– Как знаете, – сказал Коля. – А что с учеными из нашего времени? Их в прошлое тоже не отпустите?
– Пока не знаю, – сказал Иван Георгиевич. – Поживем – увидим.
Он подумал, что такие мысли, наверное, появляются у каждого начинающего темного властелина. Когда ты только-только обрел силу, очень трудно решить, куда ее применить и надо ли вообще ее применять? Если рассуждать здраво и объективно, в будущем дела обстоят не так уж и плохо. Да, болото, ну и что? Зато все довольны и счастливы, как дети в песочнице, а остановившийся прогресс – не самая высокая плата за такое достижение. Да и прогресс, честно говоря, не совсем стоит на месте, лет через двести вон даже машину времени изобретут. Правда, не люди, а компьютеры, но кого это волнует?
С другой стороны, Ленин не зря говорил, что революция только тогда чего-то стоит, когда революционеры способны не только захватить власть, но и удержать. Раз уж начал играть в эти игры, нельзя останавливаться на полпути. Глазом не успеешь моргнуть, как кто-то более шустрый и наглый сбросит тебя с черного трона и в лучшем случае прогонит прочь, а в худшем – замучит с особой жестокостью.
Что наша жизнь – игра. Когда ты изо всех сил борешься, стараясь обеспечить достойную жизнь детям и внукам, это утверждение кажется софизмом. Но когда у тебя есть все, а ты по-прежнему чего-то хочешь, приходится признать, что это не просто слова, а самая настоящая истина. Люди играют в разные игры и игра под названием «жизнь» среди них, несомненно, самая жестокая. Но кому сейчас легко?
– Посмотрим, – сказал Иван Георгиевич. – Мне надо подумать. Прямо сейчас я ничего серьезного предпринимать не собираюсь, возьму тайм-аут на недельку-другую и обдумаю все как следует. Ты тоже подумай.
– О чем? – спросил Коля.
– О смысле жизни. Иди, Коля, дай мне спокойно поразмышлять одному.
Коля скорчил на лице обиженную гримасу и удалился.
Иван Георгиевич немного посидел, опершись локтями на стол и уткнувшись лбом в ладони, а потом поднял голову и сказал:
– Москомп! Напряги своих роботов, пусть водки принесут. И закуски какой-нибудь горячей.
Впервые за последние пять лет ему хотелось напиться до полной потери человеческого облика, чтобы наутро ничего не помнить о том, что было вчера. Интересно, когда Кощей Бессмертный упаковал свое яйцо в утку, он тоже напился?
8
У портала Елену ждали. Детекторы, встроенные в бронекостюм обнаружили в непосредственной близости от плиты аж целых десять следящих камер. Над зоной перемещения возвышался ажурный купол, собранный из толстых металлических труб. Во времена детства Елены такие конструкции, только меньшего размера, любили устанавливать на детских площадках. Купол был густо оплетен колючей проволокой, как снаружи, так и изнутри.
Вечно молодой осинник вокруг портала был вырублен. Более высокие деревья, растущие чуть поодаль, были соединены толстыми стальными тросами, между которыми была натянута маскировочная сеть, примерно такая же, как над тайной базой чеченских боевиков в Панкисском ущелье. Сеть скрывала под собой полевой лагерь человек на сто – сто пятьдесят. По периметру лагерь был окружен двумя рядами заграждений из колючей проволоки, между рядами бегали овчарки, не то немецкие, не то восточноевропейские. Рядом с порталом стояли три БТРа, их пулеметы были направлены на плиту с цифрами. Приглядевшись, Елена увидела, что в колючей проволоке, оплетающей купол, для этих пулеметов проделали специальные амбразуры.
Созерцая всю эту картину, Елена испытывала эстетическое удовлетворение, как от хорошей книги или фильма. Наверное, офицер двадцать первого века примерно с такими же чувствами смотрел бы на полевой лагерь Суворова. Солдаты – тупые крестьяне, оружие примитивное, но порядок и дисциплина на должном уровне и общее впечатление более чем благоприятно. Видно, что люди со своим делом справляются. Интересно, здесь размещена обычная строевая часть или какой-нибудь спецназ? Скорее, второе. Елена до сих пор помнила, как в ее детстве взрослые рассказывали, что в начале века состояние российской армии было удручающим.
То место, где роботы позавчера собирали летающую тарелку, теперь находилось под маскировочной сетью. Елене пришлось приземлиться на соседней поляне, метрах в пятистах от портала. Заходя на посадку, Елена выключила стелс-режим, она не хотела пугать солдат, кто их знает, вдруг у них есть какой-то детектор, способный обнаружить садящуюся тарелку.
Метрах в пятидесяти от границы укрепленного лагеря под корнями поваленного дерева размещался секрет из двух человек. Интересно, кто этими бойцами командует? Грамотно командует – секрет расположен так, что сверху его не видно ни в одном ракурсе, да и в горизонтали детекторы обнаружили спрятавшихся людей только с двадцати метров. А если бы у нее не было детекторов, так и прошла бы мимо, ничего не заметив.
Елена не стала проходить мимо. Она подошла к секрету метров на десять, остановилась, выставила руки открытыми ладонями вперед и крикнула:
– Эй, в секрете! Я Елена Ненилова, хочу пройти к порталу.
Широкополосный радиоприемник, вмонтированный в ее шлем, тут же сообщил, что из-под корней пошла кодированная радиопередача. Однозначно спецназ. Насколько Елена помнила, портативные скремблеры в этом времени были дорогими и обычной пехоте не полагались.
Со стороны лагеря послышалось какое-то движение, а затем Елена увидела, что к ней приближается симпатичный мужчина лет восьмидесяти, а с поправкой на историческую эпоху – лет сорока. Он был одет в летний камуфляж без знаков различия, точь-в-точь как Максим Соколов во время своих визитов в будущее.
Интересно, кстати, что сейчас происходит с Максимом. Скорее всего, ничего – ноутбук отняли, возможно, взяли подписку о неразглашении, и оставили в покое. Вряд ли кому-либо пришло в голову хоть как-то отблагодарить его за такой подарок человечеству. Обычно так оно и бывает – трудятся на благо Родины одни, а награды получают совсем другие. Впрочем, Максима, честно говоря, не за что награждать. Ну и что, что нашел портал, а если бы его бомж нашел, его тоже награждать?
Человек в камуфляже подошел вплотную и замялся, не зная, как поприветствовать Елену – если по уставу, то непонятно, какое у нее звание, а если просто сказать «добрый день», то как бы не обиделась. У Елены вдруг проснулось хулиганское настроение. Она сняла шлем, дала офицеру оценить красоту ее лица, а затем обняла его и чмокнула в щечку. Офицер попытался ответить на поцелуй, но она аккуратно выскользнула из его объятий.
– Я Елена Ненилова, – представилась она. – Как у вас дела? Я смотрю, вы настоящую крепость построили. Впечатляет.
– Борис Щипков, – представился ее собеседник. – Подполковник.
– Очень приятно, – улыбнулась Елена. – Я полковник, если это вас интересует.
– Я знаю, – кивнул Борис. – Наслышан о вас.
– Я хочу пройти к порталу, – сказала Елена. – Пропустите?
– Конечно. Вас велено всюду пропускать и оказывать всяческое содействие. Только я должен буду доложить начальству.
– Обязательно доложите, – кивнула Елена. – Если надо – значит надо. А зачем такие мощные укрепления, если не секрет? Ожидается нападение из иных времен?
– Вообще-то секрет… – замялся Борис. – Ну да ладно, какие уж тут секреты… У нас уже было одно нападение. Юный князь с четырьмя дружинниками, все из тринадцатого века, напали на часовых, двоих зарубили мечом, забрали автоматы и ушли обратно в прошлое. Точнее, это в предыдущей реальности они ушли, в текущей реальности мы их повязали.
– И что с ними сделали? – заинтересовалась Елена. – Отпустили или судить будете?
– Расстреляли ихПристре, – жестко произнес Борис. – По личному приказу полковника Тугарина. Тут вот какое дело. В предыдущей реальности они забрали автоматы и ушли в прошлое, их, кстати, тоже можно понять, у них до монголо-татарского нашествия полтора года осталось, а с нашими автоматами…
– Это понятно, – перебила его Елена. – Но и ваше поведение тоже понятно. Если каждый будет убивать бойцов, чтобы завладеть оружием…
– Нет, – поморщился Борис, – дело не в этом. В нашей реальности ребят спасли, так что к этим богатырям недоделанным претензий не было. Их расстреляли для их же пользы.
– Не понимаю.
– Дело вот в чем. В прошлой реальности они успешно вернулись с добычей в свое время. Мы эту реальность затерли только в нашем времени, в тринадцатом веке она продолжает развиваться, там эти дружинники по-прежнему живут и здравствуют. Если их отпустить…
– Все, поняла, – сказала Елена, – можешь не продолжать. Появились лишние копии людей, которые, если их не уничтожить, начнут портить жизнь себе и окружающим. Никак не могу привыкнуть, что этот портал не соблюдает закон сохранения материи.
– А я никак не могу привыкнуть, – сказал Борис, – что в один прекрасный момент ко мне может кто-то подойти и сказать: «Извини, братан, но ты – лишняя копия». И пристрелит тут же на месте.
– Неприятно, – согласилась Елена. – Но тут уже ничего не поделаешь. Хотя нет… Рома, один из первых путешественников, говорил, что они однажды сдуру указали переход в прошлое на очень маленькое время и тоже раздвоились… Как-то они потом избавились от лишних копий, причем никого не убивали, это точно… Не помню.
– Надо ученым об этом рассказать, – предложил Борис. – Может, придумают что-нибудь дельное.
– Обязательно скажи. А я пока пройду к порталу, если можно.
– Конечно, можно, – кивнул Борис. – Обратно вернетесь?
Елена пожала плечами и ответила:
– Скорее всего, да. Хотя кто знает?
9
За три дня, которые Юрий Всеволодович провел якобы на охоте, он сильно загорел, немного похудел и вылечил зубы. Последнее явно было лишним.
– Зубы зря залечил, – сказал Мстислав, освобождаясь из отцовских объятий. – Если тебя спросит кто, что с ними стало, что будешь отвечать?
– Тебе легко говорить, – улыбнулся Юрий Всеволодович улыбкой, которую через семьсот лет назовут голливудской. – У тебя зубы еще не болели ни разу, а у меня от половины одни пеньки остались. Не поверишь, чувствую себя, как будто помолодел лет на двадцать.
– А на самом деле насколько постарел? – спросил Мстислав. – Сколько времени вы там провели?
– Четыре месяца, на прошлой неделе как раз новый год справили. Хороший обычай, надо бы и у нас его ввести.
– Как тебе будущее показалось? Хотел бы там остаться?
Юрий Всеволодович нахмурился.
– В то будущее, в котором ты жил, нас не пустили, – сказал он.
– Как это не пустили?
– Легко. Как только Еремей поменял последнее число, из травы вылез робот и говорит: давайте, мол, проваливайте отсюда, проход закрыт.
– И что?
– Еремей его матом обложил по воеводскому обычаю, а тот все равно говорит: не пущу и все. Пришлось пристрелить. Набежали другие роботы, тоже с бластерами, у них они прямо в тело встроены. Один в траву выстрелил для острастки. Пришлось уходить.
– А как же четыре месяца…
– А кто сказал, что мы вернулись прямо сюда? – улыбнулся Юрий Всеволодович. – Еремей тоже так хотел, а когда мы ушли на шестнадцать лет в прошлое, я ему говорю: «Зачем идти дальше?» Там и остановились, Еремей по коммуникатору вызвал местного москомпа, переговорили с ним, он нам летающую тарелку пригнал… короче, все хорошо вышло. Мы с москомпом обо всем договорились, ручного оружия он поставит столько, сколько попросим, еще обещал дать роботов-разведчиков, средства связи, золото… Жаль только, что советов от него не дождешься, он наше военное дело не разумеет, у них в будущем воюют совсем по-другому. Зато он нанозавод обещал у нас построить. Знаешь, что такое нанозавод?
– Скатерть-самобранка, – ответил Мстислав. – Только не такая красивая, как в сказке.
– Примерно так, – кивнул Юрий. – Я тут набросал примерное расписание действий на ближайшие годы. Для начала надо Успенский собор во Владимире перестроить и расписать как следует. Такого мастера, как Микеланджело, мы на Руси не найдем, но и наши богомазы кое-что тоже могут. Козьма, например…
– А зачем? – удивился Мстислав. – Собор – это, конечно, хорошо, но какая от него польза? К тому же, Святослав в позапрошлом году один собор уже построил.
– Польза от собора такая, – сказал Юрий. – Владимир должен стать культурной столицей Руси, а сама Русь должна стать культурным центром Европы. Мы с собой привезли золота, немного, конечно, много за один раз не возьмешь, но если его раздать мастерам, греков пригласить… Понимаешь, Мстислав, держава – это не только князь с дружиной да купцы с ремесленниками. Держава тем отличается от орды, что в державе не только воюют, но и строят храмы, рисуют иконы, пишут книги... Мы привыкли считать себя просвещенными, смотрим на кочевников и думаем «ах, какие мы образованные и продвинутые». Смотрим на западных немцев и думаем «ничем мы не хуже». Смотрим на забитый Царьград и думаем «пусть минует нас чаша сия». Но если посмотреть на то, что начнется в Италии через неполную сотню лет, подумать можно только одно – какие мы убогие. А я не хочу, чтобы Русь была убогой, я не хочу, чтобы русские уподобились монголам, я хочу, чтобы князья думали не только о войне и боевой добыче. Я хочу, чтобы Владимир стал подобием Рима, не теперешнего, а того, старого Рима, времен Цезаря и Августа.
– Андрей Боголюбский уже пытался сделать нечто подобное, – заметил Мстислав.
– Да, пытался, – согласился Юрий. – Но у него не было поддержки москомпа. То, что Андрею далось ценой неимоверных усилий, мы сделаем играючи. А когда мы построим большой собор, которым будут восхищаться по всей Руси, тогда мы развернемся по-настоящему. Подбросим нашим ремесленникам английский длинный лук из будущего столетия, наберем стрелецкие полки, вроде йоменов в Англии, завоюем Рязань и Смоленск, в Новгороде утвердим Святослава. Соберем под свое знамя всю Залесскую Русь, установим закон и порядок, как при Мономахе. Со стрелецкими полками это будет куда проще сделать, чем сейчас. Откроем во Владимире университет, другой – в Новгороде… У меня на три столетия вперед все расписано. Конечно, очень приближенно, когда начнем претворять планы в жизнь, все изменится, но общее направление мы с москомпом разработали подробно. Хочешь почитать?
– Давай.
Юрий Всеволодович пошевелил пальцами в воздухе. Под столом что-то зашуршало, Мстислав заглянул под стол и обнаружил там работающий принтер.
– А ты в будущем хорошо затарился, – заметил Мстислав.
– Еще бы, – самодовольно хмыкнул Юрий. – Я там не просто так по сторонам глазел, я о своей земле думал. Только не подумай, что я тебя укоряю, без твоей разведки мне бы гораздо труднее пришлось. Все, допечаталось. Постарайся прочитать эти бумаги за сегодня-завтра, хочу твое мнение выслушать. Ты ведь теперь мой преемник.
Мстислав не смог удержаться от шпильки в адрес отца.
– А как же Святослав? – спросил он с невинным видом. – Лествичное право пока никто не отменял.
– Я отменю, – заявил Юрий. – Престолонаследие сделаем, как во всех нормальных империях – от отца к сыну.
– А Сева? – не унимался Мстислав.
– Сева будет плохим князем, – резко сказал Юрий. – Ты читал, что он в прошлой реальности во Владимире отчудил, когда монголы на приступ пошли?
– Читал, – кивнул Мстислав. – Но это не доказано, так только одна летопись говорит, а в остальных….
– А остальные говорят – бог весть, что было, – закончил Юрий фразу сына. – Интересно, кто мне в той реальности голову отрубил? Люди Бурундая или люди Ярослава?
– Бог весть, – сказал Мстислав. – Теперь-то людей Ярослава ты точно можешь не опасаться.
– Точно, – согласился Юрий. – В общем, почитай, что я тут набросал, потом обсудим.
Мстислав вытащил из принтера толстую пачку еще теплых листов и отправился в свои покои изучать план продвижения Владимирской Руси в светлое будущее.
10
Колян вошел в телепортатор и вернулся на площадь Святого Петра. В противоположном конце площади он увидел Люсю и Настю, направился было к ним, но не прошел и ста метров, как на его коммуникатор поступил вызов. Звонила Елена.
– Что происходит? – спросила она, даже не удосужившись произнести слова приветствия. – Что ты сделал с роботами?
– Это не я сделал, – ответил Колян. – Это Иван Георгиевич. Он нашел в прошлом двух китайцев, они изменили код…
Связь внезапно оборвалась. Колян вспомнил третьего «Терминатора», ту сцену, в которой у Джона Коннора отрубился мобильник. Тесть был прав – тот, кто контролирует компьютеры, контролирует в человеческих мирах все. Черт побери!
Раньше Колян соглашался с тестем, что обществу двадцать восьмого века не помешает хорошая встряска. Но теперь, когда эта встряска началась, Колян не испытывал никакой радости, ему, наоборот, было очень противно. В первую очередь оттого, что Елена наверняка думает, будто Колян помогал тестю от начала до конца. И нельзя ведь сказать, что она совсем не права – Колян знал о его наполеоновских планах, легко мог их пресечь, но даже пальцем не пошевелил. А почему? Никаких уважительных причин у него не было. Не верил, что у Ивана Георгиевича все получится, не ожидал, что он первым делом закроет доступ к порталу, хотя этот шаг был очевиден, его легко можно было предугадать. Однако не предугадал. И что теперь делать?
Колян остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел обратно к телепортатору. Ему больше не хотелось весело проводить время с женой и дочерью. Все, что сейчас нужно было Коляну – срочно переместиться в какое-нибудь уединенное место и некоторое время поразмышлять в одиночестве.
Глава тринадцатая
1
Девятка на табло превратилась в букву А, Елена подняла голову и глупо заморгала, не веря своим глазам. Портал был окружен роботами, они стояли почти что впритык друг к другу вдоль всей границы зоны перемещения. Увидев Елену, роботы заговорили нестройным хором, все одновременно:
– Зона закрыта для посещений. Здесь запрещено находиться. Немедленно вернитесь обратно. Зона закрыта для посещений…
И так далее.
Елена была шокирована увиденным. Какого черта? Что заставило москомп и другие разумные компьютеры так резко изменить отношение к пришельцам из прошлого?
– Москомп! – крикнула Елена. – Что происходит?
Ответа не последовало. Роботы по-прежнему монотонно повторяли все те же самые слова. С каждой следующей фразой хор становился все менее и менее стройным – разные роботы выговаривали слова с немного разными скоростями, различия накапливались и через пару минут вообще будет невозможно разобрать, что они говорят.
Елена достала коммуникатор и позвонила Коле – он-то уж точно должен знать, что произошло. Он прибыл в двадцать восьмой век еще вчера и, очевидно, москомп его пропустил, иначе Коля давно бы уже вернулся обратно жаловаться на жизнь и просить помощи.
– Алло! – раздался в трубке голос Коли.
Елена не стала тратить время на приветствия.
– Что происходит? – спросила она. – Что ты сделал с роботами?
– Это не я сделал, – ответил Коля. – Это Иван Георгиевич. Он нашел в прошлом двух китайцев, они изменили код…
Разговор внезапно оборвался. Взглянув на экранчик коммуникатора, Елена обнаружила, что связь отключилась полностью, коммуникатор Елены больше не был подключен к местной сотовой сети. К счастью, она успела услышать самое главное.
Лученко оказался намного хитрее, чем ожидала Елена. Вытащил откуда-то каких-то китайцев, которые исправили некий код, очевидно, программный код москомпа, и теперь этот гадский мафиозо из двадцать первого века является властелином как минимум москомпа, а как максимум – всего мира. Интересно, сам-то он понимает, что натворил? Наверняка понимает. Невзирая на все негодяйство, в интеллекте ему не откажешь.
Но достаточно пустых размышлений. Раз ее сюда не пускают, придется идти другим путем.
– Я ухожу! – крикнула Елена.
Она надеялась, что роботы заткнутся, но они не обратили на ее слова никакого внимания, они продолжали бормотать все те же слова, теперь уже абсолютно неразборчивые. Очевидно, эти роботы неинтеллектуальны.
Елена склонилась над цифровым табло и превратила первую цифру из А в 9. Говорящие роботы исчезли. Елена загадочно улыбнулась – сутки назад двадцать восьмой век был еще доступен, а отсюда можно сделать один очень интересный вывод. Сейчас станет ясно, насколько умен и проницателен новоявленный властелин мира.
Елена уменьшила пятую цифру на единицу, немного подумала и уменьшила ее еще раз. А затем превратила первую цифру из 9 обратно в А.
2
Мстислав читал отцовскую сказку до самого заката. Сидеть в своих покоях и читать новорусские печатные буквицы, отпечатанные на снежно-белой новорусской бумаге было непривычно – трудно было отделаться от ощущения, что находишься в будущем. В какой-то момент Мстислав даже потянулся к несуществующему выключателю зажечь электрический свет. Обнаружив отсутствие выключателя, он глупо ухмыльнулся и пошел в спальню к жене. Можно было, конечно, зажечь свечу, но побывав в будущем, Мстислав отвык читать при свечах, а снова приучаться не хотелось. В конце концов, от этого зрение портится, дядя Константин вон тоже любил при свечах читать, а под конец жизни, говорят, почти слепой был, дальше своего носа не видел. Надо будет посоветоваться с отцом, не стоит ли подкинуть мастерам-стекольщикам образцы очков от близорукости. Половине ученых-книжников сразу станет легче.
Отходя ко сну, Мстислав думал о великих делах, что наметил его отец на ближайшие годы. На первый взгляд намерения Юрия Всеволодовича казались сумасшедшими, но если вчитаться в детали и ознакомиться с учеными обоснованиями, впечатление складывалось совсем другое. И неважно, что глубинный смысл чисел, таблиц и кривых линий Мстиславу недоступен. Мстислав не сомневался – москомп знает, что пишет.
Когда Мстиславу было десять лет, он присутствовал на княжеском съезде. На пиру он сидел неподалеку от дяди Ярослава и слышал все, что тот говорил, а говорил он много – Ярослав был хорошим рассказчиком и баек знал предостаточно. Среди прочего он рассказал норманнскую притчу про секонунга и кормчего. Что должен делать секонунг, если на драккаре упадет мачта? Он должен громко крикнуть: «Эй, кормчий! Быстро поставь мачту на место!» Это, конечно, была шуточная притча – если на драккаре упадет мачта, поставить ее на место можно только на берегу, а кроме того, ни один уважающий себя кормчий не станет лично корячиться, водружая над палубой здоровенное бревно. Смысл этой притчи был не в том, чтобы дать полезный совет секонунгу, а в том, что нельзя делать все дела самостоятельно. Хочешь ты того или нет, но в чем-то все равно приходится доверять окружающим. Ты назначаешь человека кормчим своего корабля и с этого времени ты не должен вникать в подробности управления кораблем, отныне этим занимается кормчий. По тем же соображениям Мстислав не должен вникать в то, почему москомп признает одни решения хорошими, а другие плохими. Достаточно того, что Мстислав доверяет мнению москомпа.
Но ближе к делу. Первым делом Юрий Всеволодович и москомп намеревались довести до конца то, что за семьдесят лет до них уже начал Андрей Боголюбский – строить храмы и библиотеки, привлекать во Владимирскую Русь ученых мужей и сделать Владимир первым городом Руси не только в военном отношении, но и в культурном. Как говорил отец, превратить орду в державу. Затем набрать из городских смердов стрелецкие полки, вооружить их длинными луками английского образца и устроить князьям Рязанскому, Смоленскому и Черниговскому битву при Азенкуре на новый лад, а вернее, на старый – в этой реальности Азенкурскому сражению еще только предстоит разыграться. А скорее всего, уже не предстоит.
Открыть университеты во Владимире и Новгороде. Купить у монголов немного пороха, якобы раскрыть его тайну, и наладить массовое производство ружей и пушек. Соблазнить меченосцев на большую войну, в решающей битве разгромить их войска и очистить Прибалтику от немецкой заразы. Наладить выпуск печатных книг. Построить звездочетную обсерваторию. Подбросить в ученые круги мысли, к которым в прошлой реальности пришли Коперник и Галилей. Заставить православную церковь признать, что в центре мира находится Солнце. Помочь ученым-алхимикам создать искусственные краски, продавать крашеные ткани на восток и на запад, пополнять казну и повышать авторитет русских купцов, а заодно и всея Руси.
Монголов в ближайшие год-два предполагалось натравить на Киевскую Русь, Юрий даже собирался помочь им небольшим войском. Киев все равно в упадке, а Чернигов и Галич слишком заняты междоусобными разборками, чтобы оказать монголам достойное сопротивление. Южная Русь в любом случае обречена, так почему бы не поучаствовать в разделе имущества умирающего?
Неприятно, что придется ненадолго признать вассальную зависимость от монголов. Но когда на Каракорумский престол сядет Гуюк, договор с монголами можно будет смело похерить – у Бату не будет достаточных сил, чтобы одновременно и усмирять Русь, и защищать восточные рубежи от туменов Гуюка, который намного больше жаждет крови собственного племянника, чем дани от западных улусов. Гуюк скоро умрет, его сменит Менгу, старый друг Бату-хана, и тогда воевать с монголами все-таки придется, но москомп к этому уже подготовился. Он предложил хитроумный план этой войны, Мстислав его внимательно изучил и понял, что шансов на успех более чем достаточно. А если что пойдет не так, всегда можно надеть бронекостюм, вложить бластер в набедренную кобуру, вызвать летающую тарелку и исправить историю мира собственноручно.