Орвиг Сара. Сладкое желание

   – Ты должна подумать о том, что собираешься делать, Каролина. Ты можешь получить наследство, но жить здесь тебе нельзя.
   – Да, наверное, придется ехать в Натчез. – Она посмотрела в его серые глаза, и ей захотелось плакать.
   Сойер привлек ее к себе.
   – Плачь, – ласково сказал он, – со мной не нужно делать вид, что тебе все нипочем.
   Могилу копали на рассвете. Наконец все собрались на маленьком участке земли, ставшем кладбищем Брендона. Горячий сухой ветер дул над равниной, пока Сойер произносил короткую речь о жизни Джона Брендона и читал псалом из Библии, которую держал в руках. Поклявшись себе не плакать, Каролина замерла рядом с Сойером, но, услышав стук копыт, обернулась и увидела спрыгнувшего с лошади Джастина.
   – Мы предаем эту душу небесам. Аминь, – закончил Сойер, бросил первую горсть земли в могилу и отвел Каролину в сторону, пока мужчины опускали наскоро сколоченный гроб.
   Девушка подошла к Джастину.
   – Я рада, что ты приехал. И очень жалею о случившемся.
   – Он умер из-за Максимо. – В глазах подростка мелькнуло что-то пугающее. – Хорошо, что ты жила здесь все эти дни.
   Рожденный на границе, слишком рано повзрослевший в окружении суровых мужчин, он держался с такой же гордостью, как и Рамон. Возможно, он единственный, кого Фабиана любила после себя. Теперь он глотал слезы, чтобы не заплакать по человеку, который по-настоящему был ему отцом.
   – Пойдем со мной, я хочу отдать тебе его часы, – ласково предложила Каролина.
   Джастин посмотрел на мужчин, уже насыпавших лопатами могильный холм, взял под уздцы лошадь и повел к дому.
   – Ты хорошо устроился?
   – Да.
   – Ездишь вместе с Максимо?
   – Да.
   – На него кто-нибудь работает?
   – Да. Он нашел одиннадцать человек.
   Каролина подумала, что, может, Фабиане легче жить с Максимо, чем с Джоном Брендоном. На скулах у мальчика горели красные пятна, он по-прежнему сердито хмурился. Она ласково взяла его за руку.
   – Знаешь, мы с тобой очень похожи. Оба оторваны от своих корней, оба попали в условия, которые не можем изменить. Я старше тебя всего на два года и теперь должна отсюда уехать, к другим родственникам, которым я вовсе не нужна, но я хочу отыскать свои корни. Может, и тебе надо так поступить.
   Джастин тяжело вздохнул. В молчании они подошли к дому, и Каролина провела мальчика в спальню дяди, где торжественно положила на его уже по-мужски загрубевшую ладонь карманные часы с золотой крышкой.
   – Бери из вещей отца все, что захочешь.
   – Мне всегда нравился его шестизарядник.
   Она протянула ему портупею и кобуру с револьвером.
   – Я застрелил бы Максимо собственными руками! – Джастин с ненавистью выплюнул эти слова и горько добавил: – Мой кровный отец.
   Каролина молчала. Ведь Рамон тоже утверждал, что настоящим отцом Джастина является он.
   – Ты не можешь застрелить Максимо, – прошептала она. – Обещай, что не сделаешь этого. Иначе я не отдам тебе “кольт” Джона…
   – У меня есть другой шестизарядник, – спокойно ответил мальчик. – За меня и Максимо не волнуйся.
   – Может, со временем ты на все посмотришь по-другому. Его выбрала твоя мать. А если бы он не стрелял, дядя Джон наверняка убил бы его. – Заметив удивление Джастина, она поспешила объяснить: – Возможно, для Максимо это был единственный шанс сохранить жизнь им обоим. Ведь он не застрелил Джона, так?
   – Я не могу жить с Максимо.
   – Нет, можешь, хотя бы ради матери. И стойко перенесешь все испытания, как переношу их я.
   – Ты сильная, Каролина.
   – Ты тоже, в противном случае не дожил бы до сегодняшнего дня.
   – Я люблю свою мать, но мой отец умер. – Паренек сжал кобуру и закрыл глаза. – Хотя мы с Максимо одной крови и до ужаса похожи. За это я его ненавижу!
   – Ладно. Тогда пообещай не делать ничего сгоряча.
   – Пообещай! Она тоже заставила меня жить с ними, не возвращаться к папе. Если бы я приехал…
   – …то все равно не спас бы ему жизнь, – сказала Каролина. – Не вздумай совершить какую-нибудь глупость.
   Она смотрела в его агатовые глаза, полные ненависти, которая исключала возможность прощения. Наконец Джастин медленно кивнул.
   – Я сделаю это ради моего отца и ради тебя, потому что ты была добра к нам. Я подожду. Когда ты уезжаешь? – спросил Джастин.
   Каролине не хотелось думать об отъезде, но все же она сказала:
   – Наверное, я поеду в форт Гриффин с доктором Баркером. Ранчо должно быть твоим.
   – Нет! – почти выкрикнул Джастин. – Максимо просто заберет его себе! Пусть лучше твое, чем его! Видела бы ты их, когда они узнали, что сделал папа. Он отомстил.
   – Ты не должен из-за этого пострадать.
   – И не собираюсь, – с достоинством ответил мальчик, и Каролина почувствовала, что он навсегда расстался с детством. – Я не хочу провести всю свою жизнь на этой проклятой земле!
   – Я буду молиться за тебя.
   Джастин кивнул и быстро вышел из комнаты. Стоя на пороге дома, она смотрела, как юный всадник нахлестывает лошадь, стремительно мчащуюся к горизонту.
   Подошедший Сойер обнял ее за плечи.
   – Ему очень нелегко.
   – Он хотел убить Максимо.
   – И вряд ли я стал бы его осуждать, но, думаю, он этого не сделает.
   – Он сказал, что подождет.
   Сойер взглянул на ее упрямый подбородок и ощутил нечто похожее на гордость.
   – Ты все сделала правильно, малыш. Жаль, что так вышло, но в Натчезе тебе будет полегче.
   – Надеюсь, – спокойно ответила Каролина. – Пойду займусь ужином.
   Остаток дня она провела как в тумане, и лишь на следующий день, когда горе чуть отступило, девушка смогла подумать о малоприятной необходимости отъезда.
   После завтрака, выждав, пока все уйдут, Сойер решил поговорить с девушкой, которая молча убирала со стола тарелки.
   – Ты уже подумала о ранчо?
   – Как-то было недосуг, – пожала она плечами.
   – Ты можешь выставить его на продажу. Но я бы сначала договорился с Рамоном, чтобы он управлял имением и получал за работу из прибыли хозяйства.
   – Я предложила ранчо Джастину, но он не захотел.
   – Господи, два ребенка, и оба недостаточно взрослые, чтобы принять решение! – возмутился Сойер. – Если хочешь, я останусь до понедельника и отвезу тебя в форт Гриффин. Оттуда тебе не составит труда добраться до Натчеза.
   – Спасибо. – Каролина почувствовала громадное облегчение, что он хотя бы проводит ее до форта.
   Хозяйством она занималась машинально, все ее мысли сосредоточились на весьма туманном будущем. Сойер поскакал с Рамоном взглянуть, где еще требуется помощь до его отъезда.
   Поскольку вечер был жарким, а от беспокойных мыслей ее уже тошнило, Каролине захотелось немного отвлечься, и она верхом направилась к ручью. Спрыгнув с лошади, она разделась, положила “кольт” на бревно и зашла в воду.
   – Ну, ты сейчас прямо красотка, – раздался у нее за спиной голос Кейна.
   Сердце у девушки екнуло, она бросилась к своему револьверу, но Хатфилд оказался проворнее. Он стремительно прошлепал через ручей, догнал ее и вырвал оружие. Каролина закричала, однако мерзавец повалил ее на песок, зажал рот и начал задирать юбки. Впившись ей в губы, Кейн еще сильнее налег на нее, потом раздвинул “кольтом” ноги.
   – Ты, сукин сын!
   Неожиданно появившийся Сойер с такой силой ударил вскочившего Кейна, что тот пошатнулся, но, мотнув головой, выхватил револьвер, который моментально был выбит у него из рук и отлетел в сторону.
   Заливаясь слезами, Каролина все-таки нащупала свой “кольт”. Однако стрелять в Кейна не решилась, чтобы не попасть в Сойера.
   Тем временем мужчины кружили по берегу, осыпая друг друга яростными ударами, пока оба не рухнули в воду.
   – Не смей больше ее трогать, ублюдок! Никогда!
   – Иди ты ко всем чертям, Дэй!
   Каролина видела, как Хатфилд увлек его за собой на дно, а когда оба вынырнули на поверхность, Сойер ударил противника кулаком по голове. Девушка с ужасом следила за дракой, которая теперь шла уже на противоположном берегу. Иногда ей казалось, что после очередного удара Сойер не поднимется, но всякий раз тот вставал и бросался на Кейна. Наконец ублюдок рухнул на песок и остался недвижим.
   Каролина побежала по воде к Сойеру, который сидел тяжело дыша, вытирая кровь с разбитого лица.
   – О Сойер! Прости! Даже не знаю, как тебя благодарить!
   – Не стоит благодарности. Обычное дело, – пробормотал он, опершись о ее плечо, чтобы встать.
   – Почему ты просто не застрелил его?
   – Если мужчина хотел поцеловать женщину, то за это не убивают.
   – Он пытался сделать не только это.
   – Знаю, малыш. С тобой все в порядке?
   – Да. Спасибо тебе. Пойдем домой, я займусь твоими ранами. Ты его не убил?
   – Нет. Ведь он и раньше приставал к тебе? Поэтому ты стала чаще тренироваться в стрельбе?
   – Да, – нехотя призналась Каролина.
   – Черт возьми! Почему не сказала мне?
   – Я не хотела, чтобы ты с ним подрался.
   – Кажется, он выбил мне зуб. – Сойер осторожно потер подбородок.
   – Дай посмотрю!
   – Сначала вернемся домой.
   Подняв ее “кольт”, он сел на ее лошадь и посадил Каролину перед собой, но она повернулась к нему лицом.
   – Хочу взглянуть на твой зуб.
   – Я в порядке, только рот больно открывать.
   – Прости за случившееся, но хорошо, что ты пришел, – Каролина прижалась щекой к его груди, и он крепче обнял ее.
   – Не смей больше разгуливать в одиночку.
   – Конечно, не стоило этого делать, – согласилась она, нежно вытирая с его щеки кровь. – Сойер, откуда ты знаешь, что он не поступит, как О’Брайен? Разве можно поворачиваться к нему спиной?
   – Я и раньше сталкивался с подобными типами и немного их знаю. Хотя искать неприятности не собираюсь.
   – Он хорошо стреляет.
   – Я тоже, – подмигнул Сойер. – И ему об этом известно.
   Однако его уверенность не успокоила Каролину, она ужасно боялась за него. Вдруг с Сойером что-то случится в пути? Но тут они въехали в кораль, и он помог ей сойти с лошади.
   – Пойду умоюсь да передохну часок.
   – Прости меня.
   – Забудь, – отмахнулся Сойер, хотя нижняя губа распухла и кровоточила, а правый глаз совсем заплыл.
   Ночью Каролина без сна лежала в темноте и постоянно возвращалась к случившемуся. Ей никак не удавалось забыть свою полную беспомощность, и она поклялась себе научиться владеть оружием по-настоящему. Ведь драка с Сойером не отрезвит Хатфилда, он снова где-нибудь подстережет ее.
   Сойер вышел к завтраку с синяком под глазом и распухшей щекой, Кейн тоже выглядел не лучше. Он бросил на Каролину безразличный взгляд и молча принялся за еду. Всем было явно не по себе. Сойер подождал, чтобы Кейн ушел первым, и лишь тогда отправился на конюшню. Днем Каролина узнала, что Хатфилд попросил у Рамона расчет, и настроение у нее сразу улучшилось.
   Рано утром девушка вышла из дома постоять на свежем воздухе. Лето было в разгаре, и даже в это время солнце грело немилосердно; в небе плыли белые облака, легкий ветерок приятно овевал разгоряченные щеки. Она задумчиво посмотрела на расстилавшиеся до горизонта зеленые прерии. Все это принадлежит ей! Это ее собственная земля, ее дом. Потом она вспомнила о команчах и других неприятностях вроде ураганов, гроз, засухи. И постепенно созрело решение. Каролина выпрямилась, поддела носком туфли комок сухой грязи. Это ее земли. Она должна остаться.
   Некоторое время девушка с энтузиазмом обдумывала свою идею, но затем ее начали одолевать сомнения. Здесь нельзя остаться без мужчины, на которого можно положиться и который способен защитить. Может, Рамон? Но ведь когда он был в запое, Сойер приказал ей запереться и не выходить из дома без оружия.
   Каролина вздохнула. Здравый смысл подсказывал, что надежная защита просто необходима, когда рядом такие, как О’Брайен, Барнвид или Кейн.
   Подойдя к коралю, она взобралась на изгородь и оглядела лошадей. Зорька, на которой иногда ездил Сойер, направилась к ней в надежде разжиться чем-нибудь вкусненьким. Каролина потрепала ее по морде, погладила жесткую гриву.
   – Спокойная у тебя жизнь, верно? – Девушка уселась на изгородь верхом и подставила лицо теплым лучам солнца. Постепенно в голове начало складываться представление, как сделать, чтобы остаться на ранчо. Сердце у нее подпрыгнуло. Если только…
   Она соскочила на землю и заторопилась в дом, где ее ждали обычные хозяйственные дела. После завтрака мужчины уходили на целый день и возвращались к ужину. Значит, у нее уйма времени. Каролина вытащила на середину кухни жестяную лохань, вымыла голову, искупалась, посидела на солнце, чтобы просохли волосы, и начала размышлять, что ей надеть. В конце концов она остановилась на уже привычной мужской одежде. Не следует настораживать Сойера раньше времени.
   Когда девушка подумала о том, как он воспримет ее план, у нее даже заболел живот, но это не убавило решимости убедить его. На ужин она приготовила любимое блюдо Сойера – жареных цыплят.
   За столом она говорила больше обычного, пока не заметила, что Сойер изучающе на нее поглядывает. Тогда она совсем замолчала, и ужин вдруг показался бесконечным.
   Вымыв посуду, Каролина решительно направилась к коралю. Солнце огненным шаром висело над горизонтом, и длинные, почти багровые тени указывали на то, что вечер будет прохладным. К счастью, в загоне никого, кроме Сойера, не было, он выгуливал только что подкованного мустанга.
   – Ты можешь пройтись со мной к ручью? Я должна с тобой поговорить.
   – Конечно, малыш, твое общество лучше компании этого злобного дикаря.
   – Благодарю, – сухо ответила Каролина.
   Он ухмыльнулся, снял с мустанга лассо, повесил на вбитый в столб гвоздь, перелез через изгородь и в два шага оказался рядом с ней.
   – Ты уже кончил дверь конюшни?
   – Конечно.
   – Думаю, завтра пойдет дождь, – заметила она.
   – Ты становишься настоящей хозяйкой ранчо, – улыбнулся Сойер, похлопав ее по плечу. – Рамон хочет сделать предложение относительно части земель. В Гриффине найдешь человека, который поможет тебе добраться до Натчеза. Или можешь поехать в Сан-Антонио, а там сядешь на пароход до Нового Орлеана, он все равно плывет мимо Натчеза. И нужно выкопать твое золото.
   – Похоже, ты все продумал, – спокойно ответила Каролина, хотя его уверенность в том, что ее отъезд – дело решенное, весьма раздражала девушку.
   Пока они добрались до ручья, солнце почти скрылось за горизонтом. Сойер устроился на поваленном дереве, вытянул ноги и лениво сдвинул шляпу на затылок.
   – О чем ты собиралась поговорить, малыш?
   – Ты выслушаешь меня?
   – Разумеется.
   Каролина снова вздохнула, крепко сжала руки и спросила:
   – Ты на мне женишься?

Глава 13

   – Только номинально, ты можешь уехать… – торопливо добавила она, не дав ему возможности ответить.
   – Нет, черт возьми! – Вскочив с дерева, Сойер закричал: – Ты несовершеннолетняя! Фактически ребенок! Я не хочу сидеть на одном месте! Нет, нет и нет! Я не хочу жениться!
   – Может, ты все-таки выслушаешь меня и перестанешь реветь, словно упрямый осел?
   Сойер умолк, хотя явно бесился от злости. Впрочем, Каролину это сейчас не волновало; главное – он будет слушать, и надо поскорее довести дело до конца.
   – Сойер, пойми, ты женишься не по-настоящему и можешь расторгнуть брак, когда уедешь на запад.
   – Тогда на кой черт тебе сдался этот брак, если я сразу расторгну его и уеду?
   – Пойми, если я стану миссис Сойер Дэй, все люди, Рамон и другие, подумают, что ты уехал на время, за своим золотом, и я смогу остаться на ранчо. Они хорошо тебя знают, поэтому остерегутся ухаживать и волочиться за мной… или того хуже. Мне уже шестнадцать лет. Нужен год, чтобы я научилась управлять хозяйством.
   – Это самая безрассудная авантюра, с которой мне доводилось сталкиваться! А всякой чуши я насмотрелся.
   – Сойер. – Она безотчетно взяла его за руку. – Это мой шанс. Всю жизнь я переезжала от одного родственника к другому, у меня никогда не было настоящего дома. Наконец появилась такая возможность! Ты же сам говорил, что у нас в жизни два шанса…
   – Мало ли что я наболтал.
   – Два шанса, – твердо повторила Каролина. Так просто она свое будущее не отдаст. – Маму я почти не помню, отца убили, когда мне было семь лет. Ты сказал, что второй шанс мы зарабатываем сами. Так дай мне его, Сойер.
   – Черт!
   – Пожалуйста. Ты получишь четвертую часть земель. Они станут твоими. – Сойер молчал, и она почувствовала его заинтересованность. – Но помоги мне встать на ноги. Я не хочу жить с тетей в Натчезе. Она постарается выдать меня замуж за того, у кого хватает денег, а моего мнения никто и слушать не станет. Дай мне шанс начать жизнь на собственной земле, у себя дома!
   Ты понятия не имеешь, что за жизнь на ранчо.
   – Я научусь! – воскликнула Каролина, не замечая, как по щекам у нее текут слезы. – Я хочу остаться. Все это принадлежит мне, и я хочу сделать это по-настоящему своим.
   – Ты женщина, к тому же чертовски молодая.
   – А ты чем занимался в шестнадцать лет?
   – У мужчины все по-другому.
   Поэтому мне нужно твое имя! Лишь имя, совсем ненадолго.
   – Мое имя не убережет тебя от Кейна.
   – Его хватит для начала. Я не могу ждать, пока вырасту. Пожалуйста, Сойер! Ты ничего не теряешь, зато получишь земли, которые в один прекрасный день тебе пригодятся. Ты сам говорил, что в Техас понаедут люди, а значит, твои земли поднимутся в цене.
   – Дело не в этом, – вдруг успокоившись, ответил Сойер. – Имя не защитит тебя от команчей. И тем более от типов вроде Кейна Хатфилда.
   Ты прав, я найму больше работников. Потом здесь Рамон. Я не хочу ехать в Натчез. Пожалуйста, я же так мало прошу.
   Сойер ласково вытер ей слезы.
   – Каролина Брендон, ты свихнулась. Дорогая, этот мир вгонит тебя в могилу. Ты не умеешь сгонять скот, выжигать клеймо, ловить и укрощать мустангов, драться с индейцами и руководить мужчинами.
   – Я могу нанять тех, кто это умеет. Не все мужчины похожи на Кейна. Дай мне свое имя, Сойер. Дай мне попробовать. Если не получится, я тут не задержусь.
   – У тебя может не оказаться пути назад. Команчи не оставят тебе выбора.
   – Когда в Техас придет цивилизация, через пару лет здесь вообще не будет никакой границы. Старые форты снова обживают, строят новые. Сойер, я тебя умоляю, если ты женишься на мне, то останешься всего на несколько недель…
   – Недель?
   – Пусть дней. Люди удивятся, если ты сразу помашешь рукой, вскочишь на лошадь и уедешь. Пожалуйста… – Она умоляюще сжала ему руку. – Поверь, я знаю, что мне нужно.
   Сойер уставился на журчащий ручей, а Каролина ждала, зная, что в эту минуту он борется с собой.
   – Я не готов немедленно сказать “да”, – сердито произнес он.
   – Отлично, Сойер Дэй. Тогда я посмотрю, не согласится ли Рамон, Если ради того, чтобы остаться на этой земле, мне придется продать свое тело и душу, клянусь, я это сделаю.
   Девушка круто развернулась и начала взбираться по скале, но Сойер грубо потащил ее вниз. Глаза у него стали бешеными.
   – Черт побери! Ты не соображаешь, что делаешь.
   – Возможно, зато хоть делаю… как умею.
   – Ты просто дурочка! – Он шумно вздохнул и легонько тряхнул ее за плечи. – Ладно, черт с тобой. Но до того как и пересеку границу Техаса, брак будет расторгнут. – Она не видела его таким разъяренным. – Подумать только, я согласился проводить в Техас худосочного ребенка, а оказался на цепи. Только не жди от меня никаких брачных обетов.
   – Хорошо, сегодня вечером я дам тебе письменное согласие на развод в любое время. Обещай не показывать его ни в Гриффине, ни здесь.
   – Для команчей миссис Сойер Дэй – пустое место.
   – О, Сойер, как я тебе благодарна! – Каролина встала на цыпочки и поцеловала его в шею. – Спасибо! Спасибо!
   – Господи, это же полное безрассудство. – Он взял ее за плечи и серьезно произнес: – Если бы я не знал, насколько ты упряма… Я делаю это ради того, чтобы удержать тебя от худшего, но считаю, ты совершаешь ошибку.
   – Ты обещал.
   – Да, все равно я возражаю.
   – Сойер, ты чудо, – просияла Каролина.
   – Проклятие, – буркнул он и сухо предложил: – Давай обсудим, что ты надумала.
   Они вернулись к поваленному дереву. Трещали сверчки, лягушки начали свой обычный концерт. Девушка не видела лица Сойера, однако внутри у нее все кипело от возбуждения.
   – Тебе придется съездить в Раскин или Гриффин, чтобы взять разрешение на брак. Священника можешь привезти с собой. Я отпишу тебе земли: двадцать из восьмидесяти участков – твои. Хочешь, составим бумагу, в городе ты покажешь ее адвокату, чтобы все было как надо. К среде ты вернешься, и мы сможем пожениться.
   – А кто будет выбирать двадцать участков?
   – Ты, если не потребуешь себе дом.
   – Что ты несешь? – взвился Сойер. – Ладно, продолжай.
   – Когда мы поженимся, Рамон с Уиллом проводят священника обратно, Чед и Люций отправятся на пастбища. Рамон наймет еще несколько человек: пусть все думают, что мы заняты друг другом. – Каролина поблагодарила Бога, что в темноте Сойер не видит, как она покраснела. – Через две или три недели…
   – Через две.
   – Хорошо, – быстро согласилась она. – Через две недели ты всем скажешь, что едешь за своими деньгами на запад и, получив их, сразу вернешься. Ты уедешь, расторгнешь брак и снова получишь свободу.
   – Отчего у меня такое чувство, будто угодил в зыбучие пески? – мрачно поинтересовался Сойер.
   – До того как мы поженимся, а ты оформишь земли на свое имя, я напишу бумагу с просьбой о разводе и отдам ее тебе.
   – Я нисколько не сомневаюсь, что ты сдержишь обещание. Что за манера впиваться в меня, как заноза?
   – Сойер, ну хватит! Через три недели я стану лишь воспоминанием.
   Каролина вдруг почувствовала себя озорной и легкомысленной.
   – Не желаешь скрепить наш договор поцелуем? – засмеялась она.
   На этот раз Сойер поцеловал совсем иначе. Он уже не был нежным, его язык исследовал ее рот, вызывая в ней страстную дрожь. Девушка приникла к нему всем телом. И ощутила нечто твердое.
   Внезапно Сойер отпустил ее.
   – Ты сама не знаешь, что делаешь. – хрипло произнес он.
   – Но ты ведь уже согласился, – ответила Каролина, не понимая, чем он снова недоволен.
   – Пошли домой.
   – Сойер, а мы не должны… выглядеть как влюбленные?
   – Не волнуйся, Каролина. Любой сейчас поймет, что тебя недавно целовали.
   Девушка густо покраснела.
   Когда они подходили к дому, Сойер замедлил шаг, и она, поравнявшись с ним, робко взяла его за руку. На миг ей показалось, что он оттолкнет се, но Сойер этого не сделал.
   – Все-таки мы должны выглядеть как влюбленные.
   – Ладно. Еще какие-нибудь идеи есть?
   – Ты сердишься.
   – Да, уже чувствую на ногах железные оковы.
   – Я не стану тебя удерживать, обещаю. Сегодня же напишу бумагу.
   Подойдя к дому, они увидели сидящих на крыльце Рамона и доктора Баркера. Уилл расположился на ступеньках и обстругивал какую-то деревяшку. Люций тихонько играл на губной гармошке.
   – Сойер, может, сказать им?
   – Поступай как знаешь. Каролина повернулась к нему.
   – От тебя никакой помощи! Мужчинам должен сказать ты, а не я.
   – Ладно.
   Сойер обнял девушку за плечи и повел к крыльцу, кипя от ярости. Он не хочет жениться ни формально, ни по-настоящему. В форте Уорт ему не удалось отделаться от Каролины, а теперь он забеспокоился уже всерьез. Женщины имеют обыкновение никогда не выпускать добычу из рук.
   – У меня хорошая новость, – громко произнес Сойер, глядя на девушку, хотя обращался к мужчинам, и она всем сердцем желала, чтобы он думал именно то, о чем говорил. – Мы с Каролиной решили пожениться. Она согласна стать моей женой. Завтра я поеду в Гриффин за разрешением на брак и священником.
   – Отличная новость! – воскликнул доктор. – Поздравляю!
   Рамон крепко пожал руку Сойеру и легонько поцеловал Каролину в щеку.
   – Замечательно! Я рад за вас.
   – Теперь вы оба сможете начать на этих бескрайних землях новую жизнь, – добродушно сказал Баркер.
   – Вы можете поехать со мной, доктор, но мы будем рады, если вы останетесь до свадьбы.
   – О, свадьбу я не пропущу! А соседи? Да мы устроим такой праздник!
   Остальные тоже поздравили жениха и невесту. Свадьбу назначили на два часа в среду.
   Наконец Сойер увел Каролину в дом. Остановившись в полутемной гостиной, он обнял ее.
   – Спокойной ночи, Каролина.
   – Спокойной ночи, Сойер, И большое спасибо.
   – Да ладно тебе, – коротко бросил он и отправился к мужчинам.
   Она зажгла лампу и посмотрела в зеркало. Губы пунцовые, щеки горят. Она глядела на свое отражение, думая о поцелуе Сойера, который был почти столь же неистовым, как у Кейна… и совсем другим. Каролина погасила лампу и села у открытого окна, прислушиваясь к мужским голосам, среди которых она различила голос Сойера.
   Ее брак – явление временное, к тому же ненастоящий, всего лишь на бумаге, но в среду, независимо ни от чего, она станет миссис Сойер Дэй.
   Каролина долго не могла уснуть и, встав до рассвета, принялась готовить завтрак. Потом написала обещанное письмо, чтобы передать его Сойеру.
   Он вошел на кухню первым, и она тут же протянула ему сложенный лист бумаги.
   – Посмотри, все ли там правильно.
   Он быстро прочел его и сунул в нагрудный карман рубашки.
   – Рамон и Уилл проводят священника после свадьбы в город, а заодно наймут четверых работников.
   Весть о предстоящем торжестве разнеслась по всей округе, и с утра в среду начали подъезжать фургоны. Каролина встретила чету Дженсонов. Руби Дженсон даже привезла большой яблочный пирог, от которого исходил умопомрачительный аромат, и заготовки для торта. Следом приехало семейство Оренов. Вскоре по двору уже бегали дети, а женщины принялись готовить свадебный торт, украшая его взбитым кремом.