Пайзи Эрин. Водоворот жизни

   – Есть идея! – вдруг воскликнула Клэр. Она схватила маникюрные ножницы и, прежде чем Рейчел сообразила, в чем дело, отхватила прядь волос и выстригла ей на лбу челку.
   – Смотри, – сказала Клэр, любуясь своей работой. – Из тебя получилась Джульетта Греко.
   Рейчел была поражена.
   – Как ты догадалась. Я и в самом деле стала на нее немножко похожа.
   – Пошли, а то опоздаем, – Клэр повела Рейчел вниз, где их уже ждали Майкл и Чарльз.
   Чарльз взглянул на Рейчел и был приятно удивлен произошедшей в ней переменой. Теперь она не казалась такой некрасивой дурнушкой, как при первой встрече. «В самом деле, – думал он, – Рейчел даже может произвести впечатление».
   Рейчел заметила, как Клэр, смеясь, всякий раз высовывала кончик розового языка между зубами, и решила, что тоже должна попробовать как-нибудь.
   Это была первая пирушка в жизни Рейчел. Мальчики помахали бутылками кьянти хозяину, который стоял в дверях, выставляя вон незваных гостей. Очутившись внутри квартиры, Рейчел была поражена закопченными стенами, обклеенными плакатами картин Лотрека. По углам стояли пустые, оплывшие воском бутылки от кьянти. В некоторых стояли зажженные, слегка потрескивающие свечи. Комната освещалась, главным образом, оранжевыми шарами, торчавшими из электрических розеток. Народу было битком.
   – Заглянем в следующую дверь! – сквозь шум прокричал Майкл.
   Они с трудом протиснулись сквозь толпу танцующих. Все девочки, казалось, были одеты в обыкновенный черный свитер, многие – в темных очках. В следующей комнате оказалось ничем не лучше. Вовсю шпарили музыку Бадди Холли, но приткнуться потанцевать было негде. Чарльз нашел открывалку и раскупорил свою бутылку вина. Они столпились вчетвером, по очереди отпивая вино прямо из горлышка бутылки. Рейчел старалась не пить кислое вино. В воздухе стояла густая пелена табачного дыма.
   – Чудесный вечер! – прокричал Майкл проходившей мимо него девушке.
   Люди приходили и уходили. Майкл и Чарльз перебрасывались бессвязными репликами с большинством гостей, и Рейчел тихонько сказала на ухо Клэр:
   – Если это и есть пирушка, то она у меня первая и последняя.
   – Не будь занудой и не порти вечер другим, – ответила Клэр. – Пошли пригласим их танцевать.
   Проигрыватель надрывался, выводя мелодию «Голубая Луна». Оранжевые огни тут же погасли.
   В наступившем полумраке можно было различить только силуэты сомкнувшихся в страстных объятиях пар. Чарльз танцевал в паре с Рейчел. Он обычно придерживался правила выбирать девочек пониже себя, а Рейчел никак не вписывалась в эти строгие рамки со своими чуть ли не шестью футами роста. «Слава богу, что я не надела туфли на каблуках», – подумала она. Щека к щеке, они медленно кружились в прокуренной комнате.
   – Нравится? – спросил Чарльз.
   – Чудесно! – пролепетала она.
   Было жарко, и все внимание Чарльза было поглощено тем, как бы справиться с так некстати возникшей эрекцией. С большинством девчонок у него проблем в этом плане не возникало. Они всегда держались так близко к его телу, что могли отлично разобраться, в чем дело. Тогда они терлись об него и шептали на ухо до тех пор, пока не становилось ясно, или она играет в команде дразнилок, в подобном случае ему приходилось отправляться в ванную комнату и разряжаться самостоятельно, перед тем как проводить ее домой, или девица заинтересована в полноценном половом акте, и они сразу же начинали договариваться о времени и месте, где смогут его осуществить. Чарльз просто обожал туалетную комнату в самом разгаре пирушки, когда кто-нибудь стучит в дверь.
   На этот раз все обстояло совершенно иначе. Рейчел, кажется, понятия не имела, как целоваться, что уж говорить о том, чтобы правильно обращаться с мужской эрекцией.
   «Паршивец Майкл», – подумал он про себя, взглянув на Клэр, словно удав сжимавшую шею Майкла, покусывая при этом мочку его уха.
   Рейчел, никогда не приближавшаяся к мужскому телу, была совсем неискушенной в его особой функции. Ей нравилось прижиматься к Чарльзу. Несмотря на жару и духоту, от него приятно пахло, и он, казалось, так уверенно и властно держался в компании этих необыкновенных людей, что Рейчел чувствовала себя в полной безопасности под его защитой.
   Однако до нее скоро дошло, что в его брюках образовался какой-то странный выступ, толкавшийся ей между ног. Рейчел пришла в ужас. Она начиталась много умных книжек и руководств, поэтому на самом деле все знала про мужскую эрекцию, трансформируя полученные теоретические сведения в свои буйные фантазии. Но в реальной жизни для Рейчел это представлялось слишком интимным. Они оба постарались избежать возникавшей проблемы.
   – Пойдем подышим свежим воздухом, – предложил Чарльз после тщетной попытки овладеть собой.
   – Замечательная мысль! – со вздохом облегчения ответила Рейчел. – Вон там, кажется, балконная дверь, – и потащила Чарльза за собой. Вскоре они уже окунулись в тихую ночную прохладу. – Какая же там духота!
   Оба замерли в объятиях тишины.
   – Много раз бывала на вечеринках? – наконец произнес Чарльз.
   – Нет. Только иногда приходилось, причем по настоянию тетушек. Я терпеть не могу эти вечеринки… я не имею в виду именно эту. Извини. Звучит бестактно. Нет, я говорю о тех, куда нужно одеваться в вечерний туалет и все, что за этим следует.
   – У тебя нет родителей?
   – Нет. Незамужние тетушки удочерили меня. Знаю, кажусь тебе не очень изысканной, но я воспитывалась в монастыре, до того как приехать сюда, поэтому у меня была очень уединенная и тихая жизнь.
   Чарльз взглянул на нее чуть с большим интересом. По-своему она обладала незаурядной привлекательностью. Густые волосы и крупный чувственный рот таили в себе обещание бесконечной теплоты и нежности. Она была слишком худа, с непомерно большими ступнями и ладонями, но от нее веяло непосредственной чистотой и искренностью, подкупало полное отсутствие притворства и фальши, что Чарльз находил просто очаровательным.
   – Давай попробуем отыскать Майкла, чтобы вместе отправиться к нам пить кофе.
   – Звучит заманчиво, – она была согласна на все, лишь бы уйти с этой несносной вечеринки, которая теперь уже превратилась в явную попойку. Чарльз торопливо протащил ее через комнаты, где пары уже лежали друг на друге или прислонились к стенке, корчась, словно от агонии, в пьяном угаре. Они прошли мимо ванной комнаты, где одну из девиц рвало прямо в раковину, тогда как здесь же другая парочка деловито исследовала друг друга, усевшись на унитаз.
   Они нашли Майкла и Клэр, которые тоже сгорали от нетерпения оказаться в квартире ребят.
   – Только на кофе, – умудрилась нервно шепнуть Рейчел на ухо Клэр.
   – Конечно, идиотка. Я же говорила тебе, что только пококетничаем пока. Дальше объятий дело не пойдет.
   – Объятий…
   Но спорить уже было некогда. Они сели в машину. Чарльз чувствовал себя всемогущим. Сидя возле Рейчел, он сознавал, что в его полном распоряжении старомодная, хорошо воспитанная девочка. Отныне он почувствовал себя ответственным за то, чтобы она только влюбилась в него, а уж за ним дело не станет. Кроме того, размышлял он, мама несомненно одобрила бы его выбор.
   Когда они поднялись в квартиру, Чарльз с Рейчел ринулись прямо на кухню готовить кофе на четверых. Квартира представляла из себя крошечную спальню с двумя кроватями, малюсенькую кухоньку и ванную комнату. Рейчел оценивающим взглядом обвела кухню. Она была аккуратно покрашена, уютная и чистенькая.
   – Это все я, – прокомментировал Чарльз. – Терпеть не могу грязь и беспорядок. А Майкл – порядочная свинья.
   Рейчел рассмеялась.
   – Если бы вы только видели комнату Клэр! Они великолепно дополняют друг друга!
   Они оба смолкли. Чарльз занялся кофейником. Он гордился тем, что готовил настоящий кофе, а не растворимый, который обычно подавали на скорую руку. Впервые он освоил этот навык в доме Майкла.
   – Судя по доносящимся из соседней комнаты звукам, им там вовсе не до питья кофе сейчас, да и нашу компанию воспримут без энтузиазма.
   – Думаю, ты абсолютно прав! – Рейчел почувствовала, как у нее отлегло от сердца. – Давай посидим здесь и просто поболтаем.
   В воздухе витал теплый аромат кофейных зерен. Оба удивленно осознали, как много могут рассказать друг другу.
   – У меня тоже не совсем так, как у всех.
   К своему полному изумлению, Чарльз почувствовал, что может довериться ей во всем.
   – Я не ходил в обычную среднюю школу, а учился в классической.
   – А что, есть какая-нибудь существенная разница?
   – Для меня – да. Очутиться здесь – все равно что ступить на территорию чужого государства. Первый год показался мучительным, но теперь все стало нормально. Во многом помог Майкл.
   – Мне здесь тоже кажется все совершенно новым. У меня никогда не было семьи, а в том месте, откуда я, если у тебя нет семьи, то тебя воспринимают как чужака.
   – Мы с тобой так в этом похожи. – Они широко улыбнулись друг другу. – Знаешь, не беспокойся, я не буду делать тебе откровенных намеков. – Выражение радости на лице Рейчел развеселило Чарльза. – Большинство девчонок восприняли бы это как оскорбление, если бы я так себя повел с ними, а ты практически пришла в восторг от мысли, что я не собираюсь покушаться на твою девственность.
   – Ты не так понял, Чарльз. Просто у меня никогда не было совсем никакого опыта в общении с мужчинами, поэтому мне предстоит очень многому научиться. Я же вижу, как Клэр смеется надо мной. Я не хватаю все на лету, но потихоньку освою так, как надо. – И она расцвела своей непосредственной очаровательной улыбкой.
   – Такие девушки, как Клэр, в этом мире вовсе не такие уж опытные, какими хотят казаться. Если уж она вцепилась зубами в Майкла, то получит гораздо больше, чем сможет прожевать.
   Чарльз и не представлял себе, насколько пророческими окажутся его предсказания. За дверью, в соседней комнате, Клэр довольно скоро обнаружила, что у Майкла и в мыслях не было бороться с ее мнимой девственностью. Вместо этого он уселся в кресло, расстегнул брюки и повелительным тоном произнес:
   – В этот вечерний час мне всегда нравится заниматься легким оральным сексом.
   Клэр была застигнута врасплох его нахальной прямотой, но повелительный тон произвел на нее впечатление, поэтому она послушно опустилась на колени и начала нежно сосать. Майкл сидел величественно откинувшись в кресле, широко расставив ноги, свысока наблюдая, как Клэр усердно работала, доставляя ему удовольствие. Он очень быстро кончил прямо ей в рот, и она проглотила сперму с привычной легкостью.
   – Для тебя это знакомое занятие, – сказал он.
   – Ой, мне оно так нравится, – ответила она и преданно улыбнулась Майклу. – Это означает, что я еще девочка. А так – никаких тебе осложнений: ни с беременностью, ни со всем прочим.
   Все еще ползая возле него на коленках, Клэр могла бы сойти за двенадцатилетнего ребенка. Еще она была сейчас похожа на маленького щенка, который хочет заслужить похвалу от хозяина.
   – Мы должны почаще встречаться, – снисходительно сказал Майкл. – У нас явно есть много общего.
   Оба улыбались, входя на кухню.
 
   – Чем вы с Майклом занимались, пока мы были на кухне? – спросила Рейчел, как только они с Клэр оказались дома.
   Клэр, опешив, остановилась, не успев закрыть дверь.
   – В рот у него брала, – ответила она, злорадно улыбаясь Рейчел, которая пришла в ужас от ее ответа. – Он – на крючке. Точно могу сказать. А вы что в это время поделывали?
   – Само собой разумеется, кофе пили, – ответила Рейчел. Она пошла в свою комнату, чувствуя себя совершенно разбитой. – Больше никогда на свете, – пообещала себе Рейчел.
   Они стали неразлучной четверкой милых друзей. Майкл вскружил Клэр голову до безумия, и та, съездив к нему домой, решила, что он как раз и есть юноша ее мечты. Она все с большим трудом находила в себе силы направлять их отношения в нужное русло. Майкл был всегда непредсказуем. А она могла управлять только тогда, когда занималась любовью с ним. Он никогда даже не пытался доставить ей в этом удовольствие. Изредка он оказывал благосклонность почтить ее ласками своего языка, но она при этом чувствовала его вялость.
   Нельзя сказать о том, что Майкл отличался сдержанностью. Как раз напротив, он был большим охотником пообниматься и потискать девочек. Иногда она даже упрекала его.
   – Попридержал бы немного руки, а то некоторые девочки истолковывают твои ласки весьма превратно, думая, что ты хочешь за ними поволочиться.
   – А откуда ты знаешь, что не хочу?
   – Потому что, – отвечала она, высовывая кончик своего маленького розового язычка.
   – Иди сейчас же сюда, – зачарованно отвечал он.
   Рейчел и Чарльз привыкли к тому, что парочка их друзей вела себя словно школьники-переростки. Сами же они были четой, в которой слились две встретившиеся души. Чарльз поистине наслаждался компанией Рейчел. Он мог доверить ей все свои невзгоды. Она никогда не смеялась и очень серьезно обсуждала, как найти выход из создавшегося затруднительного положения, объясняя, почему случилось так, а не иначе. Чарльз был на седьмом небе от счастья, получив приглашение поехать в гости к Рейчел на несколько выходных дней.
   – Делать там будет особенно нечего, но мы сможем подобрать кое-какой материал для наших сочинений. У тети Беа есть великолепная библиотека.
   – С огромным удовольствием поеду! – воскликнул Чарльз, и они стали вдвоем строить планы на выходные.
   Клэр была рада за Рейчел.
   – Знаешь, он, кажется, попался. Ты собираешься с ним переспать?
   – У себя дома? Боже мой, нет, конечно же. Это было бы несправедливо по отношению к тете Эмили и к тете Беа. Их и так удар хватит! Целых два дня терпеть в доме мужчину!

Глава 16

   Рейчел поразилась тому, как постарела тетя Беа за несколько последних месяцев. Ей было немногим за шестьдесят, но она выглядела усталой и переутомившейся.
   – Тетя Беа, вы слишком много играете в гольф, – заметила Рейчел, обнимая ее.
   Тетя Эмили влюбилась в Чарльза без памяти. Она неустанно хлопотала и суетилась возле него.
   – Если я съем что-нибудь еще, то лопну, – смеялся он.
   Эмили все время подкладывала ему на тарелку побольше еды.
   – Подумайте о голоде в Китае, – отвечала она, хихикая, как школьница.
   К концу первого дня, после того как убрали со стола, обе женщины остались одни на кухне в ожидании, пока закипит чайник, чтобы залить кипяток в грелки на ночь.
   – Думаю, он вполне приличный мальчик, Беа. Как ты находишь?
   – Торговец, – ответила Беа. – Стремится пролезть вверх. А я-то надеялась, Рейчел найдет себе друзей получше. Ты же знаешь, какая у нее романтичная душа. Боюсь, как бы она сломя голову не бросилась за каким-нибудь прохвостом, пустив учебу по боку.
   – Не думаю, что стоит сильно беспокоиться на этот счет, Беа. Ей от Лионела досталось завидное упрямство характера. Раз уж она берется за что-либо, то обязательно завершит начатое дело. Она всегда этим отличалась, даже в детстве.
   – Будем надеяться, что это так.
   – Дорогая, ты и впрямь выглядишь очень усталой. Пойди ложись, а я принесу бутылку с кипятком попозже.
   Несколько минут спустя Рейчел застала тетушку Эмили на кухне одну.
   – Он понравился тебе, тетя Эмили?
   – Конечно! Мы думаем, он очень очаровательный! Такие изысканные манеры!
   – Ой, я люблю его, тетя Эми… – Рейчел обняла свою маленькую пухленькую тетушку и поцеловала ее. Прижавшись, она почувствовала удивительную мягкость тетушкиного тела, и вдруг на нее нахлынули воспоминания блаженных дней ее детства, когда ее отрадой и защитой были тепло и уют ласкового мягкого тела тети.
   – Нужно отнести грелку для тети Беа. Последние дни она что-то плоховато себя чувствует. Душа болит за нее.
   – Правда? – Рейчел всегда считала тетю Беа несгибаемой и бессмертной. – А что говорит доктор?
   – Он велел ей побольше отдыхать. Но ты же знаешь тетю Беа. Она и слышать ничего не хочет.
   – Я загляну к ней пожелать «спокойной ночи», прежде чем идти спать, – сказала Рейчел.
   В самом деле, когда она увидела свою тетю в сером халате сидящей на краю постели и читающей отрывок из Библии, в душу закралось смутное предчувствие, что тетя Беа действительно больна.
   – Обещай, что воспримешь то, что я скажу, как должное, без обиды, – обратилась она к Рейчел.
   – Пожалуйста.
   – Со мной все в полном порядке. Но пока ты здесь, хотела бы воспользоваться возможностью, чтобы немножко наставить тебя на путь истинный. Присядь на минутку. Рейчел, не отдавай мужчине всю свою жизнь целиком. Храни частичку своей души свободной и независимой. Если ты выйдешь замуж, – а это событие не за горами, насколько я могу судить по твоему поведению за последнее время, – оставь в сердце место для самой себя. Если что-то не заладится, тебе понадобятся сбереженные силы свободного духа для того, чтобы выжить. Если ты отдашь мужчине все без остатка, тебе самой ничего не останется. – Перед глазами Беа возник образ Регины с портретом Лионела в мертвых объятиях. – Обещай мне: что бы ни случилось, ты закончишь начатое образование.
   – Я обещаю тебе, тетя Беа.
   Впервые тетя Беа привлекла Рейчел к себе и откинула с ее глаз прядь густых волос.
   «Словно его глаза», – подумала Беа про себя.
   – Спокойной ночи, любимая, – произнесла она вслух. – Отдыхай.
   – Доброй ночи, тетя Беа.
 
   – Знаешь, – сказала Рейчел дожидавшемуся ее на кухне Чарльзу. – Я в самом деле забеспокоилась.
   – Не стоит. У нас получились такие чудесные выходные, – успокоил ее Чарльз. – Я просто завидую, какой у тебя замечательный дом и милые тетушки. Просто здорово, что ты выросла именно тут.
   – Ты меня обрадовал, Чарльз. Я так боялась, что тебе будет здесь скучно.
   Он посмотрел на нее влюбленными глазами.
   – Мне никогда не будет скучно с тобой, Рейчел, – произнес он, а про себя подумал, что не наскучит и такой образ жизни. Поздно вечером он, закинув руки за голову, лежал в одной из свободных спален и размышлял, что, пожалуй, скорее всего, действительно любит Рейчел. По крайней мере, она порядочная и благонравная девушка, а вовсе не какая-нибудь потаскушка.
   Рейчел, лежа в спальне через две комнаты от него, решила, что определенно любит Чарльза. По крайней мере, он не лапал ее.
   В воскресенье вечером, едва только они вернулись в университет, Рейчел позвонила тетушка Эмили.
   – Милая, у меня страшная весть для тебя, – чуть слышно, дрожащим голосом сообщила она. – Боюсь, тетя Беа умерла час назад. Вскоре после вашего отъезда.
   – О-о… нет! – Рейчел остолбенела и не могла сдвинуться с места.
   Чарльз отнес наверх ее чемодан и спускался по лестнице в холл. Увидев состояние Рейчел, он одним прыжком очутился возле нее.
   – Что случилось? Что такое, Рейчел?
   – Тетя Беа. Она умерла. Мне нужно поехать к тете Эмили сейчас же.
   Чарльз был незаменим в экстренных случаях и умел принимать молниеносные решения.
   – Жди здесь. Я возьму у Майкла машину. Скажи тете Эмили, что мы будем через три часа.
   – Спасибо, Чарльз… спасибо… я так тебе благодарна… Тетя Эмили? Я скоро вернусь домой. Ах, тетушка Эмили… – плакали они навзрыд по обе стороны телефонной линии.
   Жизнь продолжалась, но уже без тети Беа.
 
   Уходя, доктор положил руку на плечо тети Эмили.
   – Смерть милосерднее, – произнес он, стараясь успокоить убитую горем старушку. – Вряд ли бы вам было лучше видеть ее до последних дней жизни прикованной к кровати. Согласитесь со мной.
   Однако все было бесполезно. Тетя Эмили не помнила себя от горя. Кухарка отвела ее к себе, усадила за стол и подала чашку чая.
   – Положила побольше сахара, милочка. Помогает прийти в себя.
   – Я не была с ней… я не была там… в тот момент, когда…
   Тети Эмили не было дома. Она отправилась в деревню поболтать с госпожой Бриджис, которая содержала в Аплайме маленький магазинчик подарков. Ощущая во рту ароматный привкус чая «Седой Граф» и мурлыча что-то себе под нос, она ехала домой. Эмили выкрикнула приветствие, открывая входную дверь, но, к ее великому изумлению, ответа не последовало. Она пошла в библиотеку, где тетя Беа обычно любила проводить воскресные вечера, сидя за письменным столом времен королевы Анны и проверяя счета за неделю. Тетя Беа и на этот раз сидела склонившись к столу цвета опавшей листвы. Только теперь она была уже мертва. Эмили обняла свою подругу, но поднять Беа у старушки сил не хватило. Вместо этого она осторожно положила ее на пол. Прижав к себе голову Беа, она прощалась со своей подругой.
   – Я всегда буду преданно любить тебя, еще сильней, чем прежде. Ах, Беа, почему не я первая? Ты гораздо нужнее в этой жизни живая. – Впервые она поцелуем прикоснулась к губам Эмили и последний раз держала в объятиях дорогое ей тело.
   Затем она поднялась и направилась на кухню. Повариха была там. По лицу Эмили она поняла: случилось что-то ужасное.
   – О, нет, мадам, – сказала она.
   – Позвоните и пригласите доктора, пожалуйста, – попросила тетя Эмили.
   – Разумеется, мадам.
   Доктор предположил, что смерть могла наступить в результате обширного инфаркта.
   – Придется провести вскрытие. Пошлю за представителем похоронного бюро.
   – Можно это отложить до завтра?
   – Несомненно. Я помогу вам перенести ее в комнату наверх.
   Тетя Эмили плакала навзрыд, когда Чарльз вместе с Рейчел подъехали к дому. Стрелки часов показывали полночь, когда Рейчел стояла возле тетиной кровати. Она смотрела в лицо, черты которого смерть заострила и сделала еще строже. «Тети Беа больше с нами нет. Ее душа ушла, а тело – всего-навсего оболочка, в которой она жила», – думала Рейчел. Она протянула руку, прикоснувшись к мертвому лицу, но тут же поспешно отдернула, ощутив холод.
   Чарльз тем временем прилагал все усилия, чтобы успокоить тетушку Эмили. Когда Рейчел вошла в комнату, Чарльз растерянно посмотрел на нее, оказавшись бессильным хоть как-то помочь обезумевшей от горя женщине.
   – Ничего не получается. Не приходилось бывать в таких ситуациях.
   – Не беспокойся, Чарльз. Я позабочусь о ней.
   – Думаю, мне лучше вернуться… У нас выпускные экзамены через несколько недель. И мне нужно вернуть Майклу машину.
   – Может, останешься до завтра? Уже так поздно.
   – Нет. Все нормально. Здесь недалеко… что еще… Да, я позвоню завтра. Если буду нужен, тут же приеду.
   – О, спасибо, Чарльз. Ты так любезен. Чарльз уехал. Только представить себе подобную смерть! Совершенно внезапно. Без всяких предупреждений. Живешь, живешь, а на следующий день – раз, и тебя уже нет! Чарльз примчался в Эксетер очень быстро.
   Рейчел спала в обнимку с тетушкой Эмили. Эмили без конца просыпалась от мысли, что Беа умерла. Рейчел нежно шептала ей, как они теперь будут жить вместе.
   – Вспомни, как только она умерла и Бог призвал к себе ее душу, она обязательно увидела там всех тех, кого любила, – уговаривала она Эмили, словно ребенка. Обе успокоились своей непоколебимой верой в загробный мир.
   Чарльз действительно позвонил. Рейчел очень хотелось поддаться искушению и попросить его приехать, но у него на носу были выпускные экзамены.
   – Я скучаю без тебя, – нежно сказал он. – Ты – моя дурная привычка.
   – Я тоже по тебе скучаю. Не переусердствуй в занятиях. Я побуду здесь с тетей Эмили, пока все не утрясется.
   – Хорошо. Я буду звонить тебе каждый день. И он сдержал слово.
   Похороны состоялись в церкви Аксминстера. Тетя Беа была известным человеком среди прихожан и снискала себе популярность. Тетушку Эмили в церкви поддерживали под руки Рейчел и кухарка. Из Лондона приехали несколько представителей семейства Кавендиш, с которым связи за последние годы сильно утратились. Церковные скамьи были заполнены, в основном, местными жителями. По Беа, как и по ее отцу, тоже звонил колокол. Тетушка Эмили не смогла вынести момента, когда гроб стали засыпать землей. Двое деревенских сидели возле нее, пока Рейчел справлялась с адской работой: выслушивала многочисленные соболезнования и рассказы людей о безграничной доброте тетушки, как она не раз помогала им всем в нужде и в трудных житейских неурядицах.
   – Она была знатной дамой, – оказал Райэн, городской пьяница.
   – Да. Именно так оно и есть, – согласилась Рейчел. – Она была очень знатной. Даже великой.
   – Когда-нибудь вы тоже станете такой, как она. Я собственными глазами вижу ваше сходство… оно – в глазах…
   Ей не хотелось разочаровывать пьяницу, которого на парах изрядно выпитого ирландского виски понесло окунуться в ирландскую сентиментальность.
   – Спасибо, Райэн. – И она двинулась к следующей паре протянутых рук.
 
   – Чарльз, – говорила она в телефонную трубку несколько недель спустя. – В воскресенье я приеду. Тетя еще не полностью оправилась от пережитого потрясения, но кухарка переезжает в дом, чтобы быть вместе с ней, – она говорила бодрым взволнованным голосом.
   – У тебя совершенно другой голос. Уж не хватила ли ты лишку хереса? А?
   – Нет. Отгадай, почему?
   – Не издевайся. Я даже и отгадывать не рискну. Так что?
   – Я стала богатой женщиной.
   Эта новость вовсе не удивила Чарльза. Он уяснил для себя: когда старушка умерла, осталось только две наследницы. Такую картину ему обрисовала кухарка.
   – Рейчел становится маленькой симпатичной наследницей, – поведала ему кухарка, которой очень хотелось, чтобы Рейчел сама нашла себе приличного мужа. Несмотря на то, что ее собственный муж был мерзким заядлым пьяницей, она свято верила в законы Провидения, предопределявшие женщине место возле мужчины. Мысль о том, что Рейчел может, как и ее тетки, остаться старой девой, пугала старушку.