеке и острове, на котором ее скрывали, — чистая правда.
   Весь день, пока баржи готовили к отплытию, Джаг встречался с предводителями различных кланов и отрядов в самом большом из доступных постоялых дворов, чтобы они потом могли передать его слова своим товарищам. Для встреч этих, чтобы избежать неразберихи, пришлось даже составлять расписание.
   — Клянусь Древними, — ошеломленно воскликнул Рейшо в перерыве между двумя встречами, — в жизни не видел сразу столько народу!
   — И я тоже, — признался двеллер.
   Откровенно говоря, его даже слегка пугало такое большое сборище. Из его опыта следовало, что, когда собирается много народу, непременно должно случиться что-нибудь дурное.
   — Единственное, что плохо, — с сожалением заметил Кобнер, — это что тайком к Альдхрану Кемпусу нам теперь не подобраться. Наверняка у него тут в округе не один шпион шныряет, чтобы новости ему передавать.
   Джессалин, скармливающая своей драконетке лакомые кусочки, улыбнулась.
   — Были такие у него здесь, верно.
   — Были, говоришь? — со значением переспросил Рейшо.
   — Вот именно, были , — повторила девушка. — Ашкару и эльфам Лесного Ветра про большинство из них было известно, а про остальных они легко выяснили. Так что, если сегодня отсюда и до Скалистых гор и найдется какой-нибудь шпион Альдхрана, он все равно ничего не знает о том, что творится.
   Кобнер удовлетворенно ухмыльнулся.
   — И гоблинов на реке не много осталось. Когда те гномы, которых мы в Сухих Землях освободили, вернулись домой да рассказали, как гоблины их в рабство взяли, чтоб искать в песках эльфийские сокровища, их соплеменники взялись за топоры, воздать гоблинам за то, что они в Сухих Землях творили. — Он расправил плечи. — Ну, коли эльфы о шпионах позаботились, тогда Альдхран Кемпус не узнает, что мы на подходе. Как и Рассветные Пустоши не знали о его приближении. Месть настигнет его неожиданно.
   Джагу от всех этих разговоров стало не по себе. Он подошел к окну комнаты на втором этаже, которую им предоставили для встреч, и выглянул наружу. С тех пор как его ранами занялся Ашкар, они не доставляли двеллеру серьезного неудобства.
   — Великий магистр все еще в логове Кемпуса, — сказал Джаг. — Если дела у того пойдут плохо, он не колеблясь убьет Великого магистра.
   — Как он посмотрит в долину у Скалистых гор, — заметил Рейшо, — так и поймет сразу, насколько плохи его дела.
   — Есть и еще новости, — сообщила Джессалин. — Эльфы с подножий Скалистых гор рассказали о том, что там творится.
   — И что же?
   — Гоблины говорят, что у Альдхрана Кемпуса есть загадочный красный кристалл; по слухам, этот камень обладает необычайным могуществом.
   — Красный кристалл? — переспросил двеллер. — Четвертая часть Книги Времени тоже состоит, как считает Великий магистр, из красных камней.
   — Этот имеет квадратную форму, и Альдхран Кемпус использует его как источник силы.
   Джаг полез себе за пазуху.
   — Прошлой ночью я наконец закончил читать дневник Тала.
   — Прошлой ночью? — сердито осведомилась эльфийка. — Насколько я понимаю, прошлой и в любую другую ночь ты должен был спать.
   — Я пытался, — сказал двеллер.
   Джессалин, неусыпно заботящаяся о его здоровье, поставила молодого матроса и Кобнера у него за дверьми и велела шесть часов никого к нему не пускать. Она с упреком посмотрела на них.
   — И нечего на меня так смотреть, — рассердился Кобнер. — Я у Джага в комнате света не видел.
   — Я вылез на крышу и читал при свече, — объяснил Джаг.
   Он нашел подходящее укромное местечко возле большой трубы постоялого двора. Труба давала защиту от ветра и скрывала его от глаз собравшихся на улице, у которых только и разговору было, что о двеллере-библиотекаре и Великом магистре, томящемся в плену у гоблинов в Скалистых горах.
   Джессалин издала бессильный вздох. Она только вчера сняла швы со щеки двеллера. Шрам от гоблинской дубинки должен был остаться ужасный, это она верно определила.
   — Дневник Тала тоже был зашифрован, — сказал Джаг, — но не столь замысловато, как дневник Великого магистра. Тал использовал простой метод замены, с которым я встречался множество раз. И я выяснил, что Альдхран Кемпус в течение некоторого времени сотрудничал с другой библиотекой.
   — Так он библиотекарь? — спросил Кобнер.
   — Нет, он волшебник. По крайней мере, так считали люди в другой библиотеке. Судя по всему, он появился словно из ниоткуда, у него не было прошлого. И ему было известно о Библиотеке, об обеих библиотеках. Но где находится Хранилище Всех Известных Знаний и Рассветные Пустоши, он не знал. — Джаг покачал головой. — Это Альдхран наложил чары на книгу, которую Эртономус Дрон привез в гавань Келлох.
   — Ту, что открыла врата в Хранилище Всех Известных Знаний и позволила ворваться туда Жутким Всадникам на огнебыках и гриммлингам? — спросил гном.
   — Да, ее. Альдхран еще сорок семь таких книг-ловушек приготовил и разослал в разных направлениях.
   — Наживку, значит, приготовил, — сказал Рейшо.
   — И я на нее попался, — виновато вздохнул двеллер.
   — Херби на нее попался, — поправил его молодой матрос — Ты, да я, да капитан Аттикус с «Ветрогоном», мы просто доставили ее в Рассветные Пустоши, сделали что положено.
   — Я знаю. И Альдхран Кемпус тоже знал. Когда ловушка сработала, он был готов отплыть с материка, не зная, что цель ближе, чем он рассчитывал.
   — Если верить дневнику Тала, тамошние библиотекари считали, что Кемпус уверен, мол, наш Великий магистр знает, где спрятаны части Книги Времени.
   — Откуда Альдхрану стало об этом известно?
   Джаг покачал головой.
   — Об этом надо Великого магистра спросить. Но я подозреваю, что они уже сталкивались. Когда меня взяли в плен на гоблинском корабле, я понял, что эти двое не в первый раз встречаются.
   — Так что, как только типу этому стало известно, где находятся Рассветные Пустоши, — сделал вывод Рейшо, — он направился прямиком к своим гоблинским дружкам.
   — Ну да. — Двеллер достал залитый кровью дневник Тала. — Но Кемпус мог не знать, что Оргон Тал бывал у гоблинов в Скалистых горах. Тот говорил на их языке и часто использовал их помощь в поисках Книги Времени. А также давал возможность присваивать найденные сокровища в обмен на убийства и похищения. Тал подозревал, что четвертая часть Книги времени, красные камни — или камень, если эльфы не ошибаются, — хранится в гоблинском замке.
   — Ты вот говоришь гоблинский замок, — прервал его молодой матрос, — а я никогда не слыхал, чтобы гоблины замки строили.
   — А они и не строили, — кивнул Джаг. — До того как гоблины захватили этот замок перед Переворотом, он принадлежал людям. Группе торговцев, которые переправляли товары через горы. Они его звали Орлиным Гнездом, потому что место уж очень высокое. Но они не всегда были честны в торговле, многие завидовали их удачливости, так что врагов у них хватало. И среди них были достаточно могущественные, поэтому торговцы эти соорудили подземные ходы на случай, если потребуется сбежать.
   — А ты откуда это знаешь? — спросил Кобнер.
   — Опять же из дневника Тала — он нашел в свое время записи, которые много лет назад вел один из торговцев, — объяснил двеллер.
   — А Кемпус о них знает? — спросила эльфийка.
   — Если верить Талу, нет. В той другой библиотеке рассчитывали, если Альдхран обнаружит Книгу Времени, найти одного или нескольких достаточно ловких и не лишенных храбрости воров и украсть ее у него.
   — А нам-то что толку от этого? — поинтересовался гном.
   Джессалин понимающе улыбнулась.
   — В дневнике ведь была карта, верно?
   Джаг улыбнулся ей в ответ, хотя улыбка и вышла довольно кривая, чему способствовала едва зажившая рана на щеке, перелистнул страницу и показал остальным один из планов, которые Оргон Тал нарисовал в дневнике.
   — Вот этот туннель, — сказал он, — ведет к подземелью, где я видел Великого магистра.
 
   Путешествие на барже по реке Драконий Язык заняло пять дней. Отряды тех, кто следовал за ними, высадились несколько раньше и расположились в лесу Вздохов, чтобы проделать последний отрезок путешествия ночью, не попадаясь никому на глаза.
   После полуночи Джаг и его спутники прибыли в бухту, где стояла у причала «Одноглазая Пегги». Портовый город, стоявший на землях вокруг Помойной гавани в устье Драконьего Языка — презрительное название дали этому месту населявшие его головорезы, воры и бандиты, — еще шумел вовсю; известно было, что ночными радостями здесь можно наслаждаться до самого рассвета.
   Высоко над городом, на каменном уступе в скалистых вершинах Скалистых гор виднелся сложенный из грубо обтесанных каменных глыб замок, где ныне обитали гоблины.
   Пробираясь по проулкам между хорошо освещенными тавернами, двеллер и его товарищи добрались до пристани, не привлекая к себе внимания. Они с удивлением обнаружили, что Халекк ждет их на палубе. Рослый гном стоял, скрестив на груди руки.
   — Джаг, — сказал он, поглядывая на шрам на щеке двеллера, — рад тебя видеть. Судя по тому, что я видел, пришлось тебе нелегко.
   Когда двеллер ступил на палубу, Халекк крепко обнял его, прижав к груди.
   В первую секунду Джаг был озадачен, но быстро нашел объяснение провидческим способностям капитана «Одноглазой Пегги».
   — Глаз чудовища, — воскликнул он.
   Гном поздоровался со спутниками двеллера и пригласил их подняться на борт.
   — С тех пор как мы встали здесь на якорь, ожидая вас, делать было совершенно нечего.
   «Одноглазая Пегги» слегка покачивалась на волнах в устье реки, и Джаг чувствовал себя так, будто снова оказался дома. Только одного не хватало.
   — А что с Великим магистром? — спросил он негромко.
   — Он жив, — сказал Халекк. — Альдхран обращался с ним с крайней жестокостью, Джаг, но он сумел выжить.
   Двеллер наконец-то вздохнул чуть более свободно. После гибели Крафа плохих новостей о Великом магистре он бы не перенес.
   — Слышал, у тебя там целая армия в лесу ожидает, — сказал капитан «Одноглазой Пегги». — Меня это удивило.
   — Меня тоже, — признался Джаг. — Но сюда, оказывается, уже дошли известия о том, что случилось в Рассветных Пустошах.
   — Это все караваны, — покачал головой Халекк. — Нигде больше не встретишь таких сплетников да охотников до досужей болтовни.
   — Да я уж понял. Не подозревал, что вести расходятся так быстро.
   — Но ведь это очень важные известия, — заметила Джессалин. — Не каждый день узнаешь о существовании Библиотеки. Я до сих пор помню, какое изумление испытала, когда Великий магистр мне про нее рассказал.
   — Большинство местных тугодумов в это не верят, — сообщил капитан «Одноглазой Пегги». — Байки они пересказывают, но особо в них не верят. Считают, что остров наш станет гоблинским, а местных жителей всех перережут.
   — Так едва и не вышло.
   — Нам с командой уже надоело сидеть здесь и дружбу наводить с ребятами, которым только за бортом и место. Ты что собираешься делать со своей армией?
   — Мы поднимемся в гору, — сказал двеллер, — освободим Великого магистра и соберем в единое целое Книгу Времени.
 
   Гоблинский замок стоял над гаванью на высоте около восьми тысяч футов. Чтобы преодолеть такое расстояние по ровной поверхности, потребовалось бы полчаса. А вот чтобы залезть наверх, понадобились часы, хоть и удалось обойтись без веревок и клиньев.
   Еще час ушел на то, чтобы найти указанный в дневнике Оргона Тала потайной ход. К этому времени над восточными склонами Скалистых гор небо слегка порозовело.
   Наверх вместе с ним поднялись Рейшо, Кобнер, Джессалин и еще три десятка воинов, отобранных из числа гномов, эльфов и людей, — все, по свидетельству их товарищей, отборные, опытные бойцы,
   Наверху воздух уже был разреженный, и двеллеру понадобилось несколько минут, чтобы приноровиться дышать как следует. Голова у него кружилась, ноги слегка подгибались.
   Подошедший Рейшо положил руку ему на плечо.
   — Ты как, книгочей, на ногах-то держишься?
   Джаг кивнул, чувствуя, что говорить пока не в силах.
   — Понимаю, конечно, как тебе тяжело, — сказал молодой матрос, — только ведь этих людей ведешь ты. Они и пошли-то с нами потому, что поверили в тебя, и если ты тут свалишься, уж не знаю даже, что будет.
   — Это все высота, — оправдываясь, объяснил двеллер. — Она всегда так на меня действует. Сейчас все пройдет, погоди немного. — Он посмотрел на друга и увидел в его глазах едва скрываемую тревогу. — Я не отступлю, Рейшо. Краф отдал жизнь за то, чтобы мы сюда добрались. Великий магистр уже столько времени терпит издевательства и пытки. Теперь уже меня ничто не остановит.
   Джаг несколько раз глубоко вздохнул и выпрямился, расправляя плечи.
   Каменистый обрыв в трехстах футах над ними, где стоял гоблинский замок, выглядел голым и пустым. Гоблины даже и не думали ставить здесь охрану, зная, что никакая армия не встанет лагерем на неровном склоне, тогда как длинная извилистая дорога, поднимавшаяся к массивным воротам замка, охранялась тщательно.
   Двеллер подошел к валуну, за которым, судя по записям Тала, скрывалась потайная дверь. Росшие вокруг молодые деревца не позволяли разглядеть это место сверху. Джаг ухватился за камень и раскачал его так, как указывал Тал, прислушиваясь к щелчкам, которые указывали на то, что язычки в замке отодвигаются.
   На четвертом щелчке камень сдвинулся, и за ним оказалась дверь, открыв которую они обнаружили проделанный в земле лаз. В стену были вбиты железные кольца, чтобы держаться за них при спуске в туннель потайного хода.
   Кобнер вызвался идти первым. Он ухватился за кольца и начал спускаться, а когда добрался до низа, попросил, чтобы ему передали фонарь.
   Двеллер зажег фонарь и спустил его на веревке, после чего и сам двинулся вниз, а за ним Рейшо, твердо решивший не отходить от друга, что бы ни случилось.
   Воздух в туннеле был затхлый. Когда в него спустились тридцать четыре воина, большинство в доспехах, а некоторые и в полном латном облачении да еще все до зубов вооруженные, повернуться они все могли там с трудом.
   Кобнер двинулся вперед. Джаг шел за гномом, держась в двух шагах от него.
   Дальше указания были не нужны. Туннель потайного хода вел прямо в замок.
   Двеллер испытывал сильное волнение, от которого его даже начало подташнивать. Для вождя это никуда не годится, сказал он себе мрачно.
   Халекк и другие предводители отрядов гномов, эльфов и людей, пришедших спасать Великого магистра, остались снаружи, притаившись в предрассветных сумерках на западном склоне Скалистых гор, ниже зоны, на которой гоблины вырубили деревья в расчете на тот невероятный случай, что на них нападут с той стороны.
   Найденные части Книги Времени дышали жаром у Джага на груди. Опустив взгляд, он увидел, что камни светились так сильно, что это было заметно даже через кожу мешочка, и решил, что причина в том, что последняя часть книги совсем рядом.
   Но возможно, та часть, что находится у гоблинов, светится тоже? Двеллер этого не знал, да и предпринимать что-либо на этот счет было уже поздно.
   Когда они подошли к другому концу туннеля, Кобнер приподнял фонарь, и пятно света упало на железную дверь.
   — Куда мы выйдем?
   — В подземелье. Судя по всему, те, кто строил замок, считали вполне возможным, что их оттеснят в собственное подземелье.
   — Сильно они в свою удачу верили, как я погляжу! — Гном ухмыльнулся. — Нас-то, думаю, гоблины если поймают, сразу и прикончат, так что хлопот больше никаких не будет. Ну и я с ними, разумеется, точно так же собираюсь обойтись. — Он осветил ответвление туннеля возле двери. — А этот куда ведет?
   — В апартаменты хозяина.
   — А неплохо было бы застать Альдхрана Кемпуса в теплой постельке! Тогда бы мы со всем этим делом быстро разобрались. Ну, конечно, гоблинов бы тоже пришлось прикончить, как без этого, но на сей счет трудностей особых у нас возникнуть не должно.
   — Сначала нужно освободить Великого магистра, — покачал головой Джаг. — А потом найти последнюю составляющую Книги Времени, чтобы остановить поток энергии, которую Альдхран Кемпус из нее выкачивает.
   Гном ухватился за первое кольцо на стене и полез вверх.
   — А в какую часть подземелья туннель выходит? Хотелось бы знать заранее, начнут меня гоблины сразу лупить по башке, как только я ее высуну, или подождут немного.
   — За воротами в замок, — сказал двеллер, надеявшийся в глубине души, что так оно и есть.
   На рисунках Тала не было обозначений масштаба, и это его слегка беспокоило. Детали зачастую имеют чрезвычайно серьезное значение.
   Двигаясь за Кобнером, Джаг подождал, пока тот приоткроет железную дверь и выглянет наружу. Потом гном вылез — не издавая ни малейшего шума и ловко, как кошка, несмотря на то что был одет в латы.
   Двеллер последовал за ним, ощущая, как ноет поврежденная лодыжка. Он старался дышать медленно и ровно, что давалось не так-то просто — легким явно не хватало воздуха.
   И первое, что увидел Джаг, был Великий магистр, бессильно повисший в оковах. Все его тело было покрыто ранами; некоторые из них успели затянуться, но потом снова раскрылись от жестоких побоев.
   Джаг рванулся было к учителю, но Кобнер уперся ручищей ему в грудь, заставляя остаться на месте. После чего кивнул Джессалин и другим эльфам-лучникам в отряде, указывая в сторону шести гоблинов, стоявших на страже в подземелье. Трое из них спали на своих постах в коридоре, еще один искал у себя на теле блох, а последние двое развлекались, обсуждая достоинства различных блюд, которые им приходилось готовить из двеллеров.
   Кобнер махнул рукой.
   Эльфийские стрелы вонзились гоблинам в горло, причем сделано это было так, чтобы жертвы не смогли закричать и предупредить тех, кто, возможно, находился в соседних помещениях. Четверо стражников повалились, как кули с песком, а оставшихся встретил топор выскочившего из укрытия Кобнера.
   Двеллер бросился к Великому магистру; сердце его при виде ран учителя разрывалось от боли.
   — Джаг, — хрипло прошептал Великий магистр. — Это и в самом деле ты?
   — Да, — сказал двеллер.
   Он вытащил принесенную отмычку и поспешно отпер замки на оковах.
   Когда железные кандалы свалились на пол, Великий магистр упал бы вместе с ними, если бы Джаг его не подхватил. Глаза двеллера жгло от слез, но он усилием воли взял себя в руки. Не время сейчас проявлять слабость. Ашкар опустился рядом с ними на колени.
   — Это действительно он? Великий магистр?
   — Да, — ответил Джаг.
   Великий магистр с трудом открыл глаза.
   — Они уже знали, — торопясь, объяснил ему двеллер. — Многие все знали со времени нападения на Рассветные Пустоши.
   Великий магистр слабо кивнул. Джаг еще никогда не видел его таким измученным, даже когда им целые недели приходилось спасаться от погони на материке. Из открытых ран сочился гной, и от них тянуло запахом разложения.
   — Великий магистр Фонарщик, — учтиво произнес Ашкар, доставая небольшой флакон из висевшей у него на поясе сумки, — у меня есть отвар, который поможет вам немного восстановить силы и на какое-то время преодолеть боль. После этого вы на несколько дней погрузитесь в сон. Ты меня понимаешь?
   — Разумеется, — ответил Великий магистр, окидывая его внимательным взглядом. — Ты эльф Лесного Ветра из леса Вздохов.
   — Да, — улыбнулся Ашкар, — а когда-то, до того как лорд Харрион уничтожил наш дом, нас называли эльфами Серебряной Долины. Мы почти и забыли, какая она была, Серебряная Долина, пока твой ученик нам об этом не рассказал.
   — Она была прекрасна, — сказал Великий магистр слабым голосом. — Если бы вы ее увидели…
   — Джаг говорит, что это возможно, если я посещу вашу Библиотеку. А теперь выпей отвар, посмотрим, как он на тебя подействует.
   Двеллер придерживал Великого магистра за плечи, пока Ашкар осторожно вливал содержимое флакончика ему в горло. Великий магистр обессиленно прислонился к ученику; дыхание его почти сразу стало глубоким и ровным, и Джагу показалось, что он заметил вокруг тела Великого магистра слабое свечение. Раны отвар излечить был не в состоянии, для этого требовались время и отдых, но он мог вернуть Великому магистру силы.
   — Мы вас отсюда вытащим, — пообещал двеллер.
   — Ты нашел части Книги Времени?
   — Да. Они находились именно там, где вы указывали в вашем дневнике.