Одом Мэл. Властелин Времени

   Джаг стоял посреди всей этой кровавой круговерти, понимая, что наблюдает поворотный момент в истории. В уме у него уже возникали слова, которые поведают об этом дне, этих людях и этой битве.

Эпилог

   ДЖАГ поднялся по лестнице, которая вела в кабинет Великого магистра. Ему до сих пор странно было идти этим путем, настолько он привык к прежнему кабинету своего учителя. Но для восстановления Хранилища Всех Известных Знаний требовалось столько серьезной работы, что он давно уже смирился с тем, что придется теперь привыкать к новому.
   Кроме восстановления разрушенного мастера-гномы запланировали выстроить новые корпуса для книг, которые уже начали привозить из библиотеки, где служил Оргон Тал. Многие из собранных в ней трудов были посвящены злу и тьме, но также там можно было найти большое количество ценных книг, частично возмещающих потери Хранилища Всех Известных Знаний, произошедшие в результате устроенной Альдхраном Кемпусом ловушки. С книг в обеих библиотеках старались как можно быстрее делать копии, после чего их пересылали в другую, так что скоро оба хранилища знаний должны были оказаться обладателями одинакового фонда.
   Ниже в горах Костяшках, в тени хребта Пальцы Великана, тоже шло активное строительство. Четыре здания были спроектированы, чтобы в них проходили подготовку учителя, которые должны были после этого отправиться на материк и основать там школы. В них будут обучаться желающие научиться читать и писать люди, которые, познакомившись также кроме этих премудростей с историей своего народа, по возвращении домой смогут поделиться знаниями с соотечественниками.
   Со времени битвы в Скалистых горах, унесшей много жизней, прошло пять месяцев, и выжившие залечили раны. Имена их всех остались в рассказах участников битв и в книге, которую двеллер написал о событиях, предшествовавших грандиозному сражению в замке гоблинов.
   Джагу впервые было не по себе писать о том, что он сделал, и о событиях, в которых он участвовал, возможно, потому, что он оказал столь существенное воздействие на исход событий.
   Но Великий магистр настоял на том, чтобы эту историю писал именно он. Он сам взял на себя труд отредактировать работу, когда та будет закончена, и указать в приложении те статьи и монографии, знакомство с которыми могло дать более полное представление о событиях, описанных в труде двеллера.
   Они напряженно работали над книгой все эти пять месяцев, принимая, кроме того, все растущее количество посетителей, прибывающих в Рассветные Пустоши, помогая принимать решения по восстановлению Библиотеки и о том, чему и как учить во вновь учреждаемых школах.
   Имаришу теперь предстояло стать местом для первой такой школы на материке. Отряды гномов, эльфов и людей уже собирались в единую армию, чтобы изгнать оттуда гоблинов, наладившихся наводить между островами мосты; задолго до того, как они доберутся до Города каналов, между ними произойдет решающая битва.
   Приоткрыв дверь, Джаг слегка задержался, наблюдая за углубившимся в чтение Великим магистром — за последние пять месяцев тому редко доводилось отдаваться этому занятию. Читал он, как заметил двеллер, одну из своих старых любимых книг из крыла Хральбомма — томик был изрядно потрепан, но еще вполне пригоден для чтения. Джаг был уверен, что эта копия не единственная; Великий магистр сумел вдохнуть в библиотекарей такой энтузиазм, что те снимали копии с книг с невиданным упорством; к тому же значительное количество двеллеров, покинувших службу в Библиотеке, по собственной воле сейчас туда вернулись.
   Роман назывался «Таурак Блейз и Мрачное Ущелье Ворморала Проклятого».
   — Он ее все-таки спасет? — спросил Джаг. — Мне всегда страшно хотелось узнать, спасет ли могучий двеллер Таурак Блейз прекрасную Джилессу?
   Подняв глаза от книги, Великий магистр отметил пальцем место, на котором остановился, и улыбнулся.
   — Разумеется, Таурак Блейз спасет прекрасную Джилессу из ущелья злобного Ворморала. Герои же всегда побеждают, ты разве к этому еще не привык? К тому же не забывай, он никогда не расстается со своей волшебной боевой дубинкой Жабья Смерть.
   Двеллер улыбнулся в ответ учителю, чувствуя, как натягивается при этом уже заживший шрам на щеке.
   — Заходи, — пригласил его Великий магистр.
   Джаг зашел и сел. Несколько минут разговор шел о повседневных делах, о строительстве и о книге. Великий магистр вчера вечером закончил читать последнюю версию, представленную учеником, и высказал свое полное удовлетворение его работой. Утром он направил ее в переписку; довольно большая группа людей уже изъявила желание прочесть книгу, когда та будет готова.
   — Я позвал тебя потому, что хотел кое-что сообщить, — сказал Великий магистр после того, как темы эти были исчерпаны и воцарилось умиротворенное молчание.
   — Что же? — спросил двеллер.
   — Я хотел с тобой попрощаться, Джаг.
   — Вы куда-то уезжаете?
   — Да, уезжаю.
   Двеллера это обеспокоило.
   — Но Библиотека…
   — С ней будет все в порядке под твоим руководством, — произнес Великий магистр. — С ними обеими.
   — С ними обеими? — повторил Джаг.
   — Да. В нашем распоряжении теперь находятся обе библиотеки, а также книги некоторых других собраний, обнаруженных в последнее время. Ты теперь повелитель библиотек, и тебе предстоит управлять ими так, как ты сочтешь это нужным.
   — Но я бы хотел отправиться с вами…
   Великий магистр покачал головой.
   — Не сейчас, Джаг. Твои силы и способности больше всего нужны сейчас здесь. Ведь ты великолепный наставник, думаю, мало кто может с тобой в этом сравниться.
   — Но вы же тоже учитель! Вы научили меня всему, что я знаю!
   — Между нами имеется существенное различие, — сказал Великий магистр. — Тебе ведь нравится учить других, ты стремишься к этому. Нравится демонстрировать людям новые навыки и следить, как они ими овладевают. Ты любишь помогать им осмыслить то, о чем они раньше даже не задумывались. И ты будешь теперь делать это, обретя новые грандиозные возможности в качестве повелителя библиотек. Хватит прятать книги и знания под замком. Их пора открывать для всего мира. — Он помолчал. — А мое сердце, если быть откровенным, стремится к другому.
   — К чему?
   — Я ведь бродяга, Джаг. Именно поэтому я все эти годы возвращался на материк.
   — Вы искали книги.
   — Поиск книг — серьезная задача, — согласился Великий магистр, — но это был повод, а не причина. Я люблю видеть новые неизведанные места, Джаг. Встречать новых людей. Испытывать новые ощущения. — Он улыбнулся. — Наверное, отчасти это вина Халекка. Это ведь он затащил меня столько лет назад на борт «Одноглазой Пегги». Но капитан не виноват в том, что в душе он пират и всегда таковым останется.
   — И куда же вы пойдете?
   У Джага складывалось ощущение, что путешествие это будет долгим, очень долгим, если не бесконечным, и ему это совершенно не нравилось.
   Великий магистр полез в стол и достал Книгу Времени. Теперь она больше напоминала книгу — размером была с тетрадь дневника и имела страницы, хотя обложка все равно была каменная, а внутри находились вкладки из драгоценных камней.
   Джаг поначалу хранил книгу у себя, но постепенно она стала приспосабливаться к Великому магистру. В один прекрасный день он обнаружил, что больше не может взять ее в руки, а вот Великий магистр делал это без каких-либо затруднений.
   С тех пор книга стала находиться в ведении Великого магистра, и Джаг, надо сказать, нисколько о том не жалел. После этого в ней сами собой появились и страницы.
   Краф как-то за трапезой в закусочной Карасона — она все еще функционировала, и Великий магистр по-прежнему любил там вкусно пообедать — предположил, что Книга Времени нашла в Великом магистре родственную душу и стала меняться, чтобы соответствовать его вкусам. Ни сам Великий магистр, ни Джаг не смогли предложить никакой другой версии происходящего.
   Великий магистр постучал по книге.
   — Я отправляюсь туда.
   — В Междумирье?
   — Да, — сказал он. — В Междумирье… и, возможно, за его пределы.
   — Но как вы туда попадете?
   — Книга меня доставит. Я читаю ее при каждой удобной возможности. И каждый раз, когда я ее открываю, нахожу что-то новое, нечто, о чем я никогда не думал, или же новый подход к тому, что я делал или видел давным-давно.
   — Но зачем вы хотите туда попасть?
   — Затем что это место существует, Джаг, и затем, что я могу туда попасть. Если ты этого не понимаешь, то и не поймешь, сколько ни объясняй. Меня просто завораживает возможность такого путешествия.
   — Но вы же Великий магистр. У вас здесь столько работы!
   Его собеседник покачал головой.
   — Ты сам прекрасно со всем этим справишься. Ну, я имею в виду, конечно, что ты будешь следить за ее выполнением. В последний месяц ты принимал куда больше текущих решений, чем я, и, как я вижу, даже этого не заметил. — Он сделал паузу. — Ты к этому готов, Джаг. А я точно так же готов отправиться в миры, лежащие за Междумирьем.
   — Когда вы нас покидаете?
   Великий магистр достал из-под стола свой старый дорожный мешок.
   — Сейчас.
   — Как это, неужели прямо сейчас? — воскликнул потрясенный двеллер.
   — Оттягивание неизбежно приведет лишь к тому, что расставание будет более грустным, — сказал Великий магистр. Голос его внезапно охрип. — Я люблю тебя, Джаг. Очень люблю. И какой-то части меня не хочется уходить отсюда.
   — Так и не уходите.
   Глаза двеллера неудержимо жгли слезы.
   — Я об этом, если признаться, думал, но слишком уж много возможностей открывает Книга Времени. Я не смогу от них отказаться. И где-то каким-то образом то, что я узнаю, может оказаться важным в твоей работе. Нас уже настигали опасности из иных миров. Возможно, пора узнать о них больше.
   Великий магистр встал и вышел из-за стола.
   — Ну же, Джаг, давай обнимемся на прощанье. Мне пора. В самом деле пора, иначе я никогда не уйду и всю жизнь потом буду мучиться и гадать, чего лишился.
   Сжимая своего наставника в объятиях, двеллер думал обо всем, что они пережили вместе и чему его научил Великий магистр.
   — Я буду скучать без вас, — сказал Джаг сдавленным голосом.
   По щекам его, как он ни старался их удержать, текли слезы. Двеллер вспомнил, как покидал Рассветные Пустоши, уверенный, что их с Великим магистром пути окончательно разошлись. Но это было его собственное решение, и перенести его было легче.
   А теперь… теперь он не мог представить, что не увидит больше в этом кабинете Великого магистра. Это было… нечестно. И в то же время он знал, что не может просить Великого магистра отказаться от его грандиозных замыслов и совершенно небывалых приключений.
   — А я буду скучать по тебе.
   Великий магистр с трудом разжал руки, глубоко вздохнул и отступил назад.
   — А Краф об этом знает?
   — Да. И тоже не слишком этому обрадовался. Всем, с кем не смог попрощаться лично, я написал письма. Я был бы тебе очень признателен, если бы ты проследил за их вручением.
   — Можете быть в этом уверены.
   — И пригляди за Крафом, ладно? Он не очень умеет друзей заводить, но я знаю, что тебя он уважает.
   — Хорошо, я так и сделаю.
   Двеллер заметил, что в эти месяцы волшебник бывал в Библиотеке куда чаще, чем раньше. Он даже оставался пообедать с Джагом и частенько засиживался допоздна за разговором.
   — Ну, тогда мне пора.
   Великий магистр взял Книгу Времени и открыл ее.
   — Перед уходом, — сказал Джаг, — скажите, у нас все получится? Со школами и с преподаванием? Наши усилия смогут изменить мир к лучшему?
   — Есть вещи, которые нельзя узнавать раньше времени, — покачал головой Великий магистр. И с этими словами исчез, словно его и не было.
   Двеллер долго сидел в кабинете Великого магистра, чувствуя себя одиноким и потерянным. Наконец, зная, что его ждут неотложные дела и что из любви к учителю он должен испытывать радость, что тот отправился навстречу столь желанным для него приключениям, Джаг встал и вышел за дверь.
   К его удивлению, оказалось, что в коридоре его ждет Краф.
   Волшебник посмотрел на двеллера, и в его зеленых глазах отразилась грусть.
   — Он уже ушел, подмастерье?
   — Да, — сказал Джаг глухо.
   По щеке старика стекла одинокая слезинка, но двеллер знал, что никогда не станет упоминать об этом факте. Он же не только слышал сотни раз, но и сам был свидетелем в канале Черепов, как Краф превращает человека в жабу.
   — Я буду страшно скучать по маленькому бродяге. Вечно он впутывал меня в какие-нибудь истории, до которых мне не было никакого дела.
   Волшебник украдкой смахнул слезу, при этом делая вид, словно случайно проводит по щеке ладонью.
   — Теперь Вику открыты все секреты вселенной. Ну что ж, так, наверное, и должно быть.
   Джаг заколебался. Несмотря на то, как все кончилось, вопросы у него еще оставались. И он решился задать один из самых животрепещущих.
   — А вы спросили у него, что стало с вашим сыном?
   Краф покачал головой.
   — Это все в прошлом. Теперь нам ни к чему об этом беспокоиться.
   — Да, — согласился двеллер, — сейчас у нас другие заботы.
   Однако, говоря по правде, тайна лорда Харриона продолжала его тревожить. Навсегда ли ушел повелитель гоблинов? Или же он готовит им новый сюрприз?
   Тут послышался робкий стук в дверь.
   Подняв голову, Джаг увидел стоящего у входа Докетта Маслобойщика в мантии библиотекаря третьего уровня. Просмотрев страницы, которые ученик библиотекаря Докетт написал об осаде Рассветных Пустошей и гибели Хранилища Всех Известных Знаний, Великий магистр немедленно повысил его в ранге. И тут же, разумеется, дал указание отредактировать рукопись.
   — Что ты хотел, библиотекарь третьего уровня Докетт? — спросил Джаг.
   Вид у юного двеллера был не слишком уверенный.
   — Я думал, что увижу здесь Великого магистра.
   — И он как раз перед тобой, — сказал волшебник, жестом указав на Джага. — Великий магистр Джаг был избран в качестве преемника Великим магистром Фонарщиком перед тем, как последний покинул Хранилище Всех Известных Знаний.
   Джаг впервые понял, в какую авантюру вовлек его Великий магистр. И Краф в качестве его сообщника. У него ноги едва не подкосились.
   Великий магистр Джаг. Ничего себе…
   — Тогда я могу оставить это вам, — сказал Докетт, протягивая ему рукопись, над которой столько работал.
   — Можешь. — В горле у Джага пересохло. — Конечно. Я вскоре ею займусь, Докетт.
   — Спасибо, Великий магистр, — улыбнулся юный двеллер и собрался было уходить.
   Внезапно Джагу пришла в голову неплохая мысль.
   — Докетт, подожди-ка минутку.
   — Да, Великий магистр?
   — Я тут подумал о том, что мне потребуется помощник. Чтобы привести обе библиотеки в рабочее состояние, предстоит еще очень многое сделать.
   Докетт нерешительно кивнул.
   — Остаток сегодняшнего дня можешь отдохнуть, — решил Джаг. — А завтра явишься ко мне в восемь утра. Нам с тобой надо будет кое-что обсудить.
   — Я вас не подведу, Великий магистр! — горячо воскликнул юный двеллер.
   Он повернулся и побежал прочь по коридору. К несчастью, через несколько шагов он зацепился ногой за жесткий край новой мантии и полетел вверх тормашками. Страшно смущенный, Докетт кое-как поднялся на ноги, кивнул Джагу и поспешил прочь.
   — Не самый ловкий двеллер на свете, а? — заметил Краф.
   — Он предан своему делу, — отозвался Джаг, — и умен. А большего мне и не надо.
   Он раскрыл рукопись Докетта и, перелистывая страницы, удивился подробности изложения и четкому, уверенному штриху рисунков.
   — Что ж, еще одна книга, которую, скорее всего, никто никогда не прочтет, — не без ехидства сказал волшебник.
   — Нет, — пылко возразил Джаг, — эту книгу прочтут. Все книги об этой борьбе получат широкую известность. Мир больше не может себе позволить невежества и отказа от ответственности. Людям на материке придется снова научиться читать и вспомнить свою историю. Те, кто этого не сделает, останутся позади.
   Он взвесил рукопись на ладони, вспоминая всех, кто пролил кровь ради спасения Хранилища Всех Известных Знаний, и все опасности, которые они пережили.
   — Нежелание заботиться о своем образовании теперь будет считаться неприемлемым. С этим не соглашусь ни я, ни любой библиотекарь под моим началом. Мы же, в свою очередь, будем отвечать за основание школ, ведение уроков — ну и объяснять, какие имеются причины для учебы, тоже останется на нашу долю.
   Краф улыбнулся и отвесил ему легкий поклон.
   — Неплохая мысль, властелин библиотек.
   Джаг смутился.
   — Что, слишком сильно, считаете, размахнулся?
   — Есть немножко.
   — Но я серьезно так думаю.
   — Знаю. Однако тебе придется нелегко.
   Двеллер вздохнул.
   — Да. Но так или иначе мы все же с этим справимся.
   Внезапно он осознал все величие стоявшей перед ним задачи и почувствовал себя одиноким и беспомощным. На мгновение воцарилась неловкая тишина, которую нарушали только доносившиеся снаружи звуки. Там шли занятия с новичками.
   — Я тут подумал, — сказал волшебник, — что и тебе, и мне теперь будет не хватать друга. Друга, у которого в прошлом было бы не меньше общего с Виком, чем у каждого из нас.
   — И я о том же подумал.
   Краф посмотрел в синее небо.
   — У меня есть кувшин старого вина — сберегал его для особого случая, и круг сыра, за который я наверняка переплатил — меня в тот день, помнится, одолел приступ мотовства. Мы могли бы прогуляться по окрестностям, если у тебя найдется время и настроение. Я тебе о Вике такое порассказать могу, что ты просто ахнешь.
   Джаг совершенно в этом не сомневался.
   — Да я с удовольствием, — сказал он. — С превеликим удовольствием.