Орвиг Сара. Сладкое желание

   – О Господи! – воскликнул Сойер и нахмурился. – Я больше не собираюсь исчезать и клянусь, что сдержу обещание.
   Каждое слово отзывалось в ее сердце, но Каролина упорно отказывалась принимать это во внимание, не замечая, что по щекам у нее текут слезы.
   – Сойер, не надо. Да, кое-какие чувства я к тебе испытываю, признаюсь. Ты был моей первой любовью, а первую любооь не забывают, но все уже в прошлом.
   Лицо Сойера исказила неподдельная боль.
   – Милая, не плачь. Я не хочу, чтобы ты снова плакала из-за меня.
   – Я выхожу замуж за Пирса! Я люблю его, а теперь, пожалуйста, оставь меня.
   – Почему ты борешься с желанием твоего сердца?
   – Потому что это не сильнее моей любви к Пирсу. И вряд ли ты останешься в Натчезе. Скажи мне честно: неужели ты бросишь ранчо и не вернешься в Техас?
   – Нет, в Техас я вернусь. Но только вместе с тобой.
   – Я не хочу! – Каролина сжала кулаки. Сердце у нее разрывалось. – Я не хочу возвращаться туда, где жизнь – сплошной ужас и страх. Ты можешь обещать мне жизнь без всего этого?
   – Нет, не могу. Но она все равно не будет такой, какой ты ее запомнила.
   – Ты влюблен в Мэри Джил? – неожиданно спросила она.
   – Нет.
   – Хотя она надеется, верно? Ты ее завлекаешь, Сойер? – холодно поинтересовалась Каролина, немного успокоившись.
   – Нет. Я уже сказал ей, что мое сердце отдано другой. Она вдруг почувствовала, что попалась в собственную ловушку.
   – И ей все равно?
   – Мэри счастлива, что рядом с ней мужчина. Она все еще слишком любит своего покойного мужа, чтобы обращать внимание на поклонников. Мэри – разумная женщина, мы с ней только друзья, не больше того. Я ни разу ее не поцеловал.
   Каролина знала, что он говорит правду. Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
   – Я выхожу замуж за Пирса.
   – Даже когда наши поцелуи доводят тебя почти до обморока?
   Резко повернувшись, она вскочила на лошадь и ускакала. Сойер не стал ее удерживать. Время у него есть, барьеры, возведенные Каролиной, начинают потихоньку рушиться. Он чуть не застонал от боли, вспомнив, как трудно ей жилось в Техасе, и снова подумал о том, что же на самом деле случилось с Рамоном. Говорили, его убил Кейн, хотя никто толком не знал из-за чего. Сойер прыгнул в седло и задумчиво посмотрел на следы, оставленные лошадью Каролины.
   Она мчалась бешеным галопом, будто спасаясь от настигавшего ее урагана. Ей не хотелось выходить замуж за Пирса, но и опасная жизнь на границе ее тоже не прельщала. Интересно, долго ли Сойер пробудет в Натчезе? Ведь он не любитель сидеть на одном месте. От него сплошное беспокойство, он просто невыносим!
   При встрече с женихом Каролина старалась быть веселой и беззаботной, хотя из-за Сойера это давалось ей совсем непросто, тем более что он не пропускал ни одного званого вечера.
   Каждый раз Сойер ухитрялся то незаметно коснуться ее руки, то за ужином садился рядом, приводя ее в смятение. Даже когда он находился в другом конце зала, она чувствовала его обжигающий взгляд. Он мог незаметно подмигнуть ей и тут же вступить в разговор с кем-нибудь еще.
   Однажды, уже в конце бала, Сойер остановился возле нее.
   – Ты неотразима в этом розовом платье. Но мне больше нравится голубой цвет.
   – Благодарю. Сойер, половина дам в зале сгорает от зависти, что ты разговариваешь со мной. Почему бы тебе не осчастливить одну из них?
   Он засмеялся и посмотрел в сторону музыкантов.
   – Слушай, я поинтересовался у скрипача, знают ли они песню “Возвращайся, дорогая” или “Красотка Салли”, и он сказал, что да. Представляешь, они знают наши техасские песни с притопом! Идем танцевать.
   Она собралась отказаться, но тут возник хмурый Пирс.
   – Каролина сказала, что хочет станцевать со мной старую джигу, – заявил Сойер, увлекая девушку на середину зала.
   Музыканты дружно грянули такое, что еще ни разу не слышали на чопорных балах, зато известное всем, кто хотя бы немного пожил на границе.
   – Что подумают гости? – Каролина укоризненно покачала головой.
   – Им понравится, я спросил у них разрешения, а потом уже договорился с музыкантами, – успокоил ее Сойер.
   К ним присоединились еще несколько человек, и они дружно хлопали в ладоши и притопывали в такт зажигательной мелодии.
   – Как тебе не стыдно, – прошептала Каролина. – Теперь мне придется утихомиривать Пирса.
   Сойер только усмехнулся. Танцевал он легко, непринужденно, с удовольствием, лихо щелкая каблуками, и его детская непосредственность заставила девушку улыбнуться. Откинув голову, он вдруг издал веселый клич, совсем как на ранчо во время танцев. Все головы повернулись в их сторону, и Каролина засмеялась:
   – Сойер, ты шокируешь общество!
   – Боже! Представляешь, скольких бессонных ночей мне будет это стоить?
   Музыка смолкла.
   – А вот и Пирс.
   – Вижу, – кивнул Сойер. – Благодарю за танец, Каролина.
   Она подошла к жениху, который осуждающе покачал головок.
   – Надеюсь, так будет происходить не часто. А после свадьбы вообще никогда. Видимо, мужлан любит свои деревенские пляски.
   – Не называй Сойера мужланом, Пирс.
   – Да, ты права. Он поступил умно, заказав танец именно для тебя. Я прямо обзавидовался. – Пирс ласково улыбнулся невесте, а та ответила ему самой нежной улыбкой.
   К облегчению Каролины, он, похоже, не увидел в случившемся ничего плохого, хотя ее поведение было предосудительным. Конечно, Пирс никогда не вызывал у нее столь трепетного волнения, но после ее замужества Сойер Дэй вернется в свой Техас, и она быстро его забудет, вновь обретет душевный покой. Если только у нее хватит сил вытерпеть.
   Добавляли ей беспокойства и Лори с Джастином. Они уже почти не скрывали своих чувств, все больше времени проводили вместе. Скоро Мейсон узнает о происходящем и выместит ярость на молодых людях.

* * *

   Однажды утром в конце апреля, когда Матильда с Дэниелом уехали, служанка доложила Каролине о визите мистера Дэя.
   Сердце у девушки екнуло, и она быстро оглядела себя в зеркале: волосы заколоты по последней моде, легкое голубое платье очень ей к лицу.
   – Доброе утро, Сойер. Что тебя сюда привело? – нервно спросила Каролина, еще не успев сойти с лестницы.
   – Я принес бумаги на подпись, – ответил он, задержавшись взглядом на ее груди.
   – Может, пройдем в гостиную? Там солнечно, это моя самая любимая комната.
   Зачем она ему это предложила? Его следовало принять в чопорном кабинете Дэниела, подписать бумаги и распрощаться.
   Сойер вошел в гостиную первым, с любопытством огляделся. Сегодня он был в темном костюме, но, как всегда, красив и неотразим.
   – У тебя есть перо и чернила? – спросил он, доставая бумаги.
   Девушка кивнула в сторону небольшого письменного стола и направилась к стоявшему рядом креслу-качалке.
   Когда она, не глядя, подписала все листы, Сойер протянул ей небольшую сумку, которую она заметила у него в руках, еще спускаясь по лестнице.
   – В твоем золоте я не нуждаюсь.
   – Это малая часть того, что я сегодня положил в банк на твое имя.
   – На мое имя? – Ни у одной из ее знакомых не было собственного счета в банке. Каролина даже не знала, может ли женщина иметь счет.
   – И тебе разрешили? О, конечно, уверена, ты им пригрозил.
   – Тебе следовало прочесть бумаги, прежде чем подписывать. Там есть пункт, обязывающий тебя вернуться со мной в Техас.
   Каролина охнула и начала перебирать листы.
   – Сойер, ты меня дразнишь!
   – Прочти второй лист, дорогая. Полагаю, ты дала согласие на то, чего тебе очень не хочется делать.
   – Ты же знаешь, что я тебе доверяю. Сойер улыбнулся и поцеловал ее в щеку.
   – Теперь уедешь в Техас? – спросила Каролина.
   – Пока не собираюсь, у меня еще тут остались дела. Она вдруг нахмурилась.
   – Сойер, я очень беспокоюсь.
   – По поводу? – спросил он, усевшись в соседнее кресло и вытянув длинные ноги.
   – За Лори и Джастина. Все кончится тем, что Мейсон его убьет.
   – Знаю. С Джастином у меня уже был разговор, но он взрослый мужчина и волен сам принимать решения.
   – Если ты вернешься в Техас, он поедет с тобой.
   – Он так бы и сделал, если бы я уехал на второй день, а теперь вряд ли. Со мной или без меня, Джастин останется в городе до свадьбы Лори. Я в этом уверен.
   – Значит, и ты ждешь, когда я пойду под венец с Пирсом? Сойер улыбнулся и сразу удивительно похорошел, суровое лицо вдруг стало мягким и добрым.
   – Нет, этого я дожидаться не буду.
   Они улыбнулись друг другу, а потом Каролина увидела в его глазах нечто такое, отчего у нее захватило дух.
   – Ты все еще не можешь признаться себе?
   – Послушай, тебе лучше уйти до возвращения Матильды и Дэниела. Я не хочу выслушивать их упреки.
   – Они появятся не скоро. У нас еще по крайней мере час. Я видел, как они поехали за город.
   – Они поехали повидать Клейтонов. У Вильмы умерла сестра.
   – Прости, но ты не ответила на мой вопрос.
   – Я не собираюсь на него отвечать. Давай не будем спорить.
   – Разумеется, Каролина. – Непринужденно обняв девушку за плечи, Сойер повел ее к дверям. – Ты сегодня едешь на прием к Мэри Джил?
   – Ты же знаешь, что еду, – ответила Каролина, радуясь его близости.
   – С нетерпением жду вечера. – Он тряхнул перед ней бумагами. – Земли там прекрасные. На севере я получил за скот хорошие деньги, вложил их в дело, построил дом, коровник, барак для рабочих.
   – Я рада и от всей души желаю тебе приумножить свои капиталы. И вот еще что, Сойер. В Натчезе много красивых молодых женщин, которые будут тебя обожать хотя бы за малую частицу внимания к ним. Юла Портер рядом с тобой превращается во влюбленную телку, а она первая красавица в городе.
   – Неужели?
   – Да. А Кэрри Блейк призналась мне, что хотела бы появляться с тобой в обществе. Того же хотят Лида Уилбэнкс и Джудит Уортон.
   – Ты вскружишь мне голову.
   – Почему бы тебе не выбрать одну из них, если между тобой и Мэри Джил ничего серьезного нет?
   – Это мысль. И кого же из них выбрать? Посоветуй.
   – Юла – красавица, – начала Каролина, радуясь, что он хотя бы согласен обсудить эту тему. – Зато Джудит – самая веселая, а Лида – самая молодая. Кого ты предпочитаешь?
   – Тебя.
   – Сойер, я думала, ты серьезно. Они тебя не интересуют?
   – На званых вечерах я их даже не замечаю.
   – Это же абсурд! Когда мы вместе путешествовали по Техасу, ты прекрасно замечал всех девиц. Например, ты сразу углядел Панси в одном из салунов.
   – Значит, Панси тебе здорово действовала на нервы? – засмеялся Сойер.
   – Я тогда думала, – улыбнулась Каролина, – что ты самый красивый мужчина на свете.
   – Я рад, что Матильда с Дэниелом к тебе добры.
   – Да. Но сначала было тяжело, особенно после жизни на ранчо. Я сразу превратилась в ребенка, который должен всех слушаться. Зато меня одели, дали образование и возможности, которых я никогда бы не имела.
   – Это твоя любимая часть дома?
   – Да. Я люблю приходить сюда с книжкой. Здесь всегда солнечно, тепло и светлее, чем в других комнатах первого этажа.
   Когда ты опять придешь сюда, вспомни, что мы были здесь вдвоем, – тихо сказал он и вдруг коснулся губами ее рта. Каролина закрыла глаза. Вопреки здравому смыслу, вопреки намерению поскорее забыть Сойера она хотела его поцелуев и ждала продолжения. Но он уже отступил, и когда девушка удивленно открыла глаза, то увидела, что Сойер идет к двери.
   – До вечера, Каролина.
   Проклятие! Он ведь знал, чего она хотела, так почему ушел? Каролина злилась и на него, и на себя. Будь у нее хоть капля разума, ей бы радоваться, что Сойер наконец оставил ее в покое, а она не испытывала никакого облегчения. Девушка закусила губу и погрозила кулаком пустой гостиной. Почему он позволяет себе вносить в ее жизнь хаос и при этом выглядит таким беспечным? Ни стыда у него, ни совести.
   – Черт бы тебя побрал! – пробормотала она сквозь зубы.
   – Каролина! На кого ты ругаешься? – удивилась вошедшая Лори.
   – Я уколола палец.
   – Я сейчас видела мистера Дэя, – сообщила девушка, с любопытством взглянув на кузину.
   – Да, он заходил насчет моего ранчо в Техасе.
   – Ты сердишься?
   – Вовсе нет.
   Лори пожала плечами и робко улыбнулась.
   – Я встречалась с Джастином. Вечером он будет на приеме.
   – И Мейсон тоже.
   – Знаю. Я очень боюсь, но постараюсь быть осторожной. Каролина подумала о Сойере. Мало того, что она почти ежедневно встречала его то на званых вечерах, то на улице, когда выходила из экипажа, – теперь она еще будет вспоминать, как они сидели в гостиной. Нервы у нее уже не выдерживали, она начала считать дни, оставшиеся до свадьбы.
   В конце мая Лори передала ей записку.
   “Мне нужно тебя увидеть. С.”.

Глава 28

   Всего несколько слов, но Каролина поняла, что это очень важно, – ведь Сойер никогда ей раньше не писал.
   Утром он ждал ее на условленном месте у обрыва, сидя на расстеленной попоне и глядя на реку.
   Увидев девушку, Сойер встал, помог ей спешиться, на что Каролина ответила холодной улыбкой. Раз уж она не в состоянии от него избавиться, то должна спокойно выносить его досадное присутствие.
   – У меня нет времени. Говори побыстрее, что тебе нужно, – сказала Каролина, не решаясь подойти слишком близко. Но он сиял шляпу и молча глядел на нее. Ей вдруг показалось, что он ласкает взглядом ее тело. Ветер шевелил его волосы, и девушка тут же вспомнила, какие они мягкие, как приятно запустить в них пальцы.
   Наконец Сойер улыбнулся, ласково погладил ее по щеке, затем коснулся шеи. Каролина закрыла глаза, но в следующий миг опомнилась.
   – Что тебе нужно? – повторила она.
   – Мне нужна ты. Я устал ждать. Дом уже выставлен на продажу, я возвращаюсь в Техас, поэтому хочу, чтобы ты расторгла помолвку и уехала со мной.
   Каролина оторопела.
   – Ну знаешь, большей подлости… – выдавила она, но Сойер ее перебил.
   – Каролина, я люблю тебя. Ты мое сердце, моя душа и останешься такой навсегда. В моей жизни не будет другой женщины.
   – Сойер, когда-то я уже отдала тебе мое сердце, а получила взамен лишь боль и пустоту. Больше не хочу. Возможно, мне больше и нечего предложить. – У него потемнели глаза, но она торопливо продолжила: – Возможно, мы с Пирсом нашли друг в друге то, что поможет нам обоим жить, не знаю. Только ехать с тобой я не хочу.
   Слушая ее отказ, Сойер понимал, что она сама не верит тому, о чем говорит. Между ними существует некая магическая связь, особое притяжение, над которым не властны ни годы, ни расстояния. Он не собирался отступать.
   – Каролина, – тихо произнес он.
   – Нет! Оставь меня в покое и не целуй.
   – Ты боишься?
   – Да, боюсь! Твои поцелуи делают со мной, чего не должны. Я люблю Пирса…
   – Не думаю. – Сойер взял ее за руку. – Ты его никогда не любила. Да, он красив, богат, умеет очаровать, а главное может дать тебе дом, о котором ты мечтала. Именно это тебя в нем и привлекает. Я не такой красавец, как он…
   – Неправда, ты самый красивый…
   Она прикусила язык, но Сойер продолжал как ни в чем не бывало:
   – Я не красавец, но любовь преображает человека. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты всю жизнь купалась в моей любви.
   – Прекрати! Я говорю “нет” н не желаю тебя больше видеть! – крикнула она, цепляясь за остатки решимости выйти замуж за Пирса.
   Каролина сунула ногу в стремя, однако Сойер обхватил ее за талию и мягко повернул лицом к себе.
   – Ты насильник! Я тебя ненавижу!
   – Через минуту ты будешь свободна как ветер. А сейчас тебе нужен крепкий поцелуй.
   – Какая самонадеянность! – Каролина уперлась кулаками ему в грудь, пытаясь вырваться из стальных объятий, но в следующий миг долго сдерживаемое желание заставило ее забыть обо всем, и она даже не совсем поняла, как они с Сойером очутились на расстеленной попоне.
   Продолжая свои ласки, он распустил ей волосы, потом расстегнул платье, его рука скользнула внутрь, легла на теплую упругую грудь, палец надавил на сосок, и Каролина задохнулась от неведомого раньше удовольствия.
   Откинув голову и закрыв глаза, она полностью отдалась происходящему. Внутренняя борьба с собой закончилась. Каролина обнимала любимого, не замечая, что плачет.
   – Сойер, я тебя ненавижу, зачем ты меня бросил? Я так хотела тебя, очень хотела.
   – Успокойся, любимая, – прошептал он, заставляя себя не торопиться, чтобы не испортить все своим нетерпением.
   – Каждую ночь я хотела тебя! Мне было так страшно, – осенью и зимой эти безумные северные ветры, потом бури, засуха, саранча, зыбучие пески…
   – Прости меня. Теперь все позади, Каролина, осталась только наша любовь.
   Он нежно тронул языком сосок, и она тихо ахнула, запустив пальцы в его волосы.
   – Не надо плакать. И скажи, что у тебя больше нет ко мне ненависти.
   Сойер целовал ее мокрые глаза, плечи, руки, и Каролина пылко отвечала ему. Он уже смирился с мыслью, что первым у нее был Пирс, подтверждением чему служила ее быстрая, страстная реакция, отклик чувственной женщины, а не робкой невинной девушки. Когда она в безотчетном призыве легла на спину, Сойер, окончательно потеряв голову, начал торопливо раздевать ее.
   Наконец Каролина оказалась перед ним совсем нагая, и от ее красоты он на миг остолбенел, затем провел дрожащей рукой по ее плоскому животу, стройным ногам, чувствуя, как она вздрагивает от его прикосновений.
   Сойер больше не мог сдерживаться. Пока он срывал одежду, Каролина смотрела на него широко раскрытыми глазами, и этот взгляд обжигал его адским пламенем.
   – Мне кажется, я ждал тебя всю жизнь, – хрипло выдавил Сойер.
   Покрывая ее поцелуями, он начал медленно входить в нее, но тут же замер, пораженный до глубины души, и посмотрел на девушку, которая лежала крепко зажмурившись и прикусив нижнюю губу.
   – Обхвати меня ногами, – прошептал он.
   Теперь Сойер знал, что ради того, чтобы не расстаться с Каролиной, он перевернет небо и землю.
   – Подними бедра.
   Напор плоти усилился, стало еще больнее, но желание принять в себя любимого пересилило боль.
   – Посмотри на меня.
   Каролина открыла глаза, встретив понимающий взгляд серых глаз. Он сделал резкое движение, заставив ее вскрикнуть, но она продолжала смотреть ему в глаза и видела в них отражение своих чувств.
   – Двигайся в такт со мной.
   Плоть Сойера показалась ей ужасно большой, но она постепенно приноровилась к его ритмичным движениям, поднимая бедра ему навстречу, пока не очутилась у края восторга.
   – Сойер! – выкрикнула она, чувствуя в себе его горячее семя, и с глубоким удовлетворением думала, что теперь он принадлежит ей.
   – Любимая, надеюсь, я сделал тебе не очень больно? Я не ожидал, что ты еще девственница. – Сойер поцеловал ее в шею, потом в губы. – Я люблю тебя, Каролина, и всегда буду любить. Всегда.
   Обняв его, она вдруг заплакала.
   – Сойер, я не могу уехать с тобой в Техас. Я дала слово Пирсу. Я же помолвлена.
   Но Сойер вытер ее слезы и улыбнулся.
   – Ты можешь ехать со мной, – нежно сказал он. – Ты моя жена, Каролина. Моя законная жена миссис Сойер Дэй. Наш брак не расторгнут.

Глава 29

   – Сойер! – Отодвинувшись от него, Каролина машинально взяла его рубашку и прикрылась ею до подбородка. – Так мы женаты?
   – Да, и я хочу смотреть на тебя.
   Он так сильно хотел ее, что был готов неделями не вылезать из постели, доставляя ей удовольствие. Теперь они принадлежали друг другу в полном смысле этого слова. Пирса она никогда не любила, а все остальное – мелочи, он не собирался ее осуждать.
   Сойер ласково разжал ей пальцы и забрал рубашку.
   – Ты меня смущаешь, – прошептала Каролина.
   – Ничего, скоро привыкнешь, – ответил Сойер, целуя ее. – Я постараюсь тебе доказать, что ты самая красивая женщина на свете.
   – Господи, – засмеялась она, – как я мечтала услышать это от тебя. Скажи ты мне такие слова несколько лет назад, я бы просто растаяла от счастья.
   Он улыбнулся, этот красавец мужчина, который остался ее мужем!
   – Я столько раз теперь буду их повторять, что ты забудешь, когда я сказал их в первый раз.
   – Значит, я твоя жена? Почему ты не расторг брак?
   – Не знаю. Когда я сказал, что мне чертовски тяжело оставлять тебя, это было правдой. Я чуть не вернулся с полдороги, и такое желание возникало у меня десятки раз.
   – Сойер! – воскликнула она и заплакала.
   – Я вернулся из-за тебя, клянусь.
   Сердце у нее заколотилось от радости. Ее место только в объятиях Сойера, она миссис Сойер Дэй.
   – Как же ты мог не сказать мне? – нахмурилась Каролина. – Ты почти отдал меня другому мужчине. А если бы я вышла замуж несколько лет назад?
   – Тогда имела бы двух мужей.
   – Но это противозаконно!
   – Наш брак не был таковым в истинном смысле этого слова, ты сама знаешь. Если бы я приехал в Натчез и узнал, что ты замужем, то вернулся бы в Техас, расторг брак и ты никогда обо мне не услышала бы. Каролина встала на колени.
   – Ужасно! Все это время я была твоей женой, а ты даже не подумал мне сказать! Сойер, иногда ты просто невыносим.
   – Вот как? Спорим, что ты не сможешь долго злиться.
   – И не надейся! Почему ты мне ничего не сказал? – У Каролины голова шла кругом от долго сдерживаемых чувств. – По-моему, я должна прийти в ярость.
   Сойер расхохотался.
   – Ты была ужасно надоедливой, когда заставляла меня целоваться с тобой.
   – Нечего менять тему. Это в самом деле было ужасно.
   – Поспорим?
   – Нет! Ты способен убедить меня в любой нелепости или еще в чем-нибудь.
   – В чем еще, Каролина?
   – Все это время…
   – Видишь, я же тебе говорил.
   – Что ты говорил?
   – Что всегда тобой любовался, – хрипло ответил он.
   Каролина опустила глаза и была потрясена его восставшей плотью.
   – Сойер, мы… я не думала, что ты… – пробормотала девушка.
   Он со смехом повалился на спину, увлекая ее на себя.
   – С тобой мне понадобятся годы, чтобы пресытиться.
   – Это безнравственно.
   – Отнюдь нет, – торжественно возразил Сойер, – если кто-то любит тебя так, как я.
   Он взял ее за талию, подтянул к себе и начал покусывать соски, заставив Каролину стонать от удовольствия.
   – Теперь я знаю, как утихомирить твой гнев, когда ты снова рассердишься. Надо сделать вот так… и вот так… – Он перевернул ее на спину и прошептал: – Сейчас, любимая, тебе будет намного лучше, чем в первый раз.
   – Если бы ты знал, сколько ночей я мечтала об этом. Час спустя она все еще лежала в его объятиях, задумчиво водя пальцем по мускулистой груди.
   Сойер, любимый, красивый, недосягаемый Сойер! Ее муж. Она миссис Дэй!
   – Знаешь, – томно сказала она, – мне следовало бы на тебя ужасно рассердиться. Я очень хотела быть твоей женой, но все годы считала, что это не так, и чуть не вышла замуж за Рамона.
   – Что? – нахмурился Сойер, и она, игриво засмеявшись, погладила его по бедру.
   – Я сказала Рамону, что если бы не ты, я вышла бы замуж за него.
   Сойер даже не подумал улыбнуться.
   – Ты была влюблена в него?
   – Разве это так важно? – прошептала Каролина, испугавшись выражения его лица.
   – Да, черт возьми, – рассердился он. – Значит, ты его любила?
   – Нет. Мы оба страдали, потому что те, кого мы любили, покинули нас.
   – Господи! – Сойер обнял ее с такой силой, что она едва могла дышать. – Каролина, я люблю тебя и всю жизнь буду возвращать тебе украденные мной годы. Прости, я знаю, что ты испытала, когда старалась одна управлять ранчо.
   – Порой мне еще снятся кошмары о том времени. Во сне я опять вижу команчей, они гонятся за мной, а позади горит ранчо.
   Сойер погладил ее по щеке.
   – Когда мы вернемся домой, у тебя будут две обязанности: следить за порядком в нашем доме и делать меня счастливым.
   Каролина улыбнулась ему. Наш дом. Как восхитительно это звучит!
   – Ты даже не представляешь, как сильно я тебя любила.
   – Не говори в прошедшем времени.
   – Ладно, буду привыкать к настоящему.
   – Да уж, сделай милость. Надеюсь, тебе не составит труда вспомнить, как я тебя люблю, – сухо ответил Сойер, поглаживая ей плечо.
   Каролина поцеловала его. Он только что обнимал и любил ее. Он ее муж! Девушка уткнулась ему в грудь, чтобы скрыть радостные слезы.
   – Не плачь, милая. Я люблю тебя всем сердцем и попытаюсь сделать счастливой.
   – Я плачу оттого, что безмерно счастлива! – И она принялась безумно его целовать.
   – Черт побери! Зачем тогда плакать?
   Слезы быстро высохли от его поцелуев, которые будили в ней новое желание, прогоняя мучительные воспоминания. Проведя рукой по его бедру, Каролина нащупала шрамы.
   – Откуда это? – шепотом спросила она.
   – Они тебе неприятны?
   – Что ты!
   – Остались на память от Ната Сандерсона, когда он связал меня и бросил на растерзание индейцам, чтобы удрать.
   Каролина молча обняла его, и Сойер подумал, что он счастливейший человек на свете.
   – Помнишь, я все допытывалась, почему ты такой безжалостный и жадный до денег? На самом деле ты совсем не такой. Безжалостным ты стал, когда убили твою семью, а после предательства Сандерсона я не могу осуждать тебя за то, что ты отправился за своим золотом. Мне хочется думать, что, не укради он у тебя золото, ты бы остался.
   – Да, я бы остался. Ни одна женщина столько не значила для меня, как ты.
   Почувствовав, что сомнения и страхи возвращаются, она поспешила отогнать их поцелуями и на этот раз полностью отдалась любовному порыву, испытав непередаваемый восторг. Ее крик слился с его стоном: “Моя Каролина!”.