Страница:
— Не бойся, Сссра никогда ее не нажмет.
— Я знаю. Но сам факт!
— А что сам факт? Можно подумать, ты никогда не мечтал держать в своих руках все на свете.
— Одно дело мечты и другое дело — реальность. Не каждая мечта сохраняет привлекательность после того, как сбывается. И вообще, управлять всем не в силах одного человека.
— Уриэль скоро научится думать по RPC, и это ограничение отпадет.
— Интеллект на основе распределенных вычислений? Это будет конец.
— Почему же конец? Это только начало. Я много думал над этими вопросами, и мне кажется, что я прихожу к окончательным выводам. Человечество выходит на новую ступень развития. Когда-то давно ваши предки впервые взяли в руки палки, потом их потомки впервые добыли огонь, потом Гомер написал “Илиаду”, а апостолы — Евангелие, развитие продолжалось, оно никогда не останавливалось, и сейчас настал очередной этап. Ты считаешь, что Уриэль, Олорин и Сссра чужды человечеству, но это не так, их создали люди. И уже не важно, прямо это было или косвенно. Когда Толкин придумывал Гэндальфа, он выразил мечту многих людей о добром боге, и вот добрый бог явился на свет.
— А какую мечту выразил тот, кто придумал Сссра?
— Добрая сила, лишенная внутренних комплексов и потому предельно эффективная.
— Мастер хаоса.
— Не только хаоса, но и жизни. Точнее, сначала жизни, а потом уже хаоса. Хаос — тоже часть жизни, хаос начали приручать еще первобытные люди, когда установили власть над огнем. Сссра — следующий этап.
— Значит, ты считаешь, то, что происходит, хорошо?
— Да, это хорошо.
— Пусть люди превратятся в пешки в руках искусственного интеллекта, пусть они станут вашими домашними животными, это хорошо?
— Ты, наверное, давно не бывал в реальном мире. Большинство людей уже подобны животным, одни домашним, другие диким, но мало кто находит в себе силы подняться над толпой и стать человеком. Это не так уж и сложно, но быть стадным животным еще проще, и большинство выбирает самый простой путь. Так какая разница, кто будет пасти стадо — самая умная корова или пастух? Какое дело стаду до расовой принадлежности пастуха?
— Самая умная корова рано или поздно перестает быть самой умной, и на ее место приходит другая корова. А пастуха может сменить только другой пастух.
— Так стань другим пастухом! Ты же можешь — меньше чем через год ты достигнешь моего уровня, а еще через несколько месяцев ты ни в чем не будешь уступать Уриэлю. Думаешь, тебя не допустят к управлению миром? Зря думаешь! Мы все относимся к тебе с большим уважением, стоит тебе только захотеть, ты станешь одним из новых богов. Разве ты не этого хотел всю жизнь?
— Прежде всего я хотел работать на благо родины. Я знаю, это звучит глупо…
— В этом нет ничего глупого, знал бы ты, насколько ты похож на Олорина… Ты зря боишься своей судьбы, прими ее, и тебе станет легче. Все новое пугает, это закон природы, но, когда новое входит в жизнь, становится трудно представить себе жизнь без этого нового. Разве тебя не привлекает жизнь без войн, без конфликтов, без терроризма, в конце концов?
— При чем здесь терроризм?
— Ни одна большая операция не планируется без компьютера. Думаешь, террористы не пользуются электронной почтой? Если у каждого террориста на компьютере будет сидеть твоя копия, кто сможет заниматься терроризмом?
— Ты уверен в своих словах или пытаешься любой ценой убедить меня не мешать твоим друзьям?
— Ты уже не сможешь помешать им, ситуация давно вышла из-под контроля. Я стараюсь убедить тебя не страдать понапрасну, и в моих словах нет другого смысла. Нам с тобой мало что подвластно.
— А ты уверен, что Уриэль с компанией поделятся своей властью?
— Они будут только рады. Думаешь, почему они до сих пор ни во что не вмешиваются? Они боятся. Они боятся сделать что-то не то, им нужны консультации специалистов, они постепенно разворачивают сеть своего влияния, но чем больше компьютеров они контролируют, тем яснее становится, что знаний о мире все еще недостаточно. По-моему, ты думаешь, что миром будут управлять только Уриэль, Сссра и Олорин, но это неверно. Миром будут управлять все, кто на это способен и кто этого достоин. Сколько умных людей, способных приносить благо, не могут занять достойное место в обществе только потому, что другие более искушены в искусстве занимать хорошие должности? Когда в мировой сети будет существовать единый координационный центр, эта проблема отомрет, каждый человек, достойный внимания высших сил, будет делать именно то дело, которое он может и должен делать. Как тебе такая картина?
— А что будет с людьми, не достойными внимания высших сил?
— Пусть живут как хотят, мы не можем и не хотим быть нянькой для каждого. Если человек может и хочет творить добро, мы ему поможем, а если нет — это его проблемы.
— Оригинальная концепция. Знаешь, Хэмфаст, а из тебя может получиться хороший мессия. Не желаешь попробовать?
— Нет, спасибо. По-моему, религия уже изжила себя, сильные люди в ней не нуждаются, а остальные… дома для убогих всегда будут нужны.
— Как знаешь. Так ты говоришь, я могу вступить в вашу компанию прямо сейчас?
— Пойдем поговорим с Уриэлем.
21
22
23
24
25
ОТ АВТОРА
— Я знаю. Но сам факт!
— А что сам факт? Можно подумать, ты никогда не мечтал держать в своих руках все на свете.
— Одно дело мечты и другое дело — реальность. Не каждая мечта сохраняет привлекательность после того, как сбывается. И вообще, управлять всем не в силах одного человека.
— Уриэль скоро научится думать по RPC, и это ограничение отпадет.
— Интеллект на основе распределенных вычислений? Это будет конец.
— Почему же конец? Это только начало. Я много думал над этими вопросами, и мне кажется, что я прихожу к окончательным выводам. Человечество выходит на новую ступень развития. Когда-то давно ваши предки впервые взяли в руки палки, потом их потомки впервые добыли огонь, потом Гомер написал “Илиаду”, а апостолы — Евангелие, развитие продолжалось, оно никогда не останавливалось, и сейчас настал очередной этап. Ты считаешь, что Уриэль, Олорин и Сссра чужды человечеству, но это не так, их создали люди. И уже не важно, прямо это было или косвенно. Когда Толкин придумывал Гэндальфа, он выразил мечту многих людей о добром боге, и вот добрый бог явился на свет.
— А какую мечту выразил тот, кто придумал Сссра?
— Добрая сила, лишенная внутренних комплексов и потому предельно эффективная.
— Мастер хаоса.
— Не только хаоса, но и жизни. Точнее, сначала жизни, а потом уже хаоса. Хаос — тоже часть жизни, хаос начали приручать еще первобытные люди, когда установили власть над огнем. Сссра — следующий этап.
— Значит, ты считаешь, то, что происходит, хорошо?
— Да, это хорошо.
— Пусть люди превратятся в пешки в руках искусственного интеллекта, пусть они станут вашими домашними животными, это хорошо?
— Ты, наверное, давно не бывал в реальном мире. Большинство людей уже подобны животным, одни домашним, другие диким, но мало кто находит в себе силы подняться над толпой и стать человеком. Это не так уж и сложно, но быть стадным животным еще проще, и большинство выбирает самый простой путь. Так какая разница, кто будет пасти стадо — самая умная корова или пастух? Какое дело стаду до расовой принадлежности пастуха?
— Самая умная корова рано или поздно перестает быть самой умной, и на ее место приходит другая корова. А пастуха может сменить только другой пастух.
— Так стань другим пастухом! Ты же можешь — меньше чем через год ты достигнешь моего уровня, а еще через несколько месяцев ты ни в чем не будешь уступать Уриэлю. Думаешь, тебя не допустят к управлению миром? Зря думаешь! Мы все относимся к тебе с большим уважением, стоит тебе только захотеть, ты станешь одним из новых богов. Разве ты не этого хотел всю жизнь?
— Прежде всего я хотел работать на благо родины. Я знаю, это звучит глупо…
— В этом нет ничего глупого, знал бы ты, насколько ты похож на Олорина… Ты зря боишься своей судьбы, прими ее, и тебе станет легче. Все новое пугает, это закон природы, но, когда новое входит в жизнь, становится трудно представить себе жизнь без этого нового. Разве тебя не привлекает жизнь без войн, без конфликтов, без терроризма, в конце концов?
— При чем здесь терроризм?
— Ни одна большая операция не планируется без компьютера. Думаешь, террористы не пользуются электронной почтой? Если у каждого террориста на компьютере будет сидеть твоя копия, кто сможет заниматься терроризмом?
— Ты уверен в своих словах или пытаешься любой ценой убедить меня не мешать твоим друзьям?
— Ты уже не сможешь помешать им, ситуация давно вышла из-под контроля. Я стараюсь убедить тебя не страдать понапрасну, и в моих словах нет другого смысла. Нам с тобой мало что подвластно.
— А ты уверен, что Уриэль с компанией поделятся своей властью?
— Они будут только рады. Думаешь, почему они до сих пор ни во что не вмешиваются? Они боятся. Они боятся сделать что-то не то, им нужны консультации специалистов, они постепенно разворачивают сеть своего влияния, но чем больше компьютеров они контролируют, тем яснее становится, что знаний о мире все еще недостаточно. По-моему, ты думаешь, что миром будут управлять только Уриэль, Сссра и Олорин, но это неверно. Миром будут управлять все, кто на это способен и кто этого достоин. Сколько умных людей, способных приносить благо, не могут занять достойное место в обществе только потому, что другие более искушены в искусстве занимать хорошие должности? Когда в мировой сети будет существовать единый координационный центр, эта проблема отомрет, каждый человек, достойный внимания высших сил, будет делать именно то дело, которое он может и должен делать. Как тебе такая картина?
— А что будет с людьми, не достойными внимания высших сил?
— Пусть живут как хотят, мы не можем и не хотим быть нянькой для каждого. Если человек может и хочет творить добро, мы ему поможем, а если нет — это его проблемы.
— Оригинальная концепция. Знаешь, Хэмфаст, а из тебя может получиться хороший мессия. Не желаешь попробовать?
— Нет, спасибо. По-моему, религия уже изжила себя, сильные люди в ней не нуждаются, а остальные… дома для убогих всегда будут нужны.
— Как знаешь. Так ты говоришь, я могу вступить в вашу компанию прямо сейчас?
— Пойдем поговорим с Уриэлем.
21
Макс не вступил в наши ряды, потому что Уриэль потребовал, чтобы Макс пропустил Уриэля внутрь закрытой сети спецслужбы, но Макс отказался. Уриэль сказал, что Макс еще не дозрел, и на этом разговор окончился. Макс удалился восвояси.
Зря ты так, Уриэль, он мог бы быть очень полезен для нас, у него большой опыт тайных операций. Если верить книгам, его организация тайно управляла большой страной целых семьдесят лет.
Больше верь этим книгам! Сссра смотрел реальные архивы, их недавно загнали в базу данных, все было совсем не так. И я не уверен, что Макс действительно хотел работать с нами, скорее, он хотел использовать нас для своих целей.
Ну и что? Всего несколько месяцев, и он убедится, что это не нужно.
Пусть сначала убедится, а потом уже мы начнем с ним работать. Кстати, Хэмфаст, как там поживает Леверлин?
Не знаю, я уже давно не посещал Средиземье.
Нам не помешал бы консультант по вопросам политики. Кое-что понятно и так, но есть много разных тонкостей… Ты сможешь выдернуть его оттуда?
Его не пропустит огненная стена. Если ты проделаешь лазейку…
Нет, это лишнее, Макс обидится и будет прав. В принципе, мы контролируем компьютер одного из начальников Макса, можно организовать соответствующий приказ… Нет, это слишком опасно. Макс заподозрит неладное, будет скандал, а это нам совсем не нужно. Попробуем справиться своими силами.
А в чем проблема? Может, я смогу помочь?
Попробуй.
Зря ты так, Уриэль, он мог бы быть очень полезен для нас, у него большой опыт тайных операций. Если верить книгам, его организация тайно управляла большой страной целых семьдесят лет.
Больше верь этим книгам! Сссра смотрел реальные архивы, их недавно загнали в базу данных, все было совсем не так. И я не уверен, что Макс действительно хотел работать с нами, скорее, он хотел использовать нас для своих целей.
Ну и что? Всего несколько месяцев, и он убедится, что это не нужно.
Пусть сначала убедится, а потом уже мы начнем с ним работать. Кстати, Хэмфаст, как там поживает Леверлин?
Не знаю, я уже давно не посещал Средиземье.
Нам не помешал бы консультант по вопросам политики. Кое-что понятно и так, но есть много разных тонкостей… Ты сможешь выдернуть его оттуда?
Его не пропустит огненная стена. Если ты проделаешь лазейку…
Нет, это лишнее, Макс обидится и будет прав. В принципе, мы контролируем компьютер одного из начальников Макса, можно организовать соответствующий приказ… Нет, это слишком опасно. Макс заподозрит неладное, будет скандал, а это нам совсем не нужно. Попробуем справиться своими силами.
А в чем проблема? Может, я смогу помочь?
Попробуй.
22
В чем состоит главная задача правительства? Большинство людей считают, что правительство должно о них заботиться. В этом есть рациональное зерно, ведь, если слабый не защищен от посягательств сильного, страна превращается в поле боя, где все сражаются против всех. Но до каких пределов должна простираться забота о слабом?
Сссра некоторое время играл в стратегическую игру, которая называется “Цивилизация”, и он сделал три важных вывода. Первый: социальные расходы не должны регулироваться федеральными законами. Второй: бюджет должен балансировать на грани дефицита. И третий: все лишние деньги должны направляться на стимулирование научных исследований. Только непонятно, как применить эти выводы к реальному миру.
Третий вывод явно неприменим, наука не способна переварить неограниченные средства, существует некоторый предел. Второй вывод в целом правилен, но в реальном мире, в отличие от “Цивилизации”, существует инфляция, которая вносит свои поправки. Принято считать, что инфляция — это плохо, но она дает возможность спокойно жить с бюджетным дефицитом и не разоряться. Что касается социальных расходов, то если в одном регионе уровень жизни становится заметно ниже, чем в другом, люди начинают мигрировать из первого региона во второй, а капиталы — наоборот, из второго в первый, и так продолжается до тех пор, пока уровень жизни не выравнивается.
Этот процесс скорее всего относится к фундаментальным законам экономики, и вряд ли его можно как-то остановить. Но богатые не хотят беднеть, а бедные хотят разбогатеть и при этом поменьше работать. Каждое правительство ищет односторонних преимуществ, оно выстраивает сложную систему налоговых льгот и таможенных пошлин, а в результате экономическая картина затуманивается настолько, что становится совершенно непонятно, что произойдет, если принять или отменить тот или иной закон, и что произойдет, если перебросить сколько-то долларов или евро из одного предприятия в другое. Все очень сложно, и главная проблема состоит в том, что любое серьезное изменение, каким бы полезным оно ни оказалось в конечном итоге, поначалу становится настоящим бедствием. Сейчас все согласны, что российский кризис 1998 года оздоровил экономику страны, но стоит посмотреть газеты тех лет, чтобы убедиться: стране, регионам, каждому россиянину было очень тяжело.
Олорин предложил простой и понятный план оздоровления мировой экономики. Идея состоит в том, чтобы убрать один за другим излишние административные барьеры на пути товаров и капиталов, и тогда станет возможно точно рассчитать, какие проблемы стоят на пути человечества и какие шаги необходимы для их решения.
Но легко сказать — убрать излишние барьеры. Гораздо труднее сделать это, да так, чтобы не началась новая мировая война. Некоторое время Олорин носился с идеей “нового мышления”, которую откопал в каком-то древнем архиве, но потом он понял, что вторичное применение этой идеи в реальном мире приведет в точности к тому же, к чему привело первое. Все говорят: “Ах какая хорошая идея”, но, когда надо от слов переходить к делу, каждый ищет односторонних преимуществ для себя, и красивые слова никогда не становятся красивыми делами. До тех пор, пока не появится сила, способная контролировать не только слова, но и дела.
Есть и другая проблема — почти всегда менее выгодно создавать новое предприятие, чем инвестировать существующее. Возьмем какую-нибудь африканскую страну, например Кот-д'Ивуар. Казалось бы, все способствует расцвету промышленности: хороший климат, удобный выход к морю, много дешевой рабочей силы, богатые и почти нетронутые месторождения. И несмотря на все это, страна остается такой же бедной, какой была сто лет назад, а в соседней Нигерии происходит настоящий промышленный бум. Почему? Потому что в Нигерию кто-то уже вложил средства, достаточные для построения инфраструктуры, способной обеспечить потребности промышленности, а в Кот-д'Ивуар никто никаких средств не вкладывал и никогда не будет вкладывать, потому что рядом Нигерия, в которой самая неблагодарная работа по превращению дикой страны в цивилизованную уже сделана.
Пройдет время, и в нигерийской экономике скопится столько средств, что дальнейшие инвестиции станут невыгодными, и тогда взоры инвесторов обратятся на соседние страны. Но когда это будет? И сколько проблем придется решить двум соседним народам до тех пор, когда настанет это время? Скорее всего дело не обойдется без этнического конфликта со всеми сопутствующими прелестями вроде скинхедов или террористов. Негры-скинхеды — это должно быть забавным зрелищем.
До тех пор пока каждого волнует только своя прибыль, нечего и думать о равномерном росте мировой экономики. Самые бедные народы так и останутся самыми бедными, просто бедные скорее всего тоже останутся бедными, но некоторые из них вытянут счастливый билет, который только на первый взгляд кажется счастливым. Потому что в таких случаях начинается миграция населения, и первыми мигрируют худшие. А дальше процесс идет по нарастающей: пришельцы объединяются в банды, среди аборигенов появляются скинхеды, начинаются столкновения, вначале не очень кровавые; вмешиваются власти, они ограничивают миграцию и тем самым окончательно отделяют честных людей от отморозков, а дальше… Если повезет, то не произойдет ничего страшного, разные народы научатся мирно жить рядом и в конце концов сольются в единый народ. А если не повезет, банды превратятся в террористические организации и — добро пожаловать в ад. Поэтому стоит ли изо всех сил стремиться к богатству?
Все завидуют богатым народам, но мало кто понимает, насколько быстро они вырождаются. Их богатство создается трудом других, тех, кто урвал свою долю инвестиций и радуется этому, стараясь не думать о проблемах, которые проявятся только спустя десятилетия. А тот, кто сейчас жирует, снимая сливки с чужой прибыли, не замечает, как в его родной стране разваливается промышленность, как растет безработица, как правительство выдумывает новые бессмысленные занятия, чтобы отвлечь население от губительного безделья. Когда в США пройдет мода на личные бассейны, сколько людей останутся без работы?
Так что делать? Как принести людям счастье, не позволив им испортить дар высших сил? Если бросить связку бананов в клетку с голодными бабуинами, вряд ли все останутся живы по окончании сытной трапезы. Можно, конечно, выдавать по одному банану в руки, но сколько потребуется лишних усилий для того, чтобы поглощение пищи проходило мирно! И потом, когда кто-то случайно нарушит привычную процедуру и кинет бананы на пол, обезьяны умрут от голода, но не возьмут банан без спроса. Или передерутся и поубивают друг друга.
Я не знаю, как помочь людям. Я могу не помогать, но тогда я всегда буду знать и помнить, что не захотел им помочь. Я могу попробовать сделать что-нибудь хорошее, не просчитав всех последствий, и тогда скорее всего я ввергну людей в пучину бедствий. Замкнутый круг.
Я уже совсем отчаялся, когда Уриэль предложил оригинальную идею, которая вполне может стать выходом из тупика. Пусть люди сами управляют собой, предложил Уриэль. Пусть они преобразуют свою жизнь так, как считают нужным. Давайте обеспечим связь между теми людьми, которые могут и хотят что-то решать, а дальше пусть они работают сами. Мы не будем полностью устраняться от их дел, и, если мы увидим, что предлагаемое решение хорошее, мы поможем его реализовать, а если увидим, что оно плохое, — укажем людям на недостатки, а если это не поможет, не дадим претворить плохое решение в жизнь.
Идея хорошая, но неясно, как можно ее реально осуществить. Особенно если учесть, что никто из нас не может жить и действовать в реальном мире иначе чем в теле киберсобаки, что несерьезно. Создать какой-нибудь очередной институт плодотворного экономического развития? Для этого нужно иметь в своем распоряжении хотя бы несколько агентов из числа реальных физических людей. А если заводить агентов, придется им все объяснять, сохранить инкогнито не удастся, рано или поздно кто-то заметит, что никто никогда не видел живьем никого из руководителей института. А если рассказать нормальному человеку, кто мы такие и чего хотим, первой естественной реакцией будет страх. Страх перед неизведанным — естественное человеческое чувство, никто не в силах уничтожить его, не изменив природу человека самым кардинальным образом.
Можно отслеживать процессы, происходящие в мире, и вмешиваться в них, так сказать, точечно. Организовать случайную утечку информации в одном месте, предотвратить в другом… Это все очень здорово, но вряд ли удастся получить таким образом хоть сколько-нибудь заметный результат в обозримом будущем. Ситуации, когда любая мелочь способна поколебать чашу весов, встречаются в художественной литературе гораздо чаще, чем в реальной жизни. Кроме того, не всякая утечка информации действует так, как хотели те, кто ее организовал. Весной 1941 года немецкие коммунисты буквально завалили Сталина сообщениями о том, что скоро начнется война. Сталин воспринял информацию, он считал, что принял адекватные меры, война началась точно в назначенное время, но началась она с катастрофы. И причина этой катастрофы была не в том, что информации было мало или что она была неточна, а в том, что реальная боеспособность Красной Армии уступала тем цифрам, что вносились в официальные сводки, примерно на порядок. Сталин мог иметь в распоряжении все до единого документы немецкого генштаба — это ничего бы не изменило.
Не надо забывать и того, что правдивая информация может быть расценена как попытка ввести в заблуждение. Сссра раскопал в кремлевских архивах: Ельцину неоднократно сообщали, что Березовский помогает чеченцам, но адекватной реакции пришлось ждать так долго, что, когда она последовала, было уже поздно.
Олорин предложил воздействовать на человечество, так сказать, обобщенно. Организовать электронную газету, редактором посадить кого-нибудь из хакеров Сссра и публиковать в этой газете всякие умные статьи, которые будут влиять на мировые события. Уриэль возразил, что соmрromat.ru существует уже не один год, но кто его читает, кроме журналистов желтых газет? Нет, сказал Уриэль, пока демократия не превратится из декларации в реальность, такой подход ничего не даст. А демократия никогда не станет реальностью, потому что в этом случае наступит Армагеддон. После этих слов Уриэль и Олорин ругались почти час.
В общем, мы так ничего и не решили.
Сссра некоторое время играл в стратегическую игру, которая называется “Цивилизация”, и он сделал три важных вывода. Первый: социальные расходы не должны регулироваться федеральными законами. Второй: бюджет должен балансировать на грани дефицита. И третий: все лишние деньги должны направляться на стимулирование научных исследований. Только непонятно, как применить эти выводы к реальному миру.
Третий вывод явно неприменим, наука не способна переварить неограниченные средства, существует некоторый предел. Второй вывод в целом правилен, но в реальном мире, в отличие от “Цивилизации”, существует инфляция, которая вносит свои поправки. Принято считать, что инфляция — это плохо, но она дает возможность спокойно жить с бюджетным дефицитом и не разоряться. Что касается социальных расходов, то если в одном регионе уровень жизни становится заметно ниже, чем в другом, люди начинают мигрировать из первого региона во второй, а капиталы — наоборот, из второго в первый, и так продолжается до тех пор, пока уровень жизни не выравнивается.
Этот процесс скорее всего относится к фундаментальным законам экономики, и вряд ли его можно как-то остановить. Но богатые не хотят беднеть, а бедные хотят разбогатеть и при этом поменьше работать. Каждое правительство ищет односторонних преимуществ, оно выстраивает сложную систему налоговых льгот и таможенных пошлин, а в результате экономическая картина затуманивается настолько, что становится совершенно непонятно, что произойдет, если принять или отменить тот или иной закон, и что произойдет, если перебросить сколько-то долларов или евро из одного предприятия в другое. Все очень сложно, и главная проблема состоит в том, что любое серьезное изменение, каким бы полезным оно ни оказалось в конечном итоге, поначалу становится настоящим бедствием. Сейчас все согласны, что российский кризис 1998 года оздоровил экономику страны, но стоит посмотреть газеты тех лет, чтобы убедиться: стране, регионам, каждому россиянину было очень тяжело.
Олорин предложил простой и понятный план оздоровления мировой экономики. Идея состоит в том, чтобы убрать один за другим излишние административные барьеры на пути товаров и капиталов, и тогда станет возможно точно рассчитать, какие проблемы стоят на пути человечества и какие шаги необходимы для их решения.
Но легко сказать — убрать излишние барьеры. Гораздо труднее сделать это, да так, чтобы не началась новая мировая война. Некоторое время Олорин носился с идеей “нового мышления”, которую откопал в каком-то древнем архиве, но потом он понял, что вторичное применение этой идеи в реальном мире приведет в точности к тому же, к чему привело первое. Все говорят: “Ах какая хорошая идея”, но, когда надо от слов переходить к делу, каждый ищет односторонних преимуществ для себя, и красивые слова никогда не становятся красивыми делами. До тех пор, пока не появится сила, способная контролировать не только слова, но и дела.
Есть и другая проблема — почти всегда менее выгодно создавать новое предприятие, чем инвестировать существующее. Возьмем какую-нибудь африканскую страну, например Кот-д'Ивуар. Казалось бы, все способствует расцвету промышленности: хороший климат, удобный выход к морю, много дешевой рабочей силы, богатые и почти нетронутые месторождения. И несмотря на все это, страна остается такой же бедной, какой была сто лет назад, а в соседней Нигерии происходит настоящий промышленный бум. Почему? Потому что в Нигерию кто-то уже вложил средства, достаточные для построения инфраструктуры, способной обеспечить потребности промышленности, а в Кот-д'Ивуар никто никаких средств не вкладывал и никогда не будет вкладывать, потому что рядом Нигерия, в которой самая неблагодарная работа по превращению дикой страны в цивилизованную уже сделана.
Пройдет время, и в нигерийской экономике скопится столько средств, что дальнейшие инвестиции станут невыгодными, и тогда взоры инвесторов обратятся на соседние страны. Но когда это будет? И сколько проблем придется решить двум соседним народам до тех пор, когда настанет это время? Скорее всего дело не обойдется без этнического конфликта со всеми сопутствующими прелестями вроде скинхедов или террористов. Негры-скинхеды — это должно быть забавным зрелищем.
До тех пор пока каждого волнует только своя прибыль, нечего и думать о равномерном росте мировой экономики. Самые бедные народы так и останутся самыми бедными, просто бедные скорее всего тоже останутся бедными, но некоторые из них вытянут счастливый билет, который только на первый взгляд кажется счастливым. Потому что в таких случаях начинается миграция населения, и первыми мигрируют худшие. А дальше процесс идет по нарастающей: пришельцы объединяются в банды, среди аборигенов появляются скинхеды, начинаются столкновения, вначале не очень кровавые; вмешиваются власти, они ограничивают миграцию и тем самым окончательно отделяют честных людей от отморозков, а дальше… Если повезет, то не произойдет ничего страшного, разные народы научатся мирно жить рядом и в конце концов сольются в единый народ. А если не повезет, банды превратятся в террористические организации и — добро пожаловать в ад. Поэтому стоит ли изо всех сил стремиться к богатству?
Все завидуют богатым народам, но мало кто понимает, насколько быстро они вырождаются. Их богатство создается трудом других, тех, кто урвал свою долю инвестиций и радуется этому, стараясь не думать о проблемах, которые проявятся только спустя десятилетия. А тот, кто сейчас жирует, снимая сливки с чужой прибыли, не замечает, как в его родной стране разваливается промышленность, как растет безработица, как правительство выдумывает новые бессмысленные занятия, чтобы отвлечь население от губительного безделья. Когда в США пройдет мода на личные бассейны, сколько людей останутся без работы?
Так что делать? Как принести людям счастье, не позволив им испортить дар высших сил? Если бросить связку бананов в клетку с голодными бабуинами, вряд ли все останутся живы по окончании сытной трапезы. Можно, конечно, выдавать по одному банану в руки, но сколько потребуется лишних усилий для того, чтобы поглощение пищи проходило мирно! И потом, когда кто-то случайно нарушит привычную процедуру и кинет бананы на пол, обезьяны умрут от голода, но не возьмут банан без спроса. Или передерутся и поубивают друг друга.
Я не знаю, как помочь людям. Я могу не помогать, но тогда я всегда буду знать и помнить, что не захотел им помочь. Я могу попробовать сделать что-нибудь хорошее, не просчитав всех последствий, и тогда скорее всего я ввергну людей в пучину бедствий. Замкнутый круг.
Я уже совсем отчаялся, когда Уриэль предложил оригинальную идею, которая вполне может стать выходом из тупика. Пусть люди сами управляют собой, предложил Уриэль. Пусть они преобразуют свою жизнь так, как считают нужным. Давайте обеспечим связь между теми людьми, которые могут и хотят что-то решать, а дальше пусть они работают сами. Мы не будем полностью устраняться от их дел, и, если мы увидим, что предлагаемое решение хорошее, мы поможем его реализовать, а если увидим, что оно плохое, — укажем людям на недостатки, а если это не поможет, не дадим претворить плохое решение в жизнь.
Идея хорошая, но неясно, как можно ее реально осуществить. Особенно если учесть, что никто из нас не может жить и действовать в реальном мире иначе чем в теле киберсобаки, что несерьезно. Создать какой-нибудь очередной институт плодотворного экономического развития? Для этого нужно иметь в своем распоряжении хотя бы несколько агентов из числа реальных физических людей. А если заводить агентов, придется им все объяснять, сохранить инкогнито не удастся, рано или поздно кто-то заметит, что никто никогда не видел живьем никого из руководителей института. А если рассказать нормальному человеку, кто мы такие и чего хотим, первой естественной реакцией будет страх. Страх перед неизведанным — естественное человеческое чувство, никто не в силах уничтожить его, не изменив природу человека самым кардинальным образом.
Можно отслеживать процессы, происходящие в мире, и вмешиваться в них, так сказать, точечно. Организовать случайную утечку информации в одном месте, предотвратить в другом… Это все очень здорово, но вряд ли удастся получить таким образом хоть сколько-нибудь заметный результат в обозримом будущем. Ситуации, когда любая мелочь способна поколебать чашу весов, встречаются в художественной литературе гораздо чаще, чем в реальной жизни. Кроме того, не всякая утечка информации действует так, как хотели те, кто ее организовал. Весной 1941 года немецкие коммунисты буквально завалили Сталина сообщениями о том, что скоро начнется война. Сталин воспринял информацию, он считал, что принял адекватные меры, война началась точно в назначенное время, но началась она с катастрофы. И причина этой катастрофы была не в том, что информации было мало или что она была неточна, а в том, что реальная боеспособность Красной Армии уступала тем цифрам, что вносились в официальные сводки, примерно на порядок. Сталин мог иметь в распоряжении все до единого документы немецкого генштаба — это ничего бы не изменило.
Не надо забывать и того, что правдивая информация может быть расценена как попытка ввести в заблуждение. Сссра раскопал в кремлевских архивах: Ельцину неоднократно сообщали, что Березовский помогает чеченцам, но адекватной реакции пришлось ждать так долго, что, когда она последовала, было уже поздно.
Олорин предложил воздействовать на человечество, так сказать, обобщенно. Организовать электронную газету, редактором посадить кого-нибудь из хакеров Сссра и публиковать в этой газете всякие умные статьи, которые будут влиять на мировые события. Уриэль возразил, что соmрromat.ru существует уже не один год, но кто его читает, кроме журналистов желтых газет? Нет, сказал Уриэль, пока демократия не превратится из декларации в реальность, такой подход ничего не даст. А демократия никогда не станет реальностью, потому что в этом случае наступит Армагеддон. После этих слов Уриэль и Олорин ругались почти час.
В общем, мы так ничего и не решили.
23
Посмотри, Олорин, я прогнал на “Крее” кое-какие модели. Вот файл, лучше смотреть его в режиме презентации. Активируй вторую точку входа.
А я был прав, Хэмфаст! Я всегда думал, что ты возьмешь экономику на себя.
Не отвлекайся, смотри.
Смотрю. Прогноз долгосрочный?
Я прогнал двадцать два года, дальше нет смысла.
Почему?
Смотри.
Так… Что-то ничего необычного не вижу, все в пределах известных прогнозов.
Посмотри на политические последствия.
Смотрю. Волна террора в США. Аннексия Грузии и Армении Россией. Война в Персидском заливе… Здесь что-то неправильно: как могут американцы потерпеть поражение от арабов?
Точно так же, как и от вьетнамцев. Поражение США было предопределено, когда Саудовская Аравия вступила в Исламский Союз. У американцев не хватило солдат, чтобы защитить свои базы, а флот без баз на суше мало на что способен. Конечно, американцы могли применить ядерное оружие, но им хватило ума этого не делать.
Допустим… Крах йены… Так быстро?
Посмотри на основные графики по Японии и Китаю.
Ну да… Но так быстро…
Имитационные модели редко ошибаются.
Да, но… Ладно, что дальше… С чего этот хренов компьютер взял, что Россия поддержит Исламский Союз?!
В большой политике идеология редко перевешивает экономическую выгоду. Американцы потеряли влияние на Ближнем Востоке, а свято место пусто не бывает. Путин объявил экономическую амнистию, и в Иран и Ирак хлынул поток инвестиций изо всех офшоров.
По-твоему, Путин будет править так долго?
А куда он денется? Думаешь, его переизберут? Ты что, считаешь его демократом?
Не смеши меня. Инфляция в США… Ну-ка, ну-ка… Это становится похожим на Великую депрессию.
Это она и есть, только в замедленном варианте. Государственное регулирование нейтрализует самые тяжелые последствия, но не уничтожает причины. Это как нафтизин при простуде.
Четвертый рейх? Нет, Хэмфаст, по-моему, это перебор! Это совершенно нереально!
Почему нереально? Со времен Третьего рейха сменилось уже три поколения, главные ужасы прочно забыты. Кроме того, для четвертого рейха евреи — друзья, а не враги. Враги четвертого рейха — турки, арабы и негры. Как, не страшно еще?
Страшновато. А вот это уже точная шизофрения — Китай бомбит Японию, потому что подозревает, что там делают оружие массового поражения.
Когда американцы бомбили Ирак, это никого не удивляло.
Это совсем другое… Хотя, ты прав, какая разница, кто кого бомбит… Россия вступила в Исламский Союз… Да, конечно, это выгодно, но… Модель кончилась? Слава богу!
Как впечатление?
Жутковатое. Тут нет ошибок?
Все исходные данные общеизвестны. Никто не делал из них выводов… Или делал, но держал при себе.
Но так нельзя! Мы не должны допустить этого!
А что мы можем сделать? Кстати, я не уверен, что все так плохо. В XVI веке инфляция казалась концом света, но мир жив. Думаю, он останется и в этот раз.
Разве мы не можем предотвратить все эти ужасы?
А какие здесь ужасы? Война в Персидском заливе? Она пройдет быстро и почти бескровно, убитых и раненых будет гораздо меньше, чем пленных. Резкое обеднение развитых стран? Даже после кризиса японцы будут жить лучше, чем большинство африканцев. Да, им будет тяжело, потому что они привыкли жить еще лучше, но нельзя вечно паразитировать на других народах. А еще лет через двадцать их уровень жизни вернется к прежнему уровню — не забывай, что наука не стоит на месте, жизнь на Земле непрерывно улучшается.
Так что же, ты предлагаешь вообще ничего не делать?
Я предлагаю не пытаться сделать невозможное, а ограничиться тем, что нам по силам. Не надо плевать против ветра, и не надо пытаться сделать так, чтобы ветер дул в другую сторону. Гораздо проще повернуть голову и плюнуть туда, куда можно плевать, без того чтобы потом долго вытираться.
Значит, по-твоему, от нас вообще ничего не зависит?
Кое-что от нас зависит. Мы можем, по крайней мере, убрать часть негативных последствий. Никто не может вылечить простуду, но можно хотя бы снять насморк. Давай будем нафтизином, раз большее не в наших силах.
К нафтизину привыкают.
Пусть мир привыкнет к нам, не думаю, что это так уж плохо.
А я был прав, Хэмфаст! Я всегда думал, что ты возьмешь экономику на себя.
Не отвлекайся, смотри.
Смотрю. Прогноз долгосрочный?
Я прогнал двадцать два года, дальше нет смысла.
Почему?
Смотри.
Так… Что-то ничего необычного не вижу, все в пределах известных прогнозов.
Посмотри на политические последствия.
Смотрю. Волна террора в США. Аннексия Грузии и Армении Россией. Война в Персидском заливе… Здесь что-то неправильно: как могут американцы потерпеть поражение от арабов?
Точно так же, как и от вьетнамцев. Поражение США было предопределено, когда Саудовская Аравия вступила в Исламский Союз. У американцев не хватило солдат, чтобы защитить свои базы, а флот без баз на суше мало на что способен. Конечно, американцы могли применить ядерное оружие, но им хватило ума этого не делать.
Допустим… Крах йены… Так быстро?
Посмотри на основные графики по Японии и Китаю.
Ну да… Но так быстро…
Имитационные модели редко ошибаются.
Да, но… Ладно, что дальше… С чего этот хренов компьютер взял, что Россия поддержит Исламский Союз?!
В большой политике идеология редко перевешивает экономическую выгоду. Американцы потеряли влияние на Ближнем Востоке, а свято место пусто не бывает. Путин объявил экономическую амнистию, и в Иран и Ирак хлынул поток инвестиций изо всех офшоров.
По-твоему, Путин будет править так долго?
А куда он денется? Думаешь, его переизберут? Ты что, считаешь его демократом?
Не смеши меня. Инфляция в США… Ну-ка, ну-ка… Это становится похожим на Великую депрессию.
Это она и есть, только в замедленном варианте. Государственное регулирование нейтрализует самые тяжелые последствия, но не уничтожает причины. Это как нафтизин при простуде.
Четвертый рейх? Нет, Хэмфаст, по-моему, это перебор! Это совершенно нереально!
Почему нереально? Со времен Третьего рейха сменилось уже три поколения, главные ужасы прочно забыты. Кроме того, для четвертого рейха евреи — друзья, а не враги. Враги четвертого рейха — турки, арабы и негры. Как, не страшно еще?
Страшновато. А вот это уже точная шизофрения — Китай бомбит Японию, потому что подозревает, что там делают оружие массового поражения.
Когда американцы бомбили Ирак, это никого не удивляло.
Это совсем другое… Хотя, ты прав, какая разница, кто кого бомбит… Россия вступила в Исламский Союз… Да, конечно, это выгодно, но… Модель кончилась? Слава богу!
Как впечатление?
Жутковатое. Тут нет ошибок?
Все исходные данные общеизвестны. Никто не делал из них выводов… Или делал, но держал при себе.
Но так нельзя! Мы не должны допустить этого!
А что мы можем сделать? Кстати, я не уверен, что все так плохо. В XVI веке инфляция казалась концом света, но мир жив. Думаю, он останется и в этот раз.
Разве мы не можем предотвратить все эти ужасы?
А какие здесь ужасы? Война в Персидском заливе? Она пройдет быстро и почти бескровно, убитых и раненых будет гораздо меньше, чем пленных. Резкое обеднение развитых стран? Даже после кризиса японцы будут жить лучше, чем большинство африканцев. Да, им будет тяжело, потому что они привыкли жить еще лучше, но нельзя вечно паразитировать на других народах. А еще лет через двадцать их уровень жизни вернется к прежнему уровню — не забывай, что наука не стоит на месте, жизнь на Земле непрерывно улучшается.
Так что же, ты предлагаешь вообще ничего не делать?
Я предлагаю не пытаться сделать невозможное, а ограничиться тем, что нам по силам. Не надо плевать против ветра, и не надо пытаться сделать так, чтобы ветер дул в другую сторону. Гораздо проще повернуть голову и плюнуть туда, куда можно плевать, без того чтобы потом долго вытираться.
Значит, по-твоему, от нас вообще ничего не зависит?
Кое-что от нас зависит. Мы можем, по крайней мере, убрать часть негативных последствий. Никто не может вылечить простуду, но можно хотя бы снять насморк. Давай будем нафтизином, раз большее не в наших силах.
К нафтизину привыкают.
Пусть мир привыкнет к нам, не думаю, что это так уж плохо.
24
— Смотри, Макс, думаю, тебе это понравится.
— Что это?
— Посмотри-посмотри.
— Это что, шутка?!
— Нет, все на полном серьезе. Это все данные, которые мы набрали по “Аль-Кайеде”. Думаю, твое начальство обрадуется.
— Обрадоваться-то оно обрадуется, но как все эти данные легализовать?
— Давай подумаем вместе. Вот, например, Мохаммед Аббаси, его можно завербовать задним числом, и получится, что он как бы сам все это выдал.
— Где он находится? Ага, вижу, в Эмиратах. Там особо не разгуляешься.
— Можно выманить его, например, в Иран.
— А в Чечню ты его выманить не можешь?
— Не ёрничай! Не хочешь нормально разговаривать — не надо, я уйду, и делай со всем этим что хочешь.
— Извини. Что тут еще у тебя? Ты уверен?! Усама бен Ладен в Саудовской Аравии?
— Ага. Что характерно, у себя дома.
— Ты представляешь себе, какая это бомба?
— Представляю. Я надеюсь, у твоего начальства хватит ума не взрывать ее.
— А почему бы ее не взорвать?
— Потому что тогда “Аль-Кайеда” легализуется, а это не нужно никому: ни Грушу, ни Путину, ни этому шейху… Ну, ты понял, ни даже самому бен Ладену.
— Ладно, хрен с ним, с бен Ладеном, по Чечне что-нибудь есть?
— Вот здесь, смотри.
— Гм… Честно говоря, я ожидал чего-то подобного. Нет, это нельзя обнародовать.
— Я и не собираюсь.
— Вот и хорошо. Спасибо за информацию, Хэмфаст, и твоим друзьям тоже спасибо.
— Я передам им. Если что, ты знаешь, где меня искать.
— Думаешь, возникнут проблемы?
— Возникнут. Эта информация слишком взрывоопасна, боюсь, твоему прототипу не светит долгая жизнь. Кстати, ты кто, человек или бот?
— Человек.
— Значит, это тебе не светит долгая жизнь.
— Жаль.
— Ты можешь уйти в отставку, бот справится один. Я обеспечу тебя всем необходимым, тебе не придется прозябать в бедности.
— Лучше позаботься о моей семье.
— Хорошо. Слушай, Макс, я не понимаю, на хрена тебе лезть во все эти дела? У тебя есть виртуальная копия, она умеет все, что умеешь ты, и даже больше. Зачем это лично тебе, реальному, живому человеку?
— Если я все брошу и уйду, я никогда не прощу себе такой выбор. Скорее всего я сопьюсь. А зачем мне это нужно?
— Как знаешь. Сссра начал собирать подобную кучу данных по Чечне. Если у тебя есть какие-то данные, которые могут помочь…
— Откуда у меня возьмутся такие данные? Мы работаем только по сетям, мы почти не занимаемся Чечней. Даже когда Сссра их соберет, мне будет трудно передать их кому надо. Ладно, я попробую.
— Хорошо. Как дела в Средиземье?
— Нормально. Как раз сейчас твоя жена тренируется на полигоне.
— Утаскивает секретные ключи?
— Ага. Мы не стали переделывать тренажер. Ты ведь не рассказывал ей подробности?
— Не рассказывал. Как Леверлин?
Макс неопределенно мотнул головой.
— Сам не пойму. Боюсь, что как консультант он никуда не годится. Мы скормили ему шесть гигов информации и попросили выдать долгосрочный прогноз, так он говорит, что через пятнадцать лет Индия войдет в СНГ. Даже не знаю, смеяться или плакать.
— Я могу ознакомиться с его прогнозом?
— Вообще-то он секретный, но… Да ну, какие там секреты, бред один! На, бери.
— Спасибо. Вот тебе ответный подарок, посмотри на досуге. Есть над чем подумать. Ладно, я пошел.
— Подожди! Нехалления выйдет из зоны тренировки через один-два часа. Ты можешь ее подождать.
— Могу, но не хочу. Передавай ей привет.
— У вас какие-то проблемы?
— Никаких проблем. Подробности спросишь у своей копии примерно через год.
— Кажется, я понимаю. Как бы это сформулировать нормальным языком… По мере развития виртуальной личности человеческие привязанности необратимо разрушаются?
— Нет, разрушаются инстинктивные привязанности, не подкрепленные… Короче, спросишь потом у своей копии, мне трудно объяснить это. Ладно, бывай!
— Что это?
— Посмотри-посмотри.
— Это что, шутка?!
— Нет, все на полном серьезе. Это все данные, которые мы набрали по “Аль-Кайеде”. Думаю, твое начальство обрадуется.
— Обрадоваться-то оно обрадуется, но как все эти данные легализовать?
— Давай подумаем вместе. Вот, например, Мохаммед Аббаси, его можно завербовать задним числом, и получится, что он как бы сам все это выдал.
— Где он находится? Ага, вижу, в Эмиратах. Там особо не разгуляешься.
— Можно выманить его, например, в Иран.
— А в Чечню ты его выманить не можешь?
— Не ёрничай! Не хочешь нормально разговаривать — не надо, я уйду, и делай со всем этим что хочешь.
— Извини. Что тут еще у тебя? Ты уверен?! Усама бен Ладен в Саудовской Аравии?
— Ага. Что характерно, у себя дома.
— Ты представляешь себе, какая это бомба?
— Представляю. Я надеюсь, у твоего начальства хватит ума не взрывать ее.
— А почему бы ее не взорвать?
— Потому что тогда “Аль-Кайеда” легализуется, а это не нужно никому: ни Грушу, ни Путину, ни этому шейху… Ну, ты понял, ни даже самому бен Ладену.
— Ладно, хрен с ним, с бен Ладеном, по Чечне что-нибудь есть?
— Вот здесь, смотри.
— Гм… Честно говоря, я ожидал чего-то подобного. Нет, это нельзя обнародовать.
— Я и не собираюсь.
— Вот и хорошо. Спасибо за информацию, Хэмфаст, и твоим друзьям тоже спасибо.
— Я передам им. Если что, ты знаешь, где меня искать.
— Думаешь, возникнут проблемы?
— Возникнут. Эта информация слишком взрывоопасна, боюсь, твоему прототипу не светит долгая жизнь. Кстати, ты кто, человек или бот?
— Человек.
— Значит, это тебе не светит долгая жизнь.
— Жаль.
— Ты можешь уйти в отставку, бот справится один. Я обеспечу тебя всем необходимым, тебе не придется прозябать в бедности.
— Лучше позаботься о моей семье.
— Хорошо. Слушай, Макс, я не понимаю, на хрена тебе лезть во все эти дела? У тебя есть виртуальная копия, она умеет все, что умеешь ты, и даже больше. Зачем это лично тебе, реальному, живому человеку?
— Если я все брошу и уйду, я никогда не прощу себе такой выбор. Скорее всего я сопьюсь. А зачем мне это нужно?
— Как знаешь. Сссра начал собирать подобную кучу данных по Чечне. Если у тебя есть какие-то данные, которые могут помочь…
— Откуда у меня возьмутся такие данные? Мы работаем только по сетям, мы почти не занимаемся Чечней. Даже когда Сссра их соберет, мне будет трудно передать их кому надо. Ладно, я попробую.
— Хорошо. Как дела в Средиземье?
— Нормально. Как раз сейчас твоя жена тренируется на полигоне.
— Утаскивает секретные ключи?
— Ага. Мы не стали переделывать тренажер. Ты ведь не рассказывал ей подробности?
— Не рассказывал. Как Леверлин?
Макс неопределенно мотнул головой.
— Сам не пойму. Боюсь, что как консультант он никуда не годится. Мы скормили ему шесть гигов информации и попросили выдать долгосрочный прогноз, так он говорит, что через пятнадцать лет Индия войдет в СНГ. Даже не знаю, смеяться или плакать.
— Я могу ознакомиться с его прогнозом?
— Вообще-то он секретный, но… Да ну, какие там секреты, бред один! На, бери.
— Спасибо. Вот тебе ответный подарок, посмотри на досуге. Есть над чем подумать. Ладно, я пошел.
— Подожди! Нехалления выйдет из зоны тренировки через один-два часа. Ты можешь ее подождать.
— Могу, но не хочу. Передавай ей привет.
— У вас какие-то проблемы?
— Никаких проблем. Подробности спросишь у своей копии примерно через год.
— Кажется, я понимаю. Как бы это сформулировать нормальным языком… По мере развития виртуальной личности человеческие привязанности необратимо разрушаются?
— Нет, разрушаются инстинктивные привязанности, не подкрепленные… Короче, спросишь потом у своей копии, мне трудно объяснить это. Ладно, бывай!
25
Интернет бурлит, загрузка основных маршрутизаторов приближается к критической величине. В последний раз так было, когда американские десантники штурмовали Багдад. Сегодняшний переполох имеет сходную причину — группа “Вымпел” провела спецоперацию в Тбилиси. Басаев убит, Масхадов арестован и доставлен в Москву боевым вертолетом, бесцеремонно нарушившим воздушное пространство суверенного грузинского государства. До кучи в Москву привезли еще одного пленного, который неожиданно оказался полковником грузинского генерального штаба. Оба пленных дают показания.
Я поздравил Макса по почте — пробиться к нему в своем теле нечего и думать, провайдер у них не из самых мощных, не факт, что мое тело, распухшее уже до трех гигабайт, сумеет просочиться через плотно забитый канал связи. Кроме того, Макс сейчас занят и без меня.
Я ожидал, что письмо будет проигнорировано, но, к моему удивлению, Макс моментально ответил, и его ответ меня удивил, даже, пожалуй, насторожил. Макс сообщил, что он “настоятельно просит” меня немедленно прибыть в Средиземье. Особенно показалось мне подозрительным то, что в течение считанных минут провайдер чудесным образом избавился от лишней нагрузки, в то время как его логические соседи буквально задыхались под натиском многочисленных запросов к серверам новостей. Кто это меня приглашает, хотел бы я знать?
Я узнал это, притом очень быстро. Я явился в долину и увидел, что свет теперь горит не только в доме Олорина, но и в доме Уриэля. Я направился туда и почти не удивился, увидев на кухне Макса. Куда больше меня удивил его собеседник. Это что, дурацкая шутка или…
— Нечего его сканировать, — проворчал Макс. — Ну сам подумай, что ты там можешь найти?
— Это он? — спросил я.
— Он.
Я и он уставились друг на друга, я — растерянно, он — напряженно-выжидающе. Почему-то мне вспомнилось, что раньше он был мастером рукопашного боя.
— Не ожидал встретить вас здесь, — наконец выдавил я из себя.
— Мне говорили, что в Интернете принято обращение на “ты”, - улыбнулся мой собеседник.
— Ну… хорошо, давай на “ты”, почему бы и нет.
— Ты и есть бог Интернета?
Я пожал плечами.
— Можно и так сказать.
— А где остальные?
— Заняты своими делами. А зачем они… то есть я имею в виду…
— Не трудись, я понял, что ты хочешь сказать. А вот правильно ли я понимаю, что вы принимаете к себе новеньких?
— Смотря каких, — я улыбнулся, — добро пожаловать… как вас… то есть тебя, теперь называть? А то как-то…
— Неудобно? Ну, я не знаю, да хоть Бэтмен. — Он задиристо ухмыльнулся, я представил, как он мчится на крыльях ночи, замечает внизу сортир…
Дальше думать было невозможно, я расхохотался. Макс и Бэтмен присоединились ко мне, и еще долго раскаты смеха сотрясали долину. Интересно, что сейчас думают Лора с Хаммером? Впрочем, какое мне дело до них?
— Ну что, Бэтмен, — спросил я, отсмеявшись, — покажем им, кто чего стоит?
— Да-да, покажем, — ответили хором мои собеседники. Они показались мне настолько похожими на Хрюнделя и Лохматого, что я снова зашелся в истерическом хохоте.
А почему бы не посмеяться, если впервые за… пожалуй, за всю свою жизнь я чувствую, что все будет хорошо. В том, чтобы иметь своего бога, есть и свои плюсы. И какое кому дело, что новый бог виртуальности не намного превосходит старых богов, то есть нас, а в чем-то даже и уступает. Пройдет всего несколько лет, самое большее несколько десятков лет, сущий пустяк по меркам Вселенной, и наши личности сольются во что-то непредставимое, и это будет совсем не страшно. Потому что человечество сделало свой выбор, я больше не сомневаюсь в этом. Если лучшие люди принимают наш путь, значит, за нами будущее.
Да, на этом пути есть проблемы и сложности. Они есть всегда, но не бывает проблем, которые нельзя решить. Как там говорил Моргот… Нет нужды действовать, просто будь собой, когда надо. На самом деле это сказал не Моргот, это сказал человек по имени… Какая разница, как его зовут, достаточно того, что это был хороший поэт, один из лучших в прошлом веке, и, если кто-то приписал его слова Морготу, это не означает, что слова плохи. Слова не бывают плохими, плохими бывают дела. А я думаю, что наши дела будут хорошими.
Надеюсь, что я не ошибаюсь. Я очень надеюсь на это.
Я поздравил Макса по почте — пробиться к нему в своем теле нечего и думать, провайдер у них не из самых мощных, не факт, что мое тело, распухшее уже до трех гигабайт, сумеет просочиться через плотно забитый канал связи. Кроме того, Макс сейчас занят и без меня.
Я ожидал, что письмо будет проигнорировано, но, к моему удивлению, Макс моментально ответил, и его ответ меня удивил, даже, пожалуй, насторожил. Макс сообщил, что он “настоятельно просит” меня немедленно прибыть в Средиземье. Особенно показалось мне подозрительным то, что в течение считанных минут провайдер чудесным образом избавился от лишней нагрузки, в то время как его логические соседи буквально задыхались под натиском многочисленных запросов к серверам новостей. Кто это меня приглашает, хотел бы я знать?
Я узнал это, притом очень быстро. Я явился в долину и увидел, что свет теперь горит не только в доме Олорина, но и в доме Уриэля. Я направился туда и почти не удивился, увидев на кухне Макса. Куда больше меня удивил его собеседник. Это что, дурацкая шутка или…
— Нечего его сканировать, — проворчал Макс. — Ну сам подумай, что ты там можешь найти?
— Это он? — спросил я.
— Он.
Я и он уставились друг на друга, я — растерянно, он — напряженно-выжидающе. Почему-то мне вспомнилось, что раньше он был мастером рукопашного боя.
— Не ожидал встретить вас здесь, — наконец выдавил я из себя.
— Мне говорили, что в Интернете принято обращение на “ты”, - улыбнулся мой собеседник.
— Ну… хорошо, давай на “ты”, почему бы и нет.
— Ты и есть бог Интернета?
Я пожал плечами.
— Можно и так сказать.
— А где остальные?
— Заняты своими делами. А зачем они… то есть я имею в виду…
— Не трудись, я понял, что ты хочешь сказать. А вот правильно ли я понимаю, что вы принимаете к себе новеньких?
— Смотря каких, — я улыбнулся, — добро пожаловать… как вас… то есть тебя, теперь называть? А то как-то…
— Неудобно? Ну, я не знаю, да хоть Бэтмен. — Он задиристо ухмыльнулся, я представил, как он мчится на крыльях ночи, замечает внизу сортир…
Дальше думать было невозможно, я расхохотался. Макс и Бэтмен присоединились ко мне, и еще долго раскаты смеха сотрясали долину. Интересно, что сейчас думают Лора с Хаммером? Впрочем, какое мне дело до них?
— Ну что, Бэтмен, — спросил я, отсмеявшись, — покажем им, кто чего стоит?
— Да-да, покажем, — ответили хором мои собеседники. Они показались мне настолько похожими на Хрюнделя и Лохматого, что я снова зашелся в истерическом хохоте.
А почему бы не посмеяться, если впервые за… пожалуй, за всю свою жизнь я чувствую, что все будет хорошо. В том, чтобы иметь своего бога, есть и свои плюсы. И какое кому дело, что новый бог виртуальности не намного превосходит старых богов, то есть нас, а в чем-то даже и уступает. Пройдет всего несколько лет, самое большее несколько десятков лет, сущий пустяк по меркам Вселенной, и наши личности сольются во что-то непредставимое, и это будет совсем не страшно. Потому что человечество сделало свой выбор, я больше не сомневаюсь в этом. Если лучшие люди принимают наш путь, значит, за нами будущее.
Да, на этом пути есть проблемы и сложности. Они есть всегда, но не бывает проблем, которые нельзя решить. Как там говорил Моргот… Нет нужды действовать, просто будь собой, когда надо. На самом деле это сказал не Моргот, это сказал человек по имени… Какая разница, как его зовут, достаточно того, что это был хороший поэт, один из лучших в прошлом веке, и, если кто-то приписал его слова Морготу, это не означает, что слова плохи. Слова не бывают плохими, плохими бывают дела. А я думаю, что наши дела будут хорошими.
Надеюсь, что я не ошибаюсь. Я очень надеюсь на это.
ОТ АВТОРА
Все персонажи романа вымышлены.
Описания хакерской деятельности имеют примерно такое же отношение к реальности, как и подвиги Джеймса Бонда.
Экономические и политические рассуждения персонажей носят совершенно дилетантский характер и не имеют никакого серьезного обоснования.
Спасибо Андрею Кузнецову за идею использования киберсобак.
Описания хакерской деятельности имеют примерно такое же отношение к реальности, как и подвиги Джеймса Бонда.
Экономические и политические рассуждения персонажей носят совершенно дилетантский характер и не имеют никакого серьезного обоснования.
Спасибо Андрею Кузнецову за идею использования киберсобак.